Текст книги "Carere morte: Лишенные смерти (СИ)"

Автор книги: Ирина Якимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 101 (всего у книги 112 страниц)

Девушка прошмыгнула в здание и сразу направилась к кассам. Купила билет в Дону и мимоходом удивилась, что обычной очереди нет. Паровоз подали к платформе, и она снова прошла мимо толпы, так и не поинтересовавшись, что случилось.

Купе было пусто, и Лиру обрадовало это обстоятельство. Попутчики ей были не нужны, она любила быть одна. Девушка устроилась у окна и следила, как дома Сальтуса уменьшаются в размерах и постепенно сливаются с синей полосой леса на горизонте.

Она направлялась в Дону. Зов Старейшего исходил оттуда, с юго-востока…

В пути, предвкушая встречу со столицей, Лира вызывала в памяти любимые с детства картинки Доны: Набережную, Золотой мост, северные вокзалы-Близнецы, театр на Греди, парк Академии… Но грезила так недолго. Ульрик – вот был единственный воистину яркий мысленный образ.

"Ну не глупа ли ты, Лира? Сбежала сейчас, когда он назвал тебя невестой. Сейчас, когда он согласился забыть Бал Карды и отвратительную роль Лиры Диос. Наконец, сбежала, ничего не сказав о задании Миры – боялась, что он последует за тобой! Ты скоро станешь женой Палача, а супруги во всём должны быть вместе… Что же бежишь прочь, одна? Какие несвоевременные капризы!"

Лира горько усмехнулась и неожиданно пожалела, что одна в купе. Ах, сейчас она была бы рада поделиться с кем-нибудь своим недоумением, своими вопросами. Вывалить на незнакомца этот огромный груз и с удовольствием смотреть, как сторонний неэмоциональный человек расставляет всё по полочкам.

Поезд прибыл в Дону тёплым, почти летним вечером. Идя по вокзальной площади, Лира наслаждалась: высокое, глубоко-синее в зените, оранжево-жёлтое на западном крае небо, тёплый ветер, несущий сотни чарующих запахов от распускающийся цветов. В такой спокойный, уютный вечер на улицах должно быть много нянек с детьми и парочек!

Но Лира не видела ни тех, ни других, и войти в волшебное состояние покоя и отрешённости не удавалось. Дона была сама не своя. У людей тревога на лицах, все спешили куда-то: не обычная радостная вокзальная суета – встречи, прощания… – иное, непонятное.

Лира даже остановилась, огляделась, силясь понять, в чём причина тревожной суматохи, и мальчишка – разносчик тут же сунул ей в руку газету. Лира машинально полезла за мелочью в карман, но мальчик уже убежал. Тогда Лира развернула газету. Это был "Вестник". Сразу бросился в глаза крупно набранный заголовок на первой странице:

«КОНЕЦ ДИНАСТИИ АССЕДИ!»

Лира ударилась в чтение, не замечая болезненных тычков – её толкали спешащие к стоянке извозчиков люди. В «Вестнике», против обыкновения, была написана какая-то чушь: все, ведущие свой род от Арденса, якобы собрались в одном месте и совершили коллективное самоубийство. Статья была желчная, ядовитая, полная издевательств над умершими, совершенно чуждая пафосному «Вестнику» и заканчивалась фразой: «Покончено с последним страхом Земли Страха, а значит, существовать этой жалкой стране осталось недолго!» – Эта фраза по мнению автора статьи должна была звучать оптимистически.

Лира недоумённо нахмурилась, она вгляделась в название газеты и теперь разобрала помельче набранные после узнаваемого "Вестника" слова: "новой жизни". "Вестник новой жизни", значит. То-то и бумага показалась ей дешёвой и неприятной на ощупь. Но правду ли здесь пишут? Она оглянулась на прохожих и прочитала тот же вопрос на их лицах. Тогда Лира бросилась к стоянке извозчиков.

