Текст книги "Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время"

Автор книги: Владимир Кореняко

Соавторы: Хава Крис,Мая Абрамова,Татьяна Кузнецова,Владимир Дворниченко,Ольга Дашевская,Анна Мелюкова,Владимир Марковин,Валентина Козенкова,Марина Мошкова,Т. Мирошина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 59 страниц)

Из предметов туалета в женских могилах встречаются туалетные костяные ложечки (табл. 66, 50, 57; 69, 60, 74, 75), гребни и навершия гребней (табл. 66, 51, 63–66; 69, 55–57, 71), бронзовые круглые зеркала (табл. 69, 34–40, 76–80), румяна в раковинах и маленьких глиняных сосудиках. В ранних погребениях туалетные ложечки очень похожи на савроматские. Концы их ручек бывают украшены сильно стилизованными зооморфными изображениями (табл. 66, 57). Позднее формы ложечек значительно упрощаются, головка плавно переходит в ручку, составляя с ней единое целое (табл. 69, 60, 74). Иногда овальные головки ложечек четко отделяются от ручки (табл. 69, 61, 75).

Ранние прохоровские зеркала – плоские с большими круглыми дисками и плоскими ручками (табл. 69, 76, 77). Некоторые из них уже в IV в. до н. э. снабжаются чуть заметным широким валиком по краю. Ведущим типом прохоровских зеркал являются зеркала с большими дисками диаметром 18–20 см и довольно массивным валиком, часто снабженные ручкой-штырем для деревянной или костяной рукоятки (табл. 69, 34–39, 79, 80). Вариантом этого типа были зеркала с умбоном в центре (табл. 69, 35), прототипом для которых послужили, видимо, малоазийские экземпляры, такие, как, например, зеркало из богатой женской могилы IV в. до н. э. с религиозной сценой на тыльной стороне (Смирнов К.Ф., 1968, с. 116–122). Очень редко встречались тонкие плоские зеркала без ручки с вертикально приподнятым краем, в том числе прикубанского меотского происхождения, например, зеркало из кургана 3 у с. Политотдельское в Заволжье (Смирнов К.Ф., 1959, с. 236, рис. 13, 8).

Украшения ранних сарматов составляли браслеты, гривны, височные подвески и серьги, перстни и кольца (табл. 71, 37–76). Среди браслетов и гривен преобладали бронзовые или золотые и серебряные, сделанные из гладких или витых стержней (табл. 71, 37, 38, 41–45), часто бронзовая основа была обернута золотым листом. Нередко точно так же делали маленькие височные кольца или золотые кольца-серьги с подвесками.

Для застегивания и закрепления одежды пользовались железными и бронзовыми, иногда костяными круглыми, овальными и прямоугольными пряжками, часто с неподвижным язычком (табл. 71, 46–53, 55). Такие прямоугольные, а чаще круглые, овальные и восьмеркообразные бронзовые пряжки оставались ведущей формой на протяжении всей прохоровской культуры (Мошкова М.Г., 1960). Среди бронзовых прямоугольных пряжек встречаются ажурные с фигурой верблюда, хищника или всадника на коне (табл. 66, 48).

Предметы культа в могилах ранних сарматов, особенно женских, довольно часты. Вероятно, в религиозных представлениях «прохоровцев» существенных изменений не произошло: они оставались огнепоклонниками, как и савроматы. В начале прохоровской культуры южного Приуралья у женщин-жриц сохраняются каменные переносные жертвенники, но меняется их форма. Теперь это круглые или овальные песчаниковые блюда с высокими бортиками, покрытыми рельефным рисунком (табл. 69, 62, 63). Таких жертвенников очень немного, и находят их всегда в женских довольно богатых могилах Приуралья. На Волге и Дону их нет совсем. Как и у «савроматов», они сопровождаются прочими предметами культа: краской, раковинами, зеркалами и туалетными ложечками. Эти жертвенники полностью вытесняются к III–II вв. до н. э. глиняными курильницами, которые встречены в женских могилах повсюду – в Приуралье, на Волге, на Дону (табл. 69, 41–46, 48, 64–70). Их типология хорошо разработана – они характерны для прохоровской и сусловской культур, где существуют без заметных изменений (Смирнов К.Ф., 1974). Замечено, что приуральские курильницы, особенно илекские, проявляют большое сходство и по формам, и по орнаментации с курильницами нижнего Поволжья, особенно Астраханщины, где определенно жили аорсы Страбона. В раннесарматских могилах Поволжья и Приуралья встречаются сосуды обычных форм, в которых лежат по нескольку штук глиняных, каменных или тальковых предметов – так называемых молоточков (табл. 69, 54). Их назначение неясно, но связь с каким-то обычаем или культом несомненна. Не играли ли эти «молоточки» роль, близкую к роли кучек необработанных галек часто со следами обожжения, которые встречаются во многих богатых «савроматских» могилах Приуралья?

