Текст книги "Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ)"
Автор книги: Aquila_C
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 56 страниц)
Прошагав некоторое расстояние, она услышала впереди шуршание. «Вот и оно», – подумала Эми и, вынув меч из-за спины, полубоком продвинулась вперед. За поворотом она встала: перед ее взором открылся источник шуршания, большое существо с паукообразным телом, которое усиленно ковырялось своими лапами-жалами в земле. «Ненавижу пауков!» – испуганно подумала Эм, чувствуя, как ее наполняет ужас.
Паукообразный монстр, видимо, почувствовал ее, замер и направил на нее свой глаз с вертикальным зрачком. Издав ужасающий звук, он плюнул ядовитой жидкостью в девушку и двинулся прямо на нее. Эм почувствовала резкую, обжигающую боль в ноге и рванула обратно по тоннелю. Нога подвела ее, Эми упала лицом вперед, выронив меч, и поползла, истошно крича: «Ненавижу, ненавижу пауков!». Невероятная боль в груди вынудила ее прекратить движения. Она немного приподнялась, опустила взгляд и увидела жало, торчащее из ее солнечного сплетения. Эми выплюнула кровь, ошалело пощупала рукой землю в поисках меча, и ощутила на своей шее клыки, разрывающие ткани, ломающие позвоночник…
Эми вскрикнула и кубарем полетела с кровати, сбив собой табуретку, стоявшую у изголовья. Придя в себя, она увидела заспанное лицо ведьмака, свисающее с края кровати.
– Что с тобой?
– Ничего, – отозвалась Эм, успокаиваясь, – просто сон. У меня бывает.
– Что бы ты хотела посмотреть? – спросил Геральт, заматывая Эми предплечье, на котором были три глубоких заживающих пореза, оставленные на память плавуном. Спина уже была обработана.
Эми с любовью наблюдала за ним, его движениями.
– Все.
Затем ей в голову пришла мысль, и она спросила:
– Геральт, а шрамы мужчин не отпугивают? Ведь можно заинтересоваться женщиной с метками?
– Можно заинтересоваться любой женщиной, – уверенно ответил он, заканчивая работу. – Пойдем, перекусим и сходим на рынок.
Ты хоть прожуй, – науськивал ведьмак свою подопечную, наблюдая, как она быстро уплетает завтрак. Эми и Геральт сидели в большом зале гостиницы на первом этаже, который использовался для обслуживания голодных посетителей.
– Угу, – промычала она в ответ. Ей не терпелось попасть на улицу.
– Друзья, привет, – обратился к ним подошедший мужчина в странной шапочке с пером и присел за их стол. На плече у него висела лютня.
– Лютик, я уже не надеялся, – ответил ведьмак, и взгляд его потеплел.
– Да, я немного задержался, были дела, – загадочно произнес бард. Вид у него был растрепанный и счастливый. – А вы давно в городе?
– С неделю, – ведьмак махнул рукой щуплому хозяину, намекая на дополнительную кружку.
Лютик удивился:
– Как вам удалось так быстро добраться?
– Пошли через лес, – Геральт посмотрел на Эм, и она хитро прищурилась.
От Лютика не скрылась перемена, произошедшая между этими двумя. Он тут же нашелся:
– Значит, едем вместе на праздник по случаю Летнего Солнцестояния?
Эми перестала дышать. Геральт помолчал немного, и ответил:
– А, черт с вами. Завтра утром выезжаем. Лютик, если не появишься – пеняй на себя.
Бард оживленно покивал и улыбнулся.
Погода была солнечной, теплой. Эми и Геральт шли в направлении к рынку. Улица была оживленной, люди спешили, толкались. «Как муравейник», – подумала Эм. Она не переставала удивляться косым неприязненным взглядам, которые бросали на Геральта прохожие. Неужели они настолько слепые, не видят, что перед ними самый достойный представитель человечества?
Дойдя до площади, заполненной лотками и людьми, они слились с толпой. Эми крепко схватила Геральта за руку, боясь потеряться. Повсюду стояли шум, гам, крики людей, животных, откуда-то доносилась музыка. Немного освоившись, Эми сама стала направлять ведьмака, постоянно останавливаясь и разглядывая диковинные товары, животных и некоторых людей. Геральт, как терпеливый и снисходительный родитель, шел за ней, не сопротивлялся и наблюдал за ее реакциями.
