Текст книги "Люди и боги (СИ)"

Автор книги: Роман Суржиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 56 страниц)

Карен понадобилось известное мужество, чтобы продолжить:

– Судари, позвольте присесть. Видите ли, я ищу хорошего каменщика, потому и обратилась…

Старший мастер спросил с непроницаемою миной:

– А откуда вы знаете, что мы каменщики?

– Все знают, что мастера собираются здесь, в «Железном роге».

– Кто это – все?

– Ну, добрые люди, горожане… Разве это секрет, чтобы его не знать?

Старший мастер кивнул бородатому соседу: видал, какая! Тот дернул носом в ответ: мол, да уж, выискалась.

– И чего же вам нужно от каменщиков, барышня? – сухо осведомился третий мастер. Вилка с нанизанным куском сала придавала ему грозный вид.

– Я желаю построить дом. Вот и хочу нанять бригаду.

Каменщики по цепочке переглянулись. Один сказал: «Эк!..», другой: «Мда», третий: «Вот же». Самый младший снизошел до ответа:

– Барышня, это так не делается. Наймите зодчего, он нарисует чертежи и сам же выберет бригаду.

– Зодчий не нужен, – отбрила Карен. – Дом-то стоит, но одна стена обветшала, хочу ее перестроить.

– В Ардене? – спросил старший.

– Где же еще?

– На правом берегу?

– Конечно. Стану я жить на левом!

– В центре?

– Ясное дело, не в пригороде.

– А на какой улице?

Это был тяжкий удар. Карен попыталась отразить его:

– Возле «Мариона», квартал пройти.

Старший насупил брови:

– Не помню я там рухнувших стен.

– Я тоже, – подтвердил бородач.

– Еще за угол свернуть…

– Что, на Семенную?

– Точно!

Мастера вновь переглянулись, и старший покачал головой в том смысле, что теперь-то уж все с этой дамочкой ясно. Младший вновь смилостивился над нею:

– Барышня, нету на Семенной неисправных домов. Чтой-то вы темните.

Дочь герцога, леди Великого Дома провалилась в краску.

– Будет вам, судари!.. Ну, соврала немного. Просто не хотела называть адрес, пока мы обо всем не договоримся. О цене и о качестве…

Старший каменщик изрек приговор:

– Вот что, сударыня, это уж слишком. Так оно не пойдет.

– И нечего! – подтвердил бородач.

Тогда за спиною Карен раздался тихий, грустный голос бога:

– Лжет она, мастера. Не слушайте. Она из Фаунтерры приехала.

В лицах каменщиков наметилась оттепель. Слово «Фаунтерра» многое им объяснило.

– А ты кто таков, парень?

– Натаниэль, студент. Это – моя мачеха. Она все наврала, а на самом деле хочет узнать про еретиков.

– Кто ж не хочет! – крякнул младший.

– Интересно ей, видите ли, – добавил Нави. – Любит всякие зверства да убийства.

Бородач кивнул с тем смыслом, что да, по ней заметно.

– Зато при деньгах. Расскажете – заплатит. А не расскажете – тоже правильно, нечего врать-то.

Впервые среди каменщиков наметился раскол. Бородач и еще один отвернулись от Карен, но трое других, напротив, подались вперед. Старший поколебался – и поддержал троих:

– Авансом платите, барышня.

Карен выложила на стол елену.

– Хорошее дело, – сказал старший не ей, а богу. – Что она знать-то хочет? Ты мне скажи.

– Ей интересно про бой в гробнице. Вы его не видели, но можете судить по состоянию стен. Какое оружие применялось? Какие силы пошли в ход?

За полчаса Нави и Карен узнали все. То бишь, все, что могли поведать каменщики – но это было много. Ведь они своими глазами видели расколотые крышки саркофагов, разбитые в крошку мраморные плиты, обожженные стены, камни, треснувшие от жара. Наметанный глаз мастеров мог оценить силу оружия. Вот плита разбита не долотом – тук-тук-тук – а одним могучим ударом. Хлестнула плеть – и расколола за раз, будто плеть способна колоть мрамор. А вот глазурь на стенах – хрясь, и пошла трещинами, и копоть на ней. Знаешь, при какой температуре она запекается? Уууу! Ей любой пожар нипочем, но тут зашкварило так, что все! А вот ступеньке досталось: вроде, слегка выщербило, но это ж гранит! Топором со всего маху рубани – даже царапины не будет, а тут – щербатая, как зуб! Словом, парень, могучее оружие у этих еретиков. Да и то сказать, сорок кайров положили – тоже ведь признак…

Нави поблагодарил, Карен дала еще елену. Беседа как бы подошла к концу, и бог спросил напоследок:

– Скажите, мастера, если не трудно… А раньше, месяце в ноябре или декабре, не делали вы каких-нибудь работ для Прощания?

