Текст книги "Имперский повар. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Сергей Карелин
Соавторы: Вадим Фарг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 46 страниц)
– Договорились.
– А во-вторых, если удивишь моих родственников, то у тебя появятся фанаты, если можно так сказать. Блендер, тостер, новую печь или что-то ещё… они могут организовать много чего. Главное, чтобы понимали, для кого этого.
– А вот это уже дело…
В этот самый момент на кухне раздался пронзительный, почти истеричный писк таймера духовки. Словно маленький механический бог подавал мне знак свыше. Идеально. Просто идеально.
– Это не так уж и сложно, – улыбнулся я, медленно поднимаясь из-за стола. – Хочешь, покажу небольшую репетицию прямо сейчас? Генеральный прогон, так сказать. Правда, придётся немного подождать, пока шедевр дойдёт до нужной кондиции.
– В твоей компании я готова ждать сколько угодно, – мурлыкнула Саша, и в её глазах блеснул такой азартный огонёк, что я невольно улыбнулся. Кажется, кто-то попался на крючок.
Я галантно предложил ей руку и повёл на кухню. Настя, провожая нас взглядом, хитро сощурилась и незаметно погрозила мне пальцем, мол, «смотри у меня, ловелас». Я лишь закатил глаза в ответ. Сестра – это такое создание, которое всегда уверено, что знает тебя лучше, чем ты сам. Даже если ты – уже совсем не ты.
На кухне стоял густой, сладковатый, дурманящий аромат печёной тыквы и чего-то неуловимо пряного. Я натянул толстые тканевые прихватки и, как фокусник, извлёк из недр старой духовки большой противень. На нём, словно два оранжевых солнца, лежали разрезанные пополам, запечённые до тёмно-карамельной корочки половинки тыквы.
– Дамы и господа, сегодня в меню – тыквенный чизкейк! – торжественно объявил я. – Генеральная репетиция вашего заказа. Прошу любить и не жаловаться.
Саша, хихикнув, устроилась на высоком табурете в углу, поджав под себя ноги и обхватив колени руками. Она превратилась в самого внимательного зрителя на свете. Что ж, шоу так шоу. Я чувствовал себя рок-звездой на своей собственной кухне.
Я двигался легко и уверенно, отмеряя каждое движение, и комментировал всё, что делаю, словно вёл кулинарное телешоу из своей прошлой, такой далёкой жизни.
– Итак, для начала – основа! – провозгласил я. – Берём самое простое песочное печенье, которое только смогли найти в вашей сельской лавке. – Я демонстративно высыпал пачку в чашу новенького, блестящего блендера, купленного на честно заработанные деньги. – Добавляем щепотку соли, чтобы оттенить сладость и сделать вкус более объёмным. И… превращаем всё это в пыль!
Я с пафосом нажал на кнопку. Блендер взревел, как раненый зверь, и через пару секунд печенье превратилось в однородную ароматную крошку.
– Теперь – растопленное сливочное масло. Оно свяжет нашу основу, сделает её плотной и хрустящей, – я тонкой струйкой вылил масло в крошку и снова нажал на кнопку. – Вжик, и готово.
Я выложил липкую массу в разъёмную форму и аккуратно утрамбовал её дном гранёного стакана, создавая идеально ровный корж. Это было похоже на работу скульптора.
– А теперь – начинка! Гвоздь программы! Душа нашего десерта! – я взял большую ложку и начал соскребать мягкую, дымящуюся, невероятно ароматную мякоть тыквы. – Пюрируем её до состояния нежнейшего шёлка. Никаких комочков, никаких волокон. Только чистый, концентрированный вкус осени!
Блендер снова взвыл, на этот раз урча более довольно и приглушённо, превращая тыкву в ярко-оранжевое, гладкое, глянцевое пюре.
– А это что за волшебный порошок? – с любопытством спросила Саша, указывая на маленькую баночку с невзрачной этикеткой.
