Текст книги "Царица воинов (СИ)"

Автор книги: Михаил Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 51 страниц)

Она закончила и спустилась вниз. Стояла тишина, и невозможно было понять, одобряют ли собравшиеся её слова или же нет. Не ожидая реакции, воительница кивнула своим спутникам и первой направилась к порту.

Путники шли в молчании, и не было ни приветственных криков, ни проклятий, лишь шёпот прокатывался по рядам, люди выглядели опустошёнными. Зене, казалось, было всё равно, Александр скрыл лицо капюшоном, не желая признавать поражения, Габриэль смотрела в землю, вполне чувствуя собственную вину за то, что случилось. Однако Пелопид, появившийся перед ними в белом хитоне, всё изменил.

– Люди, оставьте скорбь! – громко сказал он. – Сейчас не время облачаться в тёмные одежды, ибо наступил мир! Кровь ушла в землю, забудьте былые распри, ибо под покровительством богов все мы обретаем прощение!

Горожане всё ещё молчали, но он не оставлял усилий, продолжая свою речь:

– Мы совершили немало ошибок, но все мы хотели лишь блага городу! Так бывает, когда нет единственного верного решения, и тем важнее, что мы смогли договориться и оставить оружие! Славьте же Зену, Царицу воинов, что одолела гетов и вела вас к победам! Вы видите и сами, что я не держу на неё зла и не считаю её врагом, но спасительницей для всех нас! Славьте её как героиню!

Пелопид поднял над головой венок, сплетённый из весенних листьев, самый простой, что только можно было найти, и приблизился к воительнице, дабы надеть его. Она вытянула руку в запретном жесте, сказав:

– Нет, я не заслуживаю этого.

– Ты должна одеть его, я настаиваю. Ничто не может отменить той вещи, что ты победительница в прошедшей войне, и мы будем помнить тебя как победительницу. Пусть все увидят, что мы примирились, и те, кто был с тобой, пусть знают, что мы провожаем тебя с достоинством.

– Хорошо, в твоих словах есть резон, – она склонила голову и приняла этот дар.

– Ты одержала великую победу, однако, воистину, твой шаг к миру сегодня ещё более важен для города! – стратег вновь говорил громко. – Я понимаю, на что тебе пришлось пойти, чтобы сделать этот шаг! Прощай же, Зена! Спасительница и защитница Том!

Как дыхание весны вскрывает скованные льдом реки, так замершая в напряжении толпа вдруг проснулась, и одобрительные крики, сначала робкие, становились всё сильнее. Те, у кого были щиты, стали ударять в них, создавая воинственный гул. В этом не было радости или ликования, но словно какой-то тяжёлый груз свалился с плеч, и люди почувствовали себя освобождёнными. Так они прошли до качавшихся на лёгком ветру кораблей и уже в самом порту обернулись, дабы в последний раз взглянуть на город.

– Прощай, царица, – сказал Пелопид. – Прощай, Габриэль. Мы постараемся сохранить предложенные тобой законы, ибо они побуждают к добру.

– Пусть хранят тебя боги, друг, – ответила женщина. – Ты куда умнее меня, ибо смог принести мир, когда я надеялась лишь на оружие.

Гиппарх обнял дочь Ареса, сказав:

– Жаль, что всё кончается так. Я навсегда запомню тебя как спасительницу Том и прекрасного воина, и ничто не изменит моего мнения.

– Мы проиграли здесь, это нуnbsp;жно признать, – продолжал сокрушаться Александр. – От этого мне хочется провалиться.

– Не говори так, – возразила ему Габриэль. – Ты ничего не понимаешь.

Она обняла Зену, прижалась к ней и прошептала:

– Они не понимают. Мне-то это ясно, ведь я знаю тебя хорошо. Не стесняйся этого венка, ибо ты заслужила его, и Пелопид прав, что за сегодняшнее своё решение даже больше, чем за победу в войне. Это твоя награда за смирение, за то, что ты преодолела собственную природу и нашла в себе силы отказаться. От власти, от соблазна использовать эту власть для войны за свободу эллинов – а, ведь, ты всё отдашь ради этой цели, от своего призрачного царства...

