Текст книги "Столкновение миров"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: Питер Страуб
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 48 страниц)

Джек начал отползать влево, не сводя глаз с лица мужчины. Его глаза теперь казались почти прозрачными, не просто желтыми, но светящимися изнутри… глаза чудовища во время Хеллоуина.

– Но ты должен доверять старине Элрою, – проговорил ковбой-оборотень, и теперь из его рта торчали огромные кривые зубы, некоторые были сломаны, некоторые почернели. Джек вскрикнул.

– Да, ты должен доверять Элрою, – сказал он, и теперь его слова едва можно было отличить от собачьего лая. – Он не обидит тебя слишком сильно.

– Все будет в порядке, – рычало чудовище, надвигаясь на Джека. – Ты будешь в порядке. Ты будешь…

Оно продолжало говорить, но теперь это уже нельзя было назвать речью. Это было рычание.

Джек сбил ногой высокую корзину для бумаг. Когда ковбой-оборотень дотянулся до него своей похожей на лапу рукой, Джек схватил корзину и швырнул прямо перед собой. Она ударила Элроя в грудь. Джек выскочил из двери туалета и бросился влево, к пожарному выходу. Он выскочил в него, опасаясь, что Элрой снова остановит его, и прыгнул в темноту, подальше от «Оутлийской Пробки».

Сразу же за дверью находился ряд переполненных мусорных ящиков. Джек впопыхах сбил три из них и услышал, как они упали и покатились. Затем донесся ужасный вой Элроя, врезавшегося в них.

Обернувшись, он увидел это существо. И даже успел рассмотреть его. О Боже, хвост, у него даже было что-то вроде хвоста. Это существо не было полностью животным. В его глазах горел золотистый огонь, в глазах искрились лучи, как будто свет проникал сквозь замочные скважины.

Джек попятился он него, нащупал рюкзак на спине, пытаясь открыть крышку одеревеневшими пальцами, в голове стоял дикий шум…

«Джеку было шесть лет. Боже, помоги мне… Джеку было ШЕСТЬ. Боже, пожалуйста…» – мысли перепутались в его голове. Мальчик увидел, как одна из ног-лап оборотня попала на мусорный ящик и заскрипела по нему, словно чем-то металлическим. Существо опять подняло ногу, поставило ее и двинулось в сторону Джека, принюхиваясь, опустив лицо-морду почти на уровень груди. И что-то, хотя существо могло издавать лишь лающее рычание, оно произнесло:

– Я не собираюсь пугать тебя, цыпленок. Я собираюсь убить тебя… потом.

Слышал ли он это ушами? Или мысленно?

Это не имело значения. Пространство между этим миром и тем сократилось до тончайшей мембраны.

Элрой-оборотень сопел и приближался, неустойчиво и неловко стоя на своих задних лапах. Части одежды болтались на нем как попало, язык свисал из раскрытого рта. За «Оутлийской Пробкой» Смоки Апдайка была старая стоянка, за ней валялся остов пружинной кровати и старый проржавевший кузов форда 1957 года, полная луна отражалась в каждом осколке его разбитого стекла, как мертвый внимательный глаз, и это началось не в Нью-Хэмпшире, не так ли? Нет. Это началось, когда мама заболела, или с появлением Лестера Паркера. Это началось, когда…

«Джеку было шесть лет. Мы жили в Калифорнии и никто не жил нигде больше и Джек…»

Он развязал веревки рюкзака.

Оно опять приближалось, почти танцуя в лунном свете, на секунду напомнив какой-то оживший мультфильм Диснея. Джек рассмеялся. Существо прыгнуло на него. Острия острых когтей мелькнули в каком-то дюйме от лица Джека. Элрой-оборотень приземлился на обломки пружинной кровати и запружинил в них. Захватывая и роняя клочья белой пены, он крутился, вертелся и корчился, глубоко вогнав в одну лапу ржавую пружину.

Джек сунул руку в рюкзак. Он пошарил в грязном белье, скомканных запасных джинсах. Наконец, нащупал горлышко бутылки и потянул за него.

Элрой-оборотень яростно взвыл, освобождаясь, наконец, от пружины.

