Текст книги "Системный Кузнец. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Ярослав Мечников

Соавторы: Павел Шимуро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 48 страниц)

– М‑м? – промычал старик, не понимая.

Староста долго смотрел на меня – лицо, всё такое же красное, было хмурым. На лбу выступили капли пота, заметные даже с большого расстояния. Борин явно не знал, что ответить. Мужчина снова бросил беспомощный взгляд на жену.

И тут женщина заговорила сама.

– Ты можешь идти. Мы над этим поразмыслим, мальчик.

Инга говорила размеренно, тщательно выверяя каждое слово, будто ступала по очень тонкому льду.

Не говоря ни слова, развернулся и направился к выходу.

Внутри осталось гадкое ощущение от разговора. Староста произвёл ещё более неприятное впечатление, чем ожидал – безвольный, недалёкий и падкий на лесть. А жена была другой – холодная, расчётливая и тёмная. Понятно, кто на самом деле правит в этом доме. Под таким «начальством» деревня долго не протянет – неудивительно, что здесь всё прозябает, а частокол и ворота находятся в таком плачевном состоянии.

Вышел на свежий воздух – после душной атмосферы он показался особенно чистым. Несмотря на очевидные успехи, которых удалось добиться, на душе муторно. Заставил себя сделать несколько глубоких и медленных вдохов, чтобы прийти в себя.

Ополченцы у двери тут же повернулись ко мне.

– Ну как? – с надеждой спросил тот, что был повыше.

– Дело сдвинулось, – ответил я. – Будет у вас хорошее оружие.

Мужик простодушно улыбнулся и с облегчением переглянулся с напарником, а я двинулся в сторону кузни, проходя мимо рядов торгующих людей.

Когда подошёл к кузнице, у входа ждала небольшая толпа: несколько мужчин и женщин. Сперва подумал, что это поставщики металлолома, но оказалось, что люди пришли с заказами – простыми, бытовыми: у одного треснул обод на колесе телеги, у другого – сломался лемех плуга, женщине нужен новый ухват для котелка.

– Мальчик, сделай, очень нужно! – причитала пожилая женщина.

– Куда ж ещё идти? Торин сказал, у него заказов на неделю вперёд!

Пришлось объяснять и говорить, что кузня Гуннара теперь полностью сфокусирована на создании оружия, что мы собираем металл для общего дела и сам староста велел все хозяйственные нужды нести в кузницу старого Торина. Люди не на шутку расстроились, постояли ещё немного и побрели прочь, понуро склонив головы.

Посочувствовал им, но в глубине души всё‑таки порадовался – кузню стали воспринимать всерьёз даже без мастера. Славного мы шороху навели, вот только если не справимся… Если я не справлюсь… Последствия могут оказаться плачевными, но отступать уже некуда – нужно делать прыжок в неизвестность. Не попробуешь – не узнаешь, на что способен.

Заглянул в кузню. Там, на табурете, сидел Ульф и, привычно уставившись в стену, сосредоточенно ковырял в носу. Увидев меня, детина неспешно вытащил палец, задумчиво его рассмотрел и медленно вытер о нижнюю часть табуретки. Вот же… мерзость.

Я немного разозлился, но тут же подавил желание делать ему выговор.

– Ульф, а Брик где? В доме или уже пошёл закупаться?

Молотобоец ответил, что не знает. Нужно срочно найти мальца, чтобы передать новый приказ Борина. Вышел из кузни и заглянул в дом – пусто. «Сегодня пропустил утреннюю практику,» – кольнуло внутри недовольство. Но с таким гвалтом с самого утра, может, и не стоит корить себя слишком сильно – дел и так невпроворот.

Пошёл вниз по улице, пробираясь мимо торговых рядов, выложенных практически на коленке, а затем увидел вдалеке знакомую маленькую фигурку – Брик стоял перед прилавком крестьянки в чёрном платке и отчаянно торговался за мешок репы. Мальчик спорил, размахивал руками, принимал деловой вид, точь‑в‑точь как заправский торговец. Кажется, пацан отлично справлялся – это вызвало улыбку.

Подошёл к нему и, отведя в сторону, похвалил за рвение, а затем шепнул на ухо задачу – важно донести до людей, что староста Борин принимает в сборе металла самое непосредственное участие.

