Текст книги "Пламенеющие Небеса. Книга Вторая. По ту сторону Нерушимой (СИ)"
Автор книги: Астромерия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 45 страниц)
– Ничего серьезного, меня иногда беспокоят боли в спине. Давняя травма.
– Я могу вас осмотреть? – взгляд скользнул по моей груди и девушка вопросительно уставилась мне в глаза. – Если вы позволите, без осмотра я не смогу помочь вам в полной мере.
– Разумеется. Мне…
– Я прошу вас присесть. – Легкая улыбка, тронувшая уголки губ, и приятное покалывание магии, коснувшейся, когда мы устроились на краю постели, спины. – Вы получили… вы подразумеваете под травмой удар, верно?
– Да. Несколько неудачная тренировка, если можно так сказать. Я еще учился в школе магии, но у нас были и другие науки, и этикет… И военное дело, и собственно тренировки. Не знаю, знаком ли вам подобный подход…
– В Минаурской школе были суровые условия, сир, но для девушек занятия, направленные на развитие телесной силы, были необязательны. Думаю, вам известно, в таком случае…
– Что там защемлен нерв? Да, мне это известно, – согласно кивнул я.
– В таком случае я сниму боль и, если пожелаете, дам вашим слугам рецепт очень хорошего, проверенного средства, мази. Ее достаточно легко сделать, трава, лежащая в ее основе, широко распространена в северной части Верхнего Аррака. Средство проверено мной на личном опыте, очень хорошо снимает и ослабляет боли. Подобные вопросы, если дозволите, не требуют постоянного вмешательства Целителей и лекарей. Я понимаю, что мое поведение несколько нетактично для Целителя, но… не могу удержаться от вопроса, – внезапно переменила тему оринэйская принцесса. – У вас очень большой шрам, на груди… – замялась она.
– Я получил его в оринэйскую войну, – пальцы невольно скользнули по белому рубцу, чуть наискось, через торс. – Я принимал личное участие в некоторых сражениях, приходилось, и получил удар мечом. Он пришелся вскользь, можно сказать, я счастливец. Хотя доспехи прорубило.
– Вы… О Последней Войне Оринэи? – рука, плавно скользящая вдоль спины, на небольшом расстоянии, и отпускающая воздействующую магию, почти снявшую даже тень боли, застыла на месте.
– Да. Мы вошли в земли королевства с некоторым опозданием, затянулись формальности и было осложнено пересечение территории Рокканда, но нам довелось участвовать в военных действиях. К сожалению, мы не успели вовремя… – неясное чувство вины перед страной-союзником оставило на нас с отцом свой след. Договор об оборонительном союзе, о взаимной помощи, давние и прочные связи оказались умело перечеркнуты Роккандом и мы не успели построить обходные пути. Под натиском Альянса Аланд был вынужден вступить в него, в бесплодной попытке отсрочить кошмарное, были потеряны прямые границы и судьба Зеленого Королевства, как выяснилось, была предрешена. Вот только оринэйцы, как мы узнавали год за годом, и понимали уже тогда, в войну и сразу после, до последнего надеялись на нашу помощь. Многие надеялись и по сей день, но отношение к нам правящей династии изменилось резко – если Аланд уважал отца и был с ним в хороших политических и личных отношениях, да и в хороших политических со мной, то Алеандра, при всех ее попытках скрыть это обстоятельство, воспринимала нас заметно менее тепло, и я понимал, почему. Конечно, мы учитывали и свои интересы, не только оринэйские, но отчасти промедление, неоправданное, с нашей стороны имело место быть. И, вероятно, нам стоило проявить большую настойчивость в первое время после падения Оринэи – найти все же Алеандру, которую должны были опекать, покуда девушка не выросла бы, доказать, что Оринэя уже вступила, практически, в Круг Тьмы, но это не соответствовало интересам и имени Империи, да и мы не нашли принцессу Оринэи, без согласия которой бумаги, торжественно показанные Карлоном на Совете, не имели бы никакой силы. И, по сути, до сих пор ее не имели, что существовали некоторые шансы доказать…
– Вероятно, это даже к лучшему. Исчезновение войск, которое могло бы произойти в день Алого Тумана, не принесло бы пользы ни одной из сторон. Просто я не ожидала, что вы лично участвовали в сражениях. Я была уверена, что вы выступали в роли командования…
– Большей частью. Но в наиболее серьезных операциях и в наиболее ожесточенных сражениях довелось принять личное участие.
