Текст книги "Полет к солнцу (СИ)"
Автор книги: Мелания Кинешемцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 45 страниц)
– Альбус Дамблдор.
Брови лохматого поползли вверх.
– Ты, случайно, не родственник убийцы магглов? Его осудили этой зимой. Отец надеялся, что будет Поцелуй, но дали только пожизненное.
– Я его сын, – ответил Альбус спокойно.
– Интересно… – лохматый хищно подобрался. – А ты сам – как? Презираешь магглов и грязнокровок? Собираешься на Слизерин? Предупреждаю, таким отродьям только там и место.
– Я сам решу, где мне место. И ты глуп, если считаешь, что я одобряю поступок отца.
– Ты решишь? А вот шиш! Шляпа решит: уж она-то видит, кто чего стоит. И никакое виляние тебе не поможет.
– Идиот, – вздохнул Альбус, как, бывало, вздыхал, сталкиваясь с упрямством или тупостью Аберфорта, зевнул и вытащил из сумки книгу. Рябоватый, окончательно освоившись, достал сэндвичи и робко протянул один своему покровителю.
– Банкет решили устроить? – лохматый все не мог успокоиться. – Вот что: или вы уберетесь по-хорошему, или…
– Лучше уйдем мы, Дональд, – вздохнул Генри Уизли. – Не ввязывайся в драку в первый же день.
– Ха! Пожалуйста. Этот вонючка все равно испортил мне аппетит, а скоро появится тележка со сладостями.
Альбус сунул руку в карман: мать, кажется, положила туда несколько кнатов, и что-нибудь он мог себе позволить. Лохматый и рыжий ушли, и Элфиас расслабился окончательно.
– Я из Йоркшира, – стал рассказывать он. – Там летом была целая эпидемия драконьей оспы. От нее умер дедушка Эндрю, моего соседа, а сына Макмилланов – это богатые чистокровные, у них в Йоркшире поместье, – говорят, изуродовало так, что его до сих пор не выпускают из комнаты. Боятся, как бы он после этого не остался сквибом.
– После драконьей оспы сквибом остаться невозможно, – Альбус принялся за сэндвич. – Она не влияет на магические способности.
– А ты много читал про драконью оспу, да? Ты хочешь стать целителем?
– Да так, почитывал кое-что, – Альбус причмокнул. – В доме была пара книг. Но целителем я быть не хочу, скучно. А про секрецию я выдумал.
Элфиас хихикнул.
– Этого, со щеткой на голове, так передернуло!
За дверью раздался стук, будто что-то упало. Альбус в один прыжок очутился рядом, выглянул в коридор… На полу растянулся худенький мальчишка с угловатым лицом и распатланными черными волосами. Видимо, он запутался не то в мантии, не то в собственных ногах. Рядом с ним торчала тележка, а чуть впереди валялась распахнутая книга – должно быть, он так и не успел занять место ни в одном купе.
– У меня плохие отношения с конечностями, – улыбнулся мальчишка. Взгляд у него был до того странный, что Альбусу даже показалось сперва, будто у нового знакомого косят глаза. Приглядевшись, он понял, что мальчишка нарочно норовит смотреть одновременно в разные стороны, словно желая видеть более полную картину.
– Лэмюэль Принц, – кое-как поднявшись, мальчик заглянул в купе. – А вас как зовут?
Они представились, после чего Альбус немедленно сократил Лэмюэля до Лэмми; тому понравилось. Втащив свой багаж, он снова принялся за книжку, причем и ее держал как-то подозрительно.
– Да ты же читаешь вверх ногами! – воскликнул Элфиас.
– Ну да, – Лэмми удивленно поднял брови. – А это просто. Я давно так делаю. Попробуй тоже, это интересно.
Альбус немедленно перевернул свою книгу, которую пробовал читать сам. Впрочем, скоро всем стало не до чтения: по коридору покатили тележку со сладостями. Альбус не рассчитал, заказав все, что было, а Элфиас и Лэмюэль не слишком-то могли поддержать его деньгами: у обоих оказалось немногим больше.
