Текст книги "Изнанка Истины (СИ)"

Автор книги: Евгения Алёхина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 51 страниц)

– Архонт…  – потрясённо выдохнул Llireadan, но Rhis'o'gleann покачал головой.

– Слово Совета было сказано, Владыка. Теперь Истину определит Tearr…

Альтар

Мало что в жизни я так ненавидел, как передвижение порталами.

Всякий раз, когда приходилось делать шаг внутрь магической дыры в пространстве, сердце словно сжимало стальными тисками. Почуяв тлеющую в душе искорку слабины, внутренний голос тут же принимался раздувать её, коварно нашёптывая: «От тебя ничего не зависит…  Что, если на этот раз чародей ошибся и что-то пойдёт не так?…  Тебя же просто расплавит…  Распылит на частички где-то в проклятом Междумирье…  Так и сгинешь в один миг – не останется и следа!…».

Всякий раз этот шаг давался мне с огромным трудом. Переступая призрачную черту, я бросался в отчаянный бой против самого себя, за несколько долгих мгновений успевая и проиграть, и победить…  И, уже стоя на твёрдой земле в точке назначения, неизменно прикрывал глаза, благодаря Судьбу за то, что и на сей раз меня пощадила.

Так было всегда. Но сегодня на борьбу с собственным страхом у меня не оставалось ни времени, ни сил…  Усадьбу Эвангерреила и родовое гнездо Шаэриэнн соединял стационарный магический переход. И за этот бесконечный, в высшей мере безумный день я уже трижды успел перенестись туда и обратно.

Луна'меаррис, как-то испуганно стрельнув в меня глазами, молча развернула сияющую арку в четвёртый раз. Я шагнул внутрь, поразительным образом не чувствуя ничего, кроме раздражения и бессильного бешенства. Если и теперь Шаэриэнн не окажется дома, я усядусь на парадных ступеньках у входа в Пламенный Чертог и буду ждать до тех пор, пока она не объявится – наплевав на правила приличия и всю затеянную нами игру…

В круглой зале с высокими потолками за несколько ор, разумеется, ничего не изменилось. По-прежнему ласково журчал декоративный ручеёк, переливаясь замысловатым каскадом через искусно выбитые в мраморе ступени. Пересвистывались мелкие яркие пичужки, свободно порхающие вдоль обвивающих каменные колонны цветущих лиан.

Умиротворение и покой напоказ…  От них хотелось заорать. Взвыть по-волчьи, заставив разлететься в панике перепуганных птиц. Швырнуть камень в фонтан, разбивая в мелкие осколки безмятежность ручья.

Когда бы только это могло что-нибудь исправить!…

Гулкий мрамор донёс до ушей звуки приближающихся шагов. Я двинулся на них, высматривая за колоннами спешащего к сработавшему переходу растерянного дворецкого – бедолага столь явно не мог прийти в себя после внезапного объявления чудесным образом воскресшей хозяйки, что одновременно вызывал и жалость, и злость…  Я стиснул зубы, предвидя очередной поток извинений, связанных с тем, что «госпожа ещё не изволила вернуться». Однако вместо взъерошенного слуги навстречу мне выступил А'Кариэлл.

Пожалуй, я никогда ещё не был так рад его видеть.

– Она здесь? – слова вырвались сами, хотя я уже догадался, и эльф кивнул, вперив в меня мрачный потухший взгляд.

– Ты знал?

Ещё шаг, и я схватил его за грудки, сминая в кулаке глухой ворот куртки у самого горла – но остроухий лишь слабо дёрнул головой, даже не делая попытки освободиться.

– Разумеется, нет! – выдохнул он мне в лицо.

Он не лгал.

Я разжал пальцы, на что А'Кариэлл по-прежнему не обратил ни капли внимания.

– Как же ты мог не помешать ей? – с горечью спросил я, отступая.

Тьма в глазах эльфа сменилась мукой.

– Ashratt!…  – выдавил он в ответ. – Ты…  Что ты можешь знать!…  Я – её Страж, Seidannhe! Её Воля, Высшая Воля – нерушимый закон, прописанный её и моей кровью…  Я выполню всё, что она велит! Без колебаний пойду за ней её дорогой…  Я умру за неё – но нарушить Высшую Волю Akero я не властен…

– Тень Безымянного!…  – взорвался я. – Демоны бы драли ваши треклятые традиции, замешанные на магии и крови!…  Как можно добровольно отдавать себя в рабство?!