Мальчишка смекнул в чём дело почти сразу, в глазах блеснул понимающий огонёк. «А парень‑то не промах,» – с уважением подумал я.

Затем почти бегом отправился к Гретте, больше не в силах ходить в рванье. До её дома было минут десять спокойной ходьбы. Переступая через те же широкие лужи, наконец добрался до её порога.

Женщина открыла дверь, и как только увидела меня, печальное лицо озарилось такой светлой радостью, что даже растерялся – в глазах ткачихи я был не просто кузнецом, а настоящим спасителем Оплота! Она, оказывается, уже обо всём наслышана и не скрывала восхищения, без умолку повторяя, что весь пошёл в отца – настоящий герой.

Постарался отмахнуться от этих добрых, но смущающих слов.

– Гретта, у меня сейчас совсем нет времени, чтобы сделать для вас ножницы и иглы, как обещал…

– Тише, мальчик, тише, – тут же перебила ткачиха, приложив палец к губам. – Об этом и не думай – у тебя сейчас дела поважнее.

Женщина скрылась в доме и через мгновение вышла, неся в руках аккуратно сложенную стопку одежды – видно, что Гретта вложила в работу душу.

Две рубахи из плотного льна – простого кроя, но с крепкими швами, и двое штанов из тёмно‑коричневого холста, с усиленными на коленях вставками. Одежда была не красивой, но надёжной – самое то для жизни в этом месте.

Я низко поклонился, от всего сердца поблагодарив Гретту. Та лишь грустно улыбнулась и велела беречь себя.

Вернулся домой и аккуратно уложил новые вещи в сундук. Решил пока не переодеваться – работать буду в старом и грязном, а чистое – для выхода в свет и для дел.

Больше не мог терпеть. Мысли о металле, об огне и молоте вытеснили всё остальное. Помчался в кузню – так сильно ещё никогда не хотелось работать.

Глава 10

– Жители Оплота! Слушайте! По воле и мудрому указу старосты Борина объявляется сбор всего железного лома! Каждый гвоздь, каждая сломанная тяпка – всё пойдёт на правое дело! Староста Борин велел кузне мастера Гуннара ковать новое оружие для защиты наших домов и семей!

Звонкий голос Брика доносился со всех концов деревни – малец явно вошёл во вкус новой роли.

Мы с Ульфом тем временем разжигали горн, готовясь к самой сложной и ответственной задаче – созданию матрицы и пуансона, штампа для наконечников гвизарм. Молотобоец, на удивление, схватывал всё на лету уже сам, без моих подсказок – правильно укладывал растопку и раздувал огонь, добиваясь чистого жара. Оставалось лишь проверять и изредка направлять его.

Я же мысленно снова и снова обращался к Системе. Создание штампа было непростым делом. Во‑первых, нужен самый твёрдый и жаропрочный металл из всего, что мог найти. Штамп должен выдерживать не только температуру раскалённого сырья, но и сокрушительные удары кувалды, не деформируясь.

Выбор пал на несколько слитков, которые приволокли люди Борга – в основном это были болванки сомнительного качества, обычное железо, но среди них оказалось несколько особенных. Если бы не Системный анализ, ни за что их не выделил бы – темнее и плотнее, а при ударе молотком издавали более высокий звон.

[Слиток стали. Качество: 56 %. Пригоден для создания инструмента.]

Покрутил в руках слиток, прикидывая, как будем превращать его в точный инструмент – процесс предстоял долгий и кропотливый.

Сначала – создание матрицы (нижней части). Нужно выковать толстый стальной блок, затем, нагрев его, должны с помощью зубил и пробойников, что оставил старик Гуннар, вырубить и выдавить углубление, в точности повторяющее половину наконечника гвизармы. Ювелирная работа, требующая точности, малейшая ошибка – и вся деталь пойдёт в переплавку.

Затем – создание пуансона (верхней части). Это задача посложнее – нужно выковать ответную, выпуклую часть, которая бы с минимальным зазором входила в матрицу. Здесь важна идеальная симметрия.

И, наконец, термообработка. Оба элемента штампа нужно закалить до максимальной твёрдости, чтобы те формовали более мягкий металл, но при этом их нужно отпустить до тёмно‑соломенного цвета, чтобы не раскололись от первого же удара кувалды Ульфа.

