Текст книги "Carere morte: Лишенные смерти (СИ)"

Автор книги: Ирина Якимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 112 страниц)

Знакомое бюро во всегда тёмной комнате… Три года назад Адора рассказала охотнице, где искать ключ от ящика с деньгами и ценными бумагами, чтобы в случае её внезапной смерти Лира смогла распорядиться своим наследством. Тогда девушка отмахнулась, но сейчас это воспоминание пригодилось ей.

Денег здесь было немного. Всего лишь сумма, которую Адора назначила Лире на будущий год. Основная часть средств оставалась в банке, но туда предательница не осмелилась бы явиться. Лира забрала всё, немного терзаясь. Хотя эти деньги принадлежали ей, она чувствовала себя воровкой.

"Ты не забыла, Лира? Все деньги, что есть у Диосов, принадлежат Ордену! Всё, что твоя фамилия когда-либо имела, было наградой за тайную службу. А ты, оторвавшаяся от корней, ушедшая к врагу – воровка! И не пытайся оправдывать себя…"

Лира, как умела, закрывала окошко для этих обвинений. А они всё стучали и стучали в голове.

Внизу послышался шум, и девушка заторопилась. Она распихала деньги по потайным карманам пальто и платья, ранее предназначавшимся для оружия и пузырьков со святой водой, и выскочила в коридор.

Коридор был пуст, тих. Лира прошмыгнула на террасу и, закрывая дверь, порадовалась тому, что её визит, кажется, прошёл незамеченным. Но, обернувшись, она вздрогнула, и тяжёлый испуганный вздох вырвался из её уст: терраса не была пуста!

Террасу открыли не для госпожи Рете! Адора наконец-то решилась выполнить своё обещание – поселить Лиру с бабушкой у себя! Бабушка Лиры стояла у высоких ажурных перил террасы, а сопровождавшая её служанка замерла от ужаса.

Лире надо было спуститься в сад и сбежать, но она молчала, не двигалась с места. В небе над ней кружила знакомая крылатая тень. А бабуля вдруг шевельнулась к внучке.

– Лира, – позвала она тихо, слабо. – Лира, это ты?

Девушка задрожала. Бабуля узнала её, впервые за год она назвала внучку по имени.

"Не надо! Не говори больше! Не называй меня так! Это так больно, как ножом по нервам… Не надо!"

– Ты же вернулась, Лира? – она протягивала к внучке руки, но ступить навстречу не смела, точно боялась испугать её. – Ты не бросила меня. Ты вернулась… Лира!

– Да, я вернулась, – сорвалось с губ. – Я с тобой…

Тень упала на светлый каменный пол, ледяной вихрь пронёсся по террасе, подхватил Лиру, унёс прочь. Хелене было нехорошо, девушка слышала, как она часто всхлипывала сквозь стиснутые зубы, пока несла охотницу. Они остановились у речушки, пересекающей северный район, где между чахлых деревьев на берегу их ждал Адам. Хелена выпустила Лиру и рухнула лицом в снег.

– Больно! – всхлипывала она. – Как же больно!

– Ты ранена?! – Адам бросился к ней, повернул к себе. Его изящные руки нагло, бесстыдно зашарили по её телу, ища рану, оставленную стрелой или кинжалом.

– Нет, – тяжело выдохнула Хелена, чуть приподнявшись. – Не ра-нена. Защита дома очень сильна. Я вся разбилась…

– Зачем же ты кинулась на неё?! – вампир кинул на Лиру уничтожающий взгляд.

– За девочкой. Она… – вампирша потянулась к самому уху своего друга, зашептала. – Мы чуть не упустили её, Адди! Мне пришлось рвануться за ней, за защиту. Дэви бы нас убил… Не спускай с неё глаз!

Лира уже не мыслила о побеге. В голове гулко бил молот. Она устала, бесконечно устала. Она как Хелена опустилась в снег, закрыла глаза. Хорошо бы сейчас заснуть и не проснуться!

На мгновение девушка провалилась во тьму, но вампир быстро вытащил её из забытья, вздёрнул покорное тело вверх.

– Как ты себя чувствуешь? – грубовато спросил он. – Усталость? Руки дрожат? Онемели кончики пальцев?

– Да…

– Тебе нужна кровь. Сейчас же!

– Я отказываюсь это пить!

