Текст книги "Милосердие (СИ)"

Автор книги: kakas

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 48 страниц)

Он не знает, зачем говорит все это.

– Не самая лучшая стратегия, – Ниган хрипло смеется, останавливая движение лезвия и переворачивая им страницу. – Дать тебе еще одну попытку оправдаться?

– Почему это так важно?

Граймс вытягивается поперек постели, подгребая под себя партнера. Ниган несильно пинает его коленом в живот, отвлекаясь от своего занятия и укладывая раскрытую книгу на курчавую макушку.

– Потому что я должен знать о тебе все, Рик. Как мне вложить это в твою голову, чтобы ты наконец-то понял, – его палец касается виска Граймса, постукивая.

Рик молчит. И даже когда острие ножа несильно царапает покатое плечо, он не говорит не слова. Никогда Граймс не обнаруживал в себе такой покорности – мужчина лишь зарывается лицом в чужой бок, позволяя себя кромсать и тыкать.

Давно забытое чувство вины просыпается в нем так внезапно, как яркая вспышка, заставляющая жмурить глаза. Рик сглатывает сухой ком в горле. Он всеми силами пытается вспомнить, когда ощущал себя так, когда бы ему было жаль оттого, что он сделал. Но в голове пусто.

– Кому ты принадлежишь, Рик?

Чужие пальцы мягко поглаживают по развороченной, но неглубокой ране. Граймс качает головой, сбрасывая книгу. Он по-детски открыто смотрит на Нигана и тот лишь усмехается.

_____

* В США при разводе принимают во внимание факт виновной стороны, которая могла быть уличена в измене, чрезмерном потреблении алкоголя, наркотиков и т.д., что и является веской причиной для официального разрыва отношений.

** В США работающая во время брака сторона обязана выплачивать алименты для своего экс-партнера, если тот во время супружества не имел возможности заниматься работой и собственным образованием. Алименты выплачиваются до момента получения работы и квалификации принимающей стороны, а также до ее повторного вступления в брак. Иными словами, если экс-жена была домохозяйкой, а муж работал, то бывший супруг обязан выплачивать ей алименты, пока экс-жена не получит образование, работу или нового законного супруга.

========== Глава XXIII ==========

– Моя девочка довольна?

Ниган с издевкой ведет бровью и легко соприкасается бокалами. Рик игнорирует этот выпад, невозмутимо делая глоток и возвращаясь к разрезанию бифштекса. Он так давно никуда не выбирался дальше полицейского участка и собственного дома, что практически забыл, каково это – просто отдохнуть за ужином, который приготовят персонально для тебя. Тихий гул чужих разговоров и уютный полумрак позволяют быстро расслабиться; Граймс отправляет в рот сочный кусочек мяса и вдумчиво тот прожевывает.

– Ты решил за мной поухаживать уже после того, как переехал?

Ниган смеется, с удивлением рассматривая довольное лицо Граймса.

– Черт, Рик, тебе необязательно вести себя как капризная мадам, только потому что я вытащил тебя в ресторан, – мужчина наклоняется чуть ближе, но не настолько, чтобы привлекать внимание окружающих. – Уже меньше чем через неделю твоя крошка может снова оказаться у папочки на ручках, почему бы нам не отпраздновать это, что думаешь?

– Если ты продолжишь так шептать, наше празднование закончится совсем не чинным ужином, – Граймс с улыбкой поднимает на него взгляд и спокойно подбирает с вилки черри.

– Как такой непробиваемый сукин сын, как ты, может быть настолько хорош во флирте?

– Разве я делаю что-то особенное?

– Интересно, что думает по этому поводу крошка-помидор, – Ниган многозначительно смотрит на вторую дольку, застывшей на вилке у самого рта.

– Тебя возбуждает, как я ем?

– Ты только заметил?

Вместо ответа Граймс лишь хмыкает в бороду и просит официанта принести еще бутылку. Он чувствует, как Ниган легко касается его щиколотки носком ботинка под длинной скатертью. Рик едва мог вспомнить, чтобы простой ужин в ресторане мог проходить столь приятно и интимно. Создавалось впечатление, что терапевт интуитивно пытался заполнить некоторые пробелы в его жизни.