Задача на грани моих текущих возможностей, но без этого штампа идея массового производства осталась бы просто мечтой.

Признаться честно, в какой‑то момент охватила паника. Я, который только недавно научился ковать прямые гвозди, теперь должен выполнить работу, к которой нормальный кузнец шёл бы годами.

Молотобоец, кажется, заметил замешательство. Я сидел на табуретке и, сам того не осознавая, грыз ноготь на большом пальце. Детина подошёл ко мне вплотную – массивная фигура заслонила свет от горна, оставив меня в тени. Поднял голову и тогда понял, что ногти сгрызены прилично. Вынул палец изо рта, вдруг осознав, что в плане приличных манер сейчас выгляжу не лучше Ульфа, ковыряющего в носу. Верзила смотрел пустыми, но какими‑то по‑детски встревоженными глазами.

– Кай, что делать? – спросил тот низким голосом.

«Что делать, что делать?» – хотелось заорать. – «Молиться духам, чтоб у нас хоть что‑то получилось!»

Сердце колотилось от страха, что ничего не выйдет. Мы подняли такой гвалт на всю деревню, а я сижу тут и трясусь, как курсант перед первым выездом на пожар.

– Так… Ульф, – заставил себя встать и говорить бодро. – В общем, задача у нас крайне непростая.

Подошёл, с усилием поднял тяжёлый слиток и сунул в горн.

– Сейчас нам нужно нагреть вот эту железяку. А потом, – повернулся к нему и постарался улыбнуться, – нам нужно будет вырезать в другой такой же железяке ямку – идеально ровную и в форме наконечника, а потом сделать для неё крышечку, тоже идеально ровную. Чтобы, когда мы будем класть в эту ямку горячее железо и бить по крышечке твоей кувалдой, у нас получались одинаковые наконечники, как формочки для пирожков. Понял? Мы с тобой сейчас будем делать формочки для пирожков, только наши пирожки будут очень острыми и опасными для тварей, что лезут из пещер.

Ульф смотрел на меня так, будто слова про «пирожки» и «формочки» пролетели абсолютно мимо него.

– Не знаю формочки для пирожков, – низко прогудел молотобоец.

Я тяжело вздохнул.

– Ладно, забудь. Просто делай, что скажу, – нетерпеливо бросил ему. Лучше просто направлять парня, как живой инструмент, по ходу дела ища более удачные аналогии.

Мы начали с матрицы – нижней части штампа. Нагрел массивный стальной блок до ярко‑оранжевого цвета.

– Так, Ульф! – взял зубило на длинной рукоятке. – Покажу, где, а ты – бей. Несильно. Нам нужно наметить контур.

Установил зубило, и Ульф нанёс лёгкий удар. На поверхности осталась чёткая линия. Отлично. Шаг за шагом, удар за ударом, мы начали высекать контур будущего углубления. Работа была кропотливой, требующей постоянных нагревов.

Но когда дело дошло до выборки металла изнутри, начались проблемы. Нужно использовать пробойники разной формы, чтобы выдавить металл, формируя плавные изгибы лезвия – и тут моя неопытность дала о себе знать. Рука, держащая пробойник, дрожала, а глаз врал. Память тела, необходимая для точной работы, ещё не сформировалась.

[Ошибка! Угол вхождения пробойника слишком острый. Риск создания внутреннего напряжения в матрице.]

– Чёрт! – выругался, видя, как на стенке углубления образовалась некрасивая зазубрина. – Стой, Ульф!

Снова нагрел блок, попытался выправить дефект, но чем больше старался, тем хуже получалось. Я торопился и злился на себя, руки не слушались. Один удар молотобойца пришёлся чуть сильнее, чем просил, и пробойник вошёл глубже, чем нужно.

[Критическая ошибка! Глубина превышена. Геометрия формы нарушена.]

– Да чтоб тебя! – в ярости швырнул клещи на пол. Молот со звоном ударился о наковальню.

Чувствовал, как внутри закипает злость. Огненная Ци, откликаясь на гнев, начала метаться по телу, обжигая изнутри. Руки затряслись не от усталости, а от неконтролируемого потока энергии.

И тут перед глазами вспыхнуло тревожное окно.

