Текст книги "Пламенеющие Небеса. Книга Вторая. По ту сторону Нерушимой (СИ)"
Автор книги: Астромерия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 45 страниц)
– Если вы пожелаете, я бы хотел видеть вас вечером за чашкой доброго эля, милорд, – отозвался я, подмигнув доверенному помощнику.
– Элиа уехала на несколько дней в Фарсин, посему я с радостью приму ваше приглашение. Но, разумеется, вы сперва выпьете чай с принцессой Илардой, вы ей обещали.
– Все ты знаешь… – беззлобно буркнул я, измеряя кабинет шагами и отбрасывая лишние мысли прочь.
– У меня такая работа, – откликнулись из полумрака у двери. – Я должен знать все, что происходит в жизни членов Императорской Фамилии, дабы оградить вас от любой возможной опасности… К слову, я совсем запамятовал, каюсь, – усмехнулся он из полумрака уже откровенно глумливо. – В город недавно возвратились из Милэсайна графиня БайатэллаСуприГодаши, дама полностью в ваших вкусах, мой повелитель. Она спесива, надменна, ей тридцать лет, и она успешно овдовела три года назад, после чего и отправилась оправляться от удара в южные края. Где промотала половину состояния покойного мужа. У нее имеется сын, очаровательный мальчик десяти лет, наследник, как легко догадаться, состояния, при коем дама является опекуном. Не могу сказать, что глупа, и очень недурна собой… – к тому моменту, как пламенная и ехидная речь была закончена, я успел вернуться за стол и сесть, поправив полы камзола, словно бы рассеяно и умиротворенно. – Если желаете, мой господин, я представлю ее вам на ближайшем приеме…
– Не желаю, – отозвался я, тщательно прикрывая мысли о том, что собирался сделать, и словно бы ненароком поправляя перья, лежавшие подле чернильницы. На полированной до блеска столешнице они, белоснежные, выделялись в неверном свете ярким и приятным пятнышком.
– Это прискорбно… – самир, казалось, нисколько не опасался, не замечая грозящей опасности. – Но почему же? Леди знаю меру в тратах, они не повторят наглости бароне… – договорить на сей раз Бэну все же не удалось, но всего одно неуловимое, подобное стремительному броску движение, как будто тень скользнула по углу дома, и чернильница из горного хрусталя, с изящной позолоченной крышечкой, разлетелась, брошенная сильной рукой, осколками, заливая сархарский ковер чернильным пятном. – Пока ты не кинул что потяжелее, я удаляюсь, и в качестве возмездия не явлюсь на эль, – не менее ехидно, почти радостно отозвалась облаченная во все черное фигура, едва различимая в темноте угла, и все та же тень выскользнула за дверь, а спустя мгновение явились слуги, дабы убрать чернильное пятно, собрать осколки и принести новые чернила, дабы я все же мог еще немного поработать… Все это проделывалось бесшумно и с покорными поклонами, которые отнюдь не отвлекали от вновь нагрянувших раздумий о том, когда и в каком настроении, учитывая все творившееся вокруг, мне стоило ждать Пиу.
***
Полуночный не заставил себя долго ждать – через три дня после беседы с Бэнджамином прямо передо мной, еще не успевшим толком проснуться, ранним утром возникло широкое морщинистое лицо с демонической ухмылкой и серыми глазами. Разлепив сонные веки, я сумел разглядеть и очертания огромной, с иной крестьянский домик, спальни, в центре которой красовалась широкая кровать. Места на ней хватило бы доброму десятку крепких и здоровых мужчин, и было бы последним очень даже комфортно… Четыре столбика и рама, изящные, изукрашенные самым настоящим белым золотом, и тяжелые волны бархатного балдахина, со всех сторон покрывавшего царственное ложе семейства Фамэ вот уже на протяжении порядка двух сотен лет… Ножки же кровати, как и дверные ручки, и ножки прочей мебели – шкафов, сундуков, стульев и скамеечек, столиков и канделябров, изображали орлиные лапы, только очень толстые и приземистые, скорее походившие на драконью конечность, нежели на птичью. Орел красовался и на гобелене напротив кровати – гордое черное животное на алом фоне, раскинувшее крылья и устремившее клюв прямо на того, кто смотрел на узор. Этот орел чаще всего был первым, что я видел, просыпаясь, но на сей раз передо мной предстало суровое и гневное создание, без приглашения усевшееся на постель у меня в ногах.
