Текст книги "Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ)"
Автор книги: Aquila_C
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 56 страниц)
– Я могу идти! Цири, мне страшно, – Эм взяла ее за руку.
– Да ты ледяная, – пепельноволосая девушка отыскала старый плед, стряхнула его, накрыла компаньонку и улыбнулась. – Мы будем за стенкой, обещаю. Полчаса, не больше.
Кагыр повернулся к Цири, когда та подошла, и она удрученно покачала головой.
– Ничего. Все наладится, – он обнял ее, приподнял ее голову за подбородок, заглядывая в зеленые глаза, и добавил тихо: – Я бы хотел, чтобы мы были всегда вместе.
– Я бы тоже, – прошептала Цири и ответила на его нежный поцелуй, развязывая тесемки на его рубашке.
Эм лежала на топчане, обессиленная и грустная. Она с омерзительной ясностью осознавала, что ей осталось недолго, и не существовало слов, способных описать, насколько ей было жаль. Жаль, что ее толком и не было. Жаль было друзей, всех, кто страдал и не мог изменить свою жизнь к лучшему. Жаль ей было и своих упущенных возможностей. Если бы все можно было начать заново...
Она открыла глаза, побледнела и перестала дышать от неподдельного, всепоглощающего ужаса. Сердце, в последний раз вяло стукнувшее в груди, замерло. Прямо над ней, с потолка, свисала безобразная туша с шестью руками – крючьями. Иссиня-белое лицо не имело ни рта, ни носа, а черные глаза без белков, круглые, как пуговицы, окруженные трещинами, блестели и не отрываясь смотрели на Эм. Девушка чуть приоткрыла рот, но не смогла ни закричать, ни вздохнуть. Все, что она могла – это смотреть на черные пуговицы, которые поплыли, смешались. И стало совсем темно.
Эм наконец смогла сделать вдох. Боль ушла, но зато появилась неестественная слабость.
– Цири? – позвала она в темноте. – Ты здесь?
Мысль о том, что это лицо рядом, на потолке или в углу, придало ей сил. Эм стянула с себя одеяло и, свалившись с кровати, огляделась в поисках выхода. Дверь, которую она высматривала, открылась сама, и на пороге, со свечой в руке, появился тот, кого девушка ожидала увидеть меньше всего.
– Боже, – Йорвет отставил свечу и упал перед ней на колени, прижавшись лбом к ее лбу. – Не верится... Наконец-то...
– Йорвет? – Эм потрогала его лицо, плечи. Самый настоящий, самый родной, он действительно был здесь. – Я ничего не понимаю...
– Это я, – заверил он девушку, лаская ее теплым взглядом, и перенес обратно на кровать.
Должно быть, это сон. Эм плохо помнила себя до инцидента с Фэадом, а после ей снились только кошмары. Может, ее воспаленный ум наконец сжалился над ней? Понимая, что сон скоро кончится вместе с возможностью находиться рядом с разноцветными глазами, она прижалась к их владельцу с отчаянием и тоской.
– Милый, мне так больно, я больше не могу, правда... – горячо шептала Эми, обливаясь слезами. – Я вовсе не сильная, мне так нужна твоя защита и поддержка... Все зря, все не так... Я запуталась... Я скучаю по тебе, по твоим глазам и такой редкой улыбке... Я часто вспоминаю тебя, твое тепло и мудрость, жалею, что уехала, но снова бы так сделала... Почему все так?.. Мне кажется, я скоро умру, и мне страшно... И я жалею... Жалею... – прошла минута, прежде чем Эм смогла заговорить. – Жалею, что... Ты и я... Мне бы так хотелось...
– Я так тебя ждал, – Йорвет отстранился и поцеловал ее в губы. – Тебя так долго не было. Что последнее ты помнишь?
– Цири, я, Кагыр... Страшное лицо...
Эм поняла, похолодела и отсела от Йорвета. Это монстр в ее голове издевается над ней. Но в этот раз все было по-другому. По-настоящему. Она чувствовала, видела, слышала как обычно. Это сбивало с толку, путало. Как вообще такое возможно?
– В чем дело? – тихо спросил Йорвет, боясь сделать лишнее движение.
– Это все неправда. И даже не сон. Это монстр, – Эм осмотрела потолок, углы, снова посмотрела на Йорвета. Вот сейчас его черты изменятся, и все обернется кошмаром.