Они озадачились. Старший спросил дружелюбно, но с подозрением:

– Так, а зачем оно тебе?

– Я думаю, еретики уже раньше к вам захаживали. Вряд ли это первый их налет.

– Почему так считаешь?

– Сами посудите. Кайры засаду устроили – так? Стало быть, знали, что еретиков сюда тянет, в Прощание. А как они могли знать? Да потому, что еретики уже раньше приходили!

Старший мастер уважительно поскреб подбородок.

– Умный ты, да?

– Студент, – пожал плечами Нави.

– Заметно… Ну, похоже, да, ты угадал. Мы, правда, раньше не думали на еретиков. Но случилось одно происшествие… – Старший толкнул плечом бородача: – Расскажи ему.

Бородач заговорил:

– В прошлой бригаде был у меня напарник. Я перешел сюда, но его не забыл, дружим. И вот в ноябре подрядили его на одно дело: возле Прощания оштукатурить беседку. Причем не всю, а только цоколь. Он сделал, а я пошел поглядеть. Потом говорю ему: «Что ж такое, брат? Неровно легло же, гильдию позоришь!» Приятель мне отвечает: «Не моя вина, там кладка была кривая. Я-то вывел, как мог, но что поделаешь, если камни лежат косо!» Я ему: «Что значит – кривая кладка? В нашей гильдии все дело знают!» А напарник говорит: «То-то и оно! Это не наши клали, а чужие. Наспех, без уровня, да на жидкий раствор. Вот и вышла лепешка коровья…»

Старший мастер подытожил рассказ:

– Видишь, студент, какая странность? У нас в Ардене, да в самом центре, похозяйничали чужие! Лютое нарушение устава цеха! Мы даже бургомистру жалобу писали. Вот тебе еретики! Каковы, а?

Нави еще спросил для приличия, где находится та самая беседка, а потом заказал мастерам эля, поблагодарил и распрощался.

Уже стемнело, когда они вдвоем сели в экипаж. Летняя ночь дышала блаженством. Золотом сияли фонари, мелодично стучали подковы, ветер бархатной кистью оглаживал волосы. Мир казался красивым и нежным. Карен сказала очень мягко:

– Все прошло, как по маслу. Сударь, правда же, вы теперь довольны?

– Нет, – срезал Нави. – Дела обстоят настолько плохо, как я и ожидал.

– Еретики? – спросила Карен.

– И беседка. И Темный Идо… Какая вам разница, сударыня? Вы все равно мне не верите.

Впервые по своей воле он назвал Карен на «вы». Холодно, колюче. Ей захотелось сказать: нет, мол, теперь верю… ну, настолько, насколько вообще можно верить безумцу… называющему себя богом. Она долго молчала, и лишь пару кварталов спустя раскрыла рот:

– Послушайте… вы же так и не сказали: отчего в вашем царстве нет каменщиков? Неужели боги не строят домов?

Нави ответил с безнадежною, старческой усталостью:

– Не строим. Сажаем семена, и дома вырастают, как деревья… Смейтесь же, сударыня! Какая нелепица!

* * *

Подъездная аллея к гостинице с обеих сторон была обсажена каштанами. Густая тень деревьев давала возможность притаиться и напасть на приезжих, как только их карета остановится. Нынче этот шанс использовала Дороти.

Собственно, она не нападала, а просто возникла из тени, но ее беззвучное появление перепугало Карен.

– А-аа! Тьма сожри, зачем так подкрадываться?!

– Пугливы те, чья совесть нечиста, – пропела Дороти. – Кто честен, тот не убоится мрака.

И Карен, и Нави ощутили запах.