У ранних сарматов основных больших регионов начинают встречаться в женских и детских могилах Заволжья и Приуралья меловые или алебастровые зооморфные статуэтки с весьма схематическими изображениями. Это вряд ли игрушки, скорее – символ семейных божеств или предков (табл. 69, 52, 53).

В течение раннесарматского периода почти совсем исчезает звериный стиль, богато представленный у скифов, савроматов и их восточных соседей. Правда, традиции этого стиля еще сохраняются на некоторых предметах в Поволжье и Приуралье, например, на костяных ложечках и навершиях гребней. Но и там зооморфные образы становятся схематичными, вырождаясь в III–II вв. до н. э. в Заволжье в сухие схемы, как, например, на спинках костяных наверший гребней, где изображены не то птицы, не то звери. Нельзя назвать и прочие раннесарматские вещи предметами звериного стиля в его особом значении, так как зооморфные образы на них вовсе не стилизованы (табл. 66, 48–66).

Памятники прохоровской культуры, где хорошо известны погребения богато вооруженных воинов, например, Прохоровский курган с железной кирасой (табл. 65, 45) или некоторые Донские курганы IV в. до н. э., позволяют говорить о глубокой имущественной и социальной дифференциации. Но еще сохраняются, во всяком случае в IV в. до н. э., богатые погребения вооруженных женщин – «амазонок» (Сладковский курган, центральное погребение с двумя вооруженными жрицами в кургане 8 Мечет-Сая на Илеке – Смирнов К.Ф., 1975а, с. 136–143), что свидетельствует о продолжении традиции, существовавшей в савроматскую эпоху.

Изменений хозяйственного уклада у ранних сарматов по сравнению с савроматским периодом не наблюдается. Все «прохоровцы» – кочевники. Сохраняются в основном те же племенные центры, в могильниках, где встречаются «савроматские» погребения, продолжают хоронить ранних сарматов, хотя образуются новые могильники на более широкой территории, чем савроматская, например, под Уфой (Бишунгарово, Старые Киишки; Садыкова М.Х., 1962а, б, 1965).

Территория кочевания ранних сарматов расширилась уже в IV–III вв. до н. э. В это время начинают создаваться крупные военные союзы сарматов, какими были аорсы, сираки и роксоланы, ставшие затем известными античным авторам.

Для конца раннесарматского времени (т. е. II в. до н. э.) мы уже имеем более конкретные данные письменных источников об этих крупных племенных объединениях – политических союзах родственных племен. Они начинают походы, завоевания и даже переселения по всем направлениям – на юг, север и еще более на юго-запад и запад. Среди них прежде всего выделяются аорсы, которые, по Страбону, уже в последние века до н. э. занимали степные просторы от Танаиса до Каспия и господствовали над большей частью побережья Каспия (Страбон. География, XI, V, 8). Надо полагать, что речь идет не только об этом побережье, но и обо всем или значительной части северного Прикаспия, включая южное Приуралье (Смирнов К.Ф., 1950а, 1974). Есть мнение, что в значительной части южного Приуралья кочевали верхние аорсы, чьи памятники тождественны или почти тождественны нижневолжским – астраханским (Смирнов К.Ф., 1974, с. 38, 39). Аорсы вели активную караванную торговлю со странами Переднего Востока, перевозя на верблюдах ценные импортные товары. Этот караванный торговый путь, вероятно, шел по западному побережью Каспия (Страбон, География, XI, V, 8). Судя по тому, что в богатых курганах южного Приуралья довольно часто встречаются передневосточные вещи, в том числе ахеменидские серебряные блюда IV–III вв. до н. э. (Ростовцев М.И., 1918б, с. 79), надо полагать, что уже в IV–III вв. до н. э. торговый сухопутный путь аорсы осуществляли и по восточным областям своих кочевий, через страны Средней Азии. Недаром привозная среднеазиатская посуда – нередкая находка в могилах рядовых сарматов прохоровской культуры на Илеке и даже в далекой от Средней Азии Башкирии. В середине II века до н. э. под ударом северных кочевников погибает Греко-Бактрийское царство, на развалинах которого несколько позже, к рубежу н. э., возникает огромная Кушанская империя. Мнение о присутствии сарматов среди кочевников-завоевателей в Средней Азии не общепринятое, но довольно реальное, основывающееся не только и не столько на основе археологических данных, сколько на общей исторической обстановке и социальном развитии ранних сарматов. Мощные военные союзы были уже способны на крупные завоевания, а богатая военная аристократия жаждала наживы, грабежей и дани от более цивилизованных стран юга, юго-запада (Кавказа) и запада (Скифия и города Северного Причерноморья).