Джек упал на жесткую, покрытую сорняками землю и покатился, держа двумя пальцами левой руки лямки рюкзака, а правой обхватив горлышко бутылки. Большим и указательным пальцами левой руки он откручивал колпачок. Наконец, открутил.

«Сможет ли он пойти за мной? – внезапно подумал он, прикладывая горлышко к губам. – Когда я ухожу, я, наверное, оставляю какую-то дыру в окружающем мире? А может, он сумеет последовать за мной и прикончить меня на той стороне?»

Рот Джека заполнил вкус гнилых фруктов. Он глотнул, горло сжалось, пытаясь выплеснуть содержимое наружу. Потом этот ужасный вкус заполнил его всего. Он слышал крик Элроя, и этот крик казался ужасно далеким, как будто доносился из другого конца Оутлийского туннеля, а он, Джек, быстро бежал к другому его концу. На этот раз он почувствовал, что падает, и подумал: «О, Боже, а если я, дурак, приземлюсь там на каньон или горный склон?»

Он ухватился за рюкзак и бутылочку, зажмурив глаза, и ожидая, что случится: Элрой ли, Территории, чтобы то ни было. И тут мысль, которая преследовала его весь вечер, вернулась, как лошадка на карусели, может быть, Серебряная Леди, а, может быть, Быстрая Элла. Он ухватился за нее, и она повлекла его за собой в облаке ужасного запаха волшебного сока. Он держался за нее, несмотря ни на что, и чувствовал, как на нем изменяется одежда.

«Шесть, да, когда нам было шесть лет, и никто не был никем другим, и это было в Калифорнии. Кто играет на саксофоне: папа это или это, это… Что мама имеет в виду, когда говорит, что мы живем не так и куда, куда, куда вы ходите с Дядей Морганом? Папа, иногда он глядит на тебя так, как будто, будто, будто у него в голове что-то не так и… и… за его глазами землетрясение, и ты умираешь в нем. Папа!»

И падающий, переворачивающийся, катящийся в запахах, похожих на пурпурное облако, Джек Сойер, Джек Бенджамин Сойер, Джеки, Джеки…

«…было шесть лет, когда это началось, и кто это играет на саксофоне, папа? Кто играл на саксофоне, когда мне было шесть лет, когда Джеки было шесть лет, когда Джеки…»

Глава 11
Смерть Джерри Бледсо

1

…было шесть… когда это действительно началось, когда закрутилась та машина, которая забросила его в Оутли и повлекла дальше. Громко звучал саксофон. Шесть. Джеку было шесть. Его внимание полностью было поглощено новой игрушкой, которую принес отец. Эта игрушечная машинка была уменьшенной копией лондонского такси. Игрушечный автомобиль был тяжелым, как кирпич, и от хорошего толчка летел по гладкому деревянному полу нового кабинета через всю комнату. Был поздний вечер, середина августа. Новая машинка, катилась, как танк, по голому деревянному полу под тахтой. Спокойная, расслабляющая атмосфера в офисе с кондиционером… Уже нет никакой срочной работы, никаких поздних телефонных звонков, которые никак нельзя отложить на завтра. Джек толкнул тяжелую игрушку вдоль доски, послышался слабый шорох резиновых шин, сливаясь со звуками саксофона. Игрушка наткнулась на ножку тахты и остановилась. Джек пополз за ней. Его отец сидел, положив ноги на стол, Морган устроился в кресле рядом. У каждого в руке был стакан. Затем они оставили стаканы, выключили проигрыватель с усилителем.

Когда нам всем было шесть, и никто не был никем другим, и мы жили в Калифорнии.

– Кто это играет на саксе? – услышал он голос дяди Моргана, и в полудреме этот знакомый голос, показалось, звучит по-новому. Голос Моргана Слоута был шепчущим и каким-то скрытным, и это резануло слух Джека. Он коснулся игрушечного такси, и его пальцы обожгло холодом, как будто игрушка была не из железа, а изо льда.

– Это Дектор Гордон, вот кто, – ответил отец. Его голос был дружелюбным и мягким, как всегда.

Джек обхватил ручонками тяжелое такси.

– Хорошая запись.

– Называется «Папа играет на трубе». Чудесная старая запись, правда?

