Текст книги "Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ)"
Автор книги: Aquila_C
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 56 страниц)
– Ничего, – попытался он утешить, аккуратно отстраняясь. – Великая Эмэм, истребительница монстров с камнем наперевес. С тобой надо быть аккуратнее.
Эм хмыкнула сквозь слезы и улыбнулась. Действительно, со стороны, наверняка, было жалкое зрелище. Глотнув содержимое бутылки, она забавно скуксилась, глотнула еще раз и шепнула то, что давно вертелось на языке:
– Я нормальная…
– Да, это я сразу заметил. Невероятная глупость, – подытожил он и примирительно добавил: – где лошадь, чемпион?
Эм что-то хотела промычать, но тут увидела красный рукав его рубашки и опять наполнилась решимостью. Как будто прочитав ее мысли, даже ту часть, где она вспомнила о ране на боку и понадеялась еще раз раздеть его до пояса, он встал и уверенно произнес:
– Нет. На себя бы лучше посмотрела. Пойдем, на этот раз блеснешь своими навыками следопыта.
====== 1.5. ======
Следы Плотвы уводили Геральта и Эм все дальше в сторону от намеченного пути. Эм, чувствуя себя совершенно разбитой, старалась не обращать внимания на пульсирующую боль в голове, груди, ноге, и исправно поспевать за Геральтом. Каждый вдох напоминал ей о реальности того события. Наверное, надо было спросить, что это было за чудище, почему и как поменялась местность, каким маневром ведьмак предотвратил их гибель и прочее, но совершенно не хотелось. Ощущение пережитого было настолько естественным, как будто такое вот «утро в сосновом бору» случалось с ней каждый день, а в промежуток между обедом и ужином даже по нескольку раз.
Несмотря на такую спокойную умственную реакцию, внутренне Эм не могла отделаться от безотчетного страха. Она постоянно посматривала под ноги, и с трудом сдерживала намерение вытянуть руки вперед. По крайней мере, если лес сейчас поменяет декорации, она будет готова. В довершение ко всему она обнаружила, что ее платье было испорчено когтями безымянной твари, а под тканью саднили относительно неглубокие, но все же раны. «Ну что ж, – подумала Эм, – теперь можно официально признать мой наряд оригинальным». Прабабка бы оценила, это точно. Еще имелся вариант накрыться мешковиной для пущей экстравагантности, но дырки были небольшого диаметра и оставляли простор для фантазии. Мыслеобраз безносого хищника, закрывающего горизонт, она вообще не могла воспринять. Он был по-настоящему ужасен. Зато, отметила Эм про себя, даже намек на воспоминание о нем быстро выветривает девичью сопливую дурь из головы.
Геральт тоже производил впечатление своим видом. Для него, вероятно, это утро действительно было заурядным. Складывалось впечатление, что он шел по лесу со своим решительным выражением, затем задумчиво сел на пенек, оторвал рукав куртки, нанес себе телесные повреждения, измазался черной грязью, напоминающей сажу, и спокойно пошел дальше.
– Научи меня обращаться с мечом, – нарушила она тишину. – Я буду лучше тебя защищать.
Немного помолчав, Геральт ответил:
– Да, неплохая идея. Нам предстоит полдня пути, и тренировка скрасит пешую прогулку. Ну а до вечера, пока ты еще не стала мастером меча, предлагаю пришить карманы и набить их шишками, камнями, еловыми иголками. Если на меня нападут, ты сможешь быстро разжечь костер трением, устроить задымление и неожиданно закидать врагов снарядами.
Эм, услышав эту тираду, просто вскипела. Мало ей было всего, через что она уже прошла! Она никогда бы не подумала, что Геральт из Ривии – обыкновенный грубиян! Опередив его на шаг, она намеревалась осадить его гневными репликами, но тут заметила некое подобие слабой улыбки на его лице. Он бросил на нее снисходительный взгляд. Гнев тут же улетучился, и она опустила глаза.
– Есть хочу и устала, – буркнула она.
– Нам нужно быстрее найти Плотву, – Геральт на ходу ловко извлек ломоть хлеба из импровизированного мешка и протянул ей.
Эм предусмотрительно посмотрела на свои руки, покрытые черной грязью, затем на подол, обильно покрытый чем-то темным, липким, с резким запахом, и вытерла руки о заднюю часть юбки. Сажи на руках стало значительно больше.
