Текст книги "Столкновение миров"
Автор книги: Стивен Кинг
Соавторы: Питер Страуб
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 48 страниц)
Он повел Вулфа из зала. На него опять навалилась усталость.
Свет в зале резал глаза. Женщина, которая тянула за руку маленького ребенка, попятилась в угол, обхватив рукой ребенка. Когда она увидела, как Джек выводит из зала все еще воющего Вулфа, она схватила ребенка и выбежала из холла.
Продавец, билетерша, киномеханик и высокий мужчина в спортивной куртке собрались в плотную группу. Джек решил, что мужчина в спортивной куртке, видимо, менеджер.
Двери остальных пяти кинозалов приоткрылись. В них появились лица любопытных, которые решили посмотреть, в чем дело.
– Убирайтесь! – сказал мужчина в спортивной куртке. – Убирайтесь, я уже вызвал полицию, они будут здесь через пять минут.
«Врешь, – подумал Джек, чувствуя проблеск надежды. – У вас не было времени. И если мы сейчас исчезнем, возможно, (возможно), вы не сделаете этого».
– Мы уходим, – сказал он. – Простите, мы извиняемся. Просто у моего старшего брата эпилепсия, и как раз начался припадок. Мы… забыли его лекарства.
При слове «эпилепсия» билетерша и продавец отшатнулись, как будто он сказал «проказа».
– Пойдем, Вулф.
Он увидел, как менеджер опустил глаза, и по его губам скользнула гримаса отвращения.
Джек проследил за его взглядом и увидел широкое темное пятно на штанах Вулфа. Он обмочился.
Вулф тоже увидел это. Многое в этом мире было чужим для Вулфа, но он знал уже достаточно, чтобы понять, что означает такой взгляд. Он громко, навзрыд заплакал.
– Джек, извини, Вулфу так СТЫДНО!
– Убери его отсюда, – сказал менеджер брезгливо и отвернулся.
Джек обхватил Вулфа и повел его к двери.
– Пойдем, Вулф, – сказал Джек.
Он говорил спокойно, с искренней нежностью. Джек никогда не чувствовал такой нежности к Вулфу, как сейчас.
– Пойдем, это не твоя вина, а моя. Пойдем.
– Извини, – всхлипывал Вулф. – Я нехороший, Бог накажет меня, я нехороший.
– Ты хороший, очень хороший, – сказал Джек. – Пойдем.
Он толкнул дверь, и они вышли под теплое октябрьское небо.
Женщина с ребенком находилась в ярдах двенадцати от них, но когда она увидела Джека, ведущего Вулфа, то начала отступать к машине, держа перед собой ребенка, как гангстер, захвативший заложника.
– Не позволяй ему подходить ко мне! – пронзительно визжала она. – Не позволяй этому чудовищу подходить к моему малышу! Ты слышишь? Не подпускай его ко мне!
Джек подумал, что нужно сказать ей что-то успокаивающее, но ничего не мог придумать. Он слишком устал.
* * *
Они с Вулфом двинулись прочь, пересекая стоянку. На полпути Джек пошатнулся, и мир на секунду стал серым.
Он смутно чувствовал, как Вулф подхватил его под мышки и взял на руки, как ребенка. Он не заметил, что Вулф плачет.
– Джек, как мне жаль, извини, не надо ненавидеть Вулфа, я стану хорошим Вулфом, подожди, ты увидишь…
– Я не ненавижу тебя, – ответил Джек. – Я знаю… что ты хороший, добрый…
Но он не успел закончить. На него обрушился сон. Когда он проснулся, был уже вечер, и Мунси был далеко позади. Вулф свернул в сторону от больших дорог к фермам, грунтовым дорогам и грязным тропинкам. Совершенно не волнуясь об отсутствии указателей, он двигался на запад, влекомый инстинктом, который ведет стаю перелетных птиц.
В ту ночь они легли в пустом доме на севере Коммика, и Джек подумал, что, возможно, его лихорадка к утру уменьшится.
Было утро 28 октября, когда Джек увидел, что на ладонях у Вулфа появились густые волосы.
