Текст книги "Люди и боги (СИ)"

Автор книги: Роман Суржиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 56 страниц)

Эрвин оценил обстановку. На южной части поля враг разбит и отступает. Но на северной противник еще очень силен, и иксам Эрвина не пройти туда – мешает толчея графских войск на дороге. Помочь может тяжелая пехота, а также – быстрая атака на штаб генерала. Альмерцы не будут сражаться без Векслера. Его знамя упадет – они отступят.

– Сигнальщик, трубите разворот. Идем на запад, атакуем штаб генерала!

Прозвучал рог, и северяне развернулись, чтобы перейти ко второй части плана. Агатовское войско двинулось вдоль дороги, добивая врага вдоль дороги и стремясь к штабу Векслера.

Недобитый враг опаснее всего, – подумал Эрвин как раз в тот миг, когда ближайший кайр вылетел из седла. Краем глаза Эрвин поймал черный силуэт, мчащийся наперерез. Пригнулся, над головой свистнуло что-то. И тут же Дождь получил страшный удар: вражеский конь протаранил его. Дождя развернуло, бросило вбок. Он аж присел, дико заржал от натуги, но сумел-таки устоять на ногах. Повернувшись, Эрвин увидел врага. В отличие от прочих рыцарей Векслера, этот носил черненые латы. Здоровенный, как кузнец, он размахивал огромной булавою. Этакую палицу нелегко поднять и двумя руками, рыцарь же держал ее одной правой, а в левой сжимал круглый щит. Инерция увлекла черного рыцаря в сторону, Эрвин рванулся за ним, но упустил время, пока Дождь отходил после удара. Враг успел развернуться, принял Глас Зимы на щит, отбил. Эрвин сделал второй выпад, целя в сочленение на бедре. Попал в латную пластину, лязгнул метал, удар отдался болью в запястье. Враг стукнул его по локтю окраиком щита. Рука с мечом ушла вниз, а черный рыцарь занес булаву. Эрвин отклонился, спасая голову. Удар пришелся в левое плечо, по касательной – но и того хватило. Раздался скрежет, наплечник смялся, рука онемела и повисла, выронив поводья. А булава застряла в броне одним из шипов, и враг, рыча, потянул ее на себя. Он обладал бычьей силищей. Эрвин стиснул ногами конские бока, но все равно шатнулся, наклонился – вот-вот рухнет из седла. Сделал выпад, но безуспешно: щит отразил удар. Черный рыцарь дернул булаву. Эрвина приподняло над седлом, едва не сбросило, еще миг… Лязгнуло железо. Враг шатнулся, получил второй удар по шлему. Неуклюже обернулся, и третьим выпадом кайр попал ему в лицевую прорезь. Черный рыцарь замертво рухнул наземь. Его рука застряла в петле булавы и потащила Эрвина вниз. К счастью, герцог успел разрубить клинком петлю – и остался в седле.

– Благодарю вас, Джемис!

Но с удивлением понял: это не Лиллидей. Тот рубится с сильным противником в десятке ярдов впереди. Кайр, сразивший черного рыцаря, поднял забрало. Эрвин увидел парня лет двадцати: забавные усики, веселые юные глаза.

– К вашим услугам, милорд. Меня зовут Близнец, Артур Близнец.

– Не глупите, забрало вниз!

– Я помогу вам, милорд.

Близнец схватил булаву и, провернув, выдернул из трещины наплечника. На диво, оттуда не хлынула кровь. Броня лопнула, но сдержала удар.

– Благодарю за помощь, кайр. Теперь опустите чертово забрало – и в атаку.

– Так точно, милорд!

Он усмехнулся перед тем, как закрыть лицо.

Эрвин пришпорил Дождя и нагнал Джемиса, который уже справился со своим противником. Лиллидей заметил наплечник герцога.

– Рука действует?

– Начала оживать.

– Поддоспешник липкий?

– От пота. Крови, вроде, нет.

– Все же советую выйти из боя.

– И не подумаю!

Джемис не стал спорить, молча занял позицию по левую руку от герцога, прикрывая с уязвимой стороны. Эрвин сжал и разжал кулак, сгоняя остатки паралича, крепко взял поводья и пустил Дождя вдоль дороги – к роще и к флагу вражеского генерала.

