Текст книги "Столкновение миров"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: Питер Страуб
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 48 страниц)

– Эй, ты, и твой придурковатый друг! – крикнул Морган.

Его тонкие губы расползлись в триумфальной улыбке, обнажая желтые зубы, которые в одно мгновение навсегда уничтожили впечатление красоты.

Вулф вскрикнул и дернулся в руках Джека. Он глядел на Моргана, и глаза сверкали оранжевым пламенем ненависти и ужаса.

– Ты, дьявол! – кричал Вулф. – Ты, дьявол! Мои сестры! Мои малышки-сестры! Вулф! Вулф! Ты, дьявол!

Джек достал из кармана бутылочку. В ней остался всего один глоток. Он не мог удерживать Вулфа одной рукой; Вулф начал падать. Казалось, он не может держаться сам. Не имеет значения. Он не может взять его с собой в другой мир… или может?

– Ты, дьявол! – выкрикивал Вулф, всхлипывая, его мокрое тело скользило по руке Джека. Полы комбинезона плавали в воде.

Запах горящей травы и горящих животных.

Гром, взрыв.

На этот раз пламя подобралось так близко к Джеку, что он ощутил его горячее дыхание.

– ЭЙ, ВЫ, ОБА! – гремел голос Моргана. – Я НАУЧУ ВАС, КАК СТАНОВИТЬСЯ У МЕНЯ НА ДОРОГЕ, МАЛЕНЬКИЕ УБЛЮДКИ! Я ВАС СОЖГУ, ОБОИХ! Я ПОКАЖУ ВАМ!

– Вулф! Держись! – закричал Джек. Он оставил попытки удержать Вулфа. Вместо этого схватил его за руку и сжал ее, что было сил. – Держись за меня, ты слышишь?

– Вулф!

Он поднял бутылочку, и ужасный вкус гнилых фруктов заполнил его рот в последний раз. Бутылочка была пуста. Глотая, он услышал, как она треснула, в нее попала одна из молний Моргана. Но звук разбивающегося стекла был слабым… электрический заряд… вопль ярости Моргана…

Он почувствовал, будто проваливается в яму. Или в могилу. Затем рука Вулфа вцепилась в руку Джека настолько сильно, что он застонал. Затем чувство падения ослабло… и померк свет, и возникли серые октябрьские сумерки в самом сердце Америки. Холодные капли били по лицу Джека, и он был уверен, что вода, в которой он стоит, значительно холоднее, чем мгновение тому. Откуда-то доносились знакомые звуки машин, идущих по дороге. Только теперь они доносились сверху.

«Невозможно, – подумал он. – Но так ли это? Граница между мирами изменилась. На один странный миг ему представились летящие телеги Территорий, которые тащат летающие люди с большими крыльями за спиной. – Вернулся. Я опять вернулся. То же время, то же место».

Он чихнул.

Тот же холод.

Но две вещи были другими.

Не было стоянки. Они находились в ледяной воде под мостом, по которому проходила дорога.

И второе. С ним был Вулф.

И Вулф всхлипывал.

Глава 18
Вулф идет в кино

1

Над головой промчался еще один грузовик. Мост задрожал. Вулф взвыл и схватил Джека, погрузившись с ним в воду.

– Перестань! – закричал Джек. – Отпусти меня, Вулф! Это всего лишь грузовик! Пойдем!

Он непроизвольно хлопнул Вулфа по плечу. Ужас Вулфа был паническим, но он был все-таки на фут выше и на полтораста фунтов тяжелее, и если он не отпустит Джека, они оба замерзнут в этой реке и точно схватят воспаление легких.

– Вулф! Не нравится это! Вулф! Не нравится! Вулф! Вулф!

Он немного ослабил захват и через секунду опустил руки.

Когда наверху прогремел второй грузовик, Вулф схватился за голову и съежился, но удержался и не схватился за Джека. Взгляд его был полон муки и огорчения, как бы говоря: «Уведи меня отсюда, пожалуйста, уведи меня от этого, я лучше умру, чем буду в этом мире».

Я тоже хотел бы этого больше всего на свете, но там Морган, и даже если бы его там не было, у меня уже нет больше волшебного сока.

Он поглядел на свою левую руку и увидел зажатое в ней отбитое горлышко от бутылки, как у дебошира из бара, который готовился к серьезной драке. Лишь удача спасла Вулфа от серьезного ранения, когда он в ужасе хватал Джека за руку.

Джек отбросил горлышко.