– Я понимаю твое замешательство. Я все объясню, когда ты немного придешь в себя. Иди ко мне, прошу, давай полежим вместе, – он привлек ее к себе, уложил на свою грудь и принялся гладить ее волосы. – Все хорошо. Я рядом. Я никогда тебя не оставлю.
Эти слова отозвались в Эм новой волной душевной боли, и слезы снова полились из глаз. Как бы она хотела, чтобы это было правдой. Йорвет притянул ее к себе, прижался щекой к ее лицу и спел ей тихую, глубокую, умиротворяющую песню на Старшей речи. Его голос, дыхание, тепло, приятный и сложный мотив успокаивали, утешали. Йорвет... Совсем как настоящий... Так близко...
“Пусть это не заканчивается”, – стучало у нее в голове. Мысли спутались, слабость и усталость навалились на нее с новой силой, и девушка крепко уснула.
====== 5.11. ======
Эм разбудил запах еды, такой ароматный, что рот сам по себе наполнился слюной. Неужели Цири с Кагыром нашли что-то съестное в зловещем доме?
Нет. Несколько раз протерев глаза, она тщетно попыталась понять, каким образом очутилась в незнакомой комнате. Скинув одеяло она увидела, что правая голень хоть и деформирована, но почти не ноет, не отечна, и кожа не повреждена. Вместо раны на руке, горящей, дергающей и постоянно кровоточащей, был старый шрам.
– Бред какой-то, – прошептала Эм, с трудом встала из-за слабости и подошла к окну, за которым находилось большое дерево с раскидистыми красными ветвями. Она никогда не видела подобных растений и удивилась еще сильнее.
Надо было как-то прояснить ситуацию. Она надела легкую свободную одежду, лежащую неподалеку, погладила стену, покрытую незнакомым ей материалом, и зависла напротив зеркала, не веря своим глазам. Глубокие шрамы, разделявшие ее лицо на неровные части, были тонкими, симметрия вернулась. Конечно, они обращали на себя внимание, но не уродовали, как раньше. Появились новые морщины, как будто она постарела лет на десять.
Эм больно ущипнула себя за руку. Ее органы чувств упорно заявляли, что все по-настоящему. Имея богатый опыт по части необычных состояний и видений, девушка никак не могла сообразить, что за чертовщина происходит. Она совершенно точно лежит сейчас на топчане полумертвая, а над ней, уже с меньшей вероятностью, свисает нечто воистину жуткое. Как же может быть, что она одновременно находится и там, и здесь? И где это “здесь” вообще??
Она вспомнила о разноцветных глазах, о руках с длинными пальцами, тихом голосе, и стало вдруг наплевать на все. Хотелось увидеть его еще раз, обнять, сказать, что он важен. Эми неуверенно вышла в коридор, попала в небольшой зал со спиральной лестницей, спустилась вниз и, прислонившись к косяку, с любовью наблюдала, как ее эльф умело и ловко управляется на кухне.
– Привет, – сказал он обыденным тоном, нагнулся, чтобы ее поцеловать, но девушка отстранилась.
– Мне бы зубы почистить, – промямлила она куда-то в пол, и Йорвет широко улыбнулся.
– Ты в своем репертуаре, удивительно. Стесняешься меня? Идем, поешь, – он повел ее к резному столу, поставил перед ней еду и сел напротив, разглядывая ее с блуждающей улыбкой.
– Я не могу есть, когда ты так смотришь, – пожаловалась Эми с набитым ртом.
– Просто рад, что ты вернулась. Мне нравится на тебя смотреть. Когда закончим, пройдемся, я тебе все покажу.
– А если у меня другие планы? – улыбнулась она в ответ.
– Ты, верно, забыла, – Йорвет взял с тарелки хрустящий зеленый плод, – у нас все решаю я. Как скажу, так и будет. А ты с хитрой физиономией меня подзуживаешь и незаметно внушаешь свои идеи.
– У нас?.. – выдохнула Эм, забыв о еде. Эльф перестал улыбаться и посмотрел на нее так выразительно, что девушка вспыхнула, а внизу живота сладко заныло. – Значит, здесь, в моей фантазии, ты мой?
– К фантазиям вернемся чуть позже, когда к нам кое-кто присоединится, – Йорвет нахмурился, но лишь на секунду. – Скажи мне, чего бы ты хотела после долгого отсутствия?
