Текст книги "Елка и терн. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

– Антел, ты лучше посмотри, кого они нашли, – магистр Тирен кивнул на бесчувственное тело, повисшее между Лергом и Лютиком.

– О! – возрадовался магистр Ренкин, поднимая обвисшую уголовную морду за волосы на макушке и вглядываясь в грязное (ну, уронили по дороге. Раз пять. В кучу мусора!) лицо.

– Лапа моя! Как я по тебе скучал! Мистер Ройс! Какая встреча! А я без галстука и водки!

– прекрати балаган, – поморщился Ведун. – Как вы на него наткнулись?

– Эти паршивцы решили, что из трактира наверняка есть подземный ход, – отчитался магистр Тирен.

– И решили проследить? Похвально. Каким образом? – взгляд Ведуна оставался острым и ясным.

– Да уж каким там! – не выдержала я. – Нашли подземный ход и решили проследить.

– вот просто так и нашли? Над ним табличка висела?

Мы вздохнули, понимая, что спустить все на тормозах не удастся. И Лерг выступил вперед.

– Я немного уже умею. С подземными ходами. Был случай.

 
Директор кивнул. И Лерг продолжил.
 

– отследили, прошли вдоль хода, сидели там в засаде, ждали…

– А если бы он оказался не один, а с десятком мордоворотов?

– Да откуда?! – возмутилась я. – И когда бы у него была возможность?

 
Директор погрозил мне кулаком.
 

– а с тобой мы еще разберемся! Чтобы завтра в одиннадцать положили мне на стол объяснительную! В трех экземплярах.

– Зачем в трех? – удивился Лютик.

– Для меня, для стражи и для короля. Еще вопросы будут?

– Нет.

– Тогда – брысь в Универ!

 
И Директор одним взмахом руки очертил в воздухе круг телепорта.
Мы переглянулись – и пошлепали в указанном направлении.
Серый туман на миг сгустился вокруг. И мы оказались в телепортационном зале. То есть там, куда я и попала изначально.
 

– Ребята, пошли ко мне? – предложила я.

 
Мальчишки поглядели на меня. Я выразительно хлопнула по карману.
 

– Поговорим, обменяемся впечатлениями…

Никто не стал возражать. Тем более, что я жила одна. Эвин мотнул головой куда‑то в сторону и умчался. Наверное, за одеждой.

 
В моей комнате мы развалились на кроватях.
 

– Нет, ну это надо же так вляпаться! – вздохнул Лютик.

– Зато не бесплатно, – подмигнула я, выгребая из кармана все неправедно поднятое в том переулке. Оказалось ровно тридцать одна монета. Так что поделили по честному – семь золотых на нос, а оставшиеся три разбили серебрушками и тоже разделили.

– Уже лучше, чем ничего, – кивнул повеселевший Лютик. – Еще бы выпить теперь…

– А где наше все? То есть честно купленная колбаса? – осенило меня.

– Были у Эвина, – Лерг поднял брови…

Дверь комнаты скрипнула. На пороге стоял уже полностью одетый Эвин в человеческом виде. И держал в руке тот самый мешок.

– Ну что – по бутеру?

– Поздний ужин вреден, но ранний завтрак – нет! – утвердила я. И полезла в тумбочку за ножом.

 
Спорить не стал никто.
Итог, увы, был печален…
Спиртное, да при не слишком богатой закуске, да на взбудораженные нервы, да в три часа ночи…
Докладную записку пришлось, увы, писать в десять часов сорок минут утра. Поминутно сажая кляксы и чертыхаясь.
Мальчишки, которые остались ночевать у меня, тоже царапали перьями по бумаге. А время катастрофически поджимало…
 

– Дайте сюда, – выдрал у нас Лерг имеющиеся экземпляры. – Сейчас я их…

 
Он сложил руки над кучей бумаги и что‑то зашептал.
Бумага полыхнула красным. Все зажмурились.
Если бы приятель угробил единственный экземпляр моего отчета – я бы его на терке натерла.
Оказалось, что это заклинание копирования. На столе лежали двенадцать докладных записок.
Мы цапнули свои экземпляры, накинули плащи – и рванули по коридорам.
Директор ждал нас в кабинете.
 

– Ну что, явились, умники?

Мы дружно закивали. На осмысленное приветствие хватило дыхания только у Эвина. Но дышать ему пришлось в сторонку. Пили‑то вчера не лимонадик, а почистить зубы было некогда.

