Текст книги "И рассыплется в пыль, Цикл: Охотник (СИ)"

Автор книги: Люук Найтгест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 46 страниц)

– А если я не захочу? – задал терзающий его вопрос Акио, глянув на оборотня с невыносимой мукой. – Я не уверен, что смогу. Столько лет прошло.

– Ты? Умоляю тебя, ты прирождённый убийца, – жестоко рассмеялся Люук, затем сощурившись и пытливо посмотрев на юношу. – Акио убивали всегда. И будут убивать. Не так, как чернокнижники, оборотни или кто-либо ещё. Вы рождены для этого.

Артемиса всего передёрнуло от этой формулировки, нашедшей в его душе страстный отклик, полный согласия. Вот только разум кричал и противился до последнего. Скривившись, юноша развернулся и широким шагом двинулся между деревьев, до крови кусая губы. Сколько бы Гилберт ни ставил его перед фактом отвратности элементалистов, сколько бы ни предъявлял доказательства этого, Акио был уверен, что убивать нужно именно чернокнижников. А теперь же не знал, чему верить, успев прикипеть сердцем к мрачным фигурам в чёрных плащах, к их странной магии, к их Повелителю. Яростно пнув валяющуюся на земле ветку, он принялся высматривать в темноте звериные следы, не столько для охоты, сколько для собственного успокоения. Тени мягко шуршали и переливались для его глаз, вели, подсказывали: здесь паслось семейство оленей, здесь пробежал заяц, здесь чесал рога сохатый. Обыкновенно охотился Люук и неизменно приносил несколько заячьих тушек, но для Акио эта дичь была слишком стремительна и не прельщала. В этот раз он выбрал целью оленёнка, хоть и не мог полностью отдаться азарту и предвкушению. Скорее уж всё больше погружался мыслями в то, что пытался избегать.

❃ ❃ ❃

Сурсэ славилась своими чистейшими водами и огромным количеством источников, но помимо этого была живым щитом между Ифарэ и варварами, наполняющими Дикие земли за северной границей. Единственный проходимый перевал элементалисты стерегли, как зеницу ока: в других местах горы были слишком высоки и опасны, чтобы преодолеть их и не погибнуть при этом. Находились и такие умельцы, но то были единицы, а варвары нападали целыми ордами, немало тем самым растрепав нервы и сам гарнизон элементалистов. Часто совсем отчаявшиеся бедолаги уходили туда, некоторые бежали от гнева господ, иных ссылали. Но жизнь там была абсолютно невыносима: сплошные степи без клочка плодородной земли, с редкими исключениями в виде ядовитых колючих зарослей терновника, выпивающего большую часть воды из почвы. Немногие Повелители могли позволить себе гарнизон в тех местах, удивительно богатых залежами металла и редких в более доступных местах компонентами. Тот же яд терновников в лавках Умбрэ, крохотная склянка, продавался за баснословные деньги, в то время как жители Диких земель могли собирать его бочками. На том, чтобы пропустить рискованных путников в те места, элементалисты успели озолотиться. Но сколько эта затея приносила денег, столько и отнимало содержание гарнизона, а чистый доход оказывался либо до смешного мал, либо вообще не покрывал траты. Подземные переходы не редко оказывались куда более простым способом добраться до свободных территорий, хоть и требующим не малую выдержку. И теперь, глядя на низину, Артемис не мог поверить, что сможет справиться с возложенной на него задачей.

В центре долины возвышался посреди озера особняк, больше похожий на дворец: несколько тонких башен поднимались ввысь и сверкали белой черепицей, сливаясь с низкими облаками. Вокруг него разросся город, но мирных жителей в нём было чересчур мало. Дом Первородной волны постоянно находился в полной боевой готовности, не видя смысла расслабляться: в любой момент могли напасть варвары, да и чернокнижники в последнее время прижимали слишком плотно, чтобы вздохнуть свободно. Изначально этот дом элементалистов был самым спокойным, миролюбивым и выполнял исключительно лекарские обязанности. А затем часть гор обрушилась после мощного землетрясения, и через брешь-перевал хлынули дикари.