– Ты со мной, так смотришь на меня, улыбаешься... Мне больше ничего не нужно. Только я волнуюсь за друзей, нужно возвращаться...
– С ними все в порядке, не волнуйся.
Эм увидела искажение в пространстве перед собой и часто заморгала, когда проявились очертания высокой мужской фигуры. Не говоря ни слова, она бросилась за шею эльфу в длинной робе и закрыла рот ладонью, чтобы не зарыдать. Он обнял ее, крепко прижал к себе.
– Достаточно, – сообщил Йорвет, прищурившись и скрестив руки на груди.
– Маленькая... – начал новоприбывший.
– Эм, – подсказал Йорвет.
– Amanis, – продолжил эльф, нехотя отстраняясь. – Я рад, что ты наконец очнулась.
– Ты живой, невредимый, – шептала Эми, гладя Фэада по прекрасному лицу. – Я тебя искала везде...
– Я знаю. И нашла, – он очаровательно улыбнулся. – Что последнее ты помнишь?
– Кагыр, Цири. Перемещения. Ты в тумане, а эти эльфы тебе не помогли...
Фэад и Йорвет переглянулись.
– Хорошо, что тебе не пришлось заново пройти все испытания. Присядь, поговорим. Ты и Цири попали обратно в свой мир после долгих скитаний. Потом нашли меня. Вместе мы ликвидировали угрозу Aen Elle, хлада, создали это место. Наверное, для тебя это будет звучать дико, но тебе больше ничего не угрожает. Твой путь окончен.
– Этого не может быть, – произнесла Эми одними губами, оглушенная.
– Amanis, дело в том, что тебя одолело одно чудовище. Оно питалось тобой и твоими воспоминаниями, уничтожало тебя. Нам удалось его убрать. Ты была без сознания долго, но мы знали, что ты очнешься, очень этого ждали. Твои воспоминания вернутся к тебе через некоторое время, я уверен.
– Тебе пора, – прервал его Йорвет. – Дальше я сам.
– Нет! Подожди! – Эм схватила его за руку. – Я тебя только нашла!
– Твой эльф волнуется. Я вернусь через пару дней, хорошо? – Фэад подбадривающе улыбнулся.
– Или недель, – подсказал Йорвет и недобро на него посмотрел.
– Хорошо, – плаксиво отозвалась Эми, не сводя с сумеречного эльфа глаз, пока он не исчез.
– Идем. Лучше один раз увидеть, не правда ли?..
– Не думала, что ты ревнивый, – Эми с тоской поплелась следом.
– Это не ревность. Просто он мне не нравится. Ничего не могу с собой поделать.
Эм вышла за дверь на улицу, подождала, пока глаза привыкнут к яркому солнечному свету, и с шумом выдохнула. Перед ней расстилался город, столь же необычный, сколь и большой. Переплетение гигантских разноцветных деревьев, растений и удивительной формы домов было заполнено фигурами людей, направляющихся по своим делам. Даже имея перед собой такую задачу, Эм не смогла бы вообразить что-либо похожее на это место.
– Что это? – спросила она у Йорвета, выпучив глаза.
– Наш дом, – пояснил он. – Идем. Это место создано магией, скрыто от чужих глаз и полностью автономно. Оно во многом схоже с лагерем Mannas, но имеет ряд существенных отличий. И здесь есть твой любимый дождь для мытья, – добавил он с ухмылкой.
– Я думала, ты против того, чтобы прятаться, – ошалела Эм.
– Я против. Но ты меня убедила.
– А Саския?..
– ... Успешно управляет Нижней Мархией. Было тяжело во время третьей войны с Югом, но удалось устоять.
– Третьей войны? – Эм прикоснулась к пурпурному цветку с мелкими лепестками, попавшемуся на пути, и понаблюдала, как медленно и грациозно он сворачивается, опуская бутон почти до земли.
– Идем. Да. Знаешь, в твоей потери памяти есть и свои плюсы. Я знаю, чем тебя в ближайшее время удивлять.
– Не сомневаюсь, – она дотронулась кончиками пальцев до ладони Йорвета. Все равно ведь ее фантазия. Эльф сжал ее руку, завел за спину, приподнял и чувственно поцеловал.
– Пошли обратно? – предложила Эми, пытаясь отдышаться. – Я уже насмотрелась...
