Текст книги "Gears of War #5. “Глыба”"

Автор книги: Карен Трэвисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 44 страниц)

– «Я говорил лишь о том, что он не может заражать патогеном других. Тут всё не так просто».

Вероятно, профессиональное тщеславие Адама не позволяло ему просто пожать плечами и сказать, что он и понятия не имеет, что именно там эти биологи обсуждают. Прескотт напомнил себе, чтобы поручить Дьюри слежку и за профессором.

– «Не сомневаюсь в этом», – ответил Прескотт. Надо было подбросить немного дров в печь надежды Адама, чтобы он совсем не раскис. – «Я позабочусь о том, чтобы Маркус получал дополнительную норму пайка, когда будет такая возможность. Мы скоро с вами вновь побеседуем, а пока что до свидания, Адам».

Прескотт отключил снимавшую его камеру и отодвинул от себя стойку с микрофоном. Практически в ту же секунду дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась Джиллиан с ещё одной чашкой кофе и парой кусочков печенья. Наверно, она заметила сигнал интеркома об окончании сеанса связи. Именно благодаря таким мелочам всю эту жизнь ещё можно было назвать сносной.

– «Джиллиан, вы прямо мысли мои читаете».

– «Вы ведь так и не пообедали, сэр, а я не могу допустить тут голодных обмороков».

– «А печенье где вы достали?»

– «Ну, у меня свои источники…»

– «Не будет ли крайней наглостью с моей стороны попросить ещё несколько дополнительных норм пайка, чтобы смазать ими шестерни механизмов дипломатии?»

– «Думаю, сержанту Фениксу нескольких кусочков печенья мало будет, сэр», – ответила Джиллиан. Да, у неё определённо имелось то самое особое шестое чувство, свойственное секретарям, которое пугало и успокаивало одновременно. К тому же, она по-прежнему       обращалась к Маркусу по его старому званию. – «Тем не менее, посмотрим, что мне удастся собрать».

Именно с такими людьми Прескотт и старался вести дела, доверяя им. Истинная власть не всегда была в руках тех же людей, чьи неограниченные силы позволяли им спасти жизнь или погубить её. Потянувшись к лотку для бумаг, Прескотт взял в руки самые свежие фотоснимки воздушной разведки, на которых была запечатлена степень продвижения Саранчи к центру Джасинто, и начал прикидывать в уме, когда же город окончательно падёт.

ПРИЧАЛ ДЛЯ ПАРОМОВ, ДЖАСИНТО. МЕСЯЦ ЖАТВЫ, СПУСТЯ 12 ЛЕТ СО “ДНЯ ПРОРЫВА”.

– «Ты точно хочешь туда пойти?» – спросил Джейс, кивнув в сторону бара “Фузилёр”, чьи окна были частично заколочены досками, а сквозь засиженные мухами пыльные стёкла виднелась мигающая неоновая вывеска зелёного цвета. Несмотря на ранний вечер, уже начало темнеть. – «Это ж та ещё забегаловка обосранная. Откуда там знают, где Марию искать?»

Замедлив ход “Тяжеловоза”, а затем и вовсе остановившись, Джейс повернулся в кресле к Дому и посмотрел на того, как на спятившего. Сидевший на переднем пассажирском кресле Тай промолчал. Дом почувствовал, как у него во рту пересохло, а сердце начало стучать как пулемёт. Его не столько пугала перспектива оказаться в баре, где неизвестно какие отморозки сидят, сколько то, что он мог спустить в трубу свой последний шанс вызволить Маркуса из тюрьмы.

– «Я не про Марию туда спрашивать иду», – ответил Дом, взявшись за ручку дверцы. – «Джейс, всё нормально будет».

– «Ну, ты туда явно не пропустить изысканный коктейльчик с шампанским идёшь, так что колись».

“Ну вот, началось”, – подумал Дом. Он не хотел, чтобы и другие ещё глубже увязли в этом болоте. Они оказались бы в затруднительном положении, просто узнав о его замыслах. Дому и так тошно было от того, что он Аню втянул в свои махинации, рассказав ей о продовольственных книжках, добытых незаконным путём.