Никто не мог бы сказать с уверенностью, жили они на тех территориях всегда или же оказались заперты на бесприютных пустошах из-за другого катаклизма. Историки же не затрагивали эту достаточно болезненную тему. Предпринималось несколько попыток изничтожить варваров, но всякий раз те умудрялись задавить числом. Когда в очередной раз элементалисты потерпели поражение и были вынуждены уйти в глухую оборону, дом Первородной волны зарекомендовал себя лучше остальных стихий, став непробиваемым щитом между Дикими землями и Ифарэ. И вместе с тем внезапно выросла его агрессия к другим домам, особенно, к дому Погребального пламени, с которым они и до того не особо ладили. Однако после этого они и вовсе начали предпринимать попытки тихо уничтожить элементалистов огня. Подобные распри не одобрялись, однако же никто не пытался остановить их.

Теперь же Сурсэ стояла на ушах: дозорные сообщили о том, что было замечено активное передвижение варваров неподалёку от перевала. Это могло означать, что те вновь нападут, и десяток-другой обязательно просочится в долину, а то и в город.

– Нам лучше не показываться в черте города, – объявил Люук, вернувшись к их небольшой стоянке в полумиле от Сурсэ. Оборотень на ходу принимал человекоподобный вид, встряхиваясь и недовольно помахивая хвостом. – Они там все нервные больно. Чуть меня со стен не подстрелили.

– Ну, так ты оборотень. Вы либо с чернокнижниками, либо наёмники. Ни тех, ни других здесь не любят, – пожал плечами Артемис, вяло кутаясь в плащ. – Я сам туда пойду. А ты подстрахуешь снаружи. Спасибо, что показал короткий путь.

– Вот уж нет, Акио, тебе так легко от меня не избавиться, – ухмыльнулся тот, присаживаясь рядом с юношей и хитро щурясь. – Не сбежишь.

– Я и не собираюсь. Хотел бы – уже бы убил тебя и ушёл на все четыре стороны. – Охотник посмотрел на него холодно и резко, выдержал яростный взгляд и зло улыбнулся: – Так что я пойду один. Я всегда работаю таким образом. И тут дело даже не в моей вредности или нежелании полагаться на тебя. Это мой долг. Мой шанс расплатиться с Гилбертом, чтобы он оставил меня в покое. И я не могу позволить кому-то помешать мне и отдалить от свободы.

Высказав это, Акио почувствовал себя неуютно, словно стоял голым посреди забитой студентами и преподавателями аудитории. Холодок побежал по плечам и спине, заставив поёжиться. Люук смотрел на него внимательно, чуть склонив голову на бок. Звериные уши чутко стригли воздух, улавливая каждый даже самый мимолётный звук. Он было гневно сощурился, но затем лицо его смягчилось, совсем уж напоминая кошачье в эти мгновения. Что бы ни говорили про Люука, но он хорошо понимал, когда следует остановиться и замолчать. Кивнув Артемису, он взял Мундрие под уздцы:

– Если что, позови. Я буду рад помочь тебе.

Махнув ладонью, Акио развернулся к городу и мерным шагом двинулся к нему, смиряя бешеное сердцебиение. Входить в город через главные ворота означало раскрыть себя раньше времени. Высокая каменная стена казалась неприступной, по ней то и дело ходили стражники в алых плащах. Приноровившись, Охотник разбежался и оттолкнулся от земли, скрываясь в загустевающих ночных тенях. Зацепившись пальцами за каменный выступ, он стал карабкаться выше, позволяя мраку поддерживать себя в опасные мгновения, когда камни начинали осыпаться под сапогами или пальцами. Выждав для верности пару мгновений у самой верхней границы, Акио задержал дыхание. Стали приближаться шаги, и в момент их особой громкости юноша рванулся вверх, мягко приземлился на стену. Спина элементалиста мелькнула слева, он ещё не успел сориентироваться, а потому Артемис метнулся к нему, единым движением перехватывая за горло локтем. Маг засипел, задёргался, попытался вырваться и ударить, но тени поднялись из каждой щели, укутывая его плотным коконом. Ему не было суждено умереть в эту ночь, и юноша отпустил его, когда тот потерял сознание от нехватки воздуха. Сняв с тела плащ, он укутался в него, с сожалением оставив собственный стражу, предварительно вытащив всё, что было в карманах: мешочек с деньгами, трубку с кисетом табака, несколько кубиков сахара, которым он баловал лошадь. Поглядев на укутанного своим плащом часового, он тихо ухмыльнулся и перемахнул через стену. Тени подхватили его у самой земли, не дав переломать кости.