– Необычно для правителя, – по тону складывалось ощущение, что дама улыбается. – Редкие из них разделяют подобное мнение, по моим наблюдениям.
– Вам тоже доводилось сражаться, сколь мне известно…
– Не в столь крупных масштабах и я, чаще, выступала магической силой. От обычных солдат меня защищали другие, моей задачей была защита от чар магов противника и… применение магии в их адрес, чтобы заставить их волшебников отвлечься.
– Но вы не всегда находилось в больших, относительно, отрядах…
– Когда нас было не столь много, масштаб стычек был еще более маленьким. Мои спутники, в частности, варсэ-тангу Дорр, умели избегать возможных опасностей. Случалось, никто из наших противников не владел магией, моя задача была нанести им урон, но опять же, под прикрытием своих спутников. Я редко участвовала с оружием в руках, и, буду откровенна, не умею им пользоваться.
– Неужели?
– У меня был при себе кинжал, подарок моего отца, я сдала его пограничной страже. Он пару раз меня выручал, но во многом только благодаря урокам, которые мне любезно предоставляли мои друзья.
– Был?!
– Я сдала его пограничной страже, сир. Я понимаю, что они действовали по законам Империи и не виню их в том, что они выполнили свою работу.
– Вы говорили, его подарил вам отец? – я, отстранившись от рук дамы, так и не возобновившей лечение, которое уже и не требовалось, повернулся к ней лицом. – Это памятная для вас вещь, простите, насколько я могу понять?
– У меня осталось очень мало того, что напоминало бы мне о родных. Только медальон матушки. Кинжал ранее принадлежал моему отцу, и была еще книга…
– Я распоряжусь, чтобы его вернули вам. Все необходимые… процедуры… уже выполнены. – Легкая искра благодарности мелькнула в глазах, свеча на столике почти догорела, и в комнате, и без того мрачноватой, стало почти темно. – Если вас не затруднит, я прошу вас сообщить название и рецепт средства, мази, и особенности его использования, моим помощникам. – Тонкая ладошка, сжатая моей рукой, чуть заметно дрогнула. – Я признателен вам за помощь, и приношу извинения за недопонимание, возникшее у нас. Уверен, вы простите страже несколько чрезмерную исполнительность.
– Я понимаю. Я несколько испугалась, когда мне сообщили о срочном вызове, и была озадачена. Вы казались вполне здоровым в конце празднования, и приглашение было неожиданным. К слову, могу отметить, что было очень весело, и очень похоже на Оринэю. Я замечаю множество сходств между нашими странами…
– Они были союзниками достаточно длительное время, – пожал плечами я, отмечая, что движения не вызывают новых вспышек боли. – Благодарю, еще раз, за оказанную помощь и уделенное мне время.
– Я не могла не отозваться, Целители редко отказывают в помощи. По меньшей мере, Целители в Альянсе. Я хотела бы принести извинения за то, что несколько нетактично высказалась о вашем предложении о вознаграждении, за оказанную в дороге в Брилльдж помощь. Я не знала, что в Круге Тьмы Целительство строится иначе, нежели в Альянсе, и не вполне верно поняла вас.
– К сожалению, мной не были учтены некоторые расхождения, и, возможно, была подобрана оскорбительная для вас форма. Я приношу искренние извинения, миледи, – на этой, доброжелательной, и вновь извиняющейся (к лучшему, решил я, одним недоразумением меньше) ноте мы простились, чтобы утром продолжить оставшийся, краткий, по расчетам, путь в столицу.
