Текст книги "Пламенеющие Небеса. Книга Вторая. По ту сторону Нерушимой (СИ)"
Автор книги: Астромерия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 45 страниц)
– Я редко вижу своего отца… – совсем тихо, едва слышно пробормотал принц.
– Важно не то, как часто человек проводит время с другим человеком. Важно то, что чувствуют разум и сердце. Я уехала в Школу Магии, когда мне было шесть, и проводила там много времени. Я не во всех поездках сопровождала своего отца и до Школы. И когда мне исполнилось восемь, он исчез. Но я помню его и очень сильно люблю. И мои воспоминания о нем остаются светлыми и дорогими для моего сердца.
– Я тоже люблю отца, просто… – мальчик тяжело вздохнул. – Я не знаю…
– Разве вы никогда не играли, Ваше Высочество? Разве не было ни одной поездки вместе, ни одного урока, который ваш отец давал вам? Ни одного подарка? – улыбнулась я, терпеливо показывая, что на самом деле имею в виду. – Разве вам совсем нечего вспомнить? Я уверена, что вы сейчас сможете вспомнить очень много приятных и добрых моментов. И найдете среди них самый дорогой для души и сердца. И тогда вы сможете очень скоро освоить прикосновение к своему дару. А когда вы хорошо научитесь это делать, вы сможете прикасаться к нему и читать его быстрее и легче. Сейчас, пожалуйста, закройте глаза, постарайтесь отвлечься от окружающего мира и просто вспоминайте самое приятное. Когда вы найдете такое, особенное, воспоминание, вы это почувствуете…
***
Погода выдалась на удивление приятной – достаточно холодно, и все же не сравнимо с жуткими, ледяными морозами Никтоварильи. Гранд-Мастер Фэрт, пригласивший меня на прогулку по городу, с привычным для самиров, и не слишком привычным для меня полнейшим хладнокровием рассказывал мне об устройстве Дариана, состоявшего из шести колец, разделенных огромными прочными стенами, и поделенного рекой на две части.
– Впрочем, сегодня стены, разделяющие кольца, являются скорее данью традиции, – монотонно поведал мужчина, когда мы, добравшись до четвертого круга, являвшего собой центр торговли и развлечений, покинули экипаж, в окружении растворившихся вокруг самиров неспешно прогуливаясь по широким, чистым улицам столицы Империи, между рядами светлых и ярких домов – преимущественно двух-, трех-и даже четырехэтажных. На суетливый, весьма грязный и мрачный Гвенто-Рокканд Дариан не походил совершенно.
– Но мне представлялось, такое устройство города разделяет обитателей согласно сословной принадлежности, – я бросила быстрый взгляд на собеседника, гадая, как ему удается разгуливать зимой, даже не удосужившись накинуть капюшон. Мне было холодно и в подбитом мехом теплом плаще, купленном совсем недавно.
– Несколько столетий назад было именно так. Но Император Лихтер Первый с согласия Темнейших изменил ряд устоев столицы. Разумеется, это едва ли коснулось центральных частей, но первые четыре кольца доступны для проживания всех, у кого возникают возможность и необходимость, – приятная мелодичность голоса все еще удивляла, странным образом сочетаясь с холодностью. Недостаток опыта общения с самирами всегда заставлял меня в присутствии Вице-Мастера Карру и, собственно, Гранд-Мастера испытывать некоторое смущение, постепенно, однако, становившееся все меньше.
– И сообщение между кольцами…
– Весьма открытое. В том числе, Дворцовая Площадь доступна для посещений, но, разумеется, необходимо озвучить цель визита. Обычно препятствий не возникает. Сообщение между основными кольцами еще более свободно… – широкий черный ободок глаз скользнул взглядом по строгой, классической вывеске, изображавшей чашку с дымящимся напитком, с неведомыми словами на неведомом языке, по моим покрасневшим от холода рукам, и остановился на лице. – Полагаю, вы не откажетесь немного согреться и попробовать дарианский горячий шоколад? Очень вкусный напиток… – я, мысленно подсчитав количество денег, имевшихся в моих карманах, пожалела, что большая часть и без того скудных сбережений осталась «дома». Но, прежде чем я успела отказаться, самир, весьма неправдоподобно изобразив улыбку (сойти за человеческую ей удалось бы разве что для слепого), едва заметным жестом коснулся моей кисти. – Не волнуйтесь, я угощаю вас, как гостя нашего города.