– Местная «магия», – пояснил я, отмеряя ровно половину чайной ложки. – Жалкая пародия на настоящие специи. Неплохая замена корице и мускатному ореху, если знать правильные пропорции и уметь с этим работать. Но настоящие специи, конечно, лучше. Поверь, когда-нибудь я до них доберусь, и тогда этот город сойдёт с ума от новых ароматов.
Я смешивал тыквенное пюре со сливочным сыром, яйцами, сахаром, и всё это время Саша не сводила с меня глаз. Я видел в её взгляде не просто любопытство или интерес. Она была заворожена. Устроенное мной «представление» ее явно впечатлило.
– Ну вот, – сказал я, выливая густую оранжевую массу на песочную основу и разравнивая её лопаткой. – Теперь отправляем эту красоту в духовку.
Я аккуратно поставил форму в духовку и повернулся к Саше. Она молчала, но её взгляд говорил громче любых слов. Кажется, я только что приобрёл не только выгодный заказ на выездное обслуживание, но и самую преданную поклонницу в этом городке.
Глава 19
– Что ж, почти готов, – я с удовлетворением выудил блюдо из печи и поставил на стол перед гостьей. – Самое трудное позади. А теперь начинается самое мучительное. Ожидание. Чтобы этот красавец, – я кивнул на форму с будущим чизкейком, – достиг своего пика, ему нужно время. Сначала остыть здесь, на столе, до комнатной температуры. А потом – в ссылку, в холод. На целую ночь, а в идеале – на сутки. Только так он обретёт нужную плотность и раскроет весь свой бархатистый, сливочный характер.
– Я готова ждать, – протянула Саша, облокотившись на столешницу и подавшись чуть вперёд. Её фиолетовые волосы упали на плечо. – Хоть всю ночь. Особенно, если в хорошей компании. Например, с тобой.
Я невольно усмехнулся. Прямолинейность этой девушки обезоруживала. Она не ходила вокруг да около, а шла напролом, как ледокол.
– Боюсь, если мы просидим тут всю ночь, моя сестра спустит на меня всех собак, а то и чего похуже, – ответил я, сохраняя лёгкий тон. Я демонстративно взял чистую десертную ложку. – Но для особо нетерпеливых у меня есть эксклюзивное предложение. Так сказать, предварительный показ.
Я зачерпнул из миски немного оставшейся начинки. Густая, кремовая, оранжево-солнечная масса легла на ложку идеальным холмиком, источая аромат пряностей и чего-то невыразимо уютного.
– Держи. Это, скажем так, деконструированная версия. Демо-вариант для тех, кто не умеет ждать. Просто закрой глаза и представь, что к этому нежному крему добавляется хруст песочной основы и та самая плотная, шелковистая текстура, которая появится после ночи в холоде.
Саша с каким-то детским любопытством взяла ложку. На секунду она замерла, а потом осторожно отправила её в рот. И тут началось представление. Её глаза, до этого смотревшие с игривым интересом, распахнулись до размеров блюдец. Затем ресницы дрогнули, и она медленно-медленно закрыла веки, полностью отдаваясь ощущениям.
На её лице расцвела улыбка чистого, незамутнённого блаженства. Она с каким-то показательным, почти неприличным наслаждением облизала ложку, не открывая глаз. Когда же она наконец посмотрела на меня, её взгляд был томным и слегка расфокусированным.
– Белославов… – прошептала она, и в этом шёпоте было больше эмоций, чем в крике. – Ты… ты волшебник? Или колдун? Потому что-то, что ты делаешь… это просто незаконно. За такое нужно сажать. В тюрьму для гениев.
И именно в этот момент, когда атмосфера на кухне стала густой, как патока, я заметил движение в углу. Из-за мешка с мукой высунулась крохотная усатая мордочка. Рат. Мой хвостатый союзник и главный дегустатор смотрел на меня с таким вселенским укором, будто я только что на его глазах променял нашу священную мужскую дружбу на первую встречную девицу с яркими волосами.