Кайры второй и третьей роты сильно опередили герцогскую первую. Они рвались к штабу генерала, потрясая клинками, издавая яростные кличи. Пшеница сыпалась на землю под копытами, ошметки колосьев взлетали в воздух.

Векслер увидел, как смяли его правый фланг, и бросил туда сотню рыцарей резерва. То была серьезная сила: рыцари атаковали единым кулаком, кайры растянулись вдоль всей дороги. Сначала под удар попала третья рота. Альмерцы надеялись слету опрокинуть ее своими длинными копьями. Но Шрам, командир третьей роты, успел перестроить бойцов. Выдвинул вперед кайров в тяжелой броне, более легких пустил следом в две волны. Тяжелые латники приняли на себя главный удар. Потеряв больше дюжины, они смогли замедлить атаку противника. Тогда две волны легких всадников налетели на альмерцев, используя свое превосходство в маневренности. Они также понесли потери, но враг совсем утратил темп и смешался. Стремительная рыцарская атака сменилась позиционным мечевым боем, а в этом деле никого нет лучше кайров. Рота Манфрида подоспела на помощь Шраму, вместе они превосходили врага и мастерством, и численностью. Когда Эрвин вместе с первою ротой вступил в схватку, дело уже шло к концу. Многие альмерцы бросали оружие и сдавались в плен. Редкие герои пытались пробиться назад, к штабу – как правило, неудачно.

Эрвин поднялся в стременах, высматривая Векслера. Генеральское знамя маячило в паре сотен ярдов. Да и сам генерал был легко заметен: золоченый шлем, роскошный белый плащ с блестящей окантовкой, огромный герб Альмеры на кирасе. Остатки резерва защищали полководца – несколько дюжин всадников, не больше.

– За ним! Схватить Векслера! Живьем!

Иксы хлынули волной, наперегонки. Прикрытие генерала было слишком мало, ни один северянин не считал его угрозой. Вопрос лишь в том, кто первым пробьется к полководцу и заслужит славу, взяв его в плен.

Эрвин проклял раненую руку. Он гнал как мог следом за бойцами, но неуклонно отставал. «Куда спешишь, на Звезду?» – спросила бы альтесса. «Хочу быть первым! – ответил бы Эрвин. – Сегодня – хочу!» Но он шел не первым, не вторым и не десятым. Иксы с лихим азартом атаковали прикрытие Векслера. Мечи зазвенели, будто музыка. «Какое пошлое сравнение», – сказала бы альтесса. Эрвин бы ответил: «Сегодня я люблю эту мелодию!» Он выжал из Дождя все соки, мечтая напоследок сразить еще хоть одного врага. Прежних было много, но в тех победах он не видел доблести: легко бить в спину. Сейчас пошли мне, Агата, еще одного – в честный поединок, лицом к лицу! Альтесса схватилась бы за голову: «Ты ли это, неженка?! Честный бой? Против рыцаря?! Зачеееем?»

И пара белых рыцарей, прорвавшись сквозь строй северян, ринулась ему навстречу! Эрвин поднял Глас Зимы, замирая от сладкого предчувствия, готовя для последней жертвы самый красивый удар… Но одного альмерца свалил Джемис с помощью Стрельца, а второй отшвырнул меч и откинул забрало:

– Сдаюсь! Сдаюсь!

Эрвин даже сплюнул от досады. Словил попавшегося под руку икса:

– Примите пленного, тьма его сожри.

Сам поднялся в стременах и осмотрел поле боя.

Генеральский флаг упал, звон мечей затих. Звуки битвы слышались только сзади и справа, где пикинеры графа дочищали правый фланг. Впрочем, и там сражение шло к концу: лишившись полководца, альмерские рыцари сдавались либо отступали. За спиною Эрвина чернела полоса грязи. Пшеница лежала, смешанная с землей и кровью. Тут и там блестели трупы. Раненые со стонами барахтались в грязи, силясь подняться под тяжестью доспехов. Бродили растерянные кони без седоков, валялись изувеченные животные, некоторые еще дергались, издавая жуткие хрипы. Эрвин не испытывал ни ужаса, ни жалости. Из полосы белых трупов глаз выхватывал черные пятна – их было очень мало, не больше пары дюжин. Каждый икс обменял свою жизнь на двадцать врагов. Эрвин сказал воинам то, что чувствовал всей душою:

– Господа, мы отлично потрудились! Сегодня Агата радуется, глядя на нас!

– Слава Агате! Ура! Ура!