Обратно мы возвращались по западным частям Империи, делая небольшой крюк к югу, и, подъезжая к очередному порталу, получили известие о том, что встретимся с небольшим обозом беженцев из Великого Рокканда и частично Басскарда, сделавшим большой крюк через Таунак и пересекшим Дукон посредством портальной системы Королевства – по соглашению между странами, подобная практика имела место уже несколько лет, и уже здесь, системой порталов же, беженцы отправлялись в наименее густо заселенные части Никтоварильи, после необходимых проверок у границы и у первых порталов. В обозе, который мы, проезжая вне очереди, затормаживали, по сообщениям, были люди, подвергшиеся пыткам, и назревала вспышка степной лихорадки.
Опасность распространения последней, довольно неприятной болезни, уносившей, впрочем, уже не столь много жизней, как несколько веков назад, но, тем не менее, трудно поддававшейся лечению, оставлявшей рубцы на месте язв, коими покрывались шея, лицо, руки и ноги, вынудила меня, после короткого совещания с Беном, доложившим мне переданные ему результаты проверок обоза, принять решение задержаться здесь – лично встретиться с главными среди беженцев и позволить лекарям поработать с больными. В конце встречи в голову самира пришла мысль предложить Алеандре попрактиковаться в исцелении людей, осмотреть беженцев, оказать, если сочтет нужным, помощь и дать рекомендации, покуда мы займемся документацией, определим, куда отправится караван, и согласуем мелкие формальности, которые, по нашим расчетам, должны были занять день-два.
Алеандра согласилась охотно, даже, мне показалось, обрадовалась, что мы доверяем ей подобные вопросы, и поспешила к обозу, из многочисленных телег, фургонов и палаток. Кто-то разместился в пустующих домах для ждущих очереди на портал, кто-то прямо в шатрах, всего шесть с небольшим десятков человек, многие – женщины и дети, мужчин было совсем немного, большинство уже в возрасте… Я же встретился с седым, избитым морщинами стариком, оринэйцем, который был выбран кем-то вроде главного по обозу, среди беженцев, и получил подробный отчет о том, сколько едет женщин, детей, мужчин, сколько людей были ранее в руках роккандцев… Когда оринэец, превосходно разговаривавший на наанаке, удалился, в проеме моей палатки, разбитой по случаю плохой погоды, обычное явление для начала весны в Империи, возникла жилистая фигура в черном, неторопливо опустившая ткань и велевшая самирам-охранникам оставить нас наедине.
– У нас, мой Император, появился прекрасный шанс исправить нашу вину перед принцессой Алеандрой, – Бенджамин, застыв у складного стола и чуть опустив голову, из-за низкого потолка, бросил взгляд на стены палатки, окутанные защитными чарами и чарами, скрывавшими звуки и голоса внутри. – Она обратилась, около получаса назад, ко мне с просьбой личного характера. Разумеется, принять решение о возможности ее удовлетворения можете только вы, сир, посему я вынужден передать вам ее просьбу.
– И какого же характера ее жалоба? – уловив стоявший за словами намек, уточнил я.
– В процессе работы с пострадавшими от рук роккандской власти принцесса Алеандра обнаружила свою спутницу. Девушка упомянута в верительных грамотах и должна была сопровождать принцессу во время ее миссии от имени Таунака. Найэндери или Ниэни Тангу, семнадцать лет. Дама в крайне плачевном состоянии и принцесса Алеандра просят дозволения задержаться здесь на время, дабы исцелить миледи Ниэни лично.
– Она подвергалась пыткам? – я бросил быстрый взгляд на невозмутимое лицо самира, пробегавшегося глазами по переданным с поста охраны портала бумагам.
– Во время нападения на делегацию Таунака в Диких Землях госпожа Тангу оказалась в плену представителей Братства Внемлющих Алому Тигру. Она не была подвергнута пыткам, насколько нам удалось установить. Она… Оказавшись в военном гарнизоне, в ожидании распоряжений правящей верхушки, девушка подверглась принудительным интимным связям, говоря проще, многочисленным изнасилованиям. Судя по всему, более, чем одним человеком, – Бенджамин скрестил на груди руки, искоса на меня поглядывая. – Разумеется, решение принимать тебе, Фламберг, но, учитывая уже имевшие место с нашей стороны упущения и промахи, я, как друг и доверенное лицо, настоятельно рекомендую тебе не отказывать даме в ее просьбе. Отказ окончательно уронит, подозреваю, в ее глазах твой престиж, что не выгодно нашей стороне, поскольку принцесса Алеандра в наших руках прекрасный козырь.
