Текст книги "Системный Кузнец. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Ярослав Мечников

Соавторы: Павел Шимуро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 48 страниц)

Я посмотрел на Арна. Тот ел медленно, не торопясь, и казался абсолютно довольным жизнью.

– Пойду уже, – сказал я, поднимаясь. – Дел ещё много.

Мужик не поднял головы.

– Давай.

– Я сегодня больше не успею сделать клинки, – чувствовал, что должен объяснить. – Но если вы замолвите за меня словечко… могу взяться за них завтра.

– Замолвлю, пацан. Не переживай, – просто ответил шраматый, всё также не глядя на меня и отрывая зубами кусок мяса. – Иди, а то Кнут на дерьмо изойдёт. Да и его понять можно, работа стоит.

Кивнул и, не оглядываясь, направился к выходу, обратно в свой холодный и пахнущий металлом мир.

Оказавшись во дворе, краем глаза успел заметить, как Киан и Брок скрываются за тяжёлой дверью усадьбы Главы. Снова какой-то важный разговор, – подумал я и направился к сараю.

Признаться, работать не хотелось. Сытость и тепло, разлившиеся по телу, требовали своего. Хотелось просто прилечь где-нибудь в углу и вздремнуть хотя бы часик. Этого было бы достаточно. Но я чётко понимал, что этого часа у меня нет. Нужно просто перебороть эту предательскую слабость, впереди ждали кирки – главный инструмент шахты. Без них ничего не добыть. Нет руды – нет крицы. Нет крицы – нет металла. Нет ничего.

Зашёл внутрь. Три кучки испорченного железа встретили молчаливым укором. Одна кирка, с которой я уже содрал ржавчину, всё ещё ждала на верстаке, оставалось лишь вывести лезвие. Надеялся, что после еды правая рука придёт в себя.

Взял свой среднезернистый камень, кисть всё ещё подрагивала, но теперь в этой дрожи появилось ощущение контроля. Сытый желудок и тепло клонили в сон, тело было ватным, непослушным. Я зажал кирку, прислонившись к верстаку, чтобы не упасть, и начал работать. Движения были медленными, почти автоматическими. Сосредотачивался на звуке – тихом шёпоте камня, снимающего слой стали. Не думая, просто делал, превратившись в машину для заточки.

Закончив, аккуратно положил готовую кирку в чистый угол, к остальным, уже сделанным инструментам. Итак, одна есть. Осталось двадцать шесть.

В голове странная мысль. Эта бесконечная работа, эта гора ржавого железа… была похожа на моё личное кузнечное чистилище. Испытание, которое нужно пройти, прежде чем заслужить право на что-то большее. Мои мечты уже унеслись в те времена, когда я буду ковать клинки, получая за них десятки серебряных монет, а может, и золотых. Но пока я здесь – сдираю ржавчину, вывожу лезвия и точу, точу, точу. Каждый с чего-то начинал. Пытался просто найти внутри мотивацию, наполнив этот монотонный труд вселенским смыслом.

Взял следующую кирку из самой «безнадёжной» кучи. Ржавчина въелась так глубоко, что оставила на металле тёмные язвы. Прижал её к верстаку и налёг на грубый песчаник. Тело двигалось на автомате. Разум отделился, наблюдая со стороны.

Первая кирка. Руки горят. Вторая. Плечи сводит. Третья. Спина превратилась в одну сплошную ноющую боль.

Солнце заглядывало в щель под дверью, двигаясь по полу, как медленная огненная стрелка.

Четвёртая кирка. Стал разговаривать сам с собой, подбадривая шёпотом. Пятая. Мысли путались. Я едва не уронил инструмент себе на ногу. Шестая. Мир сузился до куска ржавого железа и шуршащего камня – больше ничего не существовало. Седьмая. Работал с закрытыми глазами, полагаясь только на мышечную память и ощущения в пальцах. Восьмая. Ржавчина сошла. Я вывел лезвие. Взял мелкозернистый камень для финальной доводки, сделал несколько движений и… всё.

Силы кончились. Не постепенно, а разом, будто кто-то выключил рубильник. Камень выпал из ослабевших пальцев, кирка с грохотом упала на пол, ноги подкосились. Я не упал, а скорее сполз по стене, обессиленно растянувшись на грязной земле сарая. Лежал, смотря в закопчённый потолок и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой – внутри абсолютная пустота.

Именно в этот момент, на грани сознания, перед глазами вспыхнули тревожные красные строки.

[ВНИМАНИЕ! Обнаружено критическое истощение организма.]

[Активирован протокол «Преодоление».]

