Текст книги "Столкновение миров"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: Питер Страуб
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 48 страниц)

– Я не могу туда ехать, – повторял он. – Я не могу сесть в тот поезд и не могу туда ехать. Калифорния?

Ричард так прикусил губы, что вместо них остался один лишь безгубый шов; он снова закрыл глаза.

– О, дьявол, – сказал Джек. – Помоги мне, Андерс.

Огромный старик глянул на него унылым взглядом, чуть ли не с отвращением; затем пересек комнату, сгреб Ричарда в охапку, словно тот был размером со щенка. Мальчик издал отчетливый щенячий визг. Андерс посадил его на скамью в кабине.

– Джек! – позвал Ричард, испугавшись, что он каким-то образом помчится через Проклятые Земли один.

– Я здесь, – сказал Джек, он уже на самом деле взбирался в кабину с другой стороны.

– Спасибо, Андерс, – сказал он старому возничему, который мрачно кивнул и отступил вглубь гаража. – Береги себя. – Ричард начал рыдать, и Андерс посмотрел на него без тени жалости.

Джек нажал на кнопку зажигания, и из «чертова ящика» выстрелили две огромные голубые искры, когда мотор зашумел жизнью.

– Поехали, – сказал Джек и перевел рычаг вперед.

Поезд начал выползать из Депо. Ричард, подтянув колени к подбородку, хныкал, произнося что-то типа: «Чушь» или «Невозможно», Джек только услышал шипение шипящих согласных, он спрятал лицо между колен. Казалось, что он пытается изобразить круг. Джек помахал Андерсу, тот ему ответил, и вот они вне освещенного Депо, и над ними было лишь бездонное, черное небо. Силуэт Андерса появился в проеме, из которого они только что выехали, словно он собрался бежать за ними. «Поезд не мог делать более тридцати миль в час, – думал Джек, – и сейчас делает не больше восьми или девяти». Это казалось мучительно медленно. Андерс отступил внутрь гаража, и его борода, словно снег, укрывала его массивную грудь. Поезд рванулся вперед, вверх с шипением вылетела еще одна голубая искра, и Джек повернулся на сидении посмотреть, что происходит.

– НЕТ! – закричал Ричард, от чего Джек чуть не выпал из кабины. – Я НЕ МОГУ! НЕ МОГУ ТУДА ЕХАТЬ! – Он оторвал голову от колен, но ничего не видел. Его глаза по-прежнему были плотно зажмурены, и все лицо походило на кулачок.

– Успокойся, – сказал Джек.

Вперед стрелами уходили рельсы сквозь безбрежные поля перекатывающейся волнами пшеницы; неясные очертания гор и старых деревьев плыли в западных облаках. Один раз Джек оглянулся в последний раз и увидел маленький оазис тепла и света, которым было Депо, и восьмиугольный гараж, ускользающий от него в темноту. Андерс был высокой тенью в дверном проеме. Джек махнул рукой в последний раз, и высокая тень махнула тоже. Джек снова огляделся и посмотрел на безбрежие пшеницы, все те поэтические дали. Если это то, какими были Проклятые Земли, то предстоящие два дня сулили отдых и покой.

«Но, конечно же, они были не такими, совсем не такими».

Даже в освещенной луною тьме он мог разглядеть, что пшеница редеет, становится чахлой. Перемены начались спустя полчаса после того, как они выехали из Депо. Даже цвет, казалось, был не тот, почти искусственный, нет больше прекрасной естественной желтизны, но желтизна чего-то, находящегося слишком близко к источнику мощного тепла, лишенного всяких жизненных соков. Ричард обладал подобным качеством. Какое-то время он учащенно дышал, потом молча заплакал; не стыдясь своих слез, словно девчонка, которую выгнали из класса. Потом он заснул беспокойным сном. «Не могу вернуться», – бормотал во сне, или Джеку показалось, что он расслышал именно такие слова. Во сне он, казалось, таял.

Весь характер ландшафта начал изменяться. Из широких просторов равнин Эллис-Брейка земля превратилась в потайные маленькие впадины и темные, крошечные низины, заросшие черными деревьями. Повсюду лежали громадные камни, черепа, яйца, огромные зубы. Сама почва тоже изменилась, стала более песчаной.