Глава 19
Джек взаперти
1
Они остановились на ночь в развалинах сгоревшего дома на краю поля. За домом чернели стволы обгоревших деревьев. На другой стороне поля был виден фермерский дом, но Джек решил, что они с Вулфом будут в безопасности, если будут вести себя тихо и постараются не выходить. После захода солнца Вулф ушел в лес. Он двигался очень медленно, опустив лицо к самой земле. Джек подумал, что Вулф напоминает очень близорукого человека, который ищет упавшие очки. Джек волновался (ему представилось, как Вулф попал в капкан, как он пытается не завыть, схваченный стальными челюстями, как Вулф отгрызает собственную ногу…), но Вулф вернулся, держа в руках какие-то листики и корешки.
– Вулф, что это у тебя? – спросил Джек.
– Лекарство, – угрюмо произнес Вулф. – Но не очень хорошее, Джек. Вулф! Ничего очень хорошего в твоем мире нет!
– Лекарство? Что ты имеешь в виду?
Но Вулф ничего больше не добавил. Он достал из кармана спички и зажег костерок. Затем спросил Джека, не может ли он найти банку. Джек нашел в канаве банку из-под пива. Вулф обнюхал ее и сморщился.
– Очень плохие запахи. Нужна вода, Джек. Чистая вода. Я схожу, если ты устал.
– Вулф, я хочу знать, что ты будешь делать?
– Я пойду, – ответил Вулф. – Здесь за полем ферма. Вулф! Там должна быть вода. Ты останься.
Джек представил себе, как жена фермера, готовя ужин, выглядывает в окно кухни и видит Вулфа, который забирается во двор с банкой из-под пива в одной волосатой руке и пучком корешков и листиков в другой.
– Я пойду сам.
Ферма была не более, чем в пятиста футах от того места, где они остановились. Ее желтые огни были хорошо видны издалека. Джек быстро подошел, наполнил банку из колонки возле сарая и без приключений двинулся обратно. На полпути обратно он вдруг осознал, что видит свою тень. Он посмотрел на небо.
Уже почти полная луна, поднялась над восточным горизонтом.
Обеспокоенный, Джек вернулся к Вулфу и отдал ему банку. Вулф понюхал, сморщился, но ничего не сказал. Он поставил жестянку на огонь и начал крошить кусочки растений через дырку в крышке. Минут через пять от пара начал исходить ужасный запах. Если точнее, то вонь. Джек моргнул. Он не сомневался, что Вулф захочет, чтобы он выпил это варево, и что он умрет, если выпьет его. И скорее всего, медленно и мучительно.
Он закрыл глаза и начал громко и театрально сопеть. Если Вулф поверит, что он спит, то не станет его будить. Ведь больных не будят, когда они спят, правильно? А Джек был болен; лихорадка опять налетела с наступлением ночи, терзая его ознобом, тогда как из каждой поры кожи струился пот.
Глядя сквозь приоткрытые ресницы, он увидел, как Вулф отставил жестянку в сторону, чтобы остудить. Вулф откинулся и поглядел на небо, обхватив колени волосатыми руками. Его лицо было мечтательным и своеобразно прекрасным.
«Он смотрит на луну», – подумал Джек и почувствовал холодок страха.
«Мы никогда не подходим к стаду, когда меняемся. Великий Джейсон, нет! Мы бы съели их!»
«Вулф, скажи мне, теперь я – твое стадо?»
Минут через пять, когда Джек на самом деле уже почти уснул, Вулф наклонился над банкой, понюхал, кивнул, взял ее и подошел к тому месту, где Джек лежал на упавшей, почерневшей от огня балке. Джек плотнее закрыл глаза и засопел.
– Вставай, Джек, – весело сказал Вулф. – Я знаю, что ты не спишь. Ты не обманешь Вулфа.
Джек открыл глаза и взглянул на Вулфа.
– Как ты узнал?
– У людей есть запах сна и запах бодрствования, – сказал Вулф. – Даже Чужаки должны знать это, ведь так?
– По-моему, они не знают.
– Ну ладно, ты должен выпить это. Это лекарство. Выпей это, Джек, здесь и сейчас!
– Я не хочу, – ответил Джек. Запах, поднимающийся от банки, не внушал доверия.
– Джек, – сказал Вулф, – от тебя пахнет болезнью.
Джек молча взглянул на него.
– Да, – сказал Вулф. – И запах становится все хуже. Он еще не такой плохой, но, Вулф! Он станет плохим, если ты не выпьешь лекарство.