[ЗАДАЧА: Завершить работу над одним (1) инструментом в состоянии критического истощения.]

[НАГРАДА ЗА УСПЕХ: Значительное укрепление тела. Прогресс «Закалки Тела» +10%.]

[ШТРАФ ЗА ПРОВАЛ: Длительный паралич мышц. Откат прогресса «Закалки Тела» −5%.]

Глава 18

Со мной такого никогда не случалось – похоже на паралич, на полное отключение. Организм просто сказал «нет». Лежа, тупо уставился в потолок, а красные буквы системного сообщения висели где-то там, в конце тёмного тоннеля, которым стало зрение. Изображение далёкое и нечёткое, добраться до него казалось невозможным.

Руки, ноги, шея – все мышцы, которые только что горели от напряжения, теперь просто не существовали. Лишь фоном подкатывала тошнота, и в ушах стоял непрерывный шум.

В этом состоянии предложение Системы казалось злой шуткой. К чертям всё, я не встану! Не смогу встать! Пусть списывает эти пять процентов, пусть забирает всё, просто хочется, чтобы это кончилось.

Но стоило мысли оформиться, как другая – острая, прорезалась сквозь туман истощения. Это просто сигнал. Голос человека, который не раз вытаскивал людей из-под завалов, звучал в моей голове отчётливо. Тело врёт – оно не на пределе, а лишь предупреждает, что он близко. Это химическая реакция – мозг отключает системы, чтобы сохранить энергию. Таков защитный механизм, а не приговор.

Я читал об этом, подобное описывали люди в глубокой депрессии. Состояние, когда ничто не радует и не мотивирует, потому что сам мозг перекрыл «краники» с вознаграждением. Просто электрические импульсы или их отсутствие.

А раз это просто сигнал, значит, его можно проигнорировать.

Нужно встать – без эмоций, без желания. Взять и отдать приказ.

Подумал об этом, но тело не откликнулось. Оно было чужим куском мяса, ему было всё равно.

Надо же…

Медленно, с усилием, которое казалось титаническим, перевёл свой тоннельный взгляд на верстак. Расстояние до него – два метра – казалось пропастью. Я видел на нём недоделанную кирку и свой верный камень. Это был другой мир, другое измерение, и чтобы попасть туда, нужно совершить невозможное – нужно победить самого себя.

Дыхание. Попытался ощутить его и ужаснулся – оно отсутствовало. Тело лежало как мёртвое, грудь не двигалась. Нет… это обман, иллюзия, мозг врёт. Мыслю – значит, существую, кажется, так говорил этот… как его… Не важно. Картинка перед глазами на мгновение погасла и тут же появилась вновь. Моргаю, значит жив.

Жив. Но я могу умереть.

Вбивал эти слова в своё сознание снова и снова, как заклинание. Искал отклик – хоть малейшую искру страха, хоть каплю инстинкта, которая заставит это тело бороться. И почувствовал его – не прилив сил, нет – просто отчётливое понимание: лежать здесь – это конец игры, второго шанса не будет.

Нужно встать. Нужно дойти до верстака и точить эти грёбаные кирки.

Перестав пытаться двигать всем телом – эта задача была слишком глобальной – сузил фокус лишь до одного кулака. Попробовал ощутить свою правую кисть. А затем направил всю свою волю в одну точку, отдавая один-единственный приказ: «Сжаться».

Пальцы дрогнули и медленно начали сгибаться. Получилось. Теперь левый, тоже самое. Получилось!

Наконец-то почувствовал частое дыхание, как у загнанного зверя. Я заставил себя дышать иначе. Глубокий и медленный вдох через нос, наполняя лёгкие до отказа. Пауза. Медленный, контролируемый выдох через рот. Представлял, как с каждым вдохом втягиваю в себя не просто воздух, а саму жизнь, саму энергию этого мира. А затем ощутил, как что-то тёплое и покалывающее вместе с воздухом проникает внутрь, растекаясь по венам.

Тёмный тоннель перед глазами начал отступать, взгляд прояснялся. Я снова был здесь, на этом твёрдом и холодном полу.

Ещё одно титаническое усилие воли – и я, скрипнув зубами, перевернулся на бок. Отлично. Тело затрясло как в лихорадке, но это были ощущения – живые и настоящие. От них на душе стало радостно. Упёрся дрожащими руками в землю и, с рваным выдохом, сел.

Перед глазами вспыхнули новые, уже не красные, а синие строки.

[Пользователь интуитивно использовал базовую технику управления энергией для восстановления организма.]

[Открыта техника: «Дыхание Жизни».]

