Текст книги "И рассыплется в пыль, Цикл: Охотник (СИ)"

Автор книги: Люук Найтгест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 46 страниц)

– Ничего не понимаю, – пробормотал Господин чернокнижников, упрямо принимаясь создавать новый переход.

Однако и этот не сработал, выплюнув их, как мусор, в том же месте. Охотник наблюдал за его потугами с весельем, но всё же испытывал волнение.

– Дело в Акире, – спокойно пояснил он после пятой неудачной попытки. – Не уверен, но чувствую это. Он каким-то образом повлиял на материю. И теперь любая матрица перемещения будет заведомо неверной – всё поменялось. Нам придётся добираться своим ходом.

– Я мог бы высчитать нужные числа, – задумчиво протянул Найтгест, поджав губы.

– Ты думаешь, на это есть время? – поинтересовался Охотник, иронично приподняв бровь. – Наши лошади погибли, до ближайшего города я не знаю, сколько идти. А когда мы доберёмся до замка, от него могут остаться обугленные руины, а от твоих людей – армия пожирателей разума. Ты этого хочешь?

Вампир отрицательно мотнул головой, и они двинулись в путь, направляясь строго на север. Первым препятствием стала река Бофу, отделявшая южную часть Ифарэ от северной. Бурная, широкая, с крутыми берегами, она не оставляла шанса пересечь её вплавь. Ближайшая же переправа находилась в нескольких милях на восток, и Артемис начинал подумывать о том, что завидует птицам: ноги были стёрты в кровь, ныли и горели, и идти становилось с каждым мгновением всё тяжелее. Впрочем, небольшое фермерское поселение встретилось им быстрее, и Гилберт выкупил двух лошадей. Они возили телеги с товарами в города, не подходили для верховой езды, но всё было лучше пешего хода. Особенно для изнемогающего Охотника. Клячи передвигались не слишком быстро, пофыркивали на седоков, а те в свою очередь позволили себе отдохнуть. И, несмотря на счастливое приобретение, путь им предстоял очень долгий.

❃ ❃ ❃

– Я понимаю, что это тяжкая ноша и выбор, но я прошу вас всех: нужны добровольцы, которые останутся на защите замка, – слабый, блеклый голос всё равно перекрывал гвалт, царящий на территории замка.

Остатки армий вернулись ни с чем, и теперь их собирались разбить на ещё более мелкие части, и одну из них оставить в Чёрном замке. Пассиса Найтгест обводил взглядом усталые лица, вчитывался в мысли каждого. Все они шептали об одном: люди ждали неминуемой гибели, не видели надежду на спасение и всё, о чём могли мечтать – снова увидеть семью, друзей, отдохнуть без страха более никогда не проснуться. Угроза со стороны элементалистов была слишком велика, и это понимал даже самый заурядный чернокнижник. Оттого просьба Найтгеста казалась безумной. Неужели он надеялся, что они смогут удерживать оборону замка, что справятся с натиском извечных врагов? Кто согласится прийти на помощь в таком плачевном положении? И куда подевался Господин чернокнижников? Эти вопросы не срывались с губ, но Пассиса против воли слышал мысли, полные отчаяния и скорби. Боевой дух упал ниже возможного, и он совершенно не знал, чем сможет поднять его. Чувствовал, что собственные руки опускаются в ожидании неизбежного. Каково было его удивление, когда из тёмной толпы вперёд вышли двое и двинулись мимо заместителя Господина чернокнижников в замок. Оборотень и дрессировщик весело перешучивались между собой.

– А что, пушистый, не боишься, что я тебя во время боя в драконий рог скручу?

– Это тебе надо волноваться, что я от тебя пару кусков отхвачу. Посмотрим ещё, кто кого.

– Спорим, а?

– Давай. Если я выиграю, с тебя выпивка.

– А если я?

– То ты проставляешься в честь победы.

– Слышь, не обалдел ли?

– Не слышу, у меня в ушах морковь.