Не обращая внимания на его хмыканье, она вырвала еду из его рук и стала тщательно жевать. Во рту так пересохло, что треклятый хлеб никак не хотел глотаться. Ведьмак протянул флягу и призвал ее пить скромно, воды было мало.
Они настигли Плотву только через час. Ведьмак, прекрасно разбиравшийся в следах, уже не ожидал ничего хорошего. Эм же, ничего не подозревая, всю дорогу развлекала себя мыслями о чистом и прекрасном, пока ноги сами несли ее за ведьмаком. Отбросив воспоминания о тазах, мыле, горячей воде, как о глупых россказнях фантазеров, она снова и снова представляла себе грязь на ее теле, нарастающую до чарующего, кульминационного момента безболезненного отпадания.
Она очнулась от своих грез только когда на глаза ей попалась черная туша животного. Не сразу сообразив, что это ее подопечная, она подошла поближе и зачем-то рассмотрела и зияющую дыру в том месте, где раньше было брюхо, и выдранную ногу, и следы укусов на морде, по краям которых были рваные раны. Насекомые уже потихоньку заполняли пространство вокруг и внутри нее. Было тихо, солнечно, прохладно. И жутко.
Эм рефлекторно отпрянула. Ее трясло. Вид совершённого насилия, безжизненное тело животного, к постоянному присутствию, теплу, фырканью которого она уже привыкла, причинило ей страдания. Через что пришлось пройти Плотве, прежде чем она в последний раз выдохнула?
– Геральт, – глухо сказала она, прикрыв рот рукой, – пойдем, прошу. Не могу это видеть. И не хочу увидеть того, кто это сделал…
Он послушался.
Оставшийся отрезок пути до ночлега Эм была так подавлена и тиха, что Геральт даже почувствовал к ней жалость. Несколько раз он хотел остановиться и передохнуть, поесть, но боялся, что после этого они не встанут. Видя, что девушка находится где-то далеко, сама в себе, хотя и плетется рядом, он решил сделать привал тогда, когда она попросит. Этого так и не случилось.
В сумерках он выбрал подходящее место, расстелил ее полотнище. Она послушно села и обхватила руками колени.
Затем, когда был разожжен костер, он положил рядом с ней хлеб, сыр, немного орехов и даже яблоко. Эм не пошевельнулась. Он присел к ней.
– Знаешь, – начал он, свесив руки на коленях и вертя травинку, – это всего лишь лошадь. Было бы не очень уместно сейчас пускаться в долгие философские беседы.
Эм никак не отреагировала.
– Ну, или нет, – тихо добавил он и продолжил убедительно: – я знаю, что такое смерть. И лучше, чем многие, потому что слишком часто наблюдал за ней и ее проявлениями. Смерть никогда не бывает красивой, изысканной или радостной. – Голос его стал глубже и вкрадчивее. – Но могу с уверенностью сказать, что она всегда своевременна и уместна, что бы ни думали ее свидетели. Невозможно уйти от судьбы, от своего пути и своего конца. Судьба Плотвы была предопределена еще до ее рождения.
Он повернул голову и посмотрел на результат своих трудов. Эм как будто очнулась, встретилась с ним взглядом. Выражение ее лица изменилось, ей очевидно стало лучше. Так продолжалось мгновение, затем ее лицо снова стало скорбным и она выпалила, разрыдавшись:
– Я страшная, грязная, вонючая, и у меня все болит!
Геральт вздрогнул от неожиданности. С досады выкинув травинку, он нашелся:
– Ну, если ты снова отощаешь, то станешь страшной гарантированно, так что ешь.
Эм взяла еду и принялась жевать, подавляя рыдания. Геральт был отчасти доволен и тоже решил наконец поесть, но, увидев ее карикатурно жалостливое лицо, растрепанные волосы, тонкие ручки, постоянно вытиравшие слезы и оставлявшие грязные разводы на щеках, чуть не рассмеялся в голос.
====== 1.6. ======
Геральт встретил рассвет уже на ногах. Будучи человеком практичным и умным, он провел некоторое время в размышлениях о своей спутнице.