[ВНИМАНИЕ! Обнаружен высокий уровень эмоциональной нестабильности. Контроль над Огненной Ци ослаблен. Продолжение работы в данном состоянии может привести к неконтролируемому выбросу энергии и травме.]

[Рекомендация: Немедленно прекратите работу. Проведите медитацию в Стойке Тысячелетнего Вулкана для гармонизации энергии.]

– Да какая ещё, к чёрту, медитация⁈ – взорвался я, тяжело дыша, как загнанный зверь. Глаза налились кровью, и иррациональная ярость захлестнула меня. Это была не просто вспышка гнева – мной овладело что‑то первобытное, с чем раньше не сталкивался. Не эмоции Кая, а что‑то другое. Чувствовал, как Огненная Ци не течёт, а плещется внутри, заливая всё тело, руки, голову. Я весь горел, и это не жар кузнечного горна, а мой собственный внутренний пожар.

Ульф тупо смотрел на меня, совершенно не понимая, что происходит.

– Ульф, это… это не тебе. Это я сам с собой, – проговорил дрожащим голосом, пытаясь взять себя в руки.

Что‑то определённо шло не так. Огненная Ци жила своей жизнью, и я терял над ней контроль.

Система, – мысленно взмолился, обращаясь к той части себя, что всё ещё сохраняла ясность. – Что происходит? Почему такие эмоции? Я не могу взять себя в руки, Огненная Ци вышла из‑под контроля!

Ответ пришёл мгновенно:

[Предпрорывный Энергетический Дисбаланс.]

[Разъяснение:]

[1. Развитие на стадии «Закалка Тела» приближается к переходному барьеру. В данной стадии существует три ключевых барьера: переход на 3‑ю ступень («Стальные Сухожилия»), на 6‑ю ступень («Железная Кровь») и на 9‑ю ступень («Алмазная Плоть»). Прорывы требуют не только физической, но и духовной готовности.]

[2. Вы обладаете врождённой склонностью к аспекту Огня. Огненная Ци, по мере накопления, становится более активной и нестабильной. Её природа – ярость, агрессия и расширение. Без должного контроля Ци влияет на эмоции, провоцируя вспышки гнева.]

[3. Вы упёрлись в «Барьер Контроля». «Внутренний горн» почти полон, но «стенки» духовного контроля слишком тонки. Дальнейшее накопление энергии без повышения контроля невозможно. Система выдаёт два вероятных прогноза:]

[Прогноз А (Откат): Если не решите проблему, тело инстинктивно сбросит излишки энергии, что приведёт к откату в развитии до 1‑й ступени «Закалки Тела».]

[Прогноз Б (Летальный исход): Попытка «прорваться» на 3‑ю ступень силой, без должного контроля, с вероятностью 85 % приведёт к разрыву энергетических каналов и смерти.]

[Рекомендация: Увеличить время, посвящённое техникам контроля («Стойка Тысячелетнего Вулкана»), и найти метод для тренировки Духа (концентрации и воли).]

Так, так, так… Чёрт. Заставил себя дышать глубже и медленнее. В глазах Ульфа, наверное, выглядел как сумасшедший – мечусь по кузне, разговариваю сам с собой, хватаюсь за голову. Искоса посмотрел на верзилу – тот был абсолютно равнодушен. Воспользовавшись моим замешательством, молотобоец снова занялся любимым делом, сосредоточенно изучая содержимое ноздри.

Я сегодня пропустил полноценную утреннюю практику – и вот результат. Нельзя. Нужно расставлять приоритеты – если работаю с такой нестабильной стихией, нет ничего важнее контроля. К тому же, иду семимильными шагами – там, где другим приходится практиковать месяцами, у меня уходят дни, и к этому нельзя относиться так безалаберно.

– Ульф, слушай… – голос дрожал, как и руки. Весь лоб покрылся липкой испариной, а внутри всё обжигало, будто там и вправду полыхал пожар. – Мне что‑то нехорошо. Кажется, хворь вернулась. Пойду, отойду ненадолго – отдохну, а потом вернусь.

– Ладно, – сказал Ульф и, как ни в чём не бывало, повесил кувалду на место.

Стремительно вышел из кузни и направился домой. Там уже вовсю хозяйничал Брик – пахло дымом и чем‑то съестным.

– Кай! Я тут решил… – начал пацан бодро, но, увидев моё лицо, тут же осёкся.