– Вулф, я верю, что ты можешь нюхом найти любые травы и что угодно на Территориях, но это же Страна Плохих Запахов, помнишь? Может быть, ты нашел здесь белену, поганку или…
– Это хорошие вещи, – возразил Вулф. – Только не очень сильные. Здесь не все пахнет плохо, Джек. Тут есть и хорошие запахи. Но хорошие запахи похожи на медицинские растения. Слабые. Мне кажется, что они раньше были сильнее.
Вулф опять мечтательно посмотрел на луну, и Джек снова почувствовал беспокойство.
– Бьюсь об заклад, что это было хорошее место, – сказал Вулф. – Чистое и полное силы…
– Вулф? – тихо спросил Джек. – Вулф, на твоих ладонях опять появились волосы.
Вулф вздрогнул и посмотрел на Джека.
На мгновение (возможно, это была лихорадочная галлюцинация, но даже если нет, то это длилось всего лишь мгновение) Вулф взглянул на Джека с плотоядным голодом. Затем он как бы встряхнулся, как будто отгоняя дурной сон.
– Да, – сказал он, – но я не хочу говорить об этом, и я не хочу, чтобы ты говорил, это не имеет значения, не сейчас. Вулф! Просто выпей свое лекарство, Джек, вот и все, что ты должен сделать.
Вулф очевидно не собирался отвечать.
Если Джек не выпьет лекарство, то Вулф, возможно, сочтет необходимым просто раскрыть рот силой и влить его в горло Джеку.
– Помни, если это убьет меня, ты останешься один, – хмуро сказал Джек, беря банку. Она все еще была теплая.
Выражение ужасного отчаяния промелькнуло на лице Вулфа. Он поправил на носу стеклянные очки.
– Я не хочу вредить тебе, Джек. Вулф не хочет повредить Джеку.
Его взгляд был настолько сильным и полным сострадания, что казался смешным, если бы не был так очевидно искренним.
Джек взял банку и отпил глоток. Он не смог сдержать гримасу отвращения.
Вкус был настолько ужасен, как он и ожидал… и разве мир не покачнулся на мгновение? Разве не так он покачнулся, когда перелетел на Территории?
– Вулф! – закричал он, – схвати меня за руку!
Вулф так и сделал, удивленный и взволнованный.
– Джек? Джеки? Что это?
Вкус лекарства стал слабее. Одновременно теплая волна, вроде той, которая возникла после маленького глотка бренди, которое мать разрешила ему попробовать на праздник, разлилась по его желудку. И мир опять обрел устойчивость. Возможно, это короткое колебание мира было лишь в его воображении… но Джек так не думал.
Мы почти ушли. На секунду мы были очень близки. Возможно, я смогу сделать это без волшебного сока… возможно!
– Джек? Что это?
– Мне уже лучше, – сказал он, изображая на лице улыбку. – Я чувствую себя лучше, вот и все.
Он обнаружил, что это действительно так.
– Ты и пахнешь лучше, – сказал Вулф. – Вулф! Вулф!
2
На следующий день ему стало еще лучше, но слабость все еще чувствовалась. Вулф нес его на спине, и они медленно продвигались на запад. Когда начали наступать сумерки, они стали подыскивать место, чтобы заночевать. Джек заметил деревянный сарай в маленьком грязном овраге. Он был спрятан за деревьями. Вулф согласился без лишних разговоров. Весь этот день он был молчалив и грустен.
Джек уснул почти сразу же и проснулся около одиннадцати, чтобы сходить по нужде. Он оглянулся и увидел, что место Вулфа пусто. Джек подумал, что Вулф, видимо, пошел поискать еще корешков, чтобы приготовить свой эквивалент аспирина. Джек поморщился, но решил, что если Вулф захочет, чтобы он опять выпил эту дрянь, он выпьет. Она действительно сильно помогла ему.
Он прошел к дальнему концу сарая: высокий, тощий, в длинной куртке, подраных кроссовках и с расстегнутой ширинкой. Он мочился очень долго, глядя при этом на небо. Это была одна из тех обманчивых ночей, которые иногда наступают во второй половине октября или начале ноября незадолго до наступления зимы с ее жестокими, стальными укусами.
Она была почти тропически теплой, с ласковым и нежным бризом.
Над его головой плыла белая, круглая и прекрасная луна. Она бросала чистые, но все же обманчивые блики, делая все одновременно таинственным и ясным. Джек глядел на луну почти зачаровано, забыв обо всем на свете.
«Мы никогда не приближаемся к стаду, когда меняемся. Великий Джейсон! Никогда! Я сейчас стадо, Вулф?»