– Послушай, – он отпустил девушку, позволив ей мешком свалиться на землю, и опустился рядом. – Ты приняла каплю крови бессмертного. Проклятие уже в твоей крови и оно изменяет тебя. Твоя кровь загустеет и сердце остановится, когда будет не в силах разгонять её по сосудам. Ты умрёшь, так и не обратившись до конца. Или ещё хуже: кровь перестанет поступать к голове и умрёт не тело, а только твой мозг. Хочешь быть идиоткой целую вечность? Тебе нужна кровь, сейчас же!

– Со всеми carere morte происходит так? – выдохнула охотница. – Эта усталость и… туман в голове?

– Только с будущими Низшими. Будущие Высшие отдают вампиру много крови при инициации, но он тут же возвращает им её – изменённой. Когда при обращении будущие Высшие получают кровь вампира, они получают свою, но уже изменённую кровь. Они не испытывают смертельной усталости, как ты сейчас – они просто сразу узнают Бездну и вечный голод carere morte. Путь Низших дольше, ведь при инициации вы не делитесь с вампиром кровью, а только получаете каплю чужой, которая постепенно изменяет ваше тело. А оно сначала пытается бороться с чужеродным, понимаешь? Частица бессмертной крови в тебе мала, но она требует пищи, ты должна кормить её человеческой кровью, чтобы помочь ей быстрее завершить работу. Упорствовать, как ты, глупо: проклятие уже не покинет тебя, но ещё может тебя убить. Тебе нужна кровь, чтобы завершить преображение, и как можно скорее!

Лира отвернулась. Она обхватывала себя руками за плечи, её пробирала дрожь.

Хорошо, – пробормотала она. – Я согласна. Я согласна завершить превращение сегодня.

Желудок скрутило в узел, но Лира, давясь, всё же сделала небольшой глоток – на две чайные ложки. Адам тут же прошипел:

– Пока достаточно.

Струя крови, задев щёку девушки, скользнула куда-то в сторону. Лира открыла глаза и увидела, что Адам поит Хелену, поднеся руку добычи, взрезанную на предплечье, к самым губам вампирши.

Новая жертва carere morte была без сознания. Это был бедно одетый мужчина средних лет. Лира долго вглядывалась в его лицо, умиротворённо-спокойное, но словно истаивающее с каждой каплей вытекающей из раны крови.

– Не смотри, – буркнул вампир. – Не запоминай – зачем?

– Он останется жив?

– Хэлли? – усмехнулся Адам. – Скажи, он останется жив?

– Да, мне довольно, – вампирша оттолкнула жертву и поднялась. Чужая кровь, что была на её губах, подбородке, через мгновение вся впиталась в кожу.

– Пока вы гостили у герцогини Рете, я нашёл главаря банды, с которой раньше был связан Долус, – сообщил Адам. Вампир равнодушно и точно перетянул руку жертвы выше места пореза своей лентой, снятой с волос. – Он сказал мне, где искать Тессу.

– Какая ещё банда?

– Шайка ночных разбойников. Не вампиров, смертных. Их указал Низший. – Адам помог охотнице подняться. – Тебе лучше? Найдёшь силы для ещё одной прогулки?

Лира кивнула, яростно размазывая высыхающую кровь по лицу рукавом.

– Ты проспорил, Митто! – заметила Хелена, подойдя. – Теперь ты мой раб на всю следующую ночь! – она засмеялась и закружила его. Их светлые волосы смешались.

– О чём вы спорили?

– Я поспорил, что ты будешь упрямиться не менее недели, прежде чем попробуешь крови, – неохотно сказал вампир, лениво пытаясь избегать объятий подруги. – И ты меня подвела, Лира.

…Она бежала по крыше какого-то бесконечно длинного фабричного здания, каждый шаг сопровождался грохотом жестяных листов, покрывающих её. Тварь, убегающая от охотницы, пока имела обличье человека – милой девушки. Иногда она оборачивалась, чтобы с отчаянием поглядеть на преследовательницу. Лира же видела лишь её истинную суть за милым обличьем: вампир, carere morte, порождение Бездны. Чёрная воронка смерча – тоннель в пустоту… Вампирша бежала быстро, но охотница была быстрее. Чужая кровь растекалась по жилам, и Лира чувствовала долгожданный прилив сил. Она нагнала вампиршу у ограждения крыши и повалила. Вампирша закричала что-то, но её слова заглушил грохот крыши. Адам и Хелена неслышно скользили за Лирой, не вступая в бой с вампиршей, не пытаясь помочь.