Ехали они очень долго; леса и поля за окном изредка сменялись деревенским или городским пейзажем. Альбусу, в общем-то, нравилось глядеть в окно, болтать ногами и разговаривать с Элфиасом и Лэмми, благо, общих тем нашлось порядочно: они тоже с нетерпением ждали начала учебы и передавали друг другу сплетни о Хогвартсе, одна невероятнее другой. Но вот сэндвичи у Элфиаса кончились быстро, купленные шоколадные бобы тоже, а самому Альбусу и Лэмюэлю ничего не дали на дорогу – в общем, желудок Альбуса завел заунывную песнь. Да и необходимость долго сидеть в маленьком помещении – не из приятных. Уже стемнело, и не терпелось очутиться в просторной, светлой, теплой комнате, желательно за как следует накрытым столом.
Наконец поезд остановился; старосты зашумели, стуча в купе и приказывая выходить. Через минуту мальчики уже стояли на перроне полустанка, тускло освещенном единственным фонарем в руках рослого и сильного человека.
– Первокурсники, подходим сюда! – кричал он. – Я Джон Гертон, хранитель ключей Хогвартса. Становимся парами, не толкаемся, я за вас отвечать не хочу!
– Все поедут на фестралах, – мечтательно пробормотал Лэмми. – Хотел бы и я тоже…
– Чудак, мы их не увидим, – посмеялся Альбус.
– И слава небесам, – буркнул Элфиас. – Не хотел бы я их видеть раньше времени.
Тем временем они по узкой тропиночке (Альбус и Элфиас придерживали Лэмюэля, чтобы тот не упал) спустились вниз, к дышавшей влагой глади озера. У берега ждали лодки. Джон Гертон велел им рассаживаться – не больше, чем по четверо в каждую. Друзья шагнули к ближайшей, где одиноко сидел, укутавшись в плащ, хрупкий белокурый мальчик.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался он. – Я подвинусь, если хотите… Вам удобно?
– Да конечно, – заверил Альбус. Элфиас продрог, а Лэмми зачерпнул воды ботинками, но в целом устроились неплохо. Вечер был ясный, полоска заката еще озаряла горизонт, и в тонких сумерках виднелись очертания домиков вдали и частокол густого леса. Лодки заскользили вперед, и белокурый мальчик зашептал:
– Сейчас увидим замок… Вечер светлый, наверное, разглядим хорошенько…
И после того, как проехались под мостом, замок открылся им во всем великолепии башенок, стрельчатых окон и шпилей. Он весь рвался вверх, как огромный, раскидистый дуб рвется к солнцу и воздуху. Альбус задрожал от желания поскорей очутиться внутри, стать с каменным исполином одним целым.
Лодки причалили у подземной пристани, затем первокурсники поднялись по лестнице. Гертон постучал в тяжелую дверь, и к ним вышел молодой человек с красивым бледным лицом и черными вьющимися волосами. Темные глаза весело обежали присутствующих.
– Добрый вечер, – бархатный его голос глубоко отдавался в стенах. – Рад приветствовать вас, друзья мои. Меня зовут Арнольд Розье, я заместитель директора. Следуйте за мной, да смотрите, не отставайте.
Двери замка распахнулись, и его глазам предстали мраморная лестница и ярко освещенный старинный коридор. Альбус, не дожидаясь команды, шагнул вперед, задрав голову вверх, к потолку, почти исчезающему во мраке – так он был высок. Мальчику захотелось объять весь замок, облететь его сверху. Впервые он ощутил чувство дома: их лачуга, конечно, не годилась, а вот огромный, прекрасный, мудрый замок, полный людей, которые, конечно, будут его друзьями, и о которых он сам бы заботился – такое место он мог бы назвать домом.
Пробежав к лестнице, он поставил ногу на ступеньку, замерев в своих мыслях.
– Пожалуйста, вернитесь, – раздался голос профессора Розье. – Первокурсники должны держаться вместе, иначе можно заблудиться.
Альбус вернулся к другим детям, нетерпеливо озираясь: куда же их теперь поведут?
Они все плутали по лестницам, пару раз чудом успев перейти, прежде чем те сменят направление. Ребята глазели по сторонам: на статуи, на картины, герои которых двигались, переговаривались друг с другом, некоторые даже перемещались с полотна на полотно. Вскоре послышался визг: сквозь стены, напугав некоторых девочек, стали просачиваться жемчужно-серые призраки. «Надо будет попросить Почти Безголового Ника показать фокус с шеей». Альбусу коридоры, картины и призраки были знакомы по рассказам родителей, и все равно он не мог отвести взгляд.
