Текст книги "Ковчег изгоев (СИ)"

Автор книги: Лариса Куницына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 47 страниц)

– Ну вот, мы получили доказательства наличия разумной жизни на этой планете, – произнесла я, проходя по дорожке вдоль резервных пультов в командном отсеке.

– Вы правы, те, кто пропал в этой воронке, живы и, судя по всему, неплохо себя чувствуют, – кивнул Булатов. – Послушайте, а почему мы решили, что Тию взяли в плен? Может, она встретилась с ними и ушла, чтоб встретиться с остальными. Она не может с нами связаться, потому что её передатчик неисправен.

– Да, – кивнул Вербицкий. – Бедняга Тайс застрелился, а Мангуст просто аннигилировался. Юра, хотим мы этого или нет, всё указывает на то, что те, кто там внизу, могут быть враждебны нам. Сперва они сбили зонд, потом убили Тайса. Мангуст тоже исчез неспроста. А Тия, скорее всего, в плену.

– Кстати, о зондах, – я повернулась к Зире, – направьте оставшиеся два зонда в район этой горной гряды. Пусть обследуют всё, что можно.

– Выполняю, – произнесла она.

– Их, скорее всего, тоже собьют, – заметил Хок. – Они не защищены экран-полем.

– Логично… Но пусть думают, что у нас нет ничего, кроме зондов… Белый Волк, – я взглянула на старшего стрелка, который стоял возле пульта пилота. – Сколько у нас на борту «Стрижей»?

– Ещё два.

– Они все могут работать в режиме стационарных орбитальных спутников?

– Да, командир.

– Старпом, если разместить все три капсулы на экваториальной орбите, какая часть поверхности будет под контролем?

– Если рассчитать оптимальную орбиту, то практически вся, за исключением разве что какой-то небольшой территории на полюсах.

– Рассчитайте. Белый Волк, подготовьте капсулы и разместите их на экваториальной орбите.

– Мы останемся без защищенных экран-полем десантных капсул, – напомнил он. – У нас останется только несколько одноместных глиссеров и «грумы».

– Чем вас не устраивают «грумы»?

– На них не все умеют летать. Впрочем, у нас осталось три стрелка, и два из них умеют, – он поднёс к губам радиобраслет. – Митико-сан, готовьте капсулы к работе в режиме стационарных орбитальных спутников… И ещё, Мангуст выходил на связь?

Я вопросительно взглянула на него. Он покачал головой.

– Ладно, – вздохнула я. – Что мы имеем? В воронку шестнадцать лет назад попал научно-исследовательский корабль «Гринвич», девять человек экипажа на борту. Тогда же пропал поисковик «Орфей», который мы, кажется, обнаружили внизу, ещё 15 человек. Четырнадцать лет назад исчезает «Парус» – двенадцать человек экипажа. И тогда же – поисковик «Фудзивара», десять человек. Четыре года назад в воронку засосало десять гоночных катеров, это ещё шестнадцать человек. Также в районе пропали два патрульных катера: «Альфа» в 2310 году и «Истра» совсем недавно, ещё шесть человек. Всего здесь может находиться шестьдесят пять человек. Те, кто нас сюда послал, полагают, что здесь обитает Зло, которое с помощью воронки захватывает корабли и каким-то образом влияет на тех, кто оказывается в зоне её действия, лишая их разума. Можно предположить, что оказавшиеся здесь люди были подвергнуты какому-то воздействию и встали на сторону этого самого Зла.

– Судя по этим обшарпанным катерам, они служат вместе со своими кораблями, – добавил Хок.

– Скорее всего.

– Я заметила, что катера, действительно, обшарпанные, – проговорила Зира. – Значит, на них часто вылетают. Но у них не может быть такого большого запаса горючего, чтоб хватило на столько полётов. Где они берут горючее?

– К тому же четыре крупных звездолёта находятся здесь без обслуживания и ремонта уже, по меньшей мере, четырнадцать лет, – напомнил Булатов. – Не думаю, что они на ходу.

– Судя по тому, как зарос «Орфей», он не взлетал лет десять, если не больше, – согласился Хок. – Если они используют топливо с больших звездолётов, то у них в арсенале только маломерки. Ну, и, кроме того, стандартное оружие, которое находилось на звездолётах.