Хотя, кто сказал, что это получалось случайно.

– Думаешь, Лори так просто отпустит Джудит?

– На месте этой мамочки я бы нанял пару частных детективов, которые бы подтвердили эту великую теорию гомосексуальности лейтенанта Граймса.

– Это было бы в ее духе, – Рик пожал плечами, расслабленно болтая вином в бокале. – Тем более, разве у нее нет поводов?

– Для меня до сих пор загадка, как тебя угораздило жениться на этой сраной мегере.

– Ты и сам знаешь, что она забеременела Карлом.

– А потому ты благородно сделал ей предложение, да-да. Но разве у этой ситуации нет другой подоплеки? – Ниган смотрит слишком пристально; Рик расстегивает верхнюю пуговицу рубашки.

– Я не планировал заводить отношения с кем-либо. Но Лори… Она всегда была очень цепкой, взбаламошной. Видимо, она решила, что я окажусь для нее отличной партией, и тут я попался, – Граймс тихо рассмеялся. – Я был молод, пьян и расстроен. Все случилось само собой, хотя на деле я не питал никаких особых иллюзий по поводу дальнейшей жизни в роли гордого отца и примерного мужа. Некоторые вещи нельзя изменить, да и никто не говорил мне, что это нужно. Мне всегда казалось, что я не делаю ничего особенного. Ничего особенного, когда лишаюсь девственности с парнем или даю себя закадрить собственному терапевту. Мать умерла рано, отец на службе, Кэрол немногим меня старше, чтобы быть авторитетным воспитателем. Иногда я думаю о том, что презерватив порвался неслучайно – женщины коварны, я прожил с такой до самого взросления.

Рик редко говорил так много и так откровенно – Ниган даже не прерывал его, рассматривая, как меняется лицо Граймса, когда тот с головой ныряет в свои воспоминания. Лейтенант смотрел куда-то в сторону, щуря яркие глаза и едва заметно улыбаясь.

– Черт, Рик, насколько же нужно быть расстроенным, чтобы дать Лори себя захомутать, – Ниган легко коснулся его пальцев, делая вид, будто берет салфетку. – Даже не знаю, как Рик-младший смог отреагировать на такую дамочку. И на дамочку в принципе.

– Не так уж и сложно заставить себя подумать о ком-то другом. Особенно, если ты умудрился вылакать целую бутылку кукурузного виски* и твои гормоны все еще не могут успокоиться.

– И думал ты, конечно же, о том, из-за кого был так чертовски расстроен, – он делает вид, будто его действительно заботит вкус вина в бокале. Мужчина больше ничего не говорит; он отстукивает ломанный ритм по тонкому стеклу и пытается поймать чужой взгляд.

– В яблочко, – Граймс легко хмурится, наконец-то встречаясь глазами с Ниганом. На его губах появляется недоуменная улыбка. – Ты что, ревнуешь?

– Не могу сказать, что мне нравится тот факт, что кто-то уже успел попользоваться сердцем Рика Граймса первым.

– Как будто я у тебя тот самый-самый первый и единственный.

– В таком случае я бы вряд ли смог впечатлить тебя в постели.

– Даже не хочу знать о твоем списке личных побед. Боюсь, на его разбор уйдет немало вечеров, – Рик хмыкнул, несильно пиная его под столом. – Не заставляй меня говорить, насколько я, гм.

– Без ума от меня? Я и так в курсе.

Они обмениваются беглыми улыбками.

Ниган снова оказывается слишком близко, задевая Граймса плечом. Ему словно хочется подловить того на чем-то, на какой-то глупости или откровенности, которой он никогда не будет готов поделиться. Терапевт не мог припомнить кого-нибудь, на кого он копал так долго и увлеченно, вплоть до юности и детства. Да и был ли кто-то действительно стоящий, чтобы он потрудился поднимать больничные справки двадцатилетней давности и дела какой-то шпаны.

Граймс выглядит сытым. Мужчина легко склоняет голову на бок, рассматривая других посетителей. Его пальцы бездумно скользят по черной скатерти, пока не натыкаются на ножку бокала. Деревянные стены цвета венге напоминают лейтенанту о доме Нигана.