– Скоро Большой зал, да? – прошептал у него за спиной Элфиас.
– Нет, – ответил белокурый мальчик. – Сначала нас проведут в Малый зал и расскажут про церемонию распределения.
Альбус раздраженно выдохнул. Как будто нельзя рассказывать об этом раньше! Всем наверняка известно, что им придется надевать шляпу самого Годрика Гриффиндора: у нее есть, помимо умения говорить, еще какие-то способности, довольно странные для головного убора, так что она видит душу ученика, сидящего перед ней, и отправляет его на один из четырех факультетов: Гриффиндор, Рейвенкло, Хаффлпафф и Слизерин. Альбус не хотел на Хаффлпафф, показавшийся ему по описанию очень скучным, но более четких представлений о том, куда лучше попасть, у него не было.
По дороге позабавились еще восторгом Лэмми, который без ущерба для себя прошел сквозь одно из привидений, причем казавшееся самым страшным: залитого серебряной кровью старика в цепях.
– Полное отсутствие манер! – буркнул старик. Кувыркавшийся под потолком крошечный человечек в оранжевом галстуке – насколько помнил Альбус из рассказов отца, полтергейст Пивз – сделал неприличный жест и негромко присвистнул.
Наконец они добрались до Малого зала, и профессор Розье в самом деле произнес речь про распределение – впрочем, Альбус отлично скоротал время, обсуждая с Лэмми ощущения в тот момент, когда проходишь сквозь привидение. Белокурый мальчик и Элфиас, в отличие от них, прослушали речь довольно внимательно, и когда учитель велел им снова следовать за ним, Альбус слышал, как белокурый прошептал Дожу:
– У профессора Розье, кажется, неплохой актерский талант.
Распахнулись тяжелые резные двери, и им открылся огромный зал, освещенный множеством свечей. Зачарованный потолок отображал чистое темное небо ясного осеннего вечера. За длинными столами, покрытыми разноцветными скатертями, сидело множество ребят, а поодаль – взрослые, среди которых выделялся человек с напряженным умным взглядом и бородкой клинышком. Захотелось снова рвануться вперед, разглядеть всех как следует, но в этот момент им велели встать спиной к преподавателям. Профессор Розье выставил на свободную площадку табурет, на который уложил старую, потертую, засаленную остроконечную шляпу. Альбус усмехнулся, представив, как в ней Годрик Гриффиндор гарцевал на горячем гнедом коне. Должно быть, им любовались Ровена и Хельга… Складки старой ткани сложились в подобие длинного рта. Глухим голосом («это, наверное, потому что ее давно не чистили») шляпа запела («все же интересно наблюдать, как поет шляпа»):
Четыре чародея однажды собрались,
Чтоб знанья передать таинственных наук:
Заботливая Хельга, ехидный Салазар,
Разумница Ровена и Годрик – забияка.
А чтоб учеников делить им меж собой
Меня им отдал Годрик, навек зачаровав,
С тех пор гляжу я в души и юношей, и дев,
Чтоб выбрали тропу, какой идти средь мрака.
Быть может, Хаффлпафф трудолюбивых ждет,
И Рейвенкло найдет, кому дороже знанья,
Иль гордых хитрецов Слизерин призовет,
Иль в Гриффиндор пойдут, кому война – призванье.
Надень меня скорей, чтобы тебе узнать,
Какая ждет тебя в грядущее дорога,
Где обретешь друзей и где найдешь себя,
Я вижу все сердца, хоть и стара немного.
И вот, когда мальчик уже истомился, церемония началась.
– Эббот, Хельга!
К табурету робко подошла высокая, полная девочка со светлой косой. Альбус улыбнулся: девочка слегка напоминала Джеральдину.
– Хаффлпафф! – выкрикнула Шляпа, едва коснувшись белокурых волос.
– Бири, Герберт!
Нескладный долговязый мальчик отправился вслед за Хельгой Эббот.
– Блэк, Финеас!
Зал притих. Их тихий спутник, который так никому и не представился, вынырнул из-за спины Альбуса и ровным, хотя не вполне уверенным шагом пошел к табурету.
– Это сын директора?! – прошептал Элфиас придушенно.