– «Это Маркуса касается. Я немного закон нарушить сейчас планирую, и не хочу втягивать в это остальных».

– «А, ну ладно», – с этими словами Джейс надавил на педаль газа, и автомобиль сорвался с места.

– «Эй, выпусти меня!» – крикнул Дом. Автомобиль с визгом шин свернул за угол, пронёсшись мимо пары торчков и группы мужиков сомнительного вида, стоявшей у входа в другой бар. Судя по всему, в этом районе ещё полным-полно было самых потасканных шлюх, каких Дом только видел. – «Да ладно тебе, Джейс, хватит выделываться!»

– «Какую бы ты там херню не задумал, но в бар мы пойдём с тобой для прикрытия. Так ведь, Тай?»

Тай кивнул, отчего полоса волос на его голове колыхнулась.

– «Наш путь един».

– «Ну, как я понял, ты со мной согласен. Дом, колись уже, иначе из машины не выпущу».

– «Короче, законным путём апелляцию не пробить. Так что единственный вариант – заплатить кое-кому, чтобы побег организовали».

– «Да это ж пиздец…»

– «Вот и я о чём. А теперь и ты в говне по уши, потому что тоже знаешь о моих планах. Просто высади меня там, а дальше я сам разберусь».

– «Дом, мы все на том вертолёте были с тобой, когда Маркус отправился отца спасать. Мы и так уже в этом деле увязли, куда дальше-то?»

– «Ты просто тогда не знал, что он натворить до этого успел».

– «Как и ты сам. А теперь мы все в курсе, так что это дело и нас касается. Я ж тебе говорил, мы на всё готовы. Да и к тому же, тебе ж в этом баре глотку вскрыть могут, дружище, так что без нас там никак».

Дом слышал, как люди порой говорили, что их закрутило в водоворот событий, но лишь теперь понял, что они имели в виду. Он не мог бросить задуманное и повернуть время вспять к тому моменту, когда Джейс и Тай ещё ничего об этом не знали. А ещё Дом не мог просто взять и решить, что платить неизвестно кому за организацию побега Маркуса – дурная задумка. Он уже тщательно всё обдумал, да и к тому же был шанс, что всё сработает. Он ведь поклялся, что сделает всё возможное, чтобы вытащить Маркуса оттуда. Если не идти до конца, то так до конца жизни и будешь жалеть, что не приложил все силы ради спасения друга.

“Он ведь ради меня точно так же поступил бы. Не колеблясь ни секунды, заслонил бы собой от пули, как и я сам. В этом можно и не сомневаться. Я ведь знаю, как он пытался спасти Карлоса. Он – моя семья, а братьев не бросают в беде, пока не испустят последний дух”.

– «Ты сам-то понимаешь, в каком говне окажешься, если всё сорвётся?» – спросил Дом.

Обогнув квартал, Джейс направил автомобиль обратно к бару “Фузилёр”.

– «По сравнению с тем говном, в котором мы и так каждый день тонем? Может, дождёмся, пока черви нам ещё глубже в жопу вцепятся, чтобы понять, что важнее?»

Тай потянулся рукой за спинку своего кресла и вытащил из углубления для ног свой пистолет.

– «Мы ведь сейчас не при исполнении, да?»

Кивнув, Дом проверил свой пистолет на наличие патронов. Армии это дело не касалось, так что не надо было светить именем полка. Конечно, то, что они ездили на армейском “Тяжеловозе”, напрягало, но Дом понимал, что они тут надолго не задержатся, успев вернуть автомобиль на стоянку ещё до того, как кто-нибудь начнёт задавать неудобные вопросы. Джейс остановил автомобиль на порядочном расстоянии от бара, а затем все сидящие в нём спрятали пистолеты под куртки. Тай прихватил и свой охотничий нож ебучих размеров.

– «Тай, это что, кровь брызнула?» – спросил Джейс, указав на пятна на жилете Тая.