На луне было какое-то изображение. Джек без удивления подумал, что это лицо Вулфа… только на нем не было обычного выражения широты, открытости, легкого удивления и простоты. Лицо было узким и темным: оно было темным от волос, но дело не только в этом. Оно было темным от жестоких намерений.
«Мы никогда не приближаемся к ним, мы бы съели их, мы бы съели их, Джек, когда мы меняемся…»
Лицо на луне, причудливо выбитое в камне, было лицом твари, оскалившейся в последний момент перед броском. Ее рот был открыт и полон огромных зубов.
«Мы едим, мы убиваем, убиваем, УБИВАЕМ, УБИВАЕМ!»
Рука коснулась плеча Джека и опустилась до талии.
Джек все еще стоял, зажав свой член в руке между большим и указательным пальцами, и глядел на луну. Он почувствовал, как новая, сильная струя мочи вылетела из него.
– Я испугал тебя? – раздался внезапно голос Вулфа. – Прости, Джек. Бог накажет меня.
Но на мгновение Джеку показалось, что Вулф не жалеет об этом, ему также показалось, что голос Вулфа похож на рычание.
И Джек внезапно понял, что его хотят съесть.
«Кирпичный домик? – подумал он вдруг без всякой связи. – У меня нет даже соломенного домика, куда бы я мог убежать».
Теперь страх вернулся. Горячий ужас пульсировал в венах, сильнее, чем при лихорадке.
«Кто боится большого, злого Волка, большого, злого Волка, большого, злого…»
– Джек?
«Я боюсь, я боюсь, о Боже, я боюсь большого Злого Волка…»
Он медленно повернулся.
Лицо Вулфа, которое, когда они ложились, было слегка щетинистым, теперь все заросло бородой, которая начиналась прямо на висках. Его глаза горели красно-оранжевым светом.
– Вулф, с тобой все в порядке? – спросил Джек хриплым шепотом. Громче говорить он не мог.
– Да, – ответил Вулф. – Я должен идти с луной. Это прекрасно… я бегу… я бегу… я бегу. Но со мной все в порядке, Джек.
Вулф улыбнулся, чтобы показать, насколько «все в порядке», и обнажил ряд гигантских отборных зубов. Джек застыл от ужаса. Это было как пасть у чудовища из фильма «Чужие».
Вулф заметил его реакцию, и вся его потолстевшая, огрубевшая фигура выразила сожаление. Но под сожалением, и не очень глубоко, было еще что-то. Что-то, что будет терзать жертву, пока кровь не польется из ее ноздрей от страха, пока она не застонет и не попросит пощады. Что-то, что будет смеяться, когда раздерет кричащую и все еще пульсирующую в агонии жертву.
Оно будет смеяться, если даже он будет жертвой. Особенно, если он будет жертвой.
– Прости, Джек, – сказал он. – Время… оно приближается. Мы должны сделать кое-что. Мы… завтра. Мы будем должны… – Он взглянул вверх, его лицо застыло в гипнотическом трансе.
Вулф запрокинул голову и завыл.
И Джеку показалось, что он услышал очень тихо, как Волк на луне завыл в ответ.
Ужас мгновенно и полностью сковал его. Больше в эту ночь Джек уснуть не смог.
3
На следующий день Вулфу стало лучше. Впрочем, ненамного лучше, он весь дрожал от напряжения. Он пытался сказать Джеку, что нужно сделать, впрочем, не очень понятно. Над их головами пролетел аэроплан. Вулф вскочил на ноги, задрал голову и завыл на него, сотрясая кулаками. Его волосатые ноги снова были босы. Они раздались в ширину и разорвали дешевые мокасины.
Он пытался рассказать Джеку, что нужно сделать, но мог только пересказывать старые сказки и басни. Он знал, что представляет собой Изменение в старом мире, но чувствовал, что здесь, на земле Чужаков, может быть гораздо хуже, более мощным и более опасным. И он чувствовал это. Он чувствовал, что сквозь него сочится энергия. И накануне ночью, когда он глядел на луну, он чувствовал, что она почти забирает его с собой.
Снова и снова он повторял, что не хочет причинить вред Джеку, что он скорее убьет себя, чем причинит вред Джеку.
4
Дейлвилл был ближайшим городком. Джек добрался до него вскоре после того, как часы на здании суда пробили полдень, и зашел в магазин «Хозяйственного Оборудования». Одной рукой он ощупывал в кармане тонкий сверток долларов.