Его маленькие глазки сверлили меня взглядом, полным ревности и обиды. Я едва сдержал смешок. Перехватив его взгляд, я, пока Саша всё ещё пребывала в эйфории, незаметно подмигнул ему. Мол, спокойно, старина, всё под контролем, про твою долю никто не забыл. В ответ Рат демонстративно фыркнул, дёрнул носом и с оскорблённым видом скрылся обратно за мешком.
– Кажется, я засиделась, – лениво протянула Саша, когда мы вышли в опустевший зал. Она сладко потянулась, выгибая спину, словно сытая и довольная пантера. – Уже совсем темно. Проводишь меня до дома? А то одной по нашим улочкам бродить жутковато. Вдруг хулиганы нападут?
Настя, как раз наводившая финальный блеск на последнем столике, услышала её вопрос и выразительно хмыкнула себе под нос, не оборачиваясь. Но я заметил в отражении оконного стекла её лукавую ухмылку. Сестрёнка всё видела и делала свои выводы.
– Разумеется, провожу, – с готовностью кивнул я, развязывая тесёмки фартука. – Что я, не джентльмен? Бросить такую очаровательную девушку на растерзание ночному городу – это же настоящее преступление против всего прекрасного.
Когда я проходил мимо неё к выходу, Настя тихонько прошипела мне в спину:
– Осторожнее, донжуан местного разлива. Не заиграйся там.
– Ревнуешь? – так же тихо бросил я через плечо, ловя её возмущённый взгляд.
Я лишь шире усмехнулся и вышел вслед за Сашей на улицу, вдыхая прохладный ночной воздух. Да уж, вечер определённо переставал быть томным и обещал немало интересного.
* * *
Ночная прохлада приятно щекотала кожу после раскалённого пекла кухни. Мы с Сашей неспешно брели по пустынным улочкам Зареченска, и звук наших шагов, казалось, был единственным, что нарушало сонную тишину. Жёлтые круги света от фонарей лениво выхватывали из темноты куски потрескавшегося асфальта, одинокие скамейки и молчаливые, словно затаившие дыхание, фасады домов.
– А знаешь, – вдруг сказала Саша, прерывая затянувшееся молчание, – тут в городе все шепчутся, что я в ссылке. Мол, дядя сослал свою непутёвую столичную племянницу в эту глушь, чтобы я ему там репутацию не портила.
– Хм, а разве это не так? – я с любопытством покосился на неё. Её профиль в тусклом свете фонаря выглядел на удивление дерзким и милым одновременно.
– Вообще не так! – она фыркнула и усмехнулась. – Я сама сюда сбежала. Представляешь? Из большого города, где жизнь кипит, в эту сонную заводь.
– Добровольная ссылка? Звучит интригующе, – я подыграл ей. – Что же заставило столичную штучку променять огни большого города на наши скромные фонари?
– Устала, – просто ответила она. – Устала от вечной гонки за чем-то непонятным. От фальшивых улыбок, которые тебе дарят, только потому что у тебя известная фамилия. Там ты не личность, а приложение. Дочь такого-то, племянница вон того. Ходячая функция. А здесь… – она сделала глубокий вдох, – здесь я просто Саша. Могу ходить в рваных джинсах, красить волосы в эти дурацкие цвета и ни перед кем не отчитываться.
– И продавать блендеры гениальным, но пока непризнанным поварам, – вставил я свою реплику, не удержавшись от шпильки.
– И это тоже! – звонко рассмеялась она. – Здесь я как будто… настоящая. Понимаешь? Свободная. А работа – это так, для развлечения. Чтобы со скуки не помереть и у матери на шее не сидеть.
Мы как раз подошли к самому обычному серому пятиэтажному дому, каких в Зареченске пруд пруди. Типичный представитель местной архитектурной мысли.