– Начало нашему делу положено, и это – достойное начало. Пускай же все наши битвы напоминают эту!

– Ура! Слава Ориджинам! Ура-ааа!

Подозвав ротных командиров, он раздал приказы:

– Первая рота – позаботиться о раненых и погибших. Вторая – собрать трофеи. Четвертая – перепись и охрана пленных. Третья… где Векслер?

Шрам отдал приказ. Группа бойцов третьей роты подвела к нему пару пленников: знаменосца с генеральским вымпелом и самого полководца в роскошном плаще и золоченом шлеме. Подле генерала гордо шагал кайр, сумевший взять его в плен.

– Вы?.. – удивился Эрвин.

– Я, милорд! Позвольте напомнить: мое имя Близнец, Артур Близнец! Я из роты барона Айсвинда.

– Как вы успели? Были же рядом со мной, далеко от фронта.

– Старался как мог, милорд. Светлая Агата дала мне сил!

Паренек весь сиял от гордости, глаза так и блестели. Но Эрвина, конечно, больше занимал генерал. Подъехав к пленным, герцог бросил с высоты Дождя:

– Забрала долой, судари! Забыли кодекс? Сдаваясь в плен, покажите лица!

Лязгнуло железо. Кто-то чертыхнулся. Артур Близнец покраснел от стыда.

Альмерский знаменосец нагло ухмылялся. Пленник в золоченом шлеме – ничуть не похожий на Векслера – поклонился герцогу северян:

– Я – лейтенант Рональд Кейсворт, командир группы прикрытия. Если вас интересует сир Векслер, то он уже в доброй миле отсюда.

– Вы обманули нас.

– Моя честь чиста: я не назывался генералом. Лишь надел его плащ и шлем, и занял место возле знаменосца.

Сразу несколько северян подняли мечи, Артур Близнец был первым из них. Эрвин вдохнул поглубже, и качнул головой:

– Отставить.

– Милорд, – в один голос рявкнули Манфрид и Шрам, – прикажите догнать! Настигнем в два счета!

– Рота Манфрида, организуйте преследование. Держаться вместе, не разделяться. В лесу полно бегущих альмерцев – уничтожать или брать в плен. Главная цель – генерал.

Люди Манфрида с азартом ринулись в погоню, предвкушая добрую охоту. Но Эрвин не питал иллюзий. По его оценкам, от двух до трех сотен белых всадников бежали с поля боя, и генерал Векслер неотличим от любого из них. Да и лес – не лучшее место для преследования. Отступающие легко могут перегруппироваться и устроить засаду. Эрвин знал: лейтенанту Манфриду хватит опыта, чтобы избежать ее, но поймать Векслера – это уж вряд ли…

– Милорд, позвольте обратиться…

Артур Близнец стоял спешенный, держа шлем в руке и низко склонив непокрытую голову.

– Да.

– Милорд, это моя вина, я не проверил пленного. Именем Агаты клянусь, что кровью искуплю…

Он осекся, когда рядом возник барон Айсвинд – командир роты, в которой служил Близнец.

– Кайр Артур, отставить доклад. Милорд, позвольте обратиться. Это моя вина.

– Ваша, барон?..

– Я принял кайра Артура в отборную роту. Я ошибся в нем. Готов понести наказание, милорд. Кайр Артур также будет наказан со всею суровостью.

– Отставить наказания. Он помог мне в бою.

Стальные глаза Айсвинда сверкнули от гнева:

– Стало быть, кайр Артур вмешался в боевые порядки вымпельной роты! Милорд, он сегодня же с позором покинет войско и уедет на Север.

Прежде, чем Эрвин успел ответить, еще один офицер подъехал к ним. Командир третьей роты – Шрам.

– Милорд, сожри меня тьма, это я виноват. Нужно было обойти Векслера с тыла и отсечь от леса, а я позволил кайрам рвануть напрямик. Готов к наказанию, милорд. Если надо, пойду в отставку. Заслужил.

– Довольно! – рявкнул Эрвин, рубанув воздух рукой. – Мы разгромили лучший полк неприятеля! Не отравляйте мне радость победы. Никаких наказаний, никаких отставок! В следующий раз будем умнее – это все!

– Служим Агате!

Ротные отсалютовали и отправились к раненым и пленным. Айсвинд грозно глянул на Близнеца, и тот исчез с глаз долой, растворившись среди бойцов четвертой роты.