– Если… если возможно… – благодарно улыбнулась я.
Внутри оказалось просторно, тепло, почти безлюдно, и приятно пахло пряностями. Отбросив капюшон и присев на краешек стула, я украдкой взглянула на тонкие линии скул, смуглую даже в рассеянном свете кожу, разительно выделявшуюся на фоне светлых тонов кожи многих других дарианцев, длинные прямые волосы, собранные в тонкий хвост… Довольно миловидный, и, судя по манерам, включая даже просто подвинутый для меня стул, достаточно воспитанный… После долгих месяцев жизни в бегах, среди разношерстных ополченцев, это казалось почти удивительным… Между тем, сделав-таки заказ, собеседник взглянул на меня, сводя вместе кончики пальцев, как при первом допросе.
– Большая часть интересных для посещения мест находится в этом кольце и в третьем, здесь расположены театры, городские библиотеки, открытое для горожан здание Гильдии Чародеев – там есть очень интересные залы и часто проводят лекции и экскурсии, несколько парков, но их, на мой взгляд, куда интереснее увидеть весной, когда деревья начинают расцветать – очень красивые пейзажи. Неподалеку отсюда расположен Дарианский музей культуры Империи – если хотите, я покажу вам, где он находится. Там можно почерпнуть много интересного о культуре населяющих Империю народов, увидеть предметы их быта, образцы народного творчества, одежды… Пожалуй, плохо там представлен только народ самиров. Но в третьем кольце, – я почти зачарованно слушала рассказ о городе, как оказалось, превосходившем даже самые смелые мои мечтания, и мысленно составляя список всего того, что, если Темнейшие окажут мне доверие и я смогу остаться здесь, я хочу посетить и увидеть. – Есть Дом Самирских Обычаев, довольно небольшой, но крайне любопытный. Людям туда нетрудно попасть… – подали две большие кружки с горячим напитком и сладкие булочки с медовой начинкой, очень вкусные, горячие, только что из печи… Наслаждаясь угощением, я продолжала расспрашивать о городе, о его рынках, музеях, обычаях, от души надеясь запомнить хоть что-нибудь из того, что мне рассказывал спутник. Разговор, коснувшись темы торговли, как-то незаметно перешел к магической ее части…
– Как Целитель, Гранд-Мастер Фэрт, если позволите… – я глотнула шоколад, грея руки о чашку.
– Госпожа Алеандра, полагаю, было бы уместно обращаться ко мне по имени, – на этот раз улыбка, насколько это можно было ей счесть, выглядела вполне искренне. – Обстановка не требует формальности, наша прогулка носит скорее дружеский характер. Как житель Дариана, я очень рад познакомить вас с городом, – по лицу того, что он рад, заметно не было.
– Если вам угодно, Бенедикт, – отозвалась я. Выражение лица нисколько не изменилось, как и взгляд, и даже тон голоса, но я почувствовала себя страшно неловко, услышав вежливое, почти благосклонное:
– Меня зовут Бенджамин.
– Простите… – я не сомневалась, что щеки мои заливает краска… – Мне так неловко…
– Это моя вина, – с присущим ему тактом покачал головой мужчина. – Я до сих пор не назвал вам свое имя.
– Ну… меня зовут Алеандра… – выдала я, тут же осознав, какую ерунду ляпнула, и уткнулась взглядом в свои руки.
– Очень приятно познакомиться, – невозмутимо отозвался самир. – Вы хотели что-то узнать…
– О, простите, я лишь хотела спросить, где можно найти лекарственные порошки и травы, если я смогу трудиться, как Целитель.
– На третьем кольце есть несколько аптек, на втором круге живут опытные, почтенные травники, у которых вы сможете найти многие необходимые и наиболее часто используемые средства. В случае с редкими ингредиентами, как вы понимаете, достать их достаточно непросто – это можно осуществить через Гильдию Чародеев, но потребуется немало времени. Возможно, в вашем случае вы сможете обратиться к Совету Вилайров – это сохранит вам много сил и сократит время – прошение в Гильдию так же пройдет через руки Вилайров, в большинстве случаев.
