Текст книги "Carere morte: Лишенные смерти (СИ)"

Автор книги: Ирина Якимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 112 страниц)

Глава 26 Новообращённая

Мира очнулась быстро, словно кто-то вытащил её из небытия. Открыла глаза, но обнаружила над головой не низкое, тяжёлое, сочащееся водой небо, а серый потолок. Открытое окно призывно сияло мистическим лунным светом. Вампирша поднялась, подскочила к нему.

Она увидела яркую звёздную ночь и облака молодой листвы, зацепившиеся за деревья. Тёплый незнакомый ветер растрепал ей волосы.

"Лето?! Сколько же времени прошло?"

Ночная сорочка была ей коротковата. В шкафу вампирша обнаружила несколько домашних платьев, но предпочла им чей-то красивый, отделанный кружевом халат, висевший на спинке стула. Комната, в которой Мира проснулась, была небольшой и обставленной достаточно скромно, но, вновь высунувшись из окна, разглядев весь дом, она присвистнула: вампирша была в жилище богачей.

"Где же я? У друзей или врагов?"

Задумавшись, кого в этом мире она может без иронии назвать друзьями, вампирша побродила по пустому дому, вышла на балкон. Здесь её внимание надолго привлекло таинственное белое пятнышко меж тёмной волнистой линии деревьев.

Дом… а, может быть, церковь? Или просто облако?

Она сразу узнала звуки на границе слышимости: шаги, тихие весёлые голоса. Группа вернулась. Но Мира не торопилась. Она неподвижно, как ещё одна статуя, стояла на балконе, пока подошедшая Диана не крикнула:

– Вот ты где! Спящая красавица проснулась! Что не спускаешься к нам?

– Что я пропустила?

– Много всего было, – уклончиво сообщила охотница.

– Какой сейчас год?

– Не пугайся. Восемьдесят седьмой.

Подошла Ангелика.

– Ты узнаёшь нас? Как ты себя чувствуешь? – спросила она, как-то очень осторожно и тревожно поглядев на Миру.

– Пожалуй, выспавшейся.

– Что последнее ты помнишь? Ты представляешь, сколько времени прошло?

– Помню, что бросилась к дому… Там, в Меторе, когда мы нашли Избранного. Потом кто-то… оглушил меня? Это всё.

– Это было восемь месяцев назад. Митто ранил тебя в голову серебряной стрелой.

– Прости, это был мой арбалет, – созналась Диана. – Вампир вырвал его у меня из рук.

– Мы отогнали вампиров. Избранный удрал, пользуясь нашим замешательством, и мы последовали за ним в Прэсто, – продолжала Ангелика. – Ты была очень плоха осенью. Почему ты не говорила, как трудно восстанавливаешь силы? В декабре приезжал Карл, после его визита дело пошло на поправку. Последние два месяца, Даниель уверен, ты просто ленилась. Переоденься и давай спустимся, обрадуем его.

Мира подчинилась.

– Приезжал Карл? – переспросила она. Она силилась вспомнить визит старого друга, но, увы, в памяти была сплошная чернота. – Как он? Они с Дарой отыскали Либитину?

– Да. Теперь он – глава Ордена.

– О! Это его должность, я за него рада. А Избранный? Команда в сборе, значит, поиски ещё не кончены?

– Избранный, точнее, Избранная где-то здесь, в Прэсто. Здесь давно ходят слухи, что какая-то добрая девушка может различать carere morte среди людей и даже пытается их лечить, – усмехнулась охотница.

– Так это девушка? Интересно! – Мира улыбнулась. – А зачем приезжал Карл?

– Из-за твоей болезни, – резковато сказала Ангелика. – Хотя всю неделю он старательно изображал, что приехал только затем, чтобы помочь нам расправиться с Митто. Ты ничего этого не помнишь?

– Нет! – совсем загрустила Мира.

Она немного соврала. Иногда в эти месяцы ей удавалось коснуться границы странного сна без сновидений. Но тогда Миру охватывал кошмар: все смерти, что были на её пути, все шаткие, ускользающие надежды, все зеркала, что разбивались, когда за ними вставал неохватный, чудовищный образ Бездны… – и она опускала руки, вновь погружаясь в спасительное небытие. – Я бредила?

