Текст книги "Carere morte: Лишенные смерти (СИ)"

Автор книги: Ирина Якимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 112 страниц)

Глава 39 Ненужный рассвет

Однажды это должно было случиться. Старейший остановился и обернулся. Первый вампир долго смотрел в сказочно-страшную темноту леса позади. Винсент ощущал на себе взгляд странных белых глаз.

"Раб. Ты давно следуешь за мной. Чей ты? Что нужно твоему хозяину?"

– Я не раб, – сказал Винсент. Ему показалось, Первый усмехается, но это только ночная тень так легла на равнодушное, бледное лицо.

"Кто же ты? Я ясно вижу нить, тянущуюся от твоего хозяина. Дай-ка!"

Винсент не успел ничего сказать. Жгучая боль, точно по венам пустили воду из Источника… Он не удержался от крика.

"Твоё проклятие часть меня. Бесполезно сопротивляться", – спокойный голос Макты. Первый уже шёл… невидимым коридором, соединяющим раба со своей создательницей.

"Не тронь её! Не она отправила меня следить за тобой. Я сам!"

"Сам? – безразлично уронил Старейший. – Невозможно. Но ты… не врёшь".

Он продолжал продвигаться к Мире. Винсент пытался преграждать ему дорогу, но это было так же нелепо, как заступать путь огню в сухом лесу. В теле, поддерживаемом лишь проклятием, хозяином был Макта.

"Ты не врёшь… Кто же ты?"

"Я думал, Первый из вампиров знает это. Вернее, думал раньше… – поправился юноша. – Теперь я понял: Макта Вастус знает лишь ненависть!"

Винсент пытался вызвать Старейшего на разговор. Бесполезно! Макта уже перешёл черту, дальше которой сам Винсент не мог заглянуть. Различим стал образ Миры, а петляющая нить пути вытянулась в короткую струну. Последние шаги, и поток мыслей и чувств хозяйки накрыл Винсента с головой. Сам он не мог бы услышать их, но сейчас Первый позволил ему это. Макта настаивал, чтобы Винсент слушал это! Старейший тянул к златовласой вампирше свои пальцы…

"Не тронь её! – Винсент осёкся, поняв, что обращается не к тому. – Мира… Мира!"

Она поняла, кто зовёт её, вздрогнула, заозиралась. Юноша едва выпутался из сетей её воспоминаний. Главным образом каждого из них был он, Винсент, главной эмоцией – её, Миры, вина и боль. Винсент поймал взгляд вампирши: умоляющий и робкий. Она увидела его – через сотню миль, их разделяющую. Но что сказать ей? "Беги!"? Разве можно сбежать от своего проклятия? – и Винсент снова кричал, молил Первого:

– Не трогай её! Не убивай её! Они ни при чём, совсем ни при чём! Она давно закрыла путь ко мне. Оставь её! – и нечленораздельный вопль: Старейший уже коснулся проклятия Миры… Коснулся и дёрнулся назад, точно обжёгшись.

"Она охотница? Охотник и вампир… – интересно".

Винсент горячо поблагодарил Латэ, когда-то настоявшего на посвящении Миры в Орден. Защита охотников, конечно, не была непреодолимой преградой для Старейшего, но она остановила его на некоторое время.

– Оставь её, – Винсент постарался говорить спокойно. – Она упрямая, как ты. Она хорошая… Она ищет Дар, так что ж? Она никому не даст уничтожить его и не даст загрязнить его вампирским проклятием. Однажды Дар вернётся к тебе, и Мира приближает этот день своими усилиями. Оставь её!

Внял ли Старейший его словам или просто поленился ломать защиту охотницы-вампирши, но Макта отступил. Мгновение – и они стояли в чёрном ночном лесу.

– Ты странная кукла, – заметил Макта. – Беспокоишься о хозяйке, но это не её страх, и даже не тревога куклы за то, что смерть кукловода перережет ниточки марионетки.

– Мира – родная мне кровь ещё по смертной жизни. Что странного в моём страхе?

Макта подошёл ближе. Винсент невольно отступил от его слепых и проницательных глаз.