– Редкие травы используются нечасто, как и многие иные средства. И в очень малых количествах. К тому же Целителю лекарства нужны скорее для простоты работы…
– Судя по вашему пакту, вы высоко одарены, – заметил мужчина. – Редко встретишь Целителя, у которого с практикой появляется мало прядей.
– Возможно, мне повезло, – я рассматривала собственные руки, отгоняя воспоминания о Ниэни, чуть не погибшей в Ретене, о Томе, каким-то чудом уцелевшем… Я много раз рисковала потерять кого-то из друзей, но в последний момент Трингул всегда проявлял милосердие. И в итоге я попала-таки в конечную страну нашего пути, двигаюсь к выполнению миссии, но… потеряла всех разом.
– Пути, отведенные нам Создателями, нередко остаются таинством для нас, – тихий голос вырвал меня из раздумий. – Все совершается волей Диады, и именно по их воле даются способности и испытания.
– Диады? Но… Я полагала… – пробормотала я, выныривая из тоскливых мыслей и почти благодаря собеседника за невольную помощь.
– Саммирс является страной Диады. Самиры, живущие за его пределами, обычно сохраняют… традиционные взгляды.
– Оринэя тоже была страной Диады… Хотя мне длительное время казалось, что она почитала Трингула, – неожиданно даже для себя призналась я. Бенджамин (я все еще тихонько корила себя за Бенедикта) чуть заметно склонил голову на бок. Из-под плаща промелькнул край рукава самирских многослойных одежд.
– Казалось?
– С моей памятью произошло… неприятное событие. После войны многое забылось, – невинно улыбнулась я, прекрасно понимая, что информация вложена в нужные уши, и, быть может, проблема начнет решаться. Может, даже принесет пользу всему большому делу, частицей которого я стала.
– Столь сильное потрясение, разумеется, – глаза чуть прищурились и тут же вернулись в обычное состояние, а я отметила, что некоторая мимика у него есть. Вот только понимать ее пришлось бы учиться. – Трингул и Барлан, сколь мне известно?
– Да… О Барле мне довелось узнать только в Сархаре. – Кивнула я. – В Сархаре у нас было немало забот, и мы провели там совсем немного времени. Но… страна мне очень понравилась, кроме, пожалуй, жары, – в последние месяцы все мои разговоры сводились к делам, делам. И урокам. Но причину такой общительности и расположения к сидевшему напротив самиру я не понимала сама…
– Сархар лучше всего посещать зимой – она там теплая, но жары нет, – кивнул он. – Мне довелось побывать во множестве стран…
– И какая же понравилась вам более всего?
– Саммирс, – длинные тонкие пальцы наконец разомкнулись. – Удивительно, не правда ли? Из стран людей, пожалуй, я был очарован Таунаком… Чудесный и очень спокойный край…
– Волшебное место, – вспоминая теплую улыбку Танры и прогулки, кивнула я. – Я разделяю ваше мнение, полностью… – разговор перешел к путешествиям, обычаям народов, миру магии… Я с удивлением отмечала, что в обычной жизни Гранд-Мастер Особого Отряда – очень образованный, вполне общительный мужчина, с широким кругом интересов – от тонкостей чар до восточных единоборств… Многие наши интересы, к моему еще большему изумлению, совпадали, а некоторое расположение к нему становилось по мере разговора все сильнее.
Мы, покинув таверну, посетили пару магазинчиков, торгующих безделушками и памятными вещицами, один из городских парков… И, вернувшись на городские улицы, я, стараясь понемногу хоть что-то запоминать, и признавая, что без Бенджамина давно бы заблудилась, впервые в жизни увидела особый, никтоварилианский транспорт – большие… фургоны, пожалуй, запряженные лошадьми, предназначенные для поездок большого количества людей – и доступные, за малую плату, все горожанам. Впервые увидев воочию один такой «фургон», пролетевший мимо нас, по центру широкой улицы, я невольно отшатнулась, на какое-то мгновение испугавшись. Как-то даром что не угодив прямо в объятия самира. И снова уткнулась взглядом в снег под ногами.