– Уже давно нет. Всю весну ты просто спала, – огорошила Ангелика.

– А где мы сейчас?

– Я же сказала! Местечко Прэсто, это на юге. У семьи Гесси здесь летний дом.

– Ясно, – вампирша остановилась у зеркала на лестнице вниз. – Надеюсь, они на меня не обидятся…

Зеркало треснуло, едва она коснулась его взглядом, но и за мозаикой осколков она разглядела свой новый облик: более ничто не напоминало о прежней пышноволосой девушке с бесстыдной хищной улыбкой – бледное лицо с резко обозначившимися чертами, острые скулы голодной кошки, скромный пучок волос на затылке. В тёмном закрытом платье она была похожа на строгую классную даму.

– Отвратительно, – вынесла вердикт она. – Я выгляжу лет на пятьдесят!

– А сколько тебе? – не удержалась Диана.

Вампирша прищурилась, подсчитывая:

– Пятьдесят четыре.

Даниель поприветствовал её несколько смущённо и… уважительно. Мира гадала, что послужило причиной того, но Гесси хранил молчание. На вопрос об Избранной он ответил лишь, что поиски по-прежнему продолжаются. И – вовсе удивительно! – велел Мире отдохнуть "ещё недельки две, чтобы восстановиться полностью".

Чёрная-чёрная гладь моря, чёрное-чёрное небо усыпано звёздами. Граница меж ними не была заметна, словно они одно целое. Вдали на берегу белело незнакомое здание – ещё одно поместье – в окружении невидимых в ночной тьме деревьев, об их присутствии можно было догадаться только по тихому лепетанию листьев.

Две девушки возвращались с деревенских танцев. Белые свободные блузы, широкие юбки: их наряды не отличались от платьев местных красавиц. Обе шли босиком, Диана несла туфли в руке, а Мира выкинула свои – на правой лопнул ремешок, – по дороге. Диана щеголяла красивыми бусами, цветы в волосах Миры совсем завяли.

– "Берег неба". Здесь чудесно! – прошептала Диана.

– Зачем ты меня сюда привела?

Диана таинственно улыбнулась:

– Тихо! Слышишь?

– Кто-то… поёт?

Негромкая мелодичная песня приближалась. Пел слабый, но приятный девичий голосок. Мелодия без слов, странная, совсем чужая, незнакомая на слух, но завораживающая.

Скоро показалась и певунья. Берегом моря шла девушка в простом белом платье. Она ступала легко и казалась призраком. Прямые, длинные до талии волосы были распущены, как у лесной нимфы.

– Кто это?

– Юная супруга барона Фабера. Это их дом там, на берегу. Они недавно возвратились из очередного путешествия. Она почти каждое утро так встречает.

Вот она допела песню, последняя высокая нота унеслась к звёздам, стала одним из огоньков. А девушка обернулась к бледнеющему над восточным горизонтом небу: ветер гнал оттуда редкие облака, расчищая путь солнцу, и вновь запела и закружилась в танце, сначала медленно, потом всё быстрее, быстрее, протягивая руки к разгорающемуся свету, разливающемуся теплу. Приветствуя новый день.

– Столько времени уже потрачено впустую! – прошептала Мира, – Только подумать: шесть лет, а мы так ничего и не достигли!

– А мне было весело эти шесть лет. Я и не надеялась, что Даниель возьмёт меня в группу, – призналась Диана. – Как я мечтаю вернуться поскорее в Дону! Я скучаю по Алексу… Он обещал, что мы поженимся, когда придёт время нашего Отряда.

Вампирша неопределённо пожала плечами.

– Мне всё равно, где выполнять задание. И я не могу позволить себе скучать по кому-либо. Я, carere morte, переживу все свои привязанности… Светает. Нам пора возвращаться.

– Ну уж нет! – проворчала охотница. – Ты можешь идти, а я дождусь рассвета. Как мне надоела эта ночная жизнь! Как можно жить без солнца? Я скоро совсем стану тенью.

Вдохновлённая видение танцующей девы, спокойная и радостная Мира возвратилась в дом Гесси. Вампиршу дожидался один Тэрри:

– Гесси велел тебе идти к нему, – сообщил он Мире. – Спустись по улице, номер семнадцать.