Кайр Джемис, все время бывший подле Эрвина, негромко спросил:

– Милорд, что это было, тьма сожри? С таким командованием – как вы побеждаете в битвах?!

* * *

За пару часов на поле боя воцарилось подобие порядка.

Раненых расположили в тени холма. Полковые лекари оказывали им первую помощь, а вестовой умчался в замок с просьбой прислать за ранеными транспорт.

Погибших сосчитали: больше двухсот рыцарей Векслера, триста шестнадцать графских, двадцать семь северян. Над своими воинами Эрвин прочел молитвы Агате и Ульяне, затем товарищи попрощались с павшими и предали их земле. А мертвых альмерцев было слишком много, живые не успевали о них позаботиться. Люди графа Эрроубэка кое-как сосчитали и сложили в один ряд своих покойников. Трупы солдат Векслера неприкаянные валялись по всему полю.

Пленных собрали под охраной, их было около трех сотен. Если посчитать также убитых и раненых, то выходило, что Векслер потерял почти всю тяжелую кавалерию. Тех всадников, что отступили с поля боя, с трудом наберется на роту.

Трофеями распорядились по древней традиции: оружие, доспехи и кони пленных достаются пленителям, но имущество покойных должно отправиться к наследникам. Это решение очень порадовало мать Корделию. Она прибыла в хвосте графской колонны и видела завершение боя.

– Отрадно знать, милорд, что вы почитаете мертвых. Редкое качество среди молодых дворян.

Затем она уточнила:

– Кто начал схватку?

– Солдаты Векслера, святая мать.

– Без переговоров?

– Так точно.

– Стало быть, Галлард сделал окончательный выбор.

– Мы с вами иного и не ждали.

– Верно, милорд. Но для церковного суда имеет большое значение, кто первым обнажил меч.

Вместе с Корделией приехали ганта Гроза и отец Давид. Гроза даже принял участие в бою: погнался за бегущими рыцарями и уложил двоих. Затем без тени смущения обыскал, у одного нашел искровый самострел с тремя дротиками, забрал себе – и остался весьма доволен схваткой.

– Славно ты их поймал, Ориджин. Загнал, как овечек в стойло!

А отец Давид не показал особой радости от победы. Пройдя по полю, усеянному мертвецами, он задал вопрос:

– Милорд Эрвин, как по-вашему: кто из этих людей был еретиком?

– Полагаю, никто.

– Чем, по-вашему, они заслужили смерти?

– Тем, что взяли в руки меч. Каждый, кто сражается за какое-либо дело, должен быть готов погибнуть за него.

Давид невесело улыбнулся:

– Мало кто из людей настолько осознан, чтобы понимать, за какое дело он сражается. Большинство просто поступают так, как привыкли. Например, подчиняются своему генералу…

Мать Корделия глянула на него с укоризной:

– Не слишком важно, какой мотив привел вас на сторону зла, знаете ли вы о нем, ведаете ли, что служите злу. В конечном итоге, значимо лишь то, что вы обнажили меч, помогая злодеям.

– Конечно, святая мать, – Давид смиренно поклонился. – Меня смущает лишь то, что воины зла, как и воины добра, в большинстве своем – случайные люди.

Поглядел на крестьянские хижины за уничтоженным полем и добавил, ни к кому не обращаясь:

– Как и жертвы…

Извинившись, Давид зашагал в сторону двора, а Эрвин забыл о нем, поскольку на поле боя приехал сам граф Эрроубэк.

Альмерский лорд побеседовал с братом, затем вместе с ним подошел к герцогу. До появления графа полковник Дольф избегал общения с Ориджином и нарочито держался поодаль. Сейчас он приблизился, но глядел куда-то мимо Эрвина, будто тот не существовал. Беседу повел граф:

– Милорд, я ошеломлен случившимся. Мы понесли огромные потери, половина батальона уничтожена.

– Галлард потерял половину полка, причем лучшую. Мы одержали славную победу.

– Она обошлась… ммм… несколько дороже, чем я ожидал.

– На войне такое случается.

– По правде, милорд, я вовсе не ожидал потерь. Согласно плану, мы должны были встретить Векслера мирно, безо всякого боя!

Эрвин пожал плечами:

– План сорвался, граф. Случается и такое.

Эрроубэк потеребил острую бородку.

– Милорд, моего брата слегка смущает то обстоятельство, что вы заранее заняли идеальную позицию для удара по Векслеру.