– «У моего ремесла есть свой почерк».

– «Так, ладно, тогда я точно не буду с тобой спорить, какую выпивку заказать».

Все трое переглянулись. Обратного пути уже не было. Открыв заднюю дверь, Дом выскользнул наружу с колотящимся сердцем. Если всё сорвётся… Дом поймал себя на том, что он, чёрт подери, уже обдумывает, как захватить вертолёт и вывезти Маркуса по воздуху.

“Но это надо, чтобы он не сопротивлялся. А он ведь даже не соглашается встречаться со мной, да и на письма не отвечает. Придётся затаскивать его на борт и вывозить оттуда против его воли”.

Да наплевать. Дом решил, что если останется лишь такой вариант, то он и на такое пойдёт.

В глаза сразу бросилось, что тротуар перед баром был испещрён капельками крови. Распахнув дверь и войдя внутрь, Дом направился к барной стойке, чувствуя, как подошвы ботинок липнут к лежащему на полу ковру, а затем с усилием отрываются от него. Запах внутри оказался куда лучше внешнего вида заведения. В воздухе витала смесь аромата наваристой мясной похлёбки, сигаретного дыма и самую чуточку графитной смазки. Как ни странно, именно последний запах вызвал радость у Дома, напомнив ему об отцовской мастерской. Он взглянул на Джейса и Тая.

– «Там сядьте», – сказал Дом, кивнув головой в сторону пустовавшего столика.

У стойки, опершись на неё, стояли портовые грузчики и водители грузовиков. Кто-то и не повернулся в сторону двери, другие же внимательно смотрели на вошедших. Дому хватило лишь одного взгляда на лица и рабочую форму собравшихся у стойки, чтобы определить, кто из них чем именно тут себе на жизнь зарабатывает. Да и его самого сразу же раскусили. Тай и Джейс уселись возле столика, а Дом направился к концу стойки, где было меньше всего людей.

Сложив локти на стойку и поставив одну ногу на потёртую латунную трубу, шедшую вдоль пола у стойки, Дом положил перед собой несколько монет. Бары были одними из тех немногих мест, где твёрдая валюта всё ещё чего-то стоила. Дом и сам до конца не мог понять причину того, почему алкоголь не выдавали по продуктовым талонам. Если в баре или пивоварне заканчивалось сырьё, то это была целая трагедия, и тогда покупатели начинали собирать любые крохи продуктов, годящихся для брожения, чтобы обеспечить себе стабильный источник выпивки. Бармен неторопливо закончил беседу с одним из завсегдатаев, после чего побрёл к Дому.

– «Что налить, солдат?»

– «Половину кружки любого бочкового, три порции», – ответил Дом. На полках позади барной стойки какой только херни не валялось: старые фотографии, детали от дробовика, шарфы болельщиков команды по трэшболу “Акулы” и даже часть черепа брумака. Фоном всему этому было зеркало, в котором по большей части отражались дозаторы полупустых бутылок из-под разных алкогольных напитков. В одном из углов зеркала виднелась паутина трещин, а серебряное покрытие начало отслаиваться. – «Я ищу Пьета».

Бармен принялся медленно и аккуратно разливать напиток по кружкам.

– «Какого ещё Пьета?»

– «Вердье», – ответил Дом, дав понять, что занимается такими же тёмными делишками, как и сам Вердье. – «У нас с ним общий адвокат».

– «А, понятно».

– «Он здесь где-то?»

Бармен в ответ лишь уставился на Дома немигающим взглядом, а тот понял, что у него за спиной что-то происходит, лишь услышав какой-то шорох, исходивший от столика Джейса. Обернувшись через плечо, он увидел, как полноватый мужчина средних лет, одетый в рабочий комбинезон, сполз с высокого стула возле барной стойки. Судя по выражению их лиц, Тай и Джейс были готовы перехватить этого мужчину в любой момент.

– «Да, я здесь», – сказал мужчина. – «Чего тебе надо?»

Дом повернулся к бармену.