– Ага. Принесли отчеты? Давайте сюда.

 
Мы послушно сложили бумаги на стол.
 

– а теперь слушайте. Если вы, паршивцы, еще раз себе такое позволите – ноги вырву. И руки. И голову. Ясно?

 
Мы вежливо покивали. Чего тут неясного?
 

– А что вчера получилось? – не выдержала я. – во что мы вляпались?

 
Директор пожал плечами.
 

– Да ни во что особенное. Зашли вы вчера купить покушать – и пошутили насчет фальшивых монет. А поскольку вы, балбесы, первый курс, то мозгов у вас меньше, чем у тапка! Это для вас шутки – всего лишь повод посмеяться. А население этого мира привыкло, что маги такими вещами не шутят! Раз сказали что здесь фальшак делают, значит так оно и есть. Не говоря уж о том, что часть магов обладает провидческими способностями. И могли просто угадать.

Естественно, господа фальшивомонетчики запаниковали. Никогда не послали бы за вами таких лохов, если была бы возможность найти кого‑то покруче! Задержись вы минут на десять – и вас бы точно ничего не спасло! Господин Ройс, чтоб вы знали, нерешительностью не отличался. Но вы ушли. И пришлось вас догонять, атаковать…

 
Повезло…
Мы дружно закивали. Действительно – повезло. Послали бы кого‑то серьезнее, фиг бы мы справились, да еще так легко. Это пятерых лохов нам удалось свалить. И то потому, что Эвин – оборотень, а меня когда‑то угораздило походить на каратэ. И то – чтобы накостылять братцу. А так‑то… нету лучше каратэ, чем дубина и ТТ.
 

– В следующий раз сначала думайте, а потом уже ляпайте своими языками. Это к тебе, Ёлка, и к тебе, Лютик, относится. Вы просто пока еще не понимаете, какая сила в нашем мире – магия. И насколько серьезен тот груз, который свалился вам на плечи. Но это не повод валять дурака.

 
Мы кивнули.
 

– Услышав про фальшак, владелец подпольной мастерской, господин Ройс, который по случайности, пришел за выручкой, послал за вами убийц, а когда понял, что вы смогли уйти, прирезал своего подельника и попытался скрыться через подземный ход. Там вы его и нашли. А теперь про пинки и пряники. За то, что полезли куда не надо и ляпали, что придется своими языками – получаете по три дня исправработ в библиотеке. А то магистр Истрон уже жаловался, что ему рабочих рук не хватает. Вопросы?

Мы дружно замотали головами. Три дня – так три дня. Дешево еще отделались.

– подойдете к магистру после занятий. Он назначит время отработки. Поняли?

 
Мы также дружно закивали.
 

– О пряниках. Вообще‑то вам их не причитается. Но я сегодня добрый. За поимку опасного преступника и фальшивомонетчиков вам причитается награда. По двадцать золотых на нос. Получите, распишитесь., ‑ на стол были выложены четыре небольших кошелечка. – Довольны?

– Уррраааа!!! – взвизгнули мы хором.

– Вопросы, возражения, замечания?

– Никак нет, – отрапортовал Эвин.

– отлично. Тогда брысь отсюда.

 
Ведун придвинул к себе наши отчеты и раскрыл первый попавшийся.
Мы направились к двери кабинета.
 

– Ёлка!!! Это что такое!?

 
Упс… а что не так?
Я развернулась вовремя, чтобы поймать тяжеленный отчет, летящий мне в нос.
 

– Читай!!!

– после чего мы…  твою мать… направились к таверне опаздываем!!! П…ц!!!'Свинья и кабан', чтобы купить  Мля, куда я свои носки подевал… не поняла!?

– Зато я понял, – прошипел Ведун. – Копировали?!

 
Мы потупились.
 

– Бараны!!! Думать когда копируешь не о носках надо, а о копируемом предмете!!! Это же в заклинании указано! Кто копировал?

– Все вместе, – тут же ляпнула я, пока Лерг не вылез со своей частной инициативой.

– Вот все вместе и будете разучивать это заклинание под руководством магистра Истрона. Я его уведомлю! Ваше счастье, что я в таком виде их королю не отдал! Нормальные отчеты там есть?

 
Мы кивнули.
 

– Тогда – брысь! Сам скопирую!

 
Мы выползли за дверь. И от души расхихикались.
 