– Страж – не раб…  – эльф скривился, словно разгрыз лимон, но всё же снизошёл до подобия объяснения. – Он приносит Обет в Храме Звёзд осознанно и без принуждения. Страж сам выбирает своего Akero – и несказанно счастлив, если и Akero согласится стать для него таковым. Это особенная связь…  высшая степень близости и доверия…  Тебе никогда не понять подобного, человек.

– Действительно, – с азартом подтвердил я, не желая больше развивать тему, – мне не понять. Так где Шаэ? Как мне найти её?

– У Престола Теарра. Я провожу…  – коротко бросил А'Кариэлл, отворачиваясь.

Дальнейший путь мы проделали в глухом молчании. Лишь наши шаги на диво синхронно отбивали такт по мозаичному полу просторного холла, больше похожего на огромную оранжерею из камня и стекла, по фигурной лестнице, украшенной лепестками застывшего в камне пламени, по базальтовым плитам внутреннего двора.

Испуганно сторонилась дворцовая челядь, случайно встреченная по дороге, провожая нас полными тревоги и паники взглядами. Даже неподвижные лики белокаменных статуй на одной из убегающих от замка аллей, куда я свернул вслед за своим угрюмым провожатым, казалось, вот-вот заплачут, роняя в изумрудную траву под ногами бриллиантовые слезинки, стоящие в уголках глаз…

– Жди здесь, – разжал губы А'Кариэлл, когда мы остановились у входа в просторный огороженный павильон. В его сердце стремилось в небо небольшое подобие эльфийского главного храма, увенчанное всё тем же чёрным пламенным языком. – Тебе нельзя туда. Она выйдет когда поговорит с Созидателем…  Хотя бы он сумел её вразумить…

Я молча кивнул и приготовился ждать. Однако терпение моё почти не подверглось испытанию…  Не прошло и полуоры, когда Шаэриэнн возникла на пороге, словно соткавшись вдруг из наполняющей храм темноты. В руках она бережно сжимала черенки излюбленных ею парных мечей, явно не нашей и не гномьей работы. И одного взгляда на её лицо – бледное, но исполненное упрямой решимости – было достаточно, чтобы понять: надежда А'Кариэлла не сбылась. Не вразумил её эльфийский бог. Ни капли не вразумил…

– Альтар…  – скорее, отметила, чем удивилась она, слегка замедляя шаг.

Я двинулся вперёд, встал прямо перед ней, загородив собой выход из павильона. И задал, наконец, вопрос, который тщился задать с самого момента её сногсшибательного появления на площади – глядя прямо в глаза, отливающие зеленью изумрудов:

– Ну и для чего ты всё это сделала?

Она помолчала. Недовольно нахмурилась, знакомо сведя к переносице брови:

– Неужели ты не понимаешь…

– Понимаю, – перебил я, чувствуя, как с каждым мгновением терпит полное фиаско моё обещание себе оставаться спокойным. – Разумеется, понимаю…  Заклятый враг, священное право на месть и всё такое. Твой брат предлагал тебе разумнейший путь – выступить с обвинением на суде ваших Старейших. Того, что ты можешь поведать, более чем достаточно, чтобы мерзавец не вышел сухим из воды…  Так почему ты взамен решилась на эту глупость?

– Это не глупость! – запальчиво возразила Шаэриэнн, и фанатичный блеск в её глазах хлестанул меня покрепче плети. – На Суде Созвездий Llireadan сделает всё, чтобы выкрутиться – у него будет время и власть…  Суд же Меча лишит его возможности опереться на мнение прикормленных Старейших, переврать свидетельства, закрыть рты тем, кто ещё может решиться что-нибудь показать…  Я и так – единственная, чей вызов на поединок он оспорить не в силах! И в высшей степени справедливо, что его покарает именно моя рука!

– Твои руки…  – поморщился я, не представляя, как заставить её, наконец, признать очевидное, – … едва способны удержать клинки! Ты забыла…  – я приподнял её запястье, – забыла, что палачи сотворили с тобой?