Йорвет хитро улыбнулся и повел ее за собой дальше, вниз, в город, который стал им домом. Теперь Эми видела, что население состоит из эльфов, Aen Seidhe, а вовсе не людей, как ей показалось сначала. Некоторые смотрели на нее внимательно, как будто знали, но не решались подойти. Один мужчина с длинными волосами, проходя мимо, посмотрел на нее так пронзительно, что ей стало не по себе.
– Жрец, – пояснил Йорвет, и вопросов стало только больше.
– Если это все правда, откуда я чудовище взяла? – пришло Эми на ум.
– Это все твоя ненормальная подружка-чародейка.
– Вилена?
– Она самая. Втянула тебя в авантюру, пока меня не было, затащила в катакомбы...
– Она сказала, что это безопасно, – вспомнила Эми и совсем растерялась.
– Именно. До сих пор злюсь на тебя и не могу понять, как ты могла оставить... – он посмотрел на нее внимательно, пытаясь оценить ее вменяемость. – Идем.
Прямо перед ними, с красно-желтого дерева, спрыгнула маленькая остроухая девушка, подбежала к Эми и порывисто, грубо обняла.
– Она ничего не помнит, – нехотя пояснил Йорвет.
– Меня-то помнит, – голос у эльфийки был с хрипотцой. – Помнишь же меня? – Эм чуть заметно покачала головой. – Ах ты, стерва. Стыдись. Лучших друзей забываешь!
– Нам некогда, потом, – Йорвет потянул Эми за собой.
– Чтобы к вечеру вспомнила! – крикнула незнакомка им вдогонку и добавила к своей тираде несколько цветастых ругательств на Старшей речи.
Все это было слишком для одного утра. Эм, потерянная, одолеваемая обрывками незнакомых доселе воспоминаний, шла за дорогим ей мужчиной и никак не могла объять новую информацию. Йорвет. Фэад. Странный город. Война, путь, снова Aen Elle. Катакомбы. Она вспомнила, как кричала Вилена, когда на нее легла большая тень, вспомнила и остроухую грубиянку, обгоняющую ее на ветвях.
Йорвет завел Эми в сад, отпустил и направился к группе детей, возглавляемых худощавой эльфийкой с нежными чертами лица. От группы отделилась кудрявая девочка не старше трех лет, рванулась к эльфу, едва не споткнувшись по дороге, и принялась его тискать. Он присел, поправил ей платье, указал в сторону Эм. Большие миндалевидные глаза девочки, яркие, бирюзовые, посмотрели без интереса и снова вернулись к мужчине.
Эм словно ударили. Чуть приоткрыв рот, она попробовала подойти ближе, но не смогла. Внутреннее чутье подсказывало ей, что это ее девочка, ее плоть и кровь, но это было абсолютно невозможно.
Девочку позвала худощавая эльфийка, и она, забыв обо всем, помчалась обратно. Эм не отрываясь смотрела, как она выслушивает свою наставницу, теребя подол платья, а после с удовольствием присоединяется к другим детям.
– Моя?.. – спросила Эми, когда Йорвет к ней подошел.
– Да.
Ужасно хотелось спросить, от кого, но было как-то неудобно.
– И моя, – помог ей эльф, обнимая ее, вдыхая аромат ее волос. – Идем.
– Нет! – Эм уперлась ладонями в его грудь. – Такая большая, сколько же я пропустила? Давай заберем ее, побудем втроем, очень тебя прошу!
– Эм, – терпеливо объяснил Йорвет, – ты немного не в себе. Ты ее напугаешь. А я хочу, чтобы вы наладили общение. Подожди. Пойдем, я тебе еще кое-что покажу.
– Давай хотя бы понаблюдаем а ней со стороны, умоляю... Я не буду подходить...
Он не сопротивлялся, а Эм, не сдерживая слез, сжимала ладонь с длинными пальцами и наблюдала за игривой шумной девочкой, выбивавшейся из общей группы своей порывистостью, до тех пор, пока детей не увели.
Они поднялись на возвышенность, зашли в павильон из белого камня. Внутри, во всю стену, Эми увидела картину, готовую лишь на четверть, в которой она опознала бабулю, Гелвина, Авлараса, Вилену, Саскию, Морриса и других краснолюдов, ставших родными. Среди сложных линий и конструкций отчетливо выделялись символы добра, помощи, взаимосвязи, уважения к жизни. Эм в этом была уверена, как в том, что все происходящее – правда. “Геральта нет, где он?” – пришло ей в голову, но она быстро избавилась от этой мысли.