– Тесса! – крикнула охотница. – Это я, Лира! Узнаёшь?!

Вампирша приподнялась, ужас отражался в её глазах.

– Что тебе нужно?! Я сделала всё, как ты сказала! Я исчезла…

– Говори всю правду! Ты приходила ко мне по приказу Гектора Долуса?! Отвечай!

Вампирша вгляделась в лицо Лиры и рассмеялась.

– Ты ослабела, охотница. Так ты уже не в Ордене, Лира Диос! – она поднялась, стряхнув противницу. – А у тебя почти получилось меня напугать!

Тесса бодрилась и старалась держаться нагло, но ужас не исчезал из её глаз.

– Лиру обратил сам Владыка вампиров, – Адам решил вступить в разговор. – Ты должна ей подчиниться, Низшая. Говори всё.

Тесса широко улыбнулась, показав маленькие острые клыки:

– Мой владыка – Гектор Долус!

– Он мёртв. Бездна убила его.

Вампирша зашипела:

– Не пугайте меня вашей Бездной!

Она обретала всё большую уверенность, она выпрямилась, гордо вздёрнула подбородок. Адам отступил.

– Так всегда, – устало сказал он. – Низших не подчинить словом, только силой. Придётся отправить тебя в Карду, Тереза. В пыточную "Тени Стража".

– Она всё сейчас скажет мне, – спокойно проговорила Лира, выступив вперёд. – Я узнала твой ужас, Тесса…

Не её боялась эта вампирша, и не спутников Лиры! В глазах Тессы был страх перед Бездной вечный страх вампиров.

– От кого ты убегала, Тесса? О, не от Лиры Диос! – Лира не узнавала свой голос. Он стал лёгким, звонким, хрустальным… завораживающим. – Ты чувствуешь нить, что протянута от тебя ко Мне? И от Меня – к тебе… Я с тобой, Я в тебе. Беги – Я буду сопровождать тебя, прячься – Я буду видеть тебя, кричи, а Я посмеюсь над тобой. Я знаю тебя всю. Ты прозрачна для Меня. Пустой сосуд…

– Голос Бездны! – потрясённо прошептала Хелена за спиной охотницы.

Тесса уменьшалась, робела.

– Я скажу! – взмолилась она. – Я скажу тебе, Лира, только не делай так больше! Не выпускай Её!

– Мы все – внимание, – заметил очнувшийся Адам.

– Я не была близка окружению Долуса! – призналась вампирша. – Гектор искал carere morte, готового сотрудничать с Орденом, и нашёл меня. Он потребовал, чтобы я обратилась к тебе, якобы за помощью. В Ордене привечают раскаивающихся Низших… Он объяснил мне, что надо с тобой сделать. Я сначала не понимала, как! Но он учил меня и учил так, словно я была его единственным избранным учеником, последней надеждой. Он велел рассказывать о каждой нашей с тобой беседе ему, очень подробно. Постепенно у меня начало получаться, он хвалил меня… Я совсем недавно стала carere morte, я не хотела никогда делать такое, но он приказал!

– Чему он учил тебя? Какие-то чары?

– Не только чары. Ты скоро поймёшь меня, ведь теперь ты – Низшая. Мы умеем различать слабых людей и тянем их них силы. Высшие так не могут. Они слишком заметны, тянут много сил, и смертные сразу ставят им заслон, закрываются от чуждого. А нас люди не чувствуют, мы часть их мира. Ты была такой, подходящей… Это можно увидеть, как прореху в сети жизни человека, как червоточину в плоде, и не обязательно стоять рядом с таким человеком, чтобы чувствовать его слабость. Я тянула из тебя силы издалека, незаметно, по капле. И не только я! За тобой следовало несколько теней-Низших… Гектор научил меня, как набросить тебе на глаза пелену, чтобы ты видела только то, что нужно ему. Он хотел, чтобы в заключении я рассказала тебе тайну основателей Ордена, но ты узнала её сама. Он объяснил мне, как внушить тебе мысль о том, что ты больна, а потом – как внушить тебе мысль о средстве от смерти.

– То есть осенью я не было больна?

– Нет! И я сразу же прекратила пить тебя, когда погиб владыка! Неделю назад…

– И мои приступы ушли…

– И… я не знаю, известно ли тебе… Нужно ли тебе это сейчас, – тихо добавила Тесса, опустив глаза. – Гектор сказал мне однажды… Это он убил твоих родителей. Вернее, их убили смертные по его приказу. Но он говорил: ничего личного. Случайное совпадение. Он ставил ловушку на служителей Ордена, не зная, что попадутся Диосы.