Несмотря на позднее время, город кишел элементалистами, снующими туда-сюда и внимательно глядящими по сторонам. Обмануть их было проще простого, равно как и других членов фракции. У каждой был свой цвет одежд, и на каждом плаще значился ранг, должность, а так же уровень носителя – едва заметная вязь магических рун шла на внутренней стороне воротника. Не было только имени, потому как зачем это, если каждый может представиться сам? Собрав волосы в хвост и накинув сверху капюшон, юноша закрепил плащ на горле фибулой, а затем двинулся по дороге вкруг Сурсэ. Особняк лорда Первородной волны был великолепно виден из всех точек, но добраться до него по лабиринтам улочек было не так просто, как казалось на первый взгляд. Артемис мог поймать любого встречного элементалиста, убить его за доли секунды и взяться за следующего. Но какое тогда удовольствие от этой игры, когда есть охота за встревоженной жертвой, ждущей подвоха в любое мгновение? Где ещё отыскать этот коктейль чувств, это глубокое удовлетворение, когда настигаешь свою цель после долгих дней, а то и месяцев преследования? Это жестокое развлечение было по душе Артемису.

Особняк оказался ещё более интересным, чем выглядел издалека: к нему вёл единственный хорошо патрулируемый мост, а ко всему прочему его со всех сторон обступало глубокое озеро. Вскинув голову, Акио внимательно уставился на юг: вдали небо было объято тяжёлыми тучами, обещающими скорую зиму. «Неделя, – мрачно ухмыльнулся юноша, подставив лицо резким порывам ветра. – Этот вызов по мне. Вот увидишь, Гилберт, тебе понравятся доклады». Он прислонился спиной к стене, внимательно прислушиваясь к происходящему вокруг, позволяя выступить той своей сущности, которая спала слишком долго. Она просыпалась медленно, неохотно, открывала то один глаз, то другой, нежась в покое, которому пришёл конец ровно в тот миг, когда Найтгест вызвал его к себе. Сперва он услышал, как на другом берегу озера чертыхается стражник, проигравший несколько монет в карты, затем различил мелькнувший в тёмном окне силуэт, а после ощутил запахи. Как упоителен здесь был воздух, пропитанный сотнями аур, трав, лавок. Но отчётливей всего была нотка чистейшего родника посреди хвойного леса, стрекочущего между камней, торопливо бегущего серебристой тропкой от дерева к дереву. Юноша видел серебристую пыль его быстрого шага: она кружилась в воздухе и оседала вокруг, оставляя чёткий след на всём, до чего дотягивалась. Неожиданное спокойствие, какое он уже ощущал в доме Рильята, окутало его с теплом материнской заботы, прогоняя прочь дикие мысли. Не став противиться этому, Акио позволил обостриться чувствам, подпитывая их. Послышался топот копыт, и на мост из города выехал всадник, но его тут же приняли в штыки – без своей гордости, алого плаща, он воспринимался как враг. Даже то, что его знали в лицо, не было гарантией, ведь то могло быть иллюзией.

– Я клянусь, на меня напали на стене! – гневно восклицал он. Конь его с искристо-синей гривой, вившейся пламенем, заржал, загарцевал, когда на него двинулись стражи с копьями. – Кто-то проник в долину!

– Это не нам решать. Взять его. Лорд допросит его, – отозвался глава стражи, выходя вперёд и поднимая вверх руку. Полыхнул камень кольца, беря возмутителя спокойствия под купол. – Если это правда, мы всё прочешем.

– Начните прямо сейчас, – продолжал орать страж, пока звонко не ударил кнут, охлёстывая его запястье и срывая со спины коня. – Да меня-то за что?!