– Плюх!

На этот раз ехали два грузовика. Шум удвоился. Вулф завыл, зажав уши руками. Джек увидел, что с рук Вулфа исчезли почти все волосы. Почти, но не совсем. И еще он заметил, что два первых пальца на его руке одинаковой длины.

– Пойдем, Вулф, – сказал Джек, когда гул грузовиков немного стих. – Давай выберемся отсюда. Мы как будто баптисты, которые решили еще раз окреститься.

Он взял Вулфа за руку и скривился, настолько сильно Вулф ухватил его. Вулф увидел это и ослабил захват… немного.

– Не бросай меня, Джек, – сказал Вулф. – Пожалуйста, пожалуйста, не бросай меня.

– Нет, Вулф, не брошу, – ответил Джек. Он подумал: «Как ты попал в это дело, дружище? Вот ты здесь стоишь под мостом, где-то посреди Огайо с приятелем-оборотнем. Как это случилось? Ты специально тренировался? И, кстати, что там сейчас с луной, Джеки? Ты не помнишь?»

Он не помнил, и за облаками, которые полностью закрывали небо, поливая их холодным дождем, ничего невозможно было увидеть.

Как бы то ни было, все шло не так. Не так, как должно было.

– Нет, я не оставлю тебя, – повторил он и повел Вулфа по берегу реки. По воде вдоль реки плыла поломанная детская кукла, уставившись голубыми стеклянными глазами в темное небо. Мускулы на руке Джека дрожали от перенапряжения, которое он затратил, перетаскивая Вулфа в этот мир.

Когда они выбрались из воды на берег, Джек начал громко чихать.

2

На этот раз Джек прошел в Территориях полмили, то расстояние, на которое Вулф отогнал свое стадо, чтобы оно могло попить из ручья, в котором потом сам чуть не утонул. В ЭТОМ мире он оказался в десяти милях западнее. Они выбрались на берег. Под конец Вулф буквально тащил Джека. В лучах заходящего солнца он увидел указатель:

«АРКАНУМ. ДО ГРАНИЦЫ ШТАТА – 15 МИЛЬ».

– Будем голосовать, – сказал Джек.

– Голосовать? – переспросил Вулф.

– Давай посмотрим на тебя.

Он подумал, что Вулф неплохо выглядит, по крайней мере, в темноте. Комбинезон превратился в старую куртку с надписью «ОШКОШ». Еще на нем были штаны военного образца. На ногах мягкие мокасины и белые носки.

И самое странное, на нем были очки в круглой металлической оправе, как у Джона Леннона.

– Вулф, ты что, плохо видел? Там, на Территориях?

– Я не знаю, – ответил Вулф. – Наверное. Вулф! Я действительно вижу лучше с этими стеклянными глазами. Вулф, здесь и сейчас!

Он взглянул на дорогу, и на секунду Джек представил себе, как видит ее Вулф: огромные стальные твари с яркими желто-белыми глазами, мчащиеся сквозь ночь с невообразимой скоростью, шурша резиновыми ногами.

– Я вижу даже лучше, чем мне хочется, – закончил он грустно.

3

Два дня спустя два усталых мальчика пересекли указатель «ГРАНИЦА ГОРОДА» у 32-й трассы и попали в городок Мунси, штат Индиана. У Джека был жар, температура поднялась до 39 градусов, и он почти непрерывно кашлял. Лицо Вулфа было осунувшимся и бледным. Накануне он попытался сорвать с дерева, которое росло возле сарая, где они ночевали, пару яблок. Он уже был на дереве и сорвал несколько штук, когда его обнаружили осы, гнездо которых было на том же дереве. Вулф слез с дерева настолько быстро, насколько это было возможно, окруженный коричневым облаком. Он завывал от боли. И сейчас один его глаз полностью заплыл, нос превратился в огромный розовый турнепс. Он настаивал, чтобы Джек взял лучшее из яблок. Все они были плохие: маленькие, червивые и сморщенные, и Джек не думал, что сможет съесть хоть одно. Но после того, как Вулф добыл их с таким трудом, он не смог отказаться.

Сзади засигналил большой автомобиль.

– Эй, оборванцы! – закричал кто-то и раздался пьяный смех. Вулф завыл и вцепился в Джека. Джек надеялся, что Вулф когда-нибудь преодолеет свой ужас перед автомобилями, но сейчас уже начал в этом сомневаться.

– Все в порядке, Вулф, – сказал Джек, разжимая руки Вулфа в двенадцатый или тринадцатый раз за день.