– Тебе помочь, сынок?
– Да, сэр, – ответил Джек. – Я хочу купить замок.
– Хорошо, проходи, посмотри. У нас есть самые разные замки: большие и маленькие. Какой замок тебе нужен?
– Большой, – ответил Джек, глядя на клерка.
У него было осунувшееся, но убедительное в своей странной красоте лицо.
– Большой, – хмыкнул клерк. – А для чего он тебе, могу я спросить?
– Собака, – с готовностью выпалил Джек.
Версия. Всегда им нужна Версия. Он готовил ее по дороге от сарая, в котором они провели две предыдущие ночи.
– Мне нужен замок для собаки. Мне нужно запереть ее, она кусается.
5
Замок, который он выбрал, стоил десять долларов, и у Джека после этого оставалось еще около десяти долларов. Ему больно было тратить так много, и он уже почти собрался взять более дешевый… и тут вспомнил, как выглядел Вулф прошлой ночью, воя на луну и сверкая оранжевыми глазами.
Он немедленно заплатил десять долларов.
Возвращаясь, он поднимал большой палец перед каждой проезжавшей машиной, но, конечно же, никто не остановился. Возможно, он был слишком возбужден, слишком дико озирался вокруг. Он чувствовал себя возбужденным и немного сумасшедшим. Газета, в которую клерк завернул ему замок, обещала заход солнца в шесть вечера. Время восхода луны указано не было, но Джек решил, что она взойдет примерно часов в семь. Был час дня, и он совершенно не представлял себе, куда сможет спрятать Вулфа на ночь.
– Ты должен запереть меня, Джек, – говорил Вулф. – Должен крепко запереть меня, потому что, если я выберусь, я нападу на кого угодно, кого встречу и смогу поймать. Даже на тебя, Джек, даже на тебя. Так что ты должен запереть меня, что бы я ни говорил, и что бы я ни делал. Три дня, Джек, пока луна опять не станет уменьшаться. Три дня, даже четыре, если я не буду абсолютно уверен.
Да, но где? Это должно быть вдали от людей, чтобы никто не услышал Вулфа, если точнее, когда он начнет выть. И это должно быть значительно более прочное место, чем тот сарай, в котором они остановились. Если Джек повесит этот отличный десятидолларовый замок на дверь в этом сарае, Вулф просто вышибет заднюю стенку.
Где?
Он не знал. Он знал только, что осталось меньше шести часов, чтобы найти это место… а может, и того меньше.
Джек прибавил шагу.
6
По дороге они проходили иногда мимо небольших пустых домов и как-то раз заночевали в одном из них, и всю дорогу из Дайлвилла Джек оглядывался, ища что-нибудь подобное: пустое окно с вывеской «ПРОДАЕТСЯ», слишком высокую траву, чувство запущенности, характерное для нежилых домов. Он не надеялся, что сможет запереть Вулфа на три дня Изменений в спальне какого-нибудь фермера. Вулф запросто вышибет дверь сарая, а не то, что спальни. Но на ферме всегда есть погреб; это может подойти.
Толстая дубовая дверь в покрытом травой холме, как в волшебной сказке, и за ней – комната без стен и потолка, подземная комната, пещера, из которой ни одно живое существо не прокопает ход наружу меньше, чем за месяц. Такой подвал удержит Вулфа, а земляной пол и стены не позволят ему ранить себя.
Но эта ферма и погреб остались в милях в тридцати или сорока позади. Они ни за что не доберутся туда до восхода луны. Да и захочет ли Вулф бежать сорок миль только для того, чтобы его заперли в подвале, когда время Изменений так близко?
А если это время слишком близко, если Вулф уже подошел к этой грани, и ему ненавистна сама мысль о заточении? Что, если эта скрытая, жестокая внутренняя сущность его естества возьмет в нем верх, и он начнет рыскать в этом мире, ища спрятавшуюся еду? Тогда большой замок, оттягивающий карман куртки Джека, окажется бесполезным.
«Я могу повернуть, – вдруг понял Джек. – Я могу повернуть в Дейлвилл и уйти. За день или два я буду возле Пейпела или Сисеро и, возможно, смогу поработать день в закусочной или поденщиком на ферме и заработать несколько долларов или обед. А затем за пару дней добраться до границы Иллинойса. В Иллинойсе будет легче». Он не знал почему, но был совершенно уверен, что доберется до Спрингфилда и школы Тейера всего за день или два после того, как доберется до Иллинойса.