Чернокнижники замялись, поглядели им вслед, а затем стали по одному проходить мимо Пассисы в замок, чтобы заняться подготовкой обороны, возможно, последней в своей жизни. Их набралось не больше трёхсот, но Пассиса посчитал, что этого хватит, чтобы продержаться до прихода подкрепления, если грамотно организовать расстановку и обозначить приоритеты. В тот же день все студенты академии были оповещены об отмене учебных мероприятий на неопределённый срок, те же, кто пользовался студенческим правом жить в замке, получили направления в безопасные места. Ответственные за доставку посланий в другие цитадели отбыли сразу, как только двери замка закрылись, заперев тех, кто был обречён. Несколько подземных ходов завалили и взорвали, дабы предупредить возможность проникновения врага с тыла. Тварей из пещер дрессировщиков привели в полную боевую готовность. И, пусть их было плачевно мало, Лоренцо поклялся, что каждая из них положит свою жизнь на защиту чернокнижников, что на одну из них придётся по двадцать, а то и тридцать элементалистов. Пассиса не слишком доверял подобным расчётам, но позволил дрессировщику взять узды правления в этой части их защиты. Ров наполнили острыми железными клиньями и копьями, а затем залили смолой, чтобы обеспечить элементалистам самый тёплый приём из всех. Немногие оставшиеся алхимики трудились, собирая из доступных составляющих самые мощные эликсиры и зелья, предназначенные не столько для уничтожения, сколько для поддержания сил; лучники и маги патрулировали стены постоянно и неустанно, готовые в любой момент доложить о приближении врагов. Пассиса же получал письма от других Повелителей и лордов, в которых значилось одно: им готовы прийти на помощь по первому же сигналу. Самое первое письмо пришло ему от Лорда оборотней, Арлана де’Мос. Тот был краток и ёмок: его подчинённые уже были оповещены о плачевном положении союзников, и собирались выступить из своего замка заранее, чтобы в случае чрезвычайной опасности прибыть первыми. Пассиса испытал определённого рода облегчение, получив столь пылкое послание, но вместе с тем, история этих двух фракций всегда трактовалась по-разному. Между оборотнями и чернокнижниками было три войны, и каждый ждал подвоха от другого. И теперь, воспитанный в вечном ожидании войны, не привыкший кому-либо доверять, молодой Найтгест подозревал, что оборотни не побрезгуют нанести удар в спину, если маги теней покажут слабость. Жрецы хранили странное молчание, и вот это как раз-таки напрягало юного вампира более всего. Это могло значить что угодно: от полного уничтожения чернокнижников, до того, что они и без помощи своих прорицателей прекрасно справятся с проблемой. Тыкать пальцем в небо Найтгест никогда не любил, особенно учитывая размеры их неба и его отношение к миниатюрным кистям вампира. Люди отсиживались в стороне, предпочитая не попадаться под раздачу от более могущественных фракций, развязавших мировую войну. Их чернокнижник не осуждал, пожалуй, на месте смертных он бы поступил точно так же. Вот только он был в совершенно ином положении. Демонологи и некроманты дали своё согласие на оказание помощи главенствующей фракции. Собственно, выбор их был в этом случае невелик: уже давно чернокнижники подмяли под себя и тех, и других, дав им своё покровительство, но взамен получая абсолютную поддержку магов. В их лояльности сомневаться не было смысла, потому как элементалисты не пылали к ним особой любовью, почитая не менее отвратительными тварями. В случае победы чародеев стихий тем, кто хранил верность чернокнижникам, пришлось бы весьма туго. А потому Пассиса сделал ставку именно на старый союз. В конце концов, с ними он хотя бы знал, чего ожидать.

А затем началось это. Уверенность юноши в настоящем противнике покачнулось. Найтгест знал и основные приёмы элементалистов, и их уловки, и слабости. Но те, кто явился под стены Чёрного замка, точно не были их врагами. Обладая исключительным псионическим даром, Пассиса ещё издалека почувствовал могущественную волну, хлынувшую в их сторону, и в самый последний миг успел раскинуть сети защиты. Ментальная атака была мощной, но ненаправленной, скорее бывшей пробой почвы. И в тот момент, когда две псионические волны столкнулись, Пассиса понял: кто бы ни был его противником, но он почувствовал всё то же самое, осознал, что в замке есть сильный ментальный маг. Битва началась ещё задолго до того, как первые заклятья полетели в стены вместе со снарядами катапульт и стрелами. Два псионика вцепились друг в друга, как дикие звери, даже не думая уступать. Но в отличие от своего соперника Пассиса никогда не оттачивал своё мастерство для того, чтобы причинять вред, не пытался контролировать или убивать с помощью своих сил. Зато он великолепно умел защищаться от подобных нападок и, более того, защищать от них других. И теперь ему не было смысла дальше контролировать себя и держать за семью замками свои способности. Первую часть армии элементалистов смело под напором чернокнижников, едва они только показались из-под укрытия леса. Осаждённые возликовали, но радость их длилась не долго: всё новые и новые маги являлись под их атаки, словно бы не понимали безумие подобной затеи.