– К Первой Королевской, – приказала она, ни на секунду не задумавшись, высыпала из кармана на ладонь остатки свои денежных средств. – Пяти монет хватит?

– К Первой… Что это?

– Новенький, что ли? Первая Королевская Академия!

Тот непонимающе дёрнул плечами.

– Парк у реки! Красный мост!

– Так далеко не поеду. Неспокойно там. До Золотого моста.

Лира вынуждена была согласиться, так как на того же извозчика претендовала пожилая пара. Экипаж покатился по улице Греди, а Лира опять развернула газету и перечитала статью. Опять не поверив её язвительному тону, спросила извозчика:

– Правда, что говорят про Арденсов? Коллективное самоубийство! Ведь это невозможно… – она длинно, путано принялась объяснять, почему это невозможно, но возница опять дёрнул плечом:

– Что ж тут невозможного? Всё верно. Восемнадцать трупов.

– И вся династия Асседи?

– И вся… династия… Асседи! – он хлестнул лошадь, и та побежала быстрее. – Вы что же, ничего не знаете, госпожа?

– Нет!

– Вы зачем в Дону приехали? Что-то важное?

– Эээ… Нет.

– Тогда уезжайте, – бросил он и больше за весь путь не проронил ни слова. У Золотого моста Лира вышла, как договаривались, и побрела вперёд, против течения Сермы – к Красному мосту Макты.

"Неспокойно" – возница подобрал самое мягкое слово из возможных. Пока девушка шла, мимо дважды пронеслись пожарные обозы. На разные голоса пели полицейские свистки на тёмных улицах. Скоро Лира увидела разграбление дома – богатого особняка, окнами выходящего на Набережную, и постаралась побыстрее прошмыгнуть мимо. Однако она успела заметить, что у многих ночных грабителей были странные значки с изображением рябиновой грозди на одежде.

Несколько раз, Лире показалось, она замечала крылатые тени в небе… Но это были не дикари, вышедшие в ночь поохотиться. Эти carere morte вели себя скорее как разведчики. Они вовсе не снижались за хорошей добычей, скользили высоко в тучах.

Впереди веселились люди – большая группа. У всех на груди такие же значки, у двоих флаги – с тем же изображением рябины, многие были вооружены. Они оживлённо обсуждали что-то, и Лира, угадав, что к не обладающим подобным значком, компания вряд ли отнесётся благосклонно, постаралась обойти их подальше. Однако скоро Лира остановилась: перед ней на мостовой серебрились рассыпанные монетки. Их было много – серебряная площадка, будто из рыбьей чешуи, протянулась на несколько шагов. Лире представилось, что кто-то нарочно швырял их тут в воздух, показывая, что эти кружочки с изображением Короля Асседи и герба Арденсов больше не имеют над ним власти… Но девушке было далеко до возвышенных материй: двадцатка, стащенная у Ульрика в компенсацию всех унижений того времени, когда девушка считалась его пленницей, подошла к концу. Лира воровато огляделась и принялась собирать монетки.

Скоро карманы плаща наполнились и потяжелели, но неизвестно откуда взявшаяся жадность толкала Лиру продолжать. Подобрать ещё одну. И ещё…

– Что это ты тут делаешь? – раздался гневный оклик.

Лира обернулась, в испуге прижала свою сумку к груди. От группы людей к ней спешили трое. Все молодые люди, по виду, студенты.

– Ничего…

Она поспешно выбросила последние подобранные монетки. Но это не помогло.

– Выворачивай карманы! – потребовал старший из подошедших. – Не стыдно подбирать кровавые деньги?

– У меня ничего нет. Не трогайте меня! – один уже бесцеремонно обшаривал её карманы. – Пустите!

Второй обхватил сзади за плечи, чтобы не сопротивлялась. Лира вскрикнула, забилась в сильных мужских руках. Но всё было напрасно. От группы людей донесся лишь хохот и поощряющие выкрики.