– Как я понимаю, вам прежде не доводилось видеть конно-железные дороги? – рука вновь едва уловимо коснулась моей кисти. – В Дариане они появились достаточно давно и широко распространены в городах Империи. Очень полезная вещь, и помогает быстро добраться из одной части города в другую. К слову, первые четыре кольца связаны в том числе и такой системой.
– Удивительный город, – улыбку я не сумела скрыть, да почему-то и не хотелось. – Мне всегда казалось, что Минаур – самый красивый город мира, но Дариан… Поверьте, я не пытаюсь льстить, но это чудесное место. – Я, поежившись из-за ветра, плотнее запахнула плащ.
– Если хотите, мы можем прокатиться, – склонившись к моему уху, тихо произнес мужчина. – Госпожа Алеандра, не смущайтесь, если вам что-то покажется интересным, вы всегда можете обратиться ко мне… – я отрицательно покачала головой, откладывая поездку на попозже, понимая, что наш поход стоит «хозяину» монет, и не слишком желая заставлять его тратиться на меня. Да и, откровенно говоря, я немного побаивалась такого транспорта.
– Спасибо, Бен…джамин, но, право, мне нужно сначала немного к ним привыкнуть. – Скромно улыбнулась я. – Вы очень добры ко мне…
– Мне выпала честь знакомить вас с обычаями страны, и, полагаю, узнавать их лучше не в виде лекций, а наблюдая все воочию. Верно?
– Пожалуй… – кивнула я, рассматривая небольшую книжечку в красивом переплете, неведомо как возникшую в его руках.
– Позвольте кое-что вам подарить. Это небольшой свод истории Империи, написан он на наанаке, но, полагаю, ваше знание языка позволит вам его прочесть. – Книжечка все тем же загадочным образом оказалась в моих руках. – Если вы захотите уточнить что-либо, я всегда буду рад вам помочь… – меня почти подмывало спросить о причинах такого тепла ко мне, но я предпочла промолчать, благодарно принимая подарок. И, какой-то частицей души впервые ловя себя на мысли, что мне интересно с ним, и то, что я разгуливаю по городу в обществе малознакомого мужчины и принимаю его подарки, почему-то не кажется странным… И, даже более того, в какой-то, еще более затаенной мере, возвращаться обратно мне совершенно, почему-то, хотя еще утром я никуда не хотела ехать, не хочется. Воздействием магии это не было…
«Алеандра, даже не вздумай!» – тихо шипел внутренний голос. – «Не смей…». Что именно не вздумай, правда, я и сама еще плохо осознавала.
– Благодарю вас, – я лишь скромно улыбнулась, позволив себе заглянуть в глубокие, проницательные черные глаза и окончательно признаваясь себе в том, что я не боюсь ни его, ни остальных самиров, даже когда остаюсь с ними наедине. Я была совершенно уверена, что они не тронут меня, а те, кто тайком за мной следили, несомненно, не позволили бы никому другому этого сделать. – Вы упомянули о музее, которые посвящен народам Империи. Мне бы хотелось его увидеть, если можно.
– В таком случае мы направимся к нему, – я восхищенно рассматривала многочисленные площади и парки, с фонтанами, сейчас «спящими», заснеженные деревья, занесенные снегом крыши ярких в солнечном свете домов, бесчисленные балкончики, лестницы, колонны, рельефные украшения стен, лепнину, на религиозную, мифологическую, бытовую тематику. Лица горожан, деловито сновавших вокруг, их теплую одежду, красные от мороза щеки и довольные глаза…
Где-то неподалеку звонко рассмеялась девушка, и ее смех подхватил детский голосок, бранились два парня, помладше меня, стоя у магазина, торговавшего обувью и еще чем-то из кожи, чинно вела беседу с молодой девушкой пожилая дама в черном плаще и черном покрывале на волосах, скрыв руки в меховой муфте. Все они говорили на каком-то неизвестном мне языке, но даже несмотря на это, я понимала, что эти люди вполне довольны жизнью и собой, и от этого лишь острее вырастали перед глазами искалеченные беженцы, оринэйцы, с серой кожей и выпирающими костями, мрачные роккандцы, обреченные влачить жалкое существование, пока я восседала на мягких креслах и возлежала на мягких перинах. Те дни, твердо решила я, ушли в прошлое, навсегда, уступив место совсем другим мыслям и целям. Я, поддерживаемая под руку самиром, поклялась себе, что однажды обязательно увижу такими же счастливыми, вновь узнавшими жизнь, оринэйцев.
