Текст книги "Владимир Высоцкий без мифов и легенд"

Автор книги: Виктор Бакин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 64 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

«ВЕРТИКАЛЬ»

Альпинисты считали его своим.

 Верили, что он опытный восходитель.

А он увидел горы впервые за два месяца до того,

как написал ставшие такими популярными песни о горах.

С.Говорухин

Постепенно роли Высоцкого в кино становятся чуть больше по метражу, но его фамилия по-прежнему шла в общем списке исполнителей. Кино предлагало ему невыразительные роли, а к официальным выступлениям, к записям на диски его не допускали. И вот в его жизни появляется Одесская киностудия... Именно отсюда пошла его зримая слава, и, несмотря на то, что он уже снимался до этого в фильмах всех основных киностудий страны, именно одесская «Вертикаль» и роль, о которой говорилось, что «ее могло не быть», дополненная его песнями, впервые продемонстрировала уникальную полифонию его одаренности. Этот фильм для Высоцкого стал судьбоносным, ибо миллионы людей, уже хорошо знакомых по магнитофонным записям с его песнями, впервые узнали, что, во-первых, Высоцкий поет не только про мелких и крупных нарушителей закона, но интересуется и другими темами, а во-вторых, что сам он – актер, а не представитель блатного мира.

И не только киностудия и ее гостиница «Куряж» на Французском бульваре станут для Высоцкого домом родным, но и сам город, хранящий дух Пушкина, на протяжении дальнейшей жизни будет у него на особом счету. Здесь у него было много друзей, здесь его любили... Рядом с киностудией на Пироговской жил друг по Каретному Олег Халимонов: «Там часто бывал у нас Володя – иногда один, иногда с Мариной. Заходил он туда, когда я бывал не дома, а в море. Родители жены всегда ему были рады и старались покормить чем-нибудь вкусным». Одесса стала решительным, давно необходимым поворотом в жизни. «А мне в Одессу надо позарез!» – пожалуй, ни об одном другом городе он так не пел.

На Одесской студии выпускники Высших режиссерских курсов Н.Рашеев и Э.Мартиросян должены был снимать фильм об альпинистах – людях, которые, по обывательскому представлению, без явной необходимости рискуют жизнью, играют с опасностями. Сценарий с вызывающим названием – «Мы идиоты» – написали кинодраматурги С.Тарасов и Н.Рашеев. Студийному начальству сценарий не понравился, и режиссеры были отстранены от работы над картиной. В то время киностудия, как завод или фабрика, имела свой производственный план, и к концу года предстояло выпустить в свет еще одну «единицу». Как раз в план был забит именно этот фильм.

С.Говорухин: «В 66-м году мы приехали с Борисом Дуровым на Одесскую киностудию делать свою дипломную работу. Нам нужно было снять две короткометражки – «Морские рассказы» – по произведениям местного автора. Вдруг нас вызывает директор: «Горит сценарий! Сейчас апрель, а в декабре надо сдать картину. Возьметесь?»

...Дальше началась мура собачья. Мы попытались написать новый сценарий. Написали все совершенно по-другому, но такую же лабуду, и поняли, что фильм прогорит. Потом нас вдруг осенила идея построить весь фильм на песнях, сделать такую романтическую картину».

Новые авторы изменили название на более сдержанное – «Мы одержимые». В конце концов, фильм вышел под названием, направленным на поэтические ассоциации, – «Вертикаль» и с кардинально измененным сценарием...

Первым, к кому обратились режиссеры, был Юрий Визбор, известный не только как популярный автор и исполнитель негромких, мягких и светлых, как акварели, сердечных песен, но и альпинист, тренер по горнолыжному спорту. Визбору сценарий не понравился, и он отказался сотрудничать. Кроме того, Визбор в то время работал над своим первым документальным фильмом.

Б.Дуров стал искать подходящую кандидатуру по картотеке на «Мосфильме». Наткнувшись на фотографию и фамилию Высоцкого, он спросил у начальницы отдела:

–   Не он ли пишет песни?

–   Он! Он! – в ужасе замахала она руками. – Но не думайте его снимать! Он у нас недавно сорвал съемку!

–  А что, он любитель? – и Дуров выразительно щелкнул себя по горлу.

–  Любитель? – усмехнулась женщина. – Профессионал!

Несмотря на это, Дуров встретился с Высоцким, предложил участие в фильме и рассказал о разговоре на «Мосфильме». «Это правда, – печально сказал Высоцкий. – Бывает. Но на вашей картине не будет. Даю слово. Мне очень нужен фильм с моими песнями».