– а забавно было бы в таком виде отдать отчеты в полицию… там дальше не круче?

– Скажи спасибо, что я не о сексе думал, – огрызнулся Лерг.

 
Я захлопала ресницами.
 

– А при чем тут секс?

– Так интеллектуальный же! Это когда отчет и твои мозги вступают в близость, – скорчил рожу приятель. – А ты о чем думала, пошлячка?

– О возвышенном. Только о возвышенном. О том, что у нас еще колбаса осталась, – призналась я. И завтрак мы пропустили. Айда ко мне доедать остатки?

 
Предложение было принято единодушно.
 
 
***
Антел Герлей посмотрел на магистра Теодоруса, который развалился в кресле и потягивал сок веласа из высокого стакана.
 

– Ну что скажешь, Тед?

– а что тут скажешь? Ты ведь знаешь, о чем я. Точка фокуса?

– Глаз урагана.

– Но знать об этом никому не обязательно.

 
Магистры переглянулись с самым невинным видом.
Что такое 'глаз урагана'? Если кто не знает, ураган – страшная штука. Может не только Элли в волшебную страну закинуть, но и гору своротить. Но в самом центре урагана всегда есть островок покоя и статики. Небольшой, даже крохотный, но без него урагана быть не может.
Это в природе. А в жизни…
Есть такие люди. Вроде бы они ничего не делают. Сидят себе на попе ровно. Или не слишком ровно. Но вокруг них всегда творится что‑то весьма и весьма интересное. Иногда веселое. Иногда страшное.
Они – глаз урагана. Им не надо крутиться самим. Это как судьба. Если такой человек пойдет погулять в лес, он наткнется или на труп или на ворота в другой мир. Пойдет за покупками – поймает воришку. Начнет общаться с кем‑то – и бедолаг закружит в водовороте событий. А человек будет удивленно разводить руками. Он‑то ничего не делал.
И это будет чистая правда.
Глаз бури, что тут скажешь…
Среди магов такие встречаются довольно часто. Особенно среди неинициированных магов. Тех, которые не знают о своей силе. И не умеют ей пользоваться.
Они не виноваты. Но сила – она как хвост. Вот представьте, что он у вас есть! Длинный, роскошный… а теперь вообразите, сколько от него будет хаоса в окружающем пространстве. И чем длиннее хвост (больше сила), тем больше от него разрушений. Если вы умеете с ним обращаться – вопрос другой. Кое‑как, криво, косо, но вы хоть дом не снесете. А если нет? И вы даже не знаете, что он у вас есть?
Представили себе масштаб разрушений?
При этом хозяину‑то ничего не грозит. Кто же себя своим хвостом удушит? Хозяина его сила будет любить, беречь, заботиться, как‑никак носитель… но окружающие получат по полной программе. И это только при полном безразличии носителя хвоста (силы). А уж если такой товарищ захочет кому‑то насолить… никто и никогда не узнает, откуда на его врага посыплются неприятности.
Сила, которую неконтролируемо спускают с цепи, по воздействию вполне равноценна своре охотничьих собак. Не загрызут насмерть, так все равно жизни рад не будешь.
Вот такой носитель и попал в Универ. И магистры лукаво переглядывались.
В любом другом месте такого ученика стоило бы выгнать за порог. Или доучить и выгнать. Со всеми церемониями, расшаркиваниями и прочим, чтобы не обиделся.
В Универе же…
Таких людей любили и привечали.
Почему?
А с кем еще лучше можно отработать навыки?
От кого еще придется защищаться?
Кто может послужить лучшей тренировкой для молодых магов?
 

– Знать – необязательно. Но вот нам придется приглядывать за девчонкой.

– Сколько?

– По моим прикидкам – лет десять. Раньше она свою силу не оформит.

– полагаешь, она настолько крута?

– Тед, она действительно очень сильна. Кто другой смог бы увидеть наше окно? Пройти сквозь него? Попасть к нам? Это ведь не так просто…

– Я бы сказал – один шанс на миллион.

– Миллиард. Но ей он выпал. И я полагаю потому, что Ёлка подсознательно хотела чего‑то невероятного, необычного… так совпало. Сила постаралась выполнить пожелание своего носителя. И мы получили девчушку с невероятным разрушительным потенциалом. Что и испытали на себе бедняги фальшивомонетчики…

– полагаешь?