***
Крупные снежные хлопья искрились на солнечном свете и опускались на и без того глубокие сугробы, усыпавшие улицы и парки Дариана. Улицы чистились от снега почти беспрестанно, и все равно под моими шагами сейчас скрипели снежинки, покуда я, получив каким-то чудом право покидать дворец без целой свиты слуг и охранников, медленно прогуливалась по улицам четвертого кольца. Сюда я добралась, наняв извозчика – пользоваться огромным пугающим транспортом, большая часть которого передвигалась лошадьми – те самые фургоны, предназначенные для проезда большого числа людей, название которых мне так и не удалось пока выучить, я боялась. И еще больше меня пугали чадящие густым черным дымом такие же фургоны, которые весьма быстро тащились по стальным полосками, именуемым «рельсы», прокладывавшим им путь, вообще без всяких лошадей. Я подозревала, что у таких фургонов дело не обходилось без некоей неизвестной мне магии, и, чуть привыкнув и перестав шарахаться, старалась просто избегать их, рассудив, что мне и экипажем неплохо ездится. И пешком неплохо ходится…
Впрочем, я прекрасно знала, что я не одна – что на небольшом расстоянии от меня шагают трое «надзирателей», тщательно отслеживавших мои перемещения и наблюдавших за мной. Их всегда было трое – и во дворце, и когда я выбиралась за пределы дворцового комплекса, изучая третье и четвертое кольца города, или прогуливаясь по центральному кругу, а я уже успела посетить несколько музеев и городскую библиотеку, занимавшую огромное трехэтажное овальное здание, предоставлявшую книги всем желающим и совершенно бесплатно. Отыскала пару очень уютных и тихих кофеен – так здесь именовались небольшие заведения, где подавали напитки, легкие блюда и разнообразные сладости. Из любопытства побродила по магазинам, торговавшим всем на свете – от конской упряжи и масла для ламп, до книг, украшений, духов и помад… Цены разнились от совсем небольших до превышавших мое месячное жалованье в несколько раз…
Сейчас же на моем локте висела небольшая изящная корзинка, искусного плетения, в которой тихонько позвякивали глиняные и стеклянные безделушки, вроде птичек и маленьких дракончиков, которые я купила, чтобы обставить комнаты и придать им более обжитый вид. Там же, на дне корзины, покоилась связка гусиных перьев, кое-что швейное, включая большие ножницы, несколько гребешков для волос и пара нарядных заколок. Со стороны, и я была этому обстоятельству несказанно рада, я казалась обычной девушкой, вышедшей в свободные часы пройтись по городу и прикупить забавных безделушек и кое-каких мелочей. И такая ситуация меня радовала, даже при наличии неусыпного контроля – нет, они сменялись, среди них попадались и самиры, и люди… Но с момента, как Фэрт ослабил путы на моем даре, чтобы я могла пользоваться магией – ибо каждый день разрешать и запрещать было и для него неудобно – не единственная и не самая важная обязанность, а он мои действия и мой дар и так мог отслеживать и контролировать, я почти непрестанно вне покоев ощущала слежку и наличие всегда именно трех «тюремщиков».
Что не давало даже на минуту забыть и об унизительной аудиенции, и о моей зависимости от местной власти, и о том, что при всем внешнем дружелюбии я здесь чужая. Я здесь в тюрьме.