[Описание: Позволяет поглощать окружающую энергию (Ци) для ускорения восстановления и усиления тела. На стадии «Закалки Тела» вся поглощённая энергия автоматически направляется на укрепление организма.]

[Примечание: Для дальнейшего развития и манипуляции энергией необходимо достичь пика «Закалки Тела».]

Дыхание жизни? Что за чертовщина? Я ведь просто дышал, пытался не сдохнуть. Или… не просто? В какой-то момент и вправду почувствовал, как вместе с воздухом в меня вливается что-то ещё – то, что придало сил. Выходит, я неосознанно коснулся чего-то фундаментального, того, что наполняет этот мир. То, что в прошлой жизни было лишь сказками из фильмов про летающих монахов, здесь было реальностью.

Внутри разлилось странное чувство. Не азарт, нет, скорее, благоговейный трепет, как у ребёнка, впервые увидевшего настоящее чудо. Ощущение прикосновения к волшебству, частью которого стал.

Схватился за край верстака – дерево было шершавым и холодным, подтянулся и, покачиваясь, встал на ноги.

Дышать. Вдыхать не кислород. Вдыхать Ци.

И тут же перед глазами появились новые строки, будто ответ на мою мысль.

[Ци существует везде. Для вашего ремесла и типа личности открыта специализация: «Поглощение Огненной Ци».]

[Особенность: Поглощение «Огненной Ци» ускоряет вашу «Закалку Тела» вдвое по сравнению с обычной Ци.]

Огненная Ци… Чёрт возьми, это даже звучало круто! Вот только большого огня горна рядом не было, лишь два моих факела, неровно пляшущих на стене. Пошатываясь, подошёл к одному из них почти вплотную, жар обжёг кожу на лице, отрезвляя и возвращая ощущение реальности.

[Поглощение Ци происходит через дыхание и поры кожи. Направьте поток в «нижний котёл» (область ниже пупка).]

«Нижний котёл»… Усмехнулся. «Система, ты всё-таки садистка. Обожаешь доводить до ручки, а потом щедро вознаграждать». Но в этот раз я был по-настоящему благодарен этим синим и красным буквам – единственным проводникам в этом непонятном мире.

Сделал глубокий вдох, втягивая горячий воздух от факела, представил, как в этом дрожащем пламени, в его тепле, содержится невидимая могучая энергия. Ещё пару дней назад, скажи мне кто-нибудь такое, покрутил бы пальцем у виска, а теперь с покорностью и энтузиазмом принимал эту информацию. И не просто принимал – действовал, ни на секунду не ставя под сомнение её реальность.

Я представлял, как она входит в меня – живительная и огненная. Через нос в лёгкие, через кожу лица и рук. Хотя жар от факела почти не доставал до ладоней, которыми я вцепился в верстак, чтобы не упасть, чувствовалось, что и в обычном прохладном воздухе сарая тоже есть эта энергия.

Дышал глубоко, представляя, как эта Ци, похожая на светящуюся золотистую пыльцу, стекается по моим венам и капиллярам вниз, в живот. Мелькнула мысль: Живот – какое точное понятие, от слова «жить». Центр жизни, внутренний котёл.

Дышал этим огнём, и он действительно прояснял сознание, наполняя силой. Простоял так минут десять, не думая ни о чём, кроме этого жара и потока энергии, который тянулся ко мне.

Когда отстранился от факела и отпустил верстак, понял, что стою ровно. Тошнота ушла, а тело, хоть и уставшее, снова стало послушным. Кризис миновал. Теперь – кирки.

Я уже разобрался с самой ржавой кучей. Остались две: со сколами и просто тупые. Это было выполнимо. Но вот затем ещё лопаты и молотки, это уже представлялось чем-то сверхъестественным. И всё до заката – слишком много инструмента, слишком мало времени.

Взял первую кирку из кучи со сколами, ту самую, что уронил. Внутри всё ещё горел тёплый огонёк от «Дыхания Жизни». Подошёл к верстаку и начал работать, одновременно пытаясь дышать так же, как у факела – втягивая в себя невидимую силу.

Первая кирка далась тяжело, но я закончил её. Как только положил в стопку готовых, перед глазами вспыхнуло долгожданное сообщение:

[Задание «Преодоление» выполнено.]

[Награда: Прогресс «Закалки Тела» +10%.]

Волна тепла и силы прошла по телу, смывая часть усталости. Мышцы налились новой, пусть и небольшой, мощью. Восемьдесят два процента! Мне осталось совсем немного! Во всяком случае до утра завтрашнего дня точно смогу добить до получения первой ступени, тем более сейчас, когда могу вдыхать Ци, что прилично ускоряет закалку.