– Скажи, Рик, что случилось с Диксоном? Что ты сделал?

Людей становится все меньше. Кто-то торопливо надевает пальто, стучат каблуки. На горизонте остается лишь один официант. Дело идет к позднему вечеру, а это не то заведение, где ночью становится по-настоящему оживленно. Граймс отстраненно смотрит на лаконичный светильник, бросающий рассеянные блики на потолок и длинную барную стойку в самом конце зала.

Ниган ненавязчиво оправляет лацканы серого пиджака Граймса – это уже второй костюм, который он заказал для него.

– Ты ведь и сам догадываешься. Настолько важно, чтобы я признался сам? Хотя, для тебя это всегда было важно. – Рик сбрасывает мятую салфетку в тарелку.

– Я бы хотел увидеть картину целиком. Ведь его папочка не зря умер именно тогда, когда вы встречались. И совсем не зря Кэрол оплатила его госпитализацию. Я прав? Какое нелепое совпадение. Но такое интригующее.

– Хорошо, – мужчина медленно выдыхает. – Это был я. Я убил отца Диксона. Мне было шестнадцать. Или семнадцать. Наверное, после этого все покатилось к чертям.

– Черт, Рик, кто вообще пустил тебя в силовые структуры. Как кота в мясную лавку. – Ниган глухо смеется, с интересом рассматривая человека перед собой; ему сложно представить Граймса подростком. – Папочка Диксон был настолько плох?

– Да. Тогда… Я… В общем, у него вся спина была покрыта шрамами, но я никогда не спрашивал. Знаешь, я вообще редко задаю вопросы. Возможно, мне пора поменять свой взгляд на это? – Граймс сердито потер глубокую морщину между бровей. – И однажды я увидел свежее увечье. Это была глубокая рваная рана. Больше всего в тот момент меня впечатлила не сколько ее тяжесть, а то, что она была не так уж далеко от позвоночника. Я отчего-то навязчиво думал о том, что такими темпами Диксон просто останется калекой, который не сможет ходить или что-то вроде того.

– И ты не придумал ничего лучше, чем просто убить его отца?

– Похоже, такое решение проблем вошло у меня в привычку.

Граймс неприятно улыбнулся, но это не помешало Нигану пройтись ладонью по его плечу. Прикосновение было почти что ласковым. Хотелось перевести тему, но Рик знал, что это невозможно. По крайней мере, пока Ниган смотрит на него так, как будто едва сдерживается, чтобы не вспороть кожу от шеи до самого живота, а после очень медленно разбирать его, Граймса, по кусочкам.

– Хочу знать, каким был тот парень, из-за которого ты сделал все это.

– А я хочу десерт.

Когда они ехали домой, на заднем сиденье лежал завернутый в фольгу торт.

***

Рик долго принимал душ: комната пропарилась целиком, дышать было трудно. Ниган мягко толкнул дверь в ванную, однако та в кои-то веки оказалась заперта изнутри. Мужчина усмехнулся. Он знал, что позиция силы не всегда могла подействовать на Граймса, а потому предпочел спокойно дождаться его в постели.

– Карл уже лег? – Рик ерошит мокрые волосы пальцами и смахивает капли с плеч.

– Да. Объелся твоим тортом и уснул.

Ниган рассматривает Граймса с головы до ног, лениво облизывая пальцы от шоколадной крошки. Он не смог отказать себе в удовольствии оставить Рика без такого желанного десерта – пустая тарелка одиноко стоит на прикроватной тумбочке.

– Хорошо.

– Если поторопишься, то можешь узнать, каким был на вкус последний кусочек.

– Думаю, я сыт.

Рик выключает свет и нехотя опускается на холодную простынь. Руки Нигана ожидаемо притягивают его вплотную: Граймс отворачивается, задевая носом чужую щеку. Но тому абсолютно наплевать на это упрямство – нашарить поджатые губы совсем несложно, как и несложно нагло протолкнуться между ними языком. Рот Граймса наполняется сладкой слюной: в ней действительно все еще чувствуется привкус этого пресловутого шоколадного торта, который он на самом деле совсем не хотел.