– «Добавь ещё четвёртую порцию», – сказал он, после чего махнул рукой мужчине, дав понять, что зовёт его к своему столику. – «Мне надо знать, сумеешь ли ты выполнить для меня одно дело».

Единственное, что выдавало в Вердье его истинную профессию – его взгляд, а вот выражение лица было совершенно обыденным. Будь на нём солнцезащитные очки, Дом, наверно, принял бы его за обычного работягу, самое страшный грех которого заключался бы еженедельном воровстве нескольких банок тушёнки из кузова собственного грузовика. Но в этих блёкло-серых глазах не было и намёка на сердечность и сострадание, и лёгкая улыбка совершенно не помогала это скрыть. Сев за столик и окинув взглядом Тая и Джейса, будто бы хотел убедиться, стоит ли с ними связываться вообще, мужчина дождался, пока Дом поставит перед ним кружку с пивом.

– «Значит, ты знаком с Бенджамином», – начал он. – «И с чего вдруг он тебе моё имя назвал? Кстати, тебя самого-то как звать?»

– «Дом Сантьяго», – честно ответил Дом, понимая, что и так уже влез в говно по уши, и от использования своего настоящего имени хуже уже не будет. – «Мой брат загремел в “Глыбу”, и я хочу вытащить его оттуда, но подача апелляции мне не особо помогла».

Повернувшись, Вердье несколько мгновений не сводил глаз с Тая, а тот невозмутимо уставился в ответ, даже не шелохнувшись. Впечатляющие татуировки на лице Тая мигом отрезвляли большинство людей, потому что все знали, на что способны выходцы с Южных островов, если их, как это говаривал Пад, “сорвёт с резьбы”. Если долго пялиться на них, то можно было привести их как раз в это состояние. Для большинства людей разницы никакой не было, с какого именно острова они приехали, хотя для самих островитян это был крайне важный момент. В бою они все без исключения действовали, как совершенно отмороженные психи, которых лишь смерть могла остановить.

– «Приятель, ты мне что-то сказать хочешь?» – спросил Вердье.

– «Всё то же, что и мой друг хочет тебе сказать», – спокойно ответил Тай, не отводя взгляда. – «Ты нам можешь помочь?»

Вердье первым отвернулся, а Дом задумался, можно ли счесть, что перевес был на их стороне. Вердье с такими, как Тай, сроду дела не имел, и теперь вот понятия не имел, как себя вести.

– «Так, ладно», – заговорил Вердье. – «За что сидит? Если тут дети или старики замешаны, то я побег ему устраивать не буду, сколько не предлагайте. Пусть сгниёт там к хуям».

Дом мысленно настроился на моральные ориентиры Вердье.

– «Попал под трибунал за нарушение приказа».

– «Понятно. Стоить всё дорого будет. Помимо моей доли ещё надо будет забашлять надзирателю и водителю, чтобы в другую сторону глядели. К тому же, сразу может не получиться. Туда машины каждый день не приезжают, да и вообще не сказать, что часто это случается».

– «Но ты считаешь, что это можно провернуть?»

– «Со временем, да. Но в лучшем случае это займёт пять, шесть, или даже семь месяцев. Может, и целый год. Я не шучу. На дворе война идёт полным ходом, так что придётся долго прорабатывать план, ну и удачи немало понадобится. Да и всё сорваться может в последнюю минуту, как военная операция, но вы, думаю, к такому привыкли. Он там сумеет столько продержаться?»

– «Наверно», – ответил Дом, начав сомневаться. Раньше он считал, что Маркус с чем угодно справиться может, но когда они виделись в последний раз, друг совершенно сам на себя не был похож. – «Как планируешь всё это провернуть?»

– «Там надзирателей по пальцам пересчитать можно, а половина из них родную мать в бордель продадут за пачку сигарет, так что один из них запросто согласится сунуть кого надо в кузов грузовика. Надо только подгадать, когда свои люди на смену заступят, маякнуть сидельцу, и дело в шляпе. Сложнее всего подгадать, чтобы нужные люди на смену заступили в тот же день, когда и припасы привезут. Старший вертухай там больно правильный, старается, чтобы заключённых как можно меньше били и голодом морили. Короче, прям пионер сопливый».