– Конечно. Ёлка сама сказала, что первый выход в средневековый город, это как открытие, она ждала чего‑то необычного, невероятного, фантастического… ну и получила. По полной программе. При этом – заметь, жива, здорова, никто из ее друзей даже царапинки не получил, да еще и с прибылью вышли из ситуации которая могла кончиться смертью всех шалопаев. Невероятно? Да! Но не для 'глаза урагана'.

– А дальше не будет ли хуже? Может, ее все‑таки предупредить?

– Зачем? – искренне удивился директор. – Не вздумай! Во‑первых, пока об этом знаем только мы с тобой. И так должно оставаться. Отношение к ней должно быть естественным. Во‑вторых, это отличный отбор.

– Отбор?

– Разумеется! Как Директор я могу многое не замечать. Сам понимаешь, нельзя объять необъятное. Как УМ она узнает и увидит многое, что надо бы исправить в Универе. И ее сила позаботится об исправлении. Гарантирую.

– Понятно. Проверка на вшивость?

– Именно так. Ну и…

– Что? – поинтересовался магистр Теодорус, заметив лукавые огоньки в глазах Директора.

– Нам с тобой так и так ничего не угрожает. Она к нам хорошо относится, и мы знаем от чего защищаться. А мне жутко любопытно посмотреть – что же будет происходить в Универе?

 
Магистр Теодорус только головой покачал.
 

– и как ты можешь быть Директором? Сам ведь мальчишка мальчишкой..

– а другой с этим дурдомом и не справится, – парировал Антел Герлей, поудобнее располагаясь в кресле. – Так что – посмотрим, чем все это дело кончится.

– посмотрим. Главное – не забывать о мерах безопасности. Для нас с тобой.

– а остальной преподавательский состав тебе не жалко?

– Если взрослый состоявшийся маг не может о себе позаботиться – кто ж ему доктор.

 
Магистры чокнулись стаканами и одновременно осушили их.
 
 
 

Глава 2

 
Акклиматизация.
 
 
Отработка в библиотеке мне жутко… понравилась!
Чаще бы такая лафа на голову сваливалась. Я вообще была неоправданно счастлива все эти дни. С утра я вскакивала и бежала в купальни. Потом – на занятия. А после занятий учила уроки около часа – и на три часа удирала в библиотеку.
Зря Директор нас пугал – отработка оказалась замечательной вещью.
Так получилось – в архивах Универа была куча книг. Книги привозили, присылали, дарили, завещали – и поток был практически непрерывным. Разбирать их магистр Истрон просто не успевал. Физически.
Допускать к книгам домовых не позволяла душа библиотекаря.
Оставались только ученики.
Мы брали книгу, проверяли состояние, вносили ее в каталог, ставили штамп и приписывали к определенной полке.
В теории.
На практике – мы брали книгу, начинали проверять на сохранность и отсутствие страниц – и намертво впечатывались в текст. Магистр Истрон терпел минут десять, потом начинал ругаться, а потом вместе с нами влипал глазами в книгу.
И принимался объяснять нам прочитанное.
Объяснять у него вообще получалось великолепно.
Весело, живо, без напряга, простыми ясными словами. И теория каким‑то образом превращалась в практику под его руководством.
Одним словом, когда через три дня наша отработка закончилась – я все равно продолжила бегать в библиотеку.
Ребята периодически сачковали – им интереснее было погулять, искупаться, построить глазки симпатичным девушкам.
Мне была интересна магия.
Я смотрела восторженными глазами на преподавателей.
Не отрывалась от учебников.
И затаив дыхание, слушала магистра Истрона.
Пока у нас было всего четыре магических предмета. Магоматика. То есть математический расчет нужных параметров заклинания.
Ауристика – изучение ауры.
Развитие силовых каналов.
И строение потоков магического эфира.
Пока это было то, что мы могли изучать без вреда для себя. Ну и общеобразовательные. Физическая культура. Языки. Этикет. История.
По каждому предмету нам обещали экзамен. А сдавали их тут очень интересно. Не в конце учебного года, когда что‑то чудом задержалось в памяти, а ты после года мучений злая и усталая.
Нет!
В начале учебного года. На это отводился один лунный круг.
И вот тут ученикам приходилось солоно. Надо было вспомнить все после весело проведенного лета. Выучить. И сдать.
Поэтому пока мы даже не видели старшекурсников.
Они все сидели по местам и зубрили, зубрили, зубрили…
Ибо несданный экзамен означал пересдачу, а три несданных экзамена за сессию – автоматическое отчисление.
А быть отчисленными из УНИВЕРА!?
Лично я знала – если меня отсюда выгонят – я вот сразу же за воротами и умру.
Лягу и умру.
И ничего другого мне не надо.
Этот старый корпус, озеро – купальня, беспросветно черная форма и удивительно веселые и живые глаза преподавателей.
Это вам не мир техники – отчитал и свободен!
Здесь преподаватели любили свое дело всей душой. Магия была у них в крови, костях, душе и теле, разуме и чувствах. И говоря о ней – они говорили о своей душе. А можете вы найти человека, которому неинтересно поговорить о себе, любимом?
Группа у нас тоже подобралась хорошая.
Я, Лерг, Лютик, Эвин, вечно растрепанный человек Тархо, педантичный рыженький гном Дерфер, эльф Шаталоривэль, братья‑близнецы Варлин и Марлин, настолько замкнутые друг на друге и своей магии, что весь остальной мир для них не существовал и вампир Норфельт. Который умудрился почти сразу сдружиться с эльфом… 'привет, меня зовут Норфельт, кто хочет – Нор. А ты? Шаталоривэль? Слушай, Шалек, пошли сегодня в трактир? Люблю эльфов под маринадом…'…
Впрочем, со всеми остальными Нор тоже дружил. Просто с Шалеком они как‑то быстрее всего нашли общий язык. Мы как‑то объединились четверкой. А Тархо с Дерфером обожали препираться по каждому поводу.
Меня ребята вообще опекали всей группой. Причем – без малейших покушений на меня, как на женщину. Свой парень – и все тут. А кто еще? Подруга? Подруги на факультете лекарей. Или на иноформке. А тут – боевые товарищи. И никаких интрижек между ними не бывает.
Это мне по пьянке разъяснил Эвин. На оборотней спиртное вообще действует иначе, чем на людей. Быстро опьяняет до состояния 'мордой в кусты', еще быстрее проходит и не награждает похмельем. И оборотня повлекло на жизненные откровения.
 