– Я поищу ее для себя.

Теперь Джеку показалось, что он знает, что было странным в голосе Дяди Моргана. Дядя Морган на самом деле совершенно не любил джаз, он просто притворялся перед отцом Джека. Джек знал об этом с самого детства, и ему казалось очень странным, что отец до сих пор не заметил этого. Дядя Морган никогда не будет искать для себя эту запись, которая называется «Папа играет на трубе», он просто морочит Фила Сойера. А может быть, Фил Сойер не замечает этого, потому что никогда не обращал особого внимания на Моргана Слоута. Дядя Морган, умный и тщеславный, («Смышленый, как волчица, хитрый, как придворный адвокат», – говорила Лили), старый добрый Дядя Морган уходил от наблюдения. Вот и сейчас глаза папы просто скользнули по нему. Джек мог поспорить на что угодно, что, когда он был ребенком, учителя даже не могли запомнить его имени.

– Представь себе, как этот парень сыграл бы там, – сказал дядя Морган. И это сразу же полностью приковало к себе внимание Джека. Фальшь все еще прорывалась в его голосе, но она уже не резала уши Джека, заставляя его пальцы крепко сжимать тяжелую игрушку. Слово «там» проникло прямо в его мозг и зазвенело, как колокольчик. «Там» была страна Видений Джека. Он понял это немедленно. Отец и дядя Морган, забыв о том, что он сидел под тахтой, говорили о Видениях.

Отец знал о стране Видений. Хотя Джек никогда не упоминал о Видениях ни отцу, ни матери, его отец все же знал о них, потому что должен был знать – вот и все. Следующим чувством Джека было удовлетворение, потому что отец поможет ему сохранить Видения в неприкосновенности.

Но по непонятной причине, которую сложно было перевести с языка эмоций, вмешательство Моргана Слоута в Видения беспокоило его.

– А? – спросил дядя Морган. – Этот парень может перевернуть весь этот мир, как ты думаешь? Они могут сделать его Герцогом Проклятых Земель или еще кем-нибудь.

– А может, и нет, – ответил Фил Сойер. – Если он не понравится им так, как нам.

«Но дяде Моргану он не понравится, – подумал Джек, неожиданно отчетливо осознав, что это очень важно. – Он ему совсем не нравится, совершенно, он думает, что эта музыка слишком громкая, ему кажется, что она что-то отнимает у него…»

– Ну, ты же знаешь о них намного больше меня, – сказал дядя Морган, и его голос опять зазвучал спокойно и расслабленно.

– Да, я бывал там чаще. Но ты хорошо делаешь, что наверстываешь.

Джек почувствовал, что отец улыбается.

– О, я очень мало знаю, Фил. Но знаешь, я всегда буду бесконечно признателен тебе за то, что ты мне все это показал.

Два ударения в слове «бесконечно» заполнились дымом и звуком ломающегося стекла.

Но все эти мелкие предостережения тогда ничего не значили для Джека. Они говорили о стране Видений. Просто чудесно, что все это возможно. Сказанное не удивило его, их термины и словарный запас были слишком взрослыми, но шестилетний Джек, который уже познал радость Видений, был достаточно сообразительным, чтобы понять направленность их разговора. Видения были реальностью, и Джек каким-то образом делил их с отцом. Это было частью их общей радости.

2

– Давай только я кое-что уточню, – сказал дядя Морган, и Джек увидел слово «уточню» в виде двух линий, переплетенных, как змеи.

– Они пользуются магией точно так же, как мы пользуемся наукой.

– Конечно, – согласился Фил Сойер.

– И, видимо, они уже столетиями занимаются этим. Их жизнь не так уж сильно изменилась за это время.

– Если не принимать во внимание политические течения, то это правильно.

Затем голос дяди Моргана напрягся. Возбуждение, которое он пытался скрыть, прорывалось наружу независимо от его усилий.

– Хорошо, забудем о политике. Подумаем о нас. Ты говоришь, и я согласен с тобой, Фил, что мы уже хорошо поработали на Территориях и нужно быть очень осторожными, производя там изменения. С этим я полностью согласен. Я чувствую то же самое.

Джек физически ощущал молчание отца.