– Пришли, – сказала она, останавливаясь у тёмного, как пасть зверя, подъезда. – Спасибо, что проводил, Белославов. И за экскурсию на твою волшебную кухню отдельное спасибо. Это было… очень познавательно.
И прежде чем я успел ответить что-нибудь умное или хотя бы просто вежливое, она сделала резкий шаг ко мне, её руки обвились вокруг моей шеи, и она притянула меня к себе. Её губы оказались настойчивыми и неожиданно горячими. Это был не робкий, девичий поцелуй. О нет. Это был долгий, властный, почти требовательный поцелуй-обещание, от которого у меня на миг вышибло весь воздух из лёгких. Я, признаться, даже немного опешил от такой прыти.
– Считай это авансом, – прошептала она, наконец отстранившись и заглядывая мне прямо в глаза. В полумраке её зрачки казались просто огромными, чёрными омутами. – Основное блюдо и десерт – за тобой. Постарайся не разочаровать.
Она хитро подмигнула, развернулась и, не сказав больше ни слова, юркнула в тёмный проём подъезда. А я остался стоять посреди улицы, как дурак, – слегка ошарашенный, с привкусом её вишнёвой помады на губах и с расползающейся по лицу довольной ухмылкой, которую я и не думал скрывать.
Что ж, – подумал я, возвращаясь в реальность. – Кажется, жизнь в этом странном мире становится всё более и более интересной.
На обратном пути, окрылённый неожиданным успехом, я решил срезать через тот самый тёмный проулок, где недавно обрёл сомнительную славу. Настроение было боевое, и перспектива новой встречи с местными гопниками меня не то чтобы пугала, а скорее даже забавляла. И долго ждать не пришлось.
Они выросли из тени, словно грибы после дождя. На этот раз их было больше – человек шесть или семь. Целая банда. Я не сбавил шаг, продолжая идти расслабленной, почти вальяжной походкой.
Один из них, какой-то новенький паренёк с горящими глазами, которого я точно не видел в прошлый раз, уже шагнул мне навстречу, эффектно поигрывая латунным кастетом. Но его тут же схватила за плечо жёсткая рука.
– Стой. Не трогай его, – бросил их главарь, тот самый тип, которого я недавно вырубил одним точным ударом. Он вышел вперёд, загораживая своего бойца. На его лице не было ни злости, ни желания отомстить. Только какое-то хмурое, почти деловое уважение. – Он свой.
Сказав это, он коротко, по-мужски кивнул мне.
Я, ни секунды не раздумывая, кивнул в ответ.
Вот это поворот. Неожиданно и, чёрт возьми, очень приятно. Это было настоящее признание. Не от продажных чиновников, не от хитрых купцов, а от тех, кто живёт по суровым законам улицы. И такое признание, как я начинал понимать, в этом городе стоит дороже любых денег и связей. Я молча прошёл мимо застывшей компании, чувствуя на спине их провожающие взгляды. Никто больше не шелохнулся. В этот вечер я получил не только горячий аванс от девушки с разноцветными волосами, но и негласный пропуск на тёмную сторону Зареченска. Дела определённо шли в гору.
* * *
Когда я вернулся в «Очаг», зал встретил меня гулким полумраком и тишиной, которая после гомона вечерних улиц буквально звенела в ушах. Единственным светлым пятном была тонкая, как лезвие, полоска света, пробивающаяся из-под двери кухни. Настя. Конечно, она не спала.
Сестра ждала меня, устроившись за столиком у окна. Подперев щёку маленьким кулачком, она неподвижно смотрела в тёмное стекло, где мутным пятном отражалось её донельзя измученное лицо.
– Ну что, проводил свою новую пассию? – её голос был тихим и на удивление беззлобным, но в нём плескалась такая вселенская усталость, будто она в одиночку перетаскала все мешки с картошкой из подвала.