– Брик, выйди, – прохрипел, опираясь о дверной косяк. – Мне нужно побыть одному.

– Но я же только кашу поставил! – он расстроился, как ребёнок, у которого отняли игрушку. – Хотел травок добавить для вкуса, как папка учил…

– Пожалуйста, – выдавил, чувствуя, как ноги начинают подкашиваться. – Выйди. Ненадолго.

Мальчишка, увидев моё состояние, молча выскользнул за дверь, оставив одного.

Быстро скинул всю одежду. Окинув взглядом тело, увидел, что оно было красным, будто я голышом плюхнулся в заросли крапивы. Кожа нестерпимо чесалась, как и ночью.

Так… спокойно.

Одним прыжком принял Стойку Тысячелетнего Вулкана, но мысли путались. Стоило подумать о дыхании, как в следующую же секунду обнаруживал, что думаю о чём‑то совершенно другом. Отвлекался, теряя нить – не мог контролировать дыхание, как раньше. От этого сердце заколотилось ещё сильнее, и меня накрыла волна паники.

«Чёрт, что же делать⁈» – мысль билась в голове, не понимал, как взять под контроль разбушевавшуюся стихию. Попытался направить внимание на стопы, но тут же забыл об этом…

Нет, не то. Если не можешь удержать реку – дай ей русло.

Перестал пытаться сдерживать энергию, вместо этого начал выплёскивать. Делал яростные выпады, наносил удары по воздуху, и тело с готовностью откликнулось. При каждом ударе видел, как с костяшек вырывается короткое пламя. Кожа на руках горела и светилась.

ЧЁРТ! ДВЕРЬ!

Молниеносным прыжком переместился к входу и с грохотом опустил тяжёлый засов. Осознавал, что двигаюсь невероятно быстро, но при этом суетливо и дёргано.

Вернулся в центр комнаты и продолжил наносить удары по невидимому врагу, сопровождая их интуитивно найденными криками. Я был похож на какого‑то гребаного берсерка.

– А‑АРГХ!

Пронзил воздух ударом снизу, и вместе с криком воздух прорезало оранжевое лезвие света. Чувствовал: по мере того, как выплёскиваю ярость, становится легче. Мысли прояснялись, снова ощутил дыхание.

И тогда я начал замедляться – яростные удары сменились плавными движениями, что становились всё медленнее, пока не нашёл себя в абсолютно медитативном танце. Энергия стабилизировалась – больше не металась, а плавно растекалась по телу, согревая, а не обжигая.

Попытался по привычке направить её вниз, но почувствовал, как что‑то внутри сопротивляется, будто переполненный сосуд. Тогда попробовал иначе – позволил части энергии остаться в теле, напитать каждую косточку и сухожилие. И это ощущалось… правильно – гораздо лучше.

Затем встал в Стойку Тысячелетнего Вулкана и начал дышать. В этот момент почувствовал нечто совершенно новое – некое поле вокруг меня или ауру. Она дышала и пульсировала, и с каждым вдохом постепенно становилась всё больше. Я стоял с закрытыми глазами и ощущал, как моё «я» расширяется, становится таким же большим, как комната. Воздух вокруг стал почти горячим, а тело, наоборот, охлаждалось, отдавая избыточный жар.

Затем начал собирать энергию назад, в себя. Действовал интуитивно, просто ощущая, как становится лучше и спокойнее. Закончил, когда всё окончательно утихло – внутри царили покой и звенящая сила.

[Найден и выполнен комплекс «Укрощение Пламени» для стабилизации вышедшей из‑под контроля энергии.]

[Новая техника освоена: «Укрощение Пламени (уровень 1)». Позволяет гармонизировать избыточную Огненную Ци.]

[Ваше тело адаптировалось к экстремальным энергетическим нагрузкам. Прогресс «Закалки Тела» увеличен на 15 %. Общий прогресс: 64 %.]

Стоял молча ещё некоторое время. Выходить из этого состояния не хотелось – очень приятное ощущение полной гармонии в теле и в чувствах: покой, баланс и уверенность.

Постепенно начал двигаться. Открыл глаза, пошевелил головой, размял плечи, сделал шаг. Улыбка сама собой появилась на лице, а в груди приятное чувство тихой радости.