– Не забывайте, что поисково-спасательные звездолёты всегда были совсем неплохо вооружены на случай столкновения с пиратами, – проговорила я. – Это значит, излучатели всех типов и радоновая защита.

– Вот это мне уже не нравится, – расстроился Булатов. – Будем надеяться, что она не работает.

– Нельзя недооценивать противника, капитан-командор, – покачал головой Хок. – Будем исходить из того, что она у них есть.

– Это то оружие, которому мы можем противостоять, – кивнула я. – Но есть и другое, то, которое воздействует на разум даже за пределами этого мира. Что вы думаете об этом оружии, доктор?

Я взглянула туда, где уже минут пятнадцать стоял Дакоста. Он внимательно слушал, о чём мы говорили, но не вмешивался в разговор. Теперь все обернулись к нему.

– Мы не знаем точно, – ответил он. – Я видел некоторых из тех, кто уцелел, но они после проведенной терапии ничего не помнили. Только тот курсант, который удалился в монастырь. Он отказался от завершения лечения и потому кое-что помнил. Он говорил, что слышал голос у себя в голове. Этот голос звал его, говорил, что Бог Света простирает к нему свои объятия и хочет освободить его от боли. Помимо своей воли он вспоминал о том, что в жизни причиняло ему боль, что продолжало мучить его, несмотря на прошедшие годы. Он сказал, что если б он распахнул свой разум, то Зверь вошёл бы в него. Он считает, что остальные безумцы сдались на уговоры, но у него в сердце звучал другой голос, голос его погибшего отца, и с этой болью он не желал расстаться. Потому он сопротивлялся. Так он сказал.

– А если без лирики? – произнёс Вербицкий, не скрывая своей неприязни к мальтийцу.

– А если без лирики, то я полагаю, это было что-то похожее на радиоизлучение, которое адаптировано к приёму нашим мозгом.

– И почему на нас это ещё не подействовало?

– Может, потому, что нас, благодаря прозорливости командира, с самого начала защищает радоновая защита.

– Радоновая защита непроницаема для такого рода излучений, – кивнул Хок. – Что ещё, доктор?

– Учитывая, что лучшим лечением от этого безумия было обычное выборочное стирание памяти, можно предположить, что таким образом в мозг закладывается программа, которая впоследствии влияет на поведение человека, но, если её убрать, он может вернуться к нормальной жизни.

– Скажите, а почему только часть экипажа уцелевшего поисковика нуждалась в лечении? – спросила я.

– Нуждались все, поскольку отклонения были выявлены у всех, но часть впала в так называемое безумие, а часть просто пережила очень сильный стресс, следствием которого стали тяжёлые депрессии, истерия, плаксивость. Им тоже пришлось оказывать психологическую помощь.

– Но они не сошли с ума. Почему? Может, в этом и кроется секрет защиты от этого воздействия?

– Думаю в этом, – кивнул он. – Не поддались воздействию в основном старшие офицеры звездолёта, прошедшие подготовку по защите от внешнего воздействия, в том числе гипнотического. Кроме того, это были люди опытные, разумные, много повидавшие и с довольно высокоразвитым интеллектом.

– Те, кто не пожелали прощаться со своей болью и смогли защитить ворота своего разума?

– Полагаю, да.

Я некоторое время обдумывала его слова, а потом спросила:

– А теперь скажите мне, доктор, когда готовили эту экспедицию, какие методы защиты от этого были найдены. Не собирались же вы кинуть сюда людей без всякой защиты?

– Мы пришли к выводу, что индивидуальная защита Вермера, которая применяется на стандартных десантных костюмах, может защитить от этого.

– Защита Вермера… – пробормотала я и резко повернулась к Белому Волку. – Капитан-командор, десантная группа снабжена защитой?

– Конечно, – проговорил он озадачено.

– Но тогда Тайса не могли убить. Защита создаёт электромагнитное поле, отклоняющее лазерные лучи.

Он встревожено смотрел на меня, потом на остальных.

– Командир, позвольте мне проверить камеру Вермера в трюме.

– Бегом, – произнесла я, и он быстро вышел с мостика.

Неприятная догадка, которая уже давно вертелась в голове, всё чаще всплывала на поверхность. Её трудно было увязать с обстоятельствами, но она получала одно подтверждение за другим.