– Проводил, – кивнул я, стягивая с плеч куртку. – А ты чего не спишь? Время-то позднее.
Настя медленно повернула голову. Её взгляд был удивительно взрослым и серьёзным, совсем не таким, какой должен быть у девчонки её лет. Она смотрела на меня в упор, словно следователь на допросе.
– Я вот сижу и думаю, – начала она, не отрывая от меня глаз. – Сначала была Даша. Хорошая, милая девочка, дочка мясника. Она смотрит на тебя так, будто ты не повар, а какой-то святой, сошедший с небес, чтобы накормить её божественным борщом. Ладно, это ещё можно понять.
Она сделала паузу, давая мне возможность вставить слово, но я промолчал.
– Потом появилась эта… Лейла. Сумасшедшая дочка купца, от которой мурашки по коже. От неё вообще непонятно, чего ждать – то ли она тебе в суп яд подсыпет, то ли саму себя на десерт предложит. А теперь ещё и эта… – Настя картинно закатила глаза, – с яркими волосами. Продавщица из магазина. Игорь, ты что, решил их коллекционировать? У тебя скоро гарем будет, как у турецкого султана. Места в «Очаге» на всех не хватит.
– Да брось ты, Настя, – я попытался улыбнуться как можно беззаботнее, но получилось, кажется, не очень. – Это просто… стечение обстоятельств. Я же не виноват, что они все ко мне липнут.
– Вот именно! – она вскочила со стула и подошла ко мне почти вплотную. Теперь я мог разглядеть тёмные круги у неё под глазами. – «Просто так» ничего не бывает! Особенно с тобой! С тех пор как ты… изменился… ты стал как магнит. Только притягиваешь не железо, а неприятности и… женщин. Послушай меня, братец, будь осторожнее. С женщинами, шутки плохи.
– Забавно слышать это от тебя, – хмыкнул я. – Ты ведь тоже, как бы, женщина.
– Именно поэтому я и знаю, о чём говорю! – отрезала она с такой убийственной серьёзностью, что моя улыбка тут же увяла. – Мы можем быть лучшими подругами и самыми верными союзницами. Но можем стать и худшими врагами. Такими, от которых не спрячешься и не скроешься. Особенно, когда дело касается мужчины, который нам нравится. А ты, идиот ты мой любимый, им всем нравишься! Рано или поздно они столкнутся лбами. И это будет не просто девичья ссора с выдиранием волос. Это будет настоящая битва. И знаешь, кто окажется в самом центре этого урагана? Ты! И тебе мало не покажется.
Она резко развернулась и, не проронив больше ни слова, быстрыми шагами скрылась на лестнице, ведущей на второй этаж. Дверь её комнаты громко хлопнула. А я остался стоять на кухне, ошарашенно глядя ей вслед. Чёрт. А ведь мелкая-то права. На все сто процентов.
Но ждал ещё один оскорблённый в лучших чувствах. Рат сидел на своей любимой полке с крупами, демонстративно повернувшись ко мне спиной. Его тощий, облезлый хвост нервно подёргивался, выписывая в воздухе замысловатые петли. Это был явный признак крайнего крысиного негодования.
– Эй, приятель, ты чего надулся, как мышь на крупу? – спросил я, присаживаясь на табурет.
Крыс молчал. Он даже не дёрнулся. Лишь кончик его носа мелко-мелко задрожал, улавливая запахи. Всем своим видом он демонстрировал, как глубоко я ранил его тонкую гурманскую душу.
– Я же обещал угостить, – вздохнул я, переходя к делу. – Слово шефа – закон. Но блюдо ещё не готово. Ему нужно «отдохнуть», понимаешь? Настояться. Чтобы все вкусы поженились, создали идеальный букет. Это как вино. Ты же не пьёшь молодое вино, верно?
Рат медленно, с чувством собственного, почти королевского достоинства, повернул ко мне свою усатую мордочку. Его глазки-бусинки недоверчиво сверкнули в свете одинокой лампочки.