– Ashratt!…  – Шаэриэнн со злостью выдернула ладонь. – Не волнуйся! Твой Мастер возвратил моим рукам достаточно сил! На то, чтобы воздать этой твари по заслугам, меня хватит!…

– Шаэ…  – я всё ещё пытался воззвать к гласу разума. – Да, Просперио – отличный лекарь, но он не бог!!! Он сам сказал тебе, что к тому, что было, ты никогда не вернёшься!…

Но все мои доводы разбивались о глухую стену.

– Я – Избранница Ночи, Rihanne Daerrt!…  – меня наотрез отказывались слышать. – Моё мастерство никуда не исчезло! И можешь не сомневаться, я добьюсь справедливости!

– Справедливости?! – не выдержал я. – И в чём же она? В том, что ты станешь которой уже по счёту жертвой предателя и убийцы – заодно, кстати, и оправдаешь его своей гибелью перед смертными и богами?…  Да если твой бывший любовник хоть немного владеет клинком, он справится с тобой, словно с ребёнком!…

Взгляд Шаэриэнн окатил меня ледяным презрением.

– Справедливость в том, что послезавтра на рассвете умрёт он, а не я.

– Демоны!!! Неужели ты действительно столь наивна, что веришь в промысел богов?

– Я верю в себя – и этого достаточно!

– Достаточно, говоришь?

Отчаявшись достучаться до неё словами, я сделал два резких шага назад, рванув из-за спины меч:

– Что ж, раз ты так хороша, как сама считаешь – давай, покажи, на что действительно способна твоя рука!

Шаэриэнн отступила, потрясённо качнув головой.

– Ты с ума сошёл! Я не буду с тобой драться!

– Будешь!…

Не давая ей опомниться, я скользнул вправо, тут же атаковал сбоку резким, широким выпадом. Ответ её был предсказуем: клинки вспорхнули крыльями бабочки, слаженно блокируя мой удар…

Впрочем, на это я и рассчитывал: реакция, отточенная годами тренировок, оказалась проворнее гласа рассудка. Главное, ты приняла бой, милая – а уж как не выпустить тебя раньше времени, теперь моя забота…

Я без труда высвободил клинок, на миг разорвав дистанцию. И тотчас, не теряя ни мгновения, ударил снизу, подсекая – теперь почти в полную силу, почти не гася движений, тем самым вынуждая её отвечать.

Шаэриэнн ответила, гибким вывертом уйдя в сторону: лопасти двойной мельницы, синхронно закрутившись в воздухе, заставили меня вспомнить о защите, уклоняясь и отводя град ударов, сыплющихся с обеих сторон.

Я уступил инициативу, и Шаэриэнн налетела на меня, стремительная и опасная, как дикая кошка. Но при этом ярости в её глазах не было: один лишь собранный холодный расчёт. Двойные мечи в её руках пели слаженную, умелую боевую песнь, двигались одновременно быстро и плавно, не давая отследить глазами переходы приёмов.

Шаэ действительно была бойцом. Очень хорошим бойцом. Многие из её прежних умений остались с нею до сей поры.

Многие – но, увы, не все…  И всё, чего я сейчас желал всеми фибрами души – доказать ей: того, что есть, на самом деле недостаточно.

Через несколько мгновений я подстроился под её темп. Позволил ей провести ещё пару атак, и, рассчитав момент, поймал встречным ударом один из её клинков. Блокировал, дёрнул в сторону – резко, с силой – одновременно уклоняясь с линии атаки второго меча.

Уклон вышел не очень ловким – я опасно приблизился к своей противнице, одновременно открывая бок. Если бы Шаэриэнн могла самую малость ослабить хват, чтобы рукоять свободно провернулась в руке – мой замысел провалился бы. А уж следующий спаренный удар я бы неминуемо пропустил…

Но она не могла.

И я знал это.

Сверкнув в солнечных лучах ослепительной вспышкой, меч вылетел из разжавшихся пальцев, не способных противостоять моему усилию. А я, отразив удар второго клинка, остановил лезвие своего в полуладони от её груди.

Пару мгновений мы смотрели друг на друга, молча и тяжело дыша. Затем я медленно опустил меч к ногам; Шаэринн потянулась в траву, поднимая потерянное оружие. И, отступив на шаг, всё так же, не проронив ни слова, приготовилась к бою.

Не убедил…

Ладно.

Я и не рассчитывал, что это окажется легко.

Я вздохнул. И атаковал снова…

На этот раз наш поединок длился дольше. Шаэ была осмотрительнее и всячески избегала силового противостояния, умело навязывая мне собственный стиль. Она плясала вокруг меня – ловко, гибко, нечеловечески быстро – я едва успевал встречать её удары или с огромным трудом уклоняться от них.