– Вы опять кого-то поймали? – заметила Мира, глядя, как он ставит очередную зарубку на рукоятке кинжала.

– Отдыхаешь? Вот и отдыхай…

Мира не дослушала, вышла на улицу, как указал Энна. Босиком…

Привычная картина. Ветер раздувал парусом шторы, закрывающие распахнутое окно. Разбитая ваза, должно быть, стоявшая на подоконнике. Рассыпанные по полу розы. Порванная цепочка с медным крестиком у кровати. На кровати незнакомая девушка без чувств. Жакетик и блузка в полнейшем беспорядке.

– Новообращённая… – она даже не посмотрела на её шею.

– Да, – откликнулся Гесси, у кровати карауливший пробуждение юной вампирши. Ангелика, холодно глядя на себя в зеркало, поправляла шляпку.

– Как вы нашли этого вампира?

– В рейде. Я нарочно познакомилась с ним на улице, – усмехнулась охотница, теперь пытаясь подколоть булавкой глубокий вырез вульгарного платья. – Он привёл меня сюда в качестве первого совместного с… этой завтрака.

– Она просыпается. Вако, подойдите ближе, – неожиданно предложил Даниель. – Молитву вы знаете?

– Я?!

– Да, вы, – он протянул ей воду в пузырьке и большое распятие. – Увидев, как вы разделались с Гелером, я почти поверил: эта вампирка небезнадёжна.

– Довольно жестокое испытание! – Мира внимательно глядела ему в лицо. Нет, непохоже, что шутит: лицо – вечная спокойная маска, глаза – такие же прозрачно– презрительные, как и стеклышки очков.

– Разве не признания тебя, как охотника, ты ждала от меня все эти годы?…Мира?

Мира приняла необходимые для исцеления атрибуты, оскорблённо поджав губы.

Девушка очнулась, приподнялась рывком и пошатнулась, упала обратно на кровать, только слабо вскрикнула. Вампирша присела на край кровати, и новообращённая отодвинулась от неё подальше, бесцельно теребя простынь. Глаза ещё мутные, бессмысленные, сонные. – Кто вы? Что вам нужно? Где Натан?

Ни о чём пока не думая, Мира резко выбросила вперёд руку с распятием. Увидев крест, вампирша сжалась, завизжала, жмуря глаза, скаля зубы.

– Нет, не отворачивайся! – Мира грубовато повернула её голову за подбородок к себе. – Смотри!

Но та не слушалась, начала вырываться… Мира обхватила её за плечи, должно быть, больно. Девушка тихо застонала, закрывшись длинными волосами. Её сердце слабо, испуганно трепыхалось, со всё большим трудом разгоняя замерзающую кровь по жилам. Бледную кожу не расцвечивал румянец, синие холодные вены проступали на запястьях, висках под тонкой кожей. Carere morte, carere vitae! Бездна здесь.

"Бездна здесь! – знакомый шепоток, тихий, как осенний дождь. – Чувствуешь, как Она поглощает её? Чувствуешь, как Она поглощает… всё?"

Вампирша в ярости встряхнула новообращённую:

– Смотри на меня!

Она… ненавидела. Не эту несчастную. Бездну в ней.

"У меня с Тобой счёты, подруга!"

Девушка так и замерла в её руках, с ужасом уставившись в злые глаза вампирши, видя в них своё новое чудовищное отражение. Испуганное сердце вдруг забилось сильно, оно боролось, она боролась за свою ускользающую жизнь. Снова закричала: жалобно, протестующе.

Но Мира всё также держала её взглядом, не отпуская, не давая забыть свой новый страшный облик.

– Per signum crucis, – с некоторым опозданием вспомнила она о молитве, – de inimicus nostris…

– …Libera nos, Deus noster, – отозвалась девушка: на известном всем древнем бессмертном языке.

Мира впервые видела это так и это было… Чудо. Жизнь побеждала вечное Ничто, Пустоту, Бездну. И побеждала легко, играючи, как если бы здоровый вздумал соревноваться с немощным в силе. Новообращённая задышала, тепло разгоралось в её груди. Знакомое всем вампирам тепло жизни.

