Текст книги "Елка и терн. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

– Водки.

– Перебьешься. Тебе еще домой ехать. Ему – черный. Чтобы мозги на место встали.

Реллон испарился, чтобы возникнуть у стойки с официантками. А отец опустил глаза.

– Лёль…

– Ёлка.

– Ёлка?

– Неважно.

– Неважно. Ты все равно не поймешь.

– А ты попытайся. Авось легче станет. Тем более, что часть разговора мы уже слышали. И уверены, что шантажировать – некрасиво. Чем она тебя держит?

 
Отец опустил глаза, вздохнул – и заговорил.
 
 
 
 
***
Ольховский Борис Сергеевич. Почти пятьдесят лет от роду. Женат. Двое детей. Успешный бизнесмен.
Увы, от болезни 'бес в ребро' не застрахован никто.
Да, такое случается не со всеми. Но часть мужчин вдруг осознают, что жизнь‑то проходит! А они в ней ничего толком и не попробовали! В такое время они и уходят из семей. Потом, конечно, каются, но поздно, все уже поздно. Именно на это время и приходится больше всего инфарктов и инсультов. Когда в погоне за удовольствиями господа забывают, что телу‑то уже далеко не двадцать…
Вот и Борис Сергеевич не избежал приступа 'кошачьей лихорадки'. Вышел весной на улицу, а там птички поют, деревья цветут, девушки в коротких юбках гуляют – хвост задрал – и понеслось! Только пыль из‑под копыт!
Верочка Евгеньевна Любич была действительно на два года моложе меня. Календарно. А с моим папахеном пересеклась на очередной вечеринке 'только для своих'.
Там‑то все и началось.
Девочка, видимо, пошла в мамочку. Приметила моего отца, оценила по шкале полезности (не старый, не жирный, спортивный, дети взрослые, алиментов платить не придется, кошачья лихорадка в наличии, можно брать) – и пошла на приступ.
Да так удачно, что они с отцом протра… простите, пролюбили друг друга аж три месяца. А потом папочке заявили 'Я беременна!'. И начался персональный кошмар моего отца.
Верочка звонила, писала СМС‑ки и сообщения на мейл, буквально заливала его соплями и слезами – и требовала развода! И тут же свадьбы!
А отец разводиться не хотел.
То есть – вообще.
 

– Почему – требовательно спросила я. – В силу привычки?

 
Отец грохнул кулаком по столу.
 

– Ёлка, я дурак! Да! Но вы все‑таки моя семья! Я Аньку люблю! А что я с этой дурой буду делать?! Да она твердо уверена, что самое великое достижение человечества – это нейл‑дизайн!

– Ого, какие ты слова знаешь?

– Нахватался поневоле.

– И чуть мать до истерики не довел.

– Она не…

– Она пока ничего не знает. И какое‑то время не узнает. Сейчас мы поедем домой, и отошлем ее на пару дней поправить здоровье. Лучше – вместе с тобой. А ты нам дашь все телефоны этих стервоз. Ага?

– Не понял?

Я чуть ногой не топнула. Умный он больно! Что тут непонятного!? Предлагают решить проблему!? Так бери! Пока дают добровольно!

– Ёлочка, он так не привык. К тому же ты его ребенок. Помолчи, пожалуйста…

 
Муж мягко улыбнулся мне – и перевел взгляд на моего отца.
 

– Борис Сергеевич, Лёля права. Дайте нам шанс разобраться с вашей проблемой? Через три дня мы вам позвоним. А пока отдайте телефончик. Вот так… Сейчас вы поедете домой, возьмете жену и на три дня уедете поправлять здоровье куда‑нибудь в лес. Здесь же есть рядом здравницы?

– В 'Жемчужину', ‑ подсказала я. Хорошее место, три дня покоя, вкусное питание и легкие лечебные процедуры, типа массажа и бассейна.

 
Отец еще колебался. Тёрн шевельнул бровью – и я надавила.
 

– Пап, пойми, мне скоро уезжать. Но как я вас таких оставлю?

– Каких – таких?

– растерянных. Запутавшихся. Ты хоть понимаешь, что мама с ума сходит? Ты весь то в делах, то с этими… работницами раздвинутых ног! Она тебя дома не видит! Она думает, что она тебе не нужна. И о разводе тоже думает.

– Она..

– Да. Она уже со мной говорила на эту тему.

 
– Ёлка, осторожнее…
Да, соврала. Ну и что? Папаше полезно понервничать! Ради разнообразия – из‑за матери!
 

– И она… – на отца было просто жалко смотреть.