– И что мне посоветовал бы в этой ситуации ты? Мы не можем оставить принцессу здесь без… нашего сопровождения, но и задерживаться более, чем, предположим, на неделю, у нас нет возможности.
– Недели при должном подходе Целителю вполне хватит, чтобы привести девушку в состояние, достаточное для поездки, и леди Найэндэри могут продолжить путь с нами. Пока будет длится целительская работа здесь, на месте, Особый Отряд проведет необходимые проверки и займется документами для дамы. Как и у принцессы Алеандры, у Госпожи Тангу нет при себе документов, исключая верительные грамоты, и в столице мы уделим этому вопросу самое тщательное внимание, сир.
– И после исцеления…
– Она сможет остаться при принцессе. Как мне известно, до побега из Гвенто-Рокканда, условно назовем это событие так, Тангу была личной служанкой миледи Оринэйской, но этот вопрос мы урегулируем с дамами в частном порядке, я лично проконтролирую данный процесс. Разумеется, в случае, если результаты проверок окажутся положительными.
– Ниэни Тангу действительно нуждается в помощи Целителя? – в голове лихорадочно перестраивались планы и метались мысли. Я понимал, что не могу отказать Алеандре в ее просьбе ни из соображений дела – сказать «нет» я мог, но это страшно понизило бы мнение обо мне в глазах важного козыря и потенциального союзника, что едва ли обрадовало бы и науров, и было бы не на руку нам всем. Ни из обычных человеческих сочувствия и вежливости, присущих мне просто как мужчине, Арэну, если отвлечься от титула.
– Действительно. Я видел даму лично, и, по моему скромному мнению, Арэн, она очень плоха, – кивнул Бенджамин. – Леди Алеандра сообщили, излагая свою просьбу, что Госпожа Тангу ждали ребенка. – Прошедшее время лучше любых слов подсказывало, что произошло в результате изнасилований, и я невольно вздохнул, вспоминая послание Танры и верительные грамоты, в которых перечислялась поименно добрая дюжина человек, преимущественно не из Таунака. И строчки «Я убедительно прошу Вас, со всем глубочайшим почтением, оказать помощь…»
– Вот как… – невольно сорвалось с губ и острый взгляд вечно юного лица, обманчиво молодого, вперился в меня. – В таком случае, Гранд-Мастер Фэрт, я даю дозволение выполнить просьбу Ее королевского Высочества, мы задержимся здесь на пять дней, которых, смею полагать, принцессе хватит, чтобы привести леди Тангу в достаточное для поездки состояние, мы займемся вопросами, касающимися нашей работы… – Медленный кивок показал, что меня слушают. – И я хотел бы увидеть принцессу Алеандру, дабы уточнить обстоятельства у нее лично, полагаю, ближе к закату, необходимости непосредственно сейчас нет.