– Отставить огонь! – резко скомандовал Люук, наблюдавший за происходящим со стены.

Он и несколько других оборотней рассредоточились по всему периметру и собирались вступить в бой, когда элементалисты подойдут достаточно близко, но что-то его насторожило в происходящем. Да, у них были и алые плащи, и источали они полагающийся запах, но ко всему прочему было в этом всём и нечто другое. Чародеи шли сами, без какой-либо поддержки тварей, которых они так любили призывать, не было видно и прославленных големов или большого количества осадных машин. Нечто подобное не могло бы повергнуть в бегство хорошо оснащённую армию чернокнижников. Элементалисты приближались медленно, неторопливо, перешагивая через трупы, а иногда идя прямо по ним, не обращая на них ровным счётом никакого внимания. Тела же даже не думали истлевать, а лежали на земле изломанными куклами, словно их ещё до встречи с чернокнижниками нещадно пытали и били всем, что попадалось под руку. Ветер донёс запах мертвечины, и Люук отпрянул от края стены.

– Они объединились с некромантами! – рявкнул он, и новость понеслась по рядам защитников.

Оборотень бросился к спуску на внутренние территории замка, чтобы донести весть до Пассисы. Разум того был крепко накрепко закрыт, и мысленный зов даже не думал доходить до него. Возможно, он уже знал, что произошло, но Люук не мог быть в этом уверенным. Однако Найтгест уже спешил ему навстречу по ступеням, и лицо его было как никогда бледным, и отчётливый отпечаток страха остался на нём.

– Они объединились с некромантами, – выпалил оборотень, и Пассиса замер, изумлённо распахнув глаза. – Что собираешься делать с этим, Ис?

– Свяжись с Лордом Арланом, пусть немедленно высылает оборотней нам на подмогу, – несколько заторможено отозвался юноша, затем поморщился и помял виски, точно его мучила головная боль. – Но у нас есть беда пострашнее. Их ведёт псионик. Возможно, он даже сильнее меня. Отдай приказ всем как можно тщательнее подготовиться к ментальным атакам. И следует связаться с людьми и жрецами. Мы не сможем справиться с элементалистами и некромантами разом. Не знаю, следует ли вспоминать про демонологов в таком случае.

– Где Гилберт и Артемис, когда они так нужны? – прорычал оборотень, оборачиваясь к выходу из замка и борясь с подступающим отчаянием.

– Они отправились в Единение стихий, чтобы разузнать обстановку. Боюсь, они опоздали. Или ещё хуже того, – прошептал Пассиса, а затем уложил ладонь на плечо оборотню. – Крепись, Люук. Нам понадобятся все наши силы, чтобы выстоять.

Зверь кивнул строго, по-военному, а сам направился вместе с чернокнижником к стенам замка. Пассиса хранил тягостное молчание, выдерживая псионический напор противника с каждым мгновением всё увереннее. Но защитить каждого своего подчинённого он смог бы лишь через многие годы упорных тренировок. Теперь он мог лишь надеяться, что его сил хватит на то, чтобы защитить большинство, а те, до кого не сможет дотянуться, справятся сами. На стенах осаждённой цитадели царило неприятное оживление: пока Люук искал Господина чернокнижников, несколько неживых элементалистов с помощью магии забрались на стены, и теперь там вёлся бой. Воздух наполнился диким и скрежещущим воем, безмерно отчаянным и вскрывающим черепную коробку. Пассиса рванулся к одной из тварей, ощущая усиливающееся давление на собственное сознание. Эти оболочки, некогда бывшие чародеями стихий, служили своеобразными передатчиками, антеннами. Кем бы ни был маг, сотворивший подобное, Найтгест не мог не восхититься столь ужасающей мощью.

– Не дайте им захватить ваше сознание, – когда с лазутчиками было покончено, отдал приказ Пассиса. – Нельзя, чтобы они приблизились слишком сильно. Убивайте их на подходе и ни в коем случае не пускайте на территорию замка. Закройте разум, сосредоточьтесь на этом, а этих тварей держите подальше от себя. И дай тьма нам сил, если они хлынут всей ордой. Вы будете нести дежурство и оборону по двенадцать часов. Самые сильные охватят светлый период дня, те, кто слабее – тёмный, чтобы усилить собственные заклятья. Главное сейчас не сорваться в ответную атаку и не дать им затянуть нас в длительный бой. И дождаться подмоги от других Повелителей.