Акио с ухмылкой наблюдал за тем, как его уводят, закрутив руки за спину. У ворот особняка их встретило уже трое элементалистов, беря в кольцо и собираясь отвести к лорду. Пожалев, что не может быть свидетелем на допросе, он отклеился от стены и двинулся вглубь города, приглядываясь к лицам и домам. Небольшие, в один или два этажа, с изогнутыми черепичными крышами, они плотно липли друг к другу, образовывая самый настоящий лабиринт из крохотных узких улочек, ветвящихся подобно кровеносной системе. И Акио знал, где находится сердце, куда следует нанести удар. Его путь лежал обратно, на стену, откуда можно было наблюдать весь город.

Она тянулась от одного ответвления гор к другому полукругом, плотно вгрызаясь в них и переходя в подземное строение. Там располагались казармы и оружейные, в которых юноша едва не потерялся навечно. Здесь хранилось оружие, какого прежде ему не доводилось видеть, и глаза у него разбегались в стороны, он не знал, на чём в первую очередь согреть руки. Внимание его привлёк хлыст с короткими стальными зазубринами, способными разорвать плоть и мышцы, разрубить кость. С трудом сглотнув, Акио взял его в руки и осторожно размотал. Плеть упала на пол вкруг него, а стоило пустить в неё собственные силы, как угрожающе поднялась, точно змея на хвосте. Закрепив хлыст на поясе, он поспешил прочь, стараясь ни с кем не заговаривать. Забавно, но в столь ярком плаще он был совершенно невидим для прочих элементалистов, сливаясь с ними куда лучше хамелеона. Сердце Охотника безумно стучало в груди, охваченное азартом. Но вместе с тем он смирял его, чтобы не броситься в атаку раньше времени.

Просто зайдя в один из бараков и вытащив хлыст, он мог закончить свою миссию, прервав все пять жизней единственным ударом. И даже более. Но только представив довольную улыбку Гилберта, его бархатный смех, когда он услышит донесения о переполохе в Сурсэ, он ощущал внутри что-то сладко и болезненно тянущее в предвкушении. В горле пересохло, а губы слиплись, но он справился, с трудом облизнув их горячим языком. Это должна была быть идеальная охота, безупречные пять жертв. Голова шла кругом. У внутреннего склона гор возле казарм ютились конюшни, и Артемису ужасно хотелось посмотреть на разумных големов, которые возят элементалистов, вблизи. Но его останавливало то, что он бы всё равно не смог получить такого, не обнаружив себя при этом. К тому же, Мундрие была отличной лошадью, хоть и весьма строптивой. Хотелось спать, да и ранний завтрак давно растворился в желудке, и тот жалобно подвывал время от времени. Сложнее оказалось найти не слишком шумный постоялый двор. Но, так или иначе, внутри сидело несколько компаний элементалистов, отдыхающих после трудного дня или же просто пьянствующих за компанию с первыми. Акио пристроился неподалёку от одной из них, снял с головы капюшон и осторожно коснулся ладонью щеки. Шрам отозвался горячим покалыванием, кровь закипела в венах, и юноша опустил взгляд, чтобы никто не заметил опустевших от мысленного разговора глаз.

– Мне удалось проникнуть в Сурсэ, – первым заговорил он, зная, что Господин чернокнижников ещё не спит. – Здесь очень красиво.

– Ты там, чтобы любоваться пейзажами? – неожиданно резко отозвался тот, и юноша со стыдом вспомнил свою выходку. – Вот-вот выпадет снег, а ты только там. Если тебя поймают…

– Я знаю, что будет, – спокойно перебил его Охотник. – Мне удалось украсть плащ одного стража. Для них я свой. Как просто, правда? Могут возникнуть проблемы, если они признают во мне Акио. А они признают.

– Ты всё ещё можешь воспользоваться меткой, – напомнил вампир, но Артемису уже приходилось прикладывать все силы, чтобы поддерживать связь, на висках выступил пот.

– Не буду. В этом нет ничего интересного. Придумаю красивую байку, поверят на слово.

– Артемис, нет.

– Артемис, да. Извините, Господин, с вами тяжело говорить на таком уровне. Обещай, что не будешь принимать доклады без меня. Интересно, что там напишут.