– Да она из вампиров! – вдруг заметил самый симпатичный и пребольно оттянул девушке верхнюю губу, показав друзьям её маленькие острые клыки. – Дикарка! Что, непросто жить в мире Арденсов: пришлось даже побираться? Так идём с нами, среди "Гроздьев" много таких, как ты.

– Благодарю, – Лира озиралась, тщетно ища, к кому обратиться за помощью. – Но я – не дикарка, и ваш путь…

– Не нравится тебе наш путь, а? Ты из вампиров Дэви! Подружка Арденсов, значит?

Лире некогда было разбираться, каким образом вампиры в сознании этих людей стали друзьями Арденсов. Она заметила среди группы собравшихся высокого светловолосого худого человека с тонкими чертами лица – Винсента, и крикнула:

– Помогите!

Винсент не услышал её. Он с незнакомой ожесточённой усмешкой втолковывал что-то сопровождающему: молодому рыжеволосому, грубоватому на вид человеку.

– Подружка Арденсов… – усмехнулся самый симпатичный из трёх мучителей Лиры и резво потянул нож из ножен у пояса. – А знаешь, что твои клыки теперь вне закона? Твои защитнички все мертвы!

Он приставил рукоять ножа к её правому верхнему клыку и с силой надавил. Лира замычала и попробовала укусить чужие наглые пальцы.

– Ах, ты кусаться? – как-то мимоходом удивился он. – Марк, выруби-ка её, мешает…

– Эй! Эй! Стойте! – крикнул знакомый голос. Мучители отступили от жертвы с явной неохотой.

– Это своя. Она наша, – торопливо уверил их Винсент. – Из семьи охотников.

– У неё клыки!

– Я за неё поручаюсь, – он отцепил брошь с рябиновым гербом от своей куртки и приколол Лире на грудь. – Идите к Агеру, у него есть для вас работа! – прикрикнул Винсент на мучителей Лиры. Те ретировались, и они остались вдвоём. Тогда девушка осмелилась поднять голову, взглянуть в лицо своему спасителю.

– Лира Диос, ты что тут делаешь? Ты должна быть в Карде!

– Я… Я Лилиана, – неожиданно для самой себя поправила Лира. – Вы меня с кем-то путаете. Но – благодарю, это путаница спасла мне жизнь.

Брови юноши удивлённо взлетели вверх:

– Лили-ана?

– Лилиана… – и неизвестно зачем добавила. – Корвус.

– Ещё лучше. Кем бы ты себя ни мнила, уезжай из столицы. Деньги на билет есть?

Лира вспыхнула:

– Ещё и деньгами снабдишь? Ты кто, святой?

На глаза навернулись слёзы. Зачем он издевается? Когда-то она предала его доверие. Она выдала Избранного Дэви! Почему он не кричит ей теперь: "Предатель!"? Как тяжело принимать такое всепрощение! Куда тяжелее, чем презрение!

– Жаль, что ты не Лира, – заметил Винсент. – Лире я бы сказал, что прошлое давно забыто. Лира оказалась тогда слабой… но за это не должно казнить.

Лира коротко, дёргано кивнула и отвернулась. Над крышей высокого дома ей опять привиделась крылатая тень.

– Вампиры сегодня летают открыто, – глухо заметила она. – Где же охотники?

– Это ночь "Гроздьев", – Виснент помрачнел. – А старейшие Дэви подогревают ярость толпы. И сам Владыка где-то близко… Вот что, Лилиана. Иди сейчас к новому Дому Гесси. Там вроде бы безопасно. Утром я отправлю тебя в Карду.

– Не надо. Я здесь выполняю задание.

– Чьё?

– Задание Миры…

– Ого!

Он одобрительно усмехнулся. Но Лира отвернулась и медленно пошла прочь, стараясь держать спину прямо.

Лира направилась по Набережной в сторону Академии. Ощущение зова после Золотого моста усилилось во сто крат. Словно огромный паук оплёл её невидимой нитью и тащил в своё логово в старом здании. Он шипел, пока неразборчиво, но Лира была уверена: подойдёт поближе – поймёт и слова.