Территория ранних сарматов расширяется и в северном направлении (имеются в виду области средней Башкирии). Значительное число погребений прохоровской культуры известно под Уфой. Это целые курганные могильники, в археологическом комплексе которых прослеживаются элементы местной караабызской культуры, выраженные главным образом в формах некоторых лепных круглодонных сосудов. Старокиишкинские и бишунгаровские погребения дают полный и безусловный комплекс признаков прохоровской культуры, хотя в нашей археологической литературе высказано мнение, что погребения, в Старокиишкинских курганах – это не «прохоровцы», а какие-то пришлые племена (Генинг В.Ф., 1961). Поселившись среди местного оседлого населения, сарматы оказали большое воздействие на материальную культуру последних. Так, например, на Гафурийских городищах встречаются мечи, костяные ложечки и прочие вещи позднесавроматской и прохоровской культуры IV–II вв. до н. э., на основании которых в основном произведена датировка самой караабызской культуры. На некоторых Гафурийских городищах значительный процент составляет лепная керамика, аналогичная, а порой и тождественная по форме и орнаменту сарматским прохоровским сосудам, найденным в соседних сарматских курганах южной Башкирии и Оренбуржья. Существует мнение, что на Гафурийских городищах жили осевшие на землю «прохоровцы»-сарматы, возможно, господствовавшие над местным оседлым населением (Смирнов К.Ф., 1964а, 1975а; Садыкова М.Х., 1965). Вероятно, они снабжали некоторыми изделиями сарматов-кочевников степей южного Приуралья.

Информаторы Страбона сообщают о размещении аорсов и сираков в степях Восточной Европы между Танаисом и Каспием, причем они спускались на юг вплоть до Кавказских гор. Судя по некоторым савроматским памятникам междуречья Кумы и Терека еще савроматы достигали в своих кочевьях степей Предкавказья. В раннесарматский период степи Северного Кавказа были уже прочно освоены сарматами, вступившими в тесный контакт с местным населением. Именно в это время начался процесс смешения аорсов с аборигенами, определеннее проявившийся позже. Подробнее о сарматах на территории Кавказа будет сказано ниже.

Самое мощное движение савромато-сарматских племен было в Европу, т. е. к западу от Танаиса. Как уже говорилось ранее, оно началось в конце IV в. до н. э., когда Скифия после гибели царя Атея испытала политический упадок. Не позже начала II в. до н. э. сарматы подчинили себе значительную часть Скифии (Смирнов К.Ф., 1984).

Античные писатели, в первую очередь Страбон (География, VII, 3, 4), среди сарматских племен называют и размещают в Северном Причерноморье наиболее крупные объединения – языгов и роксоланов. Правда, есть мнение, притом мало обоснованное, что роксоланы – вовсе не сарматы, а иное ираноязычное племя (Мачинский Д.А., 1974, с. 12). Допускается, что среди сарматских племен в Северном Причерноморье (Приазовье) жили и аорсы (Мачинский Д.А., 1971, с. 129–132; Шилов В.П., 1983а), проникнув туда довольно рано.

