Текст книги "Изнанка Истины (СИ)"

Автор книги: Евгения Алёхина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 51 страниц)

Ставни жалобно скрипнули, распахиваясь на всю ширину. Мне хватило беглого взгляда на бледные вытянутые лица, чтобы понять: всё не просто плохо. Всё намного, намного хуже…

– Кто? – «каркнула» я хриплым спросонья голосом.

– Орен…  И Марек…

– Томаш…

– Варда…

Ashratt Daebbr!!! Четверо…

– Когда? – руки уже дёрнули сумку с табуретки. Я заметалась по комнате, быстро складывая всё необходимое…  и всё, что возможно могло понадобиться.

– Так…  вот-т же. Д-днём…  – ответила мне женщина, слегка заикаясь. – К-когда на медведя ходили…

– Медведь?? – я чуть не выронила сумку. – Какой к Ashratt'у медведь?! Ваши церковники…  вам что, ничего не сказали??

– Ну…  Брат Витин там. Помогает раненым…  – протянул стоящий ближе всех у окна мужчина.

– К-когда их п-принесли, столько к-крови было!…  – всхлипнула женщина, прижав к лицу конец платка. – С-столько крови!…

– Ельфа, миленькая! Ты уж того – поспеши, а? Брат мой там, Томаш…  – тихо попросил молодой худощавый парень, комкающий в руках шапку. Хлюпнул носом совсем как ребёнок и еле слышно добавил: – Ему больше всех досталось…  Хоть бы жил!…

Я в сердцах плюнула на пол, поспешно влезая в сапоги и кожух. Ashratt их поймёт, этих людей, и уж тем более их проклятую Церковь! Мне действительно непонятно было, почему промолчали Жрецы – может, конечно, просто не успели вернуться к уходу охотников в лес – но разбираться в этом сейчас было недосуг. Тем более что эти несчастные всё равно ничего не знают, они прибежали за помощью…

– Идём! – я забросила сумку на плечо, выскакивая на порог. Двое ожидающих меня там селян хмуро попятились, сопя за спиной, пока я притворяла дверь.

Мужчины, держа наизготовку мечи, полукольцом окружили меня и пришедшую с ними женщину. Молодой парень – тот, что говорил о брате – выдвинулся немного вперёд, освещая дорогу факелом.

Не теряя времени, которого, по моим смутным подозрениям, у нас и так практически не было, мы нырнули в лес, торопясь скорее попасть в Рогачик…

Всех раненых снесли в одну просторную избу, вокруг которой, несмотря на поздний час, толпилось полно народу. Жгли смоляные факелы, бестолково топтались на месте, переговаривались, напоминая встревоженный пчелиный рой…

«Глянь! Ельфа…  Ельфу привели…».  – загудело вокруг.

Мои сопровождающие, не церемонясь, попросту растолкали тех, кто стоял на пути к высокому срубному крыльцу, давая мне возможность подняться на ступени. Я дёрнула дверь на себя…

Поток яркого света резанул глаза, заставив прищуриться – но я уже пробежала просторные сени, на ходу скидывая сумку, краем глаза заметив кровь, размазанную по соломенной подстилке…

… Они лежали на лавках, на столе и даже на полу. Четверо молодых мужчин с мертвенно-бледными лицами. Двое слабо шевелились и постанывали, двое лежали ничком. Кроме них в комнате тоже находилось множество людей. Какая-то дородная старуха сиплым голосом отдавала приказы группке женщин; те без конца бегали, суетились вокруг раненых, таская воду и тряпки. Воздух вокруг, казалось, трещал от магии, – у стола спиной ко мне над одним из несчастных склонился Брат Витин, бормоча свои Обращения…

Я на мгновение застыла на пороге, оглушённая близостью ненавистного мне агмарилла, но стиснула зубы и, пересилив себя, шагнула вовнутрь.

Отстранила, потянув за плечо, одну из женщин, заслоняющих лежащее на полу тело – та было возмутилась, но увидела меня и прикусила язык.