– А ты? – с опаской поинтересовался Люук, когда на стенах закипели разговоры, когда защитники стали разбредаться и меняться, оговаривая между собой стратегию. Они с Пассисой остались вдвоём над искорёженным трупом элементалиста.

– А я запасусь зельями. Мне нельзя расслабляться, – юноша говорил тихо и строго, немигающим взглядом смотря перед собой. – Если хоть на секунду отвлекусь, с нами может стать тоже самое, что и с этими несчастными.

– Справишься?

– У меня нет иного выбора.

Оборотень покривился, однако же кивнул, показывая, что согласен с этими словами, пусть и не принимает их. Он понимал, что без защиты Пассисы они уже бы все были давно мертвы и пополнили армию пожирателей разума. Но вместе с тем сильно сомневался, что хлипкий с виду чернокнижник справится с задачей, которую на себя возложил. Заняв место собственного брата, Найтгест неуловимо переменился, более не горбился, и легко было перепутать его с Господином чернокнижников: гордая, строгая осанка, пристальный, острый взгляд и абсолютное отсутствие каких-либо эмоций на неживом лице. Быть может это сходство, а, может и ясное понимание, что он не оставит их в осаде, не дало защитникам цитадели окончательно пасть духом. Элементалисты-пожиратели, застывшие и заполнившие собой всё пространство вокруг замка, капали на нервы своей абсолютной неподвижностью и молчанием. Время текло тем медленнее, чем дольше обе стороны сохраняли напряжённое молчание. Чернокнижники бродили туда-сюда, проверяли посты, территорию, бросая тревожные взгляды за стены, где застыла алая армия. Иногда несколько десятков тварей бросалось к ним, всползало по стенам под огнём и натиском теней, но их быстро сбрасывали назад. И особенно становилось жутко, когда в ночной темноте среди них зажигались огни, не столько разгоняя тьму, сколько очерняя силуэты, создавая иллюзию движения.

Пассиса не находил себе места. Хотелось прилечь, отдохнуть, закрыть глаза и погрузиться в сон, но едва он смыкал веки хоть на пару секунд, как чувствовал усиливающийся натиск другого псионика, и тут же подскакивал, заново начинал обход замка, напряжённо прислушиваясь ко всему, даже к малейшим шорохам, в каждом видя опасность и угрозу. Пожалуй, никто не мог бы точно знать, насколько на самом деле был напуган вампир, насколько истощились его нервы и силы за прошедшие дни. Как ёкало и падало в пятки его сердце всякий раз, когда до него долетали звуки сражения. Как бы ни была хороша оборона, каждый день умирало с десяток чернокнижников, и ещё с полдюжины оказывались тяжело ранеными. Элементалисты брали числом, измором. По обычаям погибших чернокнижников погребали либо в склепе замка, если у них самих не было семей, либо в родовых усыпальницах. Но в этот раз они не могли позволить себе такую роскошь. Первым делом тела было решено сжигать.

Костёр был жарким и до слёз смрадным, и казалось, что сложившие свою жизнь на защиту фракции маги теней нашли свой покой. Но затем из костра полезли элементали огня, которые сожгли дотла ещё нескольких защитников, прежде чем их смогли уничтожить. Хоронить тела в земле на территории замка Пассиса не позволил, опасаясь, что этим воспользуются некроманты, до сих пор не показывавшиеся на глаза, но следовало перестраховаться. Тогда пришлось тратить силы и на тёмный огонь, которым элементалисты не смогли бы воспользоваться.