– Пока еще нет. Пап, она уверена, что без нее тебе будет лучше. Вот и возьми три дня отпуска. Надо же ее разубедить?

– Позвоните и закажите домик, – бархатным голосом профессионального искусителя предложил Тёрн. – Это недолго. И отдохните пару дней. Вы можете это себе позволить! Вы живете не ради денег. Это всего лишь средство. А цель?

 
Отец очумело помотал головой.
 

– Ребята, нет, ну как так!?

Я перегнулась через стол и вытащила у него из кармана рубашки сотовый. В фиалковых глаза элвара играли синеватые огоньки.

– Звони, пап. Звони.

Тёрн еще раз сверкнул глазами, подкрепляя мои слова изрядной долей внушения – и отец сдался. Я довольно улыбнулась. У меня уже зрел план расправы со стервятницами!

 
***
Анна Егоровна сидела дома, перед компьютером и привычно проверяла статью.
Хорошо, что есть работа. А то с ума сойти можно! Дети выросли, муж отдалился, свекровь… ну что тут скажешь!? Свекровь выпьет всю кровь. И точка.
Хорошо, что есть профессия. Нужная, в чем‑то важная, хоть науку и загнали сейчас за можай. И даже интересная.
Аня поморщилась, исправила неудачный пассаж аспиранта и потерла лоб. Сложно жить на свете. Вот как обосновать исследование флоры и фауны небольшого водоема с точки зрения финансовой выгоды?
Правильно.
Почти никак.
А приходится.
Если кто не знает, наш пересидент сказал – наука должна быть выгодной! И все словно очумели. Придумать новый сорт туалетной бумаги – выгодно! А просто работать, накапливая статистический материал, исследовать пути миграций рыбы, гоняться за лягушками и насекомыми – НЕвыгодно. И все тут.
Поневоле хочется плюнуть!
Разве объяснишь тупым чинушам и карьеристам, что незначительное сейчас исследование может принести свои плоды потом. Когда найдется его, собственный, Архимед. Или Галилей. Вот, кстати, а какую пользу получил Галилей от своего открытия? Джордано Бруно сожгли, Галилею пинков отвесили… польза‑то где!? Кому можно продать тот факт, что Земля вертится вокруг Солнца? А ведь важнейшее открытие!
Вселенная таит множество секретов…
Невеселые размышления Ани прервал звонок в дверь. Опять соседка за солью? Или за яйцом?
Пришлось вставать и идти открывать дверь.
В глазок Аня заглянуть не удосужилась. И зря. Когда на нее надвинулся здоровущий букет белых, как она и любила, роз, она даже слегка шарахнулась. В первый момент она подумала, что это Алексей…
Но из‑за цветов показалось улыбающееся лицо мужа.
 

– Анечка, я тебя люблю!

 
Ноги отказали женщине. И она опустилась на пол.
 

– К‑как!?

Борис, при виде такой картины, даже растерялся. Но потом спохватился, перешагнул порог, уронил розы на пол и поднял жену.

– Анечка, я тебя люблю. Я дурак, не говорил тебе от этом, не замечал, а ты все терпела и терпела… не бей меня шваброй, пожалуйста?

 
Вовремя. Ибо озверевшая женщина уже оглядывалась вокруг.
Ах, люблю!? Ах, дурак!? Ах, осознал!? Так я сейчас добавлю!!! По тупой голове!!! Гад!!!
Я тут, страдаю, мучаюсь, с ума схожу от тоски… а ты…, ах ты…
Возмущение быстро заткнули горячим поцелуем. А потом пара как‑то весьма незаметно для себя переместилась в спальню. Можно бы и в коридоре, но розы уж больно колючие попались!
Незаметная крылатая тень скользнула по лестнице, прикрыла дверь в квартиру и ухмыльнулась. Так‑то. Теперь надо будет проводить их на турбазу этим вечером. И можно наслаждаться представлением. Ёлка обещала…
 
 
 
 
***
Остаток дня мы потратили на маскировку. А вечером зазвонил изъятый у отца телефон. Я взглянула на появившуюся на экране надпись 'Верунчик'. Что ж, камера, мотор, поехали!!! Тёрн снял трубку и прокашлялся.
 

– Да?

– Боря? – зазвенел в трубке нежный девичий голос. – Это я, котик!

– Правда, крысик? – обрадовался Тёрн. – Я так рад тебя слышать!

– Солнышко, что с тобой? – из голоса девушки исчезли воркующие нотки. – Ты не рад меня слышать?

 
Дура. Клиническая. Особо противная. Фу.
 

– Ужасно рад. Прямо до ужаса, – заверил ее элвар. – И больше всего меня радует, что это в последний раз.