Вероятность того, что Эм сильно сдала по всем возможным параметрам, была высокой. По его предположениям, ближайший путь обратно к большой дороге можно было осилить за день пути, а там попытать счастья хотя бы с одной лошадью. Ну, или за два дня, поправил он сам себя, вспомнив вчерашнюю плетущуюся за ним тушку, а также тот факт, что этой ночью она не чесалась без конца, не кряхтела и не вертелась. Наоборот, она лежала все в той же позе, в которой заснула вскоре после ужина. Сможет ли она вообще идти? Может быть, стоит дать ей поспать до полудня, или еще дольше? Безопасно ли сейчас оставить ее здесь, и направиться на поиски воды? Он бросил на нее взгляд и безучастно отметил, что ее нынешний вид начинает напоминать ему их первую встречу.
Геральт обратился мыслями к своей жизни и планам вне этого леса. Ситуация в мире, насколько он знал, обострялась. Были сомнения относительно безопасного прохода через северную границу Темерии, если с главной дороги они свернут на Оксенфурт. С другой стороны, Вызима тоже была неплохим вариантом для определенных целей. Скоя’таэли, набиравшие силу, могли стать серьезной помехой на пути, нужно было собрать текущую информацию о них. Помимо этого, ему очень хотелось лично проверить слухи об огромном чудовище, появившемся у берегов Цидариса.
Размышляя, он снова и снова возвращался к неотступному желанию посетить храм Мелитэле, где находились двое близких ему людей. Или хотя бы проехать мимо... С грустью подумал он, что уже достаточно давно не слышал о прогрессе львенка. Еще дольше не заглядывал он в фиалковые глаза, не ласкал тело женщины, которая так глубоко засела в его душе. Он почувствовал, что за ним наблюдают, и повернулся к Эм.
– Подъем, – передразнила она его, и кисло улыбнулась. Все ее тело затекло и замерзло, вчерашние боевые раны и перетруженные мышцы болели сильнее, чем накануне. Эм поняла, что теперь может со знанием дела оперировать словом «разбитый». От ее внимания не укрылось то, что ведьмак уже был готов двинуться дальше и терпеливо выжидал. Аккуратно повернув затекшей шеей голову, она посмотрела наверх, на крону дерева и синее небо. Конечно, она встанет и пойдет, в этом не было сомнений. И пройдет столько, сколько нужно. Главное – потерпеть и не раздумывать над ощущениями. «Как интересно, – подумала она, – ведь Геральт смирился со мной. А все благодаря… – Эм подавила тот ужасный мыслеобраз. – Наверное, он очень одинок в своих канализациях, пещерах и ямах, ведь вряд ли кто составляет ему компанию в таких местах». Еще она подумала, что готова была ночевать стоя на голове в оврагах, гоняться по всему миру за уродливыми и вонючими существами, а затем получать от них по голове, вплоть до старческого паралича, если на то будет воля ведьмака. Разве взбалмошная чародейка со звездой на шее приняла бы его жизнь?
«Может, мне сегодня повезет, кто-нибудь откусит мою ногу, и он даже поцелует меня?» – мысленно попыталась она пошутить над собой и приободриться, а затем медленно выдохнула оставшейся четвертью легких.
– Ты можешь подняться? – спросил Геральт мягче, чем она ожидала.
– Да, – Эм, стиснув зубы, села и уставилась на мешок с их скромными пожитками.
– Практикуешь телекинез? – Геральт отдал должное ее попыткам держаться, ободряюще посмотрел и перенес к ней вещи.
Хмыкнув и тут же пожалев об этом движении, Эм достала нечто, похожее на широкую вилку, и принялась медленными, болезненными движениями расчесывать грязный колтун волос.
– Вода нужна, – выдавила она немного погодя, закончив заплетать косу.
По растениям, земле в низинах и другим ориентирам они вскоре вышли на ручей. Он был узким и мелким, но дальше по течению расширялся. Найдя с виду достаточно глубокое место, Геральт фактически принес туда Эм, которая с трудом могла идти, затем умыл лицо, шею, промыл руку, пострадавшую во время вчерашней стычки, наполнил флягу. Закончив, он вопросительно глянул на девушку.
– Мне нужно в воду, – объяснила она.
– Холодная, – предупредил Геральт и сел поодаль.