И вместе с тем Пассиса чувствовал себя абсолютно выжатым, не мог заставить себя сделать что-либо. Часть его обязанностей взяли на себя Люук и Лоренцо, показавшие себя во время обороны более чем великолепно. После случая с погребальным костром было решено установить наблюдение за склепом под Чёрным замком, дабы предупредить внеплановое воскрешение мертвецов. Обыкновенно некромантам требовалось находиться в непосредственной близости с трупом, но Пассиса успел убедиться, что они имеют дело вовсе не с обыкновенными магами. И то, что тела в усыпальнице уже лежат давно, вовсе не было гарантией того, что некроманты ими не воспользуются. Вместе с тем Найтгест чувствовал странное: точно тихий шёпот закрадывался ему в уши и сознание, неразборчивый, сладкий и зовущий. Юноша не мог различить слов, но сопротивлялся ему до последнего, приобретая вид безумный и пугающий, когда вдруг начинал бродить по замку и бормотать себе под нос:

– Чёрта с два, слышишь? Я не поддамся тебе. Никогда. Ни за что. Тебе придётся постараться, чтобы сломить меня. Ха, попробуй что-нибудь поизящней.

На своего командующего чернокнижники смотрели с сочувствием, полагая, что он окончательно свихнулся после почти что недели без сна на эликсирах бодрости. Пассиса не обращал внимания, поддерживая себя всеми возможными способами, пока однажды не разобрал достаточно ясно голос в своей голове:

– Я желаю говорить с тобой, псионик. Жду твоего появления на стенах Чёрного замка через полчаса.

Найтгест не был уверен, что этот вызов не почудился ему, что брошен на самом деле, однако двинулся в указанное место. Он передвигался чудом, тело ослабло, вампира мучила жажда, но он держался, крепился, считая секунды. Где же помощь? Где их союзники? Когда осада сойдёт на нет? Число осаждающих не уменьшалось, а вот их собственные резервы стремительно истощались. К четвёртому дню от трёх сотен чернокнижников и двух сотен тварей осталось около двухсот магов и с полсотни мантикор. Драконов держали для критической ситуации, и Пассиса боялся, что она вот-вот настанет. Поднявшись же на стену, он стал вглядываться в рассеивающийся рассветом сумрак. Лучи неторопливо поднимающегося солнца заливали верхушки деревьев, просачивались сквозь ветви и подсвечивали алые мантии элементалистов. Неподвижные, безэмоциональные, они медленно расступались в стороны, пропуская вперёд человека в плаще цвета васильков. Тёмные отросшие волосы ниспадали на плечи по бокам, на макушке же тщательно убранные назад. Найтгесту прежде не доводилось видеть этого мага с тяжёлым взглядом почти что белых глаз, над которыми замерли проколотые веки. Чернокнижники тянули шеи, пытаясь разглядеть предводителя элементалистов, но среди них не было никого, кто смог бы признать в нём давно изгнанного мага. Заметив на стене движение, элементалист поднял голову, и Пассиса всем своим существом почувствовал на себе его взгляд, усилившееся ментальное давление, и с упрямством, достойным Найтгеста, выдержал и эту атаку.

– Так вот, каков нынешний Господин чернокнижников, – голос Акиры пронёсся по воздуху, коснулся каждого, заставив посмотреть на него. Вампир выпрямился, но не от гордости, а от напряжения. Усталое его лицо не поменяло безразличного выражения. – Что же, приятно знать, что даже среди вас есть могущественный маг, способный управлять такой своевольной стихией, как мысль. Должен сказать, что я уважаю тебя, чернокнижник.

– Моё имя Пассиса. Пассиса Найтгест, – поправил его юноша, даже не став уточнять, что он вовсе не Повелитель, а лишь взял на себя эту ответственность. В конце концов, врагу незачем было знать, что защита замка не так хороша, как они то пытаются показать. И в этом случае элементалист будет крайне осторожен, обдумает каждый свой шаг, прежде чем напасть на чернокнижников. – Что ты хочешь?

– Мне не повредит такой сильный союзник как ты, Пассиса, – без долгих расшаркиваний пояснил Акира, едко и ядовито улыбнувшись. Чернокнижники медленно повернули голову в сторону собственного защитника, ожидая, что он скажет. Вампир хранил значительное молчание, чтобы выслушать продолжение пылкой тирады. – Подумай о том, чтобы спасти своих людей и перейти на мою сторону. Только представь, какое могущество получат они и ты, когда весь мир склонится перед нами, когда каждая мысль будет подчиняться нашему желанию. К чему нам Талиарен? Это захолустье – лишь первый наш шаг, гнездо, где зародится наша сила, возьмёт начало наша настоящая история. Мы найдём мир, которого достойны.

Пассиса тихо вздохнул и поднял голову к небесам, наполняющимся рассветным заревом, сощурился от боли, которой отзывалось прикосновение солнца к глазам. Окинув взглядом толпы нежити у собственных ворот, он поглядел на Акиру и твёрдо, коротко произнёс:

– Иди нахер.