– К‑как!? – хрюкнули в трубке.

– А вот так. Чтоб я тебя с твоим в…ком и не видел больше и не слышал! Усекла!? Мне плевать, от кого ты его нагуляла! Но если ты еще раз подойдешь к моей семье, я тебе ноги вырву без наркоза!

И Его Величество, изящный и утонченный кавалер, пример благородства и воспитанности, разразился таким трехэтажным матом, что я только присвистнула. Интересно, чего он еще набрался из Интернета?

Жалобно хрюкнула зверски выключенная трубка. Я вытащила сим‑карту и оскалилась. Вот так. Над проводами в квартире я поработала еще раньше, пока отправляли родителей.

Теперь у Верунчика с мамашей и папашей будет только один выход. Явиться сюда лично.

 
Я сделала все, чтобы достойно их встретить. Тёрн тоже постарался.
Бабушку выпихнули к подруге. Гошку отправили к Лиде.
Площадка была свободна для представления.
 

– Лерг, лапа, а наши иллюзии готовы?

– почти готовы. Вашество, тебе Бориса.

– Бориску на царство!? – рявкнул Тёрн, подражая киногерою. Я подмигнула ему.

– Почти. Зато у тебя будет крутая жена.

– Ах, боярышня, красотою лепа, червонна губами, бровьми союзна, – тут же оскалил зубы Винер.

 
Я швырнула в него подушкой. Паршивцы!
 
 
 
 
***
Я недооценила Верунчика с мамашей. В дверь затрезвонили ровно через два часа после звонка.
И Керрон пошел открывать.
 

– Где!? Где этот негодяй!? – донеслось из коридора.

И в комнату влетела Стервлядь, таща за собой свою уменьшенную копию. Как есть – копия мамаши. То же крысино‑хорьковое личико, те же редкие блондинистые волосенки, те же кривые ножки и плоская грудь. Разве что выглядит малолеткой. А так – жуть крашеная! На что только отец повелся?

 
– Дай мне немного времени. Узнаем.
Я улыбнулась супругу. Тёрн – мое чудо. Умный, добрый, все понимающий…
А за ними плавно прошествовал… БОРОВ.
Ну да. Этакий слегка очеловеченный свин килограмм под двести. Интересно, как его еще жиром не задавило? В согласии с законами физики.
А вот взгляд у Свина был вовсе даже гадючьим. Острым. Цепким. Немигающим. Крохотные глазки мигом обежали комнату и остановились на Тёрне, который нацепил личину моего отца.
 

– Ну, здравствуй, Боря, – хрюкнул Свин.

– И тебе не хворать, Женя, – Тёрн улыбнулся. Маска доброжелательного внимания даже и не дрогнула. Одна я знала, что сейчас Тёрн читает память свина. Читает со всей возможной скоростью, стараясь не морщиться от омерзения. А иначе никак не получится вытащить отца из ямы. Жестокая штука – жизнь.

– Здравствуйте, Евгений, – я улыбалась и чувствовала себя вполне спокойно в маминой личине. – Рада вас видеть. Чай, кофе, коньячку?

Доброжелательный и спокойный настрой чуть сбил скандалистов с толку. А может, это сделали элвары, тенью материализовавшиеся рядом с каждым пришедшим. Всех троих осмотрели откровенно хищным взглядом и вежливо подтолкнули к креслам.

– Просим садиться…

– Коньячку, – заказал Свин.

Я улыбнулась, достала из бара рюмки и коньяк, разлила его и поднесла рюмки гостям.

– прошу.

 
Свин выпил в один глоток. А Стервлядь тут же заголосила:
 

– Верунчику нельзя! Она беременная!

– Да? – удивилась я. – Так что ж вы девочку по гостям таскаете, на ночь глядя? Ей бы в кроватку, и баиньки?

 
Стервлядь прищурилась.
 

– А от кого она беременна, ты узнать не хочешь?

– Нет, не хочу, – ровно ответила я. – Я к вам подсвечником не нанималась.

 
Верунчик разразилась слезами.
 

– От в‑вашег‑го м‑мужа…

Я улыбнулась. Ну да. Почти Мольер. Почти Шекспир! Сцена первая! Суровый Отец, Встревоженная Мать и Кающаяся Дочь. В противовес идут – Грешный Любовник и Стерва‑Жена. А то не стерва?! Как она может удерживать в семье чужого мужчину!? Стерва!

Тёрн перевел взгляд на Стервлядь. Зрачки его то сжимались, то расширялись.

 
Верунчик пока не охвачена. Нужно тянуть время.
 

– правда? И что?!