Убедившись, что ведьмак не заинтересован в ней, Эм разделась и зашла в ручей. Действительно, вода была ледяной. В самом глубоком месте вода едва доходила ей до бедра, поэтому Эм умылась, села, обняла себя за колени и сосредоточилась на своем теле.
Медальон Геральта дрогнул. Он встал, внимательно огляделся, а затем посмотрел на свою спутницу, ожидая опасности. Как раз в этот момент встала и она, повернувшись в его сторону. На ее небольшой груди и вокруг выделялись большие фиолетово-зеленые синяки, расходящиеся к подмышкам, заканчивающиеся глубокими порезами. Геральт отвел взгляд и сосредоточился на причине реакции медальона. Почему-то он почувствовал себя виноватым.
Эм взяла приготовленные заранее подсохшие листья, растерла их, нанесла на воспалившиеся порезы. Затем натянула платье на влажное тело, облепила подорожником свежие мозоли на ступнях, прежде чем надеть поношенные неудобные ботинки, и подошла к Геральту уверенной походкой.
– Ну, – бодро сказала она, – а теперь надо обязательно что-нибудь съесть!
– Для этого надо кого-нибудь поймать, – задумчиво отозвался он, не понимая такой перемены в ее настроении и состоянии.
Почти весь остаток дня прошел спокойно и в молчании. В конечном итоге Геральт, пораженный резким улучшением состояния попутчицы, не стал сворачивать с пути. Он был уверен, что недалеко от реданской границы находились поселения, где можно было пополнить запасы и присмотреть лошадь.
Эм действительно чувствовала себя лучше, но очень хотела есть. Она постоянно надеялась, что вот-вот, сейчас, за теми деревьями покажется теплый, уютный дом доброго человека, который еще и совершенно случайно окажется недурным поваром. Ну и, конечно, же, он как раз закончит готовить рагу, похлебку, кашу… Да просто соленую воду с картофелем или чечевицей…
Подспудно она понимала, что тропы, на которых могла встретиться живая душа, где-то далеко отсюда. Медальон Геральта реагировал в пути чаще, чем раньше. И каждый раз девушка готовилась выстоять, мысленно определяя на себе места, которыми можно пожертвовать, и которые нужно поберечь.
Ближе к вечеру, когда еда занимала совершенно все ее мысли, Эм заметила краем глаза странное, пригляделась и не сразу поверила: в стороне от них, за деревьями, было что-то, напоминающее часть строения.
– Геральт, – сказала она возбужденно, – посмотри, это дом! Может, там кто-то живет? Вдруг там есть еда? Кровать?
– Не останавливайся, – ответил он, продолжая путь.
Эм схватила его за рукав, вынудив его остановиться и посмотреть на нее.
– Геральт, послушай, я очень, очень устала, ранена, голодна, – взмолилась она. – Я стараюсь не создавать проблем, но мне действительно сейчас нужен отдых где-нибудь… не на земле, – закончила она с натугой. – Мы ведь можем просто проверить, очень осторожно, и в случае опасности уйти. Посмотри, мы в трех шагах, а на нас никто не набросился, ничего плохого не произошло! Если бы…
– Хорошо, – резко оборвал ее Геральт. Он видел, с каким отчаянием и надеждой девушка оглядывалась на строение. К тому же, ему совсем не хотелось провести все оставшееся время до назначенного места в препирательствах. Возможно, он окажется прав, и тогда любой дальнейший спор будет обречен.
Ведьмак вручил Эм пожитки и направился к дому. Так и есть, предчувствие недоброго нарастало. Он остановился. Не было никаких посторонних звуков или движения возле хижины и внутри нее. Он решительно зашел внутрь, осмотрелся. Обстановка была скудной и заброшенной: стол, на котором были испортившиеся остатки еды, приборы, мусор, и груда тряпья в углу, служившая, видимо, кроватью. Эм уставилась на грязный лежак, размышляя.
– Знаешь, – сказала она, – пожалуй…
Она не успела договорить. Огромная косматая морда с рыком выбила оконную раму, заполнив собой небольшое помещение, и клацнула вытянутой пастью в сантиметре от ее плеча.