– Умеешь ты говорить хорошие вещи, поэтому я и люблю тебя, – только ответила воительница и первой повернулась к морю.

Долго ещё тысячи людей смотрели, как одинокий корабль, расправляя парус с золотым лебедем, лениво выходит из порта. Ветер был попутным, и скоро он превратился в тёмную точку на глади морской. Они сами не знали, рады ли, что он уходит, или сожалеют об этом. Габриэль не хотела смотреть на город, она лежала на корме и думала лишь о том, что за новая буря, охватившая всю Элладу, ждёт их впереди. Эти мысли не были особо приятными, однако память о том, что сделала Зена, когда катастрофа уже казалась неизбежной, вселяла в неё надежду.

Глава 8. Последняя война.

Помпей сделал своей ставкой Фессалоники, там разместился Сенат в изгнании, туда же собирались и все союзные правители или те, кого цари присылали своими представителями. Большая часть армии, девять легионов, стояли под Бероей, растянув линии палаток на много стадий. Портовый же город из-за наплыва людей вырос в численности почти вдвое, и улицы его были забиты телегами и повозками, однако в удалении можно было найти тихое местечко. Именно в таком – маленькой гостинице в стороне от главного тракта, и остановились на постой путники.

– Что купила? – Александр сидел на крыльце и наблюдал, как Габриэль возвращается с рынка, целомудренно накинув на голову тёмный платок и держа большую корзину в руках.

– Немного рыбы, утку и хлеб. Вино у нас уже есть, – ответила она. – Все торговцы заломили цены втридорога, поэтому особенно не разгуляешься.

– Это понятно. Такой наплыв народа, богатые иноземцы... всякий хочет нажиться на этой войне.

– Ты больше не проводишь время в пустой злобе на римлян? – она поставила корзину рядом с ним. – Увидел и светлые стороны в нашей жизни?

– Ну, нас приняли и даже не стали арестовывать – это уже почти победа. Все эллины вокруг, действительно, возбуждены новыми возможностями и уже грезят о свободе, участии в управлении целым миром. Однако я не настолько глуп, чтобы верить одним лишь римским словам.

– Ты же видел отряды эллинов, что включены в войско. Это огромная сила. Люди снова вспомнили, какой была наша земля в лучшие свои времена.

– Да, в этом ты права, – кивнул юноша, – но всё же мерзко видеть римских командиров над нашими собратьями.

– Вон, Зена уже едет, – девушка указала рукой на приближающуюся воительницу. – Нужно собираться, сегодня ей могут назначить отряд для командования.

– Возьмёшь нас с собой?! – спросил Александр, когда женщина была уже рядом. – Нам тоже хочется посмотреть на Помпея!

– Поехали, составите мне свиту, – улыбнулась она.

Они выступили конными по дороге на Берою, ибо именно там находились командиры римской армии, занимаясь обучением солдат. Лето выдалось жарким, и зелень поблёкла от отсутствия влаги, земля же местами потрескалась, однако свежий ветерок с моря помогал переживать духоту.

– Хорошо дома, и природа так тиха, будто и нет никакой войны, – Габриэль похлопывала по шее своего Борея, который легко бежал по горячей от пыли дороге.

– Это мирное состояние ещё продолжится какое-то время, – ответила Зена. – Цезарь сражается против помпеянцев в Иберии, другие силы противостоят в Африке, и до Эллады они ещё не скоро доберутся. Возможно, до конца осени не успеют, а это значит, что и зима будет спокойной, ибо переправа в бурном море слишком опасна.

– Ты меня обнадёживаешь, – сказала девушка. – Так я поверю, что война и вовсе нас не достигнет, а закончится где-нибудь в далёких землях.

– Он обещал тебе отряд прямыми словами? – думал всё больше о делах Александр. – Ты сама знаешь, что у этих римлян согласие может ничего не значить.

– Да, Помпей прямо сказал об этом, – успокоила его воительница. – С его согласия я уже разослала вестников к нашим "мстителям", приглашая их присоединиться. Не знаю, сколько из них придёт, но многие, я думаю, возьмутся за оружие.