– Зачем ты шёл за мной столько лет, дитя души моей дочери? – смилостивился Первый. – Какие ответы ты ищешь?

Винсент опустил глаза. Выходка Макты выбила его из привычного покойного состояния. Сердце бешено колотилось, ноги стали ватными. Он всё не мог поверить, что под ним не разверзлась пропасть, ведь он уже был готов лететь в неё… "Мира, я же мог погубить тебя!" – Я нашёл ответы. Только что.

Опять игра теней… или Макта мудро улыбнулся?

– Тогда иди… дитя души моей дочери.

Так закончился его безумный семилетний бег. Все годы Винсент следовал за Мактой, сначала ведомый местью Арденсам, затем убеждая себя, что хочет изучить Первого, потом – надеясь, что Макта сможет дать ему ответ на вопрос: "Кто он?" Сейчас Винсент понял, где он должен был быть все эти годы.

Глазами Старейшего он увидел Миру так, как не видел никогда. Увидел её такой, какой не знал. "Я ищу Дар для тебя", "Я живу тобой", – раньше для него это были просто слова. Он едва ли вслушивался в них и не понимал, что стоит за ними. Слишком громадна была беда, случившаяся с ним, чтобы он мог обращать внимание на беды других! Макта заставил его взглянуть на ситуацию глазами Миры, и Винсент ужаснулся. Для неё он был надеждой и мечтой, смыслом существования. Она по-прежнему верила, верила одна во всём мире, что его можно исцелить и вернуть в жизнь. И Винсент понял: не только Мира властна над его существованием и смертью, но и он – над её. Когда её мечта и надежда разобьётся, Мира умрёт. Она убьёт себя, как Эрвин…

И случиться это может скоро, очень скоро. Хотя надежда вампирши не иссякала и с приближением к Дару разгоралась ярче – всё безумней становилась её мечта. Однажды Мира упадёт с вершины горы, которую сама воздвигла… А он? Где он будет тогда? Довольно бежать от страшной истины, кукле должно быть рядом с хозяйкой в страшный час!

Он много размышлял о том, что увидел глазами Макты. Защита охотника… Мира в Ордене… И план спасения тётушки начал вырисовываться. Латэ давно нашёл этот путь, о нём говорил и Карл, хоть и отказался потом от своих слов… Вот он: заместить мечту об исцелении для Винсента общей мечтой всех охотников.

"Они не оставят её, – убеждал он себя. – Новые друзья будут рядом, когда она узнает… А что стану делать я?"

Винсент понимал, какую роль придётся играть ему, строптивой марионетке. Нужно будет прикинуться рабом, бессловесной куклой. Нельзя упоминать ничего, что не вписывается в картину типичного поведения куклы! Иначе Мира не сможет отпустить его легко. Иначе она никогда не освободится от его образа.

Что потом? Нити, связывающие куклу с кукловодом, на деле цепи, которые не может скинуть ни кукла, ни её хозяин. Но Адора указала ему способ освободиться: вода из Источника. Это уничтожит куклу и освободит кукловода. Когда Мира примет его не-существование, он уйдёт спокойно, зная, что не оставляет её одну. Уйдет, чтобы принять свой яд. Конечно, так приятно было бы разделить мечту Миры, но юноша слишком хорошо понимал, что она несбыточна. Двое безумных – это уж слишком! Продолжать вампирское бытие после освобождения Миры он не хотел. За семь лет бега оно опостылело Винсенту окончательно.

"Увидеть солнце в последний раз, по-настоящему, и – довольно!"

Глазами Макты он увидел Миру в Доне, поэтому поспешил туда.

Он подлетал к столице в спокойном, ясном состоянии духа, и не сразу заметил грозные перемены. Только когда мимо пронёсся третий по счёту отряд кукол, Винсент понял, что вокруг творится неладное. Он полетел в центр столицы, а мимо всё проносились чужие куклы. Быстрые, уверенные: не разведчики – солдаты.

Зарева пожарищ на севере и востоке. Улицы Центра превратились в реки – там волновались людские толпы. И всюду вампир чуял запах крови. Сarere morte охотились, не скрываясь, и Винсенту вспомнилась страшная ночь кардинской Большой Охоты. В Доне ли он? Или в северной цитадели вампиров?