Перебарывая желание снова улечься в постель и крепко вздремнуть, я покосился на так и сидевшего в молчании нежданного визитера, уловив по легким изменениям его взгляда и кривой усмешке, сменившей улыбку, кто именно посетил меня в такой неурочный час. Ничего другого не оставалось, и пришлось сесть, поправив теплое пуховое одеяло и радуясь, что я, привыкший спать без рубахи, все же был хотя бы в довольно длинных «ночных штанах», а не привычном для дворян коротком исподнем.
– Доброе утро, Арэн, – соизволил нарушить тишину Пиуэргурдран, когда его молчание стало давить на виски. – Признаться, когда ты спишь, выглядишь весьма забавно.
– Что привело вас ко мне в такой час, Темнейший? – старательно выдавливая улыбку, проговорил я, покосившись на колокольчик для вызова камер-юнкера и на одежду для завтрака и утренних процедур, сложенную на кушетке подле кровати – я имел привычку одеваться самостоятельно, исключая только мудреные церемониальные облачения.
– Я мог бы прийти и раньше, – взгляд прямо-таки пригвоздил к месту и окатил волной убийственного холода. – Или позже, но счел уместным не будить тебя. Я имею к тебе несколько вопросов и некоторые сведения, которые, по мнению Матери, ты должен знать. Меня не смущает, что ты выглядишь неподобающе, это утро и я все понимаю, мой юный друг, – продолжил наур, скрестив на груди руки. – Ты можешь оставаться там, где находишься, кланяться не стоит, кофе я не пью.
– Я могу предположить, что вас разгневало покушение на леди АлеандруОринэйскую, которое имело место некоторое время назад? – вести себя так уверенно и спокойно, словно он явился не в мою опочивальню без всякого предупреждения, а навестил меня в кабинете или в парке, было непросто. Но, впрочем, это было вполне в духе Пиуэргурдрана, и жизнь приучила меня и к более крамольным сюрпризам, и понемногу слегка ошарашенное состояние уступало место более разумному и холодному.
– Верно, я в частности по этому делу, – отозвался наур. – Но не только из-за него, более того, почему ты думаешь, что я зол? Я изучил ситуацию… работа исполнителя была топорной донельзя, к тому же Госпожа Алеандра сама предоставила леди Куафи – да, Арэн, это она, но доказывать сие вам придется самим, – определенные возможности замыслить это покушение. Однако имей в виду, – оскалился мой властвующий покровитель и друг, – мы прощаем вас на сей раз, что совершенно не значит, что будем прощать всегда. Ваша задача заключается в том, чтобы даже в такие минуты она была защищена. Если с ней что-то случится – это будет прямое нарушение Нерушимого Соглашения, и я лично накажу виновников. Алеандра – неплохой козырь в будущей игре, она пользуется нашим расположением и ее участие в борьбе будет не лишним. Впрочем, это не главная причина моего визита, – махнул он тонкой, изящной как у франта рукой. – Я только хочу напомнить, что ваша задача обеспечивать безопасность дамы, и нас не интересует, каким образом, но, если вы не сделаете этого, не могу обещать, что мы не будем в ярости.
– То есть… – протянул я, изо всех сил стараясь совладать с желанием напомнить, что Нерушимый Договор не подразумевал, что за ней будут непрестанно ходить охранники. Учитывая определенные обстоятельства, понимал я, это не было бы необоснованным и лишним… – Она всего лишь козырь, и поэтому под вашим покровительством?