Эми наткнулась на небольшую сцену с кукольным представлением, главными героями которой были избалованные и слащавые придворные персонажи. Открыв рот от удивления, она внимательно наблюдала за действием. Геральт, воспользовавшись паузой, купил ей серебряную заколку с бабочкой и колечко. Он и сам не знал, зачем это сделал, но ему захотелось, и он не стал обдумывать этот импульс.
– Это тебе, – ведьмак протянул ей свои покупки. Эми покраснела, потупила взор и пробормотала «спасибо». Она нашла и заколку, и кольцо самыми прекрасными на свете, тут же их надела и последовала за Геральтом с самым счастливым видом.
Спустя несколько часов они покинули рынок с полными руками. Самыми значимыми приобретениями для Эм были желтое платье с туфельками, ремень с креплением для меча и плотный шерстяной плед, который наверняка будет хорошей альтернативой полотнищу. Девушка как будто забыла и не подумала о втором, надеясь, что до Лирии ей посчастливится спать с ведьмаком рядом, на его плече.
Они присели на скамью рядом с площадью, отдыхая от толпы и шума. Эми с удовольствием жевала купленные орешки и озорно поглядывала на ведьмака. Затем она воскликнула: «Поймай!» – и подбросила один из орешков в воздух. Геральт без усилий поймал его ртом, и, жуя, посмотрел на Эм взглядом победителя, приподняв одну бровь.
– Я надеялась, что ты им подавишься, – ехидно заметила она.
– Тогда сконцентрируйся на своем разочаровании, – парировал он. – Все вы, женщины, хитрые, подлые и злые существа.
Она что-то хотела ответить, но замолчала, увидев приближающегося богато одетого мужчину, того самого, который вчера заходил к ним в гостиницу.
– Господин Геральт, проследуйте, пожалуйста, за мной, – произнес мужчина, спешившись и поклонившись.
– Был бы счастлив, но сейчас никак не могу, – он намекнул на свертки и Эм.
– Дело срочное, прошу Вас, я помогу, – не унимался мужчина, складывая покупки в суму, прикрепленную к седлу своей лошади.
Геральт повернулся к Эми, но она его опередила:
– Ты ненадолго, правила помню, дорогу знаю.
Он кивнул, вручил ей немного монет и скрылся вместе с незнакомцем.
Эми прогуливалась по городу в гордом одиночестве, занятая своими мыслями. Вызима, безусловно, полна жизни и довольно интересна, но как будто скованна и ограниченна: девушке не хватало ощущения пространства, свободы, и большое количество самых разных людей, спешащих вокруг, начинало угнетать. Ей вспомнились горы, где она выросла. Вот там по-настоящему было хорошо и просторно.
Внезапно сквозь свои размышления она услышала жалобный голос:
– Девушка, девушка…
Повернув голову, она увидела полную сгорбленную женщину с несчастным лицом. Посмотрев вокруг, Эми убедилась, что женщина обращается именно к ней, и подошла.
– Девушка, помоги мне, пожалуйста, – жалобно попросила полная женщина. – Спину прихватило, не знаю, как теперь добраться до дома, а сумка тяжелая. Здесь недалеко.
Эми с радостью откликнулась, взяла в одну руку сумку, другой придержала несчастную под локоть, и они двинулись дальше по улице.
– Как тебя зовут, добрая душа? – спросила женщина, передвигая ногами.
– Эми, – отозвалась та.
– Хорошее, но странное имя. А что ты делаешь в городе? – поддерживала беседу полная женщина.
– Я тут с любимым, по делам. Мы поедем на праздник Солнцестояния в Дорьян, – гордо поделилась девушка.
– О… Говорят, там красиво и интересно, – поддержала женщина.
Вскоре они свернули в бедный квартал. Видя подозрительных личностей вокруг, Эми напряглась.
– Не бойся, все хорошо, – утешила ее полная женщина, – смотри, а вот мой дом, – она показала на старое обветшалое строение, стоявшее обособленно от других домов. Толкнув девушку внутрь, она закрыла за ней дверь. Эми очень удивилась, обернулась и увидела тех самых четверых из леса.