Появившийся в середине июля на пробах в Одессе подтянутый, обаятельный молодой московский актер сразу завоевал симпатии группы.

С.Говорухин: «Сначала я услышал запись. Кто он? Откуда? Судя по песням – воевал, много видел, прожил трудную жизнь. Могучий голос, могучий темперамент. Представлялся большой, сильный, поживший... И вот первое знакомство. Мимолетное разочарование. Стройный, спортивный, улыбчивый московский мальчик. Неужели тот самый?»

Говорухин и Высоцкий подружились надолго – до конца жизни. У них было много общего: оба не сразу пришли в искусство – Говорухин вначале учился на геолога (в 1958 году окончил геологический факультет Казанского университета), а Высоцкий – на строителя, оба жадно искали встреч с интересными людьми и находили их. Впоследствии они много работали вместе. По заказу Говорухина Высоцкий напишет песни к фильмам «Контрабанда», «Ветер надежды». А в конце жизни предложит Говорухину стать режиссером фильма по роману братьев Вайнеров «Эра милосердия».

Песни, которые пел Высоцкий в то время, в стране уже знали, но у многих еще не было представления об облике певца, да и представляемый облик никак не вязался с самим Высоцким. Это и проявилось в самом начале съемок «Вертикали». Консультантом и тренером на фильме был строитель Метростроя, мастер спорта по альпинизму – Леонид Елисеев. Получилось так, что на первом организационном сборе киногруппы, который проводил 21 июля директор Одесской студии Г.Збандут, Высоцкий и Елисеев сидели рядом. И вдруг радист гостиницы включил на полную громкость по радиотрансляции песни Высоцкого.

–  Ну, надо же! И здесь мои песни, – сказал Высоцкий.

–   Как так? – не понял Елисеев.

–   Это мои песни. Я их написал.

–   Во-первых, это не твои песни, а народные. А во-вторых, кто поет?

–  Я пою.

–   Да нет! Это Рыбников поет.

–  Ничего подобного! Это не Рыбников, это я. И песни это мои.

–   А ты что, сидел, что ли?

–   Нет.

–  Знаешь, Володя, я с блатными в детстве много дел имел. Эти песни написать мог только тот, кто очень хорошо знает лагерную и тюремную жизнь.

–   Ну, а я не сидел.

После песни, написанной по сюжету самого Елисеева, у того все сомнения развеялись. «Песня меня ошеломила, – рассказывал через много лет Елисеев. – Находил я в ней и глубоко личные моменты... «Будешь соавтором», – сказал мне Володя. Я наотрез отказался, сказав, что и так бесконечно рад, что своим рассказом помог создать такую прекрасную песню об альпинизме». Это была «Песня о друге».

Съемки начались в середине июля и проходили в Баксанском ущелье у подножья Эльбруса. Местом размещения съемочной группы стала гостиница «Иткол». Из ее окон хорошо видны вершины Накра, Донгуз-Орун, Чегет, Азау – наконец, величавый двуглавый Эльбрус. Восторг Высоцкого от нахлынувших впечатлений, от пребывания в горах, от знакомства с очень мужественными людьми воплотился в те композиции, которые вошли в фильм: «Песни очень трудно писать по заказу. Во всяком случае, мне, и поэтому по дороге в «Шхельду» я очень волновался, потому что в Москве ничего не приходило в голову. Но тут, в горах, среди прототипов наших героев, пришла ясность. Я почувствовал себя приобщенным к замечательному племени альпинистов».

На съемки выезжали в Шхельдинское ущелье. Палаточный лагерь киноэкспедиции располагался прямо напротив стен Шхельды, где беспрерывно, как и положено в конце лета, гремели лавины. Со съемочной площадки просматривались Ушба, пики Кавказ и Щуровского.

Съемки фильма проходили в достаточно тяжелых условиях высокогорья и требовали больших физических затрат. Актерам приходилось лично выполнять довольно сложные трюки на высоте свыше 3000 метров. Именно поэтому в течение длительного времени с ними работала целая группа инструкторов-альпинистов. Одной из самых опытных спортсменок местной базы Марии Готовцевой Высоцкий посвятил песню «Альпинистка моя, скалолазка моя...». По ходу съемок актеры Высоцкий, Кошелева, Фадеев совершили восхождение на вершину категории сложности 16 – Донгуз-Орун, и им был вручен значок «Альпинист СССР». Так что альпинистскую жизнь они знали не только по рассказам, не издали.