– Миледи… вы пьяны?!

– Винит других лишь тот… или обвиняет? Черт, забыла… Имела повод, вот и выпила. Я нашла Глорию!

Карен ахнула. Нави вздрогнул так, что рассыпал деньги. С трудом нашарил пару агаток, сунул извозчику:

– Подожди в конце аллеи. Думаю, еще пригодишься…

Щелкнул кнут, цокнули копыта, гравий захрустел под колесами. Экипаж удалился, оставив аллею в тишине.

– Как – нашла?.. – прошептал Нави.

– Я еще не видела ее, но мне обещано – завтра! Пошла к аббатисе, в Прощание. Это же главный храм в Ардене, аббатиса здесь – старшая священница. Я пробилась к ней и сказала напрямик…

Карен аж поперхнулась:

– Вы ходили в Прощание?!

– Не перебивайте же! Аббатиса меня выслушала и ужаснулась. Сказала: как можно – отнять у матери дочь! Обещала, что поможет обязательно. Я спросила: велики ли шансы? И она ответила, что слышала о Глории! Представляете – слышала! Осенью ей принесли какой-то ордер от протекции, там было имя – Глория Нортвуд. Заключенную перевозили в Арден, о чем уведомляли шерифа и Церковь. Там не говорилось, куда именно перевозят, но аббатисе ничего не стоит навести справки! Завтра она обещала дать мне знать!

Карен подняла ладони и звонко хлопнула перед носом Дороти. Звук ничем не уступал пощечине.

– Очнитесь вы, несчастная! Ходили в Прощание к аббатисе – и еще радуетесь! С нами – бог. Думаете, он не подумал бы спросить ее? Нам нельзя с ней говорить, нельзя даже подходить к собору! И Прощание, и дворец аббатисы, и сама она – под надзором у протекции! Вы нас выдали, безумная женщина!

Дороти пожала плечами:

– Можете уехать хоть сейчас. Позовите с собой Нави – отменный повод, чтобы сбежать вдвоем.

– О чем вы?..

– Леди Карен, я не слепа. Впрочем, тут и слепец заметил бы. Бегаете за ним по пятам, хватаете за руки, смотрите в рот. А ваши вечные насмешки – какое детское ухаживание! Слишком грубое для такой… хм, утонченной леди. Потому я не сразу поняла, но теперь уж нет сомнений.

– Миледи, вы жестоко ошиблись! Я и в мыслях…

– Ах, полноте! Не нужно оправданий, я ни в чем не упрекаю. Дерзайте, будьте счастливы… Но не мешайте мне искать дочь! Вам двоим теперь не до Глории, так что я сама найду ее.

Карен хотела закричать: миледи, глупая вы гусыня! Какой роман – с ним?! Да он мне в сыновья годится! Мы только и делаем, что ищем вашу Глорию, а вас спасаем от беды!

Но было ясно: эти слова не помогут. Дороти останется в номере ждать вестей от аббатисы – а дождется агентов протекции, которые закуют ее в кандалы и отвезут в столицу. Минерва с радостью завершит то, что начал Адриан: отделит от тела безмозглую голову графини Нортвуд.

Ища помощи, Карен посмотрела на бога: скажите же то, что ее образумит!

И Нави сказал:

– Началось…

Обе дамы прислушались, он добавил:

– Необходимо действовать. Ты все ускорила, Дороти. Но ты права: ни к чему больше ждать.

Спустя четверть часа экипаж вез Нави и Дороти по направлению к военному госпиталю. Все инструкции уже были даны и восприняты. Дороти молчала, Нави кусал губы. Он пытался начать разговор, но слова не шли изо рта, язык будто присох к зубам.

Уже на подъезде к больнице он сумел выдавить:

– Дороти, прости меня.

– Ты вправе делать что хочешь, а я – не вправе ревновать. Любая смертная будет счастлива твоему вниманию.

– Я не об этом, о боги!.. Карен здесь не при чем. Мы движемся по ветке, которую я предвидел давно. Она будет мучительна для тебя, а я не знаю, как иначе…

– Судари, мы приехали! – сообщил извозчик.

– Не возьму в толк, о чем ты говоришь, – хмыкнула Дороти и вышла из экипажа.