– Гляньте-ка, это же баронесса фон Гондон собственной персоной! – воскликнул один из них и заскрипел, вероятно, смеясь.
Главный наемник подошел к ней, посмотрел на нее внимательно, сорвал с ее головы заколку вместе с волосами и толкнул ее ногой в живот.
– Это за выходку в лесу, – он положил заколку себе в карман и отвернулся.
Девушка упала, пытаясь вдохнуть, прищурившись от боли. Немного придя в себя, она села на полу и с трудом произнесла:
– Вас, наверное, в детстве очень обижали.
– Че ты там бормочешь? – вскинулся главный, но остановился, схватил ее за руку, зашвырнул в комнатку дальше и запер дверь.
Эми осмотрелась вокруг. Ничего, пустая комната. Только грязь. Она подошла к заколоченному наглухо окну, пытаясь разглядеть что-нибудь в щели. Бесполезно. Затем она стала шагать туда – обратно, прикидывая, что можно сделать, и где она ошиблась, но ничего не приходило в голову. В отчаянии она обняла себя за плечи.
Геральт сидел в том же богато украшенном большом зале, что и вчера, и невероятно злился. Принцесса Адда, сохраняя прежний стиль и содержание беседы, упрямо не желала отказываться от своих замыслов. Несколько раз она «случайно» задела его молодой грудью, когда появлялась такая возможность, и настойчиво заглядывала в кошачьи глаза.
Воспользовавшись ситуацией, ведьмак выяснил, что Фольтест сейчас отсутствует «по особо важным делам», которые, как ни старался, девица ему не поведала. Однако это наводило его на некоторые мысли. В конце концов, когда, по его мнению, принцесса наговорилась вдоволь, он вежливо объяснил ей, что сейчас не имеет возможности помочь, хоть и был бы страшно рад, и с облегчением покинул королевские покои.
В комнате, в которой сидела Эм, становилось совсем темно. Наступал вечер. Главный, притащив табурет со свечой, долго и молчаливо смотрел на девушку, сидящую в углу, обнимавшую свои колени.
– Скоро выедем, – сказал он ей и добавил с улыбкой: – Твой братец будет счастлив, сделает из тебя сумку или трофей на стену.
Эми смотрела перед собой, упрямо сжав губы. Его это разозлило. Он подошел к ней, пнул ее и зашипел:
– Ты глухая?
Эми не отреагировала. Тут они оба услышали за стеной, помимо привычных громких голосов подельников, еще один, затем шум, крики, звуки борьбы. И все стихло.
«Геральт», – с облегчением подумала она. Главный напрягся, приготовил меч.
Действительно, дверь открыл Геральт. Точнее, кто-то на него похожий. Этот человек был настолько грозен, зол, беспощаден, что по-настоящему пугал. Эми сжалась.
– Это мое, – спокойно сказал вошедший, кивнув на нее. Главный осклабился и сделал выпад. Ведьмак без труда выбил его оружие, разбил ему лицо ударом кулака, а затем дал ему под дых. Главный упал на пол, катаясь, держась за лицо, и достал из сапога кинжал. Ведьмак сел на него сверху, отняв оружие, и несколько раз дал наемнику по лицу, пока тот не обмяк и не забулькал.
– Кто ее заказал? – спокойно и тихо спросил ведьмак, приставив оружие к глазу лежащего. Тот молчал. Ведьмак нажал на кинжал, который легко вошел в мягкую ткань под глазом. Наемник завизжал и застучал ногами, мучаясь от боли.
– Ничего не скажу тебе, козья морда! – выкрикнул он в ответ.
Эми вышла из оцепенения, и быстро приблизилась к мужчинам, умоляя:
– Геральт, пожалуйста, не убивай его, он сам не знает, что делает, прошу…
Ведьмак привстал и уверенным движением перерезал наемнику глотку. Пытаясь остановить поток крови, льющийся из раны, наемник подполз в сторону Эм и посмотрел на нее взглядом, полным ужаса, боли, желания жить. Затем он замер, и его глаз остекленел.
Наступила тишина. Эми не могла перестать смотреть на человека, который неподвижно лежал, хотя несколько минут назад думал, действовал, жил. Геральт вытер свой меч, убрал его в ножны и спокойно сказал ей:
– Пойдем.