У Дома сердце в пятки ушло. Он до усрачки переживал, как бы там с Маркусом чего не случилось, и вот его самые страшные опасения только что подтвердились. Не будь Маркус таким упрямым козлом, решившим принести себя в жертву, то Дом по крайней мере мог бы его навещать, чтобы лично убедиться в том, что с ним всё нормально. Хотя, о какой норме может идти речь, когда человек в тюрьме сидит?

“А будь я на его месте с пониманием того, что на волю уже не выйду, то каково бы мне пришлось, когда передо мной постоянно бы маячил кто-то из моей прошлой жизни, а я бы знал, что никогда уже её себе не верну?”

– «Ладно», – подытожил Дом. – «А что, если человек, которого надо вывезти оттуда, этого не хочет?»

– «А, понятно, семейные разборки», – ответил Вердье. Видимо, он решил, что Дом в буквальном смысле Маркуса братом назвал. Хотя, сам Дом считал, что так и есть. – «Может, лучше его завалить? Дешевле выйдет, если, конечно, лично с ним поквитаться не хочешь».

– «Нет, он мне нужен на воле живым. Но, возможно, мне придётся самому поехать за ним, чтобы убедить», – Дом задумался над тем, что, возможно, придётся врезать Маркусу по башке и волоком на себе тащить к машине. Хотя, такое слишком сложно было постороннему объяснить, так что Дом решил просто соврать. – «Ему тяжело будет смириться с тем, что он в бегах, а не вышел по помилованию».

– «Его ещё и убеждать придётся в том, что не надо жить по колено в говне и оберегать жопу от ежедневных домогательств до конца жизни? Да-а-а, тяжёлый случай».

– «Так, ну, раз ты меня не можешь внутрь провести, тогда придумай, как посадить его в грузовик, даже если он будет против».

– «А ты мне что за это?»

Это была самая тяжёлая часть. Если где план Дома и мог пойти наперекосяк, то как раз в моменте обсуждения цены.

– «Продовольственные книжки».

– «Маловато будет, сынок».

““Сынок”, значит?.. Ну ладно”.

– «Ты не понял. Там книжек на целый район. Массовые поставки провианта для двух тысяч людей сроком на четыре месяца. Эти книжки на вес золота. Там расписано про мясо, молочные продукты, яйца и всё такое. Половину сейчас отдаю, вторую получишь, когда Маркуса приведёшь».

– «Это его так зовут, да?»

– «Да, Маркус. Маркус Феникс».

Вердье некоторое время не сводил глаз с пива в своей кружке. Дом лишь на мгновение позволил себе бросить взгляд на Джейса, который, судя по всему, следил за тем, что за другим столиком происходит, или же, по крайней мере, нарочито расслабленно изучал бар за спиной Дома, стараясь делать это как можно незаметнее. Тай просто уставился на Вердье, слегка нахмурившись, будто бы тот был какой-то новой разновидностью червя.

– «Немало тут книжек этих», – наконец прервал молчание Вердье. – «Ты их из штаба КОГ стащил что ли? Не получится так, что за мной придут обозлённые ребята в чёрной броне, которые весь мой бизнес по стене размажут?»

– «Нет», – ответил Дом, внезапно почувствовавший необъяснимое раздражение. Каким-то странным образом он оказался в неприятной для себя ситуации, так как совсем не был уверен в том, что сам согласен с причиной, по которой почувствовал себя оскорблённым. – «Мне вручили Звезду Эмбри, а я продал её какому-то мудаку, собирающему коллекцию, потому что мой брат значит для меня больше, чем какая-то медаль. А ему ведь тоже вручили Звезду Эмбри. Он не заслужил такой судьбы».

Вопреки ожиданиям Дома, Вердье не знал, что и ответить на подобное, некоторое время просто сверля его взглядом. Но что-то самую капельку изменилось в его безжизненных серых глазах. Его так поразили слова Дома? Или же это была жалость? А может, он испытывал лишь презрение? Дом так и не понял. Но затем Вердье, кивнув, протянул руку для рукопожатия, и Дом ответил ему тем же.

