Текст книги "Царица воинов (СИ)"

Автор книги: Михаил Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 51 страниц)

Я уже успела поговорить с местными жителями, и они рассказали, что впереди дорога делает хорошую петлю, уходя к Мессене и вновь возвращаясь к морю, если же срезать напрямую, то можно сразу отбросить полдня пути по мерке пеших путников. Каллисто ночует близ Мессены, я почти уверена в этом, и мы могли бы рискнуть этим утром предпринять манёвр – часть отряда под началом, скажем, Гекатея двинется по дороге на Мессену, я же с остальными пересеку реку и срежу петлю, перекрыв врагу путь. Внесём смятение в их ряды и разгромим одним ударом, если позволят боги. Согласны ли вы со мной?

– Я всегда говорил, что нужно биться с ней, – ответил Александр.

– Ты видишь дальше меня, и я подчиняюсь, – склонил голову Гекатей, сильно уставший от похода, но не желавший нарушать своего слова. Габриэль молчала, однако воительница хорошо знала её и видела, что она примет любую предначертанную судьбу.

Было ещё темно, когда Зена подняла своих командиров и велела будить людей, никто не роптал, собираясь и вооружаясь в темноте, потом воительница произнесла перед ними короткую речь, стоя на камне в свете факелов, и отряд двинулся по дороге. Рассвет застал их в той точке, где Зена решила разделить войско, впереди уже виднелась тень горных вершин Итомы и Эвы, справа же вилась заросшая зеленью река Памисс. Гекатей взял шестьдесят пять пеших воинов, в основном, тяжеловооружённых, и десяток всадников, его путь лежал в сторону гор, и ему было велено не таиться, дабы враг узнал о преследовании. Сама воительница с тридцатью двумя легковооружёнными и сорока конными двинулась прочь от дороги, выслав вперёд разведчиков для поиска бродов. План был опасным, и это все понимали, однако воля и уверенность Зены вселяли в людей надежду.

Река лежала в заросшей долине, и какое-то время они шли вдоль берега, ныряя в кустарники и ведя лошадей в поводу, уровень воды начал спадать, однако, когда отряд обнаружил брод, солнце уже высоко поднялось над горизонтом. Габриэль упорно тянула своего коня через заросли в воду, видя перед собой спину работавшего кривым фракийским мечом Персея, что прорубал более-менее удобную тропу, позади же фыркали лошади, и спешившиеся всадники хлопали их по бокам. Вода доходила почти до горла, но течение было не слишком сильным, и кони помогали держаться на ногах, прикрывая людей, впереди же Зена уже стояла на берегу, призывая Александра позаботиться о переправе легковооружённых. Через короткое время отряд уже двигался по долине между рекой и горной цепью, рощи скрывали от них противника, но все знали, что враг где-то за поворотом дороги.

– Как твои стрелы? Готова к битве? – подзадоривал девушку Персей. Они ехали рядом, и он поигрывал лёгким копьём, повесив себе на спину круглый щит, она же открыла колчан и расстегнула чехол с луком, пока не вынимая его.

– Ахейцы собрали для меня почти все с поля битвы на Фениксе, – ответила Габриэль, – аккуратно вынули их из тел и доспехов, чтобы не повредить, как Зена им велела. Это было весьма кстати, ибо местные оружейники таких хороших стрел не делают, лишь на севере люди ещё ценят такие вещи.

– Это верно, лучники из нашего народа не важные, слава Геракла, да и других мифических героев, знатных лучников, нас не осеняет, ну, кроме тебя, пожалуй. Зена училась этому умению у народов Востока, в ней самой много тёмной крови, ты же – дело другое, ты из земель, где сам Геракл был царём, и поэтому ты словно возрождаешь память о нём.

– Такие восхваления меня погубят, – отмахнулась девушка, – сравнил бы ещё с Артемидой. Смотри-ка, уже видна часть крепости Мессены, как она грозна среди массивов Итомы и Эвы.