В это время на пике Вольная Испания случилось несчастье – погиб альпинист. Товарищи безуспешно пытались снять его со стены. На помощь двинулись спасательные отряды. Шли дожди, гора осыпалась камнепадами. Ледник под вершиной стал напоминать поле боя: то и дело вниз по леднику спускались альпинисты, вели под руки раненого товарища, кое-кого несли на носилках. Палатка актеров превратилась в перевязочный пункт. Здесь восходителей ждал горячий чай, посильная помощь.

Происходило нечто значительное и драматическое. Можно же было подождать неделю, пока утихнет непогода, в конце концов тот, ради кого рисковали жизнью люди, все равно был мертв. Но нет, альпинисты упорно штурмовали вершину, это уже был вызов. Кому? Высоцкий жадно вслушивался в разговоры, пытался схватить суть, ради чего все это... Впечатления ложились на бумагу:

Здесь вам не равнина – здесь климат иной:

Идут лавины одна за одной,

И здесь за камнепадом ревет камнепад.

И можно свернуть, обрыв обогнуть,

Но мы выбираем трудный путь,

Опасный, как военная тропа!

Мелодия напоминала военный марш, но не такой, под который празднично вколачивают шаг на параде, а тот, с которым идут в бой, – тревожный, порывистый, усиленный позже в оркестровом звучании призывными голосами фанфар.

В.Высоцкий:«Я раньше думал, как, наверное, почти все, кто здесь не бывал: умный в гору не пойдет, умный гору обойдет. Теперь для меня это глупый каламбур, не больше. Пойдет он в гору, умный, и по самому трудному маршруту пойдет. И большинство альпинистов – люди умные, в основном, интеллигенция».

Говорухин отвел Высоцкому роль балагура и романтика. Он в фильме немного острил, а густая, щегольски постриженная бородка придавала ему вызывающе романтичный имидж. Кроме того, он пробовал достроить роль собственными силами – интонациями, оттенками игры создавать ощущение какого-то горького события в жизни своего героя, ощущение его одиночества. В одном из эпизодов картины его герой говорит: «...В горах у человека появляются новые, неизвестные черты характера, души. Он живет как бы в ином измерении – по вертикали». Это стремление «жить по вертикали» Высоцкий передает в песнях о людях, страстно влюбленных в горы.

Если Высоцкому-актеру, по существу, нечего играть в фильме, то у его песен нагрузка очень плотная. Они и оживляют действие, и комментируют его. Произошло максимальное слияние тематики фильма с настроением песен. Однако худсовет Одесской киностудии вынес вердикт – «много песен Высоцкого». Говорухин пожертвовал «Скалолазкой», которая не была тесно связана с драматургией картины, а была скорее – лирическим отступлением. Высоцкий предлагал еще одну песню – «Гололед на Земле, гололед...», но и она не вошла в фильм, очевидно из-за слишком явного подтекста.

Центральной в фильме стала «Песня о друге». Высоцкий никогда не декларировал своей доброты – ее просто излучали многие строки его произведений. Так и здесь, чтобы проверить порядочность, верность, бескорыстие человека, он предлагает простое решение: завлечь его на крутые горные тропы. Тот, кто способен пройти жесткие испытания, выдержать экзамен на мужество, становится достойным уважения...

Если парень в горах —

не ах,

Если сразу раскис —

и вниз,

Шаг ступил на ледник —

и сник,

Оступился —

и в крик, —

Значит рядом с тобой —

чужой,

Ты его не брани —

гони,

Вверх таких не берут

и тут

Про таких не поют.

Нравственный максимализм соединен с удивительной душевной мягкостью. Высшая мера наказания, установленная поэтом для труса, – «про таких не поют».

А вот и главная награда – оценка специалиста: ветеран-горно-восходитель Феликс Свешников подарил Высоцкому свою книгу об альпинизме с надписью: «Владимиру Высоцкому, который сделал в фильме главное – донес дух гор».

Счастливым для фильма оказалось участие в нем еще мало известного композитора Софьи Губайдуллиной. С.Говорухин: «Когда ко мне пришла на картину совсем молодая Соня Губайдуллина, про которую никто еще и знать не знал, что она великий авангардный композитор, – вот тогда эти песни заиграли, она сделала фантастическую оркестровку».