– Как громко, – простонал Вулф. – Вулф! Вулф! Вулф! Как громко, Джек, мои уши!

– Надо заткнуть их чем-нибудь, – сказал Джек и подумал: «Тебе понравится в Калифорнии, Вулф. Ты увидишь, когда мы придем туда. Там мы попытаемся удрать от машин и мотоциклов. Там ты отдохнешь».

– Некоторым людям нравится этот звук. Они…

Но тут мимо промчался еще один грузовик, и голос утонул в грохоте.

– Нравится, – фыркнул Вулф. – Джейсон! Как кому-нибудь может нравиться это? А запахи…

Джек знал, что для Вулфа эти запахи были самыми худшими. Не прошло и несколько часов их пребывания в этом мире, как Вулф окрестил его «Страной Плохих Запахов». В первую ночь Вулф раз пять вскакивал, нюхал воду из реки, которая текла в этом мире. «Запахи», – объяснял он. Он не мог понять, как кто-либо может переносить их.

Джек знал это. Возвращаясь из Территорий, он сам не мог переносить запахи, которые окружали его здесь. Дизельные газы, выхлопы автомобилей, промышленная вонь, мусор, плохая вода, химикаты. Затем он опять привыкал. Привыкал, или обоняние его притуплялось. Но с Вулфом этого не произошло. «Если в скором времени не вернуть Вулфа в Территории, – подумал Джек, – он сойдет с ума. Или, возможно, сведет с ума меня. Но в любом случае, мы долго не протянем».

Прогрохотал грузовик, нагруженный цыплятами, за ним еще несколько. Некоторые машины сигналили. Вулф чуть не прыгнул на руки к Джеку. Ослабленный лихорадкой, Джек оступился и тяжело сел в грязную канаву. Зубы Вулфа щелкнули.

– Извини, Джек, – сказал Вулф, смущаясь, – Бог накажет меня.

– Это не твоя вина, – ответил Джек. – Просто оступился. Давай отдохнем.

Вулф сел рядом с Джеком, не произнеся ни слова и беспокойно поглядывая на него. Он знал, как трудно его товарищу с ним, что Джеку нужно двигаться быстрее, частично для того, чтобы отдалиться от Моргана, но по большей части, по какой-то другой причине, что Джек ночью во сне стонет, вспоминая мать, и иногда плачет. Но днем он плакал всего один раз, когда Вулф немного «сошел с ума». Это произошло тогда, когда Вулф понял, что Джек имеет в виду под словом «голосовать». Когда Вулф сказал Джеку, что, наверное, он не сможет ехать в машине, по крайней мере, некоторое время. Джек сел на камень, закрыл лицо руками и заплакал. А потом он перестал плакать, и это было уже хорошо… Но когда он отнял руки от лица, то посмотрел на Вулфа таким взглядом, что тот почувствовал, что Джек сможет его оставить в этой ужасной «Стране Плохих Запахов». А без Джека Вулф наверняка совершенно сойдет с ума.

4

Они шли по насыпи вдоль дороги. Каждый раз, когда рядом проезжала машина, Вулф хватался за Джека и хныкал. Джеку мерещилось, что сейчас рядом затормозит полицейская машина, и суровый голос спросит: «А куда это вы направляетесь, оборванцы?» От старого бродяги, с которым он однажды ночевал в сарае, он узнал, что в некоторых штатах передвижение автостопом запрещено законом и считается преступлением. Но, с другой стороны, и там, где он запрещен, полиция иногда не обращает на тебя никакого внимания, если ты идешь по насыпи вдоль дороги.

Он тряхнул головой, чтобы отогнать от себя эти мысли, и крепче взял Вулфа за руку.

Нужно идти по насыпи. Тут не страшна дорожная полиция.

О том, что может случиться, если полиция арестует Вулфа, он старался не думать. Возможно, они примут его в этих очках Леннона за восьмую инкарнацию Чарлза Мейсона.

Позади них затормозил потрепанный старый крайслер. Водитель, плотный мужчина с бычьей шеей, в фуражке, на которой было написано «ФЕРМЕРСКОЕ ОБОРУДОВАНИЕ», сдвинутой на затылок, открыл дверь.

– Забирайтесь, парни! Мерзкая погода, правда?

– Спасибо, мистер, конечно, – бодро ответил Джек. Его мозги напряженно скрипели, соображая, как ввести в Версию Вулфа. И поэтому он заметил растерянное и испуганное выражение на лице Вулфа.