Мира отпустила её. Девушка легла на подушку почти покорно. Наверное, ей было очень больно. Она дышала, но задыхалась, сердце билось, и тело содрогалось от этих ударов. Гесси подался вперёд, видимо желая что-то посоветовать, но передумал, остался на месте. Вампирша торопливо открыла пузырёк со святой водой. Обжёгшись, отбросила стеклянную притёртую пробку прочь. Она совсем забыла о перчатках.

– In nominae Patris, – она двумя резкими взмахами рассыпала над новообращённой искрящиеся капли этой странной живительной воды и не договорила молитву: девушка вновь лишилась чувств.

…Но она была жива.

Мира обернулась к охотникам. Руки дрожали, и она сильно сжала их на коленях. Тогда застучали зубы. Её всю трясло!

– Всё получилось, – успокоила её Ангелика.

– Я же ничего не сделала, – удивлённо выдохнула вампирша, клацая зубами.

– Она её… напугала? – предположила Ангелика.

– Да, – Гесси был задумчив, но доволен. – Первый раз такое вижу.

– Я же… ничего… не сделала!

– Да, так и есть. Роль охотника в исцелении минимальна. Нельзя вернуть к жизни против желания. Мы только помогаем бороться с проклятием, сопровождаем. Иногда этот путь бывает долгим, исцеление занимает часы и дни. И ни у кого из смертных не получится напугать новообращённого, так, чтобы он сам, воя, вцепился в свою жизнь. У нас нет таких глаз, как у вас, – тон не презрителен и… теплел, и "вас" Даниель не бросил – тактично приглушил. – Завтра пойдете с нами в рейд, коллега.

Мира отметила новое обращение.

Глава 27 Совет в «Тени Стража»

Лира оставалась в Прэсто. Она всё также гуляла берегом моря. Они много говорили с Литой. Хитрая Лира смогла втереться в доверие к Избранной. Скоро Избранная звала её сестрой.

 
   "…Видя этот холодный взгляд,
   Я знала: это не льды горят,
   А спрятано где-то, под камнем сна,
   Иное сиянье, иная струна".
 

Так пела Лита, и тогда вампирша отводила глаза. Она знала, чего хочет Избранная: Лира должна была стать первой, исцелённой ею. Вампирша и сама чувствовала связь, возникшую меж ними с первых минут знакомства. Однажды Избранная попытается, и тогда Лира… Ударит её? Рассмеётся? Подчинится? Лира пока сама не знала, что она сделает. Так или иначе, они с Бездной неразделимы – жаль, что Избранной не дано этого понять.

Ещё Избранная любила рассказывать о своих путешествиях. Лира узнала много удивительных вещей. Оказывается, предания о странных существах, ведомых таинственной силой, существовали не только в Земле Страха. Северные народы рассказывали о чудных прозрачных тварях, растущих как кристаллы, питающихся солнечными лучами, южные – пугали историями о чудовищах, пострашнее carere morte, пьющих не кровь – высасывающих всю влагу из организма.

Через полтора года всё было готово. Зелье для ритуала Лире удалось уже со второй попытки – Бездна помогала, подсказывала ей. Иногда она пробовала представить ритуал, то, как Лита выпьет зелье из чаши и упадёт мёртвой… Эта картинка являлась ей бессчётное количество раз, сначала вызывая ужас – от того, что Избранная примет смерть из её рук. Потом Лира успокоилась.

"Этим я освобожу её душу. Избранный – вечный заложник Дара, наконец-то примет свободу – из моих рук. Больше не будет Дара – лишней жизни, цепями сковывающей своего несчастного владельца. Душа Литы будет свободна – это не значит: "смерть".

Митто был хмур и непривычно немногословен, но поиски Дара продолжал, безуспешно, как и охотники. Лира же готовилась к своей авантюре. Она понимала: Владыка при первой же встрече непременно поймёт, прочитает в её глазах всю ложь о Даре, но… что будет дальше – охотницу не волновало. Дэви будет в ярости! – Пусть. Лира верила, Бездна защитит её.

Впрочем, Владыка был занят совсем иными делами. Помрачневший и притихший Митто иногда проговаривался: Дэви готовит нападение на Орден. Владыка хотел забрать и Дону под свою власть.

– Зачем ему это? – иногда спрашивала девушка. – Двести лет он тихо сидел в Карде.

– Настали интересные времена, Лира Диос, – вздыхал Адам.