– Ну? – Ниган тихо выдыхает на полные губы, спускаясь ладонью по животу. Его пальцы цепляются за резинку белья и тянут его вниз. Рик совсем не помогает, только ворочается.

Не дождавшись ответа, мужчина стаскивает единственный предмет одежды до самых колен Граймса – тому неудобно, но надеть вещь обратно так и не выходит – Ниган мешает, а потому от белья приходится избавится. Колючий подбородок скользит по шее и там, где прикасаются губы, остаются едва заметные следы. Рику сложно сопротивляться его ласке – он невольно сжимает чужие плечи и подается ближе.

– Каким он был? – голос Нигана звучит глухо. Граймс силится отвернуться, но ему уже совсем не хочется бороться – он продолжает делать это только из-за чистого упрямства и нежелания касаться больной темы. Пальцы уверенно проезжаются по стволу, сминая и оглаживая у основания – Рик прикрывает глаза.

– Он всегда казался мне очень сильным и беспомощным одновременно.

Голос звучит как чужой.

– Почему?

Граймс чувствует как набухший и влажный от возбуждения ствол прижимается к горячему животу Нигана. Тот продолжает свою медленную пытку, потираясь о головку, легко сдавливая ту между пальцев. Кажется, что он может делать это вечно. Рик закусывает губы и зарывается лицом в пахнущую знакомым одеколоном шею. Он знает, что это очередной способ манипуляции, но почему-то все равно позволяет проделывать с собой все это.

– Наверное, ему всегда не хватало чего-то.

– Чего?

Граймс чувствует, как его отрывают от облюбованного места, переворачивают на другой бок. Ему слишком жарко, а прижавшийся сзади Ниган не дает сделать хотя бы маленький глоток воздуха. Мужчина соприкасается с его ягодицами пахом, по-хозяйски блуждает ладонью по торсу, царапает живот. Рик запрокидывает голову и наваливается спиной на крепкую грудь.

– Чувства защищенности.

Дэрил всегда был для него тем, кого следовало защищать от чего-то. Неважно, от чего: отца, брата, собственной глупости, опасных связей, от прыжка в этот другой мир, в который он бежал без оглядки. Иногда Граймс задумывался о том, что все могло бы быть по-другому, если бы он не пустил его в эту поездку**. Он знал, что это было бы возможно, только если бы он связал Диксона, как связывают тупую и буйную скотину. Однако он никогда не мог подумать о парне в таком ключе, не мог ограничить его свободу так прямолинейно. Да и кто сказал, что Диксон действительно нуждался в этом.

– А чего не хватало тебе?

Рука скользит по бедрам, ныряет между ягодиц. Граймс чувствует, как подушечки мягко давят, проникая все глубже и глубже. Ничто не мешает ему самому насадиться на эти наглые пальцы, и уж точно ничего не мешает ему иногда быть таким податливым. Он знает, что Ниган удивлен сейчас – Рик чувствует его внимательный взгляд где-то на своем затылке и улыбается.

– Тогда у меня было все.

Чужие бедра резко, почти болезненно ударяются о липкую от пота кожу – Граймс хмурится. Он знает, что сам нарвался на эту грубость своей провокацией. Зубы Нигана сжимаются на кончике уха и то отзывается болью, но Рик не обращает внимания. Они молчат: слышно только тяжелое, почти натужное дыхание. Граймс упрямо ловит чужую ладонь, не давая ей соскользнуть на постель. Он прикладывает пятерню к своему животу и закусывает губы – Ниган совсем не церемонится, раз за разом вбиваясь в него с раздраженным остервенением.

Он кончает торопливо, сумбурно. Вязкая струя пачкает пальцы Нигана, которые к нему даже не прикасались. От неожиданности тот хочет отдернуть руку, но Рик удерживает его. Граймс чувствует, как напрягается чужое тело, как Ниган судорожно вздрагивает и все внутри становится мокрым. Мужчина приваливается влажным от испарины лбом к лопатке, его дыхание сбито и похоже на рык.

Вскинув бедра, Граймс соскальзывает с него, аккуратно переворачиваясь. Он поглаживает пальцами колючую щеку. Сейчас Ниган кажется ему жадным и злым ребенком, который совсем не рад тому, что получил. Мужчина недовольно дергает углом губ и бодается, желая отмахнуться от прикосновения Рика. Ему не нравится быть таким открытым перед человеком, которого он сам разбирал буквально под микроскопом.