– А мне он понравился, – констатировал Лэмми, меланхолично наблюдая, как маленький Финеас Блэк влезает на табурет. Шляпа задумалась на пару минут, но все же выкрикнула:
– Слизерин!
Финеас кивнул им и поспешил к столу с зеленой скатертью, за которым нетерпеливо приподнялся, возвышаясь над остальными, черноволосый мальчик лет пятнадцати. «А это, должно быть, его старший брат… Да, Анджела про него говорила – Сириус… А вон и она сама, за красным столом, среди гриффиндорцев».
Следующие двое – Мэри Браун и Говард Бут – стали первыми, кто распределился в Рейвенкло. Альбус толком не разглядел их: его внимание привлекла оказавшаяся рядом группа девочек. Первой он заметил ту самую дурнушку, за которую заступился в магазине мантий. Сейчас она, хоть и взволнованная, выглядела гораздо уверенней. Почувствовав взгляд мальчика, она обернулась и, тоже, видимо, узнав, весело кивнула ему. Стоявшая рядом с ней невысокая и плотная темноволосая девочка, как показалось, с напряженным вниманием смотрела на слизеринский стол. В третьей из их компании он узнал зеленоглазую «куклу», увиденную им в Косом переулке. Она даже в школьной форме выглядела нарядно – может быть, потому, что теперь ничто не скрывало ее разгоревшегося на холоде лица и волос, в свете свечей отливавших медом. Ее давнишнюю спутницу он тоже узнал, хоть и не видел тогда ее лица за краями шляпки. Теперь ее удалось разглядеть как следует: тоненькая девочка с русыми волосами и смугловатым лицом, она вскинула голову, но сжатые пальцы выдавали волнение. Удивляло, как отутюжена ее мантия.
– Кэрроу, Гектор!
– Слизерин!
– Крауч, Осборн!
– Рейвенкло!
Вслед за Осборном Краучем, аккуратным мальчиком с длинным лицом, выпало идти Элфиасу. Альбус с волнением наблюдал, как его друг, почти не дыша, приближается к табурету, и чуть не вскрикнул с досады, когда Шляпа распределила Дожа на Хаффлпафф. Очень уж самому не хотелось туда отправляться, даже ради друга.
Наконец, дошла очередь и до него – Альбус даже слегка привстал от нетерпения.
– Дамблдор, Альбус!
Кто-то фыркнул, зашептав, кто-то из стоявших рядом засвистел, и Альбус, как пушечное ядро, вылетел к стулу – скорее узнать, куда его определят.
Садясь на табурет, он на секунду представил, что садится на трон, а на его голову сейчас водрузят корону, и не без тщеславия хихикнул.
Шляпа оказалась слишком широкополой, и зал скрылся от его глаз. Прошло секунд двадцать, но ничего не случилось. Альбус задумчиво поерзал на стуле.
– Хм… – раздался в его голове скрипучий голос.
– Что-нибудь не так? – подумал Альбус, и тот же голос – принадлежавший, как догадался мальчик, Шляпе – ответил:
– Впервые с таким сталкиваюсь, впервые за почти девятьсот лет… Хотя, кажется, был один случай… Студент, которому подошел бы любой факультет!
– Как так? Неужели?..
– Хаффлпафф? О да, мальчик мой, в тебе есть доброта к слабым, жалость, стремление заботиться…
– Что? Ничего подобного! – с негодованием подумал Альбус, чуть покраснев. – Не собираюсь я… Не пойду в Хаффлпафф!
– Хм, конечно, для других куда больше… Взять Гриффиндор – отвага, стремление вести за собой, дерзость, риск… Рейвенкло – самые поразительные таланты ума, что я видела! Больше только у… В общем, блестящий ум, а какая жадность к знаниям!
– Это правда, я стану ученым и открою все загадки магии! Например…
– А Слизерин? Изворотливый ум, талант видеть людей, понимать, что они скрывают, и, о Мерлин, амбиции! Ты ведь хочешь прийти к власти, мальчик мой?
– Я буду министром! Не для себя, конечно, но для людей, чтобы…
Альбус услышал, как за спиной раздалось сухое покашливание. Очевидно, директору не хотелось так долго ждать.