– Хорошо, – продолжал Слоут. – Давай предположим, что мы сможем оказать помощь любому, кто на нашей стороне. Ты же понимаешь, что это значит. Мы в долгу у этих людей, Фил. Посмотри, что они для нас сделали. Мне кажется, мы находимся в очень интересной ситуации. Наша энергия питает их энергию и возвращается с такой силой, что мы не можем себе этого представить, Фил. Мы должны положить конец нашей щедрости, но это не должно нанести нам убыток.

Видимо, он нахмурился и сжал ладони рук.

– Конечно, я не полностью представляю себе положение вещей, но я думаю, что одно это стоит того, чтобы им заниматься. Но Фил, ты можешь себе представить, чего мы можем добиться, если дадим им электричество? Если потом дадим ребятам там современное оружие? Ты себе представляешь? Я думаю, это будет потрясающе. Потрясающе.

Мягкий, хлопающий звук ладоней.

– Я не хочу действовать у тебя за спиной. И я думаю, что нам пора подумать об этом. Подумать, как нам усилить свое влияние на Территории.

– Я думаю, что этим нужно заняться. Ты помнишь так же хорошо, как я, как все шло до того, как мы начали ходить туда вместе. Возможно, мы сможем справиться со всем этим сами, может быть, так и придется сделать, но я не хотел бы быть благодарным за все паре оборванцев и малютке Тимми Типтоу.

– Остановись, – сказал отец Джека.

– Аэропланы, – продолжал дядя Морган. – Подумай об аэропланах.

– Постой, остановись, Морган, у меня есть кое-какие идеи, которые еще не приходили тебе в голову.

– Я всегда готов выслушать новые идеи, – ответил Морган, и его голос опять стал отсутствующим.

– Хорошо. Я думаю, что нужно быть очень осторожным во всем, что мы делаем там. Мне кажется, что всякое настоящее изменение, которые мы вносим, может вернуться и дать нам здесь по заднице. Все имеет последствия, и некоторые из этих последствий имеют неприятную сторону.

– Например? – спросил дядя Морган.

– Например, война.

– Да это ерунда, Фил. Мы же ни разу не сталкивались ни с чем… разве что ты имеешь в виду Бледсо…

– Я имею в виду именно Бледсо. Это разве не следствие?

«Бледсо?» – Джек удивился. Ему доводилось слышать это имя, но он не помнил, в связи с чем.

– Ладно, это, прямо скажем, далеко не война, и я не вижу здесь никакой связи.

– Хорошо. Помнишь, мы слышали о том, как Чужак убил старого Короля там, очень давно? Ты хоть слышал об этом?

– Да, кажется, – проговорил дядя Морган, и Джек опять услышал фальшь в его голосе.

Стул отца скрипнул, он снял ноги со стола и наклонился вперед.

– Это убийство вызвало там небольшую войну. Наследники старого Короля одержали победу в войне с повстанцами, которых возглавила пара мятежных дворян. Они увидели, что у них есть шанс расширить свои земли, добавить привилегий, бросить за решетку своих врагов, обогатиться.

– Ну, честно говоря, – прервал его Морган, – я тоже слышал эту историю. Они хотели внести что-то вроде политического порядка в эту сумасшедшую, неэффективную систему, или что-то вроде этого.

– Не нам судить об их политике. Но вот мое мнение. Эта маленькая война продолжалась там около трех недель. Когда она закончилась, то оказалось, что в ней было убито человек сто. Может быть, меньше. А кто-нибудь говорил тебе, когда началась эта война? В каком году? В какой день?

– Нет, – тихо пробормотал дядя Морган.

– Это было первого сентября 1939 года. Здесь в этот день Германия напала на Польшу.

Отец замолчал, и Джеки, прижав к груди игрушечное такси, сладко и глубоко зевнул.

– Да это просто совпадение, – наконец сказал дядя Морган. – Их война вызвала нашу? Ты действительно в это веришь?

– Я верю в это, – ответил отец Джека. – Я верю в то, что трехнедельная война в том мире каким-то образом разожгла войну в этом мире, которая длилась шесть лет и убила миллионы людей. Вот так.