– Не только козырь, – Пиу наигранно и ласково улыбнулся и придвинулся ближе. – Я вложил в ее рождение и спасение большие силы и надежды, и весьма к ней привязан, – улыбка стала еще шире и фальшивее. – Я здесь по другому поводу – во-первых, что вы такого натворили, что она так себя стала вести? Я понимаю, что должно было произойти нечто неординарное, что так потрясло девушку… Во-вторых – как ты собираешься улаживать эту проблему? Мне не важно, как, но мне важен ваш союз во имя нашего общего дела, а если она так и будет избегать всех доверенных лиц, нам будет куда труднее. Более того, я наслышан о твоем грядущем визите в Саммирси в связи с этим хочу дать пару рекомендаций и наставлений. И начну я с самой неприятной новости, мой дорогой помощник и ученик, которую пока еще официально никто не знает. Твоя задача – сообщить это Сайрау, Фэрту и Танре – с последней ты встретишься на свадьбе Джэсамгу, она не может не посетить такую церемонию… – Темнейший выдержал паузу, убедился, что я внимательно слушаю, и медленно, негромко и холодно произнес: – Карлон нашел Сапфировый Страж в Долдэ, что на востоке бывшей Оринэи, и ему осталось найти из тех, что сокрыты там, только три Стража и два артефакта-охранника, приставленные нами к Стражам, – Полуночный повел рукой, и шторы на окнах плавно задернулись, погружая нас в полумрак – занялось за стенами дворца утро. – Это недобрая новость, Арэн, которая насторожила Матерь и весьма озаботила меня.
– Я могу узнать подробности? – остатки сна без следа покинули мою голову и я едва не забыл, что почти не одет, судорожно откидывая одеяло и спохватившись в последний момент. – Какой страж? Что он… Как…
– Сапфировый Страж – один из низших Стражей, что сохраняют проход, не позволяя чему бы то ни было извне попасть в Бартиандру, – поведал гость, голос которого, негромкий и властный, внушал мне мнимое спокойствие – Пиу часто пользовался такими приемами, чтобы заставить нас выслушать его без лишних эмоций и не прерывать. – Два ваших дня назад мы обнаружили, что он пропал. Разумеется, я понимаю, где он находится, но веских оснований обвинять господина Каэрри у нас нет, посему… Страж пропал, так или иначе, и мы не можем оставить такое происшествие без внимания. У меня есть для вас поручение, Император Арэн – ваши люди, либо союзники Империи, должны будут найти, забрать и доставить в Дариан три вещицы, я позднее предоставлю сведения о том, где они и как выглядят. Они не в Оринэе, – предугадав мой вопрос, заметил он. – Один из них в горах Мискарта, тех самых, что сейчас не находятся ни в чьей власти, остальные южнее Зеленого Королевства, в Ретене и Рантии, добраться до них будет возможно. На карте, что мне предоставила леди Алеандра, указано местонахождение только двух из них, но достаточно точно, однако существуют определенные действия, которые помогут отыскать их без усилий. Я сообщу все, что нужно, позже, – Пиуэргурдран прищурился, вновь позволяя окнам впустить свет. – Карлон, конечно, ничего не сумеет сделать, пока не наберет нужное количество Стражей и не проведет требуемые процедуры, но с каждой такой находкой Внемлющие все ближе к своей цели. Сейчас я скажу то, что тебе не понравится, – обычно такие предупреждения от него не поступали, и я порядком удивился, заслышав подобное. – Два дня назад, Арэн, Мать Барла впервые не смогла залатать трещину над Ориусом – тонкую, очень, он не сможет даже дыхание свое в нее провести, но это случилось впервые. Матери удалось лишь остановить ее расширение, но не закрыть.
– Что будет, – спокойный голос давался мне с невероятным трудом, и наур выгнул бровь, изучая меня взглядом. – Если Карлон отыщет все Стражи Прохода в Оринэе, что там есть, что тогда будет?
– Он получит достаточно Стражей, чтобы открыть проход, не в полную силу, но Алый Тигр сможет пройти… Главный из этих Стражей был захоронен под Ориусом, к нему есть ключ – и ключ этот позволит найти Страж достаточно легко и быстро, но Каэрри, к счастью, так и не поняли, что это за вещица, когда она попала в их руки, и сейчас она не у них…
– Я должен буду найти и оберегать ее? – Темнейший отрицательно покачал головой.
– Нет, Арэн, в этом нет необходимости, ты должен будешь только помочь кое-кому другому его защищать, кстати, меня еще и поэтому интересует безопасность этой особы. Ключ в тому, что хранится под Ориусом и к правильному обращению с двумя другими оринэйскими вещичками постоянно находится при миледи Алеандре, хотя она едва ли в полной мере помнит, что именно ей удалось раздобыть. Ты должен будешь найти Стражи Прохода же, и один Страж, что позволяет Творцам пересекать Барьер, и, когда они будут у тебя, надежно их спрятать и охранять не менее, чем уже тебе вверенные.