– Я разрываюсь между Рейвенкло и Слизерином… – бормотала Шляпа. Еще через полминуты скрипучий голос сдался:
– Хорошо, давай так. Что ты сам хочешь больше всего?
– Я сам? – Альбус задумался и неожиданно для себя представил Джеральдину в таком же красивом платье, как девочка-кукла, идущую с ним рука об руку. Он сделал для нее что-то – победил огра или дракона…
– Я хочу стать героем! – мысленно выкрикнул он.
– Что ж, служить людям? – хмыкнула Шляпа. – Тогда мое слово будет…
– ГРИФФИНДОР!!!
Других студентов встречали аплодисментами, но сейчас стол с красной скатертью почти молчал – только пару раз негромко хлопнули в ладоши Анджела да еще рыжая девочка лет тринадцати и мальчик постарше, очень похожий на нее – видимо, брат. Со стороны первокурсников снова раздался свист. Альбус, дернув плечами, уверенно зашагал к столу. Анджела пожала ему руку и объявила, что после распределения будет ужин, что его, разумеется, обрадовало: он успел сильно проголодаться. Несколько человек отодвинулись от него, так что он оказался на полном просторе и мог вертеться, куда хотел. Распределение продолжалось, и он хотел увидеть, куда отправится Лэмюэль, а заодно узнать фамилии девочек, которых успел запомнить.
После Геспер Гэмп, той самой противной девчонки в очках, которой Альбус в книжном магазине состроил рожу, к табурету степенно подошла темноволосая крепышка, успевшая, видно, подружиться с дурнушкой. Звали ее, как оказалось, Айла Хитченс. Шляпа почти без раздумий отправила ее на Рейвенкло, причем взгляд, которым проводил Айлу человек с бородкой, показался Альбусу довольно странным.
Снова замелькали фамилии, мальчик уже стал зевать, когда заметил, как к табурету направляется еще одна его знакомая: красивая девчонка, опрокинувшая в магазине мантий табурет. Луиза Монтегю – так, оказалось, она звалась – была распределена на Слизерин. Кудрявая Натали Макмиллан пополнила ряды хаффлпаффцев, а Кантанкерус Нотт («имечко»), смуглый мальчик с упрямым подбородком, отправился опять же на Слизерин.
– Поттер, Дональд!
Альбус насмешливо наблюдал, как четким шагом солдата на параде лохматый мальчишка подходит к табурету. Едва опустившись на темные вихры, Шляпа выкрикнула:
– Гриффиндор!
Альбус пожал плечами. Что с того, что они будут учиться вместе? Злобный взгляд Дональда, когда тот – на сей раз под бурные аплодисменты – уселся за стол, он предпочел не заметить, тем более что как раз настала очередь Лэмюэля.
Тот по пути к Шляпе запнулся, но все же не упал, и был распределен на Рейвенкло с той же быстротой, с какой на Гриффиндор отправили Поттера.
– Что лыбишься? – прошипел Дональд тем временем. – Что ты у нас забыл? Твое место со змеенышами!
– Считаешь себя умнее Шляпы? – снизошел до него Альбус. – Я так не думаю.
– Его отец – убийца магглов, а он у нас! – лицо Поттера пошло красными пятнами. Анджела холодно на него посмотрела.
– Прости, но у нас не принято, чтобы первокурсники сразу затевали ссору. Изволь помолчать.
Альбус благодарно посмотрел на нее и снова стал следить за церемонией, чтобы хоть немного отвлечься от чувства голода, становившегося нестерпимым. Он увидел много интересного: к примеру, как толстяка из магазина мантий – Горация Слагхорна – распределили на Слизерин, как девочка-кукла – Виктория Уркварт – попала на Рейвенкло, а ее строгая подруга – Джейн Вэнс – к ним, на Гриффиндор. За ней к гриффиндорскому столу подбежал Генри Уизли, и рыжие мальчик и девочка горячо его обняли. Последней распределяли совсем истомившуюся дурнушку: Клеменси Йорк, так ее звали, попала на Рейвенкло.
Альбус ожидал, что теперь-то начнется ужин, но человек с бородкой поднялся и, окинув зал взглядом живых черных глаз, поднес палочку ко рту и заговорил:
– Рад приветствовать учеников вновь в стенах Хогвартса. Надеюсь, в этом году вы будете учиться прилежнее и вести себя пристойнее, чем в прошлом. Особенно обращаюсь к первокурсникам. Вам оказана великая честь. Учась здесь, вы можете считать себя избранными. Так оправдывайте это звание и не позорьте себя ленью и глупыми выходками. А теперь наслаждайтесь ужином.