Затемно в больницу не пускают, не положено. А все пациенты давно спят, ибо им необходим покой. Нужно иметь стыд, в конце концов! Выдумали тоже – в палату!

Возражения угасли, когда привратник ощупал монету и насчитал шесть углов. Вторая такая же монета побудила дежурную сестру раскланяться перед милордом и миледи:

– Сию минуту, добрые господа. Я проверю, не спит ли он, а спит – так разбужу. Простите, не скажете ли: кем вы ему приходитесь?

– Жена его сослуживца, капитана Гордона.

Кайр Рейнольд не спал, а маялся от жары. Сидел на подоконнике у открытого окна, грыз семечки и плевал во двор. Тусклый свет лампы не помешал ему сразу узнать Дороти.

– Здравствуй, красавица! Какими судьбами? Э, а кто это с тобой?

– Агент протекции по имени Натаниэль.

При этих словах Рейнольд наморщил нос. Дороти воскликнула, подбежав к нему:

– Нет, вы не правы: Натан – хороший человек! Он предупредил меня об опасности.

Рейнольд мигом подобрался. Соскочил с подоконника, сунул руку под кровать, вытащил меч и кинжал, обернутые холстом.

– Какая опасность?

– Мой командир, – сказал Нави, – хочет арестовать эту добрую женщину. Говорит, что она виновата по каким-то имперским законам. Нынче ночью он придет за нею.

– Арестовать жену офицера иксов?.. Он из ума выжил?!

– Ему не впервой сражаться с иксами. Имя моего командира должно быть вам знакомо, славный кайр. Его зовут майор Бэкфилд.

Кайр застыл в такой позе, будто готов был сию секунду выхватить меч.

– Бэкфилд? Красный Серп? Палач северян, командир ищеек и бандитов?!

– Он осаждал дворец при Северной Вспышке. Видимо, у него остались счеты с капитаном Гордоном, вот и хочет отомстить через жену. Но я решил, что это – бесчестное дело, потому предупредил ее.

– А я пришла к вам, – добавила Дороти. – Здесь, в Ардене, я одна. Не знаю, у кого еще просить помощи.

Рейнольд уже одевался.

– Красавица, Бэкфилд пожалеет о том дне, когда родился на свет!

Нави уточнил:

– С майором будет один или два подручных. Вы ранены, кайр. Не стоит ли вам позвать на помощь других бойцов? В Ардене есть люди герцога…

– Бэкфилд с двумя подонками? Какая еще помощь!

В экипаже Нави попросил кайра: не стоит убивать майора, он будет нужен. Рейнольд ответил: еще бы, наш святой долг – живьем доставить гада в столицу, к милорду! Нави прибавил: здесь, в Ардене, Бэкфилд похитил девушку по имени Глория. Прежде, чем увозить его, нужно добиться признания. Рейнольд оскалился: еще как добьемся! Затем предупредили извозчика: в коляске будет немного шумно, но мы заплатим за твое терпение. Дали щедрый задаток.

Окно Карен выходило на подъездную аллею и было видно издали. Нави различил две свечи – условный знак: засада у входа.

– Готовьтесь, кайр. Они нападут, едва остановимся.

Рейнольд сжался в тени навеса, Дороти и Нави подались вперед, чтобы закрыть его собой. Экипаж остановился у входа в гостиницу – и трое вынырнули из-под каштанов. Один схватил коня под уздцы, двое других прыгнули в коляску: Бэкфилд и какой-то агент.

Кайр вскочил на ноги. Теснота экипажа позволяла легко достать обе цели. Навершием кинжала он ударил в лоб агенту, тот повалился, закатив глаза. А майор получил пинок в колено, растерялся от боли – и кайр поймал его за шиворот, приставив к горлу кинжал.

– Садись, Красный Серп. Давно не виделись. Красавица, забери у него все железо.

Раздались звуки шагов – второй агент бросил коня, чтобы заглянуть в коляску. Рейнольд метнул кинжал, агент упал на колено – клинок застрял в бедре.

Майор дернулся, кайр стукнул его кулаком в нос. Голова аж запрокинулась, хрустнул хрящ.

– Ай! Ну зачем!..

– Деймон Ориджин, – сказал кайр и ударил снова. – Брант Стил. Дерек Уайтхолл.