– Еще вопросы?

Ниган прочищает горло и проводит рукой по лицу.

– Черт, ты уже во второй раз подловил меня, Граймс, – он усмехается, наконец-то поднимая на него взгляд.

– Кто, по-твоему, вообще начал все это?

Рик дотягивается до пачки сигарет и закуривает. Он уверенно обхватывает Нигана за плечи, притягивая к себе на грудь. Тот не сопротивляется и только время от времени отнимает у Граймса быстро истлевшую папиросу. Его рука расслабленно поглаживает Рика по паху, словно проверяя, что тот действительно кончил себе на живот.

– Твой бойфренд чертовски ревнив, знаешь ли, – Ниган внимательно смотрит на Граймса и самодовольно улыбается. – И похоже, тебе это нравится.

***

Маленькие руки требовательно дергают косматую бороду, лезут в нос и пытаются протолкнуться между зубов. Граймс мягко сжимает губами нежные пальчики Джудит, которая тут же начинает по-детски улюлюкать и пищать от щекотки. Мужчина улыбается, крепче перехватывая ребенка под пухлые ноги. Он аккуратно прощупывает ее толстые коленки и нервно вздыхает – малышка затягивала с тем, чтобы начать ходить. Но Джудит совсем не разделяла тревог отца: ее куда больше интересовали светлые брови, сошедшиеся на переносице – девочка тянется к ним и хлопает мужчину ладонью по лбу.

– Стоит дать ему ребенка, как беспощадный лейтенант превращается в мальчика для битья.

– Самому удивительно, – Аарон негромко смеется, поднося огонек зажигалки к сигарете Нигана.

Мужчины наблюдают издалека, не мешая такому редкому свиданию Рика и Джудит. Граймс ставит ножки девочки на свои начищенные ботинки и, уверенно придерживая ребенка за руки, шагает с ним по газону. Малышка наклоняется животом вперед, показывая, в какую сторону желает пойти – Рик повинуется, медленно продвигаясь по направлению к качели.

– Какие у него перспективы?

– Сложно сказать, учитывая, что права на свидание мы добились только сейчас. Да и то, – Адвокат бросил взгляд в сторону Лори, сидящей на лавке и нервно потирающей предплечья. Женщина хмурилась, посматривая на бывшего мужа, – Ньюдермаер – не самая сговорчивая дама, однако особо принципиальной ее тоже не назовешь.

– Издеваешься? – Ниган выпускает дым в сторону. – В чем проблема на этот раз? Просто дайте ему этого ребенка и все будет хорошо.

Если бы только можно было выбирать детей, как в магазине, просто ткнув пальцем и завернув в упаковку, он бы купил Рику столько отпрысков, сколько тот пожелает – лишь бы Граймс наконец успокоился. Но нет, в жизни не все так и просто. Да и именно эту девчонку никто точно не поставит на витрину.

Мужчина внимательно смотрит в сторону Рика, несильно толкающего качели и придерживающего Джудит. От внимания терапевта не ускользает то, как Граймс ищет лишнего прикосновения к чаду, как будто и сам не верит, что сможет делать это чаще. Ниган переводит взгляд на адвоката и тот нервно выдыхает.

– Я издеваюсь? У нее есть биологическая мать. Вон, сидит, если ты забыл, как она выглядит.

– По-твоему, меня должно заботить наличие какой-то пизды на горизонте? – Ниган с улыбкой отбрасывает окурок.

– Зачем Рику вообще нужен этот ребенок? Возможно, понимание этого нюанса, который остается загадкой для всех без исключения, помогло бы мне скорректировать защиту?

– Ну да, у него ведь уже есть один! – мужчина хрипло смеется. – Он хочет его, что еще нужно знать.

Аарон раздраженно закуривает и зарывается рукой в свои аккуратно подстриженные волосы.

– Ты же не идиот, Аарон. Посмотри на него: даже если мне сейчас какая-нибудь моча ударит в голову и я решу публично вспороть тебе живот от сих до сих, разбросать кишки по деревьям и при этом радостно хохотать, засунув фонарный столб в еще тепленький труп, он даже не обернется в эту сторону.