– Командир, что вы собираетесь предпринять для спасения капитана Абрахам? – неожиданно спросил Дакоста. Я обернулась и взглянула на него. Может, он и пришёл сюда только для того, чтоб задать этот вопрос. – Вы ведь спасатель! Не бросите же вы так просто члена своего экипажа.

– Я полагаю, что ей ничего не угрожает, – ответила я.

Он молча смотрел на меня. В его глазах была настоящая боль.

– Она – мой единственный и самый близкий друг. Вы теряли друзей, командир?

– Слишком часто… – призналась я.

– И привыкли?

– К этому нельзя привыкнуть. И нельзя привыкать. Это и есть та боль, с которой я никогда не пожелаю расстаться.

Он опустил голову.

– Командир, – раздался из динамика рычащий голос Белого Волка. – Камера Вермера неисправна. Из генерирующего блока извлечён микрочип с программными кодами. Компьютер просто не смог расшифровать поданную с приборного щита команду и выполнил её как обычный проверочный тест. Они ушли без защиты.

– По какой причине он там отсутствует? – спросила я, хотя он уже ответил на этот вопрос.

– Он мог быть только извлечён оттуда, – повторил Белый Волк. – Он не сгорел, не неисправен. Его нет, хотя он должен там быть. Его достали оттуда.

– Можете предположить, кто?

– Нет.

– Возвращайтесь на мостик.

Я снова взглянула на Дакосту. Тот исподлобья смотрел на меня, лихорадочно соображая.

– Это Мангуст, – произнёс он, наконец. – Он приревновал Тию к старпому и решил отомстить.

– И угробить всех? – раздражённо переспросил Хок. – Чушь. Я говорил с ним утром. Он не строил насчёт неё никаких иллюзий. К тому же он не так глуп, чтоб подставляться самому и подставлять ни в чём не повинного Тайса из-за какой-то дурацкой ревности. Если б это было так важно, он бы скорее перегрыз глотку мне.

– Возможно, он хотел погубить её и себя, на Тайса ему было наплевать. Вы не знаете, что она делает с мужчинами.

– Вы полагаете? – разозлился Хок. – На звездолёте с десяток тех, кто знает это не хуже вас, доктор.

– Рауль, – я попыталась его остановить, но он гневно взглянул на меня.

– Подождите, командир, дело серьёзное. Доктор Дакоста желает защитить свою подружку и наводит тень на честного офицера, который сейчас там внизу рискует жизнью. Не спорю, капитан Абрахам обладает исключительным обаянием, – последнее слово в его устах прозвучало довольно язвительно. – И она довольно часто проверяла его на присутствующих на звездолёте мужчинах. Кто-то поддавался, кто-то нет. Но если б всё было так, как вы говорите, то все уже давно перерезали бы друг друга. Но мы – взрослые люди, мы – офицеры Звёздного флота. А, значит, всё личное – за бортом. Мангуст, если он так любит её, а ненавидит меня, то почему он направил свою месть на неё, ведь естественнее было мстить мне, тем более что у нас уже давно сложились отношения соперничества. Нет, доктор, я слишком давно знаю Мангуста и, что бы я о нём не думал, как бы лично я к нему не относился, я не дам вам порочить его имя.

– Значит, это сделал кто-то из тех, кто остался на звездолёте, – проговорил Дакоста.

– И кто же? – спросила я. – Вы же набирали экипаж и так хорошо изучили его.

Дакоста метнул на меня затравленный взгляд и замолчал.

– Предатель на корабле? – встревожился Булатов. – Неужели такое возможно?

– Что мы знаем друг о друге? – спросил Вербицкий. – За кого лично ты можешь поручиться головой?

– За тебя, – пожал плечами тот.

– Спасибо, но мы знакомы месяц, и ты знаешь обо мне только то, что я тебе рассказал. И все мы так. Я не понимаю другого. Предатель – это тот, кто перешёл на сторону врага, но это значит, кто-то в экипаже знает, что это за враг. Он знал, что мы летим сюда и, более того, он имел с этим врагом какой-то контакт.

Вербицкий обернулся к Дакосте.

– Не смотрите на меня так, – огрызнулся тот. – Я не предатель, хоть у вас и нет причин мне доверять. Кстати, воздействие, которое было оказано на жертвы, очень схоже с вашими способностями.