Дороти поймала его за руку:

– Прошу, не нужно!

– Ты права, – кивнул кайр и ударил еще раз.

Когда Бэкфилда оставили в покое, он был безоружен, залит кровью и жалок. Корчился на сиденье, пряча руками лицо. Северянин сказал ему:

– Я кайр Рейнольд, первый иксовый батальон. Поедешь со мной в Фаунтерру. Для меня честь – доставить герцогу такую мразь, как ты.

– Они… преступники, – прошипел майор. – Не верь этим двоим… они в бегах…

Кайр будто и не слышал его слов.

– Перед поездкой закончим дело тут. Парень говорит, ты похитил девушку. Как бишь ее… Глория! Скажешь нам, где она.

– Ложь! – Бэкфилд сплюнул кровавый комок. – Ничего не знаю! Они врут!

Дороти окончила с раненым агентом: парой ударов ноги оглушила его, отняла оружие и вернулась в коляску.

– Ложь, говоришь?! – Она склонилась над майором, пробуя пальцем острие трофейного клинка. – Говоришь, ничего не знаешь?

– Ты… уже спрашивала! Не знаю я!

– Знает, – твердо сказал Нави.

Дороти повторила вопрос:

– Где Глория?

– Не знаю, тьма тебя сожри!

– Подержите его, кайр, – попросила Дороти.

– С великим удовольствием!

– Да хоть убейте, не знаю же!

Осторожно обойдя лежащего, к экипажу приблизилась Карен.

– Господа, в гостинице поднимается переполох. Желаете продолжить пытки – поедем в более укромное место.

– Карен, садись, – ответил Нави. – Извозчик, давай к Прощанию. Кайр Рейнольд, не смущайтесь, эта женщина – наш друг.

Скрипнули рессоры, фыркнул конь, зашуршали колеса.

– Майор, – сказал Нави, – я не имею сомнений, что вы знаете, где Глория. Вы поставили ловушку в храме Прощание. Нынче протекция подчиняется Ворону Короны; вряд ли нашлось много людей, готовых послужить вам. Так что ваша возможность ставить капканы весьма ограничена – и вы сделали всего лишь один выстрел, избрав целью Прощание. Все вы знаете, майор. Говорите же.

Бэкфилд сел, утер лицо рукавом, хрипло откашлялся. Расправил плечи и произнес со смертельным ядом в голосе:

– Хотите знать? Хорошо, я скажу!

Когда прозвучали все его слова, Дороти вскочила, замахнулась ножом:

– Врешь, мерзавец! Врешь!

Но Бэкфилд не лгал. Торжество на его лице не давало ошибиться.

– Врешь же. Врееешь… – простонала Дороти.

Нож выпал из руки. Она осела на пол, схватилась за голову, затряслась, как в лихорадке.

– Нет… Не может быть… Нет же!..

А потом добавила:

– Я должна… увидеть.

* * *

Экипаж стоял в сотне ярдов от портала собора. Карен и Нави сидели в кабине одни. Ночную тишь нарушали монотонные глухие удары.

– Грустно, – сказала Карен.

Нави промолчал.

– Давно вы знаете?

– Неправильно говорить: знаю. Даже сейчас есть полпроцента вероятности ошибки…

Его лицо давало понять, стоит ли ставить на эти полпроцента.

– Когда начали догадываться?

– В Маренго. Кто-то изъял из судебного архива информацию о Глории.

Нави замолчал. Железо бухало о камень.

– Поясните, – попросила Карен.

– Какая разница? Что это изменит?

– Поясните, я прошу.

– Ну… Есть янмэйская династия, злопамятная и находчивая по части наказаний. Есть вспыльчивый владыка Адриан, обманутый графиней и ее дочерью. Он держит их под стражей, ведет допросы, ждет приговора суда, соблюдая законную процедуру. Как тут получает известие, что пасынки этой самой графини присоединились к мятежу и идут на столицу. А владыка должен покинуть Фаунтерру – чтобы возглавить армию на другом фронте. Он в бешенстве, готов рвать и метать. Я слишком плохо знаю Адриана, чтобы вычислить точно, но вероятность высока: перед уходом он распорядился бы казнить пленниц. Однако графиня осталась жива – видимо, еще не всю информацию выжали из нее. Дочь – дело иное: знает она мало, как источник сведений – плоха, зато хороша для наказания. Убей ее – покараешь сразу двоих: и дочь, и мать.