Наконец, в начале декабря восемьдесят восьмого года все carere morte из Прэсто спешно отбыли в Карду. Дэви созывал всех. Настало время битв.

Карда встретила Лиру обильным снегопадом. Девушка с удовольствием ловила снежинки в холодную ладонь. Дома щурили редкие маленькие жёлтые глазки-окна. Они таились в засаде, ожидая добычу. Карда ждала, когда же и младшая сестра Дона станет домом для carere morte… Замок Дэви празднично сиял, словно бессмертные уже праздновали победу. Внутренний двор перегородили экипажи. По коридорам «Тени Стража» носились безликие серые слуги Владыки. Гостей было много. Кукловоды явились во главе армий своих созданий, и все подземные залы замка были забиты страшными куклами в человеческий рост.

Калькары, Магнус и Сесилия, везде выступали первыми. Их глаза радостно светились – два столетия вампиры грезили возвращением Доны. И брат, и сестра привели с собой по сотне кукол-людей. Младшего, Хиама, Лира искала везде и не нашла. Оказалось, его куклы-звери давно патрулируют улицы столицы, распространяя новый страх смертных о призрачных волках-убийцах. Хиам и ещё несколько кукловодов готовили Дону к прибытию армии Владыки вампиров.

Здесь был Витус, вампир по рождению. Лира только читала о нём, но до сих пор не видела воочию. Его мать была обращена в carere morte на пятом месяце беременности. Обычно, в таких случаях беременность прерывается, но Витусу повезло. Или нет? Говорят, его мать была из красавиц рода Лакусов, но сын пошёл не в неё. Это был колченогий карлик с уродливым плоским лицом и рыхлым телом. Его внешности была итогом борьбы проклятия с жизнью. Процессы созидания новых клеток и тканей сильны у детей, но проклятие carere morte быстро замедляет и вовсе прекращает их. Вампир по рождению не успевает повзрослеть телом, при этом его ум – чаще всего, ум взрослого человека. Витус был лучшим целителем вампирских ран, полученных в боях с охотниками.

Прибыла Мелисса Лакус. Всегда первая красавица среди бессмертных, сейчас она сияла и вовсе неземной красотой. От её лица, вернее, лика, как у божества, невозможно было оторвать взгляда. Даже старейшие бессмертные попадали под власть усилившихся чар вампирши. Она привела несколько учениц – чаровниц послабее. В Доне у них была особая задача.

– Без помощи смертных Дэви не справиться с охотниками, которые непременно встанут на пути Владыки. В ночь первой битвы вампирши Мелиссы поведут своими чарами в бой целые толпы смертных, – объяснила Лире Хелена.

Были и другие смертные. Профессиональные убийцы, для которых не была преградой защита охотников. На второй день после приезда Лиры из Доны прибыл главарь банды смертных – Севелл. Дэви лично встречал его, а Лира только смотрела издалека. Этот человек был молод, хорош собой, разговаривая с Дэви, он улыбался, подшучивал. Владыка привечал его. А Лира думала: может быть, такие же, как этот, убили когда-то её родителей…

Дэви был радостен. Вампир словно ожил. Его глаза сияли. Всегда скупой на движения, равнодушно бросающий фразы, он был говорлив и эмоционален. Он уверенно говорил о грядущих победах и заражал своей манией окружающих. Одной Лире мерещилась фальшь – почти неприметное глазу дрожание его зрачков, когда он говорил о штурме Академии, редкие подёргивания уголка рта, когда он хвалил сторонников и перечислял их прошлые регалии, слабость его рук, которые он то и дело прятал в широких рукавах или сцепляя пальцы в замок. Владыка фальшивил. Не нужна ему была война за Дону. Но вот что ему было нужно, Лира не могла понять.

– Крас купил Владыку вампиров. Вот и всё, – скучно объяснил Адам, когда у него выдалась свободная минутка. – Не ищи сложных объяснений, всё очень просто: Крас перестал доверять своим стражам-охотникам и ищет новых телохранителей. Он пообещал Дэви Дону и полную свободу от Покрова бессмертным слугам Владыки. Взамен carere morte Дэви будут охранять Красов от Макты.

– Как это: свободу от Покрова?