– Трещина… – я часто слышал от Пиу, от самиров-разведчиков и наших людей за Нерушимой о трещинах в небе над разрушенной столицей Оринэи – даже Алеандра рассказывала о них, излагая свои злоключения, и ФэрнШауру писал то же самое. Но, тем не менее, я с трудом понимал, что это, как оно должно выглядеть и насколько подобное явление опасно. – Над Ориусом новая трещина, выходит.
– Не просто новая, а так и не заросшая нитями Барьера. Тоненькая, но это дурное предзнаменование. – Пиуэргурдран чуть наставнически и немного недовольно взирал на меня. Это то, что касается новостей борьбы с нашим заклятым другом. Что касается визита к Джэсамгу – думаю, нет необходимости объяснять нюансы союза ваших стран, вы обсудите это лично – наука, магия, торговля, я бы рекомендовал уделить вопросам союзничества в военной сфере – общеизвестно, что Саммирс добился высокого уровня в развитии своей армии, своей обороны и Боевой Магии в особенности.
– Разумеется, Полуночный, – мысли о том, что мой враг добыл новые артефакты, затмевали все измышления о том, каковы перспективы и вопросы грядущей поездки в далекое закрытое королевство на юге, но очередная реплика визитера заставила забыть даже об этой новости – так холодно и зловеще она прозвучала.
– А теперь расскажи мне, чем вы запугали кронпринцессу Оринэи и как ты собираешься разрешить этот вопрос?
– Мы ее не запугивали, Полуночный, и я не вполне понимаю, почему девушка решила, что мы каким-то образом ей угрожаем, но, если у нее и возникли подобные опасения, я счел, что будет разумнее дать леди время, чтобы обдумать ситуацию и успокоиться…
– Хорошо, – по лицу наура было непросто понять, удовлетворил ли его такой ответ, но, не удостоив меня более вниманием, нежданный гость исчез, предоставив мне право начинать, раз уж сон больше не шел, новый день чуть раньше, чем планировалось, и вновь задуматься над неприятными известиями про полученный Внемлющими, невзирая на все наши старания, очередной в их списке Страж…
Поездка была все же назначена, послание королю-самиру о том, что я прибуду на часть церемоний, и останусь до самой главной, непосредственно венчания, на золотистой бумаге с вензелями, перевязанной пурпурной тесьмой, с печатями, было отправлено, как бы мне ни хотелось не ездить в такую даль ради всего лишь очередного обсуждения текущих вопросов торговли и обучения самиров Империи в Саммирсе, и, разумеется, участия в пятой свадьбе выдающегося чародея дружественной страны. Все эти вопросы обсуждали наши Советники и послы, и, говоря откровенно, никакой необходимости в личной встрече у нас не было.
Тем не менее до запланированного путешествия оставались считанные дни, когда впервые за довольно долгое время в безумном хаосе приказов и новых визитов Пиу, который действительно подробно объяснял, что нам нужно разыскивать, где, в чем предназначение этих Стражей и артефактов-помощников, и что с ними надлежит делать, когда наши люди все же разыщут их, состоялась другая встреча, не столь деловая, но где-то в глубине души для меня куда более важная и всегда несколько волнительная – поздним вечером, едва я вернулся с продлившегося до глубокой темноты заседания Имперского Совета – заслушивались отчеты и доклады министров, глав Гильдий и нижестоящих Советов, заседания проводились уже третий день, и уже второй на них провел я – мне предстояло через неделю отправиться в длительную поездку, а оставлять незавершенные дела я никогда не любил.