– Йорвет, – осенило ее, – я столько убивала... Без колебаний и жалости... Я просто чудовище...
– Нет, – он подошел сзади, обнял ее. – Ты страдала, не могла иначе. У тебя не было выбора.
– И это меня оправдывает? Это как раз должно было останавливать. Если я страдала, то могла понять других. Понять, что зло только зло и порождает. Дать шанс...
– Ты им всем не мать. Не бери на себя то, что тебе не принадлежит. Люди эгоистичны в своих печалях, это ваша природа.
– Но как же? – она повернулась к нему лицом. – Как жить в гармонии? Что делать, если для защиты одного нужно уничтожить другого, а не выбирая обрекать всех? Жить в изоляции?
– Выбирать, конечно, если требует сердце. Но при этом помнить, что в таком выборе нет ни правды, ни добра.
– Да, ты прав, – Эми кивнула. – Истина в созидании, а не разрушении. В вере, добре, прощении и принятии. Но я не знаю, как изменить, к примеру, бандита на дороге, который нападает, и заставить его поверить в то лучшее, что в нем должно быть, или монстра, пытающегося меня сожрать...
– Для начала нужно подумать над тем, есть ли у тебя право влиять и пытаться изменить кого-то, кроме себя.
Эми чувствовала противоречие, не могла до конца понять, какова же правда и как воплотить ее в жизнь.
– А что дальше?.. – она указала на картину.
– Не знаю. Ты мне скажи. Это твое художество.
Девушка опустила глаза, улыбнулась и решила, что всенепременно закончит свою работу.
День подходил к концу. Закат окрасил горизонт насыщенным малиновым цветом, оставляя нетронутую часть неба сине-голубым.
– Теперь мы можем пойти к ней? – спросила Эми с надеждой.
– Да. Можем. Давай посидим еще минуту.
– Так странно, так неожиданно... Такой длинный путь и такой скомканный конец...
– Это не конец, это начало, – поправил Йорвет, наклоняясь к ее лицу.
– А ты будешь завтра рядом, когда я проснусь? – спросила она шепотом.
– Обязательно.
– И на следующий день?
– И на следующий год. И еще много лет после.
– И как это – якшаться с D’hoine без конца?..
– Врагу не пожелаешь, – Йорвет сказал это серьезно, но тут же поцеловал ее в губы.
– Я, наверное, не такая, какой ты меня запомнил...
– Хм, ты и правда несколько... Помолодела, но я на тебя благотворно влияю, – он многозначительно приподнял бровь.
– Верю...
– А что такое это “Amanis”? – спросил он неожиданно, не скрывая раздражения.
– Это с их языка переводится как “красивый рассвет”, или вроде того. Фэад говорил, что мое имя означает что-то, с рассветом связанное.
– Не нравится мне этот тип.
– Но ты же не ревнуешь, да? – она радостно улыбнулась, прижимаясь к нему щекой.
Йорвет не ответил. Эми, не переставая улыбаться, взяла его лицо в ладони и посмотрела в глаза. Холодные, пустые, остекленевшие. В груди заболело от удара, и волна опаскудевшей боли накрыла ее, заполнила ее тело. Краем глаза Эм увидела, как сине-голубые краски неба стекают на малиновые, в своем смешении рождая новый цвет.
Послышался голос Цири, неясный, отдаленный.
– Нет! Нет! – Эм прижалась к Йорвету, цепляясь за его спину, и зажмурилась со всей силы. – Это правда, а там неправда... Я отсюда не уйду... Не бросай меня, давай останемся здесь...
– Ну же, давай! – крикнула Цири, опять ударив Эм по груди, вырывая ее обратно в свою реальность. Глубоко вздохнув, Эми увидела серые стены заброшенного дома и взвыла, словно раненый зверь.
– Что вы наделали?? За что?? – она сползла с топчана и рванула к безобразной туше на полу, под которой растекалась черная лужа. – Верните ее! Сейчас же! Я здесь останусь... Да кто вы такие, чтобы решать судьбу других??
Черные пуговицы шестирукой твари потеряли свой блеск, стали матовыми. Она точно была мертва.
– Совсем ополоумела??– взорвалась Цири, уставшая, растрепанная после тяжелого боя. – Эта штука тебя чуть не прикончила!