В четверти мили до сарая он вдруг подумал, как он представит Вулфа Ричарду Слоуту? Старина Ричард был совершенно рационален, и, хотя очень умен, все равно твердолоб. «Если это нельзя увидеть, это не существует». Ричард в детстве никогда не увлекался сказками, он не верил в существование Диснеевской Доброй Феи, которая превращает тыквы в кареты, и в злых королев с говорящими зеркальцами. Это казалось чушью смышленому шестилетнему (восьмилетнему, десятилетнему) Ричарду. В отличие, скажем, от электронно-микроскопических фотографий. Ричард запросто разобрался с Кубиком Рубика, который он собрал меньше, чем за девяносто секунд, но Джек не думал, что он сможет поверить в шести с половиной фунтового шестнадцатилетнего оборотня.
На секунду Джек даже беспомощно оглянулся на дорогу, но только на секунду. Он был почти способен оставить Вулфа и продолжить путешествие к Ричарду Слоуту и дальше к Талисману в одиночку.
«Что, если я теперь стадо?» – спросил он сам себя.
Но потом он вспомнил о бедных напуганных животных и о Вулфе, который прыгает в воду, чтобы спасти их.
7
Сарай был пуст. Как только Джек увидел открытую дверь, он понял, что Вулф куда-то делся, но все-таки подошел к сараю через поросшую сорняком тропинку, все еще не веря своим глазам. Раньше Вулф не мог сам пройти и дюжины футов, а теперь он сделал это.
– Я вернулся, – позвал Джек. – Эй, Вулф? Я принес замок.
Он понимал, что говорит сам с собой, и это подтвердил первый же взгляд, брошенный внутрь сарая. Его рюкзак лежал на маленькой деревянной скамейке, рядом лежала стопка пыльных журналов за 1973 год. В одном углу деревянного, лишенного окон, сарая лежал ствол дерева, как будто кто-то хотел распилить его на дрова, да позабыл. Больше в нем не было ничего. Джек обернулся и беспомощно поглядел на склоны оврага.
Там и сям, посреди сорняков виднелись старые шины, обрывки каких-то старых бумаг, облупившийся бело-голубой автомобильный номер штата Коннектикут, бутылки из-под пива с выцветшими этикетками… и нигде не было Вулфа. Джек рупором приложил руки к губам.
– Эй, Вулф! Я вернулся!
Он не ожидал ответа и не получил его. Вулф ушел.
– Черт, – сказал Джек и упер руки в бока.
В нем боролись противоположные эмоции: возбуждение, облегчение и бешенство. Вулф ушел, чтобы спасти Джеку жизнь – вот что означало его исчезновение. Как только Джек отправился в Дейлвилл, его напарник смылся. Он, должно быть, все это время бежал на своих незнающих усталости ногах и теперь удалился на много миль, ожидая восхода луны. Теперь Вулф может быть где угодно.
Это беспокоило Джека, Вулф, должно быть, ушел в лес, который был виден вдали за полем, которое примыкало к оврагу. И в лесу он найдет себе кроликов, полевую мышь или кого угодно из живущих там, всех персонажей мультика «Ветер в Ивах». Что ж, это неплохо. Но Вулф может попасть в крупную неприятность, зарезав какое бы то ни было домашнее животное. Он может даже напасть на фермера или его семью. Хуже того, Вулф может подойти к какому-нибудь городку на севере. Джек не мог бы сказать наверняка, но подумал, что трансформированный Вулф сможет загрызть человек десять, пока кто-нибудь не убьет его.
– Черт, черт, черт, – повторял Джек, бредя к дальнему склону оврага. Он не надеялся увидеть Вулфа. Возможно, он никогда его уже не увидит. Через несколько дней в какой-нибудь местной газетке он отыщет жуткое описание того, как огромный Волк брел по Главной Улице, выискивая добычу. Возможно, там будут имена. Много имен, таких как Тильке, Хейдел, Хаген…
Сперва он взглянул на дорогу, надеясь увидеть гигантскую фигуру Вулфа на востоке. Может быть, он не хотел встречаться с Джеком. Но длинная дорога была пустынна.
«Разумеется».
Солнце уже клонилось к закату.
Джек без надежды глянул на поле и опушку леса. Ничего не двигалось, кроме верхушек сорняков под холодным ветром…
«ПРОДОЛЖАЕТСЯ ОХОТА НА ВОЛКА-УБИЙЦУ», – прочтет он объявление через несколько дней.