Эми нагнулась как во сне, вынула у трупа из кармана свою заколку ватными руками, посмотрела на нее. И ее руки, и украшение были в крови.
Эми зашла в конюшню, и погладила рябую лошадь по гриве, прошептав:
– Яблочко, хорошая моя, любимая лошадка.
Протянув лошади морковку, девушка села рядом и обняла себя за колени. Она была невероятно подавлена. Кобыла, казалось, уловила ее настроение, и потыкалась о нее мордой.
– Эм, – услышала она сзади голос ведьмака. Он подошел к ней, присел рядом, погладил по спине. Не выдержав, она обернулась, обняла его и горько заплакала. Ей казалось, что она уже никогда не отмоет кровь с рук, а тот мир, в котором она так долго жила, перестал существовать окончательно и бесповоротно.
– Ну брось, – утешал ее ведьмак, чувствуя грусть. – Твоя прабабка сказала, что все будет хорошо. Наверное. А ведь она не ошибается.
====== 1.18. ======
Трое путников выехали из Вызимы рано утром.
Лютик, не привыкший к ранней активности, постоянно зевал и норовил заснуть прямо в седле. Ведьмак, в свою очередь, как обычно был собран и молчалив. Ну а Эм…
Эм была подавлена, как никогда в жизни. Перед ней стоял глаз наемника, полный страха, жажды жизни, отчаяния, боли. Как она ни пыталась отвлечься, занять свою голову чем-то еще, ничего не выходило. Напрасно Геральт утешал ее весь предыдущий вечер.
После того случая в заброшенном доме Эми четко осознала, насколько жизнь хрупка и ценна. Если раньше смерть была для нее больше страхом перед болью и неизвестностью, то теперь она для девушки стала больше чем-то решающим, неотвратимым и конечным. Был человек, уникальный, интересный, мыслящий. Но вот глаза его остекленели, и осталось только тело. Эми пыталась отогнать от себя мысли о том, что даже такие темные люди, как те наемники, имели близких, были когда-то детьми, и жизненные обстоятельства вынудили их стать теми, кем они стали. Эм твердо и безгранично верила, что ребенок рождается чистым и светлым, а значит, любой взрослый тоже может быть таким.
Эми мысленно переключилась на Геральта. Она старалась не вспоминать его ужасающего лица и той решимости, обыденности, с которой он отнимал у других самое ценное, то, что ему не принадлежало – жизни. Конечно, она не могла отрицать эту его черту. Она принимала любимого человека полностью, иначе в ее чувствах не было бы ни смысла, ни глубины. Но все же в голове Эми никак не могло уложиться: как доброта, ум уживаются в нем с невероятной жестокостью? В груди у нее закололо от этих размышлений.
– Эм, все в порядке? – Геральт прервал болтовню Лютика и кинул на нее обеспокоенный взгляд.
– Да, конечно, – ответила Эм, кисло улыбаясь.
Его желтые кошачьи глаза. Через какую боль пришлось ему пройти, прежде чем они так видоизменились? Кто она, чтобы судить кого-то, пытаться что-то понять и прочувствовать? Возможно, у чародейки со звездой на шее были веские причины оставить Геральта. Ведь неизвестно, что происходит между ними. Ей вспомнилось, как она льнула к нему, как навязывала себя, и стало очень стыдно. Должно быть, тяжело переносить чувства другого человека, к которому не испытываешь ничего, кроме жалости. Разве это забота о нем, если она интересуется только своими потребностями?
– Эм, – опять прервал ее тяжкие размышления ведьмак, – хочешь, сделаем остановку?
– Никак нет, – ответила она почти бодрым голосом.