– Мне бы такую любовь к своим отпрыскам, – адвокат рефлекторно оглаживает себя ладонью в том месте, где проскользнули пальцы мужчины. – Послушай, не смотря на заработок и все регалии, Рик не может оставаться с Лори на равных – он не отец. И да, Ньюдермаер будет наплевать, что он спал в роддоме, что выкармливал Джудит с соски, пока у ее мамаши кисло молоко, ей будет наплевать даже на то, что в год с лишним ребенок все еще не ходит. И дело не в том, что Граймс в чем-то оказался плох. Нет, он идеальный отец, даже больше. Нам просто не повезло, что судья женщина, а поднимать из-за этого шумиху ради бракоразводного процесса – себе дороже. Хотя и сама Ньюдермаер сейчас, наверняка, в ужасе: готов поспорить, ей совсем не хочется связываться с кем-то, кто за последние полгода уже два раза махал ей с экрана телевизора и светил в глаза медалями. И она, и мы сейчас в затруднительном положении – это очевидно. Однако, если ее дальнейшие решения будут неверными, ей точно придется несладко. И чем дольше длиться этот суд, тем больше решений ей придется принимать.

– Ладно, тяни время. Если будешь хорошим мальчиком, то сможешь вырваться отсюда на более перспективное место. Идет? – Ниган с улыбкой треплет адвоката по плечу.

– Буду настолько хорошим, что ты удивишься.

– С жадными засранцами вроде тебя всегда так просто.

Они негромко смеются, одновременно посмотрев в сторону Граймса: тот переобувал ребенка в чистые тапочки, пока Лори готовила коляску.

– Все адвокаты такие, – Аарон улыбнулся, расслабленно опустив плечи и похлопав себя по нагрудному карману, где лежал свеженький чек. – Ты что-то задумал?

Но вместо ответа Ниган лишь улыбается, бегло облизывая сухие губы.

_______

* В сайд-стори упоминается, что во время своего отсутствия Диксон передал Граймсу бутылку кукурузного виски, который разрешен к производству только в штате Теннесси.

** Дэрил Диксон, как уже известно, является первой любовью и первым сексуальным опытом для Рика. Их дорожки разошлись под конец старшей школы, когда Диксон уехал с братом в Теннесси, а после в Нью-Мехико ради работы с наркотиками. Подробнее об их отношениях можно прочитать в спин-оффе «Тот парень».

========== Глава XXIV ==========

Густой столб дыма поднялся над окраиной города. Он медленно тянулся вверх, искрясь и подсвечивая голые верхушки деревьев. И если кто-то из жителей влезал на свою крышу, чтобы рассмотреть пожар получше, то можно было заметить нестихающее пламя, там, в самой сердцевине теперь уже безликих руин.

Вой пожарной сирены, пронзительный и резкий, разбудил тех, кто не успел почувствовать запах гари. Эта ночь в Округе Кинг стала самой светлой из всех, что случались в году – где-то через десять километров от первой вспышки появилась и вторая. Грохот, гулкий хлопок и вот еще одна дымная колона устремляется в черное небо.

Красные служебные машины расползаются по городу подобно муравьям; они свободно лавируют по широким улицам, а после устремляются в разные стороны. Лес, оцепивший Округ Кинг в плотное кольцо, сердито потрескивает, будто рвущаяся тряпка. Тугие струи воды из брандспойтов пытаются заставить его замолчать, однако он сопротивляется до самого рассвета. И только когда солнце лениво поднимается над горизонтом, пожарные могут стянуть свои шлемы, чтобы вытереть взмокшую под формой шею.

***

В обезьяннике было сыро и темно – свет давали лишь тусклые светильники. Десять одиночных камер, по пять друг напротив друга. В самом углу помещения сидел охранник: он сгорбился над деревянным столом, со скучающим видом листая журнал и посматривая на маленький монитор. Вонь от туалетной дырки перебивалась душком хлора, но даже к такому аромату здесь привыкали быстро – спасало курево.