Мое внимание привлекла большая новая вывеска, изображавшая белоснежного единорога на зеленой лужайке, над которым полукругом поместились буквы, сообщавшие, что передо мной кофейня «Благородный Единорог». Я, порядком промерзнув и проголодавшись, поднялась по припорошенным снегам ступеням светло-зеленого каменного здания, и открыла дверь. Занавесь из стеклянных палочек зазвенела, пропуская меня в широкий светлый зал, в котором пахло древесиной, свежей выпечкой, ароматным горячим шоколадом. Круглые столики, в глубине зала широкие столы с мягкими креслами по бокам, витрина, демонстрировавшая румяные бока булочек, пирожков, сладкие пирожные и крема, разнообразные соусы, засахаренные и сушеные фрукты… На окнах красовались молочные занавеси, стены украшали гравюры и большая картина с белым единорогом, таким же, как на вывеске. У стойки сидел, изучая меня взглядом, широкоплечий мужчина с короткими черными волосами и большими голубыми глазами, одетый в добротный светло-серый дублет, белую рубашку и темные брюки с высокими сапогами. Камин грел помещение, и в кофейне было тепло и уютно.
– Добрый день, леди. – Заметив, что я его увидела, доброжелательно улыбнулся мужчина. – Вы мой первый посетитель, я только сегодня утром открыл свою кофейню. Поэтому, если позволите, я обслужу вас бесплатно. – Он поднялся на ноги, обошел стойку и любезно помог мне повесить плащ на вешалку в форме раскидистого дерева и занять место у одного из столиков. – Я оринэец, поэтому у меня в кофейне подаются оринэйские сладости и блюда. Смею надеяться, вам понравятся старания моего повара.
– Я тоже из Оринэи, – скромно улыбнулась я. – Вы…
– Я беженец, мне посчастливилось пересечь Стену Науров еще во время войны. Были кое-какие сбережения, долгое время трудился помощником повара в одном трактире, не в столице, конечно. Потом стал поваром, перебрался в Дариан… Друзья рассказали, что этот трактир продается, и вот сегодня я открываю свою кондитерскую. Это была моя большая мечта, – радушно улыбался мужчина, по-оринэйски доброжелательно излагая мне свою историю. – А вы первая, кто ко мне пришел.
– Позвольте в таком случае поздравить вас с осуществлением мечты, – улыбнулась я. – Господин…
– Бэрку. Меня зовут Халнир Бэрку. А вы?
– Вы можете называть меня просто, Госпожа Алеандра, – невинно улыбнулась я, когда за окном мелькнули силуэты моих спутников. – Сейчас к вам зайдут еще один-два посетителя, Господин Бэрку. – Так и вышло, и, не успел мужчина, с расширившимися глазами, поклониться мне, как в кофейню ввалились двое из трех моих спутников. Самир и человек, тут же разместившиеся за столиком в углу. Халнир склонился ко мне.
– Ваша охрана выглядит несколько угрюмо, – шепнул он. – Ваше Величество, принять вас огромная честь, для обычного скромного владельца трактира, но, простите, они несколько…
– Это не охрана, – невинно улыбнулась я. – Все же, Господин Бэрку, мы в Никтоварилианской Империи и здесь несколько… иные представители власти…
– В любом случае, позвольте мне угостить вас моим личным изобретением, медовыми булочками по секретному рецепту, и горячим шоколадом. Огромная честь для любого оринэйца, когда его первый посетитель – столь важный человек. – Уже громче и вполне естественно произнес он, выпрямляясь. – Если вам понравится моя выпечка, вы расскажете обо мне своим друзьям и у меня будут посетители. Такой и будет, если дозволите, ваша плата. – Булочки, принесенные разговорчивым оринэйцем, и впрямь оказались восхитительными, и я краем глаза отметила, что мои спутники, помедлив, заказали их же, старательно притворяясь, что зашли просто так. Я не менее старательно делала вид, что не понимаю, зачем они тут сидят… Бэрку, навязав мне еще творожные лепешки, поведал пару забавных случаев из своей прошлой работы, искренне восхищался городом и прямо-таки сиял от мысли, что я стала его первым гостем и что мне понравились его сладости. В конечном счете «Благородный Единорог» прочно записался в мои любимые местечки Дариана, теплое чувство вызвал и его добродушный владелец, жизнерадостно травивший байки и лично – ибо не успел нанять людей – обслуживавший посетителей. А Халнир твердо решил, о чем сообщил, когда я собралась уходить, старательно всучивая в мои руки коробку медовых булочек, что отныне, когда бы я ни пришла сюда, меня всегда будут обслуживать бесплатно – как первого, особенного посетителя. Не слушая возражений и впихнув мне сладости, мужчина вновь расшаркался в любезностях, покуда я, смутившись такому неожиданно радушному приему, пообещала, вполне искренне, непременно к нему еще зайти. И, выбравшись на Торговую Улицу, столкнулась с леди Куафи Мэжрэ, которая, передав коробку с покупками слуге, чинно подошла ко мне.