– Покров будет снят для Дэви и его свиты. Только для нас, не для дикарей, иначе в Доне воцарится хаос.

– А Орден?

– Будет уничтожен. Просто распустить его Крас боится. "Они уже не подчиняются и могут пойти против. Новый глава доказал это своим визитом к вампирше Вако", – говорит он. Дэви поможет Красу и с уничтожением охотников. В середине декабря планируется визит Владыки бессмертных в Академию.

Сердце Лиры больно трепыхнулось.

– Но ведь это невозможно, – скрывая волнение, очень спокойно сказала она. – Там Покров.

– Единственное, что сдерживало нас прежде от нападения на Орден – это Покров, – увлечённо сказал Дэви. – Но в ночь штурма Покров над всей Доной снимет наш друг-герцог.

Шло большое собрание. На входе в зал Лиру обыскал серый слуга Владыки. Вампир забрал Лирин кинжальчик и шутливо погрозил ей пальцем. Девушка презрительно хмыкнула и гордо прошествовала в зал. Она оттеснила двух бессмертных и протиснулась к краю большого стола, на котором лежали карты Доны и окрестностей. В глаза бросались ровные круги тушью, отмечающие здания, защищённые Покровом Ордена. Красной тушью был отмечен центр – перекрёсток Восточного проспекта и Рябиновой улицы. Академия.

– Крас напрасно хвалится. По его же словам, доля потомка Арденса в создании Покрова хоть и велика, всё же не один Крас создаёт его. Есть часть главы Ордена и части пяти глав районов, – заметил Адам.

Прежде Лира никогда не заговаривала с carere morte о тайнах Ордена. Она бережно хранила эти частицы, будто для неё был возможен возврат к прежней жизни. Вот и сейчас она молчала. В горле очень неприятно скребло. Крас всё-таки предал Орден. Арденс, не она – предал Орден, отдал Орден вампирам!

– Красы всегда боялись carere morte, – сказала она, может быть, чтобы отвлечь вампиров от обсуждения Покрова. – Что могло так напугать герцога, чтобы он обратился к carere morte? – Но Дэви не услышал её.

– Крас мне всё объяснил. Покров по сути создаёт только "первая" частица знамени – по легенде, та, куда ударила струя крови Макты. Остальные тридцать частей лишь перенимают заклятие, что наложено на "первую". "Первая" сейчас находится в Академии, последний раз заклятие на Покров было наложено Красом и нынешним главой Ордена два года назад. Теперь о самом ритуале: части главы Ордена и потомка Арденса в создании Покрова равны. Если один из двоих каким-либо образом меняет проницаемость Покрова, вернуть защиту стен обратно может только он сам. Крас сказал, так прежде поступал глава, когда пытался пленить Макту: Покров для Первого вампира снял сам Латэ, и он же вернул его обратно. Но если б Латэ погиб тогда, Крас не смог бы вернуть Покров на место. Если снявший защиту стен погибает или противится возвращению прежних условий, другим придётся по-новому накладывать Покров, а для этого нужно семь участников: глава, потомок Арденса и пять охотников. И, разумеется, они должны иметь в руках ларец с "первой" частицей знамени Арденса, создающей Покров. Но мы не допустим подобного: и глава Ордена, и главы районов – "пять охотников", должны быть уничтожены до того, как Крас снимет Покров. Если же кто-то из них будет прятаться под защитным куполом, они должны быть убиты в первые минуты после снятия защиты стен, – говоря это, Дэви пальцем постукивал по какому-то списку на столе. Лира скосила глаза. На листе бумаги было шесть фамилий. Глава Ордена и пять глав районов. Знакомых бывшей охотнице фамилий здесь было только две – Бовенс и Хортор. Латэ в списке не было, значит, он уже оставил пост главы.

– После всего… Покров должен остаться у меня, – задумчиво закончил Дэви. – Я чувствую: герцог не захочет открывать столицу даже для лучших бессмертных. Вероятно, он попытается забрать Покров себе и восстановить прежнюю защиту. Этого нельзя допустить. Когда мы войдём в Академию, поиск Краса и ларца с частицей Покрова будет нашей первоочередной задачей.

Лира разомкнула губы.