Мне сообщили, что Императрица-бабушка, королева Дэлайна, нашей самой восточной провинции, вдова покойного Лихтера Второго, Милостивого Государя, желают видеть меня в своих покоях нынче вечером, и никакая усталость не заставила бы меня отказать женщине, которую я с пяти лет видел чаще, чем собственную мать, которая взяла на себя Иларду, когда не стало матери, возилась с маленьким Тионием и сестрой, чтобы я мог заниматься делами Императора, и они не чувствовали себя брошенными… Бабушка Карса, которая никогда не была мне бабушкой по крови, была одним из самых родных для меня людей, и когда слуга доложил мне о ее просьбе, через десяток минут передо мной уже распахнулись двери ее гостиной, не слишком светлой, но всегда уютной. Сколько я помнил себя, бабушка всегда жила здесь, куда переселилась после смерти деда, и именно сюда я прибегал в детстве, когда дулся на родителей, ссорился с Ладаром или хотел спрятаться от очередного наставника или отцовского помощника. И меня неизменно ждали мои любимые пирожные и сначала чай, а потом кофе, когда я подрос и поводы для обиды стали серьезнее. И неизменно ждал какой-то сладкий запах рук бабушки и ее ласковая улыбка. Они всегда ждали меня и годы спустя, когда я занял трон и в минуты особого отчаяния и тягот приходил в эти покои, чтобы как в детстве позволить помассировать себе голову, потрепать волосы, ущипнуть за ухо и выпить из неизменной темно-красной фарфоровой чашки с золотистым вензелем орла кофе.
– Арэн, – слуги удалились, поспешно и молчаливо, и только тогда гордая леди, сидевшая в кресле у камина, поднялась, шурша шерстяными юбками темно-серого домашнего платья, и поправляя покрывавшую волосы серую шаль. – Я узнала, что ты уедешь через несколько дней, и поэтому решила, что поговорю до твоего отъезда, сначала я хотела после, но… самирская свадьба продлится две или даже три недели, и ты вернешься нескоро… – я опустился на диван, тут же заметив кофейник и чашки, которые красовались на столике подле него, и вазу все тех же, что и в детстве, пирожных с ягодным кремом. Мы виделись ежедневного за обедами и ужинами, но давно уже не улучали минутку, чтобы поговорить по душам, как раньше. И все же сейчас бабушка взирала на меня ласково, терпеливо, с улыбкой наблюдая за тем, как я наливал себе густой, свежий кофе. – Я хотела поговорить с тобой о кое-каких не столь важных с точки зрения правителя, но все же довольно значимых вещах. Прежде всего, я знаю, что тебя очень беспокоит поведение принцессы Оринэйской, и я знаю, что она действительно показала себя достаточно неоднозначно и ее действия могут сейчас вызывать вопросы. Я лишь хочу рассказать тебе кое-что, чтобы помочь не делать ошибок со своей стороны…
– Конечно, Ваше Величество, – кивнул я. – Бабушка Карса, я уже обсуждал этот вопрос с Бэнджамином, совсем недавно, и он тоже говорил, что не следует подозревать леди Алеандру, и в своих подозрениях я не уверен и сам…
– Это очень правильно, что ты прислушиваешься к Фэрту, и поговори еще с Ладаром. Они очень умные ребята, они отдадут за тебя жизнь и не будут обманывать, – Карса всегда очень тепло относилась к Ладару, которого почитала почти за внука, симпатизировала она и Дамскому Угоднику, ворча только на его распущенность и развратность, нравился ей и Карру, как-то всегда оказывавшийся поблизости от Бэнджамина еще с юности и по сей день, и к Элиа бабушка воспылала большой любовью… А вот Кэржол и Лайнери ей никогда не нравились, и она не ошиблась, как и все, и только с годами я понял, как моя немного простая для Императрицы, вышедшая замуж совсем молоденькой девушкой, за мужчину с маленьким ребенком, бабушка хорошо видела людей. – И если у них есть подозрения или иные серьезные, достойные внимания и обоснованные мысли либо сведения, они помогут тебе прояснить картину, даже если она нелицеприятна. Но и я хотела бы внести свою лепту – я обдумала дело, и осознала, что странности в поведении Алеандры начались задолго до покушения – впервые она занервничала, когда узнала о прибытии Каэрри, и встретилась, как мне сообщили, с начальницей его магической стражи. Вполне вероятно, Арэн, что уже тогда кто-то стал ее обрабатывать, внушать, что ее выдадут, что для нее опасно быть здесь, и, хотя она не поверила, у каждого слова есть свой яд, и он мог проникнуть в душу и проснуться от чего-то другого. Покушение хороший повод, даже для такой смелой и испытанной женщины, чтобы пробудить скрытые страхи, вероятно, ей самой не осознаваемые, и, может статься, за ее страхами лежит даже больше, чем видит сама девочка, ведь нельзя забывать о том, что Пиуэргурдран никогда не оказывал людям столько внимания просто так. Он очень ратует за принцессу Оринэи, даже стал угрожать нам расплатой за пренебрежение ее безопасностью, и это тем более странно, что никаких очевидных поводов для подобного поведения у него нет, – бабушка помолчала и обернулась ко мне от огоньков в камине. – И чем меньше поводов на поверхности, тем более весом тот, о котором мы не знаем… Я постараюсь во время твоей поездки убедить девочку, что мы ей не враги, но и от тебя, Арэн, кое-что потребуется…
– Да, бабушка Карса, я очень внимательно слушаю, – отхлебнув обжигающий несладкий напиток, я вновь поднял глаза на женщину, которая о чем-то задумалась.