На столах появились тарелки и кубки, блестевшие золотом, а в них – самые разнообразные блюда, источавшие вместе такой запах, что Альбус потом удивлялся, как не упал в обморок от избытка чувств. Индейка, свиные отбивные, густой рыбный суп, просто рыба, самая разная: жареная, тушеная, отварная, жареный и тушеный картофель, жаркое из говядины, самые разные пудинги, выпечка…
– Рекомендую попробовать кролика и пирог с почками, – улыбнулась первокурсникам рыжая девочка. – И налетайте на пудинги, здесь их чудесно готовят.
Державшаяся по-прежнему очень прямо Джейн Вэнс попросила передать ей немного жареной картошки.
– Соскучилась по ней в Индии? – сочувственно улыбнулась рыжая. – Но ведь вы брали с собой эльфа.
– Да, Розалин. Но он очень быстро научился обращаться с местными приправами. Папе нравилось, а я почти забыла вкус картофеля без пряностей.
Альбус самозабвенно придвигал новые и новые блюда, спешно пережевывал и принимался за другие. Он как будто не ел целую вечность.
– Полюбуйтесь-ка на него, жрет, как свинья, – проворчал Дональд. – Как будто хочет объесть весь Гриффиндор.
– Не беспокойся, еду заказывали не на твои деньги, – возразил мальчик со значком старосты и тут же повернулся к Альбусу. – А ты отодвинь от себя половину того, что взял, и выпрямись. И не набивай рот. Если ты не умеешь вести себя за столом, самое время начинать учиться. А то можно подумать, что ты вырос в хлеву.
Альбус настолько осоловел, что смог лишь улыбнуться в ответ.
========== Глава 7. Первые уроки ==========
Альбуса разбудил негромкий голос и тычки в плечо: кто-то упорно его тормошил. Подумав спросонья, что это Аберфорт – за ночь подзабылось, что он уже не дома, – Альбус отпихнул чужую руку и заворчал под нос.
– Оставь его, Генри, – брезгливо проговорил Дональд.– Раз этот скот проспал вчерашнее собрание, пусть проспит еще и завтрак и опоздает на уроки. Надеюсь, его за это выдерут.
Еще два их соседа по спальне дружно расхохотались.
– Звонок к подъему был десять минут назад, – пробормотал все тот же голос. – Вам надо скорее встать, вы еще успеваете. Здесь всегда просыпаются в семь.
Альбус со вздохом протер глаза и увидел нависшего над кроватью Генри Уизли, успевшего одеться в форму и даже причесать огненно-рыжие волосы на пробор. Дональд у зеркала повязывал галстук. Ричард Вуд и Оливер Хоуп в шутку дубасили друг друга учебниками.
– Все, идем, – бросил им Поттер, обернувшись. – Генри, брось это животное и пошли с нами.
Уизли покраснел под цвет своих волос и поколебался.
– Вы помните, как идти в Большой зал? – поинтересовался он у Альбуса.
– Не заблужусь, – проворчал тот, спустив с кровати ноги. Пожав плечами, Генри вышел. Альбус собрался на полном просторе – вся комната мальчиков будто принадлежала ему теперь целиком – и отправился на завтрак. Дорогу до Большого зала он помнил не то чтобы очень хорошо, но надеялся разобраться.
Школа постепенно просыпалась, ученики подтягивались на завтрак. Прошел мимо Сириус Блэк в компании приятелей разного возраста. У одного из окон мальчик заметил Розалин Уизли, объяснявшей двум пухленьким первокурсницам – светло-рыжей и темноволосой – сюжет какого-то гобелена. Увидев Альбуса, Розалин приветственно помахала ему рукой, и обе девочки, обернувшись, повторили ее жест. Мальчик попытался припомнить их имена: кажется, рыженькую звали Лидия Пруэтт, а темноволосую – Мейбл Росс.
– Большой зал в той стороне! – залившись смехом, Лидия неопределенно махнула рукой. Мейбл пояснила:
– Направо, потом налево и вверх.