Геральт отреагировал в ту же секунду, размашисто рубанув мечом. Морда отпрянула в последний момент, увернувшись, затем посмотрела на него злыми маленькими глазами и зарычала так, что с дощатого потолка посыпался песок. Толкнув ногой стол в сторону зверя, Геральт воткнул меч ему в верхнюю челюсть и выпрыгнул за ним, когда тот, рыча, дернулся назад вместе с остатками стены.
Через некоторое время Эм обнаружила себя на полу, не понимая, что происходит. Геральт снимал с нее весь тяжелый мусор, который ее завалил, когда хижина подверглась нападению и разрушилась. Оказавшись на ногах, она безвольно пошла в ту сторону, куда ее подтолкнул ведьмак.
– На самом деле, я не ем животных, – чистосердечно призналась Эм с набитым ртом, жадно обгладывая кость крупной птицы, которую Геральт поймал совершенно непонятным путем. – Это подло, жестоко и несправедливо.
– Это хорошо, – протянул ведьмак, откинувшись и задумчиво глядя на огонь костра.
– Знаешь, со мной однажды приключилась такая нелепая история… – начала было она.
– Я и сам уже могу тебе рассказать кучу таких историй, – отрезал он. – Спи, встанем рано. Я планирую завтра выйти из этого леса.
====== 1.7. ======
Телега медленно плелась по дороге. Справа, за длинной чередой вспаханных полей, заходило большое красное солнце.
Мужик, управлявший телегой, подумал о своих старших детях. Должно быть, они уже возвращались домой после сенокоса. День сегодня был жарким. Он устало потер больную спину, почесал затылок и посмотрел вдаль. Боковым зрением он заметил какое-то движение. Прищурив старые глаза, он пригляделся.
Из-за кромки леса вышли две фигуры. Маленькая, в платье, по всем признакам была женщиной. Она активно жестикулировала руками, по-видимому, что-то рассказывая, и несколько раз по пути споткнулась. Высокий мужчина рядом с ней привычным жестом ловил ее за плечо. Он шел уверенно, размашисто, прямо в сторону телеги. Волосы его были совершенно белы, а выражение лица не предвещало ничего хорошего. Мужик мог поклясться, что за спиной у незнакомца торчали рукояти мечей. Он усиленно пытался решить, стоит ли стегать свою старую и верную кобылу, пытаясь оторваться от этих людей, или положиться на свой запас ругательных слов.
– Добрый человек! – позвал незнакомец низким голосом и поравнялся с телегой так быстро, что мужик оторопел. – Далеко ли до поселения? Нам нужны еда и ночлег.
Мужик окинул незнакомца пристальным взглядом. Выглядел он изрядно потрепанным. Затем на глаза кучеру попалась девушка, на вид лет пятнадцати, не больше. Ее платье было очень грязным, с дырами полукругом над грудью, а на голове было интересное сооружение из волос. “Вороны были бы счастливы”, – отметил он про себя. Ее жалкий вид тронул мужика.
– На нас напали, – добавил незнакомец.
Ну да, как будто на такого нападешь. С другой стороны, без слёз на девку невозможно было взглянуть. Мужик остановил лошадь.
– В моей деревне таверна есть, – хмуро бросил он. – С деньгами можно и одежду прикупить. Садитесь.
Девчонка посмотрела на незнакомца и сказала:
– Я туда не сяду. Рядом пойду, не потеряюсь.
Незнакомец развернулся, закинул ее в телегу, как старый куль, сам ловко запрыгнул на облучок и поблагодарил мужика. Лошадь продолжила путь.
– Геральт, – представился мужику незнакомец. Сзади слышалась возня. – Как сейчас, спокойно? Что слышно вокруг?
Мужик немного расслабился.
– Ну как, как… Как всегда. Тяжело жить. И не понять ничего. Слыхал, опять короли наши собачатся. Если б я спал да жрал целыми днями, может, тоже искал бы себе занятие. Говорят, темерийские на границе цепляются. Со скуки ли, или из-за эльфов, тех, что из лесов наскакивают. Мы их не видели. Пока. Да и своего хватает…
Незнакомец помолчал.
– Может, тварь какая есть в округе, с которой не справиться?
– Да, есть одна. Теща моя. Старая карга, никак не преставится, всех замучила.
– Знакомо, – хмыкнул седовласый и обернулся. Девушка сзади, вцепившись от страха в бока телеги, провожала взглядом солнце.
– Это чё, мода нынче такая? – кивнул мужик назад.