– Если вы планируете убийство почти всех, кто держит Покров, Господин, кто будет поддерживать его в дальнейшем? – негромко спросила она. – Крас стар, он скоро умрёт, и что тогда? Да и… одному смертному не справиться с громадой Защиты.

– Да, конечно, – Дэви обернулся к охотнице. Чёрные глаза весело блестели, точно Владыка задумал какой-то розыгрыш. – Покров создают двое: потомок Арденса и сильный охотник на вампиров, пятеро смертных нужны лишь для подстраховки. Мне хватит двоих, чтобы провести ритуал наложения Покрова заново. За спиной Краса я заручился поддержкой Его Величества – он из Арденсов, а сильный охотник находится сейчас среди нас.

– Кто, Господин? – её голос дрогнул. – "Ещё один предатель".

– Кто? – Вампир засмеялся, довольно, и вдруг резко оборвал смех, в упор посмотрел на неё. – Да ты же, Лира Диос!

Взгляды всех собравшихся обратились на Лиру. Бывшая охотница молчала. Она нервно сглотнула несколько раз, но так и не собралась ничего ответить Владыке. Довольный произведённым эффектом, Дэви обратился к плану кампании:

– Крас объявил: в последнюю стражу тринадцатого декабря у Ордена будет большое общее собрание. Это предлог, чтобы собрать возможно большее число охотников в Академии. Севелл и его люди, – он обернулся к смертному, – …с вечера займутся уничтожением шестерых из списка. В полночь в Западной Пенне и Ориенсе выступят кукловоды: страх смертных должен нарастать, как и потери охотников. Мелисса будет готовить толпу зачарованных к четырём утра – к этому времени в Академии соберутся люди, пришедшие из третьей стражи. Они не разойдутся: в пять объявлено собрание Краса, – и станут жертвами обезумевшей толпы. Кто-то погибнет, другие лишатся своей защиты в миг, когда поднимут оружие на смертных. Крас явится в Академию в половине пятого утра. Мои люди обеспечат ему безопасный проход на территорию. Он поднимется на крышу и снимет для нас Покров с Академии и всех зданий в Доне. Тогда в Академию придём мы. Чары разобьются, толпа разбежится, здание будет безраздельно нашим. Наша первоочередная задача – Покров. Вторая цель – архив. Третья – уцелевшие охотники. Лишённые защиты после встречи с зачарованной толпой, они не должны быть особенно опасны. К шести часам утра с Академией должно быть кончено, и мы переместимся к церкви Рафаэля. Также к рассвету должно быть кончено с Закатной улицей и Второй Городской больницей – двумя самыми крупными после Академии местами сбора охотников…

Он говорил ещё, но Лира не слушала. Когда Дэви сообщил, что ему потребуется помощь Лиры как охотницы, девушка впала в странное оцепенение. Слова вампира разбудили давно, как ей казалось, похороненные воспоминания и чувства.

Она охотница? Да, это так. Как бы далеко она ни ушла по дорожке carere morte, часть охотницы навсегда останется с ней. Это не вытравить, как не вытравить образ Академии из каждого детского воспоминания. На словах Дэви: "С Академией должно быть кончено", Лира с трудом подавила сумасшедшее желание вцепиться Владыке в глотку… Но постепенно волнение улеглось. Скоро она вновь была холодно-спокойна. Неприятное ощущение, что она находится с чужими, следует глупым планам чужих ушло. Пусть Владыка творит, что угодно! Мыслями Лира обратилась к Избранной и тайному ритуалу.

Она продолжала витать мыслями далеко, и когда carere morte разошлись. В зале остались Дэви, Севелл, Адам с Хеленой и пара кукол Сесилии в качестве охраны. Правда, рабы бросали такие полные ужаса взгляды на рыжеволосую охотницу, что Лира только усмехалась: старейшая Калькар – не противница голосу Бездны.

– Лира Диос, ты молчишь. Что ты думаешь о моём предложении? – спросил Дэви. Владыка устроился в кресле в глубине зала, только его глаза сверкали из темноты. Севелл стоял за спинкой его кресла и своей похвальной неподвижностью мог бы поспорить с куклами Сесилии.

– Вы хотите, чтобы я взяла на себя роль главы Ордена?