Сочинение Высоцким одной из песен связано с забавным эпизодом.

Говорухин несколько дней отсутствовал, куда-то уезжал по делам, а когда вернулся, то первым делом зашел в номер к Высоцкому и никого там не застал. Он увидел на кровати какие-то исписанные листки, заглянул и прочел слова только что написанной песни. Перечитав эти строки два раза, Говорухин уже знал их наизусть. Он спустился в холл гостиницы и увидел Высоцкого, который сидел в буфете с гитарой, в окружении нескольких актеров. Не успели поздороваться, как Высоцкий похвастался, что написал великолепную песню для фильма и готов ее исполнить.

–   Ну, давай, – согласился Говорухин, который уже задумал розыгрыш.

Высоцкий ударил по струнам и запел: «Мерцал закат, как сталь клинка...» Не успел он пропеть и трех строк, как Говорухин прервал его:

–  Да ты что, Володя! Ты шутишь... Это же известная песня, ее все альпинисты знают...

– Да не может быть! – не поверил Высоцкий.

–  Как не может быть? Там дальше еще припев такой будет:

Отставить разговоры!

Вперед и вверх, а там...

Ведь это наши горы —

Они помогут нам...

–   Точно... – растерянно сказал Высоцкий. —Ничего не понимаю... Слушай, может быть, я в детстве где-нибудь слышал эту песню, и она у меня в подсознании осталась... Эх, какая жалость!..

–  Да-да-да! – подхватил Говорухин. – Такое бывает часто...

Но, увидев вконец расстроенного Высоцкого, во всем признался.

Высоцкий в розыгрышах не оставался в долгу.

Однажды между съемками группа собралась в баре гостиницы за огромным длинным столом и устроила застолье. Высоцкий не пил – все знали, что он «в завязке» после лечения. В застольях он обычно всегда был тамадой, любил разливать, любил произносить тосты, любил петь. И в группе очень боялись, что – не дай бог! – он сорвется. И вдруг в разгар такого веселья Высоцкий подходит к бару, и все видят, как он о чем-то шепчется с барменом. Бармен достает бутылку водки, граненый стакан, наливает до краев. Высоцкий выпивает залпом. Забирает оставшуюся водку и уходит.

Хорошее настроение в группе как ветром сдуло – все, конец, «развязал», значит съемки останавливаются. Говорухин побледнел, Дуров в полном ужасе. Свернули застолье и пошли в номер к Высоцкому. Он сидит в кресле, рядом недопитая бутылка. Когда все зашли тихонько и осторожно, он засмеялся и говорит: «Ну, как я вас приколол? Хорошо разыграл?» Оказывается, он договорился с барменом, чтобы тот налил ему воды в водочную бутылку. И ту воду он выпил, сделав вид, что это водка, – знал, что группа будет в состоянии полной паники. Шутка, конечно, грустная, учитывая прошлое и будущее...

Почти все деньги, получаемые за съемки, Высоцкий отправлял в Москву, а сам обходился одними суточными.

В период съемок состоялось знакомство Высоцкого с поэтом Кайсыном Кулиевым, которому очень понравились песни Высоцкого.

24 августа Владимир пишет письмо жене в Вильнюс, где она снимается в фильме «Восточный коридор»:«...Я – горный житель, я – кабардино-еврейский-русский человек. Мне народный поэт Кабардино-Балкарии Кайсын Кулиев торжественно поклялся, что через Совет Министров добьется для меня звания «Заслуженного деятеля Кабардино-Балкарии». Другой балкарец, великий восходитель, хозяин Басканского ущелья, тигр скал, Гуссейн Залиханов, которого по слухам знает сама королева Великобритании (она-то и обозвала его «тигром скал»), так вот, он тоже присоединяется к обещаниям кавказского стихотворца и сказал, что я могу считать, что я уже деятель. Потому что я, якобы, написал про горы, а они, горы – в Кабардино-Балкарии, значит, все решено. Это, конечно, разговоры, но было бы смешно».

Финал фильма снимали в декабре на одесском вокзале.

Первоначально у режиссеров было желание подчеркнуть странность характеров альпинистов, которые чаще всего дружат только в горах. А когда спускаются вниз – все разъезжаются по разным городам, расходятся по своим домам и в «мирной жизни» практически не пересекаются. Но прощаются они так, будто завтра вновь встретятся. При просмотре финала увидели, что не получилось... И тогда Высоцкий написал песню «Прощание с горами», которая и решила весь финал самым наилучшим образом.