Дважды стены равнин вырастали вдоль железнодорожных путей, и Джек мог рассмотреть по сторонам лишь чахлые красноватые выступы, покрытые низкими стелющимися растениями. То здесь, то там ему казалось, что он видит животное, спешащее в укрытие, но освещение было слишком слабым, а животное передвигалось слишком быстро, чтобы Джек мог опознать его. Но у Джека было странное чувство, что если бы это животное замерло неподвижно посреди Родео Драйв в самую яркую лунную ночь, он все равно не смог бы опознать его. Предположив, что его голова была вдвое больше обычной, ему лучше было не попадаться этому человеку на глаза.

К тому времени, когда пролетели полтора часа, Ричард стонал во сне, а ландшафт стал странным до неузнаваемости. Когда они во второй раз вынырнули из очередной клаустрофобной равнины, Джек был удивлен ощущением внезапного открытого пространства. Вначале казалось, что он только что вернулся в Территории, землю Дневных сновидений. Затем он заметил, даже в темноте, какими чахлыми и покрученными были деревья; затем он услышал запах. Может быть, это постепенно нарастало в его сознании, но только после того, как он увидел, что немногие разбросанные по равнине деревья свернулись, словно пытаемые звери, он наконец-то уловил слабый, но безошибочный запах разложения в воздухе. Разложение, адский огонь. Этим пахли Территории, или чем-то подобным. Запах давно увядших цветов переполнял земли; но, кроме него, как и у Осмонда, был другой, более грубый сильный запах. «Если причиной этому был Морган, в любой из своих ролей, то тогда, в определенном смысле, он принес в Территории смерть», – приблизительно так подумал Джек.

Теперь уже не было крошечных равнин и впадин: теперь земля казалась обширной красной пустыней. Странным образом покрученные деревья усеяли пологие склоны этой огромной пустыни. Перед Джеком, напоминающие близнецов, серебристые рельсы путей уходили в наполненную мраком, красноватую пустоту; сбоку от него – необжитая пустыня также уходила во мрак.

По крайней мере, красноватые пространства казались необжитыми. За несколько часов Джек действительно не поймал взглядом ничего большего, чем маленьких животных, укрывающихся в склонах железнодорожных насыпей. Они проехали мимо, когда ему показалось, что он увидел уголком глаз какое-то скользящее движение, повернулся, чтобы посмотреть, но ничего уже не было. Вначале он подумал, что его преследуют. Затем какое-то лихорадочное время, не более двадцати-тридцати минут, он представлял, что за ним по пятам несутся существа – собаки из Тейерской школы. Стоило ему бросить взгляд, и нечто замирало, пряталось за какое-нибудь покрученное дерево или зарывалось в песок. Все это время огромная пустыня Проклятых Земель вовсе не казалась мертвой или пустой, она была полна тайны, ускользающей от взгляда жизни. Джек передвинул вперед рычаг коробки передач (словно это могло помочь) и заставил двигаться поезд быстрее, еще быстрее. Ричард сжался в комок на своем сидении и не переставал хныкать. Воображение Джека представило все те существа, те Создания: не людей и не собак, мчащихся к нему, и молил Бога, чтобы Ричард не открывал глаз.

– НЕТ! – крикнул Ричард во сне.

Джек едва не выпал из кабины. Он видел Этеридта и мистера Дафри, мчащихся вприпрыжку за ними. Они быстро бежали, их языки высунулись, плечи энергично двигались. В следующее мгновение он понял, что увидел лишь тени, бегущие рядом с поездом. Образ скачущих школьников и их директора погас, словно свечи на именинном пироге.

– НЕ ТУДА! – крикнул Ричард. Джек осторожно вздохнул.

Они были в безопасности. Опасности Проклятых Земель были преувеличены, это были всего лишь рассказы. Не пройдет и нескольких часов, как снова взойдет солнце. Джек поднес часы к глазам и увидел, что они провели в поезде неполных два часа. Он зевнул, широко открыв рот, и пожалел, что так плотно поел там, в Депо.