– Всё? – холодно проговорила Лиры.

– Да. Теперь ты отпустишь меня? – Тесса покосилась на Адама. Вампир развёл руками: отпускай птичку на волю, если хочешь, добрая девочка! Лира опустила глаза:

– Зачем же? – также холодно, совсем застывшими, нечувствительными губами. – Я думаю, с тобой захочет поговорить настоящий Владыка вампиров. Ты отправишься в Карду, как сказал Адам. Подлость… должна быть наказана, Тесса.

Глава 2 Солнце за шторой

Ночь уползала прочь, уступая дорогу на редкость солнечному дню, но тягостный кошмар продолжался. И Мира понимала: то не сон, а, отныне, её вечность.

Великий ужас был написан на лицах подоспевших в парк слуг Ордена. Но шепотки: "Великий… вампир?!" быстро стихли, и ужас сменился омерзением.

Мира держалась: "Я всё сделала… правильно!" – она не кричала, говорила тихо. Ошейник сдавливал горло.

"Я всё сделала правильно!" – она бросала вызов. Она не боялась при этом смотреть бывшим врагам в глаза: ей важно было убедить саму себя.

Глава Ордена долго спорил с двумя незнакомыми охотниками. Спор касался Избранного, и Мира пыталась вникнуть в него, но то и дело проваливалась в тяжёлый сон. Наконец охотники пришли к какому-то соглашению, оставшемуся неизвестным для вампирши. Винсента подняли, понесли куда-то, её поволокли следом. Вампирша была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Управление куклой, полёт через полгорода и инициация – много для одной ночи! Мира едва могла идти.

"Неужели убьют?!" – мелькнуло в голове.

– Проклятие Алитера уничтожено – так он сказал. Дар больше не проклят! Он способен исцелять вампиров легко, быстро. Он почти исцелил меня. Не убивайте! Я всё исправлю. Нужно только найти нового Избранного. Я знаю, как. Я умею. Я найду! – торопливо забормотала она и вцепилась в руку смутно знакомого молодого охотника, что вёл её. – Только позвольте…

Она говорила что-то ещё, какую-то чушь. Потом в тёмных глазах охотника ей привиделась жалость – как к безумной, больной, и Мира вспыхнула и замолчала.

Потом их долго везли куда-то в закрытой карете. Под прицелом двух арбалетов Мира опять держала голову Винсента у себя на коленях. Она бездумно прихорашивала спящего юношу: убрала мокрые волосы со лба и высушила их своим платком, стёрла засохшую кровь с губ.

"А хорошенький у тебя получился вампирчик!" – она застонала и тут же закусила губы, вспомнив о сопровождающих.

"Твой первый ученик! Что такое? Не знаешь, чему его учить? Ах-да, ты же не любишь свой предмет! Не потому ли прежде всегда бросала новообращённых?"

– Тебя не брошу, – мрачно проговорила она. Охотники удивлённо переглянулись, не понимая, к кому она обращается.

"Глупая кукла! Ты ввязалась в древнюю, запутанную историю, ни черта в ней ни смысля!" – насмешливо сказал голос в голове. Голос Гектора Долуса… Тот вампир проиграл свою партию, пришёл черёд Миры. Когда-то она осмелилась встать на пути армады бессмертных, желающих Дар Избранного, по глупой возвышенной причине: она не хотела, чтобы Винсент стал вампиром… – и вот, настал час расплаты!

По коже пробежал знакомый холодок, и вампирша поняла, что они въехали под Покров. Скоро экипаж остановился. Выйдя из него, Мира окинула взглядом окрестные улицы и сообразила, что они находятся в ближней к реке части Центра столицы. Оглядеться как следует ей не дали. Кто-то толкнул в спину, чтоб шла быстрей, и этого слабого толчка уставшей вампирше оказалось достаточно. Мира упала и уже не поднялась. Веки смыкались, перед глазами замелькали образы сновидения. Тогда её подхватили и потащили куда-то.

"Этак я просплю собственную казнь", – последняя мысль была весёлой – не страшной. Вампирша уже не верила, что служители Ордена собираются её убить: в их движениях, прикосновениях не было ненависти.