– «Половину вперёд», – сказал Вердье.

– «Договорились», – ответил Дом, пожимая протянутую руку. Он пребывал в полнейшем шоке от того, что не почувствовал ровным счётом никакой вины за свой поступок, оттого и вновь задумался, какого, чёрт подери, мнения о нём сейчас были бы его мать с отцом. Дом, вытащив из-под рубашки продолговатый конверт желтоватого цвета, положил его на стол. В последнее время сложно было кому-либо доверять, но никакой возможности навести справки об этом человеке у него не было. Хотя, конечно, Дом уж точно мог бы позаботиться о том, что однажды артиллерийский снаряд исключительно по ошибке прилетит прямиком в этот бар, если Вердье задумает кинуть его.

“Твою мать… Что я вообще несу? В кого ж я превращаюсь-то?..”

– «Как на связь выходить будем?»

– «Либо здесь, в баре, либо через кабинет Эмберли».

– «Хорошо. Когда планируешь встретиться?»

– «Буду перетирать с тобой раз в месяц, пока не подготовлю всё. Начнём со следующей недели».

Залпом допив остатки пива, Вердье положил конверт в карман, а затем направился обратно к барной стойке. Судя по всему, никто на него особо внимания не обращал. Хотя, тут, наверно, просто заведение такое было, и все здесь присутствующие так или иначе в каких-нибудь афёрах участвовали. Обычно Дома немало возмущала вот такая мелкая преступная деятельность граждан, но в тот момент ему уже было насрать, и никакие угрызения совести его не мучили. Он не мог заставить себя переживать том, что какие-то незнакомые ему люди голодными останутся, когда Маркус сидит в тюрьме, все представления Дома о которой полностью подтвердил Вердье.

“Ещё год. Маркус, возможно, там ещё на целый год застрял. Да он еле живой будет, когда на воле окажется”.

Дом специально употребил слово “когда”, а не “если”, продолжив пить пиво. Тай потягивал своё, словно графиня на балу, отчего со стороны создавалось впечатление, будто бы он выделывается, но именно так он всё и пил. Всё внимание Джейса же было приковано ко входной двери.

– «Ты только не пугайся», – заговорил он, – «но там четверо мудаков каких-то стоят, так они всю дорогу глаз не сводили с нас, пока ты со своим решалой тёр. Думаю, надо бы проверить, не угнал ли кто машину».

– «Ладно, тогда допивай и пошли».

Вот только этого ещё не хватало. Дом уже начал думать о том, что придётся объясняться перед Хоффманом, как у них увели “Тяжеловоз” посреди этого района с борделями. Он взглянул на часы. Пора уже было и уходить отсюда. Поднявшись со стула, Дом максимально непринуждённым шагом направился к выходу, готовясь к худшему. Но автомобиль стоял всё там же, где они его и оставили. Улица не была целиком освещена, ведь работал лишь один фонарь из трёх, несмотря на то, что все мощности уходили на отпугивание криллов. Но, судя по всему, автомобиль был в полном порядке.

Дом остановился на тротуаре, чувствуя, как его жизнь зависла на краю пропасти. Но дело уже было сделано, и он уже летел вниз в эту самую пропасть, так что теперь оставалось лишь отдаться на волю случая. Джейс и Тай могли бы отрицать, что знали о планах Дома, если дело до того дойдёт, хотя он сам прекрасно понимал, что они так в жизни не поступят.

– «Ого, даже колёса все на месте», – раздался голос Джейса у него из-за спины. – «Значит, не потеряли ещё уважения к армии. Когда поедем отсюда, я ни одно ограничение по скорости соблюдать не стану, даже не сомневайтесь».