 
 
 
***
'Ёлка, ну какая из тебя девчонка?'– пьяно признавался оборотень. – 'Ты замечательная, умная, даже симпатичная, но ты же как сестренка! Тебя просто не получается не то что тронуть, даже и подумать! Ты же сморишь такими детскими восторженными глазами! Тебя хочется погладить по головке и дать конфетку. А не затащить в постель!'
Судя по всему, остальные парни в группе придерживались того же мнения. А кто размышлял – тем друзья популярно объясняли свою точку зрения.
Я не возражала.
Более того! Я была счастлива!
Мне совершенно не хотелось портить все отношения… простите, тупым сексом! Не говоря уж о том, что не было ни времени, ни сил, ни желания. Почему? Хотя бы потому, что я еще ни с кем и ни разу. И очень хотелось любви, цветов под балконом, романтики и прочего антуража.
А не 'пошли, потрахаемся'?
В мире техники мне иного не предлагали. И еще считали, что я должна быть благодарна. В мире же магии…
В Универе за нравственностью не следили. Директор считал, что ученикам надо где‑то сбрасывать напряжение. Поэтому не возражал. И парочки по коридорам не ловил.
Другой вопрос, что все должно было быть тихо, почти незаметно, без суеты и шума.
А вы пробовали тихо и романтично ухаживать за девушкой?
А еще параллельно учиться, заниматься магией и приползать в комнату вымотанный, как черт!?
Попробуйте.
Если не вылетите из Универа на третий круг – признаю Вас талантом.
Да и зачем напрягаться с ухаживаниями, когда полно доступных девушек? И более симпатичных. На любой вкус, цвет и расу? Я абсолютно не могла конкурировать ни с тонкими загадочными эльфийками в летящих одеждах, ни с надменными вампиршами, ни с задумчивыми друидессами, которые умудрялись выглядеть полуобнаженными даже в форме Универа, ни с оборотнихами с их хищной диковатой красотой… и не страдала от этого.
Как говорила мама – это годам к тридцати начнется. То есть интерес к противоположному полу. А сейчас… сейчас я была просто сестренкой и подругой.
И была счастлива.
Ровно круг.
Пока старшекурсники не окончили сессию и не вышли из укрытий.
А выйдя – огляделись и заметили девчонку на факультете боевых магов. Кто‑то отнесся к этому спокойно. Ну, девчонка. И что?
А вот другие…
Мы с ребятами как раз были в столовой. Да, туда тоже заходить пришлось. За три дня до стипухи, когда все, что было – уже потратилось, а что осталось – даже вскладчину на нормальные продукты не потянет.
Эвин печально взирал на свой обед. Я чуть задержалась на лекции и влетела последней.
 