– Это самая мощная крепость на Пелопоннесе, да и во всей Элладе с ней мало что может сравниться. Ей удалось избежать бурь прошедших веков, и она стоит как утёс посреди хаоса, кажется, что любая армия разобьётся о её стены, хотя, не хотелось бы проверять.

– Где-то там, под крепостью, в тех рощах скрывается и наш враг, – Габриэль всматривалась в изумрудный под солнцем покров, но ничего не могла разглядеть.

Всадники противника показались впереди неожиданно, они двигались по дороге и равнине близ неё, затенённые кронами деревьев, и не поднимали никакой пыли, стадиях в трёх они остановились, Зена же закричала своим конным, дабы те следовали за ней. Впереди произошло короткое замешательство, потом же разбойники повернули и галопом кинулись назад, воительница с поднятым копьём уводила своих всё дальше, пешие остались в хвосте отряда и перешли на бег. Преследование было коротким, из рощи воительница с конными выехали на открытое пространство, замысел Каллисто теперь, когда они окинули взглядом всю картину, был им ясен – фессалийка хотела использовать реку как барьер и так спастись. Извилистый Памисс, кативший воды слева от отряда, впереди уходил значительно правее, образуя небольшое озеро, недалеко от озерца реку по мосту пробегала дорога. Каллисто боялась конницы и тяжеловооружённых ахейцев, поэтому цеплялась за единственную возможность свести эту опасность на нет, уходя на болотистый противоположный берег реки, где лошади не смогут совершать стремительных атак, тяжеловооружённым же и вовсе будет опасно туда забираться.

Зена кричала своим, чтобы скакали изо всех сил и настигли врага до того, как он уйдёт за реку, фессалийка же смело атаковала подходивший к мосту отряд Гекатея, её собственная пехота, рассыпавшись по равнине, бежала со всех ног следом. Тревожное ржанье коней будоражило кровь, Габриэль неслась, прижавшись к шее лошади и не думая ещё о том, чтобы вынуть лук, картины впереди приковывали её внимание, и она невольно обдумывала про себя, как бы ей это описать в своём свитке. Каллисто выделялась своими волосами, проносилась вдоль сверкавшего строя ахейцев, не страшась копий, её всадники тревожили отряд с флангов, заставляя воинов укрыться щитами и укрепиться на позиции для обороны, это позволяло пешим разбойникам безопасно переваливать мост. Детали становились чётче, уже были видны изображения на щитах последних врагов, Каллисто без панциря, видимо, не ожидавшая схватки, повела своих конников к реке, ещё успевая проскочить перед отрядом Зены и укрыться в камышах. Пара отставших киликийцев была настигнута конными за мостом, их затоптали почти мгновенно, воительница уже заворачивала своих налево, укоряя, по ходу, замешкавшегося Гекатея.

– Стреляй по ним! Уложи эту демоницу! – кричал Персей, указывая девушке на поднимавшую брызги фессалийку.

– Пусть Артемида мне поможет! – Габриэль натянула тетиву, но двигавшиеся параллельно всадники закрыли ей цель. В этот момент выскочивший из-за группы разбойников Диомед выстрелил по ним, попав Персею в левый бок панциря, девушка ответила своим выстрелом, не поразив лучника, но прогнав его.

– Как ты? Рана не серьёзная? – спросила Габриэль, юноша же лишь показал рукой, что стрела прошла по касательной.

Напряжение повисло в воздухе, вместо сражения пошло упорное состязание, где каждый шаг мог обернуться крахом или спасением. Болотистая пойма с обильным кустарником и камышами простиралась от реки на полстадия, по ней двигались пешие разбойники, держась в местах более глубоких, где вода доходила до пояса, своих всадников они укрывали внутри кольца. Зена понимала, что в таком месте конные не смогут успешно бороться с лёгкими и быстрыми пехотинцами, поэтому она двигалась со своими людьми по твёрдой земле параллельно врагу, велев Гекатею идти по другому берегу реки и следить за движениями противника оттуда. Своих легковооружённых она отправила следом за врагом по топям, но приказала не вступать в схватку. Габриэль почти не стреляла, хотя враг был довольно близко, она понимала, что найти потом выпущенные стрелы будет почти невозможно, и ей было жалко.