Однако водитель заметил его.

Его лицо напряглось.

– Тебе не нравится какой-то запах, сынок?

Тон мужчины, который стал таким же жестким, как и лицо, вернул Джека в реальность. Теперь это лицо покинула всякая приветливость, и мужчина чем-то напоминал завсегдатая «Оутлийской Пробки», который собрался устроить драку.

Джек оглянулся на Вулфа.

Ноздри Вулфа раздувались, как у медведя, которому в нос брызнул вонючий скунс.

Губы разжались, обнажив зубы в гримасе отвращения.

– Что это с ним, припадок? – тихо спросил мужчина у Джека.

Вулф зарычал.

Этого было достаточно.

– О, Боже, – произнес мужчина тоном человека, не верящего в происходящее. Он нажал на газ и рванул по трассе, на ходу захлопывая дверцу. Огоньки машины быстро скрылись в наступающей тьме.

– Ну, отлично, – проговорил Джек и повернулся к Вулфу, который испуганно отпрянул. – Просто великолепно! Если у него есть передатчик, он сейчас выйдет на девятнадцатый канал и вызовет копов, сказав, что какие-то оборванцы пытаются голосовать в запрещенном месте!

– Джейсон! О Боже! Ну почему!

– Ты что, хочешь, чтобы нас забрали? Сделай это еще пару раз, Вулф, и все будет кончено! Все будет потеряно!

Выдохшийся, взбешенный, расстроенный, почти выжатый, Джек наступал на Вулфа, который, если бы захотел, мог бы одним махом оторвать ему голову, но Вулф отступил.

– Не сердись, Джек, – бормотал Вулф. – Запахи… там находиться… запереться с этими запахами…

– Я не чувствовал никаких запахов! – кричал Джек. Его голос сорвался, простуженное горло болело еще сильнее, чем когда-либо, но он не мог остановиться; он, казалось, был близок к сумасшествию. Мокрые волосы падали на глаза. Он убрал их со лба и ударил Вулфа по плечу. Послышался глухой шлепок, и рука Джека заболела, как будто он ударил по камню. Вулф вскрикнул, и это еще больше разозлило Джека. На этот раз он был на Территориях не больше нескольких часов, но тоже почувствовал запах из машины. Ароматы старого кофе и свежего пива (возле водителя стояла открытая банка), запах дезодоранта, кожи и… был еще какой-то запах, что-то более темное, сырое…

– Вообще никаких! – выкрикнул он, и его голос оборвался. Он ударил Вулфа по другому плечу. Вулф опять взвыл и отвернулся, как ребенок, которого бьет рассерженный отец. Джек начал колотить его по спине, его ладошки шлепали по мокрой куртке Вулфа. Каждый шлепок сопровождался завываниями Вулфа.

– Так что лучше привыкни к этому!

(Шлеп!)

Потому, что в следующем автомобиле могут быть копы (Шлеп!), или это может быть мистер Морган Слоут в своем зеленом БМВ (Шлеп!), или, если все, что ты можешь – это быть большим младенцем, мы попадем с тобой в хорошую переделку! (Шлеп!) Ты это понимаешь?

Вулф ничего не ответил. Он стоял под дождем, повернувшись спиной к Джеку. Джек почувствовал комок в горле, и глаза наполнились слезами. Это только усилило ярость. Что-то внутри заставляло его терзать самого себя, и он решил, что лучше всего вылить свою ярость на Вулфа.

– Повернись!

Вулф повернулся. Слезы текли из его глаз под круглыми очками. Он шмыгал носом.

– Ты меня понимаешь?

– Да, – пробормотал Вулф. – Да, я понимаю, но я не мог ехать с ним, Джек.

– Почему? – грозно спросил его Джек, уперевшись руками в бока. Его голова раскалывалась.

– Потому, что он умирает, – тихо сказал Вулф.

Джек уставился на него, весь его гнев испарился.

– Джек, разве ты не знал? – мягко спросил Вулф. – Вулф! Разве ты не чувствовал?

– Нет, – сказал Джек тихо. Он действительно чувствовал какой-то запах. Что-то, чего не чувствовал раньше. Похожее на…

На него навалилась усталость, силы покинули его. Он тяжело опустился на камень и поглядел на Вулфа. Навоз и гниющий виноград. Вот на что был похож этот запах. Не на сто процентов, но очень похоже.

Навоз и гниющий виноград.