– Я сообщу ей, что вы желаете видеть даму после ужина, – полукивок и легкие шаги к двери, спокойные, уверенные. Мне никогда не доводилось видеть Бенджамина обескураженным, растерянным, хотя часто самир изображал показную расслабленность и даже легкое попустительство, которое с поразительной быстротой, знал я не хуже самого Бена, могло смениться сдержанной, холодной циничностью и жестокостью, и порой даже мне не удавалось понять, хотя я знал его всю жизнь, каковы истинные, скрытые за слоями нескольких масок, эмоции Повелителя Рассудка, как издревле именовались маги, властвующие в мире человеческой головы, будь то во сне или наяву…
Оставшись один, я вызвал начальника службы портала, принимаясь изучать накладные на его содержание, журналы, учитывавшие пропускаемых, и прочее-прочее, запланировав еще небольшой обход обоза и несколько встреч, и приготовив проект нового закона, касавшегося деятельности Гильдий Ремесленников и Промышленников, на вечер – бумаги были переданы из Дариана по приказу сестры аккурат утром, и я собирался к возвращению уже ознакомиться с проектом и обдумать его – вопросы касались ужесточения контроля над работой Гильдий и некоторых изменений, существенных, в налогах, выплачиваемых ими. За работой мысль о том, что ко мне вечером приглашена еще и новоиспеченная герцогиня Оринэйская, выветрилась из головы, и вспомнил я об этом только когда в палатке возник денщик и доложил, что принцесса Алеандра прибыли и ожидают дозволения войти. На одном из складных столиков стояла миска с тушеной ягнятиной и овощами, медленно остывавшая, а за вторым, близ еловой лапы, источавшей хвойный аромат, тонкий и приятный, сидел я, изучая предложенный Министром Промышленных Дел проект возможного закона. Гильдии, прежде почти не зависящие от властей, предлагалось постепенно сделать государственными, начиная с ужесточения контроля и ответственности и с присутствия на заседаниях этих самых гильдии в обязательном порядке чиновника… Именно на пункте о новом порядке заседаний меня и застало известие о том, что прибыла оринэйка, по моему приглашению.
– Пригласите ее и оставьте нас наедине, – скомандовал я, переворачивая бумаги и отодвигая свечу подальше. Остывавший ужин все еще приманивал аппетитными запахами. Закончив наводить порядок, я поднял глаза на хрупкую фигурку в черном плаще и высоких сапогах, застывшую у полога.
– Вы желали видеть меня, сир, – негромкий голос Алеандры едва заметно подрагивал, звуча с ноткой хрипотцы. Молодая чародейка не спрашивала, скорее просто констатировала факт, почтительно опуская голову и изображая подобие реверанса.
– Да… Герцог Фэрт передал мне вашу просьбу, принцесса Алеандра, – девушка застыла, кланяясь, словно боясь войти дальше в узкое пространство. – Я ее удовлетворяю, но мне хотелось бы услышать некоторые ваши пояснения.
– Разумеется, Ваше Величество, – новый поклон, стража снаружи и скрывшийся в тени Алкир, охранявший меня лично… Свечи озаряли кровать, столик в глубине – с двумя стульями и миской дымящейся пищи. И мой стражник в единственном затененном углу…
– Думаю, вам лучше присесть, – я указал глазами на стул напротив. В мыслях девушки хаотично метались боль, скорбь и злость на того, по чьей вине та девочка вообще оказалась в таком состоянии.
– Благодарю, сир, – оринэйка робко опустилась на краешек стула, свет упал на ее лицо и я невольно вздрогнул на миг – щеки Целительницы, всегда, даже при неприятных допросах науров, сохранявшей поразительное спокойствие и хладнокровие, были мокрыми от слез. Изумрудные глаза заволокла пелена боли. – Что Вам угодно услышать?
– Чем вызван ваш интерес к этой леди?
– Ниэни… Ниэни очень важный человек для меня… – голос задрожал еще сильнее, и мне на миг показалось, что он вот-вот вовсе сорвется окончательно…
– Я понимаю, это несколько личный вопрос, но мне хотелось бы услышать, что произошло с девушкой. И, прежде, уточнить один момент – по моим сведениям, эта девушка была одной из представительниц посольства Таунака?
– Именно так, Ваше Величество. Имя Ниэни указано в верительных грамотах. Ниэни Тангу…
– Продолжайте… – опущенные плечи, заплаканное лицо и растрепанные волосы вызвали во мне тщательно подавляемую жалость. Оринэйка казалась потерявшимся и глубоко несчастным человеком…
– Когда произошло нападение, в результате которого мне пришлось пересекать Границу одной, Ниэни оказалась в руках одного из напавших на нас отрядов. И… В руках Его Императорского Высочества Кронпринца Великого Рокканда, – в голосе, при всей официальной важности фраз, отчетливо звучали рычащие нотки.
– Продолжайте, – когда Алеандра умолкла, мысленно погружаясь в ярую ненависть к Алкиру Каэрри, негромко произнес я, заставляя ее вернуться к реальности.