За час разбойники продвинулись всего стадиев на двадцать, они выбились из сил и отдыхали, стоя в воде и держа щиты над головами, Каллисто спешилась, чтобы не быть мишенью для врагов, верные фракийцы закрывали её щитами. Зена остановила своих всадников на холме неподалёку, разрешив выпить и немного размяться, но не отходить от коней, чуть ниже лежали на траве уставшие пехотинцы, коим она позволила выбраться из топей. Воительница подавила в себе дерзкое желание спешить людей и напасть на врага, ибо большая часть пехоты была на противоположном берегу, да и надежда на победу без сражения была вполне реальной. Расстояние до фессалийки было совсем небольшим, и Зена не устояла перед искушением подъехать поближе, взяв с собой пару всадников со щитами, она встала позади них и первой начала разговор.

– Эй, дитя из Долонии, ради этого ты так долго лелеяла свою месть? Ради того, чтобы бегать от меня по болотам? – сказала она, ища взглядом Каллисто.

– Дразнишь меня? – фессалийка появилась из гущи своих людей, на ней красовался панцирь, голова была непокрыта. – Скоро я буду тебя дразнить, головой той, что ты любишь!

– Не вижу, чтобы боги тебе помогали. Вытащит ли Аполлон тебя из болота?

– Мой отец найдёт на тебя управу! Он придаст мне сил, чтобы ты стала моим трофеем!

– Иди ко мне, сразись со мной и узнай свою судьбу. Обещаю, что никто не вмешается.

– Будет время и для нас с тобой, сейчас же продолжим игру, и я покажу тебе, на что способна, чему научилась, – Каллисто закончила и обернулась к своим, яростно призвав продолжить движение.

Скоро стало понятно, что фессалийке, действительно, покровительствовало какое-то божество, ибо на пути её отряда появилась обширная роща, где пехотинцев достать конницей было невозможно. Разбойники с радостными криками выходили из воды на твёрдую землю, обнимая стволы деревьев, что давали им временное спасение, в глубине рощи они разместились в круг, привязав и коней, оттуда они смело вызывали на бой врагов, будто готовые сразиться. Зена сдержала наиболее горячих из своих людей, порывавшихся пешими идти в тень под кронами, она помнила уроки долгих войн и помнила, что цели можно достичь многими путями, поэтому велела оставить торопливость. Она использовала передышку для того, чтобы перегруппnbsp;ировать силы – призвала к себе половину тяжеловооружённых, приказав Гекатею с остальными охранять противоположный берег, для этого она послала к нему и десять пращников. Теперь у неё было достаточно сил для решительных действий.

– Ну, вот, и наука мне, – Габриэль освежила лицо водой из бурдюка и продолжила смотреть на жаркое уже солнце. – Теперь на собственном опыте знаю, насколько тяжела и сложна бывает война. Персей, вон, поначалу считал, что мы просто сойдёмся в чистом поле и дадим одно единственное сражение, после коего всё и решится, теперь делает вид, будто не было этого, будто всегда знал, что придётся исходить половину Пелопоннеса, сражаться много раз и изучать всё новые и новые приёмы войны.

– А ты так не считала? – спросила сидевшая на траве с расслабленным видом Зена.

– Не издевайся, лучше скажи, что ты придумала.

– Тебе это не слишком понравится, ибо в каноны героического века не вписывается, но поверь, что мне лучше знать, что и гомеровские герои на многое были способны ради победы. Мы подожжём эту рощу и огнём погубим многих врагов, остальные же попадут нам в руки, я уже отправила троих всадников за горючими материалами в Корону, они скоро вернутся.