– Это самый худший запах, – сказал Вулф. – Он появляется, когда человек забывает, как быть здоровым. Мы называем это Вулф! Черной Немочью. Я думаю, что он даже не знает об этом. И… ведь Чужаки не могут чувствовать его, правда, Джек?

– Нет, – прошептал Джек. Если бы ему удалось сейчас перенестись в Нью-Хэмпшир, в комнату матери в Альгамбре, может быть, он почувствовал бы этот запах от нее?

Да. Он почувствовал бы этот запах от матери, он исходит от нее – этот запах навоза и гниющего винограда, Черная Немочь.

– Мы называем это раком, – прошептал Джек. – Мы называем это раком, и моя мать больна им.

– Я не знаю, смогу ли я ехать на машине, – сказал Вулф. – Я могу попробовать снова, если хочешь, Джек, но запахи… внутри… они так плохи снаружи, Вулф! а внутри…

Вот тогда-то Джек закрыл лицо руками и заплакал, частично от огорчения, частично от усталости, и выражение его лица, когда он отнял руки, было такое, что Вулф испугался. На мгновение искушение оставить Вулфа одного стало навязчивой идеей. Еще далеко было до Калифорнии и Талисмана. С Вулфом это затянется еще на более долгое время. Раньше или позже из-за Вулфа они попадут в тюрьму, скорее раньше. И как он представит Вулфа такому рациональному Ричарду Слоуту?

Вулф поглядел на лицо Джека, и у него подогнулись колени. Он упал на них и протянул руки к Джеку, как в плохой мелодраме из Викторианской эпохи.

– Не уходи, не оставляй меня, Джек, – заплакал он. – Не оставляй старого Вулфа, не оставляй меня здесь, ведь это ты привел меня сюда, пожалуйста, не оставляй меня одного…

Кроме этого, он ничего не мог разобрать; Вулф пытался говорить, но его слова терялись в плаче. Джек почувствовал огромную усталость. Она плотно стянула его, как старый пиджак, из которого он давно уже вырос.

«Не оставляй меня здесь, ведь это ты привел меня сюда…»

Вот так. Он отвечал за Вулфа, ведь так? Да, конечно. Он взял Вулфа за руку и привел в этот мир, с Территорий в штат Огайо, и при этом у него чуть не оторвалась рука. Конечно, у него не было выбора; Вулф тонул, и даже если бы не это, Морган бы уничтожил его своей палочкой. Он должен был повернуться к Вулфу и спросить: «Что ты предпочитаешь, старина Вулф, быть там напуганным или здесь мертвым?»

Да, конечно, и Вулф бы ничего не мог ответить, потому что особой сообразительностью Вулф не отличался. Но Дядя Томми любил повторять старую китайскую поговорку: «Ты всю жизнь будешь нести ответственность за человека, которому ты спас жизнь».

Так что не обращай внимания на дождь и на то, что придется идти пешком; ты отвечаешь за Вулфа.

– Не оставляй меня, Джек, – всхлипывал Вулф. – Вулф! Вулф! Не оставляй доброго, старого Вулфа, я буду помогать тебе, я буду сторожить тебя всю ночь, я многое умею, только не оставляй, не оставляй…

– Ладно, хватит хныкать, вставай, – спокойно сказал Джек. – Я не оставлю тебя. Но нужно уходить отсюда, если вдруг этот парень пришлет копов, чтобы нас забрали.

5

– Ты знаешь, что теперь делать, Джек? – спросил Вулф.

Они сидели в канаве возле городской черты городишка Мунси уже полчаса, и когда Джек повернулся к Вулфу, тот увидел на его лице улыбку. Это была усталая улыбка, и Вулфу не нравились темные круги под глазами Джека (более того, от Джека исходил запах болезни), но это была улыбка.

– Да, я знаю, что делать, – сказал Джек. – Я уже несколько дней назад думал об этом, когда покупал новые кроссовки.

Он окинул взглядом свои ноги и стал молча рассматривать кроссовки. Они были потертыми и грязными. Левая подметка уже почти оторвалась. А Джек купил их… он покачал головой. Лихорадка мешала думать. Три дня. Всего три дня назад он купил их. Теперь они почти сносились.

– В любом случае… – Джек вздохнул, затем спросил. – Видишь то здание, Вулф?

Здание – угловатое строение из серого кирпича, стояло, как остров посреди гигантской стоянки. Вулф знал, что асфальт на стоянке пахнет, как мертвые животные. Этот запах мучил его, но Джек едва ли замечал это.