В груди у Эм зарождалось какое-то липкое, тошнотворное чувство. Она вспомнила свою мудрую бабулю. Юмор и смех. Радость. Что бы ни случилось… Разве не это помогло ей выжить в отцовском доме? Сбежать, встретиться с Геральтом, присоединиться к нему, как он выразился. Какой же он все-таки добрый и тактичный человек… Юмор и смех. Глаз наемника, теплая кровь. Эми захотелось прикрыть руками лицо, чтобы справиться с отчаянием, но она испугалась, что попутчики заметят ее состояние. Надо подумать, что делать дальше. Геральт не будет с ней, он жалеет ее и мечтает оставить в Лирии. Ее не интересовал ни этот город, ни что-либо еще. Подавить в себе то чувство, которое она испытывала к нему, невозможно, она твердо это знала. Как и то, что шансов у нее на взаимность нет. Надо придумать новый смысл, оглядеться, вдохновиться чем-то. Другого мужчину она не могла представить рядом с собой. Значит, возможно, служение людям, помощь. Весь мир, конечно, невозможно изменить, но можно попробовать изменить его малую часть…
Эми гладила голову Яблочка, поверив в лошадь, как в единственно разумное существо на свете. Она не будет резать глотки, издеваться над другими, завидовать, обижать. Лишь нести крест, который ей достанется, до самой смерти. Все предопределено… Возможно, и Эми стоит сделать то же самое? Оставить Геральта в покое, найти свой смысл… Жить без самого главного, любимого человека…
У Эми сами собой полились слезы. Отвернув голову и до крови кусая губы, она ругала себя и пыталась справиться с этим состоянием. Только не сейчас, дотерпеть до вечера, собраться.
Неожиданно Геральт преградил друзьям дорогу, спешился, подошел к Эм и, положив руку на ее бедро, спросил:
– Эм, в чем дело? – голос его был по-настоящему обеспокоенным.
Эми, несмотря на сильную телесную реакцию, вызванную его прикосновением, расстроилась еще больше: она усмотрела в его поступке одну лишь жалость. Ей невыносимо было наблюдать эту эмоцию на его лице, в глазах. Она отвела взгляд и посмотрела вдаль, сохраняя молчание. Лучше бы он злился, презирал, помыкал. Но только не жалость. Как к раненому животному…
Ведьмак знал, что разговорить Эм, когда она не готова к беседе, нет никакой возможности. Он сел обратно на Плотву, и троица продолжила свой путь.
Эми сидела на кровати в очередном трактире, попавшемся странникам на пути. На улице было темно. Этот отвратительный день, проведенный в седле, наконец закончился, и она могла побыть в одиночестве. Почти не притронувшись к ужину, она быстро откланялась и ушла: в дополнение к ее тяжким мыслям ей только не доставала легкомысленная трескотня Лютика и рассказы про его чрезмерную любвеобильность.
Эми как-то не верилось, что люди продолжают жить, пить, есть, зная, что мир настолько плох, и не думая над тем, что завтрашнее утро может не наступить. Придя к таким фатальным измышлениям, на секунду ей захотелось пойти к ведьмаку, раздеться и предложить себя, и будь что будет, но тут же ей стало плохо и противно от самой себя. Она покрутила колечко на пальце. Возможно, Геральт настолько голоден до женского тела и так жалостлив, что даже пойдет ей навстречу. Эм вздрогнула от отвращения и подошла к окну. Надо уходить. До Дорьяна, насколько она знала, было несколько дней пути. Надо выяснить, что есть еще в этой области. Начать с храма…
В дверь постучались, прервав ход ее мыслей. Она ответила, что можно войти, и увидела в проеме Геральта.
«Что он здесь делает?» – удивилась девушка и, кажется, догадалась: если бы Яблочко казалась ей подавленной, она бы принесла ей что-нибудь вкусненькое, чтобы облегчить участь своего питомца.
– Эм, – ведьмак зашел в комнату, тихо закрыл за собой дверь и сел на кровать, – давай поговорим.
«Да, пожалуйста. Облегчи участь», – подумала она горестно и села рядом с ним, глядя перед собой. Они помолчали.
– Эм, поделись со мной, что тебя беспокоит? – она молчала. – Я должен был убить тех людей, это наемники. Им не заплатят, пока они не выполнят свою часть сделки. Если бы ты рассказала мне наконец о себе и о причине, по которой тебя кто-то преследует, я смог бы тебе помочь.
Эми показалось неправильным игнорировать его старания. Она решила успокоить его, отпустить спать, но, повернувшись к нему, увидела этот проклятый жалостливый взгляд.
– Не смотри так на меня! – воскликнула она и отошла к окну. Это просто невозможно.