– Куда более, чем вы можете себе представить, – побелев, прошипел Вербицкий.

– Хватит! – прервала я. – Доктор, кто мог попасть в экипаж, зная об этом задании?

– О задании с самого начала знали я, Бетти Фелтон, второй помощник Лю, капитан Абрахам.

– А почему капитан Абрахам?

– Мы давно знакомы. Я пригласил её в экипаж, когда ещё работал над этой темой в Центре психической реабилитации. Она помогала мне систематизировать информацию.

– Я думаю, что это Тия, – проговорил Белый Волк, который уже вернулся и некоторое время стоял, слушая разговор.

– Вы просто её ненавидите! – резко обернулся к нему Дакоста.

– Интересно за что? – каверзно уточнил Хок, – Опять ревность?

– Мне нравятся женщины моей расы, – спокойно сообщил Белый Волк. – Это на уровне подсознания.

– Внимание на экран, – произнесла я, чтоб разрядить обстановку. – Вот запись биолокатора во время, когда десантная группа приблизилась к «Орфею» или то, что мы приняли за «Орфей». Вот они примерно в десяти метрах от звездолёта, в низине – те трое. Капитан Абрахам докладывает о своем плане операции. Десантники расходятся, чтоб зайти с разных сторон. Теперь смотрите внимательно на того, кто идёт мимо звездолёта.

– Он исчез! – воскликнул Булатов. – Он исчез ещё до того, как всё произошло.

– Почему?

– Он увидел звездолёт, – проговорил Хок. – Или то, что там нет никакого звездолёта. Чёрт, какого размера этот «Орфей»? Как его можно спрятать под кронами? Деревья что, сквозь него растут?

Булатов подключился к информаторию, и сбоку появилось изображение дисколета диаметром около тридцати метров. Он был похож на громовский «Знак Огня», но «Знак Огня» весьма проблематично спрятать в лесу. Другое дело полуразобранный пустой корпус, на котором видны бортовые номера. По умолчанию всеми признано, что исчезнуть мог только Мангуст. Он шёл мимо звездолёта и увидел то, что заставило его насторожиться.

– Никто и не думал, что там стоит целый и невредимый звездолёт, – произнесла я. – Другое дело, если его останки туда переместили намеренно, в качестве приманки, и поставили рядом засаду.

Скорее всего, это и понял Мангуст.

– Что происходит дальше?

– Отключилась связь и пошли помехи, – напомнил Вербицкий. – Кто-то включил «Туман».

– Зачем?

– Что помешать связи, – пожал плечами он.

– Верно. Включил один из троих, чтоб помешать остальным двоим. Смотрим дальше. Трое в центре – это не наши. Двое наших берут их в клещи. Видеосигнал со шлема капитана Абрахам уже пропал. Все замерли на своих местах…

– В этот момент пробился сигнал с датчика Тайса, – вспомнил Белый Волк. – В него стреляли.

– И убили, – кивнула я. – А теперь очень внимательно смотрим дальше.

Четыре точки стали кружить вокруг одной неподвижной, они то удалялись, то сближались снова. Через минуту уже неясно было, кто есть кто из них.

– Чёрт, – простонал Булатов. – Они же ищут Мангуста. Все четверо и Тия тоже. Они не гоняются за ней, как я тогда подумал, она свободна, она ищет его вместе с ними.

И словно в подтверждение этого, все четыре точки сошлись вместе и двинулись прочь.

– А через какое-то время прилетели эти гонщики на катерах, возможно, оснащённых биолокаторами с поисковых звездолётов, – закончила я. – Судя по тому, что они улетели, Мангуста они не засекли, но и на связь он не вышел. Выводы?

– Может, она подверглась этому воздействию? – тихо спросил Дакоста.

– А Мангуст нет? И зачем бы его искать, если он с ними заодно?

– А если иначе? Мангуст решил отомстить Тие, сломал камеру Вермера, подходя к засаде, просто смылся, бросив товарищей. Тайса убили, а Тия оказалась под воздействием и подчинилась. Мы же не знаем, сколько времени нужно, чтоб подействовало внушение?

– Тоже вариант, – согласилась я. – Это объяснило бы, почему Мангуст не вышел на связь. Но эта версия лишь подтверждает моё мнение, что Тия вне опасности. Она нужна им живой.