– К твоему сведению, на вывеске написано: «Шесть Залов У Городской Черты». Это кинотеатр, где одновременно идет шесть фильмов. И сегодня здесь не должно быть много народу, и это хорошо.

– Пойдем, – сказал он и, покачиваясь, встал на ноги.

– Что такое фильм? – спросил Вулф.

Он знал, что Джеку с ним очень тяжело. Настолько тяжело, что он опасался возражать против чего-либо. Но интуитивно он испугался: «Возможно, „фильм“ – это почти, как „голосовать“. Джек называл эти рычащие повозки и телеги „машинами“, „кадиллаками“, „шеви“ или еще как-то. Может быть, „фильм“ – это тоже что-то вроде такой повозки?»

– Ладно, – сказал Джек, – легче показать, чем рассказать. Думаю, тебе понравится, пойдем.

Джек выбрался из канавы и вдруг упал на колени…

– Джек, с тобой все в порядке? – беспокойно спросил Вулф.

Джек кивнул. Они пошли по асфальту, который пах так же плохо, как подозревал Вулф.

6

Большую часть тридцати пяти миль между Арканум, штат Огайо, и Мунси, штат Индиана, Джек проехал на широкой спине Вулфа. Вулф боялся машин, шарахался от грузовиков, ненавидел почти все запахи, завывал и отпрыгивал от любого резкого звука. Но он почти не знал усталости. «Впрочем, слово „почти“ можно отбросить, – думал Джек. – Насколько я знаю, он действительно неутомим».

Джек должен был как можно быстрее уйти из города, заставляя свои мокрые, усталые ноги двигаться как можно быстрее. В голове будто колотился тяжелый молот. Вулф легко поднялся на ноги, он мог бы идти гораздо быстрее Джека. Джек знал, что у него что-то вроде маниакальной идеи насчет копов, но мужчина в фуражке «ФЕРМЕРСКОЕ ОБОРУДОВАНИЕ» казался напуганным и обозленным.

Он опустился на камень и попросил Вулфа подвезти его на спине.

– Как? – спросил Вулф.

– Ну, ты знаешь, – ответил Джек и изобразил знаками.

Лицо Вулфа расплылось в широкой улыбке. Он понял наконец-то: «Я что-то смогу сделать полезное для Джека».

– Я покатаю тебя! – радостно воскликнул Вулф.

– Да, я думаю…

– Да! Здесь и сейчас! Я катал своих маленьких братишек! Прыгай, Джек! – Вулф нагнулся, подхватил Джека и посадил к себе на спину.

– Когда устанешь, опустишь меня…

Но он не успел закончить, как Вулф уже бежал по дороге, держа его на спине. Он действительно бежал. Холодный, дождливый ветер хлестал Джека по лицу и взъерошивал его волосы.

– Вулф! Ты устанешь! – прокричал Джек.

– Не я! Вулф! Вулф! Бежать, здесь и сейчас! – впервые с тех пор, как они пришли сюда, он действительно что-то делал, и поэтому был счастлив. Он бежал около двух часов вдоль темной дороги. Джек увидел пустой сарай, стоящий посреди поля, и они заночевали там.

Вулф не хотел приближаться к поселкам, где было более оживленное движение и много людей, да и Джеку не хотелось приближаться к ним. Но один раз им пришлось это сделать. Пока Вулф стоял у дороги, нервно оглядываясь, Джек подошел к киоску и купил газету. Внимательнее всего он ознакомился со сводкой погоды, чтобы узнать, когда следующее полнолуние. Оно будет 31 октября. Хеллоуин, праздник нечистой силы. Как раз подходяще. Джек поглядел на сегодняшнюю дату: 26 октября. Но газета была за вчерашнее число.

7

Джек толкнул стеклянную дверь и вошел в холл кинотеатра. Он оглянулся на Вулфа, но Вулф, вроде бы, держался нормально. Он выглядел довольно оптимистично… по крайней мере, пока. Ему не нравилось здание, но, по крайней мере, это была не машина. Тут был какой-то хороший запах – легкий и вкусный. Он был бы вкусным, если бы не примешивающийся к нему еще один. Вулф огляделся и увидел стеклянный ящик, полный белых кусочков. От него исходили эти ужасные запахи.

– Джек, – прошептал он.

– А?

– Я хочу немного этих клочков. Но только без «пис-пис».

– «Пис-пис»? О чем ты говоришь?