На одной из улиц Западной Пенны он заметил отряд охотников, попавший в кольцо теней, и поспешил на помощь. Едва вампир снизился, в него полетели стрелы. Увы, охотники приняли Винсента за одного из нападавших. Он сумел увернуться от двух стрел, третья завязла в левом крыле, но вампир сумел удержать чудовищное обличие.

Винсент сменил тактику. Он бросился на ближайшего carere morte, удачно подставил его под выстрел охотника. Второго, послабее, он просто вытряхнул из крылатой тени, и его обезглавили на земле. Охотники уже не целились в Винсента, они кричали что-то, радостно…

"Что они кричат? – Мира?!"

Винсент преобразился и ступил на землю. Охотники отпрянули от него – ожидали появления маленькой светловолосой вампирши. Они были молоды: никто из них не помнил Винсента в Академии. В него опять полетели стрелы!

– Где Мира? – всё-таки крикнул вампир. Не добившись ответа, преобразился, снова взлетел. Отряд остался сражаться.

Многие, многие крылатые тени торопились куда-то к центру города, Винсент последовал за ними. Вместе с ними он закружился над большим зданием, чёрной галочкой помечающим перекрёсток улиц… Над Академией!

"Что это? Неужели, нет Покрова?" – подобно Мире, Винсент не ощущал эту границу.

Сложив крылья, он нырнул сквозь туманную дымку чёрных крыльев к крыше. Carere morte не узнавали его и уступали дорогу, решив, что он – кукла одного из старейших…

Винсент опустился на тротуар у центрального входа – высокая фигура, в отчаянии сжимающая голову руками. Он не узнавал старую Академию: слепые провалы окон, раскрытые, будто в крике, двери. Второй, третий этажи в крыле Ордена – огненные полосы. На площадке перед зданием мёртвые люди – небывалое, невозможное зрелище! Чуть поодаль кружили куклы, и всё сужали круги, и молодая женщина с растрепанными волосами, в подоткнутом, от этого странно коротком клетчатом платье поднимала почерневший от крови carere morte меч, защищая раненых. Винсент узнал Дару Меренс.

– Дара! – крикнул он и бросился охотнице на помощь.

– Винсент, – она, кажется, не удивилась. – Как хорошо! Нам пригодится помощь carere morte. Мира с тобой?

– Я ищу её. Что здесь творится? Покрова нет?!

– Его больше нет для свиты Дэви! – молния её меча сверкнула у уха Винсента, и очередной вампир лишился головы. Поодаль были ещё охотники, они теснили carere morte в сторону парка. Винсент обратил внимание на одну охотницу: темноволосую стриженную девушку, румяную и весёлую от битвы. Она сражалась наравне с мужчинами.

– Дара! – звонко крикнула она во время краткой передышки в битве, обернувшись к подруге. – Тони идёт из-за реки! Его отряды! Мы спасены!

Действительно, мост Макты был освобождён. Далеко на Восточном проспекте показалась какая-то точка, быстро разраставшаяся в размерах: большой экипаж, запряжённый парой лошадей. А carere morte, носящиеся над Академией, дрогнули, чёрный купол распался. Какая-то гигантская тварь спешила в цитадель Ордена.

– Владыка?! – прошептала Дара.

– Старейший! – также тихо сказал Винсент. Он узнал о приближении Макты прежде, чем тень Первого коснулась Академии. Это было средоточие тьмы. Сердце пустоты. И он, как всегда, не жалел своих детей: те, что не успели уйти, были испепелены его гневом.

– Макта… – Дара даже опустила меч, впрочем, в нём больше не было нужды: вампиры забыли о смертных врагах. Перед ними был бессмертный прародитель, в тысячу крат опаснее охотников.