«Кусок торта, – думал он, – это будет…»

И не успел он перефразировать строки из Бернса, цитированием которых его потряс Андерс, как он увидел первый огненный шар, который навсегда разрушил его благодушное настроение.

4

Светящийся шар, не менее десяти футов в диаметре, перекатился из-за горизонта, шипя от жара, ринулся прямиком на поезд. «Вот дерьмо», – прошептал про себя Джек, вспоминая, что Андерс рассказывал ему о шарах огня. «Если человек окажется слишком близко возле такого огненного шара, он начинает очень сильно болеть… у него выпадают волосы… все его тело покрывают язвы… его начинает рвать… рвать и рвать, пока не разорвутся его желудок и горло…» Он с трудом глотнул, словно глотал килограмм гвоздей.

– Господи, прошу тебя, – сказал он вслух.

Огромный светящийся шар на всей скорости несся к нему, словно у него было сознание и он решил стереть Джека Сойера и Ричарда Слоута с лица земли. Радиационное отравление. Живот Джека свели судороги, и его яйца похолодели от страха.

«Радиационное отравление. Рвет и рвет, пока не разорвется желудок…»

Отличный обед, которым его угостил Андерс, чуть не выскочил из него. Огненный шар продолжал катиться прямо на поезд, выстреливая искры и шипя от собственного огненного жара. За ним протянулся светящийся золотистый хвост, который, казалось, каким-то волшебным образом воспламенят другие потрескивающие горящие полосы на красной земле. А когда шар, подпрыгнув, оторвался от земли и отскочил зигзагообразно, словно теннисный мячик, уходя влево и не причинив им вреда, Джек впервые отчетливо увидел, что, как он всю дорогу и подозревал, преследовало их. Красновато-золотистый свет блуждающего огненного шара и остаточный отсвет следов на земле осветил группу очень уродливых животных, которые явно преследовали поезд. Это были собаки, или когда-то были собаками, или их предки были собаками, и Джек с беспокойством посмотрел на Ричарда, чтобы убедиться, что тот все еще спит.

Существа, догонявшие поезд, распластались, словно змеи на земле. Джек видел, что у них собачьи головы, но у них были всего лишь рудиментные задние лапы, и они были без шерсти и хвостов. Они были мокрыми, розовая, бесшерстная шкура блестела, как у новорожденных мышей. Они рычали, не желая быть увиденными. Именно этих ужасных, мутировавших собак Джек видел тогда на склонах железнодорожных путей. Освещенные, распластавшиеся, словно рептилии, они шипели, рычали, начинали отползать. Они тоже боялись огненных шаров и следов, оставляемых ими на земле.

И вдруг Джек уловил запах, источаемый огненным шаром, теперь быстро, даже, казалось, сердито направляющимся обратно к линии горизонта, воспламеняя целый ряд чахлых деревьев. Огонь Геены, разложения.

Другой огненный шар появился из-за горизонта и пронесся слева от них. Зловоние несостоявшихся отношений, разрушенных надежд и дурных помыслов. Джек с сердцем, бьющимся, казалось, под языком, все это представил в зловонном запахе, посылаемом огненным шаром. Мяукая, стая мутировавших собак обратилась в угрожающе посверкивающий оскал зубов, шорох вкрадчивых движений, в шуршание тяжелых безногих туловищ, волочащихся в красной пыли. Сколько их было? У основания горящего дерева, которое пыталось спрятать свою макушку в ствол, на него скалили зубы еще две изуродованные собаки.

Затем еще один огненный шар выкатился из-за горизонта, разворачивая широкий сверкающий след неподалеку от поезда, и Джек в мгновенной вспышке увидел нечто, похожее на полуразвалившийся маленький сарай пониже гребня пустыни. Перед ним стояла фигура гуманоида мужского пола, глядящая прямо на него. Впечатление огромных размеров, волосатости, силы, злобы…

Джека не покидало сознание необычайной медлительности маленького поезда Андерса, открытости его и Ричарда всему, что может пожелать поближе исследовать их.