Вулф поискал более обычное слово и нашел его «моча». Он указал на тот ящик, который издавал запах, с кусочками внутри.

– Это ведь какая-то моча, правильно? Но эти кусочки вкусно пахнут.

Джек устало улыбнулся.

– Поп-корн без маргарина, понятно, – сказал он. – Взять тебе его?

– Да, Джек, – обрадовался Вулф. – Здесь и сейчас!

Кассирша за билетной стойкой жевала резинку. Вдруг она замерла. Она поглядела на Джека, затем на его приятеля. Затем скосила глаза на парня на контроле.

– Два билета, пожалуйста, – сказал Джек. Он достал сверток долларов, грязный, потертый сверток однодолларовых купюр.

– На какой фильм? – Она глядела то на Джека, то на Вулфа, напоминая женщину, наблюдающую за партией в настольный теннис.

– А что сейчас начинается?

– Ну… – Она взглянула на расписание перед носом. – В четвертой зале – «Летающий Дракон». Это кун-фу с Чаком Норрисом.

Взгляд метался туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда.

– Потом… в шестом зале двойной сеанс. Две части мультиков Ральфа Бакши. «Волшебники» и «Властелин Колец».

Джек почувствовал облегчение. Вулф просто очень большой ребенок, а все дети любят мультики. Это должно подойти. Вулф обнаружит в «Стране Плохих Запахов» хоть одну вещь, которая ему понравится, а Джек сможет поспать часа три.

– На мультики, – сказал он.

– Это будет стоить четыре доллара. Скидка на утренние сеансы кончается после двух.

Она нажал кнопку, и машина, щелкнув, выдала два билета. Вулф вскрикнул и отпрыгнул.

Девушка взглянула на него, удивленно подняв брови.

– Вы прыгун, мистер?

– Нет, я Вулф, – ответил Вулф. Он улыбнулся, обнажив множество зубов. Джек мог поклясться, что улыбка Вулфа стала значительно шире, чем день или два назад. Девушка смотрела на эти зубы.

– Все в порядке. Он просто… – Джек пожал плечами. – Он никогда не выезжал с фермы. Ну, вы понимаете. – Он дал ей пятерку. Она взяла ее, брезгливо сморщась.

– Пойдем, Вулф.

Когда они отошли, Джек услышал, как девушка обратилась к контролеру:

– Ты только посмотри на его нос!

Джек посмотрел на Вулфа и увидел, что его нос ритмично дергается.

– Прекрати, – произнес он сквозь зубы.

– Прекратить что, Джек?

– Прекрати делать это со своим носом.

– Да. Я пытаюсь, Джек, но…

– Тсс!

– Чем могу помочь? – спросил продавец.

– Пожалуйста. Нам большую порцию поп-корна без маргарина.

Продавец набрал пакет и протянул им.

Вулф схватил пакет обеими руками и немедленно начал жевать, громко чавкая. Продавец изумленно уставился на него.

– Он никогда не выезжал с фермы, – повторил Джек и немного удивился, почему эти двое еще не вызвали полицию, настолько они были поражены всем увиденным. Уже не в первый раз он подумал: насколько отличается их поведение от того, к чему он привык. В Нью-Йорке или Лос-Анджелесе никто не обратил бы внимание на поведение Вулфа. В больших городах полно разных чудаков. Не то, что в глубинке. Но, скорее всего, Вулфу так и не доведется добраться без неприятностей до Нью-Йорка или Лос-Анджелеса.

– Да, похоже, – сказал продавец. – С вас два восемьдесят.

Джек заплатил, прикидывая, что за этот завтрак и два билета он выложил четверть всех своих сбережений.

Вулф с набитым ртом улыбнулся продавцу. Джек знал, что это Самая Дружелюбная Улыбка Вулфа, но он сомневался, что продавец поймет это. Все эти зубы в его улыбке… казалось, у него сотня зубов.

И ноздри Вулфа опять раздувались.

«Черт с ним, хоть бы они уже вызвали полицию, – подумал он устало, и это уже были не детские, а взрослые мысли. – Это не задержит нас больше, чем уже задержало. Он не может ехать в новых машинах, потому что не выносит запах краски, и не может ехать в старых машинах, потому что они пропахли бензином и маслом, он вообще не может ездить в машинах, потому что у него клаустрофобия! Признайся себе, Джеки, только себе. Ты хочешь, чтобы это случилось, но не хочешь этого признать. Что мы будем делать? Пересекать Индиану пешком, наверное. Точнее, это Вулф будет идти. А я собираюсь пересечь Индиану у него на спине. Но сначала мы с Вулфом зайдем в этот кинотеатр, и я посплю, пока не кончатся мультфильмы, или пока нас не заберет полиция. Вот так».