– Он ведь не с ними за одно? – равнодушно уронила Дара: это была последняя степень отчаяния. – Потому что если он с ними…

Макта не обратил внимание на группу у главного входа. Он прошёл в центральную дверь и скрылся в коридоре. Потекли минуты томительного ожидания. Скоро Старейший появился вновь. Опять не говоря ни слова, он преобразился и нырнул в бездонный колодец ночного неба. А вампиры уходили! Крыша Академии очистилась и над парком больше не сновали быстрые тени. Свита Владыки покинула цитадель Ордена через окна у центральной лестницы. Твари-псы ушли с дальнего тротуара. Девушка-охотница подбежала к Даре. Она кинула на Винсента быстрый взгляд.

– Ты из отрядов Западной Пенны, да? – спросила она. Винсент кивнул, решив не тратить время на объяснения. А охотница пригляделась к раненому, которого помогала перевязывать Даре, и отшатнулась.

– Я помню его в начале штурма! Это не охотник, не наш… – она оглядела людей, без сознания лежавших на тротуаре. – Они же все из тех зверей, что напали, Дара!

– Они люди, Диана. Наших раненых нет, только убитые, – Дара поднялась и как сомнамбула пошла к главному входу.

– Что ты… – начала Диана и осеклась. Сама вскочила, и, подобрав юбки, кинулась к тем же дверям. Из Академии выходили люди, отряд охотников. Выстоявшие против Владыки вампиров выглядели далеко не победителями. Их было шестеро. Они вынесли из здания три тела: два были накрыты плащами, третий, совсем молодой охотник, был жив, но без сознания.

Диана подлетела к Алексу и повисла у него на шее, Дара бросилась к Марку, вцепилась в его руку. Охотник печально указал на одно из тел павших в ответ на её умоляющий взгляд.

– Нет! – пронзительно закричала Дара. Она опустилась в снег, всё не выпуская руки охотника, неотрывно глядя на тело, накрытое плащом. – Нет! Нет!

– Мы подошли к ним слишком поздно, – виновато сказал Алекс, то ли Даре, то ли самому себе. – Нас задержал на втором этаже отряд смертных слуг Дэви.

Экипаж, первым пересёкший мост Макты, остановился на перекрёстке. С козел соскочил молодой охотник.

– Тони, сюда! – разглядев его, закричала Диана.

– По Восточному проспекту мы прорвали оборону! – радостно сообщил охотник, подходя. – Есть потери… Но и Дэви лишился бывшей невесты! Мелиссы Лакус! По пути видел в парке Адору с отрядами. Здесь все спаслись?

– Глава Ордена погиб, – сказал Алекс, и с лица Тони сошла улыбка. – И Доминик Конор. И нескольких мы лишились ещё в начале штурма. Эрик… – не знаю, очнётся ли, – он указал на раненого охотника. – Сильный carere morte разбил его защиту.

– И Даниель Гесси, – вздохнула Диана и вновь прижалась к Алексу. – И Мира. – Хотя, не знаю… Но я видела её незадолго до штурма здесь.

– Карл… Так значит, вот почему Покров пал.

– Нет! – возразила Дара. Охотница поднялась. Её лицо было привычной спокойной маской, только глаза блестели от слёз. – Покров цел, пока его поддерживают Бовенс и Эбри. Это Крас сделал в нём прореху для Дэви. Так, Диана?

– Так…

Тони неотрывно глядел на Академию. Пламя ширилось, захватывая верхние этажи, из центральных дверей на ступени стекал дым. В глубине здания раздался долгий грохот: провалился пол, а, может быть, обрушилась лестница.

– Что ж, – молодой охотник нашёл силы стряхнуть оцепенение. – И весь Ориенс погиб. Но мы уходим. К Источнику.

Винсент остановил Диану.

– Где ты видела Миру в последний раз?

– У Старого входа.

Винсент призвал крылатую тень и взлетел. Он успел услышать крик потрясённой охотницы и кусочек торопливого объяснения Марка – и не удержался от улыбки.

Он поднялся к разбитым окнам второго этажа. Винсент ни на секунду не поверил словам Дианы, что Мира могла погибнуть в Академии, ведь смерть хозяйки уничтожила бы её раба. Но всё-таки отправился проверить, не осталась ли Мира в горящем здании. После встречи с Мактой он усомнился, что способен почувствовать, случись с вампиршей какая-то беда. Оказывается он, ближайший ей по крови, связанный с нею общим проклятием, совсем не знает свою создательницу!