– Чем сегодня кормят?

– Травят, – проворчал оборотень.

– суп из свежих огурцов, котлеты, тыквенное пюре, компот с булочками.

Я покривилась. Не фонтан. Сюда бы украинского борща с пампушками! И хочется холодца с чесночком. И пирожного 'Наполеон'… а лопать придется огуречный суп… бээээ…

– Ладно. Вам чего взять? Дополнительно?

– Ёлка, ты просто лапа, – Лютик приобнял меня за плечи. – Значит так. Стакан компота и булочку.

– То, что когда‑то было булочкой, а сейчас молоток, – огрызнулся на него Лерг.

Я молча встала и прошла к стойке. Поваренок подмигнул мне – и положил в тарелки двойную порцию. Я подмигнула в ответ (вежливость – главное оружие мага!) поблагодарила, развернулась …

 
Твою зебру!!!
Поднос состыковался с черной мантией какого‑то нахального типа. После чего тарелки поехали и украсили его своим содержимым. Суп вылился вниз, поверх наслоилось пюре из тыквы, а котлета, побалансировав, шлепнулась на носок сапога. Изумительную картину завершила та самая булочка тверже камня. Печально закапал на пол компот. – Смотреть надо куда прешь, бестолочь!
 

– Извини. Но смотреть надо, когда подходишь! Сам дурак! – не осталась я в долгу.

 
Парень прищурился.
 

– Погоди‑ка… Ты и есть та самая баба, которую приняли на наш факультет?! Какого лешего!? Ведун что – с ума сошел!?

Я зашипела кошкой. Неизвестный уже нарвался. Критику любимого (платонически, только платонически) директора я прощать не собиралась. А 'бабу' – так и вообще.

– Ну уж если туда обезьян принимают, почему бы и женщин не принять? – язвительно огрызнулась я.

 
Нахал сверкнул глазами.
 

– Сразу видно – ты простолюдинка! Выползок из низов общества!

 
Я фыркнула.
 

– А что – сила зависит от происхождения? Вот не припомню у Основателей ни званий, ни титулов!

– Ты себя, что ли, сравниваешь с Основателями, быдло безродное?

На это мог быть только один ответ. Я небрежным движением подхватила со стояки еще одну тарелку с тыквенным пюре. И припечатала к физиономии надменного блондина! Тарелка со звоном упала на пол.

Блондин оскалился – и занес руку для удара. Я сделала полшага назад. Если он сейчас попробует дать мне пощечину, я увернусь – и ударю его по коленке. При удаче смогу выбить коленную чашечку. Недаром нам Кесс показывал…

 
Занесенную руку перехватили сильные пальцы.
 

– Ты что себе позволяешь, козел?!

 
Эвин вывернул руку блондина назад. За его спиной встали Лерг и Лютик.
 

– Извинись немедленно перед дамой!

Блондин прищелкнул пальцами свободной руки. Эвин вскрикнул – и выпустил его кисть, словно обжегся. А может, так и было. Подобными жестами легко было активировать разные виды заклинаний.

– Дама? И скольким из вас эта дама сказала 'дам'?

 
Я подняла руку. Если этот гад хочет базарную перепалку, он ее получит!
 

– А ты что – жалеешь, что в очередь не попал? Так я не зоофилка!

– Да и я не некрофил!

– Конечно, нет! От тебя и вурдалачку стошнит!

– Ах ты… Завра в пять утра, у горячих источников!

 
Я очаровательно улыбнулась.
 

– Топиться будешь?

– Я твой пепел над ними развею!

– А это мы еще посмотрим, кто на чьей могилке спляшет! Но я добрая. Обещаю тебя только выпороть, но не убивать.

Блондин задохнулся от возмущения, развернулся – и широко шагая, вышел из столовой. – Ёлка! Что тут происходит!?

Я огляделась. Как‑то незаметно вокруг нас собралась целая толпа. И через нее теперь пробивались Кесс и Кан.