Я знал, что, сражаясь в подобном темпе, рано или поздно уступлю ей – но знал также, что полагаться лишь на ловкость и скорость при явном недостатке силы будет ошибкой. И первая же моя удачная контратака с успехом доказала это. Шаэ опять не удержала оружие, и я остановил бой.

Когда она снова наклонилась поднять клинок, в её взгляде, обращённом к мечу, промелькнула такая боль, что в тот миг я возненавидел себя. Но, видят боги, как ещё по-другому я мог объяснить ей жестокую истину – очевидную для всех, кроме неё самой?!

– Шаэ…  – произнёс я.

В ответ она атаковала.

Третья наша схватка, очевидно, могла бы стать образцом для толпы учеников, собравшихся посмотреть на то, как могут сражаться по-настоящему опытные бойцы. Мы выложились от души, показывая, кто на что способен и одновременно ловя друг друга на возможных ошибках. К счастью, во дворе храма не росло ничего, кроме травы, и свободного места для манёвров нам хватало.

Пару раз я был на волосок от проигрыша. Пару раз только чудом «смертельного» удара избегала Шаэриэнн. Преимущество то и дело склонялось то в одну, то в другую сторону – однако развязка, в конце концов, наступила.

Моему мечу удалось пробить брешь в защите Шаэ: подвёл выставленный ею сложный блок. Технически он был идеален – Шаэриэнн провела его безупречно, явно оттачивая этот приём не один год.

Но пальцы…  Пальцы снова её подвели.

И, хотя оба меча на сей раз остались в её руках, мой удар наотмашь неминуемо рассёк бы противника пополам – будь этот бой настоящим.

– Ещё? – уже не в силах унять тяжёлое дыхание, спросил я.

Разумеется, она кивнула в ответ – хотя сама была вся в мыле и пошатывалась.

И мы скрестили клинки снова.

… Клянусь богами, я не поддавался. Просто теперь Шаэриэнн-таки сумела «поймать» меня на ошибке: ударе с разворота, проведённом не до конца…

Мгновение промедления – и два вытянутых клинка лезвиями «ножниц» легли мне на плечи, в последний миг остановленные умелой рукой.

– Ты мёртв…  – сообщила Шаэ, опуская оружие.

Я согласно кивнул, опираясь рукой на кованый вензель оградки.

– Да, Шаэ. Только я мёртв всего один раз…  А вот ты уже успела погибнуть трижды.

– Что ж, – неожиданно мирно произнесла она и шагнула ближе, опираясь на оградку рядом со мной. Однако сказала совсем не то, что я ожидал услышать: – Спасибо тебе…  за науку. За тренировку, выявившую мои слабые места…  Я учту всё это, когда выйду против Ллиреадана. И в том самом, решающем бою этот мой единственный раз будет первым. А это, собственно, и так всё, что мне нужно.

Тень Безымянного!…

– Шаэриэнн…  – простонал я – и осёкся: в полудюжине шагов от входа в павильон стоял А'Кариэлл.

Не представляю, как давно он там находился. Однако видел, кажется, всё же немало…  В его глазах застыло непонятное выражение, а кисть правой руки намертво вцепилась в оголовье меча, наполовину вытянутого из ножен.

Сомнений нет, он рванулся на помощь Шаэ…  но почему так и не вмешался?

Шаэриэнн вслед за мной подняла голову и тоже увидела Стража. Вот только ей, в отличие от меня, его странный облик поведал больше. Нахмурившись, Шаэ в сердцах помотала головой, однако ничего сказать ему так и не успела.

– Shaerriaenne-lea!…  – нарушил застывшую вокруг тишину робкий и донельзя взволнованный голос.

По аллее со стороны дворца к нам торопился уже знакомый мне дворецкий. Сопровождали его двое молодцов в чёрно-синих камзолах военного образца – судя по всему, гвардейцы.

Никак, кто-то ещё успел увидеть, как мы сражаемся, да ещё на территории храма, промелькнула догадка в моей голове. Крайне нелепая и дурацкая ситуация…  Бедные обитатели замка и без того взбудоражены донельзя. Ну что ж – Шаэриэнн, в конце концов, хозяйка, объяснит…

Однако на самом деле я ошибся.