Вообще-то Альбус не спрашивал их, как пройти, и Розалин нахмурилась, кажется, собираясь сделать им замечание, но их советы оказались не лишними. Альбус уже слышал доносящиеся из зала голоса, когда увяз ногой в лестнице: он совершенно забыл, что ступеньки могут исчезать. Он попробовал выдернуть ногу – не получилось. Ругнувшись сквозь зубы, Альбус потер лоб, соображая, и тут снизу донеслись голоса: по лестнице поднимались слизеринки. С уже знакомыми Луизой Монтегю и Геспер Гэмп шла девочка, которую он раньше не заметил: самая миниатюрная из всех, с россыпью каштановых кудрей, нежными щечками и холодными болотными глазами. «Элла Крейвуд, – вспомнил Альбус. – Вот как ее зовут».
– Бедная Викки, – с притворной жалостью вздохнула Луиза. – После парижского общества очутиться в одной спальне с грязнокровкой. Ужасно! Я бы немедленно ушла из школы.
– Виктория могла бы попроситься на Слизерин, – Геспер Гэмп говорила немного в нос. – Но она всегда была эксцентрична и теперь, боюсь, не осознает, в каком ужасном она положении.
– Если бы дело было в одной грязнокровке, – загадочно добавила Элла Крейвуд. – Вспомните, с Викки в одной комнате поселили Айлу Хитченс.
– Надо же! – воскликнула Луиза. – Да, я это не учла.
– Девочки, как можно обсуждать такие непристойности, – возмущенно оборвала Геспер – и вдруг они увидели Альбуса.
По ушам тонким хлыстом ударил дружный смех. На персиковых щечках Эллы пуще заиграл румянец, даже на бледном лице Геспер выступили розовые пятна.
– Маленькие грешницы, как не стыдно, – раздался голос Толстого монаха – низенького, кругленького призрака в рясе; Альбус знал, что это привидение покровительствует Хаффлпаффу и считается самым добродушным. – Смеяться над чужим несчастьем – прямая дорога в ад. Бедный мальчик, вы попали в исчезающую ступеньку? Потерпите немного, сейчас я позову старост.
Призрак улетел, а слизеринки, пуще залившись смехом, поспешили в Большой зал, причем каждая сочла своим долгом Альбуса толкнуть. Он почувствовал, как закипает злоба, и если бы не вбитое отцом когда-то правило не поднимать на девочек руку, пожалуй, какая-нибудь из них уже катилась бы с лестницы. Мальчик попробовал направить гнев в нужное русло: в самом деле, глупо ждать, пока Монах приведет подмогу, если можно попытаться освободиться самому. Он напряг мускулы, представил, как вырывается из ступеньки и взлетает ввысь… И действительно вырвался – изрядно, правда, ободрав лодыжку – и подлетел под потолок, а потом камнем, но как-то косо, полетел вниз и открыл головой двери в Большой зал.
Надо сказать, двери в Большой зал оказались очень жесткими, да и грудью о каменный пол он приложился изрядно. Некоторое время все силы Альбуса уходили на то, чтобы бороться с тошнотой. Потом чьи-то руки подняли его. Он увидел перед собой мальчика-старосту и с ним Анджелу, немедленно приложившую ему ко лбу салфетку со льдом. Стало легче. Он заметил также выглядывающих из-за спины старших Генри Уизли и Джейн Вэнс.
– Вы в порядке? – тревожно спросил Генри. – Директор велит вам подойти к его столу.
Джейн подступила к Альбусу и протянула ему чистый платок.
– Вытри… У тебя кровь, – пробормотала она и спешно вернулась за стол, уведя Генри за собой. Альбус машинально вытер нос и рот, затем старосты помогли ему подняться и подвели к преподавательскому столу, прямо к тому месту, где сидел человек с остроконечной бородкой – директор Хогвартса, Финеас Найджелус Блэк.
– Гриффиндорцы в своем репертуаре, не так ли? – процедил Блэк сквозь зубы, меряя мальчика взглядом. – Решили устроить себе эффектное появление? Что ж, считайте, что вам это удалось. Минус десять баллов с Гриффиндора, – он слегка повернул голову. – Поздравляю профессора Сполдинга с успешным началом учебного года.