Встречу попадались люди, одни приветственно кланялись, как соратнице, завидев её брошь, другие делали круглые страшные глаза и торопились скрыться из её поля зрения. Лира спокойно добралась до парка Академии и остановилась у глухого деревянного забора, огородившего весь квартал.

"Что-то новенькое…"

Она прошла в сторону Рябиновой улицы, нашла дверь в заборе, но та была закрыта на замок. Тогда девушка пошла вдоль забора к реке и скоро нашла неплотно пригнанные доски. Ей удалось расшатать их, чтобы открылся достаточный проход на территорию Академии. Оглядевшись и убедишись, что вокруг нет никого, похожего на охрану, Лира шмыгнула за забор.

Парк Академии отступил шагов на двадцать. Лира шла, то и дело цепляясь юбкой платья за пеньки. В парке была начата вырубка, и начата недавно – пахло терпко и сладковато: смертью деревьев. А впереди было странно светло. Обычно здание Академии заслоняло и фонари Восточного проспекта, и луну, и яркие звёзды, а сейчас все они сияли – россыпь бриллиантов. Академии не было.

С захолонувшим сердцем Лира прошла аллеей к бывшему зданию. Сейчас она вспомнила: здесь была битва. Дэви разгромил оплот охотников больше года назад.

Да, Академии не было – груда камней. Видимо, ненужное здание взорвали. Часть площадки была расчищена, там стояли домики рабочих, сейчас пустые. Только справа, там, где было крыло Ордена, сохранился весь первый этаж и часть второго. На остатках стены примостились вампирские куклы, почти бесплотные, высохшие – призраки в крылатых тенях. Они дремали, странно расслабленные. Сначала Лира подумала, что хозяин просто выпустил их из поля зрения, но скоро поняла: кукол или хозяина кукол усыпил кто-то извне. Марионетки то и дело вздрагивали, поводили крыльями, пытаясь освободиться от чар, но тут же снова обмякали. Засыпали, засыпали… Лира легко прошла мимо незамеченной.

Зов усиливался. Шёпот стал различимым.

"Ко мне, ко мне, ко мне…" – знакомый шёпот, шелестящий, как миллионы сухих острых льдинок. Голос Первого вампира!

Лира остановилась у старого входа в здание. Тяжёлая дверь была снята с петель, открывая проход внутрь. Будто ведомая чужой волей, девушка без колебаний ступила в коридор Академии.

Весенний ветер, несущий ароматы распускающихся цветов, нежно гладил обожжённые стены. Серебристая река лунного света потянулась через бывший коридор первого этажа. Ночь наложила свои чары на брошенную цитадель Ордена: заретушировала ужас, стёрла тени кошмаров. И всё же это место было жутким. Как отражение carere morte в зеркале…

"Ко мне, ко мне, ко мне…"

Лира прошла дальше в коридор, нашла проход в подвальные помещения – к арсеналу и архиву Ордена. Но эта лестница была завалена. Лира коснулась стены рядом и постояла так минуту, закрыв глаза и отдавшись ощущениям. Зов явственно шёл снизу, из арсенала. Шёпот Макты царапал стены, ледяными зубьями вгрызаясь в каменный кладку. Массивные старые камни дрожали под ладонью Лиры.

"Ко мне, ко мне, ко мне…"

Она так и застыла у заваленной лестницы к арсеналу. Скованная, знакомо неуверенная в себе – будто очередной кукловод всласть поиграв ею, перепутал все ниточки, так, что она не может двинуть ни рукой, ни ногой. Лира могла только смотреть сквозь груду камней в черноту за завалами, – в пустоту на месте бывшего арсенала и архива. Паук, тащивший её по Набережной в старое здание, таился там, внизу. Лира слышала, как он ворочается, перебирает лапками, подвигаясь ближе к девушке. Вот, во тьме заблестели его глаза – белые звёзды… Глаза Макты!