– Это правильный шаг, – кивнул юноша. – Кто знает, кого они дадут нам под начало? Дикарей каких-нибудь... Лучше иметь рядом надёжных соратников, уже проверенных в боях.

– Кто это там скачет? – указала рукой Габриэль. – Явно торопится.

Всадник поднимал немалые клубы пыли, сначала он пролетел мимо друзей, но потом вдруг развернулся и вновь нагнал их. Широкополая шляпа упала с его головы, оставшись болтаться на тесёмке, и все увидели, что это был Тимоксен, спартанец из их былого отряда.

– Зена, вот, и ты! – радостно воскликнул он. – Я решил выступать, как только получил послание от тебя. Наконец-то серьёзное дело.

– Я знала, что ты точно придёшь, – улыбнулась она. – Присоединяйся к нашей прогулке, по дороге расскажем, что тут делается. Возможно, в Берое уже собрались другие наши друзья.

Они продолжили свой путь, и спартанец расспрашивал о многих вещах, особенно же о том, как воительнице удалось договориться с римлянами. Роль рассказчицы взяла на себя Габриэль, которой было даже приятно сплетать полотно этой истории ещё раз.

– Спрашиваешь, как Помпей принял нас? – говорила она. – О, это было рискованно. Мы высадились с судов в Македонии, и Зена решила прямо отправиться к Магну, который находился тогда в Фессалониках. Мы поехали конными, ничего не скрывая, сначала нас встретил один из соратников полководца, Афраний, и нашей царице удалось убедить его в необходимости беседы с самим Помпеем. Он заинтересовался женщиной, облачённой оружием, и, вот, мы стояли перед ним при большом собрании народа. Нужно было найти верные слова, и Зена решилась рассказать ему историю своей встречи с Цезарем, ничего не утаивая. Он был поражён этим, сказал, что вероломство Юлия не знает границ, и человек, которого распяли на кресте, имеет право на своё отмщение. Так мы были приняты, в римском лагере многие называют нас амазонками, одни верят в серьёзность наших намерений, другие же скорее смеются.

– Пусть смеются, мне до этого нет дела, – вступила в разговор воительница. – И ещё ты должен знать, что я здесь не ради мести. Эти слова об отмщении я сказала Помпею, ибо не могла открыть действительную причину. Я думаю, что победа может облегчить положение эллинов, и только это заставляет меня сражаться. Ты понимаешь, почему мы заключили союз с римлянами, и почему у нас не было иного выбора?

– Да, я могу это понять, – кивнул Тимоксен. – Власти Лакедемона также приняли предложения Помпея и считают это лучшим для себя.

– Куда хуже к Зене отнеслись другие, – вздохнула Габриэль. – Среди так называемых законных властей эллинских городов поднялся ропот. Её назвали разбойницей и пираткой, обвинили в войне против Рима. Впрочем, в лицо нам этого не говорили, однако шептались по углам. Магн, к счастью, не внял этим обвинениям.

– Предсказуемо, – заметил спартанец. – Мы крепко насолили им, когда сражались с Каллисто, да и раньше наша царица не отличалась спокойным нравом.

– Между тем, у нас уже есть первые победы, – сказала девушка. – На острове Курикта, что в Иллирии, мы блокировали Гая Антония, одного из полководцев Цезаря, с пятнадцатью когортами, и вся эта масса воинов сдалась. Ну, мы лично не участвовали в этом деле, однако всё же приятно. Флот цезарианцев также терпит всяческие бедствия.

– Верно, но это лишь первые шаги, и главная битва ещё впереди, – не желала их излишне обнадёживать Зена.

Лагерь открылся перед ними неожиданно, когда они миновали небольшую рощу и выехали на свободное пространство. Впрочем, это была целая группа лагерей, принадлежавших как римлянам, так и союзникам, цветные палатки и шатры покрывали площадь на множество стадий. Вдали виднелись тёмные укрепления Берои. Массы людей, издали похожие на муравейник или же стаи налетевшей саранчи, занимались своими повседневными делами, в стороне упражнялись всадники, маневрируя по равнине и поднимая пыль.