И с силой разорвал мысленную связь, тут же уронив голову на скрещённые руки. Шумно выдохнув, он унял дрожь и выпрямился. К нему тут же двинулась служанка, девочка в красном длинном платье, коротко стриженная под мальчишку. У элементалистов был строгий патриархальный строй, в котором женщины редко добивались высоких должностей. А если всё же желали такого, то проходили долгую службу на побегушках. И слава, если при аристократах, убираясь в домах и прислуживая, а не в подобных местах. К женщинам здесь относились крайне пренебрежительно и равняли с безвольными рабами, с которыми можно творить, что душе угодно. И не редко можно было найти изуродованные трупы изнасилованных девушек. Рождение же в знатной семье девочки было настоящим ударом, и новорожденную малышку ждало только две вещи, и какая из них хуже, не ясно: либо же её сразу убивали, после заключая её душу в голема, либо же полная лишений и боли жизнь. Но те женщины, что выживали и не теряли разум, сохраняли уверенность в желании пройти путь до конца, становились незаменимым элементом общества магов стихий. Как правило, они либо занимались военной карьерой (некоторые доходили и до главнокомандующих, что само по себе немыслимо и дико для элементалистов), либо же управлением, что тоже может стать настоящим шоком. Исход, как правило, был один – их убивали, чтобы занять выгодную позицию. На смерть женщины, даже наделённой властью, быстро закрывали глаза, а потому Гильдия воров внимательно наблюдала за такими выдающимися личностями и только ждала, когда же в руки попадёт контракт. Не часто женщины элементалистов проживали дольше пятисот лет, а это в мире, где подобный возраст считается чуть ли не самым расцветом сил. А тех, что доживали, особо старались не трогать, боясь, что это может стоить жизни.

Всего этого Артемис ещё не знал, а потому смотрел на подошедшую к нему девочку с нескрываемым любопытством. Она выглядела совсем ещё ребёнком, но он подозревал, что она, возможно, даже старше его самого. Она остановилась в шаге от него, боязливо улыбнулась:

– Желаете чего-нибудь?

– Что у вас на ужин? – вопросом на вопрос ответил Акио, лукаво сощурив один глаз.

Девочка опустила взгляд и так быстро протараторила что-то, что он не смог и слово разобрать. Когда же кто-то за соседним столом вдруг сделал резкое движение и одним пинком сшиб беднягу с ног, Акио широко распахнул глаза, не веря тому, что видит.

– Чего ты с ней сюсюкаешься, беленький. Хочешь трахнуть – за шкирку берёшь и ведёшь, куда хочешь, – хмыкнул темноволосый мужчина, покосившись на торопливо вскочившую на ноги девчонку. – Этим бабам только слабину покажи, тут же в спину ударят. Давай к нам.

Не смея выйти из образа и тем самым поставить себя под сомнение, Акио перекочевал за соседний столик. Ему тут же налили крепкое пойло, от одного запаха которого мгновенно становилось дурно. Он бы не рискнул пробовать это даже кончиком языка на пустой желудок, но компания явно хорошо проводила вечер и уже была навеселе.

– В стражи, значит, назначили, – протянул всё тот же хамоватый с виду мужчина, скосив взгляд на воротник плаща Охотника. Глаза у него были узкими и холодными, пронзительными, и Артемис тут же поймал его взгляд на собственной изуродованной щеке. – Приличный шрам. Чернокнижник?

– А кто ещё мог такое оставить? – Охотник скривил губы в улыбке, взял кружку и осторожно сделал глоток. Алкоголь мгновенно обжёг рот и глотку, но юноша не скривился. В своё время он ещё и не такое пил. – Мерзкий тип.

– А кто из них не такой, – буркнул другой мужчина, суховатый и поджарый, с сединой в русых волосах. Он был слеп на один глаз, да и вообще не выглядел грозно, скорее уж умиротворяюще. – Да и среди нас найдутся такие.

– Брось, Мистон, – отмахнулся темноволосый, а затем протянул Акио свою руку. – Я Фоэл. Твой капитан. Странно, что мне не доложили о прибытии новенького.