– Как это – что!? Как – что!? – завелась Встревоженная Мать.

– Ну вот так. Чего вы от него хотите? Казнить? Кастрировать? Жениться?

 
Все трое задумались. Быстрее всех опомнилась мамаша.
 

– Жениться, конечно.

– А никак нельзя. Занято, – ехидно оскалилась я. – Или вы мне предлагаете развод?

– Именно это я и предлагаю, – прогудел из своего кресла Свин. – Разведетесь, Борька женится… Мой внук ублюдком расти не будет.

 
А если пойдет в дедушку?
Вслух я этот вопрос не задала. Рано. Тёрн еще читает Стервлядь.
 

– А моих детей вам не жалко? Которые будут расти без отца.

– Они уже выросли. Дочка в Англии, сын скоро самостоятельным станет,… кстати, с работой ему поможем, у меня тут филиал в Москве открывается, – прогудел Свин.

– А простите, вы уверены, что дитятко от моего мужа?

– Конечно! – пискнула Верунчик. И даже не заметила, как Тёрн внимательно уставился ей в прыщавую переносицу.

 
Ну, еще немного…
 

– Хорошо. Тогда предлагаю поднять этот вопрос по проверке ДНК.

– Что!?

– Ну да. Ребенок родится. Проверим ДНК. Если он от моего супруга, Верунчик откажется от дитятка. А мы его усыновим. Разве плохо?

– Плохо, – в темных глазах Свина сверкнуло что‑то очень неприятное. Я бы даже испугалась, не знай я, что он элварам на один зуб. Молочный. – Я свою дочь позорить не позволю.

– так ваша дочь ужесвязалась с женатым мужчиной. Уже опозорилась. Куда ж дальше? – справедливо возразила я.

– Ты мне тут пургу не гони, – перешел к агрессии Свин. – Она у меня девочка чистая, если б не Борька…

– А Боря у меня не педофил, – отбрила я. – На что тут смотреть‑то? Ни рожи, ни кожи, ни груди, ни попы. Как есть соплячка. Страхолюдная! Если ее на огороде выставить – вам вороны и за прошлый год урожай вернут!

– Что!? Да Верунчик – копия моей матери!

– Верунчик, Женя, копия твоей супруги, – раздался в комнате чуть усталый голос Тёрна. – А в том, что она похожа на твою мать, тебя просто убеждали. И я бы на твоем месте серьезно задумался, почему.

– Не понял?

Сказанные спокойным тоном слова сильно ошарашили Свина. А Тёрн продолжил так же спокойно и чуть улыбаясь.

– Женя, если ты сделаешь анализ ДНК своей дочушки, ты узнаешь, что ребенок внутри нее никак не может быть твоим внуком. Потому что родила ее твоя женушка от старого друга детства.

– Что!?

– Ну да. Первый ребенок был от тебя. А второй… по счастью она получилась копией матери. В остальном тебя просто убедили. Не желая терять перспективного мужа.

– Да ты…

– А ты проверь? У нас ДНК сейчас тоже проверяют. Телефончик дать? Сам пользовался, знаю. А потом твоя дочушка попыталась провернуть этот же номер со мной. Думаешь, я ей нравился? Да ни капельки! Твоя женушка науськала. Только не учла, что Верунчик уже год как встречается со своим однокурсником. И очень этим довольна. От него же и ребенок. Просто законный папочка решил слинять сразу. А твоя дочушка решила повесить всех собак на меня. К счастью, Аня у меня умница. Она все поняла и меня простила. Женя, воля твоя, но ты сначала проверь своих баб. А потом уже отрывай мне голову.

К концу речи Боров стал уже попросту кошмарным. Гора сала налилась дурной кровью, костюм расперло вдоль и поперек, морда стала такой, что я даже испугалась – не хватил бы его инфаркт… не ко времени было бы!

 
Ой!
Удар кулаком по столику превратил вещицу в груду развалин.
 

– Ты, … и …, ты понимаешь, что … и …!?

 
В переводе на русский язык это значило 'За слова – ответишь?'.
 

– А то ж! – фыркнул супруг. – Женя, ты проверь своих баб. А потом мы с тобой поговорим. Гадом буду, не виноватый я. Не делал я ей ребенка!

И видимо непрошибаемое спокойствие элвара и послужило главным аргументом. Потому что свин поднялся из кресла, кивнул своим бабам, мол, следуйте за мной, – и вышел вон.

Стервлядь попыталась что‑то сказать, но не смогла. Впервые за столько лет она лишилась дара речи.

Я кивнула Керрону – проконтролируй, выслушала стук захлопнутой двери и ухмыльнулась.