Вдруг огромный, коричневый валун на краю леса пошевельнулся, и Джек осознал, что этот валун и есть Вулф. Он сидел на корточках и глядел на Джека.
– А, вот ты где, – сказал Джек, но, несмотря на облегчение, почувствовал, что в глубине души тайно радовался отсутствию Вулфа. Он смело шагнул вперед.
Вулф не шевельнулся, но его поза как-то напряглась, стала более напряженной и осторожной. Следующий шаг потребовал от Джека большей отваги, чем первый.
Подойдя ярдов двенадцать, Джек увидел, что Вулф продолжает меняться. Волосы стали гуще, более блестящими, как будто их вымыли и высушили феном. Борода у него теперь и в самом деле начиналась прямо под глазами. Все его тело стало теперь шире и мощнее. Его глаза, полные жидкого огня, сверкали оранжевым цветом Хеллоуина.
Джек заставил себя подойти поближе. Он чуть не замер от страха, когда ему показалось, что руки Вулфа превратились в лапы, но через мгновение он понял, что это просто пальцы и кисти покрылись густой шерстью. Вулф продолжал молча глядеть на него сверкающими глазами. Джек подошел еще ближе и остановился. Впервые после того, как он встретил Вулфа у ручья на Территориях, он не смог определить выражение на лице друга. Возможно, Вулф стал слишком страшным, или просто волосы слишком густо покрывали большую часть его лица. Но он был уверен, что Вулф сейчас охвачен какой-то сильной эмоцией.
Футов за десять он остановился и заставил себя взглянуть на оборотня.
– Уже скоро, Джек, – проговорил Вулф, и его рот исказило ужасное подобие улыбки.
– Я думал, что ты убежал, – сказал Джек.
– Сидел здесь, вижу, ты идешь, Вулф!
Джек не знал, что означают эти слова. Они почему-то напоминали ему сказку о Красной Шапочке.
Зубы Вулфа были немного кривыми, острыми и сильными.
– Я купил замок, – сказал он, вынул из кармана сверток и протянул его Вулфу. – Ты что-нибудь придумал, пока я ходил, Вулф?
Все лицо Вулфа: глаза, губы и все остальное – повернулось к Джеку.
– Теперь ты стадо, Джек, – ответил Вулф. Он поднял голову и испустил долгий, протяжный вой.
8
Если бы Джек был менее напуган, он попытался бы пошутить по этому поводу или просто что-нибудь ответить. Но сейчас все слова застряли в горле. Он был слишком напуган, чтобы произнести хоть слово. Вулф опять подарил ему свою Самую Широкую Улыбку. Его пасть казалась теперь комической телевизионной рекламой кухонных ножей. Затем он поднялся на ноги. Очки Джона Леннона, казалось, спрятались теперь между густой бородой и густыми космами, спадающими со лба. Он показался Джеку футов семи высотой и шириной, как бочка в кладовке «Оутлийской Пробки».
– В этом вашем мире хорошие запахи, Джеки, – сказал Вулф.
Джек, наконец, понял, какая эмоция захватывает его. Вулф ликовал. Он казался человеком, который, хоть и поступил неправильно, вдруг выиграл совершенно неожиданный приз. Сквозь это его ликование проглядывало что-то знакомое, что Джек уже когда-то видел.
– Хорошие запахи! Вулф! Вулф!
Джек осторожно отступил назад, размышляя, не от него ли дует ветер к Вулфу.
– Ты никогда не говорил этого об этом мире, – не очень уверенно сказал он.
– Раньше – это раньше, а теперь – это теперь, – ответил Вулф. – Хорошие вещи. Много хороших вещей – повсюду вокруг. Вулф найдет их, будь уверен.
Это было хуже. Теперь Джек видел и почти чувствовал примитивную и самоуверенную жадность, совершенно аморальный голод, который сиял в покрасневших глазах. «Я съем все, что поймаю и убью, – говорили они. – Поймаю и убью».
– Я надеюсь, что среди всех этих хороших вещей не попадутся люди, Вулф, – успокаивающе сказал Джек.
Вулф задрал голову и издал серию отрывистых звуков: полусмех, полувой.
– Вулфы должны есть, – сказал он, и в его голосе сквозило довольство. – О, Джеки, как должны есть Вулфы! ЕСТЬ! Вулф!