Взяв себя в руки, она снова посмотрела на него и сказала не своим голосом:
– Ты был прав. Мне давно пора.
Геральт никак не ожидал подобного поворота. Глядя на нее, он пытался увидеть взбалмошного прилипчивого ребенка в лесу, но не мог. Перед ним стояла молодая женщина, гордая, сильная и очень расстроенная. На секунду ему захотелось подойти и поцеловать ее, и это внезапное желание ввергло его в еще больший ступор. Он пришел в себя, подошел к ней и спросил:
– Эм, что тебя мучает?
– Неизбежность. Бессмысленность. Предрешенность. – Она снова чувствовала, как ведьмак заполняет своей силой и мужественностью все окружавшее ее пространство.
Ведьмак так неожиданно рассмеялся, что она даже вздрогнула.
– Чему ты смеешься? – зло процедила она.
– Неизбежность, бессмысленность; ты не перестаешь меня удивлять! – он потрепал ее по курносому носу и добавил серьезнее: – Завязывай, Эм. Пойдем лучше полежим, ты расскажешь мне об очередных соцветиях и способе почкования, а я засну, не забывая делать вид, будто внимательно слушаю.
Геральт повел ее к кровати, одолеваемый тяжелыми мыслями. Эми не сопротивлялась.
Лютик и Геральт оживленно беседовали за столом. Второй день пути был уже наполовину прожит, но мало отличался от предыдущего. Эми, ковыряя кривой вилкой в тарелке, постоянно возвращалась мыслями к ее плану: храм, смысл, уход. Как можно скорее.
Лютик первое время пытался растормошить Эм, но она отвечала односложно и никак не могла вникнуть в суть его витиеватых шуток. Рассеянно глядя на своих попутчиков, она полностью была занята своими размышлениями. В конце концов, Лютик отчаялся и оставил ее в покое.
Но Геральт был настроен решительно. Ему пришла в голову идея. Он облокотился на стол, положил подбородок на скрещенные пальцы и загадочно произнес:
– Знаешь, Лютик, мне тут недавно попался совершенно сумасшедший человек отталкивающей наружности. Он долго пытался мне объяснить какую-то несусветную глупость: что-то про плоское состояние, или про состоятельную плоскость. Я точно не знаю, это Эм у нас специалист по таким делам.
– Да ты что? – театрально удивился Лютик и, расширив глаза, воззрился на девушку.
Это сработало, привело Эми в чувство. Действительно, надо выйти из своей плоскости, не зацикливаться на одном состоянии! Она вмиг почувствовала вилку в ее руке, заметила кривизну этого прибора, поняла, насколько она голодна, и обратила внимание на людей вокруг, о которых даже не подозревала.
– Знаете, что, – сказала она медленно, – вы мне совсем надоели. Срочно говорите, какая я умная и красивая.
Отталкивающей наружности?? Она повернулась к ведьмаку и принялась испепелять его взглядом, придумывая ему дурацкие прозвища. Геря, Герусик, Альтик, Сэр Гер. Он в ответ мило улыбался.
Лютик тем временем пытался найти рифму к словам «тухлая», «мрачная», «нелюдимая» таким образом, чтобы подтвердить ум и красоту, как и было заявлено. Плюнув на это дело, он взял на лютне сложный аккорд и открыл рот, чтобы исполнить одну из его баллад о красивых и страстных женщинах. К Эм, правда, это мало отношения имеет, но ему не жалко, пусть порадуется.
– Ой-ой-ой, – взвыла Эми, предчувствуя бесконечную заунывную фигню про сисястых доступных телочек. Лютик закрыл обратно рот, убрал лютню и ужасно обиделся.
– Прости меня, Лютик, – осознала она свою ошибку, – я просто испугалась, что твоя баллада закончится, и не выдержала этой мысли.
– Неплохо, – ответил он и даже улыбнулся.
Тут Эми заметила, что посетители смотрят на Геральта совсем уж внимательно.
– Что происходит? – спросила она, прищурив глаза.
– Не знаю, но предлагаю поесть побыстрее, – ведьмак сразу понял ее вопрос.
Когда троица уже закончила и намеревалась продолжить путь, к столу подошел невысокий мужчина с широким лицом, короткой бородой и добрыми глазами.