Джейс обошёл автомобиль, чтобы сесть за руль, а Тай направился к переднему пассажирскому креслу. Обычно Дом даже в относительно спокойной обстановке города не позволял себе расслабляться и перестать глядеть по сторонам, но по какой-то причине в этот раз он не заметил нападавших. Кто-то сбоку влетел в него, как пушечное ядро, сбив с ног. Болезненный удар об землю вышиб весь воздух из Дома. Первой же его инстинктивной мыслью было зарядить с локтя в лицо напавшего на него молодого светловолосого парня, который навалился сверху прямо на Дома. Но в этот момент он заметил, как чей-то ботинок летит прямо в его сторону, и свернулся в клубок, отчего пинок попал в плечо. Джейс орал кому-то лечь к ёбаной матери на землю. На Дома уже двое навалилось, и когда кто-то из них полез ему рукой под куртку, он понял, что их интересовал вовсе не “Тяжеловоз”.

“Вот так всё и заканчивается, когда светишь конвертами посреди толпы. Твою ж мать…”

До пистолета он дотянуться не мог, понимая, что сейчас ему просто нож в брюхо всадят, да ещё и отберут вторую часть книжек, что было куда хуже. Один из нападавших лёг на него плашмя так, что его лицо прямо перед глазами Дома маячило, и пытался надавить ему рукой на горло. Дом, даже не раздумывая, вцепился зубами в ближайшую к нему часть тела нападавшего, действуя слепо на животных инстинктах. Его зубы упёрлись во что-то твёрдое, а рот тут же наполнился кровью. Нападавший, заорав, дёрнулся, пытаясь вырваться. Дом попытался понять, что же такое он укусил: кисть руки, ухо или запястье? Он так и не разобрался, да и неважно это было. Дом вцепился зубами в его плоть, как собака. На несколько долгих секунд, которые странным образом ощущались, как часы, каждый звук, каждое движение, каждый запах Дом чувствовал в несколько раз сильнее обычного. Он слышал глухие удары по телу – кого-то рядом пинали, как кусок говна по мостовой, а Джейс орал, что сейчас кому-то ввалит ещё больше пиздюлей. А затем прогремел выстрел, и все замерли на месте. Дом почувствовал, как кто-то перестал прижимать его правую руку к земле.

– «Можешь отпустить его, Дом», – сказал Тай. – «Давай, отцепись от него».

К Дому мгновенно вернулось здравомыслие и способность трезво рассуждать. Он так сжимал запястье светловолосого парня в зубах.

“Боже… Ну, вообще замечательно”.

Теперь понятно, откуда столько крови. Тай оттащил от Дома двоих нападавших. К тому моменту, как Дом перевернулся на живот и поднялся на колени, выплёвывая кровь и подавляя приступы тошноты, один из нападавших лежал на земле и не шевелился. Тай положил светловолосого парня лицом на капот автомобиля, скрутив ему руки за спиной.

Пьет Вердье возвышался над ещё одним нападавшим, которого Дом даже не видел, целясь тому промеж глаз, пока тот пытался сесть. Джейс придавил четвёртого нападавшего земле, поставив тому колено на грудь, а сам встряхивал рукой, будто бы кость сломал, или ещё что случилось. Значит, нападавших было четверо. Что ж, должно быть, в начале драки они сочли, что перевес явно на их стороне.

– «Сразу кое-что проясню», – заговорил Вердье. – «Это не моих рук дело, ясно?»

Он приставил дуло пистолета ко лбу лежавшего на земле парня, который уже явно все штаны со страху обосрал.

– «Сынок, заруби себе кое-что на носу: не хуй лезть к моим клиентам и не хуй посягать на мой заработок. Всё уяснил?»

На какое-то мгновение Дому показалось, что на этом всё и закончится, и парня просто припугнут, чтобы до него явно всё дошло. Но Вердье взвёл курок на пистолете, и Дом понял, что тот сейчас нажмёт на спуск. Такое в его планы вообще не входило.

– «Мы не хотели мешать вам, мистер Вердье!» – умолял парень. – «Честное слово!»