Она очнулась от того, что в рот вливали холодную стабилизированную кровь, открыла глаза. Перед ней был обыкновенный, пожилой уже человек. Невысокий и суховатый, с мелкими чертами лица, волосы словно присыпаны пеплом, пронзительные светлые глаза… Глава Ордена!

Небольшое помещение, где она очнулась, было очень тесным из-за загромождавшей его мебели. Обширный стол с письменными принадлежностями говорил в пользу кабинета, кресла и камин – в пользу гостиной. Комнатка была кабинетом… или гостиной, а, скорее, и тем, и другим, и ещё библиотекой: по стенам сплошь полки с книгами. Кроме Миры здесь был один Латэ. Двое смертных – отметило обострённое чутьё вампирши, – находились в коридоре…Всё?

– Где Винсент? – спросила она.

– Он в соседней комнате, спит, – Мира привстала, но Латэ остановил её. – Подожди. Сначала мои вопросы.

– Вы всё врёте! – теперь она вскочила. – Где он?!

– В соседней комнате. Сядь и успокойся!

Невидимая защита от вампиров – атрибут всех охотников отшвырнула заартачившуюся Миру обратно в кресло. Она очнулась через несколько минут. Глава подавал ей простую жестяную фляжку:

– Вот. Выпей ещё, если нужно, и отвечай на вопросы. Ты обратила Винсента или кто-то другой?

– Я.

– Вампир, обративший Избранного, умирает. Почему ты в таком случае сейчас передо мной?

– Дар… Его Дар ушёл, я видела. Я обратила его, когда его Дар ушёл.

– Рассказывай, как всё было. С того момента, как ты покинула Академию.

Мира начала торопливо, запинаясь – ей хотелось закончить скорей и вырваться в загадочную соседнюю комнату, но Латэ словно нарочно сыпал и сыпал вопросами:

– Поединок Избранного и Владыки: что это было?

– Поединок? Н-не знаю. Владыка просто держал его взглядом. Он многих так испытывает.

– Ты уверена, что Винсент сам ударил себя кинжалом?

Мира молча кивнула, тень страшного воспоминания пробежала по её лицу.

– Может быть, это был мысленный приказ Владыки?

– Нет. Я вполне уверена, что нет. Взгляд Избранного был ясен.

– И удар, который он нанёс себе, ты считаешь, уничтожил проклятие Дара?

– Я никак не считаю. Я не знаю! Винсент сказал: передай Латэ, что Дар теперь чист, – Мира потёрла больные от усталости глаза.

– Когда ты обращала Винсента, ты чувствовала что-то необычное? М-м… Необычную потерю сил?

– Дар ушёл, когда я обращала Винсента. Его сердце перестало биться, сияние покинуло кровь. Мы, бессмертные, это видим. Я же сказала вам! Вы боитесь, что там, в соседней комнате, Великий вампир? – Мира усмехнулась. – Самая обычная инициация, – мрачно пробормотала она и закрыла глаза. И вдруг улыбнулась.

– Избранный пытался исцелить меня перед смертью, – прошептала она. – У него почти получилось. Это было так удивительно! Раньше я не верила в чудеса, теперь верю…

– Ты должна была отпустить Винсента, когда он умер, – бесстрастно заметил глава. – Разве ты не знаешь…

– Я ничего не хочу знать! – Мира дёрнулась вперёд, закрыла лицо руками.

– Господи! – простонала она. – Что мне было делать?! Он умирал, но пытался спасти меня, исцелить. А я, глупая, надеялась, что смерть сжалится, пройдёт мимо! Потом он лежал передо мной неподвижный… мёртвый. Я… я помню его ребёнком, я же вырастила его, я ему как мать! Я учила его… – она осеклась. – Зачем я учила его, что carere morte – зло?! Зачем?! Это я толкнула его на страшный путь – самоубийство! Я, я, я!

На мгновение Мире показалось, что она оглохла от своего же отчаянного крика. Вампирша замолчала. Истерика прекратилась также внезапно, как началась.

– Ты учила его, что вампиры зло, и ты же обратила его вампиром, – задумчиво заметил невозмутимый глава. – Что же ты хочешь делать дальше? Поделись.

– Дар ушёл от Винсента, но не из мира. Цепь Избранных им бесконечна. Я отыщу нового и попрошу об исцелении для Винсента. Может, уже довольно вопросов?