Вампир беззвучно скользнул в окно у лестницы и ступил в коридор Академии. Коридор был полон дымом, всюду разверстые огненные пасти – горели кабинеты. В дальнем конце коридора занимался пол. Смертный не выдержал бы здесь и минуты, вампиру было легче, и всё же Винсент едва мог ориентироваться. Перед глазами – сплошь туман и огненные всполохи, нюх – не помощник: запах дыма перебивает все иные, крик о помощи не услышать – всё заглушает деловитый треск пламени…

Наугад Винсент бросился в крыло Ордена – сущий огненный ад. Он хотел добраться до арсенала, но лестница на первый этаж рухнула у него на глазах. Тогда он вообразил, что Мира, наверняка, постаралась бы перебраться ближе к крыше, и бросился вверх.

Конечно, он не нашёл её. Пламя стеной стояло на трёх верхних этажах в крыле Ордена, огонь подбирался к центральным площадкам и крылу Академии. Винсент бросился в неповреждённую часть здания. Он звал Миру, вслух и мысленно, умолял откликнуться, где бы она ни была, как бы она ни боялась свою нечаянную куклу… Но вампирша молчала. Он не чувствовал её совсем, будто паутинная нить меж ними оборвалась.

На третьем этаже пол обвалился у вампира под ногами, он едва сумел уцепиться за свою крылатую тень. Пора покидать здание!

Винсент опустился у центрального входа. Битва уже кончилась, к Академии из парка подошла Адора с отрядами, было людно. Новая знакомая, Диана, рыдала у возлюбленного на груди, над Дарой, лишившейся сознания, хлопотала герцогиня Рете… Вампир не стал задерживаться – охотникам не до поисков Миры, искать пропавшую хозяйку дело её раба. Винсент обернулся на Академию, только когда ступил на мост Макты. Пламя разрослось, поглотило и крышу. Горела башенка со шпилем, видимая из всех районов Доны, символ Академии. До Винсента донёсся печальный звон – будто большой церковный колокол – и всё стихло. Цитадель Ордена была мертва.

Короткий зимний день вампир провёл в брошенном доме на Рябиновой улице. Он продолжал звать Миру, он потратил несколько часов, чтобы восстановить тот образ, который увидел глазами Макты, надеясь, что это поможет ему отыскать дорогу к хозяйке. Но картина, созданная его воображением, была не более чем портретом Миры. Вампирша была далеко. Она была как никогда далека от своего последнего дитя. Словно уже отреклась от него…

Вечером Винсент опять отправился к Академии, но пробыл здесь недолго. Пожар потушили едва ли час назад и на территории шла уборка. Телеги с трупами отбыли в городской морг. Перекрёсток улиц, на который смотрели слепые окна здания, опустел – ни одного экипажа, не было и праздной толпы. Жители окрестных домов сидели в темноте, глупо опасаясь, что свет выдаст их, а их сердца заходились в страхе – лучший сигнал для голодных вампиров. К счастью, купола Покрова над Доной пока держались, и столичные дикари по привычке обходили район Академии стороной.

Винсент заметил незнакомого охотника и Дару Меренс, меряющих шагами периметр парка и пошёл к ним. Охотники спорили, это было видно издалека. Мужчина-охотник наступал, Дара держала оборону. Когда Винсент подошёл достаточно близко он смог расслышать:

– Ларец в Академии нашли пустым. Купол Покрова, бывший над Академией, исчез – должно быть, его сделали Покровом-призраком, увезя из центра. У кого он, Меренс?

– Не представляю… Может быть, у Дэви?

– Поведение Владыки говорит об обратном. Охотница, – охотник заговорил медленно, раздельно. Винсент содрогнулся от злобы этого голоса. – Если центр Покрова у тебя, верни его. Без него мы не сможем восстановить прежнее заклятие купола. Ты хочешь, чтобы слуги Владыки бесновались в Доне вечно?

Что-то дрогнуло в лице Дары, она внимательно посмотрела на спутника, будто обдумывая его слова.