– Ничего себе! – воскликнул спартанец. – В жизни не видел столь огромного войска. Сколько же здесь людей?

– Больше тридцати тысяч, – ответила Зена. – Это будет большая война.

Они ещё приблизились, и разгорячённые конные отряды предстали перед ними во всей красе. На эллинах сверкали бронзовые и стальные панцири, шлемы с широкими полями или же высокие, с цветными хвостами. Легко узнаваемые фракийцы выделялись чешуйчатыми доспехами, всадники из восточных народов были облачены в войлочные халаты. Увидели они и воинов явно кельтского вида, что были одеты в кольчуги и крутили над головой длинные мечи.

– Вот, они, наши красавцы, – сказала Габриэль. – Здесь ты видишь лишь малую часть нашей конницы. Всего же их семь тысяч всадников. Галатов прислал Дейотар из Азии, каппадокийцев – Аксиобарзан, фракийцев – царь Котис, его сын Садал командует, на нём, вон там, шлем с золотой маской. Есть и македонцы, однако эллинов больше всего. Помимо конных, здесь присутствуют и три тысячи легковооружённых из Эллады и Азии, численность же тяжеловооружённых эллинов мы точно не знаем, однако их много.

– Впечатляет, – кивнул Тимоксен.

– Число их велико, однако слаженности нет, – заметила воительница. – Потребуется ещё немало времени, чтобы превратить их в единую армию.

Близ римского лагеря также царило оживление – ещё не закончились утренние упражнения новобранцев, и длинная колонна совершала марш вокруг укреплений. Лязг металла стоял в воздухе, и тысячи ног создавали ритмичный гул, солнце скользило слепящими пятнами по этой живой змее. Один из воинов бежал впереди колонны, и Зена указала на него, сказав:

– Вон, это он. Помпей Магн.

– В усердии ему не откажешь, – осторожно похвалила девушка. – Не смотря на возраст, он выполняет все упражнения с солдатами.

– Скоро закончат. Поедем к его палатке, там собираются все, кто участвует в командовании этим хозяйством, – предложила воительница и первой повернула коня.

В этот день Помпей принимал посланников от городов и тех местных, что желали как-нибудь помочь или же наняться на службу. Близ него под открытым небом разместились сенаторы – Лабиен, Катон, Афраний, имён других путники не знали. Римляне весьма надменно взирали на приходящих, не особенно веря в большую пользу от них. Значительная толпа эллинов и варваров окружила их неровным кольцом, там были правители городов, просто богатые и влиятельные люди, дети восточных царей и тиранов. Один из фессалийцев, Гегесарет, говорил особенно долго, заверяя полководца в том, что весь его народ поддержит истинного правителя, и сам он пожертвует своё состояние на нужды армии. Наконец, очередь дошла до Зены, однако с ней Магн был короток, ободрив её ещё раз и велев поговорить с Лабиеном о командовании.

Начальник конницы отошёл с ней в сторону и объяснил ситуацию:

– Я, как ты знаешь, предводительствую всеми всадниками, поэтому именно в мои обязанности входит назначать командиров над отрядами. Мне сказали, что ты имеешь немалый опыт в коннице, поэтому я поручаю тебе сотню македонцев. Обучай их и готовь к суровым испытаниям. Я знаю, что у тебя есть соратники, желающие биться под твоим началом. Что это за люди?

– Они прошли тяжёлую войну, и опыт их не меньше, чем у ветеранов в легионах. Меньшая часть имеет коней, остальные же пешие с тяжёлым вооружением.

– Хорошо, ты можешь оставить их под своим началом. Бывает, что в отряде необходимы и всадники, и пехота, если же нужно будет быстро двигаться – возьмёшь только конных, а пеших мы распределим по легионам.