– Последний: На снегу в парке мы нашли следы. Их оставила женщина, предположительно, пришедшая в парк с Избранным. Кто был с Винсентом, кроме Теодора и Агнессы? Где она сейчас?

– Там была какая-то рыжая девчонка. Её не убили, даже не покалечили. Её забрал Владыка, – Мира поднялась. – Я пойду?

– Иди… – глава почему-то вздохнул.

Мира бросилась в коридор, охотники, ведущие тихий разговор, расступились перед ней. Вампирша пролетела до двери второй комнаты и толкнула её.

Она замерла на пороге, дверь захлопнулась за её спиной. Эта комната была спальней, и Латэ не соврал: Винсент был здесь. Юный вампир безмятежно спал на нерасправленной постели. Он не дышал во сне, по коже разливалась та же смертельная бледность… но он не был мёртв. Его переодели, расчесали спутанные светлые волосы. Мира долго всматривалась в его лицо, ища знакомые, общие для всех вампиров чёрточки. Пока их не было. Но вот юноша повернул голову, и на шее блеснул серебряный ошейник – такой же, каким наградили Миру…

"Он не опасен!" – она хотела возмущённо крикнуть это охотникам, но только сильно, больно вцепилась в ручку двери и медленно сосчитала до десяти.

"Ты обратила его против его воли. Теперь он, может быть, безумен. Теперь он может быть по-звериному жесток! Охотники абсолютно правы: ошейник не даст ему, хотя бы, убивать людей…"

Разговор в коридоре продолжался, и к нему присоединился Латэ. Мира прислушалась.

– Нужно оставить здесь стражу, Филипп, – предлагал один охотник.

– Не нужно. Всё равно, пока солнце не сядет, они не смогут покинуть дом. И он – не Великий, – устало сказал Латэ. – Мира рассказала мне, как всё было. Нет, пусть Краус не волнуется.

– Вы можете это утверждать? – усомнился второй.

Голоса удалялись: охотники уходили.

– Подождём, – снова предложил первый. – Если Линтер очнётся, будучи под куполом Покрова, значит, Покров не держит его, и он – Великий.

– Или же Винсент взял себе способность Миры проходить под Покров, – возразил Латэ.

– Разве такое возможно: взять способность? – снова усомнился второй.

– Да, Родерик, да! Если он… – охотники вышли из квартиры, и остаток разговора Мира не услышала.

Мира осталась наедине со своим новым созданием. «Я всё сделала правильно!» – ещё раз резко повторила она, смело глядя на него, спящего. Прозвучало неубедительно. Вампирша почувствовала, что всякая решимость оставляет её. Больше всего ей хотелось очутиться сейчас где-нибудь на другом краю света.

"Я не хочу, чтобы он узнал наше проклятие. Я знаю, наше бессмертие не для него", – не ты ли говорила это? Не ты ли боролась за него столько лет, не желая ему участи вампира? Что же ты?

"Нет. Нет. Нет, – она тяжело оперлась ладонями о крышку ночного столика. – Это неправильно, это несправедливо! Он не должен был умереть так. Так рано! Я всё сделала… правильно!"

Она закрыла лицо руками, отвернулась, поймав своё отражение в зеркале на дверце шкафа, усмехнулась. Её ладони не оставили следов на гладкой полированной поверхности столика.

До рассвета Мира бродила по этой незнакомой квартирке, изредка воровато оборачиваясь к кровати, где всё также отдыхал последний, обращённый ею: взгляды сначала виноватые, потом испуганные, наконец, панические. Больше всего ей хотелось очутиться сейчас где-нибудь на другом краю света…

Утром новая, ужасная мысль посетила её. Шторы она, загодя, задёрнула плотно, и в комнату не проникало ни единого луча солнца. Но этого Мире вдруг показалось мало, и скоро из комнатки донёсся грохот передвигаемой мебели.

Вампир проснулся около полудня. С минуту он лежал, бессмысленно глядя перед собой ещё затуманенными сном глазами. Затем Винсент приподнял голову, оглядел комнату: столик… запертая входная дверь… на стуле, пододвинутом к ней, дремала Мира… единственное окно зашторено и сверх того заслонено громоздким шкафом.

– Мира, – тихо позвал он.

Вампирша вздрогнула, открыла ничуть не отдохнувшие глаза, дёрнулась вперёд. Замерев так, она напряжённо вглядывалась в своё новое создание. И молчала.

– Ты пришла, – пробормотал юноша. – Скажи, что ты получила моё письмо и пришла.