– Я только весной должен был прибыть, – охотно пожал ему руку юноша, а затем, повинуясь инстинктам, продолжил. – Микаэлис, можно просто Мик. Акио.

За столом передёрнулись, но каждый по очереди пожал новичку руку и представился. Их Охотник не запоминал, выбрав своей первой целью заносчивого Фоэла.

– Редко когда Акио к нам заносит, – задумчиво проговорил Мистон. – Семья ваша больше по другой магии.

– Так и я тоже, – легко согласился Артемис, чуть распахивая плащ и показывая оружие. – У меня магия стали и крови. Ну, и со стихиями неплохо общаюсь.

Элементалисты одобрительно покивали, побурчали себе под носы, обновляя выпивку.

– Так почему ты сейчас пришёл? – не отлипал Фоэл, пивший больше других и даже не пытавшийся закусывать сочными раками. А вот Артемис на них покусился и остался доволен, потому как желудок на время замолчал. – Знает ли лорд?

– Нет, – покачал головой юноша, а затем начал свою историю.

Он всегда был хорошим рассказчиком и не раз этим пользовался, обращая всё так, что не поверить было сложно. Особенно при том, что говорил он правду, при этом перенося всё в реалии слушателей. Вот и теперь элементалисты внимали истории уничтоженной семьи с ребёнком-бастардом, попавшим в рабство чернокнижника. Он нарочно избегал имён, да его и не слушали, больше возмущаясь по поводу того, что «эти треклятые чёрные маги совсем распоясались», раз позволили себе пленить мужчину-элементалиста. Враньё и предоставление заведомо ложной информации всегда каралось жестоко, это знал каждый, и Артемис играл с огнём.

– Вот что, Мик, побудешь под моим командованием, а мы уже посмотрим, что можно с этим сделать, – серьёзно кивнул Фоэл, отставив прочь кружку, но только для того, чтобы снова её наполнить. – Уж мы-то этих чернокнижников прижмём, вот увидишь.

Акио просиял улыбкой, и мало кто мог понять, что это не радость от услышанного обещания, а ликование и восторг неопытного охотника, увидевшего в силках дичь.

– Найдём тебе место в казармах. Пошли, – бросил элементалист, поднимаясь со своего места и оставляя на столе несколько золотых и серебряных монет.

Когда они были уже возле двери, Акио вздрогнул, услышав отчаянный девчачий крик, обернулся, глядя на то, как один из стражей схватил служанку и властно усадил себе на колени, задирая её юбку.

– Можешь присоединиться. Я подожду, – невозмутимо предложил Фоэл, не видя разницы между возбуждением и острым гневом.

– Слишком взрослая для меня, – ляпнул первое, что пришло в голову, Охотник, отворачиваясь и выходя из таверны.

Сердце его болезненно сжалось, когда раздался визг, перерастающий в рыдания, но он стиснул зубы и, накинув на голову капюшон, двинулся за элементалистом. Каков был соблазн убить его прямо здесь и сейчас, изуродовать его тело, заставить страдать! Пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы успокоиться.

– Теперь ты понимаешь? – раздавшийся со спины шелестящий, призрачный голос заставил его содрогнуться с головы до пят и нервно обернуться.

Дух молчал слишком долго, Акио уже и забыл про него, про то, что он есть, ведь в нём не было надобности в последнее время. Если и ранил, Гилберт всегда либо сам подлечивал его, либо отправлял к лекарям. Сглотнув, Охотник поторопился за ничего не заметившим элементалистом.

– Они все хорошие, – продолжал ухмыляться хранитель, так и подзуживая вытащить кнут и нанести удар. – Как тебе наши соседи? Славные, не так ли? Просто загляденье.