– Ордена не будет. Уже четырнадцатого декабря Ордена не будет, – повторил вампир, смакуя фразу. – Бессмертные будут новыми владельцами Покрова. Они, а не охотники будут властвовать над миром дикарей Доны. Увы, чтобы установить рамки Защиты, нужен человек, когда-то принесший клятву на знамени Арденса. И человек сильный, не боящийся и старейших из carere morte. Им можешь быть только ты, Лира Диос. В тебе кровь пятнадцати поколений охотников. Или тебе не по нраву моё предложение?

– Я с радостью подчинюсь вам, Господин.

– Хорошо, – глаза Дэви блеснули и потухли – вампир откинул голову на спинку кресла, совсем скрывшись во тьме.

– Можно спросить, Владыка бессмертных… Почему вы так торопитесь?

Дэви вздрогнул от этого вопроса, несомненно, заданного самой Бездной.

– Моим подданным позволено видеть лишь то, что лежит на поверхности, сейчас они увлечены борьбой за Дону, но ты, Лира, достойна истинного знания. Вот оно: Макта всё ещё охотится, – ровно сказал он. – Когда-то ты легко подарила мне важное и страшное знание: потомки Арденса живы. Значит, связь между ними и Мактой – не мифическая, как я прежде полагал. И она, наряду с Избранным, – главная угроза для мира carere morte. Недавно Макта уничтожил всех Вальде, Керте, Солоров. Ему осталось убить не так много потомков Арденса. Когда он доберётся до последнего, его месть будет избыта… и путь для Бездны в наш мир будет закрыт. Пора бессмертным встать на защиту своих создателей и на защиту матери всех вампиров. Если б Крас не обратился ко мне первым, я бы сам скоро пришёл к нему.

– А Орден? Зачем трогать его?

– Ты плохо слушала меня, Лира, – вступил Адам. Было заметно, что сказанное только что Дэви прозвучало для него громом среди ясного неба. Впервые он не бросал иронические взгляды в сторону Владыки. Митто был в ужасе и теперь глядел на Дэви заискивающе, как бы прося прощения за прежние шуточки. – Орден вышел из-под власти Краса! Крас упустил охотников пятнадцать лет назад и теперь не знает, что делать с ними. Он боится, что, даже распусти он Орден и объяви охотников вне закона, найдутся те, кто пойдут против Арденсов. У этих отступников своя цель: Избранный-целитель. Не мне говорить тебе, как это опасно и для Арденсов, и для… нашего существования, – нашёлся он, жалко посмотрев на Дэви. – Крас не доверяет новому главе, хотя он сам выбирал его на этот пост. Как я понял, недавно герцогу открылись какие-то детали визита Карла Хортора к Мире, когда она валялась без сознания после ранения…

– Да, Адам, – Дэви поднялся из кресла и направился к Лире. Сердце девушки больно трепыхалось на каждый его шаг. Лира чувствовала угрозу в высокой фигуре Владыки. Пока неизвестную угрозу для себя.

– Также мне нужен Дар Избранного. Избранной… – Дэви ухмыльнулся, и у Лиры мороз прошёл по коже от этой усмешки. – Я знаю, ты, Лира, отыскала её для меня.

– Я? Господин, этим занимался Митто, до него – Гелер.

Лира вздёрнула голову, сама посмотрела ему в глаза. Сейчас она не хотела, чтобы Дэви касался её. От Владыки шло ощущение силы. Лира почти чувствовала, как тяжело эта сила давит ей на грудь, так, что выталкивать слова мучительно больно.

– Не лги Владыке, Низшая! Я давно прекрасно осведомлён о твоём плане, Лира Диос: ты намерена уничтожить Дар. Я отправил тебя к Митто лишь потому, что мысль твоя быстрее, чем его, ты скорее, чем он, нашла бы Избранного. Так и случилось.

Дэви подошёл вплотную, ласково коснулся её щеки. Его пальцы дрожали – сдерживаемая ярость.

– Где она, Диос? – ласково спросил он. – Кто она? Отвечай! Лишь с помощью Дара можно попробовать управлять Мактой. Избранная нужна мне.

Повисла тишина. Адам и Хелена, непривычно серьёзные, следили за Владыкой и охотницей. Они остались на своих местах, а вот куклы Сесилии, узнавшей гнев Лиры Диос – гнев Бездны, наоборот, тушевались у стен, готовые сбежать.