– Я не знаю, что именно мы не ведаем об Алеандре, Арэн. Но мне кажется, есть то, что плохо помнит и сама она, но что играет при этом очень важную роль во всем происходящем: она ведь Хранитель Стражей Оринэи, о которых даже правителям Зеленого Королевства было не все открыто, но, быть может, подсознательно она опасалась даже не столько того, что Карлон заполучит ее саму, сколько того, что что-то в таком случае попадет ему в руки.
– У нее при себе Изумрудный Страж, – согласился я с доводами пожилой дамы, неспешно помешивавшей сахар в своей чашке. – Я читал это в докладе Бэна и слышал о нем на аудиенции Полуночных, но сам не видел его…
– Правильно, такие вещи кому попало не показывают, – усмехнулась дама. – А для нашей гостьи, внучок, ты, прости, но как раз кто попало, ты для нее чужой человек, посторонний, которому она даже до конца не доверяет, и как женщина, я ее понимаю. Она даже не может, если бы и захотела, считать тебя своим правителем – она ведет себя как твоя подданная, но я в ее глазах вижу, что она не считает себя таковой и только забыла о своих обидах до поры.
– Думаешь, и Пиу так ее бережет ради Изумрудного Стража? – уточнил я, на что получил в ответ отрицательное покачивание головы.
– Едва ли только из-за него одного, но уверена, что он здесь тоже замешан… Впрочем, я хотела напомнить тебе, что не стоит подозревать ее, даже если она подозревает нас – у нее есть к тому и право, и поводы – визит Карлона, покушение, некоторые известия, и тот, кто пытался внушать ей ложь, скорее всего, тоже был. Она не верила, если бы поверила хотя бы раз всерьез, Арэн, уже либо попыталась бы сбежать, либо совершила иную глупость, но она ведет себя осторожно, как затаившаяся кошка, что тоже наводит меня на мысли о том, что она, сама не до конца осознавая причины, прячет что-то, и старается это оберегать, пусть и отстранившись для этого от нас…
– Но меня больше всего беспокоит, что Тионию ее поведение дается нелегко, он переживает, скучает по их совместному времени и уже дважды мне жаловался на амариАлеандру, что она стала замкнутой и какой-то странной… Я понимаю, – я позволил себе окончательно снять маску важности и государственных проблем и на время превратиться прежде всего во внука и отца, пусть и на пару часов. – Я не осуждаю, что она боится меня, я сам дал ей поводы не слишком меня привечать, это правда, но ведь мой сын не виноват в таких делах, и она, выходит, винит меня, и причиняет боль ему?