Картину едва успели сдать до Нового, 1967 года – худсовет ее одобрил за полтора часа до боя курантов! Потом еще полтора месяца доснимали, монтировали... 18 марта одобренные готовые копии «Вертикали» из Одессы рассылались в Алма-Ату, Ашхабад, Баку, Минск, Ленинград. По этим так называемым «маршрутным копиям» кинопрокатные организации страны должны были определить, сколько копий они закажут Госкино СССР. В результате цех выдал более трехсот копий, что обеспечивало демонстрацию фильма в любом населенном пункте СССР, а песням радиста Володи – многомиллионную аудиторию.

На экраны фильм вышел в июне 1967 года и имел громадный успех: конторы проката перекрывали все планы. Рецензенты были сдержанны – критиковали сценарий, пассивность операторских решений, режиссуру за клочковатость композиции, но всем нравились песни Высоцкого. Они очень удачно были вставлены в общую ткань картины, и складывалось впечатление, что отправной точкой сюжета и был цикл песен. Еще до выхода фильма на экраны композиции Высоцкого оторвались от киноосновы и стали жить совершенно самостоятельной жизнью по отношению к слабому фильму. «Песню о друге» певец В.Макаров исполнит на Международном песенном фестивале. Слова из этой и других песен «Вертикали» нашли свою жизнь и в смерти – в горах, на могильных камнях погибших скалолазов, выбивали строки: «Тот камень, что покой тебе подарил...» или «Нет алых роз и траурных лент...»

Режиссеры пригласили отказавшегося сотрудничать Ю.Визбора на премьеру в Дом кино. Фильм ему понравился. «А песни просто отличные», – сказал он.

В феврале следующего года вышла первая и надолго (до 1973 года) единственная пластинка-миньон с четырьмя песнями Высоцкого из фильма.

Вспоминает поэт Юрий Энтин, работавший в то время редактором на фирме «Мелодия»: «У нас работала редактор Алла Качалина, которая очень хорошо относилась к тому, что делал Высоцкий. Мы с ней вели разговоры о том, что хорошо бы издать его пластинку, но нас каждый раз самым решительным образом пресекали.

Но вот вышел фильм «Вертикаль». Я его посмотрел, побежал к Качалиной и говорю: "Вот смотри. Там есть четыре песни, и все они не имеют никакого политического подтекста". Действительно, песни как-то очень хорошо вписывались в имидж того времени. Тогда появились первые гибкие пластинки. Там как раз помещалось четыре песни. И вот такую пластиночку Высоцкого издали к нашей радости. Тираж был огромный. Если не ошибаюсь, шесть миллионов. Гибкие пластинки часто издавались миллионными тиражами, но все равно шесть миллионов – это очень много. И Качалина выписала Высоцкому гонорар. Я помню, как после выхода пластинки ко мне пришла жена Высоцкого, Людмила Абрамова, и говорит: "Вы знаете, вы спасли нашу семью. Мы вам очень благодарны!"».

Действительно, эта первая гибкая пластинка многократно допечатывалась по требованию торгующих организаций, руководители которых поняли, что на Высоцком можно делать и месячный план, и квартальный, и годовой.

Через тридцать лет телеведущий Леонид Парфенов в своей популярной программе «Намедни» скажет: «67-й год легализовал одного из главных советских идолов. В дебютном фильме Станислава Говорухина «Вертикаль» роль бородатого радиста Володи, альпиниста и гитариста, сыграл актер Московского театра драмы и комедии на Таганке Владимир Высоцкий. Впервые не с катушек тысяч магнитофонов «Яуза», а с тысяч киноэкранов пронесся хриплый голос. В том Высоцком еще нет ничего диссидентского, ни «фиги в кармане», ни надрыва... Песни почти по любому поводу, как способ освоения действительности, – энциклопедия советской жизни 60-х годов. Живой язык в сочетании с широтой охвата тем. Песни Высоцкого обогащают обиходную речь – «страшно, аж жуть!», "обидно, досадно – ну ладно... ", «я все помню – я был не пьяный»».

Теперь артист заявил о себе не только в театре, сыграв Галилея, но и в кино. «Вертикаль» стала для него неким трамплином, с которого он по-настоящему начал свою концертную деятельность.

Фильм, пластинка и, главное, пленки с его песнями вызвали большой интерес – люди хотели видеть и слышать живого Высоцкого. Экран сделал его узнаваемым не только по голосу, но и в лицо.