Нет, этот парень явно был не жилец…  Это было ясно с первого взгляда. Шея, грудь, живот – ни единого живого места…  Шансов не было. Никаких…

Однако я всё же присела на корточки, наклонилась. Быстро проверила дыхание, пульс, зрачки. Увы, всё только подтверждало то, что я и так уже поняла – душа покинет это тело ещё до утра…

Я поднялась с колен, поймав на себе взгляд, полный страдания и мольбы…  Встретилась глазами с красивой молодой женщиной, держащей на коленях голову парня. Едва заметно покачала головой и, переступив через ворох рваных бинтов под ногами, шагнула к следующему, стараясь не слышать за спиной безудержных, исступлённых рыданий…

… Здесь было проще – всего лишь разодранное бедро. Охотник был в сознании, но держался молодцом – только закусил губу от натуги. Так…  Потерял много крови, и сейчас, несмотря на то, что удалось пережать повреждённый сосуд, корпия, которой была прикрыта рана, уже насквозь пропиталась алым…  Я поднесла к его губам флакончик с болеутоляющим эликсиром, принудила запрокинуть голову, чтобы выпил одним глотком. Не самое приятное на вкус зелье, знаю. Но так хотя бы будет возможность сделать вот это…

Я принялась аккуратно сдвигать набухшие кровью бинты, щедро посыпая рану серым порошком из другого флакона, попутно проговаривая себе под нос обычную в таком случае кровезатворяющую формулу…  Мужчина вскрикнул и почти тут же обмяк на руках кинувшегося к нему товарища. Полностью заглушить всю боль от этой процедуры травяной эликсир был не в силах, однако гибель от болевого шока теперь охотнику не грозила. Убедившись, что кровь больше не идёт, я обработала рану обеззараживающим настоем и, вставая, достала из бокового кармана сумки кусочек побега ядучки. Бросила в руки друга охотника – он на лету поймал и, следуя моему жесту, разломил его и поднёс к носу раненого. Тот закашлялся, приходя в себя – а я уже спешила к следующей лавке, на которой лежал невысокий коренастый мужичок с рваной раной в плече.

Впрочем, здесь ситуация уже была взята под контроль. Имевший место вывих к этому моменту вправили, и та самая толстая старуха, что, видимо, была здесь за главную, сноровисто зашивала бывшую не такой уж глубокой рану прокипяченной суровой ниткой…  Судя по осоловелым глазам мужика, неподвижно глядящего в одну точку где-то на потолке, от боли его избавили с помощью магического транса. Грубо, но эффективно…

Здесь мне делать было нечего. Но оставался ещё четвёртый раненый. Я повернулась…  и в этот миг жуткий, нечеловеческий вопль, донесшийся от стола, заставил буквально подскочить всех, кто сейчас находился в доме.

Брат Витин уже не бормотал – он почти выкрикивал непонятные большинству его соплеменников слова на чужой, Церковной Речи, высоко над головой держа агмарилловую звезду, которая стремительно наливалась белым светом. А лежавший на столе человек, раненый в живот, кричал дико, кричал бешено, не приходя в сознание, и извивался словно червяк, попавший на рыболовный крючок…

Отторжение!…  Зубы предательски заскрежетали. Я слишком хорошо знала, что это, для того, чтобы поверить, что этого не может быть…

Раньше, чем успела понять, что делаю, я одним прыжком оказалась рядом со Светлым Жрецом и что было силы толкнула его в бок. Не ожидавший подобного Витин отлетел на несколько шагов в сторону. Светоч выпал из его рук. Глухо застучал по полу, покатился под стол, угасая на ходу…

– Ты…  Да как ты смеешь, мерзавка!!!

В мгновенно воцарившейся гнетущей тишине толстый церковник ринулся ко мне, замахиваясь кулаком…  Я без особого труда блокировала удар предплечьем, увернулась с траектории, оказавшись за правым плечом жреца, и крикнула ему прямо в ухо:

– Он умирает!!! Ты почти убил его, неужели не видишь?!

– Ты!…  Маленькая…  Паршивая…  Дрянь!!!

Второй удар Брата Витина также не достиг цели. Борясь с отчаянным желанием ударить его в ответ, я отскочила к дальнему концу стола.

– Агмарилл! Ты пытаешься исцелить его, но для него это – смерть! Как…  как для эльфа, для любого не-человека…  Ещё немного – и он умрёт, умрёт страшно! Забери подальше свою звезду…

– Я…  Тебя!…

И тут случилось то, чего я меньше всего ожидала. У меня…  внезапно появился союзник.

– … Брат Витин! – Хриплый бас принадлежал дюжему мужчине, чья широкая спина в этот самый миг загородила меня от разъярённого церковника. – А может, ельфа-то…  пусть её, а?

– Что-о-о?! – этот визг, похоже, должен был означать рёв…  – Да ты! С-с-святотатец!!! Да ты…  Ты знаешь, что я с тобой сделаю?!