Габриэль, тем временем, внимательно изучала Помпея, стоя в паре десятков шагов от него. У римлянина было всё ещё сильное тело, не смотря на пожилой возраст, полноватое лицо и тронутые сединой волосы. Он казался невозмутимым и уверенным в себе человеком, однако никакой страсти или стремительности не было заметно в нём, скорее его можно было назвать несколько медлительным, скрывающим свои мысли. Воительница отвлекла девушку от размышлений, сказав, что пора заняться делами.

На выезде из лагеря у них произошла неприятная встреча с одним из представителей Этолии, чрезвычайным стратегом Калидона, который оказался родным братом халкидского тирана, лишённого власти Зеной. Он возвращался после встречи с Помпеем, окружённый своими приближёнными, и закричал воительнице, завидев её:

– Вот, дочь смерти! Змея, пригретая римлянами на груди по неведению! Ты погубила моего брата, но я этого так не оставлю! Богоподобный Магн услышит мои молитвы и поймёт, что ты вовсе не друг Рима, но злейший враг! Я ещё увижу твоё падение!

– Твой брат был тираном и заслужил свою участь! – ответила ему Габриэль. – Да и ты сам, Ификрат, угнетаешь калидонцев и лишь прикрываешься должностью стратега!

– Молчи, разбойница! – обратился к ней этолиец.

Зена молча ударила коня по бокам и сделала рывок в их сторону, заставив Ификрата со свитой отпрянуть. Её рука взялась за рукоять меча, однако она не обнажила клинок и просто смотрела, как этолийцы стремительно уходят.

– Такая, вот, благодарность за наши труды, – усмехнулась девушка.

– Это хорошо. Если ублюдок так злится, это значит, что я всё же совершала в своей жизни добрые дела...

В первый же день они нашли в лагере сорок своих соратников из былого отряда и провели там ещё неделю, дождавшись прихода оставшихся. Всего собралось девяносто два человека. Армейские снабженцы выдали им палатки и поставили на продовольственное обеспечение, оружие у большинства было своё, тридцать имели и коней. Когда все желающие были в сборе, Зена разъяснила им, зачем следует сражаться на стороне римлян, особенно припомнив и речь Магна, произнесённую перед представителями эллинских городов. Она говорила:

– Хочу сразу объяснить, в чём суть этой войны для нас. Я не держу никого силой, и пусть останутся лишь те, кто разделяет наши цели. Мы выбрали Помпея в качестве союзника, ибо он меньшее из зол для Эллады, и я надеюсь, что эллины получат новые возможности после победы. Вы все слышали его речь вчера.

– Насколько можно ему верить?! – спрашивали одни.

– Он сказал о свободе для эллинских городов?! Он так сказал! – раздавались голоса её людей.

– Да, он сказал это, – подняла руку Зена. – Однако это может значить самые разные вещи. Я бы не стала надеяться на полную независимость, но мы получим больше свободы во внутренних делах. Хотя бы это будет уже лучше сегодняшнего дня. От Цезаря же эллинам ничего хорошего ждать не приходится.

– Тогда веди нас! – закричали они.

– Поведу. Обещаю заботиться о вас, как и раньше. Мы берём свою судьбу в собственные руки и вступаем в эту войну, имея надежду в сердцах. Сделаем же всё, что в наших силах...

Они усердно упражнялись, стараясь использовать каждый день лета, ибо погода стояла прекрасная. Присоединив всадников из "мстителей" к македонцам, воительница командовала конным отрядом, заставляя их совершать марши до Фессалоник и обратно, действовать единой массой, делать резкие повороты и ускорения для атаки. Александр начальствовал над пешими, занимаясь с ними уже привычными захватами высот и сплачивая строй щитов. Габриэль обстреливала их тупыми стрелами, дабы они стойко стояли и под градом снарядов. Видя подобное, особенно же бои Зены на учебных мечах, многие римляне оставили свой смех, поняв, что она настроена абсолютно серьёзно.