– Вашего брата смущает то, что я спас его от смерти?.. Приношу свои извинения и клянусь больше так не поступать.

Полковник Дольф вскипел:

– Герцог, вы не случайно засели в том лесу! Вы знали наперед, что генерал нас атакует!

– Не знал, а лишь допускал такую возможность. Я просчитывал разные варианты, в том числе и тот, что среди ваших солдат имеется шпион противника.

– А что, если нет никакого шпиона? Если вы сами, герцог, послали донос Векслеру?! Вы же хотели, чтобы он напал на нас!

Капитан Гордон Сью, бывший подле Эрвина, едва не кинулся на полковника:

– Вы ответите за эти слова! Я вызываю вас на поединок!

– Черта с два! – Взревел Дольф. – Я брат графа, а вы кто такой?!

– Тише, тише, господа!.. – Эрвин и граф в один голос осадили офицеров.

Эрвин сказал Эрроубэку:

– Граф, простите вспыльчивость моего капитана. Пламя битвы еще не остыло в его жилах.

Эрроубэк склонил голову:

– И вы, герцог, простите моего брата. Он слишком расстроен гибелью своих солдат, потому сказал сгоряча, не подумав.

– Понимаю его чувства, – согласился Эрвин. – Гибель подчиненных – горе для полководца.

– Однако, милорд, мы с братом не отказались бы узнать: почему вы заняли именно эту позицию? Откуда знали, что Векслер нападет?

– Повторюсь: я не знал этого. Как завещала Светлая Агата, я просчитал разные варианты. Среди них был и тот, что у Векслера найдется шпион среди ваших дозорных.

Граф скривился:

– Крысы, клопы и шпионы – если заведутся, то никак не избавишься… Что ж, милорд, я найду и повешу этого паразита. А вас поздравляю с победой, милорд.

– Благодарю, – мягко сказал Эрвин. – Простите, что напоминаю: вы обещали мне батальон. Но еще не выступив в поход, ваш батальон сильно уменьшился в числе. Прошу восполнить потери.

У полковника Дольфа глаза полезли из орбит:

– Восполнить потери?! Мои люди погибли за вас! Это ваша война, герцог!..

Граф осадил брата:

– Дольф, ты ошибаешься в своей оценке. Эта война касается всех достойных людей. Милорд, я бы рад помочь, но вы сами понимаете: не могу же я оставить замок без защиты!

– Дайте мне кавалерию. Она все равно не пригодится в случае осады.

– Сколько, милорд?

– Как и было сказано – батальон.

Дольф еще сильнее выпучил глаза, но сумел смолчать. Граф развел руками:

– Совершенно невозможно, милорд. У меня попросту нет столько.

Пожалуй, он не врал. По прикидкам Эрвина, граф сохранил не больше пятисот всадников.

– Дайте всех, кто есть. И в знак крепости нашего союза я прошу, чтобы ваш брат возглавил их.

Дольф тут же надулся от важности:

– Я, конечно, почел бы за честь. Но помимо сказанного выше, меня смущает то, как вы распорядились трофеями. Милорд, вы хотите вернуть все имущество убитых врагов их наследникам?

– Верно. Более того, прошу именно вас, милорды, заняться этим.

– Не кажется ли вам, что мы имеем право на долю трофеев?! Мы пролили много крови в этом бою! Гораздо больше, чем вы.

Эрвин предвидел это требование.

– Господа, рыцари Векслера сражались очень хорошо, а значит, под ними были свежие кони. Очевидно, после ночного марш-броска они сменили лошадей. Этак в миле отсюда – вероятно, за тою рощей – стоит целый табун заводных коней под охраной горстки сквайров. Я уже послал туда отряд. Всех захваченных лошадей я готов отдать вам.

Братья Эрроубэки обменялись удивленными взглядами. От восьмисот до тысячи коней – роскошный улов, поистине королевский!

Граф поклонился Эрвину:

– Милорд, ваша щедрость не знает границ! Я с радостью предоставлю вам отряд кавалерии, а мой брат почтет за честь возглавить его.

– Гм, да, милорд, – пробасил Дольф, – почту за честь.

Полковник Дольф был обидчивым идиотом, Эрвин не отказался бы прогнать его к чертям. Но, оставшись в замке, полковник убедит брата дать Эрвину худших воинов и минимальное снабжение. Если же Дольф встанет во главе отряда, то отряд будет укомплектован как следует.