Первый огненный шар распугал собакоподобные существа, но гуманоидные обитатели Проклятых Земель могут оказаться не такими пугливыми. До того, как сияние убыло до сверкающего следа, Джек увидел фигуру стоящего возле сарая, провожающего его взглядом, немного поворачивая голову по мере того, как двигался поезд. Если то, что он видел, было собаками, то какими же тогда были люди? В последнем отсвете огненного шара, человекоподобное существо поспешно скрылось за свое жилище. Пониже поясницы у него свисал хвост рептилии. Он быстро исчез, уползая за здание, и вновь темнота и ничего – ни собак, ни человека-зверя, ни сарая не было видно. Джек даже не был уверен, что видел все это.

Ричард дернулся во сне, и Джек непроизвольно нажал на рычаг простейшего устройства, пытаясь выжать большую скорость. Звуки, издаваемые собаками, постепенно смолкли позади. Весь в поту, Джек снова поднес запястье к глазам и увидел, что прошло всего лишь пятнадцать минут с тех пор, как он в последний раз смотрел на время. Он снова, к своему удивлению, зевнул и пожалел о количестве съеденного в Депо.

– НЕТ! – закричал Ричард. – НЕТ! Я НЕ МОГУ ТУДА ЕХАТЬ! Туда?

Джек заинтересовался.

– Куда туда? В Калифорнию?

Где-то затаилась угроза, где-то, где драгоценный контроль Ричарда, непоколебимый как стена, может ускользнуть от него.

5

Всю ночь Джек простоял у рычага в то время, как Ричард спал, наблюдая за красноватой поверхностью земли, как мерцают следы умчавшихся огненных шаров. Воздух был наполнен запахами увядших цветов и тайного разложения. Время от времени он слышал звуки собак-мутантов или других бедных созданий, исходящие от корней искривленных, вросших деревьев, которыми по-прежнему был усеян ландшафт. Ряды батарей периодически выбрасывали голубые арки. Ричард находился не просто в спящем состоянии, он был запутан в бессознательное, сонное состояние, которого так требовал и так желал. Он больше не вскрикивал, а просто спал, забившись в угол кабины, и едва слышно дышал, словно дыхание отбирало у него больше энергии, чем нужно. Джек боялся и ждал наступления света.

Когда наступит утро, он сможет разглядеть животных, но что еще предстоит увидеть?

Время от времени он поглядывал на Ричарда. Его друг был невероятно бледен. Лицо было с сероватым, словно у призрака, оттенком.

6

Пришло утро и принесло освобождение от темноты. На востоке, вдоль изогнутого чашей горизонта, появилась бледно-розовая лента, и вскоре под нею стала проступать румяно-розовая полоса, оттесняя бледно-розовый цвет оптимизма вверх. Ричард лежал во всю длину маленького сидения, по-прежнему сдержанно, почти неохотно дыша. И правда, Джек видел, что лицо Ричарда казалось особенно серым. Его веки вздрагивали во сне, и Джек надеялся, что его друг не разразится вновь своими мучительными криками. Рот Ричарда открылся и появился кончик языка. Ричард провел языком по верхней губе, засопел и снова впал в свою потрясающую кому.

Хотя Джеку отчаянно хотелось сесть и закрыть глаза, он не стал беспокоить Ричарда. Потому что чем больше Джек видел, как свет наполняет до мельчайших деталей Проклятые Земли, тем больше он надеялся, что обморок Ричарда продлится до тех пор, пока он сам сможет вынести пребывание на причудливом маленьком поезде Андерса. Все, что угодно, только бы не стать свидетелем реакции Ричарда Слоута на идиосинкразии Проклятых Земель. Небольшая боль, какая-то доля усталости – это была минимальная плата за то, что он считал временным затишьем.

То, что он увидел, бросая украдкой взгляды, было местностью, в которой, казалось, ничто не смогло избежать омертвляющего начала. В лунном свете она показалась обширной пустыней, хотя и обставленной деревьями. Теперь Джек понял, что это была вовсе не «пустыня». То, что он принял за красноватую разновидность песка, было рассыпчатой порошкообразной почвой. Казалось, что человек может увязнуть в ней по щиколотки, если не по колени. В этой истощенной, сухой почве произрастали несчастные деревья. При внимательном рассмотрении они оказались такими же, какими они показались ночью: такие же покрученные, словно они изо всех сил пытались спрятаться под свои извивающиеся корни. Это было нехорошо, во всяком случае, для рационального Ричарда. Но, глядя на одно из этих деревьев искоса, краешком глаза, видишь живое существо в муках: напрягшиеся ветви были руками, воздетыми к искаженному мукой лицу, застывшему в крике.