«Замолчи! – взмолился Артемис, стискивая кулаки едва не до крови. – Чернокнижники такие же!». Бархатистый смех духа задел его за живое, и он крепко зажмурился, пытаясь отгородиться. Но он и сам уже перестал подначивать подопечного, вот только его присутствие теперь ощущалось слишком явно. В казармах было тихо, царила полумгла – сюда приходили отдыхать, а не кутить. Фоэл шёл быстро и решительно, несмотря на количество выпитого. Акио запоминал ветвистую дорогу, стараясь подстроиться под широкий шаг мужчины. Их комната в казармах ещё была тускло освещена. Из двадцати коек пустовали семь, но трое элементалистов ещё сидели в углу под светляком, перекидываясь в карты. Заметив, что пришёл капитан, они подорвались было, но он махнул рукой и отступил в сторону, показывая Артемиса:

– Новичок. Микаэлис. Он под моей опекой, так что смотрите мне. Узнаю, что донимаете – живо в големов обращу.

Те кисло улыбнулись и кивнули, вернувшись к своему делу. Акио выделили койку неподалёку от входа, там же имелась грубо сколоченная тумба для хранения личных вещей. Раздевался юноша неохотно, повернувшись ко всем спиной, но этого оказалось мало.

– Ничего себе, сколько шрамов, – присвистнул кто-то.

– Он у чернокнижников побывал, – едва не с гордостью сообщил Фоэл. – Вы ещё его лицо не видели. Хороший мальчуган. Думаю, лорд не откажется либо поставить его у перевала, либо отправить в армию. Нам не хватало таких ребят. Теперь-то мы их прижмём.

– Скоро? – не упустил шанса выведать сведения Акио, с ногами забираясь на постель и прикрываясь одеялом.

– Господин говорил, что по весне. Или через год. Наши армии и твари уже готовы к наступлению, – похвастался капитан, явно считая это своей заслугой. – Уже не могу дождаться.

– Они тоже готовятся, – не смог не поязвить Артемис, скрывая ухмылку за пологом волос. – Я видел. Тьма мантикор. А уж от плащей и спасу нет.

Все взгляды жадно упёрлись в него, явно дожидаясь продолжения слов юноши. Про себя радостно расхохотавшись, Акио продолжил:

– Это было несколько лет назад, что у них там теперь, я и представить боюсь. Они во всю алхимиков терзают. Кажется, те нашли новый способ усиливать с помощью кристаллов. Мне довелось побывать в одном гарнизоне с моим прошлым хозяином. Меньше двух колец силы там теперь никто не носит. А что они с тварями делают?! Злобные, кровожадные чудовища. Бросаются на всё, что видят.

Элементалисты притихли, мрачно переглядываясь. Охотник же зевнул, потянулся и улёгся на жёсткую койку, по уши укутавшись одеялом. Рука его скользнула под подушку, огладив две рукояти – кнута и стилета. В эту ночь он спал как никогда сладко, не переставая улыбаться.

❃ ❃ ❃

Прежде чем начать действовать, Артемис выждал двое суток, успев выучить и свой участок стены, и другие, жадно ловя каждое слово Фоэла. Тот считал, что стал для юноши едва ли не личным божеством. А как ещё объяснить, что мальчишка всюду ходит за ним хвостиком и внимает ему с широко распахнутыми глазами, едва ли в рот не заглядывая? В тот день в Сурсэ началось движение: допрос стража закончился, и теперь пытались найти проникнувшего на территорию врага. «Сходим к лорду, когда шумиха уляжется», – махнул рукой капитан Артемиса, даже не смея предположить, что его повышение было у него под носом.

Акио нёс «службу», внимательно рассматривая лес у стен, пытаясь отыскать оборотня. Следовало сказать ему, что всё идёт как нельзя лучше. Рядом держался другой элементалист, не так давно назначенный на это место. Он поглядывал на своего напарника с опаской, не зная, чего ожидать от мальчишки, сумевшего вырваться из плена чернокнижников. В своей осторожности он немало раздражал Охотника, который подумывал выбрать его жертвой. В конце концов он заставил себя отказаться от этой идеи, ведь смерть напарника слишком очевидно указала бы на него самого.

– Ты видел? – воскликнул элементалист, внезапно оказавшись рядом и едва ли не свесившись со стены.

– Что? – Артемис неохотно вынырнул из собственных мыслей. Подобные крики не были для него новостью, так как раз в полчаса кто-то что-то замечал и поднимал панику. Видимо, для поддержания внимания.

– Белый зверь огромный, – как для идиота пояснил юноша, указав пальцем в ту сторону, где промелькнуло видение. – Рано для такого окраса. Оборотень.