– Как мне удалось установить, если позволите, во время ее пребывания в плену у принца Ниэ… моей спутнице не причиняли вреда. Но позже она решением Его Высочества была направлена в один из восточных гарнизонов как узница… И… – девушка умолкла, тщательно подбирая слова, которые бы не стали в этой ситуации нетактичными и в то же время не могли бы быть сочтены попыткой не дать ответ. – Роккандские солдаты, к сожалению, не слишком тактичны в вопросах обращения с женщинами. – Подоплеку этих слов, произнесенных нарочито отстраненным тоном, я понял бы даже не умея читать мысли – по стиснувшимся пальцам, по неожиданно ярко блеснувшей в ее изумрудных глазах молнии, по поджавшимся на мгновение губам и едва заметной рычащей нотке…
– Что ж, я могу представить, что могло произойти в гарнизоне, – отозвался я, решив, что заставлять ее продолжать не самое приятное повествование будет с моей стороны далеко не самым уместным поступком. – По моим сведениям, подобные ситуации в Рокканде и некоторых странах Альянса действительно случаются. И, учитывая обстоятельства и то, что Госпожа Тангу, как и вар Дорр – представитель посольства Таунака, я считаю возможным не только позволить вам завершить ее лечение во время нашей поездки, но и позволить ей, если, разумеется, Госпожа Тангу не располагает иными уместными в Никтоварилье соображениями, остаться в Дариане на правах вашей помощницы. – На какую-то неуловимую секунду мне почти показалось, что оринэйка бросится с благодарностями мне на шею – в посветлевших глазах ярко вспыхнула не успевшая стать подавленной искра радости, почти счастья – человеческого, самого обыденного. Но искорка все же угасла, сменившись окрасившим щеки румянцем и благодарной робкой улыбкой.
– Благодарю, Ваше Величество. Я не смела просить о подобной милости, но…
– Я глубоко уважаю мнение Ее Светлости и рад подобающим образом принять во вверенной мне стране гостей из Таунака. – Я возможно более ровным и дружеским голосом оборвал ее робкую признательность, не испытывая желания показывать, что на самом деле служило, отчасти, причиной принятому решению… – Разумеется, когда Госпоже Тангу станет лучше, она будет принята в подданство Империи. Как и ваш спутник Дорр.
– Разумеется, сир, – легкий поклон и хаотичные радостные мысли о том, что она воссоединилась с двумя друзьями, за которых ужасно волновалась. Ничего подозрительного, ровно ничего странного или сомнительного – лишь самая искренняя радость снова их видеть и иметь возможность помочь пострадавшей подруге…
– Мне хотелось бы обсудить с вами еще некоторые моменты, касающиеся уже Вашего проживания в Империи, – прерывая поток ее радости и робкие благодарные слова, заметил я. Дама едва заметно склонила голову.
– Разумеется, Ваше Величество.
– Поскольку вы уже являетесь подданной Империи, я считаю уместным, если вы продолжите занимать должность учителя магии моего сына. Вас это устроит?
– Более чем, мой повелитель. Я почту за честь возможность обучать принца Тиония, – щеки покраснели еще сильнее.
– Думаю, вы можете разрабатывать, в связи с некоторой неясностью его способностей, планы обучения на три-четыре месяца, разумеется, предварительно предоставляя их на согласование мне, Совету Вилайров и Гранд-Мастеру.
– Как Вам будет угодно, сир, – и вновь, что не могло не радовать, ни тени мыслей о выгоде. Впрочем, за время ее жизни в стране и службы во дворце Алеандра ни разу не потратила деньги, по моим сведениям, на что-то, превышавшее необходимый минимум ее потребностей. Единственной страстью гостьи оказались книги – покупаемые в огромных, как отметили, количествах. А еще девушка умудрилась за несколько месяцев внести пожертвования в огромное количество учрежденных Карсой, матушкой и Илардой фондов помощи обездоленным, во все Лекарские и Сиротские дома столицы… Сколько она раздала обычной милостыней, и вовсе оставалось тайной, покрытой мраком… Представить себе Лайнери или Самину, как ни отгоняй я подобные мысли, все же возвращавшиеся, раздающими деньги другим, мне ни разу не удалось… При том, что ни та, ни другая по сути и вовсе не работали…
– Разумеется, ваше жалованье, как гражданки Империи, учитывая ваши успехи как Целителя и наставника принца Тиония, будет повышено. До восьми сотен золотых в месяц.