Мира смогла отрицательно помотать головой.

– Скажи! – простонал он и уткнулся головой в подушку. – Парк, Владыка вампиров… – это же сон!

Но Мира молчала.

– …Не сон?!

Винсент вскочил с кровати, заходил по комнате:

– Не может быть! Но я не чувствую тепла и сердце… не бьётся?! – он неуверенно коснулся халата на груди. – И голос какой-то чужой. Я, что, вампир теперь? Carere morte?! – по-детски беспомощно, жалобно спросил он.

Мира молчала. Она только нервно поправила ошейник, что на неё надели в парке, будто он её душил. Эта удавка, обжигающая как кусок льда, всё не давала ей проглотить холодный мерзкий ком, давно застрявший в горле.

Винсент упал на кровать, отвернулся от неё.

– Но… Дар? Дар ведь не достался вампирам?

Мира опять мотнула головой, не подумав, что он не увидит этого знака.

– Подожди. Я вспоминаю. Я помню вкус крови, пробуждение… Потом ты сказала, что обратила меня, объясняла, как нужно вдыхать воздух, чтобы говорить. Так всё было?

Вампирша кивнула.

– Нет, это не может быть правдой, – неуверенно сказал Винсент, давно замеченным Мирой жестом закрыл лицо ладонями: только глаза и лоб. Заговорил быстро, задумчиво:

– Да я вспомнил. Я шёл к тебе на встречу, но в парке была только твоя кукла. Вся изуродованная… Как я испугался за тебя, когда увидел её! Потом появились они – carere morte. Со мной был дядя… ещё Агнесса, Лира… Они погибли?! – он замолчал, снова вскочил… после долгой паузы закончил:

– Да, погибли! Помню. Они мертвы, как и я. Какая… дикая ночь! Всё было подстроено, но я поздно понял это. Идиот! Трижды идиот!

Он несколько раз в ярости стукнул кулаком в стену. Минуту постоял молча, с любопытством, удивлением изучая, как тут же затягиваются раны на костяшках пальцев и наконец сказал то, чего давно со страхом ждала Мира:

– Что ты сделала со мной… – не вопросительно, только удивлённо. Как-то растерянно.

Винсент снова оглядел комнату, теперь так, словно увидел впервые: и шкаф у окна, и запертую дверь, и темноту среди дня.

– Где мы находимся? – хрипло, почти беззвучно спросил он. – На мне чужая одежда. А что означает этот шкаф у окна?

Мира вздохнула, но не отвела настороженный, молящий взгляд от его лица.

– Ха-ха! Думаешь, если я захочу выйти… да хотя бы и на солнце! Это, – он постучал по шкафу, – меня остановит?

Вампирша разжала губы.

– Винсент, пожалуйста, – жалобно попросила она, вставая со стула.

Он сел, обхватив голову руками, и надолго наступила тишина.

– Это же тюрьма, тюрьма, – прошептал Винсент; поднял голову, первый раз за утро посмотрел ей в лицо: взгляд пристальный, внимательный, светлый, как у ребёнка, впервые в жизни столкнувшегося с несправедливостью. – За что?!

Мира сломалась, опустилась у двери на пол, по-прежнему закрывая выход из комнаты своим телом, простонала:

– Не мучай меня!

– Прости, – тихо, скованно сказал Винсент.

– Быть вампиром не так страшно, как ты думаешь. Послушай! Днём ты прячешься, зато ночью – абсолютная свобода. Чтобы утолить голод, не обязательно убивать. Если не эксплуатировать без необходимости возможности преображения и отдыхать днём, можно насыщаться небольшим количеством крови. Но это трудный путь и безрадостная… – Мира не закончила.

"…жизнь?"

– Нужно убить кого-то, чтобы завершить превращение. Кого ты убила для меня? Агнессу?

Мира, сжавшись, жалко смотрела на него.

– Уйди, – тихо сказал Винсент. – Уйди… из комнаты.

Мира поднялась у двери, в смятении ломая руки.

– Уйди, – повторил он также ровно, невыразительно.

– Я не оставлю тебя.

– Это я уже понял! – он вспылил, но быстро взял себя в руки. – Уйди, пожалуйста.

Вампирша опомертью выскочила в коридор.

«Что я сделала?!» – повторяла она снова и снова, измеряя шагами узкий коридор от двери до двери.