– Господин? – робко позвала Лира, ещё не веря, что Старейший действительно может быть тут, под завалами арсенала. Куклы на стене встрепенулись, а шёпот Макты стал яростным: "Молчи, молчи, молчи!"

Девушка вжалась в стену, и марионетки не заметили её. Лира замерла, боясь дышать. При этом она понимала, как всё глупо: вампиры всё равно услышат её испуганное сердце или ветер донесёт до них запах смертной. Но куклы поводили головами, и снова обмякли. Теперь Лира поняла: это Макта усыпляет их, чтобы они не заметили Лиру.

"Зачем вы зовёте меня, Господин?" – мысленно спросила она.

У Первого слишком много сил ушло на контроль чужих кукол. Шёпот снова стал сбивчивым, неразборчивым: "Кровь, кровь, кровь…"

Лира шагнула к завалам лестницы. Осторожно попыталась убрать один из камней, но не удержала, уронила и затравленно обернулась на кукол. Те по-прежнему сидели на стене истуканами. Странные готические украшения, так неуместные в цитадели Ордена охотников!

"Кровь, кровь, кровь…"

"Сейчас!"

Уже не страшась кукол, Лира отбросила несколько мелких камней, убрала пару глыб побольше. Затем сунула голову в образовавшийся провал. Внизу в лунном свете белели ступени лестницы. А в воздухе за грудой камней словно что-то было. Влажное дыхание смертной капельками оседало на невидимой, неведомой преграде.

"Возьми, серебро, ударь…"

Лира достала незабвенный серебряный кинжал, которым Ульрик недавно пытался зарезаться, и ударила невидимую преграду за провалом. Раздался лязг, точно девушка била ножом в стекло. За лязгом раскатился долгий грохот, будто звук заблудился в лабиринте зеркал и эхом отскакивал от каждого. Но куклы не пошевелились: Макта усилил контроль.

"Ударь, ещё, ударь…"

Лиру ударяла снова и снова, и эхо ударов казалось девушке лязгающим смехом: преграда не поддавалась. Охотнице удалось оставить на невидимой стене лишь крохотную трещинку, её не было видно глазам, но можно было почувствовать, прикоснувшись чувствительными кончиками пальцев. А Макта уставал. Куклы Дэви всё чаще вздрагивали, пытаясь сбросить чары, и засыпали теперь с гораздо большей неохотой.

"Что делать, Господин?"

"Кровь, кровь, кровь…" – снова неразборчивый шёпот ответом.

"Кровь?"

Лира резанула ладонь кинжалом, прижала ранкой к трещинке в стекле и почувствовала, как там, в провале, зашевелилось что-то тяжелое, огромное. Это тёмное нечто и изящную белую руку девушки разделяла лишь тонкая стеклянная стенка.

Лира не поняла, успел вампир слизнуть капли её крови, или нет. Шёпот Старейшего вдруг изменился: "Беги, беги, беги!"

Дэви почувствовал, что его барьер пытались разбить! Владыка гнал к Академии стаю кукол – девушка подняла голову и увидела в небе чёрную тучу. Лира отскочила от провала в коридор, а шёпот Макты хлестал, как плетьми: "Скорее, скорее, скорее!"

Она затерла рукавом кровь с преграды за провалом, быстро проверила, не упали ли капли на пол… Всё чисто! Куклы в небе снижались, а те, что были на стене, почти стряхнули оцепенение и принюхивались, чуя жизнь неподалёку. Лира бросилась бежать.

Она шмыгнула в дыру в ограждении и очутилась в гуще боя: группа революционеров с рябиновами брошами столкнулась с отрядом полиции. Лира осторожно прошла немного вдоль стены, переступила через какого-то раненого и, завидев вдали бывший дом Диосов, бросилась туда. Позади тишину ночи разорвали выстрелы. Вампиры Дэви над парком Академи кружили расходящимися спиралями в поисках беглянки.