Он стал желанным гостем на всех альпинистских мероприятиях. 21 ноября этого года Высоцкого пригласили в Дом культуры Института атомной энергии им. Курчатова. Здесь проходил вечер альпинистов, устроенный спортклубом «Малахит» в честь восхождения на пик Ленина. Вспоминает участник вечера В.Чубуков: «Он не поднялся, не взбежал даже, а буквально взлетел на сцену. Роста среднего и сложения не богатырского, он вызывал у тех, кто его впервые видел, даже удивление – откуда у него этот могучий, яростный, а временами нежный, узнаваемо-хриплый голос? Но вот он поставил ногу на перекладину стула, отчаянно рванул гитарные струны, и раздались, как боевой клич альпинистов: «Здесь вам не равнина, здесь климат иной...»

Он пел одну песню за другой, почти без пауз. И вот когда исполнялась «Мерцал закат, как блеск клинка...», у его гитары лопнула струна и, извиваясь в свете софитов, задрожала... Зал замер. Стало почему-то страшно за Высоцкого. Столько души он вкладывал в свои аккорды, что непонятно было, что теперь будет. А он допел песню до конца. И только потом как-то виновато сказал:

– Извините, струна оборвалась...»

В июле 67-го года информационный журнал «Новые фильмы» напечатал текст «Песни о друге», а через несколько месяцев в газете «Советский спорт» появилась статья об альпинистах, которая называлась «Лучше гор могут быть только горы...». В 68-м году вышла пластинка «Песни из кинофильма „Вертикаль“», на конверте которой был напечатаны тексты четырех песен, звучащих на пластинке. В этом же 68-м кишиневское издательство «Универсул» выпустило поэтический сборник, на 110-й странице которого была опубликована песня «Если друг оказался вдруг...» Радости автора не было предела – «Меня напечатали!» Очень хотелось быть напечатанным!

В следующем году альпинисты общества «Труд» мастера спорта Л.Белозеров и И.Казаков сделали восхождение на безымянную вершину на Юго-Западном Памире. Имя Высоцкого у них на слуху, строки из его песен – на губах, и вершина высотой 6200 метров была названа «пик Высоцкого». Однако название официальные советские инстанции не утвердили....

Популярность Театра на Таганке стала настолько высокой, что туда стремились не только зрители, но и посторонние артисты, и целые коллективы хотели выступить на площадке «Таганки». Возникла даже традиция: если что-то новое появлялось в Москве, то всегда после собственно таганского спектакля это показывалось. Так впервые на таганской сцене выступил замечательный саксофонист и друг Высоцкого Алексей Козлов со своим только что организованным оркестром «Арсенал».

Таким же образом свое первое выступление в Москве провел самый популярный в СССР американский кантри-певец Дин Рид. Парень с гитарой, исполнитель киноролей ковбоев и обличитель капитализма появился в Театре на Таганке 5 ноября после спектакля «10 дней...». Дин Рид вышел на сцену, раскланялся вместе с актерами... А потом был вечер в верхнем фойе театра. Гость взял гитару и пел довольно долго, пел хорошо... И тут Любимов – Высоцкому: «Володя, иди, ответь!» – «Да неудобно...» – «Иди, иди». Высоцкий скромно вышел, но спел так, что Дин Рид был просто растерян... Высоцкий ошеломил всех своим напором. Это была лавина...

Афишного концерта с билетами в театральных кассах в Москве Высоцкий так и не дождался, он выступал главным образом в закрытых НИИ, учебных заведениях и различных «секретных» учреждениях. Правда однажды была афиша... Ну, не афиша, а афишка (20x30 см), выпущенная «Москонцертом» тиражом 500 экземпляров. Афиша извещала о том, что 23 и 24 ноября 1966 года в помещении театра «Ромэн» и 28 ноября в театре им. Пушкина состоятся вечера авторской песни Владимира Высоцкого и Инны Кашежевой, в концертах принимают участие артисты Мария Лукач и Алла Пугачева.

Люди доставали билеты и с волнением ждали этих вечеров. А накануне выступления все три концерта Высоцкому запретили. В «Ромэне» висело объявление, что «ввиду болезни артиста Высоцкого...». Публика отлично знала, что он здоров, – вчера в театре играл... Сдавать билеты стояла очередь. Кассирша в недоумении уговаривала всех: «Но ведь Кашежева же выступает». Однако зрители дружно заявляли, что «пришли на Высоцкого»...