– Shaerriaenne-lea!…  – спешно добравшись до нас, дворецкий поклонился. – Прошу извинить меня, но…  вас желают видеть.

– Mella'deor, – холодно обронила Шаэ: неуловимые властные нотки преобразили её голос до неузнаваемости. – Я ведь просила…  Всем желающим встретиться со мной – под благовидным предлогом отказать. Кроме Наставника, моего кузена и тех, кто придёт из его дома, разумеется…  Всем, приславшим приглашения – ответить вежливо, но столь же недвусмысленно. Так или нет?

В глазах дворецкого застыло обречённое выражение.

– Госпожа…  Я никогда не нарушил бы вашу волю, однако…  Владыка Llireadan настаивает на личной встрече с вами. Он прибыл открыто, всего с парой сопровождающих…  Я не смел ему отказать. Его провели в оранжерею, а мы…  мы ждём ваших распоряжений.

Качнув головой с лёгкой досадой, Шаэриэнн негромко заметила:

– Помнится, в старые времена, Dorrann, прежний домоправитель Чертога, послал бы в Бездну не только Владыку, но и весь глубокоуважаемый Совет в полном составе, когда б отец не велел его беспокоить…

Бледное лицо дворецкого пошло пунцовыми пятнами.

– Госпожа…

– Ладно, Mella'deor, – устало обронила она, закрепляя оружие в обрезанных ножнах на поясе. – Пойдёмте. Если Llireadan полагает, что ему есть, что сказать мне, прежде чем скрестятся наши мечи – я выслушаю его.

Мы с А'Кариэллом, не сговариваясь, молча направились за ней. Но Шаэ, замедлив шаг, обожгла нас недовольным взглядом.

– Нет, – категорически заявила она. – Это касается только меня и его.

Я молча покачал головой.

– Я не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности! – скороговоркой выпалил на эльфийском А'Кариэлл.

– Нет, – твёрдо повторила Шаэриэнн. – Я дома. В Пламенном Чертоге со мной ничего не случится. Ты прекрасно знаешь это, – кивнула Стражу она. – С Ллиреаданом я переговорю сама. Хотя бы из чистого любопытства…  Вижу, что вы не согласны – но такова моя Воля. Не забывайте об этом…  Если желаете, подождите меня в замке или здесь.

Отвернувшись, она подала знак дворецкому и гвардейцам, и маленькая процессия быстрым шагом двинулась по аллее.

Едва дождавшись, пока они скроются за поворотом, я бросил быстрый взгляд на Стража, прикусившего в бессильной ярости губу.

– В эту вашу оранжерею есть другие пути?

– Да…  – выдавил А'Кариэлл. – Ashratt!…  Но она велела…

– Ты её Страж! Не я! – дёрнулся я к нему. – Да пусть велит хоть дюжину раз…  Наедине с этим типом я её всё равно не оставлю! Рассказывай, только быстро – как туда попасть?

Во взгляде эльфа наконец мелькнуло что-то осмысленное.

– Оранжерея вплотную примыкает к Галерее Вечности…  – он резко развернулся вправо. – Идём!…  Там стража у входа…  Со мной тебя пропустят, но дальше…

– Да понял я, – отмахнулся я уже на бегу. – Просто сделай так, чтобы я вошёл, и оставайся…  Как там, внутри, сориентироваться, скажешь?…

– Просто иди вперёд. К оранжерее ведёт любая из дорог…  Вход в неё со стороны Галереи в эту пору года всегда открыт. А дальше…  Дальше, скорее всего, услышишь голоса – кроме них и тебя в оранжерее наверняка никого не будет…

До оранжереи я не дошёл.

Они стояли здесь – в самом сердце эльфийской усыпальницы под открытым небом – двое из плоти и крови в окружении множества каменных фигур, застывших в веках. Неподвижные и напряжённые, точно и их ноги приковали к земле гранитные постаменты, и не пара шагов разделяла их, а пропасть, которую ни почившим, ни смертным не дано было преодолеть…

Я бы не заметил их – так и вылетел бы пред ясны очи на всём бегу. И лишь гневный голос Шаэриэнн, вдруг послышавшийся совсем рядом, заставил меня ужом соскользнуть с дороги и укрыться за высокой ступенью, служившей общим пьедесталом сразу двоим – белокаменным мужчине и женщине.