Дом Диосов был пуст и заперт. Лира нашла незапертую каморку сторожа, и осталась там. Довольно бега по ночным улицам! Дэви близко, но пусть, будь, что будет.

Через десять минут она уже спала на топчане сторожа, положив под голову сумку с записями и укрывшись плащом.

…Она видела Короля Асседи. Слабого, жалкого, лишь тень своего великого предка – Лазара Арденса… Она прослеживала интриги придворных, парламентариев, путь нелепых законов, проводимых ими. Видела, как прорастает зерно лжи о carere morte. А горизонт всё затемнялся… Понимал ли Асседи, как велико недовольство его народа, какой бурей оно может обернуться?..

…Она видела Дэви, обеспокоенного возросшим влиянием Валерия Конора. Она видела как Владыка затеял свою последнюю авантюру. Видела и тех, кого вместе с Дэви закружил водоворот событий – Миру, Винсента, себя. Видела незнакомых прежде – герцога Краса, главу Ордена, пришедшего на смену Латэ, – всех, кто раздувал последнюю бурю мира carere morte…

…Она видела своих родителей, видела сотни адептов Ордена, не догадывающихся, кому они служат. Или знающих, но молчащих. Ведь это знание гибельно для всей Земли Страха…

…Она видела миниатюрную светловолосую даму, немного похожую на Миру. Только, в отличие от Миры, выражение беззащитности и доброты никогда не появилось бы на этом скуластом тонкогубом лице с вечным презрительным выражением. Регина Вако! – её Бездна избрала своим Голосом прежде Лиры. Она видела её и её супруга, вместе размышляющих, как провести Бездну в мир без участия carere morte. Видела, как им удалось приблизиться к разгадке, как муж Регины испугался последствий их деяния – и как безжалостно Вако убила его и продолжила великое дело одна. Она видела и её смерть через несколько лет и видела, что сокрыто в тайнике за зеркалом в холле старого дома Вако…

…Она видела Либитину – тысячи кукол и безликого кукловода в его убежище на севере. Видела тысячи историй происхождения этого хозяина, и все тысячи – одинаково далёкие от реальной. Кукловод не захотел показать истинного своего лица даже в вещем сне…

…Она падала во сне, и падение не прекращалось, как не бывает ни в одном кошмаре. Глубже, ещё глубже пропасть лет. Только б не сойти с ума, заглянув в неё! Лира видела начало Ордена и людей, вставших в его главе – Лоренса Гесси и своего предка – Лорна Диоса. Видела Совет Пяти – старейших бессмертных, правивших вампирским миром прежде Дэви и Алитера. Видела, как эти carere morte были уничтожены Мактой…

Свет озарил тёмный тоннель, по которому она летела. Лира поняла, что приблизилась к началу.

…Она видела Лазара Арденса и алхимика Атера. И их жертву… Ритуал уже совершён. Смертный пожелал продлить свою жизнь за счёт жизни другого, и колдуну это удалось. Будущий Король Арденс горд и полон достоинства. Он всё также немолод: жизнь Макты не подарила ему юность, лишь добавила сил. Но его голос звучен, как у молодого:

– Это начало великой истории, Атер!

– Вашей истории, Dominus, – колдун подобострастно склоняется, но выпрямляясь, бросает совсем иное: – Моей истории!

Арденс с испугом смотрит на него… Но Король боится прочитать страшный ответ в глазах чародея и скоро опускает глаза. В первый и последний раз он глядит на тело Макты, отдавшего ему свою жизнь. Он обращает внимание на герб на одежде жертвы: ярко-красный лев на сером фоне. И маленькая картинка вдруг так заинтересовывает Арденса, что он склоняется над убитым, читает девиз на гербе.

– Ex ungue leonem… Льва узнаем по когтям, верно, Атер?

– Да, Dominus.

– Мир скоро узнает нового льва, – уверенно говорит Арденс.