– Мастер ведьмак?
– Он самый, – Геральт сразу понял, в чем дело, – присаживайтесь.
– Да, вот, как славно, что Вы тут, – мужчина присел и помял свою шапку, – у нас тут в округе завелася какая-то мразь. Большая, с рогами. Не пойми что. Дети пропадают, взрослые… Страшно уже из дома выходить, авось с этой тварью познакомишься. Никому не охота. Помогите, а мы уж подсоберем всем поселением, что могем…
– Разберемся. Пойдем, расскажешь подробности, – ведьмак вывел мужчину на улицу.
Лютик и Эми переглянулись. Говорить было не о чем.
Геральт уехал сразу после разговора со старейшиной поселка. Возможно, ему не хотелось задерживать друзей, которые торопились на праздник. Эми чувствовала возрастающее беспокойство, тем более что близился вечер, но лезть не посмела, ведь она решила уважать чувства дорогого ей человека.
Чтобы хоть чем-то занять себя, она изучила поселок, побывала в гостях у старейшины и обнаружила пожилого хмурого мужчину в шрамах, которых, как оказалось, когда-то был неплохим воином. Доведя старика до белого каления, она тренировалась с ним в правильном держании меча и постановке ноги для выпада, пока совсем не стемнело. Ей особенно нравились эти занятия из-за того, что проходили они на дороге, где можно было беспрепятственно увидеть Геральта при приближении. Лютик же, несмотря на данное ведьмаку обещание, не смог терпеть унылое общество Эм, и переключился на полногрудую пухлую барышню-крестьянку, которая несколько раз просила «маэстрро исполнить шедеврр».
Домахавшись своим небольшим мечом до исступления, Эми наконец заснула в своей комнате прямо в одежде. Спала она очень плохо. Ей приснилось, что Геральт нашел ужасное лосеподобное существо с одним глазом, большой острой пастью с длинным языком, и лапами с толстыми, загнутыми когтями, которыми он разорвал Геральту ногу. Проснувшись в холодном поту, держась за ногу, которая во сне пострадала от нападения, Эми долго приходила в себя. «Кошмар какой-то», – Эми блистала оригинальностью и сама себя подбадривала. Все равно это все не по-настоящему. Она повалялась еще немного, поняла, что сон сегодня больше не грозит, и вышла в ночную прохладу оттачивать свое новое знание. Правда, уже другой рукой: правая еще не пришла в себя после вчерашних упражнений.
Дорога была пуста, народ спал; слышалось стрекотанье, пение птиц, постепенно рассветало. Эми, поначалу было замерзнув, от движений начала потихоньку согреваться. Она попыталась сделать своим мечом восьмерку, как тогда, во сне, но чуть не убилась и бросила эту затею. А затем увидела Геральта.
Ведьмак сидел на Плотве, опустив голову. К боку лошади было привязано нечто с рогами. Эми не хотела знать, что. Подбежав к нему, она намеревалась что-то сказать, но, увидев его лицо и окровавленную ногу, передумала. Геральт посмотрел на нее и свалился с седла на землю.
====== 1.19. ======
Комментарий к 1.19. ВНИМАНИЕ! Дорогой читатель, автор сообщает, что далее возможны сцены эротического содержания.
Дети, если вы это читаете, то закройте уши и откройте рот.
Эми нашлась на удивление быстро. Подняв на уши половину поселка, она организовала Геральту в доме старейшины койку: длинный стол, накрытый одеялом и простыней, куда и перенесли раненого. Девушка с любовью раздела ведьмака, разрезала штаны для наилучшего доступа к ране и ужаснулась. Порез был глубоким, широким, с рваными краями. Когда Эм промывала рану, ведьмак от боли потерял сознание. Полноценно оценив масштаб трагедии и опасности, Эми присела рядом на стул и задумалась. Не было никаких сомнений, что такое повреждение само не затянется и не зарастет, даже если его запичкать травами. Здесь как раз нужна опытная чародейка, способная сшить ткани магией. Ну, где же магичка со звездой сейчас, чем занята? Остервенелым ковырянием в носу?