Археологические следы сарматской активности в Северном Причерноморье прослеживаются вплоть до самого нижнего Поднепровья. Однако по-прежнему раннесарматских памятников III – рубежа II–I вв. до н. э. на Украине известно пока немного – всего около 40 погребений (Костенко В.И., 1981, с. 8). И только с конца II–I в. до н. э. и позднее в Северном Причерноморье появляются массовые сарматские могильники (междуречье Орели-Самары, Ново-Филипповка, Аккермень, Усть-Каменка и т. д.; Костенко В.И., 1978, с. 112–113). В свое время была сделана попытка выделить локальные варианты в сарматской культуре указанного района и связать их с племенами, названными античными авторами (Абрамова М.П., 1961). Однако окончательно это возможно будет сделать только после более значительного накопления археологических материалов.

Среднесарматская культура.

(Мошкова М.Г.)

Массовая миграция задонских сарматов в европейские степи, происходившая, судя по письменным и археологическим источникам, не позднее конца III – начала II в. до н. э., окончательно перекроила этнополитическую карту Северного Причерноморья. Завершение ее и установление относительной стабильности в этих районах по времени (вторая половина II в. до н. э.) примерно совпадают с появлением нового археологического комплекса – среднесарматской, или сусловской, культуры (конец II в. до н. э. – начало II в. н. э.). Памятники ее охватили территорию, почти вдвое превосходящую области первоначального обитания сарматов в волго-донских и южноуральских степях (карта 14). Однако формирование среднесарматской культуры происходило в восточных, задонских, районах, и в создании ее принимало участие, по-видимому, лишь автохтонное население без включения пришлых иноэтничных племен. Это обусловило менее резкий переход (по сравнению с савроматской и прохоровской культурами) от прохоровской к сусловской культуре, который можно рассматривать как эволюционный процесс. Погребальный обряд претерпел очень небольшие изменения, инвентарь также сохранил ряд форм предшествующего времени. Сама же смена вещей происходила постепенно, поскольку основной комплекс инвентаря сложился в недрах прохоровской культуры.

Карта 14. Памятники средне– и позднесарматской культур.

а – курганы; б – случайные находки; в – клады; г – грунтовые могильники.