Альбус заметил, как сидевший по левую руку от директора сухопарый, смуглый, как сушеный финик, человек с длинными усами потемнел лицом и бросил на директора, а затем на самого мальчика жгучий взгляд. Дернув плечами, мальчик развернулся и зашагал к столу: хоть его все еще и подташнивало, лучшим средством от этого казались тосты с беконом.
– Прекрасно, – сухо бросил мальчик-староста, когда они уселись. – Ты успел разозлить директора и нашего декана, а ему и так несладко.
Дональд с компанией обменивались злорадными взглядами.
– А что с ним не так? – Альбус стал придвигать блюда с едой.
– Опять ты ешь, как свинья. Ну-ка прекрати, ты как будто решил оставить весь факультет голодным. Прекрати, я сказал! – староста с силой ударил Альбуса по руке и немедленно отодвинул половину тарелок. Мальчик, вскипев, резко поднялся, но Анджела сжала его плечо, а потом успокаивающе погладила по спине.
– Профессор Сполдинг раньше вел ЗоТИ, но в прошлом году, когда в школу пришла профессор Меррифот, – она указала на женщину за преподавательским столом, молодую, но некрасивую, низенькую и полную, с грубым лицом, – директор отдал ЗоТИ ей, а профессора Сполдинга поставил на заклинания.
– Но я не понимаю, – удивилась Джейн. – Профессор Сполдинг служил вместе с моим отцом в индийском отделении аврората, только раньше вышел в отставку. В вопросах защиты от темных сил у него, должно быть, огромный опыт. Как же его можно заменять молодой женщиной? Ведь она не побывала, наверное, ни в одном бою.
– Блэк хотел унизить Гриффиндор, – фыркнул старший брат Генри, намазывавший на тост джем. – Он почему-то терпеть нас не может. Должно быть, кто-то из гриффиндорцев когда-то его обидел, а он теперь отыгрывается на всех подряд. Кстати, Генри, отдай твоему товарищу расписание.
– Да, спасибо, Малкольм, – покраснев, мальчик передал Альбусу золотистый лист с алой каймой. Первым уроком стояла трансфигурация, за ней заклинания и потом – ЗоТИ.
Из расписания Альбус знал, что трансфигурация пройдет в паре с Хаффлпаффом, а заклинания – с Рейвенкло. Это немало его порадовало, потому что утром он не застал в Большом зале ни Элфиаса, ни Лэмми и успел соскучиться. Элфиас, очевидно, тоже: при виде Альбуса он чуть не кинулся тому на шею.
– У нас на факультет так скучно, – заявил он сразу. – Надо было попроситься на Гриффиндор, но я же не знал, что ты там будешь. А так у нас одни девчонки, мальчишек, кроме меня, – только Бири и Кеттльберн, но они сцепились языками и проболтали всю ночь, мешали спать. Все обсуждали растения, животных…
– А тебе не нравится ни то, ни другое? – спросил Альбус, рассматривая обстановку кабинета трансфигурации.
Элфиас пожал плечами.
– Если честно, я не знаю, что мне нравится. Я люблю читать, руками материть что-нибудь…
Он мгновенно смолк и даже приложил палец к губам, потому что в класс вошел учитель. За завтраком Анджела успела указать Альбусу на него и шепнуть, что это – декан Рейвенкло, профессор Колдфиш. Тщедушный и согбенный, как вопросительный знак, с клочками пегих волос вокруг лысины, в роговых очках, он начал урок с того, что откашлялся, достал из засаленного кармана помятый свиток пергамента и гнусавым голосом, однако довольно быстро принялся диктовать. Альбус некоторое время строчил, пыхтя, но после бросил: все это он давно почел в учебнике и отлично помнил.
– Открываем учебники, читаем определение. Трансфигурация – раздел магии, посвященный преобразованию формы – мисс, не вертитесь – и содержания одних материальных объектов – мерзкий мальчишка, прекратите считать ворон – в другие посредством магического воздействия, выполненного по определенным правилам, на определенные объекты…
К середине урока стали слипаться глаза, и пришлось ущипнуть себя, чтобы не брякнуться головой об парту, как вдруг, снова прокашлявшись, Колдфиш убрал пергамент и обвел класс взглядом снулой рыбы.
– Теперь попробуем на практике. Превращаем спички в иголки. Исходя из общих принципов трансфигурации…