Пока Джек не смотрел в упор на деревья, он видел до последней черточки их искаженные лица, открытый буквой «О» рот, неморгающие глаза и свисающий нос, длинные, вымученные морщины, бороздившие щеки. Они проклинали, умоляли, кричали на него. Их неслышные голоса пеленой висели в воздухе. Джек застонал. Как и все Проклятые Земли, эти деревья были отравлены.

Красноватая земля на многие мили протянулась по обе стороны, то здесь, то там усеянная маленькими островками травы, желтой, как моча или новая краска. Если бы не ужасный цвет длинной травы, эти места напоминали бы оазисы, потому что рядом с каждым было маленькое, круглое озерцо воды. Вода была черной, с нефтяными пятнами на поверхности. Однако плотнее, чем вода и нефть. Когда поезд проезжал мимо второго такого оазиса, то Джек увидел, как на поверхности воды появилась рябь, и Джек с ужасом подумал, что сама черная вода тоже была живым существом, испытывающим такие же муки, как и деревья, на которые он более не хотел смотреть. Затем он на мгновение увидел, как гладь озера вспорола чья-то широкая черная спина или бок, который повернулся, и тогда появилась широкая хищная пасть, щелкающая зубами. Намек на чешую, которая бы переливалась, если бы сама лужа не обесцветила ее. «О Боже, – подумал Джек, – это была рыбина?» Джеку показалось, что она была двадцать футов длиной, слишком большая, чтобы жить в такой маленькой лужице. Длинный хвост ударил по воде, и огромное создание снова нырнуло в то, что, должно быть, являлось приличной глубиной. Джек поднял голову и посмотрел на горизонт, и показалось, что на мгновение его острый взгляд поймал круглые очертания головы, выглядывающей из линии горизонта.

И вновь, как и в случае с тем Лох-Несским чудовищем, или чем бы оно там ни было, он был потрясен внезапным искажением обычных вещей. «Ради Христа, как голова могла выглядывать из-за горизонта?»

Потому что горизонт на самом деле не был горизонтом. Всю ночь и еще какое-то время, пока он по-настоящему не разглядел, что ограничивало его обзор, он решительно недооценивал размеры Проклятых Земель. Когда солнце вновь начало восхождение на свой престол, он наконец-то понял, что находился в широкой долине и края, виднеющиеся вдали со всех сторон, были не краем света, а зубчатыми вершинами окружающих холмов. Он вспомнил о гуманоиде с крокодильим хвостом, который спрятался за маленький сарай. Может быть, он всю ночь преследовал Джека, ожидая, когда тот заснет?

«У-У» – Поезд шел через долину, двигаясь со скоростью, сводившей Джека с ума.

Он бегло осмотрел вокруг себя всю линию холмов, но ничего не увидел, лишь солнечный свет нового утра позолотил вершины возвышавшихся вдали гор. Джек повернулся, сделав полный круг на носках вокруг себя, на мгновение страх и напряженность полностью заслонили его усталость. Ричард спал, прикрыв одной рукой глаза. Что угодно и кто угодно могли идти, не отставая от них, ожидая их выхода из этой долины.