– Мне начинает казаться, что не только ему, – буркнула Карса, покачав головой. – Не он ходит уже какой вечер задумчивый и допрашивает Бэнджамина. Он привязался к ней, и это объяснимо – ему нужно тепло и участие, она стала для него кем-то вроде старшей сестры, подруги, но ты забываешь, что дружба никогда не играет в одни ворота. Я отчего-то уверена, что она отошла только на время, чтобы обдумать нечто важное, и не выдержит долго, ведь и она тоже будет тосковать по своему другу, и ей покажется, что она одинока. И чем меньше ты будешь пытаться встретиться с ней, заполучить ее внимание, заставлять ее думать, что для чего-то втираешься к ней в доверие, тем это произойдет быстрее. Я уверена, зная тебя, внук, что ты видел в ней возможную компромиссную фигуру, но, я все тщательно обдумывала, уверяю тебя… Нет, это не так, ее поведение похоже не на растерянность из-за того, что ее план провалился, но на самый обычный страх и потрясение, она в растерянности. Я говорила с ней, не так давно, и она не узнала меня, было довольно темно. Принцесса Алеандра в смятении, и ее слова показывали, что поводы на то она имеет – что она открыла нечто о своих друзьях, что не вяжется с ее миром, и, вкупе с множеством иных моментов, это не могло не оказать своего влияния на девушку…
– И, тем не менее, – не сдавался я, уже давно забыв про остывавший кофе, – я понимаю, что стало ей известным, во многом, и готов признать, что мои подозрения, конечно, не следует отметать вот так просто, но и не следует без веских оснований принимать за истину, более того, я не имею права действовать необдуманно и совершать такие ошибки. Но я прошу тебя, бабушка, убедить ее хотя бы в том, что Тионий ей не враг…
– Лучше Тиония никто и никогда не убедит в этом, – губы дамы изогнула улыбка. – Скорее он единственный из нашей семьи, кто по-настоящему сумеет показать ей, что здесь ее не хотят обидеть, здесь ее принимают и любят, и нам просто не следует влезать в это. Ты очень верно запретил Иларде часто посещать их уроки – я понимаю обиды принцессы и тоже оскорбилась бы, не будучи столь близким лицом к династии, чтобы допускать дружеские визиты. И тебе самому следует перестать делать попытки подружиться, ситуация не такова, как мы имеем обычно, когда друг каждого из нас неизменно становится частью общих друзей, и только через Тиония она станет, сама, со временем, таким другом, если же мы продолжим пугать ее, все будет наоборот – она будет все отдаляться. А это отрицательно скажется на вашем союзе, которому еще предстоит сыграть свою роль, и на котором так настаивает Пиу – и Пиу еще никогда за все мою долгую жизнь даже муравья не раздавил просто так, не ради нового шага в своих играх. Оринэя и Никтоварилья были союзниками веками, при Аланде Восьмом союз пошатнулся, но Аланд Девятый, славный властитель, сделал все, чтобы вновь его укрепить… Но Алеандра не только, – чем дольше говорила бабушка, тем более живые образы и воспоминания рисовались в моей голове, и от ее тихого, чуть дрожащего от старости голоса улетучивались усталость и сон, и мысли становились яснее. – Твоя временная подданная и подопечная, не только Хранитель Стражей, не только важная по словам Темнейших фигура в будущих столкновениях с Алым Творцом, и даже не только человек, что пешком и верхом проделал такой путь, который не всем мужчинам доводилось одолевать, рискуя жизнью каждую минуту, и в отличие от тебя отборные сотни ее не заслоняли, и она не от бесшабашности рисковала собой. Их было шестеро и они совершили многое для них на том этапе. Но даже это не то, что ты забываешь о ней отчего-то. Алеандра королева, Арэн, и королева не только по праву рождения – оринэйцы и сегодня, я ведь тоже получаю донесения, выкрикивают ее имя и ждут ее воцарения. И если она откроется, вернется, пойдут за ней, не раздумывая – они верны раз и навсегда данной клятве, и клялись они служить не Карлону, а ее отцу и ей, посему и отношения с девушкой ты должен сразу же переносить на Оринэю, буде та однажды окажется свободной страной.
– Но Империя куда сильнее, могущественнее и больше, – это прозвучало почти по-детски, даже немного горделиво, и Карса вздохнула, поднявшись и пересев ближе ко мне, чтобы похлопать по плечу.