– Она всё о нас знает, – напомнил Хок.

– До момента, когда покинула корабль, – уточнила я. – А значит, она не знает наше точное местоположение и не знает про спутники.

– Командир, – проговорила Зира Кхан. – На подлёте к горной гряде сбит второй зонд.

– Как-то не солидно третий раз наступать на одни и те же грабли, – поморщился Хок. – Они нас совсем за дураков считать будут.

– Уговорил, – согласилась я. – Перенаправьте третий зонд куда-нибудь в другое место.

– Куда?

– Да хоть на полюс, – махнула рукой я.

Время шло и ничего не менялось. Наши спутники благополучно вышли на орбиту и передавали нам сведения о сканировании. Пока это давало лишь одно: наши карты поверхности планеты становились всё более точными и подробными. На них появились даже места обитания некоторых животных.

Горная гряда, привлекавшая наше внимание, не подавала признаков жизни. Наверно, там было много глубоких пещер. Именно туда ушли четверо, пропав с экранов биолокатора. Там же скрылись и пять скоростных катеров.

Биолокатор обнаружил в лесу на некотором отдалении от «Орфея», каким решено было его считать, несколько биообъектов, но был ли среди них Мангуст, мы не знали. Я никак не могла понять, как ему удается прятаться даже от биолокатора. Невероятно полезный навык для десантника, но лучше, если это наш десантник, а не вражеский. На связь он так и не вышел.

Планета сделала поворот и внизу наступила ночь. Последним открытием дня было то, что мы обнаружили над планетой несколько самодельных спутников со старинными тарелками локаторов, штырём передающей антенны и набором грубо, но крепко свинченных датчиков. По оценке механиков, ни один из этих датчиков не мог засечь нас, и я слегка успокоилась.

– Что думаешь? – спросил Хок, когда мы втроём собрались возле камина в каюте Джулиана за чаем.

– Думаю, что Лейду чертовски повезло, что он остался на своей «Спарте», – проворчала я.

– Нельзя не согласиться, – усмехнулся Джулиан. – А если ближе к делу?

– А если ближе к делу, то всё ещё хуже, чем кажется на первый взгляд. На звездолёте оказался предатель. Обидно, но можно пережить. Хуже то, что он может быть не один, и доверять я могу только вам. Остальных я не знаю.

– То, что кто-то подготовился к этой экспедиции гораздо лучше нас, является печальным, но неоспоримым фактом, – кивнул он.

– И что будем делать? – спросил Хок.

– Работать, – пожала плечами я.

– А если конкретнее?

– Завтра… – простонала я, потянувшись и расправив затекшие за день сидения за компьютером мышцы. – Утро вечера мудренее.

– Как выдумаете, есть здесь этот Бог Света, или только какой-нибудь плут, который изобрёл хитрый излучатель?

– Трудно сказать, – пожал плечами Джулиан. – Пока мы не столкнулись ни с чем, что невозможно было бы объяснить или попытаться объяснить на языке разума. Может, эти люди и подверглись какому-то излучению, а, может, и правда услышали Голос с той стороны.

– И это Бог Света? – саркастически усмехнулся Хок.

– Может и Бог, но не Света. Боги, знаешь ли, бывают тёмными.

– Я в курсе. Но пока ведь никакой магии?

– Пока нет, но на Земле, я думаю, не идиоты. Они предположили, что она здесь есть. Ведь они отправили сюда мага.

– Значит, Дакоста опять что-то не договаривает.

– Может быть, а, может, мы сами что-то не увидели и не услышали. И чтоб увидеть и услышать нам, видимо, нужно отрешиться от тех ипостасей, в которых нам так уютно и хорошо, и вернуться к тому, что у нас внутри. Дакоста считает, что это задание не для образцовых офицеров флота, а для Воинов Света. Вот что теперь имеет значение. Может, в этом и есть ключ к познанию спрятанных тут истин и к победе.

– Господи, – вздохнул Хок, – ты не представляешь, как это трудно. Я старпом, у меня есть звездолёт, на мне – форма, на груди – нашивки. Я счастлив и я на своём месте. А ты предлагаешь снова схватиться за заржавевший меч и мчаться сквозь сумерки на битву со своими призраками. Ты ведь почти излечил меня от этой напасти.