– Ну… – проговорил дядя Морган, и Джек почувствовал, что он начал пыхтеть и отдуваться.

– Более того. Я беседовал со множеством людей там об этом, я чувствовал, что пришелец, который убил Короля, был действительно Чужаком, если ты понимаешь, о чем я говорю. Те, кто видел его, говорили, что он неуютно себя чувствовал в одежде Территорий. Он действовал так, будто не знаком с местными обычаями. Он не смог правильно понять смысл денег.

– Ага.

– Да. Если бы они не разорвали его на кусочки сразу же после того, как он ударил кинжалом Короля, мы бы знали это наверняка, но я уверен, что он был…

– Вроде нас.

– Вроде нас. Правильно. Гость. Морган, я думаю, что мы не имеем права сильно вмешиваться в их жизнь. Просто потому, что мы не знаем, какой может получиться эффект. Честно говоря, я думаю, что мы все время подвержены воздействию событий, которые происходят на Территориях. И хочешь, я выскажу одну сумасшедшую мысль?

– Почему бы и нет?

– Там существует не один мир.

3

– Ерунда, – ответил Слоут.

– Я это знаю. У меня было раз или два, когда я был там, такое чувство, как будто я нахожусь рядом еще с чем-то – Территориями Территорий.

«Да, – подумал Джек, – все правильно, так и должно быть, мир Видения Видений, иногда даже более прекрасный, и даже Видения Видений Видений, и еще один мир дальше, еще более прекрасный…»

Он почувствовал, что засыпает.

Видения Видений.

И тут он начал засыпать, сжав в объятиях маленькое, тяжелое такси. Все его тело, прижатое к деревянному полу, мгновенно провалилось в сон и одновременно стало легким и невесомым.

Видимо, разговор продолжался, и, видимо, Джек многое пропустил. Он просыпался и проваливался в сон, становясь то легким, то тяжелым, на протяжении звучания всей второй стороны «Папа играет на трубе», и все это время Дядя Морган настаивал на своей точке зрения. Пока мягко, но как сжаты были его кулаки, как нахмурен его лоб! У него был четко разработанный план: он должен был сделать вид, что убежден, что разделяет сомнение отца. В конце разговора, который сейчас вспомнился двенадцатилетнему Джеку Сойеру на опасной границе между Оутли, штат Нью-Йорк, и безымянной деревней на Территориях, Морган Слоут принудил себя выглядеть не только убежденным, но и благодарным за преподнесенный урок. Первое, что услышал Джек, просыпаясь, был вопрос отца:

– Эй, куда испарился Джек?

И второе – голос дяди Моргана.

– Черт, кажется, ты прав, Фил. Ты умеешь смотреть прямо в корень проблемы, у тебя отлично это получается.

– Да куда же, черт побери, подевался Джек? – повторил отец, и Джек сладко потянулся под тахтой, вполне проснувшись. Черное такси упало на пол.

– Ага, – сказал дядя Морган, – «маленькие лапки и большие ушки», малыш?

– Ты здесь, малыш? – с шумом отодвинув кресла, мужчины встали.

Джек пробормотал: «Оооох», и медленно поднял такси. Его ноги затекли и занемели.

Отец рассмеялся. Шаги приближались. Красное пухлое лицо Моргана Слоута появилось перед тахтой. Джек зевнул и оттолкнулся ногами от спинки. Рядом с лицом Моргана появилось и лицо отца. Отец улыбался. На секунду показалось, что головы обоих мужчин плывут поверх тахты.

– Пошли домой, соня, – сказал отец.

Когда мальчик взглянул в лицо дядя Моргана, то заметил, как в глубине, под маской веселого толстяка, мелькнуло выражение какого-то холодного расчетливого замысла, как будто змея мелькнула за камнем. А затем снова возникло лицо отца Ричарда Слоута, старого доброго Дяди Моргана, который всегда играет деда Мороза на Рождество и дарит подарки на день рождения, старого доброго потного Дяди Моргана, которого так легко не заметить. Но как он выглядел перед этим? Как человек-землетрясение, как человек, который крушит все, что попадается ему на глаза, как человек, который заложил заряд и ждет взрыва…

– Хочешь, купим мороженое по пути домой? – спросил дядюшка Морган. – Как тебе такая идея?