– Да откуда здесь ему взяться, – отмахнулся Артемис, но всё же присмотрелся. Некоторое время ничего не происходило, но затем он разглядел мелькнувшую между деревьев знакомую белоснежную шкуру. – Чёртов оборотень! – это вырвалось у него из груди невольно, но сказанного было не воротить.

На крики сбежались остальные стражи, вместе с ними был и Фоэл. Стоило им услышать, в чём дело, как они мгновенно оживились.

– Мик, пойдёшь за ним? – ухмыльнулся капитан, никак ожидавший, что у юноши окажется тонка кишка для встречи с безумным зверем.

– Пойду, – ухмыльнулся Акио, а затем под удивлёнными взглядами разбежался и сиганул со стены.

В последнее мгновение вспомнив, что тени призывать нельзя, он было запаниковал, затем с трудом сгруппировался, но приземление всё равно вышло крайне болезненным. Лодыжки словно объяло пламя, но он выдавил из себя усмешку, поднялся и оглянулся на элементалистов:

– Ну, кто ещё? Или только на словах смельчаки?

Фоэл последовал за ним, однако же его у самой земли поймал поток ветра, закружив и мягко поставив на ноги. Прихрамывая, Акио двинулся вперёд, лихорадочно соображая. Убивать капитана сейчас не стоило, хоть и хотелось до безумия. И как донести до Люука внезапно появившийся план? Найти оборотня оказалось непросто и скорее уж вышло совершенно случайно. Он выбрал для стоянки одинокую удалённую поляну, окружённую старыми руинами, которые когда-то, возможно, были сооружением элементалистов. Фундамент давно разрушился, и сквозь него прорастала трава, сейчас пожухлая и приготовившаяся к зимовке. Наполовину поваленный дуб свесил через стену высохшую крону, служившую дополнительной защитой. Когда донеслось приглушённое лошадиное фырканье и треск костра, Фоэл дал знаком понять Артемису, чтобы заходил сверху. Скользнув по толстому стволу дерева вверх, Акио замер аккурат над оборотнем. Тот преспокойно жарил над огнём кусок мяса. Мундрие паслась рядом, вяло помахивая хвостом.

– Люук, я сверху, – мысленно предупредил Акио, медленно вытаскивая стилет.

– М-м, неожиданно и приятно. Так уж и быть, я согласен, – ухмыльнулся наглец в ответ. – Когда мне готовиться к твоему приходу?

– Я не шучу, бесполезный ты кусок меха! – едва не взревел Охотник, плотно стискивая зубы. – Прямо сейчас, над тобой, со мной капитан стражи из Сурсэ. Сделай что-нибудь немедленно!

И тут же прыгнул, целясь наверняка, в сердце. Благо, что идиотом Люук не был и тут же нырнул в сторону, только подол плаща зашелестел, выдавая в нём живого, а не призрака, столь бесшумной была его походка. Одновременно с тем Фоэл напал на него со спины, ударив магией: вода хлынула из-под земли, острыми зубьями нацелившись на жертву. Оборотень зарычал, бросился вкруг поляны, набирая разгон и на ходу обращаясь. Оттолкнувшись лапами от земли, зверь вспрыгнул на стену, содрогнувшуюся следом от мощного удара элементалиста. Хлестнул кнут Охотника, разворачиваясь и едва не шипя.

– Не убивай его! – взмолился он, глядя на сгущающийся по краям поляны мрак, готовый в любое мгновение рвануться в атаку. – Он мне ещё нужен.

Оборотень замешкался, и это дало время Фоэлу закончить заклятье и нанести новый удар, сбросивший оборотня вниз. Тот рявкнул, упруго приземлившись на лапы, а затем кинулся прямиком на элементалиста, не то собираясь сбить его с ног, не то загрызть. Мундрие наблюдала эту сцену с любопытством, приподняв уши и задумчиво пережёвывая траву. Когда тени метнулись к стражу, Артемис успел подумать, что ему пришёл конец, что придётся срочно придумывать новый план. Но Фоэл лишь без чувств повалился на землю, укутанный плотным коконом мрака.