Зайдя в таверну, Геральт инстинктивно напрягся. Обычно его не особо жаловали в заведениях. Да и вообще не особо жаловали. Быстро окинув помещение взглядом и не заметив ничего незаурядного, он присел за стол. Эм встала рядом с ним. Подождав немного, он дернул ее за руку так, что она быстро приземлилась на скамью рядом и ойкнула.
Продолжив свою мысль о ее слишком уж восприимчивых филейных частях, он спросил:
– Да кто ты? Может, заморская принцесса, или перевоплощение богини нелепости?
Эм неожиданно и сильно закашлялась, как будто подавившись. После, вытерев слезы, она обратила внимание, что трактирщик не торопится их обслужить.
– А тебя не особо жалуют, – заметила она.
– Ты себя видела? Может, дело не во мне, – парировал он.
Заговорщески приблизившись к его плечу, она произнесла:
– Давай я поговорю. – И подняла руку.
Трактирщик нехотя подошел к их столу.
– Милостивый государь, – начала она, растягивая слова и слегка скосив глаза, – а не соблаговолите ли Вы обслужить двух уставших путников, которые, проделав длинный и опасный путь до Вашего убежища, невероятно голодны и отчаянно нуждаются в теплой, уютной постели?
– Чё? – Трактирщик нахмурился и облокотился кулаком о стол.
– Нам нужны пиво, еда – что-нибудь горячее и сытное, что есть. Постой на одну ночь. Еще нужна бадья с горячей водой и мыло, поскорее. – Геральт, говоря это, не отводил глаз от трактирщика.
– А деньги есть? – трактирщик с подозрением смотрел на сидящих. Геральт кинул на стол несколько золотых монет. Аванс.
– Больше так не делай, – угрожающе сказал Геральт, когда трактирщик отошел. Потом, немного смягчившись, добавил: – Удивительно, если хозяин не плюнет в твою тарелку.
Зайдя в комнату для постояльцев, Эм, не мешкая, сбросила с себя всю одежду, и с облегчением опустилась в горячую воду. После целой вечности грязи, пыли и холода, ощущения были невероятными. Понежившись некоторое время, она вспомнила, что ведьмак дал ей двадцать минут на мытье, а затем сам собирался занять бадью. Ей представилось, как он заходит в эту комнату, пристально смотрит на нее, без слов присоединяется и целует, целует… А она нежно гладит его по родному лицу, щетине, по его груди, перебирая шрамы пальцами… А он делает с ней то, что делают мужчины с любимыми женщинами… Как в ее видениях… И она моет ему волосы… Нет, волосы стоило помыть, наверное, до или после… Да и расплескают они все, если будут активно двигаться в бадье…
До женитьбы и детей в этот раз ее фантазия не дошла. Эм почувствовала, что проваливается в сон. Мысль о том, что закончить жизнь, утопившись в бадье, было бы неправильно, да и следующая помывка могла быть в грядущем году, придала ей некоторых сил. Она потратила их на то, чтобы отскоблить грязь с тела и волос, потом доплелась до кровати, стоявшей рядом, накрылась с головой и тут же уснула.
====== 1.8. ======
Эм проснулась, когда солнце было в своей активной фазе.
«Должно быть, полдень», – подумала она. Затем вспомнив, что ведьмак тоже планировал помыться, она быстро села. Вдруг повезет? Нет, конечно, его не было. Она очень расстроилась и обмякла обратно на кровать. Голая. Голая! Да, конечно, вчера она помылась, легла и заснула. А потом мылся ведьмак? Вдруг он что-то увидел?
Эм остановила себя, внутренне отругав за цикличность и глупость своих мыслей. “Даже если и увидел, – обреченно подумала она, – то не обратил внимания”.
Эм вздохнула и перевернулась на бок. Прямо перед ее глазами, на табурете, лежал внушительного размера сверток. Что бы это значило? Может, кто-то забыл до нее? Или… Геральт купил что-то для нее?
Эм вскочила, схватила сверток и запрыгнула обратно на кровать, с нетерпением разворачивая бумагу. Первым, что она обнаружила, было нижнее белье. А еще рубашка, штаны, куртка, дорожная сумка, сапоги и… широкая щетка для волос с неизвестным, упругим и мягким материалом для лучшего расчесывания.