Мужчина, вальяжно развалившийся на лавке одной из камер, вытащил из нагрудного кармана пачку. Он знал, что в ней осталась лишь одна папироса, но ничего не поделаешь – он чиркает спичкой и делает затяжку. Ему бы хотелось выпустить пару колец дыма, однако от этого сигарета кончится быстрее. Заключенный сидел в самом конце этого безликого коридора, камеры напротив него пустовали. Какое-то шевеление угадывалось ближе к охраннику в том же ряду: видимо, кто-то неплохо провинился, раз тот закрыл нарушителя спокойствия прямо перед своим носом. Хмыкнув, заключенный уперся затылком в холодную стену.

Слышно, как распахивается главная дверь: грохоту железной створки предшествует неприятный гудок, оповещающий об открытии замка. Из камеры ничего не увидать, однако по шороху одежды он угадывает, как охранник отдает честь. Чужие медленные шаги какие-то неправильные, что-то постоянно стучит о пол, словно человек опирается на трость. Так и было: перед его клеткой замерла прямая фигура, сжимающая в пальцах набалдашник. Заключенный щурится, пытаясь со своего места разглядеть внезапного посетителя.

– Черт возьми, чем обязан такой чести?

Он хрипло смеется, едва узнав визитера. Любопытство заставляет его подняться с койки, подойти ближе и навалиться грудью на толстые прутья. Цепкие глаза рассматривают Граймса с ног до головы; от внимания не ускользает ни зарубцевавшийся шрам на щеке, ни морщины в углах глаз.

– Свободен, Диксон.

И ключ действительно входит в замок, щелкая и открывая путь к свободе.

– Охренеть. Спасибо, конечно, – он открыто протягивает руку и Рик крепко сжимает ту в ответ. – Но за какие заслуги?

– Долг платежом красен, так говорят?

– Точно-точно, маленький офицер*.

– Держи. – Граймс бросает мужчине опечатанный бумажный пакет с изъятыми вещами и Мерл легко перехватывает его одной рукой. Внутри лишь барахло, вроде ключей от мотоцикла, короткого ножа и пары смятых записок. – На выход.

– Есть, сэр.

Диксон вразвалочку проходит мимо скрюченного за своим чтивом офицера, который даже не оборачивается в их сторону. Рик неторопливо идет сзади, рассматривая все такую же крепкую фигуру Мерла – тот словно и не менялся, только прибавилось морщин на загорелом лице да выцвели почти до седины короткие волосы.

Когда они выходят из участка на парковку, Диксон вдыхает воздух полной грудью. Лейтенант протягивает ему раскрытую пачку сигарет.

– Да я почетный гость. Че это ты именно сегодня решил помочь старине Мерлу, а, Граймс? Собирался с силами? Я, так-то, уже далеко не первый раз в вашем крысятнике оказываюсь.

– Я в курсе.

Мужчина хрипло смеется и вновь закуривает. В его нос бьет запах гари, застывший над просыпающимся городом – он запрокидывает голову, чтобы рассмотреть слегка подернутое дымкой небо.

– А че сгорело-то так капитально?

– Действительно не знаешь?

– Так я в клетке с прошлого вечера торчу. Ну так?

– Ваш бар, – Рик хмурится и смотрит на Диксона, однако тот настолько кардинально меняется в лице, что лейтенант не сомневается – Мерл действительно не знал. – А через несколько километров еще один клоповник с лабораторией. Думаю, ты в курсе, чей.

– Бад, с-с-сука.

О заведении Диксонов знали только те, кому нужно было знать. И пускай там время от времени и появлялись случайные посетители, вроде заскучавших жителей пригородных улиц, но в основном публика не предполагала светских бесед. Граймс слишком поздно узнал о возведении этого места: еще во время работы в убойном отделе оно попалось ему на глаза в одном из отчетов. Изредка там можно было встретить даже полицейских, однако блюстители закона в баре не задерживались – вербовали информаторов, хоть и с весьма малым успехом. Все, что знал Рик на этот момент, так это то, что бар Диксонов стал одной из тихих гаваней для преступников самого разного пошиба. Полиция закрывала на него глаза, как и на большинство заведений подобного толка – с ними невозможно бороться.