1 – Криничное; 1а – Кагул; 2 – Каменка; 3 – Огородное; 4 – Кислицы; 5 – Червоный Яр; 6 – Холмское; 7 – Приморское; 8 – Нерушай; 9 – Глубокое; 10 – Баштановка; 11 – Борисовка; 12 – Траповка; 13 – Вишневое; 14 – Старая Сарата; 15 – Катаржа; 16 – Сергеевка; 17 – Шабалат; 18 – Семеновка; 19 – Овидиополь; 20 – Надлиманское; 21 – Маяки; 22 – Беляевка; 23 – Кошары; 24 – Бешалма; 25 – Комрат; 26 – Первомайск; 27 – Олонешты; 27а – Пуркары; 28 – Токмазея; 29 – Селиште; 30 – Негурены; 31 – Бокалы; 32 – Карпач; 33 – Островец-Олеччина; 34 – Кисилев; 35 – Ленковцы; 36 – Траяны; 37 – Чобручи; 38 – Слободзея; 39 – Парутино; 40 – Соколова Могила; 41 – Широкая Балка; 42 – Любимовка; 43 – Ново-Петровка; 44 – Усть-Каменка; 45 – Коротяк; 46 – Владимировка; 47 – Ярошевка; 48 – Журовка; 49 – Ружичевка; 50 – Цветна; 51 – Колонтаевка; 52 – Рай-город; 53 – Холодный Яр, Яблоновка; 54 – Смела; 55 – Николаевское; 56 – Константиновка; 57 – Залевки; 58 – Колодистое; 59 – Петрики, Орловец; 60 – Карапыши; 61 – Кагарлык; 62 – Емчиха; 63 – Яблунов; 64 – Канев; 65 – Масловка, Шандре; 66 – Бурты; 67 – Краснополка; 68 – Красное, Широкое, Скадовск; 69 – Новочерноморье, Ново-Алексеевка; 70 – Новое Шабо; 71 – Малые Копаны; 72 – Привольное; 73 – Чаплинка; 74 – Первоконстантиновка; 75 – Громовка; 76 – Сергиевка; 77 – Черненькая; 78 – Архангельская слобода; 79 – Васильевка, Ольговка; 80 – Верхние Серогозы; 81 – Долина; 82 – Бердянск, Дмитровка; 83 – Водяное, Харчевик; 84 – Конские Раздоры; 85 – Янчокрак; 86 – Вознесенское; 87 – Ново-Филипповка, с/х Аккермень; 88 – Большой Токмак, хут. Шевченко; 89 – Пологи; 90 – Малая Токмачка; 91 – Богодар; 92 – Михайловка; 93 – Вороная; 94 – Соколово, Александровка; 95 – Подгородное; 96 – Верхняя Маевка, Маевка, Спасское; 97 – Николаевка; 98 – Афанасьевка; 99 – Бузовка; 100 – Ново-Подкряж; 101 – Котовка, Малая Котовка; 102 – Климовка; 103 – Контемировка; 104 – Мануйловка; 105 – Абазовка; 106 – Лихачевка; 107 – Шишаки; 108 – Воскресеновка; 109 – Кириловка; 110 – Битица; 111 – Приморское; 112 – Гусельщиков; 113 – Макеевка; 114 – Ново; 115 – Астахово; 116 – Желобок; 117 – Николаевка; 118 – Луганская; 119 – Ворошиловград, Александровск; 120 – Новолуганское; 121 – Переездная; 122 – Радионовка, с. Ступки; 123 – Черевков; 124 – Славянск, Переметное; 125 – Раздольская, с. Бунаково; 126 – Мечебилово; 127 – Грушеваха; 128 – Селимовка; 129 – Петровское; 130 – Воронцовка; 131 – Куняновка; 132 – Сватова Лучка, Нижняя Дуванка; 133 – Нещеретово, хут. Старобельск; 134 – Старобельский клад; 135 – Ростов-на-Дону (Круглый курган, Аксайское, Мокрый Чалтыр); 136 – Новочеркасск (Садовый), Хохлач (Соколовский); 137 – Донской; 138 – Мелиховская; 139 – Богоявленская; 140 – Цимлянск; 141 – Голубинская; 142 – Мигулинская; 143 – Высочино; 144 – Койсуг; 145 – Крепинский; 146 – Алитуб; 147 – «Четыре брата»; 148 – Балабинский; 149 – Криволиманское; 150 – Новый; 151 – Центральный; 152 – Ясырев; 153–155 – Восточный Маныч, правый берег группы I, левый берег группы I, II; 156 – Кермен-Толта; 157 – Лола; 158–161 – Цыган-Эльсин, Бичкин-Булук, Архара, Элиста II; 162, 163 – «Три брата», Элистинский; 164 – Кегюльта; 165 – Балкин; 166 – Кузин; 167 – Ордынский бугор; 168 – Сазонкин бугор; 169 – Соленое Займище; 170 – Кривая Лука; 171 – Барановка; 172 – Старица; 173 – Атганерово; 174 – с/х Октябрьский; 175 – Жутово; 176 – Аксеновский; 177 – Первомайский; 178 – Колпачки; 179 – Жерноклеевский; 180 – Котлубань; 181 – Авиловский; 182 – Ютаевка; 183 – Сидоры; 184 – Ново-Аннинск; 185 – Короли; 186 – Нехаевка; 187 – Мишкина Пристань; 188 – Соломатино; 189 – Барановка; 190 – Котовка; 191 – Щербаковка; 192 – Каменка; 193 – Норка; 194 – Саратов; 195 – Ершовка; 196 – Аткарск; 197 – Машевка; 198 – Бугор Билинга; 199 – Нижний Баскунчак; 200 – Кысык-Камыс, Кос-Оба; 201 – Курпе-Бай; 201а – Карасу; 202 – Кара-Оба; 203 – Сайхин; 204 – Ленинск; 205 – Верхне-Погромное; 206 – Калиновка; 207 – Новоникольское; 208 – Быково, группы I, II; 209 – Политотдельское, группы I, II; 210 – Бережновка I, II; 211 – Шульц; 212 – Альт-Ваймар; 213 – Кано; 214 – Блюменфельд; 215 – Харьковка; 216 – Старая Полтавка; 217 – Фриденберг; 218 – Визенмиллер; 219 – Усатово; 220 – Ровное; 221 – Краснополье; 222 – Покровск (Энгельс); 223 – Крутояровка; 224 – Тонкошуровка, или Мариенталь; 224а – Ново-Липовка; 225 – Суслы; 226 – Боаро (Бородаевка); 227 – Успенка; 228 – Максютово; 229 – Семиглавый Мар; 230 – Шипово; 231 – Зеленый; 232 – Уральск; 233 – Кордон Деркульский; 234 – Гниловский, Новенький; 235 – Рубежка; 236 – Спартак; 237 – Барбастау I–III; 238 – Лебедевка; 239 – Ульке; 240 – Герасимовка; 241 – Бис-Оба; 242 – Гирьял; 243 – Красногорский; 244 – Джанатан; 245 – окрестности г. Куйбышева; 246 – Утевка; 247 Гвардейцы; 248 – Андреевка; 249 – Виловатово; 250 – Березняки; 251 – Липовка; 252 – Сорочинский могильник; 253 – Ново-Мураталово; 254 – Еметбаево (Уметбаево); 255 – Уязыбашево; 256 – Чумарово I; 257 – Леканды; 258 – Дербенево; 259 – Комсомольский; 260 – Кара-Тал; 261 – Бекешево; 262 – Темясово; 263 – Агаповский; 264 – Муракаево; 265 – Аландский.