Взял следующую кирку. Ритм, главное – поймать ритм. Удар камнем, движение, вдох, втягивая Ци. Выдох, отпуская напряжение. Сначала получалось, я чувствовал, как с каждым вдохом крошечная капля энергии вливается в меня, компенсируя усталость. Но это требовало колоссальной концентрации.

На третьей кирке сбился, увлёкшись работой, забыл о дыхании. Усталость тут же навалилась снова. На четвёртой – наоборот, так сосредоточился на дыхании, что чуть не сточил лезвие под неправильным углом.

Нет, одновременно не получалось, концентрации не хватало. Пришлось чередовать: десять-пятнадцать минут интенсивной работы, затем минута у факела – «подзарядка» и снова за дело. Медленнее, чем хотелось, но это был единственный рабочий вариант.

Тени в сарае укорачивались, а затем снова начинали вытягиваться в другую сторону. Я перестал замечать что-либо кроме скрежета камня, запаха металла и ритма своего дыхания. Одна кирка. Ещё одна. И ещё. Куча «брака» медленно таяла, а стопка готового инструмента росла.

Когда солнце уже не пробивалось сквозь щель в двери, а в сарае начало заметно холодать, я положил на пол последнюю, двадцать седьмую кирку. Выпрямился, чувствуя, как хрустнул позвоночник.

Но радости не было – посмотрел в угол, где всё ещё лежала нетронутая куча тупых лопат и молотков. Как бы ни старался, как ни гнал себя, я не успел.

[Прогресс «Закалки Тела»: 90%]

Тепло от накопленной Ци мягко разливалось по телу, восстанавливая измученные мышцы. Но поверх этого тепла легла холодная тень огромной усталости и горького разочарования. Я отдал всего себя и этого оказалось недостаточно.

Замер, прислушиваясь к звукам снаружи. Опасался услышать шаги Кнута, идущего за своей данью, но пока было тихо. На цыпочках подкрался к двери и осторожно выглянул в щель. Солнце уже полностью скрылось за тёмными пиками гор, и на лагерь стремительно опускались холодные сумерки. Тревога поползла по спине.

Будет не просто глупо – будет унизительно выполнить такой титанический объём работы и уйти ни с чем. Прислонившись лбом к холодному дереву двери, попытался успокоиться. Всё не напрасно, – твердил себе под нос. – Я многому научился. Открыл это «Дыхание». Оно даст огромные возможности…

Но мысли не помогали. Гора лопат и молотков всё лежала в углу, словно насмехаясь. Быстро пересчитал их, уже не чувствуя ни голода, ни усталости. Только звенящую ярость. Восемь лопат. Десять молотков.

Раздражение, копившееся весь день, наконец прорвалось. Этот чёртов наместник Борг! Он с самого начала знал, что это невыполнимая задача. А ведь Йорн предупреждал меня. Мной просто воспользовались, будучи на сто процентов уверенными, что платить не придётся. Тварь.

Кулак сжался так, что костяшки побелели – до боли захотелось, чтобы прямо сейчас рядом оказалось лицо старика с ястребиным клювом вместо носа, чтобы врезать этим кулаком по его хитрой физиономии. Сейчас сидит там, в своём каменном доме в деревне, и наверняка посмеивается над глупым мальчишкой.

Я обречённо подошёл к куче инструментов и взял лопату. Тяжёлая и холодная сталь. Внутри всё было пусто. Какой в этом смысл? Постоял с ней в руках, а затем с грохотом бросил на верстак.

Чёрт с ними.

Пришёл точить – значит, буду точить. Пусть видят, что я не сдался, что работаю до последнего. Может, тогда у этого старого ублюдка проснётся совесть и…

За спиной послышались шаги, кто-то вошёл в сарай.

Я медленно обернулся. В дверном проёме, загораживая остатки вечернего света, стоял Кнут. Он был едва освещён тусклым пламенем факелов, и мне показалось, что в его морщинах прячется злорадная усмешка. Старик вытирал свои мозолистые руки о грязную тряпку.

– Чего, сопляк, не сдюжил? – его голос был ровным, почти беззлобным. Простая констатация факта, от которой стало ещё хуже. – А я говорил, нечего было по казармам шляться, да с мужиками за одним столом харчевать. Работа ждать не любит.

Мои желваки непроизвольно заходили. Ага, будто дело было в том получасе, что я провёл за обедом. Хотя… если бы не меч, если бы не тот обморок, может, и вправду успел бы… Волна сожаления расползлась внутри.

– Всё равно бы не успел, – сказал с досадой, которая была адресована не ему, а самому себе.