– Да ничего, – протянула я. – Кажется, меня на дуэль вызвали…

– Кто!? – рявкнул Кесс.

– Вирт Хелмстрон, – отозвался кто‑то.

 
Кесс посерьезнел.
 

– Ёлка, ты сошла с ума?! Как ты вообще могла!?

– А меня спросили? Я не хотела с этим уродом связываться!

– Могла бы подыскать способ самоубийства получше, – огрызнулся Кесс.

– с ним даже я не справлюсь, – вздохнул Кан.

 
Я потерла нос.
 

– А подробности?

– Грубо говоря, ты умудрилась сцепиться с первым дуэлянтом факультета!

 
Новость не обрадовала.
 

– И как его, такого агрессивного, до сих пор не прибили?

– Очень просто. Вирт – сын графа. И талант к магии у него обнаружили в раннем детстве. Соответственно, попал на факультет он уже изрядно подготовленным. А здесь просто шлифует навыки. И постоянно ввязывается в дуэли.

– А они здесь разрешены?

– Еще со времен Основателей. Не до смерти. Но… если тебя и убьют, все могут списать на неосторожность. Или неумелость ученика. Всякое бывает.

– Но не всякое проходит, – мрачно фыркнул Кан. – Кто кого вызвал?

– Он – меня.

– То есть он – оскорбленная сторона? Плохо. Ты не сможешь закончить дуэль одним ударом?

Я покачала головой. Одним ударом? Если только найти палку побольше – и зайти со спины.

– Пошли. – Кесс рванул меня за руку. – Я тебе расскажу, что любит применять этот гад и дам свои конспекты.

– Толку мне с твоих конспектов. Я – первый курс. И круга не проучилась. А он?

– Девятый.

– Мои шансы его уделать?

– Нулевые, – признал Лютик. – Ёлка…

 
Я сунула руку в карман и достала ключ от комнаты.
 

– Ребята, собирайтесь там, ладно? А я сейчас пойду, проветрюсь, подумаю…

 
И я опрометью рванула к горячим источникам.
Что угодно, лишь бы не видеть умоляющие и тоскливые взгляды мальчишек.
Источники помогли. Через час я вылезла из горячей, почти кипящей воды, спокойная и довольная жизнью. И с одной‑единственной внятной мыслью.
Библиотека.
Если где‑то я смогу отыскать помощь, то только там.
А если и не помогут, то хоть книжной пылью подышу… напоследок.
 
 
 
 
***
Библиотекарь был на месте. И увидев меня, грозно прищурился.
 

– Что скажешь, поганка?

– Я – Ёлка. Вы меня с кем‑то спутали?

– И рад бы спутать. Да вот другой такой не имеется. Как ты умудрилась ввязаться в дуэль?

 
Я опустила глаза.
 

– Чисто случайно.

 
Библиотекарь просверлил меня взглядом.
 

– Верится с трудом.

– Честное слово, магистр!

Взгляд стал еще более подозрительным. А откуда‑то сверху на библиотечную стойку опустился здоровущий хрустальный шар, размером с мою голову.

– Положи на него руку и вспомни вашу ссору.

 
Я кивнула.
 

– Какую? Правую? Левую?

– Правую.

Я повиновалась. И в хрустальном шаре возникла миниатюрная сцена. Я, стою в столовой, за моей спиной появляется высокомерный до беспредела Вирт… я разворачиваюсь…

Даже сейчас это выглядело досадной случайностью. Слов слышно не было, но почему‑то я не сомневалась, что библиотекарь отлично читает по губам все, что было произнесено. Когда я вышла из столовой, картинка оборвалась – и он поглядел на меня грустными глазами.

– А хамить ему обязательно было?

– Нет. Но я просто не удержалась. Я все понимаю… но…

– Не удержалась?

 
Я опустила глаза.
 

– Ладно. Если уж честно… Если я отступлю сейчас, мне лучше самой убиться. Я пока единственная женщина на факультете боевой магии. И спрос с меня будет намного больше. Я не могу себе позволить отступить спустить оскорбление, потерять лицо… я пока должна заработать себе авторитет. И тем, кто может прийти вслед за мной. Не я же одна с такими способностями буду,… просто другие пока не решаются. А уж хорошо это или плохо – вам судить.

 
Лицо библиотекаря на миг расслабилось.
 

– Ладно. А зачем ты сюда пришла?