Волна шепотков и смеха пронеслась по рядам тёмных магов, перерастая в неудержимый гогот. Люук ухмыльнулся и хлопнул вампира по плечу:

– Знакомство с Артемисом и тебя чему-то научило. Так держать.

Найтгест тускло улыбнулся, затем бросил полный презрения взгляд на изгнанника:

– Убирайся со своими предложениями к болотникам, исчадие ада. Быть может среди предателей и подлецов ты найдёшь себе союзников, но здесь тебе ловить нечего. Ни один чернокнижник не пожелает поддержать твои идеи, ибо ты лжец и ядовитая змея. И я приложу все силы, чтобы лишить такого ублюдка головы.

Судя по выражению лица Акиры, он оказался неприятно удивлён подобным оборотом, и слова чернокнижника не пришлись ему по душе.

– Так тому и быть, – ледяным тоном произнёс он, перестав и улыбаться, и делать вид, что желает завести новых друзей среди магов теней. – Готовьтесь к битве, Найтгест. И молитесь своему мраку, чтобы хоть один из вашей жалкой шайки смог выжить. Через семь часов вам всем настанет конец.

Развернувшись, он ушёл сквозь ряды своих подданных, эффектно взмахнув плащом. Пассиса смотрел ему вслед без дрожи и страха, а затем обернулся к чернокнижникам:

– Вы всё слышали. Отдыхайте, пока есть шанс. Сегодня нам предстоит последний бой. Я никого не держу – можете уйти, если хотите.

Опустив голову, юноша медленно спустился со стены и побрёл в замок, собираясь в последний раз пройтись по его мрачным коридорам, проститься с родными залами. Надежда на то, что союзники подоспеют к ним в этот нелёгкий час, покинула его. Вампир прислонился лбом к стене и закрыл глаза. Более всего он жалел, что так и не смог помириться с братом.

❃ ❃ ❃

Влажный землистый потолок пещеры давил сверху многими тоннами, вызывая острые приступы паники, не давая надышаться спёртым воздухом подземелий. Гулкое эхо от стука копыт дробило по слуху барабанами, а собственное дыхание и биение сердца казались громогласными. Верхние уровни нижних миров никогда не были пригодными для жизни и не рассматривались Повелителями, как точки влияния. В редких случаях здесь проходили армии, чтобы не привлекать к себе внимание и не вытаптывать мирные плодородные земли. Но в этот раз по подземельям ехало всего двое: Гилберт и Артемис получили вести от Лорда оборотней о том, что Чёрный замок взят в осаду, и уже четвёртый день подряд стоически держит оборону. Отведённые на подмогу отряды Арлана заходили с западного фланга и обнаружили опустевший некрополь, принадлежавший некромантам. И их насторожили незнакомые флаги, воздвигнутые на вершинах его башен.

– Изменники, – только и сплюнул Гилберт, узнав об этом. – Дайте мне только до них дойти, с каждого кожу сниму.

– Неудивительно, что они от тебя отреклись, – съязвил Акио, а затем серьёзно кивнул, показывая, что готов к последнему рывку.

Они надеялись пробраться подземельями к Чёрному замку, оставшись незамеченными, но даже в туннелях оказалось не мало приспешников Акиры. Путь их вышел тяжёлым и выпил остатки сил и на скорую руку приобретённых припасов. Под конец лошадь Акио скончалась, а затем та же участь постигла животное Гилберта, и вновь они передвигались на своих двоих. Тканевые сапоги, купленные в захиревшем городишке на северном берегу Бофу, не сильно спасали ноги Охотника, но он терпел и не ныл, проклиная всё лишь про себя. К тому моменту, когда они оказались под твердыней чернокнижников, до них стали доноситься звуки битвы, идущей на поверхности. А тот ход, по которому они должны были подняться в замок, оказался завален, и Гилберту пришлось потратить ещё полчаса, прежде чем тени раскидали каменные глыбы. Дверь покорно распахнулась перед Господином чернокнижников, почувствовав его прикосновение.

– Я пойду на подмогу, – торопливо бросил Артемис, взлетая по лестнице вперёд Гилберта. – Догоняй. Им наверняка не помешает наша помощь.

– Мне нужно наладить защиту замка. Я буду в своей лаборатории.