– Зато Оринэя обладает такими знаниями, резервами, о которых мы ничего не знаем даже сейчас. Там обитает великое множество духов, там живут вары, что нашим дадут фору, и магия тех мест загадочна и велика – даже люди Карлона боятся глухих лесов Зеленого Королевства, и нам сообщали о том, что жить в Иринэе вдали от торных трактов запрещено – Иринэйские леса не покорились даже династии короля Орина, лишь приняли мир и союз, и что в них сокрыто на самом деле, не одному смертному не ведомо… Народ Оринэи больше подобен самирамНиктоварильи, нежели людям – я была там неоднократно до последней войны. Оринэйцев по всему миру считают гордецами, но это не так – они обладают высшими качествами, они сильны, горделивы, благородны, отважны, преданы своему народу и стране, они свято соблюдают честь и справедливость, но не простодушны, даже самые простые горожане… Конечно и среди них бывают убийцы, воры, насильники, но в целом это просвещенный, сильный духом народ, очень стойкий и непокорный. Ни Уйтак, ни Филарэсс, ни часть Мискарда, войдя позже, уже не пытаются укусить Великий Рокканд изнутри, а что сообщают наши люди из Оринэи?
– Что там каждый сезон разгораются восстания, постоянно действуют группы повстанцев и ополченцы, и гвардейцы и солдаты роккандцев довольно часто… погибают на службе, так сказать, – припомнил я.
– Подумай сам, Арэн, если за столько лет, после Алого Туман, после пропажи Аланда и войск, и стольких кровавых карательных мер они не сдались и не признают власть Карлона, какими можно назвать этих людей? И таких людей целый народ, немногочисленный сейчас, но его не сломить никакой стране смертных, разве только наурам во всей их мощи.
– Ты хочешь сказать, – внезапно я все же осознал все то, к чему вела этот долгий монолог пожилая женщина, даже вовсе не колдунья, хотя и дальняя родственница величайшей Целительницы нашего времени ТанрыТаунэ, и пальцы с хрустом сжались в тут же разжавшийся кулак. – Что и наша гостья такова?
– Ее не сломил Карлон, как ни старался к концу ее путешествия, и глупо думать, что сумел бы сломить, пожелай того, ты. Она скорее умрет или позволит свести себя с ума, чем отступится от своих целей и идеалов, не приняв этого сама для себя.
– Но я и не собира… – начал было я, но Императрица прервала мою реплику совершенно безжалостно.
– Я не говорю, что ты собираешься ее ломать, я лишь имела в виду то, что потерять ее доверие и окончательно настроить против себя дело совсем не простое, с ним справился только Каэрри, да и то только старший, она даже иных своих врагов так яростно не ненавидит. Но раз потеряв доверие оринэйца – будь это хоть Ниэни Тангу, самая простая девушка, хоть королева без короны, то есть наша гостья, его восстановить не удастся уже никогда, а доверие королевы во многом означает и отношения со страной – она может недолюбливать правителя иной державы, быть осторожной с ним, или считать другом, но без доверия союз никогда не будет прочным, а оринэйцы и вовсе на него не пойдут. Что же касается того, зачем еще я позвала тебя сегодня, – я, по привычке, позволяя себе совсем немного побыть почти ребенком, устроился головой на худых коленях под плотными юбками, ощущая, как узловатые пальцы, изборожденные морщинами, массировали мне голову. – Тебе представится прекрасный шанс посетить столицу Саммирса, город Файэти, который, как нам обоим прекрасно известно, хранит чудесную библиотеку и в том числе хроники и книги времен Великих Войн, когда впервые гремели на полях Бартиандры сражения с приспешниками Алого Тигра. Король Джэсамгу по обычаю будет одаривать каждого гостя одной вещью по его просьбе из всех, что есть в его королевстве, и многие люди берут золото, самирские одежды, украшения, оружие, и они и впрямь выделки необыкновенной. Но я бы посоветовала тебя попросить в подарок копию большого трактата об истории Великого Потрясения Бартиандры, участниками которого были Вечные Спутники Матери БарлыАлеандракэСанджай, – на манер самирского языка, кое-какие фразы которого она знала, произнесла бабушка. – В этой книге из всех, что имеются у смертных, собраны самые важные сведения о Стражах, и большего о них ни в одном другом манускрипте не отыщешь, мне рассказывала об этой книге сестра Танра, которая видела ее и видела ее копию, король Джэсамгу самолично показывал обе книги сестре, и тогда сказал, что лишь избранным людям он позволяет не то, что прочесть, но и просто увидеть ее, и даже избранным самирам! Но я уверена, сейчас копию он тебе передаст, вот только переводить ее будет непросто, она написана на древне-самирском диалекте, и этим придется заняться нашему славному самиру…