Время, когда всю территорию расселения сарматов охватывала среднесарматская культура (конец II в. до н. э. – начало II в. н. э.), было наиболее благоприятным для развития сарматского общества. Исключение составила лишь территория южного Приуралья, где в связи с ухудшением климатических условий, как считают одни исследователи, или в результате миграции большей части кочевников на запад и юго-восток, как думают другие, довольно резко уменьшилось количество населения. Жители остальных территорий переживали расцвет во всех сферах общественно-экономической жизни. Став полновластными хозяевами северопричерноморских степей, сарматы приблизились к античным производственным центрам, держали в страхе их население, и товары из этих городов хлынули к кочевникам.

Хотя среднесарматская культура была распространена на всем колоссальном пространстве от Урала до Дуная, где жили близкородственные ираноязычные кочевники, она не могла быть повсюду одинаковой, тем более что после завоевания Северного Причерноморья в состав сарматских орд были включены какие-то скифские группировки, появилось оседлое окружение на севере и на юге европейской степной зоны. Все это формировало определенные отличия в материальной культуре (включая и погребальный обряд) таких крупных регионов, как южное Приуралье, Заволжье с Волго-Донским междуречьем и Северное Причерноморье с его северо-западными районами. Наиболее явственно эти отличия проявились в местной лепной посуде. Исследование керамики всех областей расселения сарматов и выяснение локальных особенностей сосудов каждого из трех названных больших регионов демонстрируют, с одной стороны, единство среднесарматской археологической культуры, а с другой – своеобразие каждого из районов. Последнее отражает существование в евразийских степях больших племенных общностей или союзов племен. При всем сходстве их материальной культуры каждое из объединений имело свою историю развития, обусловленную как внутренними, так и внешними причинами: древние местные корни, связь с окружающим оседлым населением, направление торгово-культурных связей.

Археологические материалы среднесарматского периода, как и более раннего времени, представлены пока лишь погребальными памятниками. В Задонье, на территории первоначального обитания сарматов, это в большинстве случаев довольно крупные курганные могильники, где, как правило, сосредоточены сарматские захоронения широкого хронологического диапазона – от VI в. до н. э. до IV в. н. э. Нередко сарматы этих регионов использовали и более ранние курганы, в насыпях которых они хоронили своих покойников.

В степях Северного Причерноморья картина несколько иная. До рубежа II–I вв. до н. э. подавляющая масса сарматских захоронений представлена впускными погребениями в курганы уже существовавших некрополей. И лишь с I в. до н. э. – I в. н. э. можно говорить о появлении именно сарматских курганных могильников, где основные погребения составляли подавляющее большинство. Однако на всей территории Северного Причерноморья общее количество впускных сарматских погребений превышает основные (Костенко В.И., 1981, с. 11).