– Принцесса Алеандра, какая честь встретить вас здесь. Я посещала свою модистку. Чудесная женщина, и у нее безупречный вкус. Если пожелаете, я ее вам представлю, она создает поразительно прекрасные наряды и шляпки.
– Очень приятная встреча, графиня. Мне уже представили очень хорошего мастера, – улыбнулась я. – Благодарю вас.
– Вы возвращаетесь во дворец? В таком случае, я могу вас подвезти, мой экипаж, – кивнула она на карету.
– Я буду весьма признательна, мне плохо знаком город, но я решилась отправиться за покупками в одиночку, – галантный лакей, сопровождавший графиню, помог мне поместить покупки в карету и забраться туда же самой. Когда графиня Мэжрэ забралась внутрь и заперла дверцу, экипаж плавно тронулся, и я скромно улыбнулась, прижимая коробку булочек к груди.
– Одна женщина всегда должна помочь другой, Ваша Светлость, – елейно улыбнулась она, и вновь на миг улыбка показалась мне неприятной. – Я слышала, вы сейчас живете во дворце?
– Да, мои покои… Во дворце… – я смущенно уставилась на полу своего теплого плаща. – Я занимаюсь обучением Его Императорского Высочества, я учитель магии при кронпринце.
– У нас с супругом тоже есть комнаты во дворце. Наш замок расположен за городом, ранее мой супруг трудился в загородной гильдии Чародеев, но когда он стал Вилайром, ему пришлось жить в столице. По случаю торжества венчания, чуть позже, нам любезно предоставили комнаты во дворце. Мы с моим дорогим супругом будем весьма рады, если вы решите посетить нас. Всегда приятно принимать столь благородное лицо. Вы удивительно приятная дама, принцесса.
– В таком случае, если вам будет угодно, я была бы рада принять вас у себя, – в тон ее этикетным фразам отозвалась я. – Для меня это будет большой честью. Я пока почти никого не знаю во дворце и в столице, и меня посетили лишь герцог и герцогиня Фэрт… – приятная улыбка Куафи сменилась на доверительную, голос стал ниже, и женщина склонилась к самому моему уху:
– Я считаю своим долгом заметить, из глубокого уважения к вам, принцесса Алеандра, что представители Особого Отряда достаточно таинственные личности. Невозможно достоверно предположить, что творится в их мыслях и каковы мотивы тех или иных поступков указанных лиц. И герцог, и герцогиня отдают свою жизнь служению в Особом Отряде, и, исключительно дружески, с глубоким уважением к ним, я рекомендовала бы вам быть осторожнее при общении с самирами и тщательнее избирать круг своих знакомств. Знаете, я всегда считала, что самирам лучше дружить с самирами, людям с людьми, феям с феями. Когда друзья и знакомцы принадлежат к одному народу, они лучше понимают друг друга. И, простите мою нетактичность, я хотела бы еще раз принести извинения за казус при аудиенции. Домашнее несчастье выбило меня из жизни и я совершила ужасный проступок…
– Все обошлось, и я понимаю, что вы не умышляли ничего дурного, – я поспешила успокоить даму, вновь облаченную в нарядную шубку, из-под которой виднелась парчовая юбка цвета граната, с узором листьев лотоса, выведенным золотой нитью. По низу юбки шла лента из меха горностая, и золотистые клепки и пряжка украшали кожаные сапожки. Мое бархатное темно-зеленое прогулочное платье, украшенное серебристыми лентами, кружевными черными манжетами и жемчужной нитью на талии, ни в какое сравнение с массивными украшениями и дорогой одеждой не шло.
– Вы очень добры, – сладкая улыбка вернулась на ее уста. – Вы обучаете кронпринца магии? У него сменилось множество учителей, я слышала, он не слишком преуспел в тонкостях чародейства…
– Кронпринц очень сильно одарены. – Отозвалась я. – Уверена, он достигнет огромных успехов.