Наконец, затяжные дожди не оставили сомнений в приходе осени, и войско начало готовиться к выступлению, ибо Помпей хотел зимовать в Эпире, на морском побережье, дабы беспрепятственно получать грузы судами и не дать переправиться врагу. Впрочем, никто не верил, что Цезарь будет переправляться так поздно, ибо бурные воды были слишком опасны для кораблей, да и флот помпеянцев занимал почти все порты. Большинство командиров полагали, что война не возобновится раньше весны. Под плачущим небом огромная человеческая змея выступила на запад, вереницы телег из обоза тянулись за ней, оставляя глубокие колеи в размокшей земле. Конница шла впереди, и на холмах, пропуская свой отряд дальше, путницы останавливались и смотрели на армию внизу, гул от движения которой разносился на многие стадии.

Цезарь вновь удивил всех, и ещё на марше Помпей получил вести, что он высадился в Эпире, захватывая прибрежные города. Бушующее море не остановило его, и война, уже было затухшая, внезапно запылала с новой силой. Помпеянцы с максимальной скоростью двинулись навстречу противнику, встретившись с ним на берегах реки Апсус, однако сражение не состоялось, ибо ветхий мост не выдержал веса солдат Магна. Враги поставили свои лагеря близко друг от друга, лишь река разделяла их, мешая решительным действиям. Время вновь замерло, и белые хлопья начали покрывать палатки и оборонительные укрепления, оба войска встретили зиму на прежних позициях, ожидая, когда противная сторона сделает первую ошибку.

Иногда легковооружённые завязывали перестрелки у реки, отправляясь за водой для лагеря, участвовала в них и Габриэль, желавшая хоть как-то разогнать кровь холодными днями. В один из дней она стояла рядом с воительницей за пределами лагерного вала, и лёгкий снежок белил берега, обычно тая без остатка за несколько часов.

– Ну, как ты? Держишься? – спросила Зена, оглядывая девушку, которая закуталась в два плаща и натянула на голову меховую фригийскую шапку.

– Да что мне сделается? – ответила та. – Холодно, конечно, но мне не привыкать. Больше мучает это ожидание... Как думаешь, когда произойдёт сражение?

– Цезарь лишь часть своих войск переправил, и он будет ждать, когда высадятся остальные. Помпей, со своей стороны, не желает рисковать при штурме лагеря, поэтому нам придётся терпеть ещё какое-то время.

– Так я и думала, – кивнула Габриэль. – Вот, давний враг стоит перед тобой. У нас есть шанс его одолеть?

– Бывают очень сильные враги, – прошептала воительница, – и этот сильнее всех, что я встречала. Однако любого зверя можно убить...

Зима миновала в ожидании. Продовольствия у помпеянцев было достаточно, поэтому люди особенно не страдали, и болезни поразили немногих, однако безделье переживалось тяжело. Весной удача вновь повернулась лицом к Цезарю, и Марку Антонию удалось перевезти к нему морем вторую часть армии. Помпей попытался было перехватить эти легионы, однако неудачно, и цезарианцы объединили силы, а Магну пришлось отступить обратно в лагерь.

Теперь всё переменилось – Цезарь смело отправил значительную часть войска по всей Элладе, прежде всего для обеспечения себя продовольствием. Целый легион направился в Фессалию, ещё два в Македонию, несколько когорт вторглись в Этолию, другие двинулись через Беотию на Пелопоннес. Помпей не желал распылять силы и предпочёл не двигаться с места, временно отдавая территорию противнику. Ещё недавно верные помпеянцам города быстро переходили, под влиянием силы или добровольно, на сторону Цезаря, и эллинов в войске это особенно огорчало. Многие говорили, что надо предпринять хотя бы что-то, и, наконец, было решено отрядить конные отряды из числа союзников для противодействия цезарианцам. Силы эти значительно уступали врагу численно и были призваны, большей частью, создавать помехи и делать внезапные вылазки, но не сражаться в открытом бою.

Зена сама вызвалась отправиться со своими всадниками в подобный рейд, и Лонгин велел ей выступить в Беотию, дабы сковывать находящиеся там силы противника. Пеших брать было нельзя, поэтому она оставила их под началом Тимоксена в лагере и со ста тридцатью конными быстро выдвинулась на юго-восток.