– В этом, если позволите, нет необходимости, мое жалованье достаточно и… – пожалуй, позволяй ей этикет вскочить и замахать руками в мой адрес, именно это бы и произошло. Девушку, мгновения назад радовавшуюся весьма удачному стечению обстоятельств и подумывавшую, что когда-нибудь она убьет-таки Алкира, охватил ужас – она и это-то жалованье не знала, куда деть, и его ей повышали… Щеки окончательно покраснели, под стать ее роккандской тунике, проглядывавшей из-под шерстяной более короткой, в глазах воцарилась паника, которая царила и в мыслях…
– Это практически меньшая сумма, которая может быть положена подданному Никтоварилианской Империи, занимающему вашу должность.
«Она еще и расти будет?!» – Оринэйская окончательно пришла в ужас… И ее напуганное и взволнованное лицо почему-то показалось мне очень милым. Впрочем, мысль эта была мгновенно изгнана прочь.
– Если позволите… – немного справившись с эмоциями, медленно начала девушка, не отрывая взгляд от свечи. – Я могу содержать своих… спутников… за свой счет… – идея, куда ей тратить деньги, была весьма неплохой, но традиции страны и мои собственные планы включали в себя иные вещи.
– Им будет определено жалованье в соответствии с занимаемыми должностями. Вы можете покрывать их расходы, выходящие за рамки этого обеспечения. Вару жалованье будет предоставлено в продовольственном варианте.
– Как вам будет угодно, – румянец не спешил уходить с все еще худых щек, а мой взгляд невольно скользнул по прядям черных волос… При всей неоднозначности появления и обстоятельств ее побега из Гвенто-Рокканда, оринэйка вызывала легкое уважение – не каждому человеку оказалось бы по силам после подобных «приключений» сохранить не только рассудок, но и удивительно крепкое равновесие духа. И представлялась она весьма любопытной личностью – ее отличие от придворных светских девушек и юных дам бросалось в глаза при даже мимолетном общении…
– Касательно ваших сведений об Алом Тигре, – наиболее важная часть беседы наконец подошла к удобному моменту. – Поскольку вы отныне находитесь под защитой Империи, хотелось бы уточнить, нет ли у вас иных сведений помимо уже переданных?
– Все свои сведения и доказательства я окончательно предоставила во время аудиенции в Брилльдже. – Девушка совершенно искренне кивнула, на миг взглянув на меня.
– У вас есть иные вопросы?
– Если дозволите… Как мне надлежит исполнить второе условие Высочайшего Соглашения?
– В столице я оповещу Верховного Жреца о необходимости скорейшего выполнения данного требования. Вы получите аудиенцию для обсуждения деталей с ним. – Девушка, поклонившись, поправила длинную тунику, скрывавшую под собой ее фигурку – и в то же время весьма аккуратно на ней сидящую. Видеть ее в тунике становилось более привычным, нежели в платье – которые она, кажется, не любила…
– Благодарю, Ваше Величество. По возвращению в Дариан я предоставлю, если позволите, план занятий на следующие четыре месяца. И… Я могу оказывать помощь лекарям столицы?
– Равно как и иных городов, в которых вам может случиться побывать. Вы вольны применять ваши способности тем образом, который сочтете нужным. Разумеется, в допустимых рамках, – серьезный и спокойный взгляд и покидающие ее эмоции, сменяющиеся обычной непроницаемой холодностью. – Вы можете быть свободны, – дважды повторять не требовалось – девушка, поднявшись на ноги, коротко и благодарно мне улыбнулась и мгновение спустя скрылась за дверью.