8

Вулф понял, что ничего хорошего не выйдет, как только они вошли в дверь.

Зал был маленьким, душным и темным. Запахи были ужасны. Поэт, обладающий нюхом Вулфа, сказал бы, что это «запах утраченных грез». Но Вулф не был поэтом. Он чувствовал, что преобладает запах мочи, которая была в поп-корне, и… что ему хочется отсюда удрать.

Затем свет стал еще темнее, и зал превратился в пещеру.

– Джек, – простонал он, вцепившись в руку Джека, – Джек, давай уйдем отсюда?

– Тебе понравится, Вулф, – ответил Джек, замечая его беспокойство, но не придавая ему особого значения. Вообще-то, по правде говоря, Вулф все время был в состоянии стресса. В этом мире все беспокоило его.

– Ладно, – согласился Вулф, и Джек почувствовал, что Вулф держится из последних сил. Они уселись в неудобные кресла, и Вулф прижал пакет с поп-корном (которого ему больше не хотелось) к груди.

В передних рядах зажглась спичка.

Джек почувствовал сигаретный дым, так знакомый по посещению кинотеатров. Вулф почувствовал запах пожара.

– Джек!

– Тсс, кино началось.

И я засыпаю.

Джек не мог себе представить то усилие, с которым Вулф продержался следующие пять минут. Вулф сам не мог подумать, что способен на это. Он просто знал, что должен выдержать этот кошмар во имя Джека. «Все будет хорошо, – убеждал он себя, – посмотри, Вулф, Джек засыпает. И ты же знаешь, Джек не приведет тебя в плохое место, нужно просто… просто, подождать… Вулф!.. все идет хорошо…»

Но приближалось полнолуние, и Вулф был напряжен. Его инстинкты все сильнее давали о себе знать. Сознание говорило ему, что все будет в порядке, но это было все равно, что человеку с насморком уговаривать себя не чихать в церкви, потому что это неприлично.

Он сидел, ощущая запах лесного пожара, вонючую пещеру, оглядываясь на каждую тень и постоянно ожидая, что что-то бросится на него из темноты. По его спине струился холодный пот, глаза были широко раскрыты, и он смотрел, как сталкивались и ломались машины, как рушились дома, как один человек бил другого.

– Рекламный ролик, – пробормотал Джек. – Я говорил, что тебе понравится…

Затем раздались Голоса. Один сказал: «Не курить!». Другой сказал: «Дается скидка на групповые заявки». Третий сказал: «На утренние сеансы скидка…»

Джек что-то пробормотал, но Вулф ничего не разобрал. Джек уже почти спал.

Потом последний голос пробормотал: «А теперь наш новый фильм», и Вулф не смог сдержаться. Мультфильм был довольно громко озвучен, а оператор забыл отрегулировать звук. В динамиках загрохотало.

Затем распахнулось волшебное окно, и тут Вулф увидел огонь. Желтые и красные полосы.

Он завыл и вскочил на ноги, схватясь за руку Джека, который уже почти уснул.

– Джек! – закричал он. – Выходи! Убегаем! Вулф! Огонь! Вулф! Вулф!

– А ну, сядьте там, впереди! – закричал кто-то.

– А ну, заткнитесь там! – закричал еще кто-то.

Затем дверь распахнулась.

– Что здесь происходит?

– Вулф, замолчи, – прошептал Джек. – Во имя Господа…

– ОООУУУУУОООУУ – ООООООООУУ! – выл Вулф.

Женщина взглянула на Вулфа, когда свет из зала упал на него. Она вскрикнула и потянула к себе своего маленького ребенка. Буквально, потянула: ребенок упал на колени и растянулся на ковре из поп-корна, рассыпавшегося по полу. Один из его тапочков при этом свалился.

– ОУУУУУОООООУУУУООО – УУУАААОООООУУУОООООО!

Какой-то тип на три ряда ниже оглянулся и смотрел на них с любопытством. В одной руке он держал дымящуюся сигарету. Еще одна была засунута за ухо.

– Эй… хватит, – сказал он. – Проклятые Лондонские Оборотни опять появляются?

– О'кей, – сказал Джек. – Все в порядке, мы уходим. Нет проблем. Просто… не надо больше этого, хорошо? Хорошо?