* * *

Гул копыт возвестил возвращение второй роты. Лейтенант Манфрид явился с докладом.

– Генерал Векслер ушел, милорд.

Иного Эрвин и не ждал. Манфрид продолжил доклад очень сухо, всеми силами стараясь, чтобы он не звучал самооправданием:

– Противник наспех устроил засаду, она задержала нас и дала генералу уйти. Но мы вовремя заметили засаду и выиграли бой. Двенадцать альмерцев взято в плен, семь убито. С нашей стороны – четверо раненых.

– Благодарю, лейтенант. Пленных – к остальным, раненых – в лазарет.

Альмерцев избавили от доспехов и присоединили к группе однополчан. Пленные стояли среди поля, вдоль полосы смятой пшеницы, под палящим полуденным солнцем. Без оружия, брони и плащей они выглядели жалко. Мокрые поддоспешники липли к телам, создавая ощущение наготы. У многих не имелось штанов: ножные латы сняли вместе с кожаной подстежкой, засверкали голые волосатые икры. Мечи и доспехи пленных лежали осторонь. Сложенные горками, накрытые белыми плащами они весьма напоминали могилы.

Эрвин поехал вдоль строя альмерцев, чувствуя нечто… Неловкость? Жалость? Это ведь не зажравшиеся путевцы и не подонки майора Бэкфилда. Альмерские дворяне – люди одной с Эрвином породы. Он заметил и несколько агатовцев – родовые черты бросились в глаза. И пару знакомых, коих встречал при дворе: вот этот был в гвардии герцога Айдена, тот – ухлестывал за Аланис. А вот офицер постарше – вполне возможно, он бился еще на Золотой войне, бок о бок с Десмондом Ориджином… Раньше Эрвину казалось, что эта близость пойдет на пользу: рыцари Альмеры легко перейдут на его сторону. О, наивная простота. Славный полк генерала Векслера, цвет альмерской аристократии, разгромлен, унижен и пленен. И эти люди встанут на сторону победителя?..

Он раскрыл было рот, но растерял слова. Проехал несколько шагов, откашлялся. В голове почему-то вертелось: «В большинстве своем, случайные жертвы». Еще думалось: как же не хватает Аланис!

– Гхм… Воины Альмеры…

Скользнул взглядом по лицам пленных: на каждом – угрюмая тоска.

– Я собирался сказать другое, но… Скажу, что думаю. Тьма сожри, вам не повезло. Боги удачи трижды отвернулись от вас. В первый раз – когда генерал Векслер, с коим вы связаны долгом чести, поклялся в верности Галларду Альмера. Во второй – когда Галлард вступил в сделку с Кукловодом, продав душу в обмен на герцогство. И в третий – когда нынешним утром вы пришли на поле битвы позже меня. Ничто из этого не зависело от вас, и потому вам должно быть досадно вдвойне. Вы невольно оказались на стороне тьмы и столь же невольно потерпели поражение.

Многие вперили в него холодные взгляды. Мол, не надо сочувствия, сами знаем, что мы в дерьме. Эрвин продолжил не без труда:

– Я пришел с войском на вашу землю не затем, чтобы покорить ее. Моя цель – свергнуть еретика и узурпатора, который получил титул герцога, заказав убийство собственного брата. Я передаю слово святой матери Корделии, она будет говорить от лица всего Праматеринского капитула.

С чувством постыдного облегчения Эрвин уступил слово. Мать Корделия начала речь – и даже ближние пленники едва услышали слова. Слишком много лет она прослужила Сестрице Смерти, слишком въелась привычка говорить тихо и скорбно. Осознав свой недостаток, священница дала знак монашке-помощнице. Та принялась повторять слова Корделии глубоким и зычным голосом:

– Святая мать говорит: воины Альмеры, вы должны знать, что в Фаунтерре состоялся Вселенский собор обеих Церквей. Святая мать говорит: собор вызвал Галларда Альмера на церковный суд и прервал его полномочия до решения суда. Святая мать говорит: если вы думаете, что служите приарху, а через него Праотцам, то ошибаетесь. Галлард Альмера сейчас не приарх. Он подозревается в краже Предметов из Церкви, а также в сговоре со слугами Темного Идо с целью убийства Айдена Альмера и его детей. Святая мать говорит: поход герцога Ориджина освящен Вселенским собором. Если желаете служить богам – становитесь на сторону герцога!