– Завтра утром, – твёрдо сказал я, глядя ему прямо в глаза. – Когда оно достигнет пика своего совершенства, ты получишь самый первый, самый лучший, самый центральный кусок. Раньше всех. Раньше меня, раньше Насти, раньше любых гостей. Даю тебе слово.
– Ладно, – наконец пискнул он, и в его голосе послышалось облегчение. – Твои слова звучат убедительно. Ты умеешь находить правильные аргументы, человек. Но только попробуй меня обмануть! Я тебе этого никогда не прощу! И в отместку прогрызу не просто мешок с мукой, а тот самый, с французской мукой тонкого помола, который ты прячешь на верхней полке!
– Договорились, – улыбнулся я. Конфликт был исчерпан.
Я подошёл к столу, где в большой чугунной форме остывал мой будущий шедевр – свинина, запечённая с овощами и травами. Аромат стоял такой, что слюнки текли. Жизнь становилась всё сложнее. Враги, союзники, ревнивая сестра, обидчивый крыс-гурман, а теперь ещё и три совершенно разные женщины, каждая из которых чего-то от меня хотела. Голова шла кругом.
* * *
Ночь – моё время. Обожаю, когда дом наконец-то погружается в тишину. Когда Настя, моя новоиспечённая сестрица, перестаёт картинно вздыхать, переживая за судьбу мира и мои, как она выражается, «амурные похождения». Когда Рат, мой хвостатый деловой партнёр, наевшись до отвала, засыпает и видит во сне горы пармезана. Вот тогда-то я и могу заняться настоящим делом. Сон – это для слабаков и бездельников. Для гения вроде меня сон – это преступная трата времени, которое можно было бы посвятить созданию очередного шедевра или, как сейчас, исследованию.
Я плюхнулся на скрипучий деревянный табурет посреди своей кухни и открыл старенький ноутбук. Закрыв глаза на пару секунд, я мысленно подготовился к погружению. Нет, не в какую-то там астральную проекцию, а в обычный, до боли знакомый интернет.
Правда, в этом странном мире, куда меня занесло, даже он работал через пень-колоду. Вечные лаги, обрывы соединения и поисковик, выдающий такую дичь, что хотелось плакать. Но это был мой единственный портал в реальность, не считая, конечно, говорящих крыс и лесных фей.
Чем больше я сёрфил, тем яснее становилась картина: мир реален, просто он… немного поехал крышей. Как будто кто-то взял мою старую добрую Землю, хорошенько встряхнул, перемешал все страны и эпохи, а потом забыл прочитать инструкцию по сборке. Да, здесь была цифровая эпоха, но какая-то вывернутая наизнанку. Я с трудом, через обрывки онлайн-энциклопедий, нашел информацию о крупных державах.
Где-то за океаном существовала Содружество Американских Республик, или попросту САР (недалеко от наших США ушли, кстати, ведут себя примерно так же). Османская империя на юге, причём довольно большое государство.
На Севере, на островах, как и в моем прошлом мире раскинулось вечно туманное Британское королевство.
Совсем неподалёку от границ нашей империи стоял Новый Рейх (думаю, здесь нет смысла объяснять, что и как), тем более что он включал в себя половину Европы – все эти Чехии, Польши и прочие Словакии входили в него.
Скандинавских стран не было, было единое Скандинавское королевство, занимавшее весь одноименный полуостров.
На востоке расположилась Китайская империя (да, да, тоже империя). И у всех был интернет! И все они творили в нём какую-то несусветную дичь. Это и пугало, и вселяло совершенно безумную надежду.