Дед прошёл внутрь, скользнув взглядом по моему лицу и рукам, а затем остановился на горе нетронутого инструмента.

– Борг над тобой подшутил, – сказал Кнут, глядя на лопаты и молотки. – Этот старый ястреб любит такие хохмы. Дать невыполнимую работу, а потом смотреть, как ты будешь изворачиваться.

– Вам же нужны были кирки, – грубо бросил я, чувствуя, что раздражение ищет выход. – Утром торопили, а сегодня даже никто не заглянул.

– Работа встала, – без оправданий ответил старик. – Падальщики совсем озверели. Пролезли на верхний уровень, зев шахты закрыли. Сейчас охотники туда пойдут – бойня будет.

Обернувшись, взглянул на деда по-новому. Ещё раз убедился – в его голосе не было злобы, и мне показалось, что в его усталых глазах читалось что-то, похожее на уважение. Не к мальчишке-подмастерью. А к человеку, который честно отпахал свою смену.

Кнут прошёлся по сараю и его взгляд упал на аккуратную стопку готового инструмента в углу. Медленно подошёл к ней, взяв одну кирку. Повертел её в мозолистых руках, проведя большим пальцем по ровно выведенному лезвию. А затем хмыкнул, не то брезгливо, не то… да чёрт его разберёшь. Непроницаемое лицо.

– Добротная работа, заточник. – наконец промолвил он.

Заточник. Меня так и подмывало ответить: «Я не заточник, а кузнец». Мысль показалась мне такой нелепой и самонадеянной в текущей ситуации, что невольно усмехнулся. Но всё-таки слова Кнута растопили внутри лёд – на душе стало как-то теплее.

Старик взял ещё одну кирку, потом третью, тщательно их осматривая, проверяя баланс, качество стали.

– На славу потрудился, – сказал тихо, глядя на инструмент, а не на меня. – Нам бы такой как ты здесь не помешал.

Наконец, повертев в руках одну из кирок ещё несколько секунд, он поднял на меня свой взгляд.

– Что скажешь? Могу замолвить за тебя слово Главе, выпишет жалование. Деньги, конечно, невеликие, но это честные деньги. Койка в казарме, харчи из общего котла. Подумай.

И тут до меня дошло. Мне предлагают работу. Настоящую работу! На третий день моего существования в этом месте у меня появился вариант трудоустройства! Это осознание вызвало бурю чувств. С одной стороны – дикая гордость за то, что мой труд так быстро оценили. А с другой… работа заточником на шахте? Это было совсем не то. Сам не заметил, как за эти двое суток внутри созрело и окрепло желание стать кузнецом. Настоящим кузнецом в этом мире. Не мог поверить, но это произошло.

– Спасибо, – сказал просто. – Но мне бы руду получить за работу. Я подмастерье кузнеца и хочу развиваться в этом ремесле.

Говорил спокойно и уверенно. То ли «Дыхание Жизни» наполнило меня этой внутренней силой, то ли просто чёткое осознание своего пути.

Старик Кнут снова ухмыльнулся, будто какой-то своей забавной мысли.

– Не видать тебе руды, парень. Работу ты в срок не сделал. А если Борг узнает, что я его приказа ослушался, мне же первому и не поздоровится.

Мои плечи обмякли и опустились так низко, как только могли. Хрупкая надежда на их совесть лопнула, оставив после себя лишь пустоту. Я прикусил губу, пытаясь справиться с волной досады. Значит, уйду отсюда с пустыми руками.

– Ясно, – сказал тихо, едва заметно вздохнув. Не хотелось, чтобы он видел моё разочарование.

Отвернулся, делая вид, что поправляю инструменты, но Кнут не уходил. В сарае повисла долгая пауза, нарушаемая лишь треском факелов. Наконец, старик тяжело вздохнул.

– Есть у меня одна мыслишка…

Надежда, которую только что похоронил, мгновенно вспыхнула снова. Кнут глядел куда-то себе под ноги, пожёвывая губами и что-то соображая. Я сглотнул скопившуюся от нервов слюну, ожидая его вердикта.

– Как с падальщиками разберутся и зев откроют, можешь пойти со сменой, – наконец проговорил тот, всё ещё не глядя на меня. – Сам себе руды наколотишь. После каждой третьей корзины, одну можешь себе забрать.

Дед поднял на меня хитрые, выцветшие глаза.

– А чтобы старый ястреб Борг не бесился, я сам Главе доложу. Мол, так и так, парень толковый, в счёт оплаты за ночную работу отпахал. Он у нас мужик справедливый, слово против не скажет. Ну? Устраивает тебя такое?