Пленные выглядели потрясенными. Тут и там в строю послышались шепотки.

Эрвин воспрянул духом и заговорил. Пояснил, что Галлард уличен в союзе с Кукловодом. Эвергард сожжен Перстами Вильгельма, эти же Персты применялись при ограблении усыпальницы Династии. И часть этих самых Перстов дал Кукловоду Галлард Альмера!

С каждым словом он вдохновлялся все больше. Ну же, – думал Эрвин, – давайте! Даже путевцы становились на мою сторону, а тогда я был мятежником! Три сотни кавалерии – сейчас, когда мое войско отстало!..

– Вы зовете нас в вашу армию, милорд? – крикнул кто-то из строя.

– Я не хочу, чтобы вы сражались за Темного Идо. Это позор и бесчестье!

– А если мы откажемся?

– Не вижу причин для отказа. Вы не терпите Галларда так же, как я. Святая Церковь считает его преступником. Нынешним утром мы оказались на разных сторонах, но эту ошибку можно исправить!

По шеренге вновь прошли шепотки. Резко оборвав их, зазвучал мощный голос пожилого офицера. Он лишился знаков отличия вместе с доспехами, но на каменном лице его был написан, по меньшей мере, майорский чин.

– Это невозможно, милорд. Наш полк – регулярный, а не феодальный. Мы клялись исполнять приказы старшего по званию. Встанем на вашу сторону лишь по приказу генерала.

– Ваш генерал сбежал! Позорно сбежал с поля боя, бросив вас на произвол!

Ответа не было.

– Галлард не имеет никакой власти! Не герцог, а узурпатор. Не приарх, а еретик! Вы не обязаны сражаться за него!

Никакого ответа. Даже шепотки утихли.

– Галлард отдал Кукловоду Ульянину Пыль и Персты. Галлард заказал убийство собственного брата. Галлард обвиняет людей в ереси и сжигает на столбах, а сам плюет на заветы Праотцов! Что еще он должен сделать, чтобы вы отвернулись от него?!

И снова – никакого ответа.

Эрвин не знал, что еще сказать. Он думал об Аланис: насколько просто было бы с нею. Она обратила бы альмерцев одной речью, да что там – одною фразой! Проехала бы вдоль строя, полная грации и гнева. Вложила бы все свое пламя в несколько коротких слов – и полк умылся бы слезами раскаяния: «Миледи, простите, что мы сражались не за вас!..» Да, тьма сожри, Аланис во многом была хороша. Жаль, что она выбрала Кукловода.

– Ну же, отвечайте! – В сердцах крикнул Эрвин.

Капитан Гордон Сью, сопровождавший его, не выдержал и рявкнул:

– Отвечайте герцогу, сукины дети!

Привстав в стременах, капитан проревел:

– У нас нет людей, чтобы стеречь вас живыми! Будете упираться – не оставите нам выбора! Даю минуту на решение, тьма сожри!

Некое движение прошло по строю пленных. Солдаты подтянулись, подровняли шеренгу, расправили плечи. Чьи-то взгляды оледенели, в других блеснула не то гордость, не то… радость? Вдруг Эрвин сообразил: угроза гибели не напугала их, а ободрила! Смерть смоет стыд и горечь поражения. Рыцари примут ее, как желанное лекарство.

– Альмера! – крикнул кто-то из задней шеренги. Голос молодой, ломкий.

– Альмера! – повторил десяток голосов.

– Альмера! – грянули хором все триста глоток. – Альмера! Альмера!

– Будьте вы прокляты… – сплюнул Эрвин и крикнул во весь голос: – Пойдите прочь! Вы свободны!

Строй не шелохнулся. Никто не поверил.

– Вы свободны, сожри вас тьма! Позаботьтесь о телах погибших, а потом ступайте на все четыре стороны! Я вас не задерживаю!

– Благодарим, милорд, – отчеканил пожилой майор.

– Мы забираем ваши доспехи, коней и оружие. Несмотря на это, многие из вас снова попрутся на службу. Знайте наперед: тех, кто снова встанет на сторону еретика, при следующей встрече я повешу. А сейчас – разойтись!