========== Глава 7. Все новые знакомства ==========
Я устроилась удобнее, закончив с вечерним туалетом и присев на досчатый пол таверны, на подушку, рядом с растянувшимся поперек двери варом. Дорр, урча, обвил меня хвостом, в районе талии, и заглянул в лицо. Свечи погасли, оставляя только лунные тени, в таверне было тепло и уютно, за окном шумел дождь со снегом и это был самый первый вечер дороги обратно в Дариан.
– Я тебе рассказала, что со мной происходило с тех пор, как мы расстались, – заметила я. – Теперь твоя очередь, тигруня.
– Ничего особенно интересного, – отозвался вар. – Я успел проскользнуть в мгновенный портал, куда тебя перебросили, кстати, рыжий наш, я про Файги, тоже попытался туда рвануть, но они опоздали. Выбросило меня где-то за лигу от вас, меня тоже парочка преследовала, поэтому с тобой я объединиться хотел, но вы не останавливались особо, и у меня это не то, чтобы хорошо получалось. Плюс на хвосте двое наседали, маги, усы вон попалили, прежде, чем я их… Кхм…
– Загрыз, – вздохнула я, прекрасно понимая, что с ними мог сделать Дорр.
– Потом, когда ты границу пересекла, я это как раз видел, но еще далеко был, не успел. Ты Темное Целительство выпустила наружу, – неодобрительно заметил он.
– Оно само вырвалось, – я натянула ночную рубашку на ноги сильнее и потрепала густую шерсть друга. – А как ты тут оказался?
– Ну, я проследил, что эти точно ушли от границы, и пересек ее, открыто, конечно. Ты уже была в гарнизоне в тот момент, я все время знал, где ты и живая ли. Я тоже пошел к гарнизону, ближайшему, и сдался-таки в руки войскам. Потом самиры со мной побеседовали, допрашивали тактично, не трогали, только запретили умышленно пользоваться магией, и повезли в Брилльдж. Я тут и ждал, со мной еще науры встретились несколько раз. В целом хорошо приняли, не знаю, почему ты так злишься, все как я и ждал, и даже капельку лучше.
– Я все рассказала. Они… Эти… – слова находились с трудом, и я почему-то не могла отделаться от мыслей об искаженном шрамами суровом лице и темных, пронзающих глазах мужчины. – Так ко мне отнеслись, как будто я… Даже не знаю, кто.
– А я бы с тобой поспорил, – отозвался Дорр, неодобрительно заурчав. – Вот с чем я согласен, это с тем, что долго держали на коленях и не выдали платьев. Но с платьем извинились, а колени… Мы не знаем, почему он это сделал, Ал. С покоями твоими я не знаю, что там за комнаты такие, спорить не могу. Но вот то, что до аудиенции не выпускали там и под стражей… Я тоже был под стражей до первой встречи с наурами. Это естественно – ты пересекаешь границу не там, где надо, в верительных грамотах указана куча имен, а ты одна. Может это вообще не ты, или ты под гипнозом, или что-то еще. Они не могли тебя не проверять.
– Они вообще не выпускали меня из дома, даже во двор. Они все делегации так встречают или только меня?! Я в жизни не видела, чтобы принцев и королей запирали в какой-то норе!
– А все делегации прибывают вот так вот? Ожидалось одно, вышло другое, они разобрались и приняли тебя как подобает.
– Если однажды я верну Оринэе свободу и этот… Этот… прибудет туда же, из своих покоев он выйдет только на аудиенцию у меня и обратно, и будет сидеть там… – Дорр, выслушав мою тираду, жизнерадостно шлепнул меня хвостом.
– Какая страшная угроза! – рыкнул он. – Ты роковая королева, милая моя. Я бы и с деньгами не стал так горячиться. Это ты выросла по ту сторону Стены Науров и привыкла к порядкам в Оринэе, к заветам Танры и Самины, а у них здесь, может быть, все по-другому, и Целителям платят деньгами. И потом, ну вот объясни мне, на кой… На какого харра Император Арэн жаждет проблемную провинцию? Туда вложить, не обессудь, ваших кругляшков, денег, придется целый обоз, чтобы все восстановить. И народу уж точно было бы, даже если вдруг, не хуже, чем у Карлона в рабах.