– Да, Dominus. Небывалого льва!

Глядя на неподвижного Макту, Атер улыбается ясно, чисто. Лира через столетия видела эту добрую улыбку – знакомую улыбку. А в глазах чародея знакомый блеск… – зеркальный блеск! Бездна отражалась в его глазах. И Лира чувствовала Её гнев: Атер подманил её великолепным яством – целым новым миром, и запер в клетке… Так пусть весь мир узнает Её ненависть!

Всё растворилось в свете. Лира купалась в нём, пила его. Но постепенно его однородность исчезла, появилось знакомое зелёно-золотистое мельтешение – трепетание крыльев бабочки…

Долгий, тяжёлый вздох. По нему, как по нити, душа вернулась в тело. Лира очнулась.

Ночь ушла. Пятна света лежали на полу комнатки, на топчане, одно запуталось у девушки в волосах. Голова болела, похоже, от переизбытка впечатлений. Лира осторожно, чтобы сотрясением не причинить себе лишнюю боль, поднялась и тихонько вышла из каморки сторожа, снова перебралась за ограждение Академии.

Никаких кукол на стенах здания уже не было, но провал, ведущий к арсеналу, чернел неестественно. Казалось, все тени ночи спустились в недра здания, чтобы переждать день. Лира не стала касаться воздуха в провале, проверяя, есть ли там невидимая преграда. Вдруг это опять вызовет гнев Дэви? Она вышла из разрушенного здания.

Ужасно глупым отсюда, из нового дня, казалось вчерашее бегство. Ульрик послушал ее, когда она пригрозила уйти, если он не снимет маску Палача. Наверное, будет слушаться и впредь. Вот без нее он скорее вернется к прежним занятиям… Чужое имя – необходимая конспирация, и, если признаться честно, вчера ей даже понравилось представляться Винсенту Лилианой. Это имя без прошлого, но имя с будущим! И расставаться с будущим супругом не стоит надолго. Нельзя! Да и… больно.

"Как он? Наверное, места себе не находит! Или же… он уже нашел страшную маску Палача?"

Солнце стояло высоко – был близок полдень. Утром прошёл дождь, трава была мокра и в рытвинах на месте фундамента Академии собралась вода. Вода была и в лужицах, с чёрным дном, но прозрачных. Лира присела над одной, зачерпнула нагретой солнцем воды и над головой своего отражения ей померещилась знакомая бабочка, трепещущая светлыми крыльями. Девушка резко вскинула голову, но над ней была лишь чистая небесная высь.

Лира умылась, обтёрла шею, руки. Сняв чулки, поболтала в воде босыми ногами. Она и думать забыла о возможных свидетелях её купания – её казалось, она одна сейчас в мире, полном света и тепла. После купания головная боль ушла, и Лира скоро покинула парк.

На вокзале Кардо собралась толпа. Все хотели уехать из города, но кассы были закрыты. Лире удалось купить билет с рук, но взамен пришлось высыпать из карманов все подобранные ночью монеты. Цену перекупщик заломил несусветную, по вчерашним ценам выходило, что Лира купила никак не меньше половины вагона.

Она протиснулась в вагон последней, когда поезд уже трогался, а отчаявшаяся толпа штурмовала кассы…

Она быстро сообщила Мире, что удалось разведать в Доне, и взамен узнала от госпожи Вако, что, потеряв Лиру, Ульрик возвратился в дом Корвусов…

Лира ни секунды не помедлила перед воротами с вороном, прошла во двор и храбро толкнула дверь в подвал.

Из трубы подвальной печи валил дым. Лира увидела это чёрное облако издалека, но не бросилась стремглав прочь. Палач взялся за старое… Что ж, в любом случае, её место рядом с ним. Может, увидев девушку, он вспомнит свою Лилиану и опять исцелится? Лира исцелила его от проклятия carere morte, но удастся ли исцелить от этого? Ведь она сама заразила его этой ненавистью, безликой и всепоглощающей, жгучей, раздирающей сердце…

Ноги дрожали, когда она спускалась в подвал. Девушка была вынуждена держаться за стену, чтобы не упасть. Она оставила дверь наверху открытой, чтобы свет падал на ступени. В подвале, куда она спускалась, было темно, только пол светился красноватым от пышущего жаром жерла печки.