Внезапно у него захватило дух от медленного, почти незаметного движения слева. Движения чего-то огромного, скользкого… Джеку померещилось, что полдюжины крокодилоподобных людей переползают кромку холмов, двигаясь к нему, и он прикрыл рукой глаза и пристально посмотрел туда, где, как ему показалось, увидел их. Горы были окрашены в тот же красный, что и порошкообразная почва, цвет, и между ними через гребень холмов, через ущелье в выступающих горах вился глубокий след. То, что двигалось меж выступающих гор, даже слабо не напоминало человека. Это была змея, по крайней мере, так подумал Джек… Она скользнула в невидимый отсюда участок следа, и Джек увидел только огромное, округлое, скользкое туловище рептилии, исчезающее за горами. Шкура этого существа была до странности неровной, а также какой-то сожженной. Что-то, напоминающее, прежде, чем оно исчезло, рваные большие дыры на боках… Джек наклонился, вглядываясь в то место, где оно должно было появиться, и за считанные секунды его глазам представилось сводящее с ума зрелище головы огромного червя, на четверть погребенного в густой красной пыли, извивающегося по направлению к нему. У него были глаза с поволокой, но все же это была голова червя. Внезапно, из-под скалы выскочило какое-то другое животное с массивной головой и волочащее за собой туловище и, когда голова большого червя стремительно бросилась на него, Джек увидел, что спасающееся бегством существо было собакой-мутантом. Червь открыл рот, словно щель почтового ящика, и аккуратно проглотил испуганное собакоподобное существо. Джек отчетливо услышал хруст костей. Собака перестала скулить. Огромный червь так аккуратно проглотил собаку, словно это была таблетка. Теперь как раз перед огромным туловищем червя лежал след, оставленный одним из огненных шаров. И Джек пронаблюдал, как длинное существо зарылось в пыль, подобно подводной лодке, погружающейся в океан. Оно, вероятно, сообразило, что следы огненных шаров могут причинить вред и, подобно червю, оно подкапывается под такой след. Джек проследил, как уродливое существо полностью исчезло под красной пылью. Джек с беспокойством осмотрел весь длинный красный склон, усеянный проплешинами блестящей желтой травы, любопытствуя, откуда же оно вынырнет. Когда он более-менее удостоверился, что червь не собирается проглатывать поезд, то возобновил прерванный было осмотр гребня скалистых холмов, окружавших его, и местных достопримечательностей.

7

Прежде, чем Ричард проснулся, Джек увидел: по крайней мере, одну безошибочную голову, выглядывавшую из-за кромки холмов, еще два подпрыгивающих и скатывающихся к нему огненных шара, безглавый скелет чего-то, что он вначале принял за большого кролика, но затем, с подкатывающей к горлу тошнотой, узнал человеческого ребенка, тщательно обглоданного и лежащего у колеи, сразу за которой был:

круглый детский отсвечивающий череп того же ребенка, наполовину погруженный в вязкую почву. И он увидел: стаю большеголовых собак, более поврежденных чем те, которых видел раньше, настойчиво ползущих за поездом, с сочащейся от голода слюной;

три деревянные хижины, человеческие жилища, вознесенные на столбы над плотной пылью, которые обещали, что где-то на этих диких, зловонных, отравленных просторах, именуемых Проклятыми Землями, бродят в поисках пропитания другие люди;

маленькую, обтянутую кожей птицу, без перьев, с… верный признак настоящих Территорий… бородатой обезьяньей мордочкой и ясно обозначенными пальцами, выступающими на кончике крыльев;

но хуже всего (кроме того, что он думал, что ясно все увидел), два совершенно неузнаваемых животных, пьющих из одной из черных луж, с длинными зубами и человеческими глазами, передней половиной туловища напоминающих свиней, а задней – собак. Их морды были густо покрыты шерстью. Когда поезд на скорости прошел мимо них, Джек разглядел, что яйца самца распухли размером в подушки и мешком лежат на земле. «Что же сотворило подобные чудовища? Ядерное заражение, – предположил Джек, – так как вряд ли что-либо еще обладало такой силой уродовать природу». Существа, сами от рождения зараженные, с сопением пьющие не менее зараженную воду, зарычали на пробегающий мимо поезд.

«Может статься, в один „прекрасный“ день наш мир будет походить на этот, – подумал Джек. – Вот так экскурсия».