– Но я зову тебя Раулем. Я спасал Рауля де Мариньи, и мне это удалось потому, что твой меч вовсе не заржавел и он ещё нужен этому миру.

– Уговорил, я попытаюсь. Хотя, ничего не обещаю.

– И на том спасибо, – улыбнулся Джулиан. – Если в этом мире есть Зло, оно должно быть побеждено. Иного объяснения того, почему мы попали сюда, я не нахожу.

– У нас в космошколе это называлось психологический настрой на победу, – поделился со мной Хок.

– Правильно называлось, – кивнула я. – Ты понял, куда он гнёт?

– Нет, а куда?

– Я всё это к тому, – объяснил Джулиан, – что если это наша работа, то она наша, и мы равноправные партнёры, невзирая на все ваши Уставы и правила. Мы действуем вместе и при этом не мешаем друг другу там, где должен действовать кто-то один. Охотник получает свою добычу, воин получает своего врага, алхимик получает свой артефакт. Мы всё делаем вместе, и каждый идёт к своей собственной цели.

– Ты думаешь, здесь есть какие-то артефакты Тьмы? – уточнила я.

– Тьма любит игрушки.

– Мы вступаем на скользкий лёд, – заметил Хок, – Если мы сейчас согласимся с ним…

– Приоритеты, Рауль, – покачала головой я. – Нам нужно понять, кто мы, прежде всего.

– Наши сущности не должны противоречить друг другу, – возразил он. – Это путь страданий. Поверь мне.

– Я знаю. Я уже много лет пытаюсь найти гармонию между своими сущностями, но постоянно натыкаюсь на проблемы. Просто нужно понять вот что: увидев добычу, ты вспомнишь об Уставе? Ради чего ты живёшь? Чтоб бороться со Злом или чтоб соблюдать Устав?

– Я уже сделал однажды выбор и поплатился работой, но я никогда не жалел об этом. Мне что… Решения принимать тебе…

– Последние годы судьба слишком часто забрасывала меня туда, где нужен воин, а не капитан звездолёта. Капитанов на свете полно, а настоящие воины – товар штучный, – я перевела взгляд на Джулиана. – Будь по-твоему, но постарайся не нарушать Устав без необходимости. Я всё-таки командир.

– Постараюсь тебя не подводить, – улыбнулся он. – Есть только две вещи, на пути к которым я готов снести все препятствия: это пациент, которому я должен помочь, и игрушка Тьмы, которую я должен уничтожить.

– Снести всё? Даже меня?

– Тебя я просто обойду.

– В конечном итоге ему всё равно, что мы решим, – пожал плечами Хок. – Он уже всё решил для себя.

– Я просто хочу, чтоб тоже сделали и вы.

Рано утром, войдя в командный отсек, я увидела, что мои офицеры уже на местах.

– Вы должны это увидеть, командир, – возбуждённо произнёс Булатов, нажимая что-то на своём пульте. – На экране появилась водная гладь цвета кофе с молоком, покрытая мелкой рябью. Сперва я ничего не поняла, но потом увидела размытый силуэт более светлого цвета, проступающий на общем фоне.

– Что это такое? – спросила – Мы не знаем. Это снимок со «Стрижа», расположенного в нашем районе. За горным хребтом есть большое озеро. С одной стороны его окружают горы, вот здесь, а тут гор нет, и из озера вниз низвергается водопад высотой около пятидесяти метров. Звезда восходит как раз со стороны водопада. И на рассвете буквально несколько минут лучи звезды падают так, что эту штуку на дне можно разглядеть с орбиты.

– Это звездолёт, – раздался голос Хока. Он стоял рядом и поражённо смотрел на снимок. – Но он же огромный, больше всех звездолётов, попавших в воронку!

– Триста пятьдесят метров в длину и почти семьдесят в ширину, – сообщил Вербицкий. – Мы проверили. Ни один из пропавших звездолётов не имел ни таких размеров, ни такой формы.

– Можно провести более подробное сканирование?

– Нет. Мы пытались, но он затоплен, и отражающая поверхность воды мешает. К тому же в воде слишком много примесей металла, поэтому при обычном сканировании с орбиты невозможно определить, что это.

– Нужно выяснить. Он затоплен тут не случайно.

– Но как он попал сюда?