– Ну, Меренс? Близится вторая ночь! Кто знает, чьи жизни она унесёт?

– А кто участвует в новом наложении? Адора?

– Нет. Младший Крас настаивает на себе.

Дара брезгливо повела плечами и решительно помотала головой.

– У меня ничего нет, – ровно сказала она и быстро зашагала вперёд. Охотник бросился за ней, но Винсент остановил его.

– Где сегодня пригодится помощь carere morte? – спросил он.

– Carere…

– Я – Винсент Линтер.

Очевидно, их с Мирой история была охотнику известна.

– Западная Пенна, – быстро сказал он. – Наш центр на Закатной улице. Руководит там Марк Тэго.

Вампир попрощался с охотником и отправился в путь. Всю ночь он провёл с отрядами Марка. Битва за Пенну разгорелась нешуточная, кажется, Дэви бросил в бой всех оставшихся кукловодов. Убежища двоих Марку быстро удалось найти, третьего, прячущегося за крылья своих кукол, указал Винсент. Но на смену этим пришли новые, охотников оттесняли к северу.

– В Северной Пенне то же самое, только теснят их к югу, – доложил Винсент, вернувшись из разведки. – Они хотят сомкнуть кольцо.

Бой продолжался. Под утро охотникам удалось прорваться к западному вокзалу, но появились новые, неожиданные противники. Стая дикарей закружилась над крышей здания вокзала… Марк, устало ругнувшись, опустил арбалет.

– Винсент, лети за помощью. Ближайшая группа должна быть в Сатуре, у Белого моста, – начал он и замолчал. Дикари не нападали на охотников. Чёрная волна схлестнулась в небе с другой – куклами старейших…

Новый рассвет Винсент встречал у Источника. Здесь собрались отряды со всей столицы. Новости были нерадостные: за вампирами осталась Северная Пенна и Центр, Ориенс вовсе был закрыт для охотников. Оставались посты в Западной Пенне, но Бовенс скучно говорил, что сдача всей столицы Дэви – дело ближайшей ночи. Родерик утратил все иллюзии относительно исхода краткой войны, другие ещё держались. Кто-то вспомнил о Бале Карды – и вот, пошло от одного к другому: carere morte Карды потерпели крах в эту ночь… С севера в Дону придёт спаситель!

Одна Дара усмехалась, сидя у чаши Источника. Она не верила в сказки, как и Бовенс.

– Я хочу посмотреть рассвет, – вдруг сказала она. – Диана, идём со мной?

Но Диана предпочла остаться с Алексом, и девушка ушла одна. Винсент перебрался к Бовенсу. Родерик, за прошедшие с момента их последней встречи пятнадцать лет, постарел на все тридцать, и Винсент полагал, что это следствие, главным образом, последних ночей. Охотник устало и пристально глядел в серую стену пещеры, в пустоту. Вампир всё же решил отвлечь его от тяжёлых мыслей.

– Где же Мира? – немного нервно спросил он. – Она не вернулась ни с одной из групп. Может, её нет в столице?

Бовенс с кривой улыбкой взглянул на вампира.

– Разве ты не чувствуешь, где она?

– Нет.

– Ты здесь, значит, она жива, – успокоил его Бовенс и поднялся. Он решился на что-то, его щека нервно подёргивалась, губы уже приоткрылись для слов.

– Охотники, слушайте меня! – громко сказал он. – Есть только один способ спасти Орден, Орден, о котором уже забыл покровитель… Сегодня я и Эбри снимем с себя ответственность за Покров, – он подождал, пока стихнет потрясённый вопль и закончил. – Дикарей больше ничего не будет сдерживать, но это нам на руку! Это показали и сегодняшние события в Западной Пенне. Пусть Дэви с дикарями воюют за столицу, мы же получим немного времени на восстановление сил.

– Но почему? Можно восстановить Покров! – крикнул кто-то из юных. – Герцогиня Рете встанет на место потомка Арденса, а на место главы – кто-то из старших!

– Мы с Адорой уже пытались это сделать. Купол не восстанавливается в полной мере. Это значит, между нами сейчас нет достаточно сильного охотника, который мог бы заменить Карла. Или же глава отдал свою часть Покрова в определённые руки, но никто не знает, кому… Выход один – снять Защиту, пока угадываниями и перемещениями мы не разбили её окончательно.