Повезло…

Взгляды тех, кого я жаждал увидеть, вскользь пробежались по пустынной аллее, посыпанной разноцветным песком, не заметили ничего подозрительного и снова сошлись друг на друге.

Я перевёл дыхание, прижимаясь спиной к холодному гладкому камню. Передвинулся поудобнее, готовясь ловить каждое слово, едва заметное движение, неожиданный оборот разговора, чтобы в любой момент успеть прийти на помощь Шаэ…  и в следующий миг чуть не взвыл от внезапно оглушившей меня простой истины.

Тень Безымянного! Разумеется!…

Они говорили на эльфийском.

– Ashratt Daebbr!…  Morque'do! Lo'kke naoe da neilee tenne raa'vassta?! – в ярости бросила, точно выплюнула, Шаэриэнн. – Lo'kke te mengrae le na'rojjo y tanndae?…

Я прикусил губу. На сей раз никто не замедлял темп, не подбирал слова, заботясь о том, чтобы я мог разобрать, о чём идёт речь.

А моих собственных познаний было ничтожно мало.

Она в неистовстве…

«Убийца»…

Кажется, речь о том, что он посмел пройти сюда, в это место – где покоятся те, чьи жизни прервались по его вине…

– Tenniae danne'mas seidi mortae lo que na'deinne…  Mella'deo na vei la tae nimmae, – раздался в ответ бархатистый тембр, уже слышанный мною на собрании Совета.

Его ответ звучал спокойно, тёк плавно, точно ручей – да только мне всё равно до отвращения напомнил шипение змеи. Из всей тирады я уловил одно-единственное – он помянул мёртвых.

Мёртвых, которые…  что? Не осудят? Не посмеют возразить?…

Демоны!…  Всеблагие Боги!…  – мысленно взмолился я, проклиная собственное бессилие.

Ведь кто-то же из вас и в самом деле хоть иногда внимает просьбам смертных!…  Так услышьте меня хотя бы единственный раз…

Я готов заплатить любую цену.

Сделаю всё, что могу – и даже больше.

Только помогите мне защитить её!…

Я на мгновение прикрыл глаза, мучительно сознавая, насколько же жалок и глуп. Мне ли, Карателю Ордена, не знать, чьи мечи и воля на самом деле выступают «промыслом богов»…

И вздрогнул: тяжёлая капля, неожиданно упав мне на лоб, стремительно покатилась вниз по лицу.

Дождь? Но…

Я вперил осоловевший взгляд в безмятежную небесную синь. Ни единой тучки – одни лишь лёгкие перистые облака…

И только на лепестке каменной лилии, зажатой в тонких мраморных пальцах прямо над моей головой, явственно пропечаталась свежая влажная дорожка.

– Что ты хочешь? – меж тем сквозь зубы выдохнула Шаэриэнн. – Говори и убирайся!

Тонкие губы змееголосого короля внезапно тронула печальная улыбка.

– А ты ничуть не изменилась, Шаэрри-наи, – неожиданно мягко заметил он. – Ни капли…  Всё та же страстная, яркая бунтарка, что десять лет назад покорила моё сердце. Как будто и не было этих лет. Как будто мы расстались только вчера…

Я с трудом подавил желание в изумлении протереть уши. Тарабарщина, в виде которой представлялся мне их разговор на эльфийском, внезапно обрела смысл – так, словно собеседники мне в угоду разом перешли на имперскую речь!…

Но ведь этого точно не могло случиться!

Тогда…  что же произошло?!

– Твоё сердце?! – Шаэ задохнулась от возмущения. – Ты смеешь говорить об этом…  Ты?! Убийца, клятвопреступник и лжец, для которого нет и никогда не было ничего святого?!

– Эти слова ранят больнее кинжалов…  – тяжкий вздох Ллиреадана призван был изобразить, какую тот на самом деле испытывает боль. – Мои враги проделали большую работу. Но слышать их из твоих уст мучительнее стократ. Ведь на самом деле я сделал всё, что мог, чтобы спасти тебя.

– Да что ты говоришь!…  – не удержалась эльфийка.

– Правду, Шаэрри-наи…

– Не смей называть меня так!