Она не чувствовала облегчения: "Он такой же, как и прежде, не безумец и не зверь!" Запоздалое понимание обрушилось на неё и разбило в пыль, она удерживала себя за плечи, чтобы не рассыпаться, больно, глубоко вцепляясь в кожу острыми ногтями.

"Боже, боже, боже, что я сделала?! Я погубила его!"

Старая мысль: "Что же делать?!" вновь стучала в висках. Отныне бессмысленный вопрос. Бессмертие – безысходность. Один путь: вперёд. В пустоту. В "Никогда".

Мира едва не завыла в голос, готовая уступить безумию, ринулась обратно в комнату.

– Послушай же! – крикнула она с порога. – Всё поправимо! Раньше я думала, что нет, но теперь верю, знаю! Помнишь, как ты пытался исцелить меня? Тебе это почти удалось! Да, Дар способен это сделать! Владыка ушёл из парка, испуганный твоей силой. Дар исцеляет, значит, нужно просто найти нового Избранного, того, к кому перешёл твой Дар! Послушай меня…

– Я ведь умер, – размеренно, холодно сказал Винсент сам себе. Он сидел на постели, бессильно свесив руки. На Миру он не смотрел. – Я всё помню. Владыка почти уничтожил меня. У меня оставался выбор, как погибнуть: сдавшись Дэви или разбив проклятие Дара. Я выбрал второе и умер, я помню. Но ты… Что ты сделала со мной? Это… чудовищно.

– Послушай же меня! Брось, не надо думать об этом. Всё поправимо! Перед тобой не та безнадёжность, какую узнала я двадцать лет назад! Есть путь обратно!

– Не надо думать о чём? – холодно осведомился он и внезапно расхохотался. – О, Господи! Придётся теперь завести себе гроб! И привыкать завтракать крысами! Или кошечками? Несомненно, есть и светлая сторона: больше можно не беспокоиться о своём здоровье! И о том, как раздобыть кусок хлеба, – он посерьезнел. – Правда, признаться, мне уже интересно, что я буду пить сегодня на ужин…

– Когда стемнеет, мы пойдём на охоту, – мрачно сказала вампирша и осеклась. Ошейник больно кольнул горло.

– На охоту, – эхом повторил Винсент. – Что-то я забыл. Ах, да! Ещё – убрать из дома все зеркала.

Он поднялся, добрёл до зеркала на дверце шкафа:

– Нет, я всё же не могу поверить, что…

Вампир долго вглядывался в своё отражение. Казалось, ничего не изменилось, и взгляд его метался. Тогда он недоверчиво прищурился, глядя в глаза отражению, и зеркало треснуло. Винсент ударил его кулаком, и на пол посыпались осколки.

– А вы словно побледнели, тётушка, – наиязвительнейше заметил он ей, обернувшись.

– Я сумела разбить первое зеркало только через полгода, – глухо пояснила Мира. Винсент воинственно усмехнулся и вышел из комнаты.

– Я всё забываю спросить: где мы находимся? – весело спросил он из коридора. – У друзей или врагов?

– У Ордена…

– А, я понял! – донеслось из кабинета. – Это же квартира Латэ! Я и ещё двое "разгильдяев" осенью приходили сюда исправлять второй коллоквиум! Вот уж не думал, что снова окажусь здесь! Бр-р! – вёл он тем же звонким голосом. Миру пугало это явно наигранное веселье.

"Лучше бы он кричал, злился, спорил – да что угодно!"

– Зачем ты лжешь?! – прошептала она, но так, чтобы юноша не услышал.

В час пополудни возвратился хозяин квартиры. Мира ожидала, что с ним придёт стража, но Латэ был один. Он увёл Винсента в кабинет, и они долго говорили там, а Мира кругами ходила по спальне. Потом глава быстро ушёл, не попрощавшись, не взглянув на вампиршу. Мира немедленно бросилась к Винсенту.

– О чём вы говорили?

Винсент поднялся из кресла. Он был сам не свой. От дневной воинственной весёлости не осталось и следа. Лицо осунулось – теперь Мира замечала, как заострились черты. Руки мелко дрожали, и он прятал их за спину.

– Что он может мне сказать… теперь! Прости, извини, герой… Вовремя не поняли, не увидели, не помогли, – с раздражением сказал юноша. – Снял ошейник, заставил выпить эту дрянь, чтобы окончательно заживить рану, – он указал на бутыль на столе. Мира и от двери учуяла знакомый запах: неживая стабилизированная кровь.