– Царь Клеомен за такое поплатился, но тебе лучше знать. Я не знаю, чnbsp;– Не вижу, чтобы боги тебе помогали. Вытащит ли Аполлон тебя из болота? то сказать, знаю лишь, что глупо представлять войну по поэмам, поэтому решай сама...

Зена коротко выступила перед своими людьми, когда всё было уже готово, сказала, что роща эта не посвящена богам, и сжечь её не будет святотатством, что укрывшиеся в ней не просят о милости, но готовы сражаться, что она сама, с радостью, приняла бы их сдачу, но в противном случае нужно действовать решительно. После этого, пешие воины растянулись цепью вдоль линии деревьев, конные же одним отрядом ждали в стороне, когда можно будет пуститься на бегущих, а все стрелки взялись за подготовленные снаряды. Большой костёр пылал на равнине близ рощи, поначалу лучники обмотали стрелы паклей и другими подходящими материалами, чтобы стрелять как можно глубже в кроны, потом воительница велела всем остальным брать горящие поленья и швырять в чащу.

В надвигавшихся вечерних сумерках огненные поленья понеслись как метеоры, почти сразу же разбойники закричали и заметались, что было видно в тени рощи, деревья были достаточно сухими, чтобы неспешно начать поддаваться огню. Особенно весело пламя занималось на окраине рощи, поначалу казалось, что у людей фессалийки нет иного выбора, кроме как бежать, но через короткое время стало заметно другое. Разбойники отступили глубже и стали рубить деревья, чтобы создать заслон огню, другие черпали щитами и шлемами воду из реки, дабы тушить кроны, подожжённые стрелами, где-то в центре всего этого, воспринявшая огонь как знак, была и Каллисто. Зена не сдавалась, соревнуясь со своей противницей в упорстве, она велела Гекатею через вестника метательными снарядами затруднять врагу набирать воду, своим же приказывала активней поджигать рощу с разных сторон.

– Горят, горят... теперь у них нет шансов! – Александр потрясал мечом, словно ища прохода в огненной стене, дабы сразиться в рукопашную.

– Тяжело всё это, тяжело на это смотреть, – Габриэль опустила лук, своих ценных стрел она не истратила, воспользовавшись более простыми, взятыми у ахейских стрелков.

– Помни о мести своей и крепись, – ответил юноша. – Скоро они побегут, и мы утолим свою жажду, и она сделает то, что суждено.

Александр имел ввиду Зену, которая стояла с обнажённым мечом на краю рощи и указывала, кому и как действовать, сумерки сгущались, огонь казался ещё ярче в тени крон, и плотные тени метались среди стволов. Треск и гул, жар и блеск завораживали, в одних местах огонь наступал, но лихорадочной работой разбойникам удавалось его останавливать по периметру выбранной ими зоны, значительная часть рощи оставалась мрачно спокойной. Через короткое время Зена в досаде вонзила меч в землю, те, кто были рядом, поняли, что она увидела в картине этого состязания что-то нехорошее.

– Что тебе не нравится? – Александр был уже рядом с ней, плашмя похлопывая себя мечом по бедру от нетерпения.

– Тебе бы тоже должно это не нравиться, если ты умеешь видеть не только кончик своего меча, но и картину в целом, – ответила та. – Смотри, огонь расползается вяло, враг его тушит, а у нас закончились все горючие материалы, да и простые поленья. Ночь усугубляет дело, ибо в темноте и суматохе многие могут ускользнуть.

– Что делать будем?

– Эх, свалился ты на мою голову. Начальствовать бы тебе отрядом инвалидов у себя в Мантинее, что охраняют окрестности города от волков, коли бы не я. Ладно, ладно, я просто дразню тебя... Сейчас всё прекратим, пусть потушат огонь, мы же будем сторожить их до утра, когда я пошлю в город за большим количеством горючих материалов, хорошо подготовимся и закончим начатое. Как тебе моё решение?