– Зачем изъяли страницу из архива?

– Не знаю, что делали с нашей Дороти в застенках… И как ей удалось так долго скрывать нечто важное… Но любому терпению приходит конец. Она сдалась и рассказала последнее: Глория – незаконная дочь приарха Галларда Альмера.

– Тьма!..

– Ну, да… Названа амбициозно – в честь Праматери. В честь той из Праматерей, чье имя созвучно с Галлардом. Зачата в тот месяц и год, когда вельможи собрались на праздник Семнадцатого Дара… Неважно, не сбивай. Важно другое: когда палачи выжали это из графини, Глория уже была мертва. Архив уничтожили и факт казни засекретили потому, что приарх мог отомстить за дочь, ударить в спину войску Адриана. Но, видимо, со временем он все-таки узнал – и помог Кукловоду убить владыку.

Удары прекратились, сменившись шорохом и тихим стуком – будто сыпалась откуда-то каменная крошка. Нави утер испарину со лба, нервно стиснул ладони.

– Как вы узнали, что именно здесь?..

– Где же еще? Усыпальница владык!.. Глория обманула Адриана, чтобы войти в ряды Династии. Ну, и вошла… в некотором роде… Конечно, в самой гробнице ей не место. А вот где-то рядом – под лавкой, например. В беседке наверняка есть лавки… Это смешная шутка, Карен. Столь же забавная, как то, что сделали с тобой…

На минуту утихли все лишние звуки. Нави скривился в ожидании боли.

– Девяносто девять с половиной…

Тишину вспорол отчаянный, страшный, безутешный крик Дороти.

– Сто, – выдохнул бог.

Кажется, теперь ему стало легче.

– Зачем вы? – процедила Карен. – Зачем так…

– Как иначе?

– Могли сказать еще в Маренго! Почему не предупредили ее? Зачем мы здесь? Вы хотели, чтобы Дороти… увидела тело?!

Внезапно аллея наполнилась топотом. Десятки черных фигур выныривали из-за деревьев, окружая экипаж и беседку.

– Нет, Карен. Мы здесь потому, что я должен остановить Темного Идо. Для этого мне нужна Минерва.

Два человека подошли к коляске: крепыш с рыжей шевелюрой и мужчина в черной рубахе с белым шейным платком.

– Марк Фрида Стенли, Ворон Короны, – представился второй из них. – Вы – леди Карен Лайтхарт?

– Я.

– А вы – Натаниэль?

– Графиня Нортвуд и майор Бэкфилд сейчас у беседки. Полагаю, они интересуют вас в первую очередь.

– О, я рад встрече со всеми вами! А императрица будет счастлива вдвойне.

Подошли другие агенты, Ворон учтиво передал беглецов их заботам. Прежде, чем Карен разлучили с Нави, бог успел сказать:

– Не бойся. У тебя все будет хорошо.

Пока ее вели через парк, пока сажали в черную карету, похожую на гроб, пока лязгали затворами на дверцах, она думала о Нави. Догадался в Маренго – это лишь половина правды. В Маренго Нави понял только то, где находится тело Глории. Но остальное… Что Дороти – графиня Нортвуд, что ее дочь рождена от случайной связи с приархом и казнена по приказу владыки, что протекция поставит ловушку в месте захоронения – все это Нави высчитал из чисел. А ведь он не просил чисел со времен лечебницы! Выходит, спасая Карен и Дороти из темницы, он уже знал, чем окончится их путь! Не знал только – где.

Верной реакцией был бы гнев, и даже ненависть. Нави привел их в лапы палачей, чтобы добиться встречи с Минервой! Стоило бы назвать его предателем и подлецом… Но Карен думала только о древе. Мы, близорукие, не можем судить, что такое вред и что такое благо. Смертным не дано понять, куда ведут несчетные изгибы ветвей. Лишь боги видят целиком всю крону.

«Не бойся, у тебя все будет хорошо».

Преданная и брошенная богом, вопреки всякой логике Карен знала: теперь она ему верит.