8

Джек почувствовал, что его кожа зудит и чешется. Он уже сбросил на пол кабины сераповидное верхнее одеяние, заменившее ему пальто Майлеса П. Кигера. Еще до полудня он так же сбросил домотканную рубашку. Во рту у него стоял ужасный вкус, кислое сочетание ржавого металла и гнилых фруктов. Пот, по лбу стекавший с волос, заливал глаза. Он настолько устал, что начинал стоя засыпать с открытыми, залитыми щиплющим потом глазами. Он видел огромные стаи ужасных собак, которые рыскали по холмам, красноватые облака над головой, которые пытались достать его и Ричарда своими длинными, словно языки пламени, руками дьявола. Когда он почти уже засыпал, то увидел Моргана из Орриса, одетого во все черное, мечущего молнии во все стороны, которые разрывали земли на огромные, пыльные воронки и кратеры.

Ричард простонал и забормотал: «Нет, нет, нет».

Морган из Орриса растворился, подобно туманному облачку, и Джек открыл глаза.

– Джек? – позвал Ричард.

Красная земля, простирающаяся перед поездом, была пустынна, если не замечать почерневшие следы огненных шаров. Джек потер глаза и посмотрел на сладко потягивающегося Ричарда.

– Да, – сказал он. – Как ты себя чувствуешь?

Ричард полулежал на жестком сидении и, часто моргая, смотрел на него: его лицо было серым, изможденным.

– Извини, что спросил, – сказал Джек.

– Нет, – ответил Ричард. – Мне лучше, правда. – Джеку показалось, что, хоть частично, его напряжение спало. – У меня по-прежнему болит голова, но мне лучше.

– Ты очень шумел во… мм, – сказал Джек, не зная какую долю реальности способен перенести рассудок Ричарда.

– Во сне? Да, наверное, так оно и было, – мускулы на лице Ричарда задвигались, и впервые Джек не напрягся в ожидании крика. – Я знаю, что сейчас я не сплю, Джек. И я знаю, что у меня нет никакой мозговой опухоли.

– А ты знаешь, где ты находишься?

– На том поезде. Поезде того старика. Там, что он называл «Проклятыми Землями».

– Да, черт меня побери, – сказал, улыбаясь, Джек. Из-под сероватой бледности на лице Ричарда проступил румянец.

– Что же произошло? – спросил Джек, по-прежнему не совсем уверенный в том, что может доверять перевоплощению Ричарда.

– Но я знал, что не сплю, – сказал Ричард, и его щеки покраснели еще больше. – Я думаю, что… Я думаю, что наступило время, когда пора перестать сопротивляться этому. Если мы в Территориях, значит мы в Территориях, как бы это ни было невозможно.

Их взгляды встретились, и отпечаток юмора в его лице ошеломил Джека.

– Ты помнишь те огромные, солнечные часы внутри Депо? – Когда Джек утвердительно кивнул головой, Ричард продолжил: – Ну, именно это, на самом деле… когда я их увидел, я понял, что не придумываю. Потому что я знал, что не могу придумать подобную вещь. Не могу… просто… не могу. Если бы я собирался изобрести примитивные часы, то у них бы были разные колесики и большие шкивы… они не были бы так просты. Поэтому я их не придумал. Поэтому они были реальными, и все остальное тоже было реальным.

– Хорошо, как ты сейчас себя чувствуешь? – спросил Джек. – Ты долго спал.

– Я по-прежнему чувствую такую усталость, что мне трудно держать голову. В общем, я боюсь, что не очень-то хорошо себя чувствую.

– Ричард, мне нужно спросить вот что. Есть ли какая-нибудь причина, из-за которой ты боишься ехать в Калифорнию?

Ричард опустил глаза и отрицательно покачал головой.

– Ты когда-нибудь слышал о том, что называется Черным Отелем?

Ричард продолжал качать головой. Он говорил неправду, но, насколько понял Джек, он воспринимал такую долю реальности, какую мог вынести его рассудок. Всему остальному, Джек внезапно исполнился уверенности, что еще многое оставалось, придется подождать. Может быть, до тех пор, пока они на самом деле не доберутся до Черного Отеля. Двойник Раштона, двойник Ричарда: вдвоем они доберутся до места, которое одновременно является и домом, и тюрьмой Талисмана.

– Ну, хорошо, – сказал Джек. – А ты можешь нормально идти?

– Думаю, что да.

– Хорошо, потому что сейчас я хочу кое-что сделать. Я имею в виду то, что теперь ты не умираешь от мозговой опухоли. И мне потребуется твоя помощь.