– Стараюсь учиться у тебя. Война на деле сильно отличается от того, что пишут в книгах.

– Учись. Человек с таким нравом, как у тебя, не найдёт удовлетворения в мирной жизни...

Ночь была тёмной, лишь изредка стареющая луна показывалась в разрывах облаков, поэтому мстители старались держать как можно больше костров по обоим берегам реки, в центре же непроницаемой тенью лежала роща, разбойники потушили последние очаги огня, сами же не разводили ни одного костра. Габриэль устала, и осознание того, что завтра предстоит новое сражение, лишало её последних сил, поэтому она оставила Зену, тревожно наблюдавшую за рощей, и легла близ одного из костров, быстро провалившись в сон.

Когда Персей растолкал её, она какое-то время не могла понять, что происходит. Вокруг стояла почти осязаемая тьма, костёр рядом с ней едва тлел, остальные костры практически ничего не освещали, мигая линией ярких точек, слышались шелест лёгких шагов и позвякивание металла, потом кто-то закричал, чтобы взяли факелы. Девушка села, нащупывая лук, и спросила тянувшего её Персея:

– Что такое? Кто на кого напал?

– Кажется, что они хотят прорваться на окраине рощи близ реки, – юноше не терпелось кинуться в ночь, он был без доспехов, но с копьём. – Часовой видел отблески металла и поднял тревогу, сейчас Зена с людьми бегут туда.

Они вместе побежали, окончательно проснувшись, Габриэль оставила бесполезный сейчас лук и взялась за короткий меч, где-то храпели кони, и тени воинов двигались вокруг них, но мало кто понимал, куда надо бежать. Ориентируясь по силуэтам деревьев, они достигли края рощи, там же увидели мерцание метавшихся факелов, услышали и шум схватки, страха не было, и, ничего толком не разобрав, они кинулись с кем-то бороться. Габриэль с занесённым мечом приблизилась к каким-то теням, но поняла, что не знает, друзья они или враги, один из воинов повернулся к ней, поднимая копьё.

– На чьей ты стороне? – спросила девушка, прижимаясь к дереву.

– Поэтесса, ты ли? – воин миролюбиво поднял наконечник оружия вверх.

– Я давно уже не писала стихов, – облегчённо выдохнула та, опёршись спиной о ствол. В этот момент из тьмы появилась Зена, окинувшая взглядом любимую и одним жестом велевшая ей держаться за спиной и не отставать. Глаза девушки медленно привыкали к темноте, она увидела, что воительница идёт к реке, где темнела и большая группа воинов, на пути им попался один убитый, по ахейцу, загнавшему в тело копьё и продолжавшего удерживать древко, она поняла, что это враг, в стороне топтался одинокий конь без седока. В слабом свете звёзд и причудливой игре факелов было видно, что в реке, погружённые по пояс, стоят плотным кругом восемь разбойников, наглухо закрытых щитами. Ахейцы набрали камней и готовились осыпать врагов ими, но Зена пока запретила, заговорив с осаждёнными:

– Вы, как киликийцы, хорошо знаете легенды о Персее, что поднял голову Медузы в пиршественной зале перед нечестивцами. Так вот, вы в эту ночь можете стать ими, я же, подобно герою, держу вашу гибель в своей руке. Я могу поднять лик горгоны, и вы не увидите грядущего утра, но могу и удержать при себе, если вы смиритесь передо мной.

Разбойники молчали, в тени не было видно их лиц, некоторые зажимали раны руками, за их спинами, на противоположном берегу появились фигурки людей Гекатея, что кричали и потрясали копьями. К Зене приблизился Александр, коротко сообщивший ей, что никаких следов других разбойников он с воинами не обнаружил, это сильно насторожило воительницу, она приказала покончить с киликийцами.