– Ты найдёшь меня по следу из крови и трупов, – ухмыльнулся юноша, перехватывая стилет поудобнее и скрываясь за поворотом.

Гилберт только головой покачал, а сам поспешил в лабораторию, на ходу настраиваясь на Чёрный замок. Он почувствовал в его ответном зове оттенок радости, преисполняясь уверенности. Несколько защитных рун было повреждено либо в ходе битвы, либо их нашли элементалисты и нарочно уничтожили. Это не сильно повлияло бы на результат, однако Господин чернокнижников весьма разозлился. Лаборатория встретила его пылью и тишиной: мужчина специально давно наложил чары, поглощающие звуки, чтобы никто не отвлекал от работы, но в этот раз ему не понравилось безмолвие. Предупреждающее, точно опасные грозовые тучи, несущее в себе налёт гибели. Отодвинув со стола старые свитки, мужчина смахнул пыль с плоского тёмного аметиста, занявшего собой всю поверхность столешницы. На создание этого кристалла силы ушло много времени, и Гилберт лично присутствовал при этом, вкладывая собственную волю в этот источник. Уложив на него ладони, вампир закрыл глаза и сконцентрировался. Аметист тускло засиял: свечение зарождалось в его матовой сердцевине, распространяя тепло по всей гладкой поверхности. Вампир поглощал излучаемые им силы, направляя в Чёрный замок и активируя ответственную за защиту часть. Множество рун, расположенных как внутри цитадели, так и на территории, пробуждались неохотно и лениво – за своё правление Гилберт обращался к ним впервые, и в последний раз их использовал ещё его отец в начале своего правления. С помощью этих рун чернокнижник мог установить особые барьеры, защищающие территорию замка, заграждающие особо важные помещения, как, например, лазарет, библиотека и, в случае, если внутри находились мирные жители, зоны, где их содержали. Но в этот раз Гилберт не был настроен на доброжелательный лад и действовал жёстко, активировав абсолютно все руны. Пусть кристалл под ладонями и нагрелся до нестерпимого жара, а его собственные резервы устремились к нулю, он отрезал друг от друга все коридоры и переходы, заперев там абсолютно всех, разделил на мелкие секции территорию замка. Медленно сделав шаг от стола, Господин чернокнижников качнулся, шатнулся и попытался схватиться за что-нибудь, но нащупал рукой лишь воздух. Упав на пол, Найтгест тихо зашипел, с трудом сел и уставился ничего не различающим взглядом перед собой. Если бы только рядом был Артемис, если бы он позволил подпитаться от себя! Однако Охотник ушёл в сражение с головой и даже не откликнулся на мысленный зов. Мужчина осторожно поднялся на ноги, шатаясь, как тонкое деревце во время урагана.

– Надо полагать, тот мелкий мальчишка всё же не был Господином чернокнижников, – раздался насмешливый голос от дверей лаборатории, и Гилберт неохотно обернулся, бегло глянув на застывшего в проёме человека. – А ты, я так думаю, Гилберт Найтгест. Адалард. Приятно познакомиться.

– Не то чтобы это было взаимно, – даже не пытаясь изобразить дружелюбие или радость, огрызнулся вампир.

– Что ж, видимо, твой ответ ничем не будет отличаться от того, который мне дал Пассиса, – задумчиво протянул Акира, проходя в лабораторию, как к себе домой, и оглядываясь по сторонам с прохладным любопытством. Гилберт вопросительно приподнял бровь, ожидая продолжение. – Он послал меня в эротическое путешествие после того, как я предложил ему союз. Очень жаль. Смышлёный малый был, из него бы вышел великолепный Повелитель.

– Был? – в кратком вопросе Найтгеста послышалась угроза, ярость. Глаза вампира гневно засверкали, и тени в помещении вздыбились, как разозлённые коты. – Что с ним?

– Прилёг отдохнуть в усыпальнице, – холодно улыбнулся Акира, а затем лениво отмахнулся от увесистого удара Найтгеста, нацеленного прямиком в сердце. – Скажи мне, где Артемис? Я чувствую, что он где-то здесь, но этот хитрый демон скрывается от меня.

– Понятия не имею. Надо думать, что изничтожает твоих ублюдков с особым удовольствием.