– Угу, – ответил Джек.

– Да, пожалуй, закончим на этом, – сказал отец.

– Гмм… гмм… – ответил Морган. – Теперь мы действительно говорили о синергетике.

И снова улыбнулся Джеку.

* * *

Это случилось, когда ему было шесть лет, и посреди его падения в ад это произошло снова. Чудовищный вкус сока Спиди заполнил рот, ударил в нос, и все, произошедшее шесть лет назад, опять возникло в его мозгу, настолько быстро, что он пережил весь этот вечер за несколько секунд.

Лицо Моргана подернулось дымом, и вопросы внутри Джека тоже стали нечеткими, требуя и требуя окончательно выхода.

Кто создает?

Кто изменяет изменяемое?

Кто играет в эти изменения, папа?

Кто убил Джерри Бледсо?

Волшебный сок ворвался в рот мальчика, пробрался в его нос, и Джек почувствовал, что сейчас его стошнит. «Что убило Джерри Бледсо?» Грязно-красная жидкость вырвалась из рта Джека, он быстро откинулся назад, и его ноги запутались в высокой траве. Джек оперся на руки и колени и обождал, пока пройдет приступ. Его желудок сжался, и без малейшей передышки еще одна порция вырвалась из его горла наружу. Изо рта свешивались длинные розовые ленты, Джек стряхнул их и вытер руки о штаны. «Джерри Бледсо, да, Джерри – его имя всегда было написано на куртке, как служащего заправочной станции. Джерри, который погиб». Мальчик тряхнул головой и опять вытер рукой рот. Он упал в траву, которая густым ковром покрывала серо-коричневую землю. Какой-то внутренний животный инстинкт, о котором он даже и не подозревал, заставил его присыпать пятно рвоты свежей землей. Другой рефлекс заставил его вытереть руки о брюки. Наконец, он огляделся.

Он стоял на коленях, в последних лучах вечернего света, на углу грязного переулка. Возле него не было никаких оборотней. Джек сразу это понял. Собаки, запертые в клетке, лаяли и рычали на него, просовывая свои морды сквозь прутья. С другой стороны стояло какое-то деревянное строение, и оттуда тоже доносились совершенно собачьи звуки. Это, несомненно, весьма напоминало шумы, которые Джек слышал в «Оутлийской Пробке»: пьяницы переругивались друг с другом. «Бар. Здесь это был постоялый двор или трактир», – подумал Джек. Теперь он уже чувствовал себя лучше от сока Спиди, но все еще ощущал его запах во рту. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из трактира увидел его.

На секунду он представил себе, что ему придется убегать от всех этих собак, лающих и воющих в своей клетке, и поднялся. Казалось, небо наклонилось над его головой. А дома, в его мире, что произошло там? Маленький переполох посреди Оутли? Возможно, небольшое наводнение, маленький пожар? Джек осторожно отошел от трактира, боком пробираясь сквозь траву. В окне единственного здания, которое он видел, примерно в шестидесяти ярдах, горела свеча. Откуда-то донесся запах свиней. Когда Джек прошел половину расстояния между трактиром и зданием, собаки перестали рычать и лаять, и он медленно двинулся к Западной Дороге. Ночь была темной и безлунной.

Джерри Бледсо.

4

Здесь были и другие дома, хотя Джек не видел их, пока не подходил к ним вплотную. Кроме шумных пьяниц позади в трактире, здесь, в деревне Территорий, люди ложились спать вместе с солнцем. В маленьких квадратных окнах не горело ни единой свечи. Сами квадратные и темные дома по обе стороны Западной Дороги стояли далеко друг от друга. Что-то было не так, как в игре из детства, но Джек не мог понять, в чем дело. Ничего не нарушало общей картины, все казалось на своем месте. У большинства домов были массивные крыши, которые напоминали стога. Джек решил, что они крыты соломой. Он слышал об этом, но никогда раньше не видел. «Морган, – подумал он с внезапным паническим чувством. – Морган из Орриса». И увидел обоих Морганов: мужчину с длинными волосами в ортопедическом башмаке и потного партнера своего отца, на мгновение слившихся воедино – Моргана Слоута с пиратскими волосами и прихрамывающего. Но Морган, Морган этого мира, прекрасно вписывался в происходящее.