Напряжение не оставляло людей, ибо было весьма непривычно осознавать, что находишься на территории противника, когда вокруг родные места. Однако все помнили, что где-то рядом могут быть намного превосходящие силы цезарианцев, поэтому люди тревожно вглядывались в ближние холмы. За несколько дней они достигли Фокиды и остановились близ Амфиссы, зная, что многие города впереди контролируются врагом.

– Теперь будем вдвойне осторожны, – сказала Зена, когда отряд расположился на отдых, и вокруг неё собрались командиры десятков и просто близкие люди. – Местные сообщили, что Дельфы сами открыли ворота перед солдатами Юлия. В Беотии они захватили Орхомен и Фивы. Против нас действует Фуфий Каллен, один из полководцев Цезаря, у него около полутора тысяч пехоты и сотня конных.

– Где они сейчас? – спросила Габриэль.

– Большая часть в Аттике, ибо их цель – овладеть Пелопоннесом, однако на Истме силы под началом Рутилия Лупа, нашего союзника, воздвигли укрепления и надёжно удерживают полуостров. Мы же совершим атаку на Беотию, дабы разбить те отряды, что Каллен оставил в качестве гарнизонов в городах.

– Вот она – цена верности этих ублюдков, – ударил ножнами по бедру Александр. – Сколько было заверений, что все они поддерживают Помпея, будут сражаться за него... Хватило нескольких дней, чтобы половина Эллады переметнулась к Цезарю. В Фессалии его дела идут хорошо, в Этолии население приняло его сторону, Дельфы сами открыли ворота, теперь и Фивы. Я же знаю, как это было. Всё знатные и богачи. Именно они решили пойти по самому лёгкому пути и приветствовать как хозяина того, кто может их покарать в данный момент. Они хозяина себе ищут... не свободы.

– Ими движет страх, но ты прав в том, что они даже не попытались сопротивляться, – ответила воительница. – Однако не стоит отчаиваться. Кое-какие силы врагу всё же противостоят. В Македонию уже должен был войти Сципион Метелл с двумя легионами, в Фессалию отправились фракийцы с царским сыном, Ахайю помпеянцы удерживают, ну а в Беотии мы будем действовать.

– Почему Помпей так нерешителен? – вновь спросил юноша.

– Он боится всё потерять и понимает, что нужно следить за самим Юлием, ибо его разгром будет главным залогом победы. Ему кажется, что лучше временно уступить часть территории, но потом наверстать всё, окончательно обезглавив противника. Для нас это дополнительные проблемы, но мы справимся.

– Надолго лагерем встанем? – спросила Габриэль, которая изрядно устала от тряски в седле.

– Нет, это слишком опасно. Вечером пойдём в обход Дельф, чтобы сумерки скрыли нас от лишних глаз. Хочу ещё раз предупредить всех, – Зена повысила голос. – Будьте предельно внимательны и следите за своими людьми. Смотрите, чтобы у всех сёдла были в порядке, чтобы кони не ослабли из-за недокорма или болезни. Никому не отходить от своих лошадей на стоянках, без приказа даже ногу на землю спускать запрещается. Не кричите и старайтесь поменьше говорить, для объяснения с товарищами у вас есть жесты. Всегда держите идущих впереди в поле зрения и не отрывайтесь от отряда. Если потерялись – доверьтесь своим коням, они чувствуют сородичей и могут найти их даже в темноте. В крайнем случае, если останетесь одни, рекомендую бросить лошадь, доспехи и оружие, идти в ближний город и затеряться среди жителей. Сейчас отдыхайте несколько часов, и мы выступим. Битон, пойдёшь первым, ибо это твои родные места.

Они шли ещё несколько дней, обогнули Орхомен и двинулись по западному берегу Копаидского озера. Внешне отличить сторонников Цезаря от помпеянцев было практически невозможно, особенно для местного населения, и это играло на руку отряду, ибо никто не верил, что люди Магна могут появиться так далеко от эпирского лагеря. Их колонну видели в ряде городов, однако никакой тревоги это не вызвало. Ночевать останавливались в рощах и на холмах, чтобы скрыться от нежелательных свидетелей, открытых костров не разжигали, но делали маленький огонь, укрытый со всех сторон стенками из ветвей.