Увидев все это, Эм откинулась назад, накрыв себя простыней (собственная нагота смущала ее), и предалась ощущению всепоглощающего счастья. Значит, все-таки свадьба. Она в миллионный раз представила себя в белом платье, которое сама придумала. Волосы она уберет назад, украсив цветами. А Геральт будет в нарядной рубашке, открывающей его красивую грудь, счастливый, как никогда. А еще…
В дверь грубо постучали, не дав ей завершить свой образ.
– Скоро освобождать, – услышала она резкий женский голос за дверью.
Эм очнулась, надела подарки, расчесала волосы. Кожа, из которой были сделаны штаны, была мягкой, прохладной, приятной на ощупь. Сапоги были почти впору, высокие, на шнуровке, и вполне еще приличные. Не чета ее ужасным ботинкам. Хотя в помещении не было зеркала, а одежда была грубого покроя и не совсем по размеру, Эм всем своим нутром ощущала, как она неописуемо прекрасна и свежа. Прямо дриада, о которой Эм читала одним из долгих вечеров своей прежней жизни. Она опустилась на одно колено, расставив руки так, будто держит лук, и пустила невидимую стрелу с самым воинственным видом. А затем вышла за дверь.
Геральт потратил немало времени, пытаясь найти достойную замену погибшей Плотве. Хотя деревня была достаточно большой и богатой на товар, жители предлагали то больных, то старых, то глупых лошадей. Геральт знал, чему ему необходимо научить свою живность, чтобы она принесла пользу, и был очень внимателен к этой черте – сметливости. Наконец, удача повернулась к нему лицом, и он нашел то, что искал. Несмотря на коричневый окрас лошади, а не черный, он остался в общем и целом доволен, расплатился с хозяином и направился со своей находкой обратно к таверне. Конечно, вопрос со второй лошадью был открытым, ведь один источник передвижения на двоих не сильно влиял на скорость, но он не мог сейчас позволить себе купить и ее.
Все время, пока он отсутствовал, он переживал насчет своей попутчицы. Никогда не знаешь, что она выкинет и чем это закончится. Оставалось надеяться, что ее природная любовь ко сну пересилит любовь к попаданию в нелепые истории.
В таверне Эм не оказалось. Хозяин сообщил, что она ушла несколько часов назад. Геральт обругал себя, что оставил ей купленные вещи. А ведь была же идея выдать их после того, как он закончит с поисками лошади! Выйдя обратно на улицу, он по-настоящему забеспокоился. Оглядевшись по сторонам и поразмышляв, определиться с дальнейшими действиями он не смог. Невозможно было угадать, с какой целью и в какую сторону эта девица могла податься, ведь ее поступки не поддавались логике и анализу.
Чутким ухом он уловил ругань справа по дороге. Источником оказалась старая горбатая женщина, которая шла и в голос ругала все вокруг, на чем свет стоит. «Должно быть, та самая теща», – заключил ведьмак. Ее обогнала девушка с чахлой рябой лошадью. Старуха, непонятно за что, ловко шваркнула ее по голове клюкой и покрыла отборной бранью. Девушка потерла голову и возмущенно посмотрела на Геральта в поисках поддержки.
Это была Эм.
Геральт почувствовал облегчение. Скрестив руки на груди и подняв одну бровь, он ждал, когда она подойдет.
– Вот, – гордо кивнула она головой на недоразумение рядом с собой, которое именовалось лошадью. Ее хилые, тонкие ножки что-то ему напоминали. В его лице и позе ничего не изменилось.
– Не смотри так! – возмутилась Эм. – Может, не очень эффектная, но зато выносливая, – многозначительно добавила она и погладила лошадь по шее. – А еще я еду припасла…
– Не сомневаюсь, что припасла, – Геральт отвернулся от нее, поправляя седло на Плотве. – Даже не хочу знать, как тебе досталось это чудо.
Эм очень обиделась. Она так старалась порадовать его, исправиться, произвести впечатление, и думала, что добыть лошадь – как раз то, что нужно. К тому же, эту бедняжку ей отдали за помощь семье, в которой сильно болел мальчик. И еще Эм много думала о щетке для волос, подарке Геральта. Она представляла их встречу совсем по-другому.