– Кажется, победа?

– Уверен. Ёлка, у меня только дин вопрос.

– Какой?

– Как в вашем мире умудряются справляться с такими личностями – без магии?

– Никак. Потому и бардак, – вздохнула я.

– Тьфу, – подвел итог любимый. – Иди ко мне. Знаешь, какое удовольствие общаться с тобой после таких вот уродов?

Не знаю. Я‑то их мысли не вижу. Но наверное, это очень неаппетитное зрелище.

– Да от одного вида можно на год аппетит потерять!

– Не надо. Хочешь шоколадку?

– Хочу. Но не шоколадку, – откровенно ответил любимый супруг.

 
Я покраснела.
 

– Но не здесь же…

– Женщина, что у тебя за мысли? – картинно изумился супруг. – Я имел в виду полноценный ужин! С мясом! И вином!

 
Ах ты нахал ушастый!!!
 
 
 
 
***
– Ваше величество, зачем вам это понадобилось?!
– я решил немного напомнить о себе нашим друзьям.
– Но тогда стоило натравить их на вашего кузена?
– Зомби были науськаны на тех, кто выйдет из квартиры. И все. То, что это оказалась твоя пассия – чистая случайность. Я помню, что обещал. И отдам ее тебе. Я не возражаю.
– Я благодарен вам Ваше Величество.
– И даже если пожелаешь, предоставлю тебе место в Элварионе. Мне нужны соратники. Даже если они люди. Мы еще об этом не говорили, но я надеюсь на твое благоразумие…
– Да, Ваше Величество. Вы же знаете, что я соглашусь.
– И прекрасно. Я еще раз напомню им о себе. Пока все к лучшему. Один из телохранитетелй ненадолго, но выбыл из игры. В следующий раз я попробую что‑нибудь более оригинальное.
– Ваше Величество, а как вам это удалось? Без портала?
– Магия крови, друг мой. Я потом расскажу. Если вкратце, две жертвы пробили мне временный портал. Всего на несколько минут. И переправил туда тела моих жертв с приказом убить первого, кто выйдет из квартиры.
– но почему тогда не внутрь квартиры?
– Потому что! Даже не внутрь дома! Мои зомби добирались еще около километра!
– вот как?
– Ну да. Такие временные порталы, невозможно сделать точными. И тем более я сам не могу пройти через них. Вот если кто‑то откроет его для меня…
– Но, Ваше Величество…
Дирмас привычно задавил в себе вспышку раздражения. Когда этот придурок исполнит все необходимое надо будет его убить! Ну надо же! Учиться в Универе – и до сих пор ничего не знать о магии порталов?! Кретин! В этом отношении Ёлка намного умнее. Плохо другое. По доброй воле она с ним работать не будет. Никогда.
Ну и что? Не будет по доброй воле, будет так, как он пожелает.
Дирмас очаровательно улыбнулся.
– Друг мой, я дам вам почитать кое‑какую литературу. В том числе и по магии крови. Если вкратце, я могу переправлять вещи, но портал получается нефиксированным. А живые люди вообще этого не перенесут. Сам я тоже не могу пройти – я ведь не умер. Но трупы перенеслись без хлопот. Ладно. Это уже дела будущего. А пока давайте обсудим наши планы. Мне пришло в голову несколько иное решение нашей проблемы. Как скоро вы сможете подготовить нашего союзника в том мире?
– Очень скоро, Ваше Величество…
– Отлично. Дайте мне знать. И постарайтесь встретиться со мной в ближайшее время. Я могу открыть для вас портал ко мне.
– С удовольствием, Ваше Величество. В первый же выходной. Сами понимаете, в Универе ничего не скроешь.
– Надеюсь, наши разговоры останутся в тайне?
– мне удалось поставить мощные блоки.
– Тем лучше, друг мой. Тем лучше… когда у вас выходной?
– Через четыре дня.
 
 
 

Глава 9. Принципиальное различие между верой и религией

Реллон постепенно поправлялся. Зомби чудом не искалечили элвара. Пока он боролся с одним, другой вцепился зубами ему в ногу, в опасной близости от бедренной артерии. И порвал сухожилие. Большая кровопотеря, разорванные мышцы, слабость – в мире магии это могло излечиться быстрее. В мире техники, с малой насыщенностью магических потоков раны его заживали в десять раз медленнее, чем обычно, несмотря на все наши усилия.

Так что телохранитель был зол и раздражен. И на рыжую девицу, которую приставили за ним приглядывать, смотрел с неодобрением.

– может, воды? Или я могу приготовить поесть?

– Я ничего не хочу, – огрызнулся элвар.