Эми выдохнула и стала вспоминать все, что знала о глубоких рваных ранах и методах лечения. Медик Тургалеас, за работой которого Эми часто любила наблюдать, обычно зашивал ткани иглой послойно. Она была готова попробовать все, что угодно, самочувствие Геральта быстро ухудшалось, он потерял много крови и быстро слабел. Но где взять кетгут?
По невероятному счастью Эм, эти нити оказались у старика-военного. Он хранил их для себя в случае необходимости вместе с хирургическими инструментами, которые были уж точно не моложе хозяина. Сам же он рассказал, что на поле боя как-то зашил себе бок между делом, но при этом зашивать ведьмака отказался: «глаза не те». История была невероятной, но у Эми не было на нее времени. Подготовившись к полевой операции – простерилизовав инструменты, приготовив горячую воду, она, потратив уйму времени, смогла сшить разорванные ткани. Нанеся сверху остатки приготовленной когда-то для нее самой мази и плотно забинтовав чистой тканью, Эми помыла руки и начала протирать Геральта теплой влажной тряпкой. Проводя мягкой тканью по его лицу, она задумчиво и внимательно вглядывалась в его черты, которые разгладились из-за его бессознательного состояния.
«Какой же ты красивый», – в бесчисленный раз подумала Эм и, подло воспользовавшись ситуацией, нагнулась к нему и прикоснулась губами к его горячим губам. «Украсть один поцелуй на память – не считается», – оправдала она сама себя, поправила подушку под его головой и промыла ведьмаку шею, руки, торс, ноги. Когда она закончила, в комнату вошли Лютик с крестьянином, которых Эми отправляла за лечебными растениями.
Еще через несколько часов Эм поняла, что ситуация ухудшается. Отвары, которые она приготовила, не имели никакого эффекта. Геральт бредил, стонал и мучился. Она пыталась узнать у него, какой эликсир может ему помочь, но не смогла добиться от него ответа. Стараясь не слушать его бред в страхе, что услышит имя чародейки, она шагала туда-сюда по комнате и пыталась придумать, как ему помочь.
Вдруг ее осенило: есть известные ядовитые растения, которые можно попробовать совместить и дать ему в больших дозах, ведь яд хорошо усваивается его организмом. Конечно, существовала серьезная опасность умереть от отравления, но и на этот раз Эми решительно настроилась рискнуть жизнью другого. Оставив Геральта под присмотром Лютика, она собрала вьюнок, белладонну, черную белену, весенний горицвет, и приготовила из них лекарственное средство от невралгии, воспаления и боли, основываясь на интуиции, – так называемый ею метод «колдуйбаба-колдуйдед». Влив в страдающего ведьмака это отвратительное пойло, она села рядом и вздохнула. Теперь оставалось только ждать.
Геральт открыл глаза и сразу почувствовал омерзительное чувство во рту и пищеводе. Чем бы Эм его ни травила, оно, видимо, того стоило. Он сел и огляделся. Простая комната, куча окровавленных тряпок, рядом стакан с черно-зеленой вонючей жидкостью. Вероятно, та самая отрава.
Эм спала здесь, рядом, на своих руках, положенных на край стола. Геральт посмотрел на нее, вспомнил ее нежные руки, ласковые слова, скромный поцелуй и почувствовал, как разливается тепло в его груди. Аккуратно покрутив поврежденной ногой, он нашел ее в удивительно хорошем состоянии. Похоже, у девушки и правда были навыки врачевания.
Эми проснулась от его движений, посмотрела на него и широко улыбнулась. Теперь все будет хорошо. Ущипнув его за здоровую ногу, она сказала притворно недовольным голосом:
– Ну и возни с тобой, дорогуша.
– С тобой, знаешь ли, не меньше, – ведьмак улыбнулся и тепло на нее посмотрел.
– Знаешь, это будет самый уродливый и кривой твой шрам, – с гордостью заявила она.
– Не сомневаюсь, – хмыкнул ведьмак и попросил поесть.
По настойчивым уговорам Эми, она и ведьмак остались в поселке еще на двое суток. Лютик, удостоверившийся в неопасном состоянии друга, покинул их незамедлительно: до Дорьяна можно было добраться при большом желании за полдня, и не было никакого смысла ограничиваться небольшим поселением. Договорились встретиться там, на месте.