– Цири, подожди, – прервал ее Кагыр. – Не спеши осуждать. Мы не знаем, что она увидела.
– Девочка моя, – шептала Эми, качаясь вперед-назад. – Я хочу ее узнать, увидеть, как она растет... Хочу, чтобы он так смотрел на меня... Чтобы у всех все было хорошо... Мне надо вернуться...
– Да какая разница! – кипела Цири. – Глянь на нее!
Эм ничего не слышала. Нащупав кинжал на поясе, она выставила его перед собой, направив на шею, и сделала резкое движение рукой. Цири вскрикнула, но Кагыр в последний момент успел перехватить оружие.
– Отпусти! – кричала Эми, остервенело отбиваясь. – Отстань! Мне нужно обратно! Я не могу больше!
– Перестань! Прекрати! – взревел Кагыр. – Приди в себя!
– Пошел к черту! Ненавижу вас всех!
– От самоотверженности до крайнего эгоизма! Я думал, твой друг там без тебя пропадет!
Это подействовало. Эм отпустила его, устало откинулась назад и взялась за больную голову. Кагыр убрал кинжал и сказал уже спокойнее:
– Если слишком много на себя взяла – сбрось. Ты не обязана умирать ради друга или иллюзии. И что бы вот это тебе ни показало – в твоих руках сделать это реальным. Но не так.
– Да что вы знаете об истинной боли, об отчаянии, бессилии, пустоте? – спросила Эми злобно и осеклась, понимая, что неправа. – Он никому не нужен, кроме меня. Совсем один, – добавила она бесцветным голосом. – Каждая секунда, проведенная в тумане, для него – мучительная смерть, какую вы не можете себе вообразить. Они все его бросили, думают, что это нормально, и все само наладится, когда “придет время”. Но для того, кто по-настоящему страдает, нет мифического “потом”. Есть только сейчас, и оно непереносимо... Бесконечно... И если не я, то никто...
Кагыр и Цири молчали, удивленно ее разглядывая.
– Дальше будет только хуже, – предвосхитила Эм слабую попытку утешения, тяжело поднялась и поплелась на выход.
Комментарий к 5.11. Милый друг, спасибо за поддержку! Автора так сплющило, что он опять выпал из реальности и толком не жрал и не спал, как в старые добрые времена начала, мусоля свою историю и украшая ее комочками шерсти, бесполезной, но приятной на ощупь, за что регулярно получал по рогам от своей четвертины)) спасибо)
====== 5.12. ======
Трое путников попали на широкую пустынную улицу с засохшей растительностью. Воздух был несвежий, с неприятным осадком, а цвет пасмурного неба не вызывал доверия. Цири решительно двинулась вперед, оставляя своих компаньонов позади.
– Не нравится... – выдохнула Эми и повалилась вперед.
Кагыр без особых усилий поднял маленькую девушку на руки, продолжая свой путь. Он старался не смотреть на ее бледное лицо, покрытое испариной. Нужно было решиться и удалить руку и ногу раньше, теперь во всех смыслах было поздно.
– Оставьте меня здесь, – попросила Эм в одиннадцатый раз, рассматривая помутневшими глазами пустые дома, оставленные впопыхах предметы неизвестного предназначения. Сухой ветер гонял по округе мусор и песок.
– По-моему, очевидно, что нам здесь ловить нечего, – обратился Кагыр к Цири.
– Подожди, я хочу посмотреть.
Они вышли через просвет в домах к большому полю с иссохшимся посевом. Зрелище, открывшееся перед ними, было угнетающим. Земля как будто умирала, медленно и мучительно.
Цири повернула голову, глядя на горизонт, на котором взмылся вверх огромный огненный гриб. Вспышка света почти ослепила их, жуткий грохот почти оглушил, а почва под ногами задрожала. Она тщилась что-либо разглядеть, и когда глаза снова стали видеть, быстро переместилась, за мгновение до того, как их накрыла смертоносная огненная волна.
Кагыра качнуло, и он чуть не уронил Эм на длинный куст, сплошь покрытый шипами. Он мог поклясться, что навершие куста с цветком, полным тонких язычков, повернулось в сторону его лица. Цири резкими движениями стряхнула с головы несуществующий огонь, потерла опаленные брови и ресницы.
– Оставьте меня здесь, – попросила Эм в двенадцатый раз, когда нильфгаардец посадил ее к стене. Ноги свело судорогой, но на фоне общего состояния она даже не заметила.