"Опять там грудой свалены головы carere morte. Шуршит, сгорая и сворачиваясь, кожа, со всхлипом вытекают глаза. Пол подвала залит кровью, из угла, куда свалены тела, разит сырым мясом и требухой… Лира беги, беги прочь из логова этого маньяка! Что ты делаешь?!"

Но она продолжала спускаться, хотя сердце заходилось в страхе. В глубине подвала у печи девушка уже различала фигуру человека. Он сидел, свесив голову на грудь, не глядя на пламя.

Пол в подвале был чист. Пахло улицей, весной – эти запахи нёс ветер, нашедший путь в приоткрытые двери. В печи сгорали деревянные чурки. Похожие на головы, но не головы.

– Ульрик! – тихонько позвала Лира. Человек вздрогнул, но не проснулся, тихо застонал во сне. Лира проворно подскочил к нему.

– Ульрик? – она осторожно приподняла его голову, и юноша застонал сильнее, когда её ладони коснулись его щёк.

– Что с тобой? – испуг и раскаяние накатили волной: оставила его! Одного! После такого тяжелого и странного исцеления! – Ты… ты всё ещё заражён? Не охотился? Не пил кровь?

Ульрик чуть отодвинулся от её прикосновений.

– Кто вы? – проговорил он, подслеповато прищурившись.

– Это я, Ли… Лилиана. Как ты? Исцеление не удалось?

– Лилиана… – по его губам скользнула улыбка. – Нет, Лили, это не та боль. Это проклятие последней Избранной. Хуже и хуже, с каждой ночью… Раньше я пытал и убивал вампиров, теперь они в отместку пытают и убивают меня! Ничем её не заглушить, ничем! Я уже думал сунуть голову в печь… – теперь он окончательно проснулся и на последних словах осторожно обнял её. Лира окаменела, не зная, как себя вести.

– Ты шутишь?

– Про что? Про печь – да. Про боль – нет… Где ты гуляла, Лили?

Лира вздохнула, отогреваясь в его объятиях.

– Я… я ездила в Дону. Там переворот. То есть, я не знаю подробностей, но… Похоже, Король убит. Или он покончил жизнь самоубийством – непонятно. Думаю, мы скоро всё узнаем из газет.

– Лили, ты с ума сошла! Я сбился с ног, разыскивая тебя!

– Я выполняла задание госпожи Вако.

– О, леди, так вы, наконец, определились, чью сторону примете в войне? Что за задание? Почему мы не могли отправиться на него вместе?

– Поиск Макты, – Лира замолчала, придумывая оправдание. – Это требовало от меня обращения к силе Бездны, а ты не любишь, когда я говорю Её голосом… – наконец нашлась она.

– Глупости! Из-за Дэви и Макты в опасности сейчас весь мир, так что обращение к этой способности вполне оправдано! Никуда вас больше не пущу одну, леди!

– Да, ты прав, – Лира успокоенно вздохнула.

– Я поговорил с Мирой о новом убежище для нас. Это в Термине, к западу от Карды. Старый дом моей матери.

Лира улыбнулась и крепче прижалась к мужчине, чтобы не потерять биение его сердца. Он уже не вздрогнул от боли этого касания.

– Ты же пойдешь со мной… в дом моей матери? – тихо вымолвил Ульрик.

Лира только кивнула, носом уткнувшись в его грудь. Дверь в подвал захлопнулась с довольным лязгом капкана, получившего новую жертву. Птичка попала в клетку! Но Лира не испугалась. Здесь была печь, согревающая тело, и объятия любимого, согревающие душу. А что ещё нужно для счастья?