Посыпались ещё возражения, но Винсент их не слушал. Он поднялся и чуть ли не бегом бросился к выходу из зала. Ему было всё равно, что станет с Покровом. Но подземелье давило на него, к тому же он вспомнил вечер посвящения Миры – последний вечер, когда видел её близко, почти на расстоянии вытянутой руки…

Он долго плутал по коридорам, наконец отыскал путь наверх. Вампир остановился в нескольких шагах от выхода, под сводом пещеры. Отсюда было видно белеющее небо. Мир притих, как всегда на восходе. Немногие крылатые тени ещё кружили над видимым отсюда Центром, но скоро пропали и они. Новая битва с carere morte развернётся на закате. Сейчас же было время жизни, а не смерти – краткая передышка в войне для тех, кого дневное светило греет, а не жжёт.

Позади послышались тихие шаги, и Винсент обернулся. Это была Дара Меренс.

– Почему они так шумят внизу? – болезненно поморщившись, спросила она. – Плохие новости уже дошли?

– Бовенс объявил, что сегодня Покров будет полностью снят.

– Жаль! – она тут же прижала руку к губам, будто укоряя себя за это слово. – Но он прав. Всё равно теперь, когда надежды не осталось, Покров должен сгинуть сам.

– Что за мысли? Недавно ты отлично держала оборону, защищая Покров от Красов. Какие плохие вести до тебя дошли?

Дара подошла ближе. Белый диск солнца отразился в её пустых, словно слепых глазах.

– Карл говорил: "Ждите вестей из Карды". Я ждала… и дождалась. Я встретила Адору по пути сюда. Рете несла телеграмму из Карды, сейчас её, наверное, уже читают внизу. На Балу Карды была Избранная, и она… исцеляла вампиров. Её сопровождали охотники и Мира Вако. К сожалению, сохранить Дар они не смогли. В четвёртом часу утра Избранная была убита. Всё было напрасно! Всё! И Покров больше не нужен. Ничего больше нет.

– Информация о смерти Избранной точна?

– Да. Избранная – Лита Фабер. И она уже мертва. Знаешь, я даже не успела толком обрадоваться, как…

– Понимаю. А Мира?

– Это вторая плохая новость, – неестественно спокойно сказала охотница, по-прежнему не глядя на вампира. – Реддо подстроили так, чтобы бал закончился с восходом солнца, а не за час до него. Супруга герцога перевела все часы в доме. Многие carere morte должны купится на это, на рассвете они рассыплются пеплом.

– И Мира?!

– Её никто не предупредил об этом заранее. Значит, да, вероятно…

– Но ведь я до сих пор здесь!

– Значит, для тебя есть хорошая новость, – улыбка охотницы расцвела и увяла. – Ты никогда не был её куклой.

Она замолчала, взглядом провожая солнце, восходящее на свой престол. Винсент тоже смотрел в небо.

Свобода… – он боялся сказать это вслух. Сказать это – признать гибель Миры и признаться самому себе, что… рад. Горькая-горькая радость. Свобода, которую обретаешь, утратив всё. Её славит душа, уносясь ввысь от тела.

– Может, она сделала это сама? – пробормотал он, и тут же картинка вампирши, в отчаянии простирающей руки к солнцу, явилась ему, Винсент закрыл глаза. – Она едва нашла Дар, и тут же потеряла его. Потеряв мечту, она не захотела жить.

Охотница не ответила, он и сам почувствовал фальшь в последней фразе и замолчал. Объяснение придёт позже, а пока, в тишине, они смотрели, как восходит солнце. Юноша, несвободный с самого детства, отравленный запретной любовью к тётушке-вампирше, девушка, слишком хорошо узнавшая одиночество, подобная зажжённой свече, забытой в пустой комнате… – они следили, как мир, катящийся во тьму, в последний раз заливает уже ненужный свет. Никого не спасший, никого не воскресивший, не дарящий – отнимающий надежду… Ненужный рассвет.