– Прости, – мерзавец покаянно потупил взор и будто бы через силу «выдавил» признание: – Меня предали…  Предали те, кому я доверил самое дорогое, что у меня было. Твою жизнь…  И вместо того, чтобы вывести вас со Стражами в безопасное место, вероломно отдали в руки Чёрных Плащей, рассчитывая, что известие о твоей гибели убьёт меня. Но они просчитались, – заявил он, вскидывая голову; сверкнули фиолетовые глаза, перехватывая эльфийкин взгляд. – Я выстоял именно потому, что знал: ты жива. Всегда знал это…

Определённо, будь Ллиреадан актёром странствующего театра, так популярного среди имперского простонародья, он имел бы все шансы прославиться. Однако Шаэриэнн ни капли не впечатлила его игра.

– Знал, не сомневаюсь, – подтвердила она. – Живая я для тебя намного опаснее мёртвой…  Совсем не удивлюсь, если даже разыскивал, чтобы добить – да вот незадача, не вышло. Орден не выпускает из рук то, что уже считает своим. Но ты не был бы собой, если бы не подстраховался на случай «непредвиденных обстоятельств». И не извлёк из этого всю возможную для себя выгоду…  Уж не потому ли отец, бросив всё, отправился на границу, и Учитель сложил с себя обязанности Старейшего? Такова была цена за то, чтобы всплыли крупицы правды, позволяющие не считать меня государственной преступницей?

– Шаэриэнн, – Ллиреадан в очередной раз устало вздохнул. – Всё не так…

– Разумеется!…  – выразительно кивнула Шаэ. – «Предатели», конечно, уже получили по заслугам?

– Получили, – кротко склонил голову он. – Я всё-таки Владыка, моя дорогая…  Первое, что я сделал, едва Венец опустился на моё чело – бросил все силы на то, чтобы разобраться в случившемся. Виновные были найдены и понесли наказание. Да только это не вернуло мне тебя…

– А в ходе следствия оказалось, что они же виновны и в смерти Каиденна, – нет, Шаэриэнн не купилась на это…  – И в заговоре среди знати. И в разжигании войны…  Что ещё из своих грехов ты повесил на этих несчастных, прежде чем избавиться от них и зажить припеваючи в Резиденции Ночи с молодой супругой?

– Вот оно что…  – медленно протянул Ллиреадан, и в тени улыбки на его губах мне на миг увиделся блеск хищного оскала. – Шаэриэнн…  Наш брак с Эленидалль – сделка, не более. Я вынужден был жениться на ней. На тот момент я только взошёл на престол, и без поддержки Огненных мне пришлось бы туго…  Я не люблю и никогда не любил её. Моё сердце все эти годы принадлежало и принадлежит только тебе одной…

– Лжец и лицемер!

– Твоими устами говорят пережитые боль и невзгоды…  – Ллиреадан покачал головой со всепонимающим видом. – Но я знаю, как всё исправить. Знаю, как сделать так, чтобы мы снова были счастливы.

– Что?!

Шаэриэнн явно отказывалась верить собственным ушам. Но беловолосый, очевидно, счёл это проявлением интереса, потому что торопливо заговорил, слишком явно стремясь не упустить момент:

– Выходи за меня! Стань моей королевой!…  Достаточно одного моего слова, и брак с Эленидалль будет расторгнут…  Она не способна родить наследника…  А у нас с тобой будут дети!…  Будет крепкий, счастливый союз двух сердец, самою Судьбой предназначенных друг другу!…  Ведь такое чувство, как наше, неспособно погаснуть – я знаю, ты по-прежнему любишь меня, несмотря на все испытания!

Я уже успел узнать Шаэриэнн достаточно хорошо, чтобы представить, что грозит негодяю, с уверенным видом вещающему эти безумства.

Что он делает?…  Провоцирует её?

Ведь не может же он всерьёз верить в то, что несёт…

Я сжал кулаки, готовясь к любой неожиданности.

Однако по мере того, как Ллиреадан говорил, Шаэриэнн не двинулась с места. Лишь лицо её каменело с каждым мгновением, превращаясь в застывшую маску.

– Ты кое о чём забыл, – холодно обронила она, когда он на мгновение замолк, переводя дух. – Послезавтра перед рассветом мы должны скрестить мечи в Поединке Истины. Совет не может его отменить.