Погребальные сооружения и обряд среднесарматской культуры с определенной долей модификации продолжают формы и традиции погребального культа предшествующей раннесарматской поры. Сарматы хоронили своих покойников под курганами среднего (12–20 м) и небольшого (8-12 м) диаметров высотой 0,2–1,0 м. Крупные насыпи высотой 1,5–2,5 м достаточно редки. Еще меньше курганов высотой более 3 м. Насыпи курганов земляные. Иногда они содержат следы огня в виде небольших угольно-золистых пятен или отдельных угольков. Чаще, чем в других регионах, следы огня зафиксированы в насыпях курганов южного Приуралья. В отдельных случаях в курганах среднесарматского времени устраивались большие кострища. Некоторые насыпи содержат кости животных (лошади и овцы) – остатки погребальной тризны. Как и следы огня, они более обычны в насыпях курганов южного Приуралья.

На территории правобережной днепровской лесостепи обнаружены единичные грунтовые сарматские могильники. Первым из них был исследован Калантаевский I в. н. э., расположенный на Тясмине в Черкасской обл. I в. н. э. датируется и могильник в Поднестровье, у с. Островец (Смiшко М.Ю., 1962). Бескурганный обряд совершенно не характерен для сарматов, и появление его в сарматских памятниках этих районов отражает процесс проникновения отдельных незначительных групп сарматских племен в среду местного оседлого населения, где произошла, по-видимому, их ассимиляция. Так, Калантаевский могильник расположен на территории, на которой в это время были распространены памятники зарубинецко-корчеватовской культуры (Покровська Е.Ф., Ковпаненко Г.Т., 1961, с. 141, 142). Общей тенденцией для погребального обряда на всей территории расселения сарматов является постепенное увеличение количества курганов с индивидуальными захоронениями (табл. 73, 5). Однако процесс этот происходил чрезвычайно неравномерно не только в рамках различных регионов, но даже внутри каждого из них. Для южного Приуралья и нижнего Поволжья можно с уверенностью констатировать в общей массе материала преобладание основных погребений над впускными (Приуралье – 56,6 и 43,4 %, Поволжье – примерно то же). Но если сравнивать отдельные нижневолжские могильники, они могут давать диаметрально противоположную картину. Так, в Бережновских курганах (бассейн Еруслана) основные захоронения составляют 74 %, впускные – 26. А южнее (около 160 км), в Калиновском могильнике, основные погребения насчитывают лишь 11,6 %, а впускные – 88,4. Та же картина наблюдается и в расположенном поблизости Быковском могильнике, где из 35 погребений лишь 1 основное. Одной из причин подобной ситуации могут быть некоторые хронологические различия памятников. Не исключено, что Калиновский и Быковский могильники чуть раньше Бережновского. Сарматские памятники нижнего Дона и верхнего Маныча, а также междуречья Дона-Днепра демонстрируют значительное преобладание впускных захоронений. Однако в Приазовских могильниках (Ново-Филипповка и Аккермень) доминирующее большинство составляют основные погребения. На правобережье Днепра для этого времени известен лишь один значительный могильник – Усть-Каменка. Почти все его сарматские захоронения центральные, основные (Вязьмiтiна М.I. и др., 1960; Махно Е.В., 1960).

Могильные сооружения, в которых сарматы хоронили своих покойников, имеют разнообразные формы и размеры. В состав их входят удлиненно-прямоугольные или овальные ямы, могилы с заплечиками, широкие, иногда почти квадратные ямы, подбойные могилы. О форме погребальных сооружений в насыпях курганов судить трудно, можно предполагать лишь, что в большинстве случаев это были узкие удлиненно-прямоугольные ямы (табл. 73, 7).

Удлиненно-прямоугольные грунтовые могилы, довольно сильно варьирующие по размерам, представлены двумя основными группами. Первую составляют узкие могилы, ширина которых – около 1/3 их длины (табл. 73, 6, 8). Вторую – ямы средней ширины, где ширина равна половине или чуть более длины могилы (табл. 73, 2). Наиболее стандартные размеры для этих групп колеблются в пределах: длина – 1,80-2,50 м, ширина – 0,60-1,30 м, глубина обычно не превышает 2–2,5 м, но чаще всего – от 0,8 до 1,5 м. Могилы овальной формы имели примерно те же размеры, что и удлиненно-прямоугольные ямы.