– Стой, не губи нас, ибо мы просто выполняли свою клятву! – протянул руку один из разбойников, но другой сразу оборвал его.

– Что за клятва? – почувствовала подвох Зена.

– Наша клятва перед богорожденной, – выступил чуть вперёд третий. – Теперь уже можно сказать, ибо мы её исполнили. Мы девятеро вызвались отвлечь вас, чтобы она с воинами могла спокойно уйти, и теперь наш долг исполнен.

– Стой, стой! – Зена удержала разъярённых ахейцев и обратилась к киликийцам. – Вы гордые люди, я вижу, и храбрые, а я привыкла ценить это, поэтому не бойтесь смерти. Смело выходите из воды, я обещаю, что вам ничего не сделают, утром же я отпущу вас домой.

Ещё ночью воительница с отрядом проверила рощу, убедившись, что там никого нет, кроме нескольких ослов с поклажей, захваченных разбойниками по дороге, однако в темноте продолжать розыски она не стала. Уже утром они увидели всю картину, стало понятно, что фессалийка отправила девятерых киликийцев, один из которых был верхом, вниз по течению, чтобы на краю рощи их заметили часовые, и завязалась схватка, сама же она с отрядом двинулась вверх по течению. Было найдено и место, где разбойники переплывали реку, там они бросили много щитов и несколько тяжёлых панцирей, по милости богов, их кони вели себя тихо и не выдали отряда. Затем Каллисто без огня вышла на дорогу за спинами людей Гекатея и тихо двинулась по ней в сторону Лаконики, к утру она, как понимали все, ушла уже довольно далеко.

Пока преследователи собирались к выступлению, Зена безмолвно бродила по роще, ударяя ножнами меча по стволам деревьев, увязавшейся следом Габриэль она казалась особенно раздосадованной. Девушка не могла утерпеть и спросила:

– Она хитра, правда? Мне кажется, что тебя эта её хитрость особенно удивила, настоящая стратегема получилась.

– Я что-то упустила, это правда.

– Ладно, всё не так уж плохо. Им пришлось бросить почти все щиты, большую часть продовольствия, унеся на себе лишь запас на пару дней, мы лишили их и девяти воинов.

– Дело не в этом, это лишь течение, суть же остаётся неуловимой, – Зена говорила более с самой собой. – Я что-то упустила. Что же? Я не смогла завершить разгром врага до наступления темноты, но продолжать сражение было нельзя, поэтому переждать ночь было правильным решением. Я окружила рощу цепью часовых, понимала, что, скорее всего, она пойдёт на прорыв, и даже ждала этого, поэтому крики часовых не стали для меня неожиданностью. Что же было неожиданным? Отвлекающий манёвр... именно здесь она меня обыграла. Я не могла поверить, что в её отряде найдутся люди, что добровольно пойдут на верную гибель ради её спасения, поэтому даже не рассматривала возможности отвлекающего манёвра. Здесь была моя ошибка, вновь я недооценила фессалийку, но я так мало знаю её...

– Тебе стало легче? – девушка задумчиво тыкала копьём в лик горгоны на брошенном щите, что лежал в воде близ берега.

– Мне будет легче, ибо я упорна...

Отряд так и не побывал в могучей крепости Мессене, лишь те, что были с Гекатеем, коротко пообщались с местными жителями, теперь путь их лежал далее на юг, где уже можно было разглядеть где-то в дальней синеве могучий хребет Тайгета. Пара маленьких городков провожали их в Мессении, сначала они миновали Фары, где жители побоялись даже выйти из домов, а преследователи не имели времени на объяснения, уже близ границы их приветил приморский городок Абия. Там жители оказались смелее, рассказали, что фессалийка прошла мимо городка рано утром, и что шествие это было весьма странным – мрачные люди безмолвно шли двумя колоннами по дороге, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. На берегу пограничной реки они остановились на привал, все чувствовали, что перед ними лежит ещё одна символическая граница, и то неведомое, что за ней.