– Ну? – развел ладонями Геральт. Он уже был в седле и отъехал от нее.
Эм посмотрела на него испепеляющим взглядом. Что – ну? Как будто она умела забираться в седло.
– Ясно, – вспомнил ведьмак и спрыгнул на землю. – Ногу ставишь сюда, вторую закидываешь так, держись, а потом едешь всю дорогу молча.
– Ты в сшитой мной рубашке, – зло вставила она ему вслед.
– Родная, – размышляла вслух Эм, гладя свою лошадь по гриве, – как мы тебя назовем?
– Эн, – сразу нашелся ведьмак, ехавший рядом. Впрочем, опять вспомнив про ее логику, засомневался. – Знаешь, кроме алфавита есть еще много интересных междометий.
– Не слушай злого дядю, – успокаивающе проговорила Эм в ответ, – к старости люди часто становятся ворчливыми.
Геральт чуть не поперхнулся.
– Назову тебя Яблочко, – сказала Эм, посмотрев на пятнистую голову животного. Лошадь фыркнула одновременно с ведьмаком.
– Я хочу научиться стрелять из лука, и побыстрее, – повернулась она к нему. – Я буду дополнять тебя. Ты – ближний бой, а я – дальний… Буду прикрывать.
Геральт отрицательно покачал головой. Какие детские, наивные представления. К тому же, с ее характером и ловкостью он живо представил себя со стрелой, вонзившейся в необычное место.
Эм закусила губу. Помолчав, она опять попробовала:
– У меня есть идея насчет спального места. Я могла бы обшить полотнище чем-нибудь мягким, а в ногах сделать большой карман. Так ноги не будут мерзнуть.
– Еще одна хорошая идея, – отозвался ведьмак. – А если на нас нападут, то мы грациозно в этих мешках ускачем, и поминай, как звали.
Эм опять вскипела. С каких пор Геральт из Ривии стал такой язвой? Он вообще мог нормально с ней поговорить?
Довольно долго они ехали молча. Мимо проехали несколько телег, всадников. Эм уже начинала привыкать, что слово «обед» и их образ жизни не пересекаются. Как и в первый раз, от долгой езды у нее болели спина, ноги. Она старалась отвлекаться и не думать об этом.
– Лютик! – неожиданно крикнул Геральт, спешился и нагнал человека, идущего по обочине дороги.
– Геральт! – обрадовался человек, и с чувством обнял ведьмака. – Я тебя не видел с… Очень давно, – осекся он. – Куда направляешься? На юг? Ну, значит, нам с тобой по пути, – Человек по имени Лютик обрадовался еще больше.
Эм наблюдала со стороны за этой странной встречей. Она отметила смешную шапочку с пером на голове у незнакомца, лютню. Вероятно, он был музыкантом. Эм невзлюбила нового участника похода с первого взгляда, слишком уж он казался... Кисейным.
– А это что за… девушка? – подозрительно немногословно спросил Лютик, кивая в сторону. Геральт посмотрел туда же, куда и его друг. Эм по-прежнему сидела на своей непутевой лошадке, хмурясь и кривясь, как будто только что съела лимон.
– Это… Потом расскажу, – бросил ведьмак. – Только не говори с ней, не оберешься, – наказал он, тряхнув указательным пальцем.
Лютик сидел за столом и уже целый час не менял до крайности удивленного выражения лица. Причиной этому служили бесконечные препирательства и реплики, которыми обменивались его соседи. Лютик, тот самый Лютик, закаленный разными жизненными ситуациями, общением с женщинами, не мог припомнить ничего подобного. Хранивших полное молчание в дороге, Геральта и девушку как будто прорвало, когда они зашли в трактир. Постоянно подначивая друг друга, они выворачивали слова и идеи до такой степени, что терялся всякий смысл. Лютик не мог понять, о чем они в итоге беседуют, не мог проследить, как это начиналось и заканчивалось, но повторялось это снова и снова. Больше всего барда удивлял его старый друг: он никогда не видел Геральта таким и не подозревал, что это возможно. Ведьмак, казалось, помолодел лет на двадцать. Внешне он был все так же спокоен, собран, в отличие от красной, кипятящейся Эм, но в его голосе и глазах было что-то необычное и очень озорное. Лютик мог поспорить, что Геральт получал от этого бредового общения удовольствие.