Спокойно подошёл к двери, отодвинул засов и выглянул на улицу – Брика не было. Взял одежду, быстро накинул на себя и отправился в кузню.

Когда вошёл, то застал странную картину – Брик, размахивая руками, что‑то эмоционально рассказывал Ульфу, а детина сидел на табурете и улыбался во весь огромный рот, изредка издавая довольный звук: «Ы‑ы‑ы…».

Когда я вошёл, они оба замолчали и посмотрели на меня нерешительно, и, кажется, даже немного испуганно.

– Всё хорошо, парни. Я в порядке, – сказал спокойно и уверенно. – Брик, иди готовь кашу. Извини, что так получилось. Надеюсь, она там ещё не сгорела до углей.

– У тебя точно всё хорошо, Кай? – с тревогой в голосе спросил мальчишка.

– Да, – улыбнулся. – Не переживай. Беги.

Мальчик кивнул и пулей вылетел из кузни. Ульф медленно поднялся.

– Что делать? – спросил молотобоец.

– То же, что и до этого, – всё ещё продолжая улыбаться, ответил я. – Продолжать работу.

Мы вернулись к наковальне. Поднял заготовку и с интересом взглянул на неё.

– Так. Это в переплавку – начнём заново.

Теперь всё иначе – разум ясен, как горный хрусталь, а руки тверды и послушны. Огненная Ци внутри не бунтовала, а спокойно ждала команд.

Снова нагрел массивный стальной блок.

– Ульф, бери пробойник. Сейчас покажу, как надо.

Поставил его рядом, вложил в его огромную руку инструмент, а своей накрыл его кисть.

– Чувствуешь? Вот такой угол. Не дави – позволь инструменту самому найти путь.

Затем взял молот.

– А теперь – ритм. Слушай. Не силу, а ритм.

Нанёс серию лёгких, но точных ударов, и Ульф тут же подхватил ритм, отвечая мощными ударами кувалды.

Я больше не кричал, а лишь слегка менял положение пробойника или кивал, и молотобоец тут же понимал, что нужно делать.

[Анализ геометрии: Отклонение от чертежа – 0.2 миллиметра.]

[Температурный контроль: Стабилен. Риск деформации минимален.]

Работа, которая казалась невыполнимой, теперь шла гладко. Я полностью контролировал процесс и чувствовал, как сталь поддаётся, принимая нужную форму. Это было не насилие над металлом, а диалог.

Когда углубление матрицы было готово, не сбавляя темпа взялся за пуансон, отковав с той же точностью. Затем – финальная и самая ответственная термообработка – провёл её, полностью доверяя обострившимся чувствам.

Первая и самая сложная деталь нашего будущего «конвейера» лежала на наковальне, остывая. Ровная и гладкая, с чёткими гранями.

– Формочка для пирожка? – наивно спросил Ульф, глядя на изделие.

Я не выдержал и рассмеялся, глядя на этого гиганта снизу вверх. Тот стоял, приоткрыв рот, и даже заметил, как на губе надулся и лопнул маленький пузырёк слюны. В этот момент почувствовал благодарность к этому странному, но такому надёжному человеку, к этой новой безумной жизни и ко всему вообще.

– Да, Ульф. Она самая, – ответил, всё ещё смеясь.

Молотобоец помолчал немного, глядя на меня, а потом тоже попытался рассмеяться. Смех у него получился таким же странным, как и он сам – короткие выдохи: «Хы‑хы‑хы‑хы…».

Теперь у нас было всё, чтобы начать серийное производство наконечников для гвизарм. Я был доволен собой как никогда раньше. «Главное – практика,» – мысленно вдалбливал себе. – «Ежедневная утренняя практика – от неё зависит всё: эмоциональный фон, спокойствие, контроль над телом и Ци».

Вдруг дверь кузни отворилась – на пороге появился Свен, а следом за ним вошёл молодой кожевник Ларс. Оба с серьёзными, но очень любопытными лицами.

«Что ж,» – подумал, глядя, как мужчины осматривают нашу работу. – «Все три мастера собрались вместе, чтобы обсудить будущее оружие Оплота».

И тут замер.

«Мастера?» – пронеслось в голове. – «Я что, сам про себя только что подумал: я – мастер⁈»

Мастер Кай. Да, мне нравилось это имя, и однажды именно так ко мне и станут обращаться.