– Тогда меряйте температуру.

– еще чего!

 
Катя сверкнула на него глазами.
 

– Собираетесь загнуться из чувства противоречия?

 
Реллон вдруг почувствовал себя глупо.
 

– Нет. Я не умру. Но лежать и ждать – невыносимо.

– Ёлка сказала, что вы были ранены. И просила никому об этом не говорить?

– Да, так. И что?

– Где? Где в мирное время можно получить ранения?

 
Реллон решил солгать. Зомби – это был явный перебор.
 

– Ёлку понесло выносить мусор. А там трое бомжей. Ну и… хорошо, что я успел выбежать. Быстрее бы домой.

– А почему вы не заявили в милицию!?

 
Реллон ухмыльнулся.
 

– Потому что им от меня сильнее досталось.

– ах, вот оно как…

– Да. Скорее бы домой, – вздохнул элвар.

– А давно вы с Лёлькой… то есть с Ёлкой знакомы?

 
Реллон пожал плечами.
 

– Да уж лет восемь точно. Или чуть меньше? Наверное, меньше.

– Восемь лет назад? Но она же тогда еще ребенком была?

– И что? – вывернулся элвар. – Она уже тогда общалась с Тёрном. А поскольку я должен был его охранять…

– Охранять? Зачем?

Элвар чувствовал себя ужом на сковородке. И с ужасом ждал очередного тычка вилкой. То есть вопроса.

– Он наследник огромного состояния. И есть существа, которым нужна его смерть. Другие наследники.

– Понятно. А как Лё… Ёлка с ним познакомилась?

– Без понятия. Пусть она сама расскажет, если пожелает.

– ага из нее слова не вытянешь. Пожалуйста…

Спас элвара проснувшийся Эвин, который вышел в гостиную в одних плавках. Ну очень небольших.

– Добрый вечер. А ребята уже вернулись?

– Пока еще нет.

– Ясно. Как ты себя чувствуешь?

Эвин присел рядом с элваром, взял его руку, нащупал пульс, привычно принюхался, потом коснулся губами его кожи…

– Замечательно. Дня два еще полежи – и можно вставать. Воспаления нет, заживление идет ровно.

– А ускорить никак нельзя? Я с ума сойду еще два дня валяться!

– Никак. И не спорь.

– а вы – врач? – удивилась методам обследования Катя.

– Почти. Катюша, не мучай нас вопросами. Все, что нужно, тебе расскажет только подруга. А у нас – приказ.

 
Катя захлопала глазами. Эвин очаровательно улыбнулся.
 

– Нет. И бояться нечего. Ты вовсе не попала из огня в полымя, как это у вас говорится. И Ёлка просто хочет помочь тебе. А принять помощь – или нет, решай сама.

– А чем я должна заплатить за эту помощь?

– Ничем. Ты всерьез считаешь, что мы можем втянуть тебя во что‑то нехорошее? Зачем?

– А зачем так делают!?

– Ради выгоды, – Эвин улыбался. – Только нам это не нужно. Ёлке просто стало тебя жалко. И все.

 
Катя кивнула. Почему‑то она верила этому улыбающемуся парню.
 

– А сейчас она куда ушла?

– На разборки. Дело в том, что на ее отца наехала компания уродов. А нам проще с ними разобраться, чем ему. Но это тоже Ёлкины семейные тайны. И вообще, не провоцируйте нас на откровенность.

– Да, Кать, прекращая пытать ребят, – раздался звонкий голос от входной двери. – Лучше помоги мне на кухне. Ты готовить умеешь?

– Умею, – Катя обернулась. В дверях стояла ее подруга. Веселая, сияющая, высокий мужчина обнимал ее за талию и тоже улыбался. Искренне и чисто. Катя даже позавидовала.

– Тогда пошли. Что‑нибудь сляпаем. И посплетничаем.

 
***
Готовить Ёлка не умела. Это Катя поняла сразу. Да и сплетничать у нее выходило не очень. Почти ни слова о своей жизни за прошедшие годы. Жила, училась, работала по специальности, пригласили в другую страну на учебу, там и познакомилась с мужем. И все время у Кати было ощущение, что ее сканируют чьи‑то внимательные глаза. Словно насквозь просвечивают.
А после ужина Ёлка и задала самый главный вопрос.
 

– Кать, а ты не хотела бы поучиться в другой стране?