– Так было раньше, – эльф презрительно поморщился: показная кротость напрочь слетела с его лица. – Шаэрри-наи…  Милая моя…  Ты даже не представляешь, насколько сильна сейчас моя власть!…  Совет отступится, не сомневайся! Мы не оставим ему выбора – создадим прецедент, отказавшись от всех претензий в адрес друг друга…  И вместо смертного боя перед лицом Теарра впервые в истории будет заключён мирный брачный союз! Союз сильнейших и величайших Владыки и Владычицы из всех, какие когда-либо восходили на престол Аэльты…

– Сильнейших и величайших…  – глухим эхом повторила Шаэ, словно не слыша изменившихся интонаций, не замечая лихорадочного блеска его глаз. – Ты всё так же нескромен, Ллиреадан.

– Я всего лишь откровенен с тобой, моя родная…  Я говорю тебе правду! – страстно заверил он.

И – видимо, решив, что настала пора подкрепить слова действиями – резко шагнул вперёд, сгребая Шаэриэнн в объятия.

– Отпусти меня!

Она попыталась его оттолкнуть, но неожиданность сыграла на руку негодяю, в одно мгновение притянувшему её к груди.

– Шаэрри-наи!…  – глухо выдохнул он, стискивая её пальцы и делая попытку поднести их к губам, игнорируя отчаянное сопротивление. Замешкался, останавливая на них взгляд – но успел лишь изумлённо пробормотать:

– Что…  это?

В следующий миг его белоснежная куртка затрещала по всем швам – я, стрелой вылетевший из своего укрытия, за шиворот отшвырнул мерзавца в сторону, точно нашкодившего котёнка.

Его поганое величество отлетело на несколько шагов и, от души проехавшись задом по скользкой траве, грохнулось навзничь.

Я сделал шаг к нему, чувствуя непреодолимое желание раздавить подонка как таракана. Ллиреадан забарахтался в безуспешной попытке встать, судорожно попятился назад, выкатив глаза от испуга…  Но Шаэриэнн, справившись с шоком, крепко вцепилась мне в локоть.

– Альтар! Не смей!!! Не трогай его, слышишь?!…  Он под защитой магии – иначе бы не пришёл сюда!

Её голос подействовал отрезвляюще. Я остановился, тяжело дыша, чувствуя, как понемногу рассеивается красная пелена, застящая взгляд.

Ллиреадан, наконец, сумел справиться с собой и, пошатываясь, поднялся с земли. От величия, с которым он явился сюда, не осталось и следа. Туманный Венец сполз на одно ухо. Белый костюм был перепачкан в грязи и едком травяном соке. Однако панический страх в прищурившихся глазах быстро вытесняла ненависть и плохо скрываемое бешенство.

– Офицер Ар Кэррайн…  – протянул он изменившимся голосом. – Вот значит как…  Недооценил я малютку Эвангерреила, Шаэриэнн. Недооценил…  Надо же!…  Умудриться затеять всю эту кутерьму с прибытием имперской принцессы – и всё только для того, чтобы потихоньку протащить в Долину тебя!…

Он сделал попытку оправить костюм, отряхнуться – но почти сразу же оставил эту затею.

– Что ж, он получит своё. Как и все остальные, причастные к его нелепой интрижке…  Ты не намного опередишь их, несчастная калека…  – его взгляд уколол пальцы эльфийки, не выпускающие моё предплечье. – Так что не торопись уходить по Вечной Дороге одна. У тебя будет славная компания…

Я, видимо, снова дёрнулся в его сторону. Ллиреадан, прервав свою пафосную речь, внезапно прянул назад, и довольно прытко, а Шаэ прямо-таки повисла на мне, не давая сделать и шагу.

– Убирайся! – бросила она, бледная от ярости и гнева. – Предстоящий Поединок Истины и нежелание марать порог моего дома поганой кровью…  Когда б не это, я уничтожила бы тебя прямо сейчас, совладав со всеми защитными чарами, которые ты на себя нацепил…  Ты проживёшь ещё два дня – лишь потому, что должен быть не убит, а казнён! По Воле Теарра, перед глазами сотен Рокка, Совета и самого Созидателя – ты ответишь за всё, что успел совершить! И вряд ли найдётся хоть одна душа – хоть в мире живых, хоть на Вечных Дорогах – которая искренне оплачет твою смерть, а не пошлёт проклятья вслед твоему последнему вздоху…

Ллиреадан медленно качнул головой. Затем развернулся и зашагал назад по дороге, ведущей в оранжерею. Но, отойдя на расстояние, которое, очевидно, счёл безопасным, приостановился.