– Никогда не видел такой большой оранжереи, – Кагыр осмотрелся, увидел черные овалы на потолке, замершие напротив нежданных гостей.
Из двери дальше по оранжерее вылетел низенький мужчина лет сорока, и, запахивая по пути халат, помчался к ним чуть ли не вприпрыжку.
– Помогай! Помогай! – кричал он, совершенно счастливый, размахивая руками. – Помогай, – добавил он возбужденно, мучимый одышкой, когда приблизился к ним вплотную.
– Назад, – предупредил Кагыр.
Эм, тяжело дыша, посмотрела на блестящую макушку незнакомца, покрытую реденькими пушистыми волосами, на засаленный халат, на кривые ноги с густой черной растительностью, махровые тапочки, и вяло улыбнулась. Пушок Помогай. Забавное несоответствие. Надо бы ногам и голове договориться и поменяться волосяным покровом.
– Я, – отчаянно махал незнакомец руками, – ты, ты, ты. Я – помогай! – он свистнул и сделал жест рукой.
– С нами хочет, – перевела Эми.
– Еще один чокнутый на мою голову, – проворчал Кагыр.
Стекло оранжереи, отделявшее ее от парка, разбилось, и в помещение ввалились семеро крепких мужчин со странным продолговатым оружием. Они были одинаковыми, как отражения друг друга. Кагыр задвинул Цири себе за спину, интуитивно догадавшись, что против этих мужчин меч бесполезен, и кинул взгляд на вторую девушку, попавшую под его опеку. Красные точки с груди Цириллы переместились на него.
Пушок рассвирепел, принялся дубасить мужчин по головам свернутой бумагой, кричать на непонятном языке, растягивая гласные. Потом, полностью поменяв настроение, стал зазывать троих за собой.
– Помогай, помогай, – повторял он, кивая головой.
– Цири, – предупредил Кагыр девушку, направившуюся за незнакомцем.
– Может, у него попить есть? Или даже лекарство для нее?
Нильфгаардец вздохнул, поднял Эм с пола, косясь на одинаковых мужчин.
Они прошли по коридору в большую комнату, полную необычных приборов и света. Эм, очутившаяся в кресле, закрыла мутные глаза, нетерпеливо дожидаясь, когда же ее страдания закончатся. Пушок взял со стола небольшой прибор, вставил в него маленькую голубую штуку и уколол Эм в шею. От боли она дернулась.
– Ты что творишь? Отойди от нее! – Кагыр двинулся на мужичка, но тот затряс перед ним ладонями.
– Помогай, помогай, – повторял он без устали, потыкал указательными пальцами и вылетел за дверь.
– Дурдом, – Кагыр устало потер лоб.
Цири изучала приборы, разглядывала, прислушивалась. Рискнув, она нажала на небольшую кнопку, и овальный предмет перед ней страшно зашумел и запрыгал. Она отпрянула.
– Э-э-э! – возмутился Пушок, влетая обратно и на ходу натягивая куртку. Он остановил дерготню овала и залез в шкаф, откликаясь на просьбу Цири о воде.
– Это что? – спросила она, недоверчиво рассматривая мягкий, приятный на ощупь сосуд. Пушок налил жидкость из сосуда себе в рот и протянул ей обратно, после чего девушка с жадностью его выпила. Когда он постучал себя по блестящей макушке и с надеждой на нее посмотрел, Цири снова нахмурилась. – Что? У тебя проблема с волосами? Ростом не вышел? Хочешь шляпу? – он замычал и показал на свои странные глаза. – Что? Выколоть их тебе? Что он хочет от меня? – она раздраженно повернулась к Кагыру.
– Не знаю.
– Помогай, – Пушок подозвал Цири к столу, вытащил из воздуха длинную сложную спираль, сияющую разноцветными огоньками. Пальцем он провел кривую между точками и энергично закивал.
– Ничего не понимаю, – Цири скрестила руки на груди.
– Это дом, – отозвалась Эми и подошла поближе. – Цири, верни меч.
Пепельноволосая девушка улыбнулась ей, с большим неудовольствием расстегнула ремень на груди, но сразу же нашлась: на стене у незнакомца висел длинный тонкий меч.
– Дом! Дом! – повторил Пушок радостно.
Кагыр молча ощупал прохладный лоб Эм, поднял ее рукав, разглядывая затянувшуюся за минуту рану.