Очень близки к описанному типу могилы с заплечиками. В удлиненно-прямоугольных ямах на высоте 0,6–0,8 м оставлялись уступы-заплечики шириной 0,2–0,4 м. Как правило, они имели конструктивное назначение в качестве опоры для деревянных перекрытий. Очень редко встречаются могилы с двумя парами заплечиков, устраиваемых на разной высоте. В погребении Аккермень I (курган 2, погребение 5) деревянное перекрытие лежало на нижних заплечиках (табл. 73, 9).

Одной из ведущих форм погребальных сооружений, характерных именно для среднесарматской культуры, были широкие (ширина – более 3/4 длины ямы), часто почти квадратные грунтовые могилы. Размеры их достаточно стандартны: 2,00-2,40 м на 1,80-2,40 м, глубина – 1,10-1,70 м, очень редко – 2–2,5 м. В большинстве случаев форма могилы четкая, с хорошо выделенными углами (табл. 73, 10, 12), реже – углы скруглены (табл. 73, 4), но иногда настолько, что яма принимала почти округлые очертания (табл. 73, 3).

Во всех описанных типах могил, особенно в широких и квадратных ямах, достаточно часто применялось дерево. Обычно это были деревянные перекрытия из бревен, жердей, поверх которых нередко укладывали ветки, хворост. Перекрытия сооружались на уровне древнего горизонта, выходя за пределы стенок могилы, или лежали на заплечиках. Иногда легкое перекрытие из тонких досок или коры устраивалось непосредственно над погребенным. В широких и особенно квадратных могилах деревом облицовывались стенки ямы и дно. Очень редко на дне встречаются ямки от столбов, которые, очевидно, поддерживали перекрытие.

Подбойные могилы среднесарматского периода по своей конструкции почти ничем не отличаются от раннепрохоровских подбоев. Изредка, как и раньше, устье подбоя отделялось от входной ямы вертикально поставленными жердями или досками. Так же редко встречаются перекрытия над входной ямой (табл. 73, 1).

Своим происхождением все описанные типы погребальных сооружений связаны с предшествующими сарматскими могилами. Однако по сравнению с ними изменяется процентное соотношение типов. Полностью исчезают катакомбные могилы, довольно резко уменьшается количество подбойных. Значительно меньше насчитывается и захоронений в насыпях курганов. Но также резко возрастает количество широких или почти квадратных могил. В южном Приуралье в раннесарматское время их практически нет, а в среднесарматское – уже 17,7 %. В нижнем Поволжье, где они существовали и раньше (15,5 %), количество таких могил существенно возрастает, достигая в отдельных могильниках более 40 % (Бережновка II), но при этом они почти отсутствуют в других (Калиновка – 3,3 %). На правобережье нижней Волги, на верхнем Маныче, на левобережной Украине широкие, почти квадратные могилы составляют не менее, а иногда и более 25 % всех погребальных сооружений. Могилы с заплечиками, как и в раннесарматское время, насчитывают не более 4 %. Господствующим типом могил, как и на предыдущем этапе, остаются удлиненно-прямоугольные ямы. Изменяется лишь соотношение могил узких и средней ширины. Если раньше доминировали узкие ямы, то в среднесарматское время преобладают могилы средней ширины. В общей сложности обе эти группы могил составляют почти во всех регионах более 50 %.

Подавляющее большинство могил содержит индивидуальные захоронения, но встречаются также и коллективные – взрослых с детьми, очень редко – двух взрослых, обычно мужчины и женщины. В могилах покойники лежат на спине с вытянутыми ногами и руками, иногда одна из кистей рук, реже – обе покоятся на тазовых костях. Ноги бывают согнуты в коленях или раскинуты в виде ромба (табл. 73, 5, 7, 8, 10, 12). Очень редко погребенные лежат на боку вытянуто, еще реже – скорченно. Иногда покойников хоронили в дощатых гробах и чрезвычайно редко – в долбленых колодах.