 
***
Когда я поняла что моя подруга – неинициированный маг, и скорее всего маг или огня или земли, мне чуть дурно не стало. Стихийники – ребята опасные. В мире техники они могут жить, как и обычные люди. Воздух, земля, вода, огонь – это ведь не магия. Это мир. А мир всегда вокруг них и с ними. Но все равно – опасно.
Кто‑то злит неинициированного мага – и тот в бешенстве устраивает или пожар, или потоп… а потом сжигает себя. И постепенно умирает.
Я не хотела, чтобы такое случилось с Катькой.
Хотя было видно, что подруга на грани. Еще одно усилие – и она сломается. После чего всем будет весело и интересно.
И что самое обидное, я не могла рассказать ей правду. Это запрещали законы мира магии, запрещал Устав Универа, лично предупредил Директор. Единственное, что я могла – это организовать ему встречу с Катькой. А для этого надо было пока держать ее в неизвестности, а потом взять с собой через портал. Если она подойдет миру магии – отлично! Если нет – а что тут можно поделать? Но тогда стирать в ее разуме нужно будет совсем чуть‑чуть. А еще хорошо бы разобраться с этими сектантами.
Ух!
Я не расистка! Но так и хочется сказать – понаехали тут! Сидели бы по своим американским помойкам, просвещали мышей и крыс… приперлись, понимаешь, в Россию! Медом им тут намазано! Эх, вот при Сталине им бы тоже были рады… на Колыме.
Но это и сейчас не исключено…
Я потянулась разумом к разуму супруга – и Тёрн не заставил себя долго звать.
– Катя ведь неплохой человек?
– Очень хороший. Но сможет ли она принять наш мир как ты? Полюбить его? Это сложнее…
– Я думаю, что сможет. Приглашай ее. В крайнем случае, я могу просто оставить ее в Элварионе. Она хорошая девочка…
– Лайре, – я улыбнулась, зная, что супруг видит сейчас эту улыбку. И чувствует тепло, которое я посылаю ему. Он у меня замечательный.
 

– Поучиться в другой стране? Но у меня нет денег. И у тебя я не возьму.

– Только на дорогу. А обучение бесплатное. И тебе еще будут платить. Стипендии там более чем достаточно для проживания.

– Лёлька, так не бывает.

– Ёлка. И – бывает. Я же так учусь. Понимаешь, Катя, им нужны талантливые, умные, сильные люди.

– слишком хорошо звучит.

– Кать, если у нас в правительстве одни идиоты, которые не понимают, что такое утечка мозгов, то ведь не везде такие!

 
Катька колебалась. Но потом помотала головой.
 

– А Янка? Я ее здесь не оставлю! Она без меня пропадет.

– Нет. Если поступишь – ей тоже будут помогать финансово. Но прости – дуры не нужны нигде.

– я сестру не оставлю. Тем более в лапах… этих…

– А если не в их лапах? – вкрадчиво поинтересовалась я.

 
Катька задумалась. И я добила.
 

– Кать, мы вытащим твою сестру. А ты за это съездишь со мной на собеседование. Честный договор?

– нет. Все плюсы получаю я. А ты?

– а я получу зачет по практике, – я рассмеялась. – Нашему Универу мало кто подходит.

 
Катя рассмеялась. И я улыбнулась в ответ.
 

– Ладно. Если ты поможешь Янке – я готова на любое собеседование.

– Ловлю на слове!

– Честное слово.

 
И я поверила подруге.
 

– А пока тебя не затруднит пару дней, пока мы будем решать проблему, посидеть дома? Приглядеть за Реллоном? Он ведь ранен…

– Он рассказал. Но почему вы не хотите в больницу? Он же не виноват!

– Вот ментам это и докажи!

 
Катя только вздохнула.
 

– А почему никто не хочет ничего рассказывать?

 
Я пожала плечами.
 

– Потому что Тёрн очень рискует. Он наследник огромного состояния, за ним охотятся убийцы, но он приехал сюда, познакомиться с моими родителями. Это громадный риск.

– А вы…

– Мы собираемся пожениться.

– Поздравляю.

– а чего так грустно? Катька, будет и на твоей улице праздник! Обязательно! Просто немножко подожди. А ребята – телохранители. Мои и Тёрна. То есть сначала его, а потом – мои. И обязаны молчать. Работа у них такая.

– понятно.

– а раз понятно – передай сюда горький перец. У нас соус – или уже где!?