– Я собираюсь запереть тебя в этом сарае, – сказал Джек. – Помнишь, Вулф? Я ведь купил замок. Будем надеяться, что это удержит тебя. Пойдем, Вулф. Ты меня напугал до смерти.
Тот же отрывистый смех из груди Вулфа.
– Боишься! Вулф знает! Вулф знает, Джеки! От тебя идет запах страха.
– Неудивительно, – согласился Джек. – А теперь пойдем в сарай, да?
– Нет, я не иду в сарай, – ответил Вулф, облизываясь тонким и острым языком. – Нет, не я, Джеки. Не Вулф. Вулф не идет в сарай.
Он раскрыл пасть, и зубы блеснули.
– Вулф вспомнил, Джеки! Вулф! Здесь и сейчас! Вулф вспомнил!
Джек попятился.
– Запах страха сильнее, даже от обуви. От обуви, Джеки! Вулф!
Обувь, которая пахнет страхом, это, разумеется, невероятно смешно.
– Ты должен идти в сарай, вот что ты должен делать.
– Нет! Не правильно, Вулф! Ты идешь в сарай, Джеки! Джеки идет в сарай! Я вспомнил! Вулф!
Глаза оборотня светились розово-красным, почти пурпурным светом.
– Из Книги Правильного Хозяйствования, Джеки. История о Вулфе, который НЕ ДОЛЖЕН ВРЕДИТЬ СТАДУ. Помнишь, Джеки? Стадо идет в загон. Помнишь? Замок на дверь. Когда приближаются Изменения, стадо идет в загон, а на дверь вешают замок. Он НЕ ДОЛЖЕН ВРЕДИТЬ СТАДУ.
Челюсти щелкнули и опять разжались, и длинный красный язык облизнул губы.
– Нет! Нет! Не вредить стаду! Вулф! Здесь и сейчас!
– Ты хочешь, чтобы я три дня был заперт в сарае? – спросил Джек.
– Я должен есть, Джеки, – просто ответил Вулф, и мальчик увидел, что что-то быстрое и зловещее мелькнуло в глазах Вулфа, когда он глянул на него.
– Когда луна заберет меня, я должен есть. Тут хорошие запахи, Джек, много еды для Вулфа. Когда луна заберет меня, Джек идет в сарай.
– А что будет, если я не захочу три дня сидеть в сарае?
– Тогда Вулф убьет Джеки, и Вулф будет проклят.
– Это все есть в Книге Правильного Хозяйствования?
Вулф кивнул.
– Я вспомнил. Я вспомнил вовремя, Джеки, когда ждал тебя.
Джек попытался свыкнуться с идеей Вулфа. Ему придется провести три дня без пищи. Вулф три дня будет бродить свободно. Он будет заключенным, а Вулф получит весь мир. И все же это, похоже, единственный для него способ пережить трансформацию Вулфа. Поставленный перед дилеммой – три дня поста или смерть, он предпочел пустой желудок. И внезапно Джеку вдруг представилось, что это ничего не меняет. Он все равно свободен, запертый в сарае, а Вулф все равно в клетке, только его клетка больше той, куда заперт Джек.
– Бог наградил меня Книгой Правильного Хозяйствования, потому что я никогда не додумался бы до этого сам. – Вулф опять взглянул на него, и затем поглядел на небо тоскливым, ожидающим взглядом. – Теперь недолго, Джек. Ты теперь стадо. Я должен запереть тебя.
– Хорошо, – согласился Джек. – Я думаю, так и нужно сделать.
* * *
Это тоже почему-то показалось Вулфу невероятно забавным. Он расхохотался своим воющим смехом, обхватил талию Джека рукой-лапой и повел его через поле.
– Вулф позаботится о тебе, Джеки, – сказал он, насмеявшись. Он усадил Джека на краю оврага.
– Вулф, – начал Джек.
Вулф раскрыл пасть и начал клацать зубами.
– Ты не должен убивать людей, Вулф, – сказал Джек. – Помни ЭТО. Если ты вспомнил эту историю, то ты сможешь вспомнить, что нельзя убивать людей. Потому, что если ты сделаешь это, то они будут охотиться на тебя и наверняка убьют. Если ты убьешь любого человека, тогда придет много людей, чтобы убить тебя. И они сделают ЭТО, Вулф. Я тебе обещаю. Они найдут тебя, где бы ты ни был.