Вампир снова набросился на элементалиста, но движения казались ему вялыми, заторможенными. Образы расплывались и не желали собираться в единое целое. Он чувствовал себя завязшим в липкой смоле, и чем дольше сопротивлялся, тем сильнее загонял себя в ловушку. Акира наблюдал за попытками мужчины сдвинуться с места и довольно ухмылялся, даже не утруждая себя шевельнуться.

– Эмоции, Найтгест. Они загонят тебя в могилу, как сейчас. Твоя злость и твой страх подвели тебя, – приблизившись к замершему чернокнижнику, холодно обронил изгнанник. Протянув руку, он провёл ребром ладони по груди Гилберта, примеряясь. – Ходили легенды, что, выпив крови из сердца вампира, можно обрести истинное бессмертие, спастись от Увядания души. Как думаешь, правда это или нет? Помнится, твой дед тысячу лет назад боролся с последователями этих идей, но не всех смог спасти. Но, думаю, сейчас мы проверим эту теорию на самом деле.

❃ ❃ ❃

Бой кипел уже много часов. На территории замка царила неразбериха: час назад воздух сотряс могучий рёв, и повсюду воздвиглись тёмные барьеры, отрезавшие и защитников, и нападавших друг от друга. Запертые в магических клетках, они сражались не на жизнь, а на смерть, и некоторые чернокнижники оказывались окружены множеством пожирателей разума. Один против десяти, двое против тридцати. Иным повезло оказаться в большинстве, но и это не всегда спасало. Трупы восставали снова и снова, и это не играло чернокнижникам на руку. Когда активировалась защита Чёрного замка, Артемис едва успел забраться на стену, где битва шла особенно ожесточённо. Здесь барьеров было куда меньше, и при желании их можно было бы миновать, и именно этим он и занимался, выискивая некроманта. Юноша знал, кого ищет, к кому стремится – в воздухе чувствовался запах перетёртых с оливковым маслом костей. Маг даже не думал отправляться в самую гущу сражения, оставаясь в укрытии под пологом леса. Густая тень, оградившая замок от остального мира, поднималась далеко ввысь, и перебраться через неё было бы крайне проблематично. Цепляясь за выдающиеся камни, Акио взбирался на башню лучников, не обращая ни на кого внимания. Разум его был крепко накрепко закрыт, и он уверенно держал оборону, не поддаваясь знакомым чарам. Помимо прочего, он ощущал, что с чужой волей борется и другая, укрывая чернокнижников от могущественного элементалиста. Это был не его бой. Теперь, чувствуя внутри себя силы, он не думал им сопротивляться, позволил истинной сущности вырваться на свободу, и чернокнижники шарахались от серой хвостатой тени, стремительно взбирающейся вверх. Кто-то из элементалистов приметил его и стал прицельно атаковать, надеясь сбить со стены. Огненные шары с рёвом прорезали воздух всего в нескольких сантиметрах от юноши, опаляя чешую и вызывая злость. Забравшись на крышу башни, Акио осмотрелся, затем замер, тщательно принюхиваясь и вслушиваясь. Звуков было слишком много, и они сбивали с толка, но Охотник всегда был прилежным учеником и запомнил все уроки, которые ему преподносила жизнь и учителя. Он обернулся и окинул беглым взглядом территорию замка. Разрезанная барьерами на множество многоугольников, она напоминала пчелиные соты. Над ними парило трое драконов, поливавших пламенем всё без разбора, но рано или поздно их запал кончится, и им придётся спуститься на землю. Какова численность их и врагов, Акио не знал, но полагал, что долго защитники не продержатся, если не прибудет подмога. Отойдя к краю крыши, юноша разбежался и с силой оттолкнулся от черепицы. Крылья распахнулись, перепонки натянулись, загребая воздух. Они не были предназначены для перелётов и полётов как таковых, и с их помощью Акио смог лишь перемахнуть через барьер и спланировать к земле, не напоровшись ни на ветви, ни на стволы деревьев. Сгруппировавшись и кувыркнувшись через плечо, Охотник на бегу поднялся на ноги и рванулся через чащобу к своей цели. Пожиратели разума кидались на него, но ни один не настиг юношу, наткнувшись на смертоносный раскалённый стилет. Все они сейчас совершенно не интересовали Акио, потеряли всякую привлекательность, и он даже не думал вести счёт, сосредоточенный донельзя. Как он и предполагал, в сердце леса расположилась ставка командования на несколько шатров, и бездумные твари шатались вокруг, огрызаясь друг на друга.