 
***
Небольшой трактир. За столиком сидит элвар в черном плаще с красным подбоем. В таверну входит маг и оглядывается вокруг. Элвар машет ему рукой – и тот присаживается за столик.
– Здравствуйте, Ваше Ве…
– Здесь разрешаю без титулов, друг мой. Вы готовы?
– Да. У меня все готово. Теперь нам провести вас в нужный день в Универ, а потом пройти через портал в мир техники.
– Нет, друг мой.
– Нет?
– Через портал вы пойдете один, – Дирмас продолжал очаровательно улыбаться. – Я останусь здесь. А вот когда вам понадобится мое присутствие в том мире – вы нарисуете пентаграмму, принесете жертву и активизируете амулет.
Он протянул магу небольшую шкатулку.
– И что дальше?
– Для меня откроются персональные Ворота. Ненадолго. Всего на час. Но этого хватит за глаза.
– Пожалуй. Так даже лучше, чем тащить вас в Универ.
– Конечно, лучше.
– Да нет… Дело в том, что у нас там живет одно мерзкое привидение…
– Тем более, лучше обойтись без лишних свидетелей.
– а какая должна быть жертва?
– Лучше человеческая. Здесь все написано. Читайте.
К шкатулке добавился небольшой свиток.
– Без принесения жертвы шкатулка не откроется. Она сама в какой‑то степени часть артефакта.
– Вы ее сами изготовили?
– Разумеется. Мне многому пришлось научиться.
Маг коротко кивнул.
– Что ж. по рукам, Ваше Величество. С вами приятно иметь дело. Надеюсь, наше сотрудничество будет долгим и плодотворным…
– я тоже. Вы по‑прежнему настаиваете, чтобы я передал вам эту ведьму?
Маг пожал плечами.
– Я люблю ее. Поэтому пусть она сама делает свой выбор.
– Хм‑м…
– Если она выберет меня, мы навсегда останемся в мире техники. И вам будет не о чем беспокоиться.
– Это уже лучше. Что ж, друг мой. Я буду ждать от вас сигнала?
– До встречи, Ваше Величество.
– До встречи…
Маг засунул шкатулку и свиток поглубже под плащ.
Надо будет изучить все это как следует. И вообще поговорить с Дирмасом на тему магии крови. Если Ёлочка согласится с его планом, им придется остаться в мире техники. А там может быть доступна только эта магия. Крови, жизни, самопожертвования… не самый лучший вариант. Но ради любимого человека можно пойти и на это.
Лишь бы Ёлочка согласилась…
 
 
 
 
***
Утро встретило нас прохладой и пробежкой.
 

– Что будем сегодня делать – поинтересовалась я у Тёрна, который ждал своей очереди на турникет.

– Нанесем визит в церковь этих 'Детей Воскресения Христова'.

– после чего для них настанет понедельник?

– Нет. Посудный день, – элвар вчера пролистал Библию и долго хихикал над написанными глупостями.

 
Я скорчила ему рожицу.
 

– И как это будет выглядеть?

– По обстоятельствам.

– Я иду с тобой.

– Разумеется. Только одеваться, как церковная крыска не вздумай.

– еще не хватало! Можно подумать богу важно, какая у меня юбка. Вот больше ему нечем заняться – баб на головные уборы проверять!

Я сдержала слово. И к выходу оделась, как человек – в красный брючный костюм. Короткий пиджак, облегающие брюки, прозрачная блузка, под которой совершенно нет бюстгальтера… сами эту упряжку носите. А при моих двух прыщах – смешно!

Ребята оценили восхищенным свистом. Я подмигнула – и мы отправились в путь‑дорогу.

 
***
'Дети Воскресения Христова' оторвали себе теплое местечко. Почти в центре города. Среди частных домов стоял здоровущий особняк с крестом на верхушке, к нему вел вполне приличный подъезд,… таксист высадил нас, сплюнув на асфальт, развернулся и уехал.
И мы пошли.
Впереди – Лерг и Керрон. Потом – Тёрн, я, Эвин в виде сенбернара. Замыкают шествие Винер и Лютик. Реллона мы оставили на попечение Кати. Как он не сопротивлялся. Нет уж. Пусть сначала поправится. А мы ему все расскажем. В красках.
На входе нас попытались остановить. Наивные люди.
То есть людь. Один амбал, размером с двух Тёрнов преградил нам дорогу. Наивный.
Легкое движение руки Керрона – и бедняга оседает на пол, сильно размышляя о судьбе своих внутренностей. Да, элвары отлично знают расположение болевых точек на теле человека. Одно легкое движение рукой – и человек прекращается в комок боли. А еще так и убить можно.
Следующей стала экзальтированная дамочка лет пятидесяти, очень похожая на сушенную воблу. Все задрапированная в черное и с платком на голове, она храбро ринулась к нам наперерез. Ее не испугали даже клыки Эвина. Впрочем, такие и сенбернара загрызут, если им покажется что собака – атеист.
 

– Здравствуйте! Я рада, что вы пришли в нашу скромную общину…