– Спасибо, – сказала она мужичку и чуть склонила голову. Теперь, когда к ней вернулась ясность мысли, она разглядела его лицо. Оно напоминало набросок художника, который, не уделив внимания общим чертам, вывел с особой тщательностью глаза. Жуткие, рассматривающие суть содержимого собеседника, непонятного цвета. Несмотря на глупую улыбку, восхищенное выражение и общую “округленность” незнакомца, Эм легко представила его в роли владыки местечкового ада.
Большой прямоугольник, на котором была видна оранжерея и истуканы-мужчины, замигал. Эм увидела, как из трещины в пространстве выходят воины в доспехах, нападают на одинаковых охранников.
– Смотрите! – воскликнула она, привлекая общее внимание. – Пора сваливать!
Один из участников Дикой охоты невидимым усилием снес половину оранжереи. Грохот и шум донесся и до четверых.
Цири сосредоточилась, но в последний момент Пушок схватил ее за руку и, сверля ее жуткими глазами, произнес лишь одно слово: “дом”. Она вырвалась, услышала такой привычный шум в ушах, не понимая, почему она, Старшая кровь, должна все время убегать, прятаться, как трус.
И возникла вспышка света.
Они оказались в лесу, освещенном закатным солнцем. Эм подошла к указателю поблизости и истерично захихикала.
– Почти свежее! – вскрикнула она победоносно, не веря, что так радуется отрезанному человеческому уху с серебряной сережкой.
– Значит, дома? – без энтузиазма переспросил Кагыр.
– Да, – Цири огляделась, – я помню, здесь Вы заставили меня пуститься в галоп.
– Идемте, там есть поселение, – Кагыр зашагал по дороге направо.
– В чем дело? – Эми встала возле пожелтевшего Пушка. Тот молча ткнул пальцем в мерзкую синюшную рожу, выглядывающую за покосившимся забором. – Да. Дом, милый дом. Ой, да брось. Смотри, он нижнюю челюсть потерял. Чем он тебя укусит, пятой точкой? Так, поцарапает трупным ядом. Но от него умирать почти не больно.
– Давай быстрее! – позвал ее Кагыр, ушедший вперед.
– Давай быстрее, – сообщила Эми Пушку и двинулась вслед. Хоть правая нога и болела при ходьбе, но не больше обычного, и это безумно ее радовало.
Размышляя над тем, каким образом склонить Aen Elle к взаимодействию, она не сразу обратила внимание, что Цири и Кагыр остановились, обнажили мечи. Причина их напряжения вышла на дорогу, переступая четырьмя неестественно выгнутыми лапами, заканчивающимися длинными когтями. Половину его морды занимала округлая пасть, утыканная острыми зубами, а сразу над ней, под большими надбровными дугами, горели тонкие красные полоски глаз. Плоскомордый монстр с невероятной скоростью рванул между Цири и Кагыром. Они оба успели сделать выпад, но противник выгнулся, прыгнул, в полете меняя положение тела, и бесшумно приземлился. Кагыр отлетел назад, Цири, схватившись за бок, осела. Эм воспользовалась тем, что он к ней спиной, полоснула его по вытянутому боку, а когда он, за долю секунды повернувшись, выставил вперед морду в атаке, отпрыгнула и со всей силы рубанула по шее мечом. Монстр снова выгнулся, дернулся вбок, из-за чего рана не стала смертельной, и бросился прочь.
– Нам с ним не справиться, уходим быстрее, – она помогла Цири подняться, передала ее Кагыру и обернулась на отчаянный крик Пушка.
Монстров было уже четверо, пятеро, шестеро. В сумерках их глаза горели красным огнем, движения были неспешными, обманными.
– Бегите, я задержу их, сколько смогу, – приказала Эм, забирая у Цири второй кинжал. Они стояли. – Пошли прочь! – крикнула она не своим голосом. – Вон отсюда! Бегом!!
Кагыр подхватил Цири и бросился к поселению, ненавидя себя за это решение. Но по-другому не мог. Одна жертва и шанс лучше, чем четыре жертвы без шансов.
Пушок посмотрел на нее с искренним сочувствием, попятился и бросился за нильфгаардцем, а следом за ним одна из тварей. Эм свистнула, присела на колено и метнула кинжал аккурат ему в заднюю ногу. Плоскомордый зашипел, устремился обратно к ней.