На сей раз они все поняли, но шеренги остались стоять. Из строя вышла группа офицеров – седой майор, лейтенант Кейсворт, игравший генерала, и еще пара. Майор отдал несколько приказов, младшие офицеры принялись командовать:

– На первый – второй – третий рассчитайсь! Первые номера – шаг…

Не прошло и пяти минут, как группа пленных сформировала три роты, а те разбились на дюжины. В каждой дюжине был назначен десятник, после чего одна дюжина побежала к лекарским шатрам узнать о раненых, другая отправилась в крестьянские дворы за лопатами, а остальные начали прочесывать поле, собирая трупы. Ни поражение, ни плен, ни внезапная свобода ни на минуту не поколебали дисциплины этих воинов.

Глядя на них, Эрвин поймал себя на мысли: как мы только сумели их победить?..

– Мерзавцы упорствуют в ереси! – Прорычал Гордон Сью. – Мало мы им всыпали, милорд. Позвольте добавить!

– Никак нет.

– Но милорд, они же пойдут назад к генералу!

Эрвин прошил его взглядом:

– Капитан, вы оспариваете приказ?

– Виноват, милорд. Никак нет.

– Свободны.

Прежде, чем капитан удалился, трое иксов подбежали к нему:

– Разрешите обратиться к герцогу.

Эрвин моргнул от удивления: средний из троицы был… альмерцем. Он носил на плечах черный иксовый плащ, но на груди, в раскрыве плаща, виднелся герб со сторожевой башней.

– Милорд, мы поймали шпиона! Альмерец снял плащ с покойного, чтобы притвориться нашим!

– Никак нет, – качнул головой ряженый. – Милорд, я просто хочу на вашу сторону. Вы предлагали встать под ваше знамя – вот, я согласен.

– Почему вы в черном плаще?

– Чтобы свои не прирезали. Они могут не понять, у них присяга, видите ли.

– Кто вы такой?

Альмерец воззрился на Эрвина как будто даже с обидой:

– Ну уж!.. Милорд, вы мне два эфеса задолжали. Карточный долг – долг чести!

Теперь Эрвин вспомнил. Герцога Айдена в Фаунтерре сопровождали два отряда гвардии. Чередовались: одни на вахте, вторые отдыхают, как умеют. Кто к барышням, кто по трактирам, кто за карточный стол. А Эрвин-то тоже не чуждался развлечений…

– Сир Михаэль?

– Так точно!

– Пиковый туз в прикупе?

– Х-ха!

– Почему вы решили перейти ко мне?

– Вы же сами сказали: Галлард – еретик!

– Да, но воинская честь…

– Пф! Милорд, я вам так скажу: Галлард купил Векслера с потрохами. Отсыпал бочку серебра за присягу. А мне зачем служить тому, кто продается, как девка?

Эрвин хмыкнул:

– Остальные этого не знают?

– Генеральский сквайр Малкольм знал. Только заикнулся – его забили кнутами за клевету. Так что я молчал и надеялся: вот бы Праматери послали несчастье этим двум задницам – Галларду с Векслером. Ну, Праматери прислали вас.

– Что ж, добро пожаловать в северное войско, – Эрвин пожал руку Михаэлю. – Капитан Гордон, примите нового бойца.

Михаэль поднял палец:

– Милорд, позвольте заметить, вы чуток поторопились с благородством. Не надо было всех отпускать, а взять и допросить кое-кого.

– У меня остались все ваши раненые.

– А… Ну, нет – так нет… – Михаэль как будто расстроился. – Я-то думал, что пригожусь вам…

– Имеете ценные сведения? Так говорите же, не тяните!

Альмерец потупил взгляд:

– Сведения скверные, боюсь расстроить… Галлард знает, сколько вас. И знает, что подкрепления придут не скоро. Он не собирается сидеть в Эвергарде, а двинет всю армию вам навстречу – десять тысяч мечей.

– Навстречу?

– Да, милорд.

– Он что, уже завершил мобилизацию?

– Никак нет, милорд. Но сместил пункт сбора. Раньше все войска шли к Эвергарду, а теперь движутся к Воронову Перу – это крепость в пятнадцати милях отсюда, прямо на дороге, за лесом. Через два дня все будут там.

Эрвин еще не успел осознать всего смысла, но по лицам Джемиса и Гордона Сью уже уловил: дело дрянь. А Михаэль добавил:

– Это не все, милорд. Я же сказал: новости плохие, не обессудьте. Фарвеи прислали голубей. Они идут к Галларду на помощь.