Расследование обстоятельств пожара и последующего поджога лаборатории – уже давно не забота лейтенанта. Очевидно, оба события связаны между собой. Он не хотел признаваться себе, зачем и почему выпустил Мерла из обезьянника; его не покидало чувство, что это неплохой способ отплатить ему за то, что он сделал для Граймса много лет назад – не рассказал, как тот мальчишкой убил его отца. Странно, но Рик даже сейчас ощущал, будто этот человек видит его практически насквозь. В любом случае, Мерл всегда знал, что с Граймсом что-то не так – и это подтвердилось, когда он выстрелил в голову их непутевому родителю. Мерл застал его тогда, и как знать, насколько его впечатлило это зрелище.

Неплохой способ, конечно.

Рику было все равно, что не сумели поделить Диксоны и хозяин подпольной лаборатории. Однако Мерл имел полное право начать разбираться со всем этим прямо сейчас, вместо того, чтобы сидеть в КПЗ еще пару суток. В каком-то смысле Диксону повезло, что этой ночью из-за всеобщего переполоха Граймс остался на дежурстве в участке вместо патруля: хромота пока что не позволяла ему свободно ездить по улицам без напарника.

Повезло? Кого я обманываю.

– Что будешь делать?

– Помогу братишке начистить кое-кому ебало.

Диксон со злостью отбрасывает щелчком окурок. Мужчина шарит взглядом по стоянке – его мотоцикл небрежно привален к секционному забору и опечатан штрафной лентой. Граймс кивает, показывая, что тот может спокойно забрать своего любимца.

– Слушай, а насколько далеко простираются границы твоего великодушия, а? – Мерл крутит ключи на пальце, задумчиво улыбаясь и срывая ленту с байка.

– Есть вещи, которые не смогут сойти тебе с рук даже при моей поддержке, если ты об этом.

– Не все такие охуенные ловкачи как ты, верно, Граймс?

– Вряд ли это можно назвать ловкостью.

Диксон седлает мотоцикл и убирает подножку. Мотор разогревается с глухим нарастающим рокотом.

– Я рад, что ты отвалил в свое время, – он дергает за ручку и трогается с места. – Но еще я охрененно рад, что ты вспомнил свой должок.

Резкий звук скользящих по асфальту шин заглушают его последние слова. Граймс хмурится и не сразу замечает, как вибрирует телефон в кармане. И только когда Диксон скрывается за поворотом, Рик облегченно выдыхает.

На экране пропущенный от Нигана, который наверняка не спал, когда лейтенант собирался на смену. Граймс чувствовал на себе его мягкий взгляд, но отнюдь не обманывался. И только то, что Ниган был с ним этой ночью в одной постели, могло убедить Рика, что тот не приложил руку к одному из самых крупных пожаров Округа Кинг за последние пару лет.

Граймс не верил, что Ниган так легко отпустит эту историю с Диксоном. Плохо скрываемая ревность, любопытство и чувство неудовлетворения – весьма опасный коктейль ощущений для человека вроде него. Рик чувствовал острую потребность убедиться в том, что все случившееся – простая случайность. И теперь, зная это наверняка, на него накатило приятное опустошение. Тревога отступила, дышать стало легче. Граймс не хотел возвращаться к тому, что было, не хотел вспоминать свою юность и уж точно он не хотел потерять то, чем слишком сильно дорожил – контроль.

Рик помнил лицо Уолша, когда Ниган поставил его на колени. Он помнил извечный запах крови от его куртки, грязь на ботинках, пустой взмах битой. Помнил, как тот удовлетворенно улыбался, когда Граймс едва не размозжил кулаком его лицо.

Нет, Рик совсем не обманывался.

***

О скулу ударился тяжелый кулак и мужчина завалился на спину. Он быстро перекатился, подгребая пальцами сырую землю. Его ботинки скользили по траве и оттого он помогал себе руками, лишь бы не увязнуть в весенней грязи. Где-то совсем близко пролетел камень или кирпич, что-то оцарапало предплечье. Химозная вонь, казалось, добиралась до самых мозгов: глаза слезились настолько, что едва открывались, а во рту уже давно осел непонятный горький привкус, похожий на желчь.