Помедлив секунду, Вердье перевёл дуло на левую коленную чашечку парня и выстрелил. Вопль эхом разнёсся по всей этой проклятой улице. Джейс и Тай застыли, как вкопанные. Парень с простреленным коленом корчился на мостовой, визжа от боли, так что Вердье пришлось упереться ему носком ботинка в плечо, чтобы прижать к земле. Он спокойно и неторопливо нацелил пистолет на другое колено парня и вновь выстрелил. Оглушающие вопли резали уши, но из окрестных зданий вовсе никто и не думал выходить. Завсегдатаи бара “Фузилёр” с совершенно обыденным видом наблюдали за всей этой сценой с порога заведения, выпуская клубы сигаретного дыма и, вероятно, обсуждая преимущества такого метода воспитания. Дом просто смотрел на это всё. Прошло всего лишь несколько секунд, но ему показалось, что он так уже несколько часов тут стоит.

– «Ну вот», – подытожил Вердье. Парень извивался с бока на бок, лёжа в луже собственной крови. Дом ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь так долго и сильно кричал, даже на поле боя. – «Остальных я ног лишать не буду, так как хочу, чтобы вы убежали и рассказали всей вашей шайке мелких ебанатов, что бывает с теми, кто на меня залупаться пытается. Так, кого бы выбрать?.. Эй, ты. Да, ты, рыжий. Давай, вставай».

По штанине рыжего парня, которому на вид было не больше двадцати, растекалось больше влажное пятно. Поколебавшись несколько мгновений, он кое-как поднялся на ноги и пустился наутёк. Дом думал, что Вердье и его застрелит, но тот лишь проводил его взглядом, а затем проверил количество патронов в обойме.

– «Ты как, живой?» – спросил он.

Дом не знал, что ему и ответить на это.

– «В норме», – выдавил он из себя.

– «Ладно, ребята, валите отсюда, а я тут сам приберусь», – с этими словами Вердье подошёл к оставшимся двум парням, окинув их хмурым взглядом, будто бы решить не мог, куда им стрельнуть, чтобы произвести необходимый эффект. – «Буду на связи, мистер Сантьяго, даю вам слово. Звезду Эмбри ведь кому попало не дают».

Дом понять не мог, что имел в виду Вердье. Возможно, он намекал, что, в случае неполучения второй половины своего гонорара, прибегнет к насилию без лишних раздумий. А может, он просто терпеть не мог, когда на его территорию влезали банды каких-то лохов. Наверно, он и про Звезду Эмбри правду сказал, сложно было понять. Вердье взмахом руки попросил Тая отойти, и, стащив третьего парня с капота автомобиля, потянул его за запястье, чтобы выпрямить руку. Дому даже не хотелось смотреть на то, что произойдёт дальше.

– «Отчаливай, солдат», – сказал Вердье, кивнув головой в сторону центра города. Он приставил дуло пистолета ко сгибу локтя парня. – «Не надо тебе на такое смотреть. Локти ещё сложнее лечить, чем колени. Хотя, конечно, не хочется лишний раз напрягать врачей в Медицинском центре Джасинто. Бедняги и так постоянно работают сутки напролёт».

Сев в автомобиль, Джейс завёл двигатель. Дом даже не видел, что случилось с тем парнем, которого он к земле прижимал коленом.

– «Дом, давай быстрее. Тай, ты тоже на месте не стой».

Да, им точно пора было уходить. Захлопнув за собой пассажирскую дверь, Дом постарался сконцентрироваться на том, почему именно он во всё это влез. Джейс втопил педаль газа в пол. Но даже рёв разгоняющегося мотора не смог заглушить звук очередного выстрела, а затем и вопль, эхом разнёсшийся по улице и даже не думавший утихать вдали.

Всю дорогу они хранили молчание, прервав его лишь в километре от госпиталя имени Райтмана. Джейс наконец-то выдохнул.

– «Да уж, слово он держать умеет», – сказал он.

Дому казалось, что он до сих пор слышит эти крики, которые никогда для него не стихнут теперь. Но в этом мире надо бороться за то, что ещё можно спасти, наплевав на всё остальное.