Джек проходил мимо квадратного одноэтажного здания, похожего на увеличенную клетку для кроликов. Над этим зданием тоже возвышалась массивная крыша. Если бы он уходил или убегал из Оутли, что вернее, то, что бы он увидел в окне этого дома для гигантских кроликов? Он знал: пляшущие блики телевизионного экрана. Но, конечно, дома в Территориях не имели телевизоров и многоцветных экранов. Было еще что-то, настолько важное, в группе домов вдоль дороги, что его отсутствие оставляло дыру в ландшафте. Так иногда замечаешь пустое место, даже не зная, что могло бы здесь находиться.

Телевидение, телевизоры… Джек прошел мимо домика и оглянулся. Дверь была всего в нескольких дюймах от дороги. Он увидел еще одно строение без крыши и улыбнулся про себя. Эта деревенька напоминала ему о Хоббитах. А если Хоббиты протянут сюда кабели и скажут хозяйке этого… сарая? собачьей будки?.. да все равно:

– Мадам, мы провели в вашем районе кабельное телевидение, и за минимальную месячную плату вы получите пятнадцать новых каналов: Ночной Огонек, все спортивные каналы и сводку погоды, вы получите…

И тут он внезапно понял, что это. Перед домами нет фонарей и нет проводов! Нет антенн, которые упираются в небо, нет высоких деревянных столбов вдоль Западной Дороги, потому что в Территориях не было электричества. Поэтому он не мог определить недостающее звено. Джерри Бледсо был, по крайней мере, некоторое время, электриком и монтером в «Сойер и Слоут».

5

Когда его отец и Морган Слоут упомянули это имя, ему показалось, что он никогда не слышал его. Хотя, вспоминая об этом, он должен был вспомнить, что слышал его несколько раз. Но Джерри Бледсо почти всегда был просто «Джерри», как гласила надпись на кармане его куртки.

– Может Джерри сделать что-нибудь с этим кондиционером?

– Может Джерри смазать петли на двери? Этот скрип действует мне на нервы.

И появлялся Джерри в выстиранной и отутюженной рабочей одежде, гладко зачесанными назад волосами, в круглых строгих очках. Он легко чинил все, что испортилось. Были еще миссис Джерри, которая делала ровные и острые складки на его рабочих брюках, и несколько маленьких Джерри, которых Сойер и Слоут постоянно вспоминали на Рождество. Джек был еще маленьким, когда это имя ассоциировалось с котом Томом и мышонком Джерри из Диснеевского мультика, и казалось, что монтер Джерри вместе с миссис Джерри и малышами Джерри живут в гигантском домике-норке.

Но кто убил Джерри Бледсо? Его отец и Морган Слоут, которые так хорошо относились на Рождество к детям Джерри? Джек шагнул в темноту Западной Дороги, пытаясь совершенно забыть монтера из «Сойер и Слоут» и жалея, что он не уснул тогда под тахтой. Сейчас ему очень хотелось спать, а не размышлять о том, что разбудил в нем всплывший в памяти разговор шестилетней давности. Джек пообещал себе, что как только он убедится, что ушел на пару миль от последнего дома, то найдет место и хорошенько выспится. Подойдет поле или даже канава. Его ноги не хотели двигаться; все его мускулы и кости, казалось, потяжелели в два раза.

Так уже было однажды, в те времена, когда Джек вошел в закрытое помещение вслед за отцом, и увидел, что Фил Сойер исчез. Позже его отец умудрялся исчезать из ванной, из столовой, из конференц-зала «Сойер & Слоут». Тогда он исчез прямо из гаража возле их дома на Родео Драйв.