Я открыл свой потрёпанный блокнот, куда уже несколько недель записывал идеи и наблюдения. Мой первый сегодняшний запрос в поисковике был до смешного прост: «купить настоящие специи в Зареченском уезде». Интернет, натужно погудев, выплюнул мне пару ссылок на мелкие лавки, которые торговали всё той же химической дрянью от монополиста Алиева под названием «магические усилители вкуса». Ни щепотки чёрного перца, ни палочки корицы, ни коробочки кардамона. Пустота. Моя кухня, мой храм кулинарии, мог превратиться в унылую тюрьму из картошки, лука и пресной капусты.
Стиснув зубы, я расширил поиск до всей губернии. Результат был чуть лучше, но суть не менялась. Стало ясно: чтобы снова готовить по-настоящему, мне придётся мыслить глобально. Я открыл онлайн-карты и начал изучать географию этого причудливого мира, параллельно вбивая в поиск названия растений и пряностей.
Итак – Османская империя. Судя по форумам и блогам, это был конгломерат вечно грызущихся между собой торговых городов-государств. Они обожали золото и породистых лошадей, но к еде относились с прохладцей. И именно там, в их засушливых долинах, росли цветы, из которых местные добывали «солнечные нити».
Когда интернет со скрипом загрузил мне картинку, моё сердце пропустило удар. Шафран! Драгоценные рыльца крокуса! А здесь… они красили им ткани! Дешёвые хлопковые ткани, Карл! Яростно чиркая в блокноте, я не мог поверить своим глазам. Они использовали специю, стоящую целое состояние в моём мире, как копеечный пигмент, чтобы придать убогим халатам весёленький жёлтый оттенок. Иногда его сжигали на похоронах, чтобы дым отгонял злых духов. Употреблять его в пищу? Подобное никому и в голову не приходило. Я чуть не застонал вслух. Это было кощунство!
Британское королевство. Вылитая старая добрая Англия. Их кухня была отражением национального характера – пресная, скучная, вываренная до полной потери вкуса. Но в их влажных садах, буквально как сорняк, рос «дьявольский корень». По картинке и описанию я понял, что это нечто среднее между имбирём и хреном. То есть, острый, пряный, сшибающий с ног аромат!
Но местные ханжи считали его вкус слишком «вульгарным» и «возбуждающим низменные страсти». Они применяли его исключительно в медицине, делая вонючие припарки от ревматизма. Я лихорадочно записывал в блокнот: «Имбирь/хрен… основа для сотен соусов… они лечат им радикулит!». Мысль добавить «дьявольский корень» в еду казалась им такой же дикой, как идея станцевать на заседании парламента.
Китай. Древняя, замкнутая цивилизация, одержимая ритуалами и тотальной бюрократией. И именно там, в их священных рощах, росли деревья, дающие «пятиконечные звёзды». Бадьян! Его сложный, сладковато-горький аромат был создан для утки и свинины. Но местные мудрецы использовали его исключительно для создания благовоний и… бальзамирования усопших аристократов. Считалось, что его мощный запах сохраняет тело от тлена. Я так и записал: «Бадьян… для мумий». Предложить им бросить «звезду для покойников» в суп было равносильно смертельному оскорблению.
Я захлопнул ноутбук. Голова гудела, но внутри всё клокотало от дикого азарта. Шафран для покраски. Имбирь для компрессов. Бадьян для мумий. Я попал в мир кулинарных варваров! Они сидели на горе сокровищ и не имели ни малейшего понятия об их истинной ценности.
Я обвёл взглядом свою маленькую кухню. Она больше не казалась мне тюрьмой. Нет. Теперь это был мой штаб. Мой плацдарм. Я отчётливо понял, что не смогу вечно варить похлёбку из капусты. Чтобы снова стать великим поваром, мне придётся стать великим авантюристом. Мне нужно добраться до этих стран, увидеть эти растения своими глазами, потрогать их, вдохнуть их живой аромат. И забрать их. Забрать всё.
Мой план начал вырисовываться в блокноте. Сначала – окопаться здесь, в Зареченске. Заработать денег, репутацию, найти надежных людей. А потом… потом будет видно.