– Может, в ловушку попадали звездолёты, о которых мы не знаем? – предположила Зира.

– А, может, их привели сюда специально, – пробормотала я.

Булатов обернулся ко мне. В его глазах был ужас. Он совершенно правильно понял, что это может значить.

– Белый Волк, – проговорила я, нажав на кнопку на пульте. – Готовьте «грум». Я должна увидеть это сама.

Белый Волк тут же спустился из своего отсека и подошёл, глядя на снимок.

– Лететь в одиночку опасно, – заметил он. – Нужен, по меньшей мере, один «грум» для прикрытия.

Я бросила на него хмурый взгляд. Он его выдержал.

– Я понимаю, что после того, что вчера случилось, вам трудно нам доверять, командир, но это необходимо. Придётся решиться.

– Хорошо, летите со мной, – сдалась я.

– Я тоже, – проговорил Хок.

– Ты умеешь водить «грум»?

– Нет, но насколько я помню, в кабине «грума» два места.

– Но ты знаешь, что по правилам один из нас должен остаться на звездолёте.

– О каких правилах ты говоришь? – уточнил он, приподняв бровь.

– Ладно, полетишь с Белым Волком. За командира остается… – я обернулась и увидела Джонни Лю, который с готовностью вышел вперёд. – Булатов, принимайте командование. Мы идём переодеваться. Белый Волк, через пятнадцать минут в ангаре.

Я поднялась в свою каюту. Пусть это обычный разведывательный полёт, нужно быть готовой ко всему. Как говорится, идёшь в лес на сутки, припасов бери на неделю. Я сунула в сумку ноутбук, Налорант, футляр с МАРНами и ещё несколько полезных вещей. Уже направившись к двери, я замерла. Возле неё стоял Джулиан, с улыбкой глядя на меня.

– Ты ничего не забыла?

– Нет, – вздохнула я. – Ты полетишь со мной. Хок – с Белым Волком. Ты готов?

– Да.

Мы вышли и поднялись в ангар. Возле лифта я столкнулась с Дакостой. Он тут же ринулся ко мне.

– Я должен это всё увидеть. Вы обещали!

– Кто поведёт третий «грум»? – спросила я. – Вы?

Он ткнул пальцем себе за спину. Из экипировочного отсека вышла Митико в десантном костюме и улыбнулась.

– Ладно, – подняла руки я. – Надеюсь, это всё? Больше мест всё равно нет.

Через пять минут я облачилась в десантный костюм.

– Думаешь, это разумно, брать с собой мальтийца? – поинтересовался Хок, проверяя контакты у меня на плечах. – Всё нормально. Надевай шлем.

– Почему ты сомневаешься? – спросила я.

– Потому что он может быть заодно с этой стервой.

– Нет, не может, – возразил Джулиан. – Он сам по себе и уже начинает понимать, что оказался в дураках. Нужно позволить ему сохранить лицо. К тому же он всё равно знает больше нас.

– Может быть, – кивнул Хок. – Не жмёт?

Он поджал контакты на его плечах.

– Колется, – поморщился Джулиан.

– Так и должно быть. Надевай шлем. Вы как хотите, но я ему не доверяю. Я полечу с девочкой, а за ним пусть присмотрит Волк. Если что, перегрызёт ему глотку.

– Почему нет? – пожала плечами я. – Они точно не могут быть заодно. Вот пусть и присматривают друг за другом. Проверить контакты?

– Осторожно! – вздрогнул Хок.

– Я ж говорил, что колется, – усмехнулся Джулиан.

Мы вышли из экипировочного отсека. Дакоста стоял рядом с Митико возле одного из «грумов». Большая угловатая махина ормийского истребителя с плоскими крыльями и хищно торчащим носом, вся покрытая какими-то углами, зазубринами, стволами и шипами, выглядела устрашающе. Дакоста смотрел на неё со священным трепетом.

– Красавец, верно? – усмехнулась я.

– У вас странное представление о красоте, – пробормотал он. – Это жутко. На таких машинах участвовали в настоящих войнах?

– Видите вон там металлические бляшки? Каждая бляшка – это сбитый летательный аппарат противника. На истребителях ормийских повстанцев никогда не было ни систем катапультирования, ни парашютов.

– Почему их не убрали? – хрипло спросил он, глядя на бляшки.