В тот день Джек сидел на холме, который находился рядом с гаражом. Он видел, как отец вышел из дому, перешел лужайку, позвякивая в кармане то ли ключами, то ли мелочью, и вошел в гараж через боковую дверь. Через секунду должна была хлопнуть белая дверь справа; но она не шевелилась. Затем Джек увидел, что автомобиль отца стоит там, где стоял с субботы, припаркованный у бордюра перед домом. Автомобиля Лили не было: она сунула в рот сигарету и заявила, что желает смотреть «Грязный след», последний фильм режиссера, который снял «Мертвого Любимого», и пусть лучше никто не пытается ее остановить – так что гараж был пуст. Несколько минут Джек ждал, не случится ли что-нибудь. Ни боковая дверца машины, ни большая передняя не открывались. Джек приподнялся на холме, подошел к гаражу и вошел вовнутрь. Знакомое помещение было абсолютно пустым. Темное масляное пятно расползлось по цементному полу. Инструменты висели на местах. Джек стал, как вкопанный.

– Папа? – позвал он и опять оглянулся. На этот раз он увидел крикетный шар, и уже почти поверил, что чудеса действительно существуют, и какой-то злой волшебник пришел и… шар докатился до стены и упал в невидимую лунку. Нет, его отец не мог превратиться в крикетный шар. Конечно, не мог.

– Эй, – еще раз позвал он, попятился к боковой двери и вышел из гаража. Солнечный свет падал на весеннюю лужайку перед Родео Драйв. Он должен кого-то позвать, но кого? Полицию? Мой папа зашел в гараж, и я не могу найти его там, и я боюсь…

Два часа спустя Фил Сойер пришел пешком со стороны Беверли Хиллз. Пиджак был перекинут через плечо, узел галстука оттянут. Джеку он показался человеком, вернувшимся из кругосветного путешествия.

Джек бросился вниз по склону и врезался в отца.

– Ты, наверное, сейчас взлетишь от земли, – сказал отец, улыбаясь, и Джек обхватил его ногами.

– Я думал, что ты спишь, Странник Джек.

Когда они вошли в дом, то услышали телефонный звонок, и каким-то внутренним чутьем он понял, что было бы лучше, если бы телефон молчал. Отец взъерошил волосы, бросил пиджак и подошел к телефону.

– Да, Морган, – услышал Джеки голос отца. – Что? Плохие новости? Лучше рассказывай, я слушаю.

После долгого молчания, во время которого Джек слышал только низкий голос Моргана Слоута из телефонной трубки:

– О, Джерри. Бог мой! Бедняга Джерри. Я сейчас буду.

Затем отец взглянул на него, без улыбки, но подмигивая и приглашая его с собой.

– Я иду, Морган. Я должен взять Джека, но он подождет в машине.

Джек почувствовал, как его мышцы расслабились, и он настолько успокоился, что даже не спросил, почему он должен подождать в машине, хотя обычно в таких случаях спрашивал.

Фил поехал по Родео Драйв к Беверли Хиллз, повернул направо и направил машину к офису. За всю дорогу он не сказал ни слова. Машина уверенно пробралась через плотный поток на стоянку. Здесь уже стояли две полицейские машины, пожарные, маленький белый мерседес дядюшки Моргана и старый двуцветный плимут электрика. Перед входом стоял дядюшка Морган и разговаривал с полисменом, который медленно качал головой, очевидно сочувствуя ему. Морган Слоут держал за руку стройную молодую женщину в слишком длинном для нее платье, которая опустила голову на грудь. Это была миссис Джерри. Большая часть лица миссис Джерри была закрыта белым платком. Одетый в непромокаемый плащ пожарный указывал на мешанину перекрученных конструкций из металла и пластика, горы битого стекла вниз по склону от стоянки. Фил сказал:

– Посиди здесь пару минут, Джек. Хорошо? – и побежал к выходу. Юная китаянка разговаривала с полицейским, сидя на цементном полу. Перед ней лежал какой-то помятый предмет, в котором Джек, приглядевшись, узнал велосипед. Принюхавшись, Джек уловил горький запах.

Через двадцать минут и отец, и дядя Морган вышли из здания. Все еще поддерживая миссис Джерри, дядя Морган помахал Сойерам. Он подвел женщину к дверце своего автомобиля. В это время отец Джека выехал со стоянки на дорогу.

– С Джерри что-то случилось? – спросил Джек.

– Какой-то глупый несчастный случай, – ответил отец. – Электричество замкнуло, и все здание превратилось в дым.

– С Джерри что-то случилось? – повторил Джек.

– Случилось, бедняга мертв, – сказал отец.