– Я только хотела бы предостеречь вас от возможного интереса к вам со стороны Его Императорского Величества, – Куафи притворно вздохнула. – Общеизвестно в Империи, что Император очень любит женское внимание и крайне раздражается, когда ему отказывают. Конечно, вы дипломатическое лицо и для вас отказ не будет нести опасности, но лучше постараться не вызвать у него интерес…
– Я вовсе не уверена, – разговоры о мужчинах и близости претили мне. – Что чем-то заинтересую Его Величество.
– Многие дамы мечтают добиться его внимания, и многие добиваются. – Куафи изобразила на лице простодушное выражение и повела плечами.
– Я не намерена ни добиваться его внимания, ни отвечать на его симпатии ко мне. – Отрезала я. – Если вы не возражаете, я бы хотела сменить тему. – Отчасти я и впрямь не желала обсуждать что бы то ни было, связанное с близкими отношениями дамы и кавалера, отчасти я все еще не знала, кому и чему верить, не знала, где мои друзья, Танра находилась сейчас безгранично далеко, и посоветоваться мне тоже было не с кем. И потому-то я, при всех симпатиях к Особому Отряду с моей стороны, и при всем теплом отношении к юному принцу, твердо решила никому, пока не разберусь в жизни здесь, не доверять близко. Я прекрасно знала, что такое тонкие дворянские игры и любезности, и не могла купиться на сладкие речи и улыбки – слишком острое осознание прочной иглой сидело в душе того, что я здесь чужая. И всегда буду чужой.
========== Глава 4. Поездка в Брилльдж ==========
Глубокая ночь, давно и прочно воцарившаяся в столице, где и так сейчас темнело по-зимнему рано, для меня сопровождалась работой. Дариан-город, столица Империи и один из крупнейших городов Верхнего Аррака, славился даже по восточную сторону Стены Науров тем, что, по отзывам историков пары прошлых столетий и современных именитых путешественников, никогда не прекращал жить – многолюдный днем – приезжие исследовали город, посещали многочисленные салоны, магазины, лавочки и таверны, приходили посетители в театры и музеи, старейшему из которых – Императорскому Дарианскому Театру Его Императорского Величества Тиония Первого, было с добрых полтора тысячелетия. Работали заводы и фабрики, вытесненные к окраинам столицы, к которым тянулись многочисленные караваны крытых фургонов и повозок… Не говоря уже о сновавших по делам или ради праздной прогулки горожанах.
Но и ночью жизнь в Дариане, приглушаясь и сменяя краски, не затихала – на смену делам, посещению храмов, официальным встречам и визитам, солидным взглядам и светским беседам приходили и ночные работы некоторых заведений – лекарских домов, столовых и кофеен, открывавшихся совсем ранним утром, складов… Вечерние представления и светские приемы, чванливо кричащие о благосостоянии их устроителей и о великолепии посетителей – муслин, дорогостоящие шелка и парча дамских платьев, массивные, заметные (и иногда совершенно нелепо-безвкусные) украшения, сладкие и терпкие ароматы духов и помад, напыщенные беседы, претендующие на великосветские речи и витиеватые фразы давно ушедших эпох, блеск и сверкание золотых блюд, шифоновых занавесей и вуалей, белоснежные салфетки и скатерти, сархарские вина… Тысячи приготовленных лучшими поварами из редчайших и дорогих продуктов блюд и напитков, и Барла избавь хоть в чем-то допустить промашку…Случалось даже, хотя к моему восшествию на престол стало скорее исключением, нежели правилом, что устраивающий подобный прием – с обязательными сюрпризами и презентами каждому гостю, дабы не прослыть бедным или скупердяем, после него проматывал состояние до последнего медяка, а в отдельных случаях и вовсе влезал в долги. В силу ли данного родителями воспитания или по какой-то иной причине, но я не понимал смысла подобного мотовства и позерства даже в ранней юности. Балами, впрочем, в семье всегда занимались дамы, и отнюдь не все, и Иларда сумела научиться устраивать их с должным для династии блеском и относительно разумными тратами. Да и подарки для гостей стали к нашему времени скорее символическими, данью традиции, нежели столь же роскошными, как в прошлые годы…