– В чем дело? – спросил Ричард. Он вытер дрожащей рукой лицо.

– Я хочу открыть пару тех ящиков, что находятся в вагоне-платформе, и попытаться достать нам какое-нибудь оружие.

– Я ненавижу оружие всеми фибрами моей души, – сказал Ричард. – Тебе бы тоже следовало. Если бы ни у кого не было оружия, твой отец…

– Да, и если бы у свиней были крылья, они бы летали, – ответил Джек. – Я точно уверен, что за нами гонятся.

– Ну, может быть, это мой отец, – с надеждой в голосе сказал Ричард.

Джек что-то проворчал и перевел рычаг из первой щели во вторую. Поезд ощутимо начал терять скорость. Когда он наконец остановился, Джек перевел рычаг в нейтральное положение.

– Ты сможешь нормально слезть, как ты думаешь?

– Ну, конечно, – ответил Ричард и быстро встал. Но его ноги подкосились, и он рухнул на скамью. Лицо стало еще более серым, чем прежде, на лбу и верхней губе выступили капельки пота. – Ох, наверное, нет, – прошептал он.

– Ты только не расстраивайся, – сказал Джек, подошел к нему и взялся одной рукой за локоть, а другой прикоснулся к влажному, теплому лбу Ричарда. – Расслабься. – Ричард на мгновение закрыл глаза, затем посмотрел в глаза Джеку с выражением полного доверия.

– Я поспешил, – сказал он. – У меня все затекло от долгого спанья в одном и том же положении.

– Хорошо, тогда успокойся, – сказал Джек и помог стонущему Ричарду встать на ноги.

– Болит?

– Совсем немножко. Мне нужна твоя помощь, Джек.

Ричард, пробуя, осторожно сделал шаг и снова застонал.

«Охх». Он переставил другую ногу вперед. Затем немного наклонился вперед и шлепнул себя по бедрам и икрам. И, как заметил Джек, лицо Ричарда исказилось, но на этот раз не отболи, на нем, словно на резине, отпечаталось ошеломленное выражение. Джек проследил за направлением его взгляда и увидел, что впереди поезда скользит одна из тех птиц с голой кожей, без перьев и с обезьяньей мордочкой.

– Да, здесь много интересного, – сказал Джек. – Мне станет немного лучше, если мы найдем немного оружия под тем брезентом.

– Что, ты полагаешь, находится по ту сторону холмов? – спросил Ричард. – Почти то же?

– Нет, я думаю, что там больше людей, – сказал Джек. – Если их можно назвать людьми. Я уже два раза видел, как кто-то наблюдает за нами.

Видя, как выражение внезапной паники наполняет лицо Ричарда, Джек сказал:

– Не думаю, что это был кто-нибудь из твоей школы. Но это могли быть кто-либо и похуже. Я не пытаюсь тебя испугать, дружище, но увидел немного больше в Проклятых Землях, чем ты.

– Проклятые Земли, – с сомнением произнес Ричард. Он бросил беглый взгляд на красную пыльную равнину с проплешинами травы цвета мочи. – Ах, то дерево, ох…

– Я знаю, – сказал Джек. – Ты просто должен научиться не замечать этого.

– Кто на земле мог сделать подобного рода разрушение? – спросил Ричард. – Это неестественно, ты понимаешь?

– Может быть, мы когда-нибудь узнаем. – Джек помог Ричарду выбраться из кабины, и теперь они оба стояли на узкой доске, протянувшейся поверх колес. – Не спускайся в эту пыль, – предупредил он Ричарда. – Мы не знаем, как там глубоко. Не хочу, чтобы мне пришлось вытаскивать тебя оттуда.

Ричард вздрогнул, может быть, от того, что он только что краешком глаза увидел другое, застывшее в молчаливом крике, дерево. Вдвоем мальчики прошли по краю стоящего поезда до того места, откуда они смогли перепрыгнуть на сцепление с пустым товарным вагоном. Оттуда маленькая металлическая лестница вела на крышу вагона. На другом краю товарного вагона другая лестница позволила им спуститься на платформу.