– Отработать свои два часа. Попрощаться. И…, ‑ я махнула рукой и широко улыбнулась. – Я бью первой. Как вы думаете, что может применить недоучка вроде меня? Против такого монстра, как Вирт?

– А почему вы у меня об этом спрашиваете?

– Если вы не знаете – больше мне спросить не у кого. Разве что у Директора, но он ведь не одобрит…

– Нет. Не одобрит. Иди сюда, мелочь нахальная.

 
Я фыркнула.
 

– Слушаюсь, сэр.

Слово 'сэр' вышло подозрительно похожим на 'сыр'. Но библиотекарь этого уже не заметил. Он пошептал что‑то, глядя на книжные полки. И на свет медленно появлялся старый потрепанный дневник.

– Хорошо, что ты развивала свои силовые линии. Тренировалась?

Я кивнула. Упражнения из маленьких книжек я повторяла по восемь раз в день. Наизусть. Пока ничего нового не ощущалось, но – кто его знает?

– Есть одно заклинание, которое может применить даже человек, вообще несведущий в магии.

– Это как?

– а вот так! Оно опирается на жизненную силу человека. И является даже не заклинанием. Вам ауристику читать начали?

– Да.

– Силовые каналы…

– Каналы, через которые человек связан с магическим эфиром. У кого‑то они более развиты, у кого‑то менее, именно через них маг получает свою силу.

– А если их перекрыть?

– Для мага это очень болезненно. И… аналог – как дубиной по голове.

– Читала, вижу. Умница.

 
Я расплылась в улыбке.
Нет, я бы не стала читать философию. Или экономику. Или (свят‑свят‑свят) римское право.
Мне это неинтересно и не важно.
Но все, что касается МАГИИ!!!
Все учебники были мной прочитаны аккурат за неделю. И сейчас на лекциях я просто разбиралась в том, что нам рассказывали, и старалась уложить в памяти. Откровением это уже не было.
Кстати, все учебники мира магии были (УЖАС!!!) написаны простым и понятным даже маленькому ребенку языком (КОШМАР!!!).
Громадная разница с миром техники, где простую мысль старались скрыть под ворохом витиеватых определений. До сих пор помню анекдот…
Как называется Ваша диссертация?
‑ 'Как решетом воду носить'.
– Ну, что Вы, голубчик! Кто же так диссертацию называет? Назовите ее так: 'Анализ проблем транспортировки вещества в жидком агрегатном состоянии в сосудах с перфорированным дном'.
– Профессор, а как называлась Ваша диссертация?
‑ 'Влияние русских народных музыкальных кнопочных инструментов на развитие религиозно‑философской мысли России конца ХVIII начала ХХ века'.
– То есть, 'На хрена попу баян'?..
Тут же… Ведун искренне считал, что если человек не может грамотно и ясно рассказать о своем предмете – то и учить ему никого нельзя. И тем более – книги писать. Кесс рассказал, что каждый преподаватель проходит собеседование с Ведуном и его берут на испытательный срок. Потом Ведун просматривает тетрадки УМов, расспрашивает самых бестолковых – и если всем все понятно – преподаватель остается на своем месте.
Если же нет…
Вот тот самый анализ кнопочных. То есть – на хрена попу баян? А Универу такой преподаватель?
Так что на занятиях было весело и интересно.
Не на всех. Но большинство уроков я посещала бы, даже если за это потребовали бы доплату.
 

– Ёлочка, очнись, – магистр пощелкал пальцами перед моим лицом.

 
Я тряхнула головой.
 

– Я слушаю. И даже внимательно.

– Рад безмерно. Так вот. Заклинание, которое я тебе покажу, позволит тебе перекрыть все силовые каналы у парня.

– А если…

– блокировать его ничем нельзя. Есть только одна оговорка. Это болезненно не только для него. Для тебя тоже.

– Насколько?

– Я тебе дам одну вещицу. Проглотишь за час до поединка.

– Допинг?

– Что‑то вроде. Снимет боль.

 
Я кивнула.
 

– А потом?

– Потом у тебя наступит что‑то вроде ломки. Так что сразу после дуэли ко мне. Буду выводить тебя из шока.

– А эта штуковина, она… оно не…

– Выйдет, как обычная монетка.

 
Я с подозрением уставилась на профессора.
 

– А не запрещено вообще‑то? Как‑то нечестно…