– Что бы их видели те, кто до этого имел намерение вступить в бой с пилотом этого монстра. Схватка предотвращенная – есть схватка выигранная. Иногда достаточно очень хорошо напугать противника. В дикой природе такая тактика часто служит целям сохранения вида.

– Да, иногда природа бывает умнее нас…

– Доктор, вы летите с Белым Волком. С Митико-сан летит старпом.

– Я совсем не против, – рассмеялась она и подмигнула Хоку.

Дакоста посмотрел на Джулиана.

– А вам это зачем?

– Люблю летать, – ответил он.

Я тем временем обошла «грум» и увидела второй. Третьего в ангаре не наблюдалось.

– Вот ваша машина, – Белый Волк нажал на кнопку на небольшом пульте, и в углу ангара развернулся серый короб. Боковые стенки сложились, и я увидела ещё один «грум», почти новый, даже бляшек на борту было не больше полусотни. Он подошёл и стал срывать с бортов блестящую упаковочную ленту. – Не волнуйтесь, я проверял его на Земле. Он в полном порядке. Мы не стали его распаковывать после транспортировки, потому что в команде только двое летают на «грумах»: я и Митико.

– Хорошо, – кивнула я. – Подойдите сюда с планшетами.

Пилоты подошли, достав из подсумков планшеты. Я извлекла свой и вынула из гнезда карандаш.

– Вот наш район. Наша цель – это обследование озера и горной гряды. Летите следом за мной справа и слева на дистанции десять метров. Связь на синей волне. При включении радоновой защиты могут быть помехи, но так меньше опасности, что нас засекут. Защиту и экран-поле включить сразу после выхода из ангара. Постоянно ведите съёмку, над озером задействуйте сканеры и локаторы. К воде ближе, чем на пять метров не спускаться, могут возникнуть волны на поверхности, а нам нельзя себя обнаружить. Теперь, места для вынужденных посадок…

– Предлагаю вот здесь, – Белый Волк указал на узкий каньон, где слегка нависали скалы.

– Хорошо. Это «Альфа». Вот тут, площадка у леса по другую сторону. Здесь не замечено никакой биологической активности, «Бетта». И вот тут, ниже по течению реки, есть площадка, над которой нависает берег, а внизу базальтовый пласт шириной метров шесть, «Гамма». При заходе на Альфу и Гамму будьте осторожны, придётся аккуратно маневрировать.

– Надеюсь, это не понадобится, – пробормотала Митико.

– Я тоже надеюсь, – кивнула я. – По машинам.

Мы разошлись к своим истребителям. Джулиан распахнул дверцу, и я вошла в низкую тесную кабину, где перед лобовым окном и жутким нагромождением пультов стояли два кресла грязно-зелёного цвета. Сев в правое кресло, я указала ему на левое. Он устроился, хотя было видно, что ему не слишком удобно. Он не привык находиться в полулежачем положении.

– Как здесь можно ещё и управлять этой штукой? – проворчал он.

– Так легче переносятся перегрузки, – пояснила я. – Пристегнись.

Я нажала на зелёный рычаг и меня обхватили тугие ленты ремней, вжав в кресло. Положив руки на рычаги, я скомандовала в шлемофон:

– Открыть ангар!

И тут же увидела, как наверху раскрылся сегмент круглого люка. Подняв машину над поверхностью пола, я включила защиту и экран-поле, после чего повела «грум» к чёрно-звёздному сегменту в потолке. Выйдя за пределы звездолёта, сразу же развернулась и направилась к поверхности планеты. Чем скорее мы всё сделаем, тем больше шансов, что нас не обнаружат.

Пролетев над серой степью, я вышла на траекторию полёта. Посмотрев на локатор, я увидела, что мои спутники летят за мной красивым клином, соблюдая дистанцию в десять метров. За такой пролёт на учениях нам бы поставили «отлично». Внизу понеслась серая гуща деревьев, и впереди уже громоздились сглаженные, словно облизанные ветром коричневые горы. Они высились странными башнями, создавая невообразимые конструкции, нависая друг над другом и образуя кое-где кривые арки. Подключив аппаратуру, я подняла машину выше и полетела над грядой. Внизу были всё те же скалы, но, учитывая их особенности, можно было предположить, что там можно спрятать, если не космический флот, то армию головорезов точно.