Ранним утром недалеко от Алалкомен они встретили своего врага. Отряд буквально столкнулся с всадниками цезарианцев, которые ехали, не ожидая никакой опасности. Воины были без шлемов, и двигавшаяся впереди Габриэль увидела, что у них собранные в пучок волосы, у многих – бороды, и они вовсе не походят на римлян. Впрочем, кольчуги, панцири и вооружение у них были вполне римскими.

– Свевы! – закричала девушка, выхватывая лук из чехла.

– Да, они, – подтвердила Зена. – Многие нанялись к Юлию. Бейте их! Александр обходи их с тремя десятками справа! Отрезайте им путь назад!

Противников было около пятидесяти, однако они надеялись на победу, поэтому сами бросились навстречу эллинам, заревев на своём языке. Воительница сразу поняла, что нельзя уступать им, и ударила коня по бокам, опуская копьё для тарана. К ней присоединилась голова колонны, сзади же часть отряда резко повернула направо, дабы совершить обходной манёвр. Они столкнулись, и свевы обнаружили, что их ярость не принесла плодов, и враг не бежит перед ними, как это бывало прежде, поэтому бой закипел лицом к лицу.

Зена выбрала себе противника, сместилась так, чтобы Аргус прошёл слева от него, и на ходу направила острие копья ему в грудь. Короткая фрамея свева её не достала, а она была точна, и от мощного удара стальное жало пробило его насквозь, и древко разлетелось на щепы. Варвар повалился назад, она же проскочила по инерции весь строй врагов и развернулась у них в тылу, однако немногие смогли последовать её примеру, ибо отряды, столкнувшись, почти потеряли скорость и не разошлись, но завязли на месте. Некоторые лошади сошлись грудь в грудь и завалились от удара, всадники соскальзывали с сёдел, в ближнем бою воины кололи копьями и выхватывали мечи.

Габриэль объезжала это месиво по краю, тщетно прицеливаясь, ибо свои смешались с чужими, и она боялась, что выстрел не будет безопасен. В это время воительница напала сзади, метнув второе копьё и обнажив меч. Свевы всё больше понимали, что обречены, поэтому они резко поменяли тактику и начали прорываться на открытое пространство. Сделать это удалось лишь двадцати, которые и помчались двумя группами в разные стороны.

– Тимолай, Никон! Ведите своих за мной в преследование! Остальные пусть заканчивают здесь! – закричала Зена, устремляясь за теми, что оставили дорогу и бежали через поля. Вторую группу она оставила на Александра, который уже перекрыл тракт и готовился их перехватить. Двое десятников повели своих людей за дочерью Ареса, поскакала за ними и Габриэль, надеясь, что на открытом пространстве от неё будет больше пользы.

Мягкая земля разлеталась комьями под копытами, и азарт бился кровью в висках, не давая думать о смерти и лишь разжигая желание настигнуть и доказать, что ты лучший из смертных. Воительница знала силу своего коня, и он вновь являл своё превосходство, быстро приближаясь к варварам и обходя их справа. Македонцы из отряда также нагоняли, ибо их лошади были быстрее маленьких коней свевов.

Каменная ограда преградила путь беглецам и замедлила их, из-за чего Зена смогла окончательно приблизиться и атаковать. Она была одна против десяти, однако не устрашилась, метнув шакру в лицо первому, и диск разбил ему череп в районе переносицы. Варвары не смогли пересилить свою природу и вступили в бой, хотя раскинувшиеся за оградой заросли могли позволить нескольким спастись. Удары фрамей посыпались со всех сторон, однако воительница держала дистанцию, крутясь на Аргусе и дожидаясь своих. Внезапно стрела вонзилась одному из свевов в грудь, это значило, что Габриэль уже рядом. Зена сразу ударила коня по бокам и налетела на раненого, мечом зацепив его по голове, противник потерял сознание и сполз вниз. Они проделали это ещё раз – девушка поразила стрелой, а воительница добила, и тут уже подоспели македонцы, наполнив всё победными криками.