– Пущай попробует, Светлый Брат…  – мужчина вроде бы просил, но звучала просьба весьма решительно. – Я подумал…  Ведь то, что на нас там, в лесу, напало…  Мож-быть, то такая дрянь, что самой магии Пресветлого…  ну, отвратна? И так отвратна, что и раненого этой гадиной она за неё принимает? И изничтожить хочет…  А ельфа…  ну, что она? Травки там муравки всякие…  худа от этого уж точно не будет. Куда уж оно, хуже-то…

Говоря, он аккуратно, но уверенно оттеснял пышущего ненавистью жреца подальше от стола. Видя такое дело, второй человек уже поднял с пола агмарилловую звезду, аккуратно оттряхнул от пыли…  Тем временем кто-то сзади осторожно постучал меня по плечу, а когда я обернулась, легонько кивнул головой – иди мол, смотри…

Я приблизилась к столу с противоположной от жреца стороны. Раненый был без сознания, весь в крови и поту. Я с трудом узнала Варду, который лишь недавно в добром здравии наведывался в мою избушку…

При ближайшем рассмотрении оказалось, что задет даже не столько живот, сколько бок. Рана была очень нехорошей…  но ещё можно было побороться. Я глубоко вздохнула, задержав дыхание – от остаточных следов агмарилловой волшбы, словно от ледяной воды, сводило скулы и зубы – и замерла оттого, что поняла:

– А ведь ты, похоже, прав, охотник…

Придуманная широкоплечим селянином на ходу небылица оказалась до невозможного близка к истине. Дело было вовсе не в том, что организм раненого по какой-то причине вдруг отверг целительную магию агмарилла, как мне это показалось вначале…

Проклятый агмарилл не лечил – он убивал человека! Убивал жестоко и быстро.

Но почему?!

Я подалась вперёд, фокусируя на раненом иное – внутреннее – зрение…  Мне нужна была его аура.

Перед глазами понемногу начали проступать радужные переливы, и я, не мешкая, сосредоточила внимание на том, что могло мне помочь…

Так…  А ведь Брат Витин на самом деле пытался его спасти! Вот следы формул, которые он применял – снятие боли, заговор крови, попытка срастить рассечённые ткани…  Простая и грубая магия людей, к тому же исполненная весьма «кустарно»– определённо, Старший Жрец не особо знался на целительстве. Но при обычных условиях, да ещё и опираясь на агмарилл, он справился бы неплохо…

Мне было известно о свойстве проклятого металла «сглаживать шероховатости» человеческой волшбы, вмиг преображая её: словно вырубленного топором деревянного идола – в изящную статуэтку тончайшей работы. Это было одной из причин того, почему люди оказались сильнее…

Но сейчас…  Что-то пошло не так.

Я озадаченно моргнула. По всему выходило, что агмарилл убивал вопреки целительским формулам, которые применял Светлый Жрец!…  Мгновения, когда Светоч прекратил действовать во благо и начал – во зло, мне уловить не удалось. Но вот же они, как на ладони – чёрно-бурые разводы, от которых просто разит смертью, рвущейся с поводка…  Ещё бы пару мгновений – и спасать охотника было бы поздно.

Почему так? С тех пор, как псоглавцы открыли людям тайну агмарилла, его сила и мощь была исключительно на пользу последним. И только им…

Агмарилловый Светоч должен был помочь человеку, а не убивать его. Может, и вправду, принял охотника за то существо, что так жестоко разделалось с ним?

Лежащий на столе Варда дёрнулся, застонал. Я поспешила вернуть себе привычное зрение – что делать, я уже примерно поняла, а большего аура всё равно не поведает…

Я протёрла руки чистой тряпкой и полезла в свою сумку. После такого масштабного магического воздействия становилось ясно, как лунная ночь – любая лишняя волшба может стать для человека смертельной…  Даже среди растительных эликсиров нужно было выбрать такие, в основе которых были бы в первую очередь природные, а не магические свойства ягод, деревьев и трав. К счастью, в сумке нужные снадобья были.

А теперь – очень внимательно…  Никаких напевов, никаких формул. Просто…  Просто. Здесь – промыть, тщательно, но очень осторожно – чтобы кровь не пошла сильнее…  Сюда – тампон, густо смоченный в растворе с неприятным запахом; этот запах усиливается по мере того, как очищается рана – что ж, иногда жизнь пахнет и так…  Обезопасить, обеззаразить…  Пережать, стянуть, соединить. Присыпать или смочить – где щедро, не скупясь – а где и совсем слегка, с особой тщательностью отмеряя капли или крупинки…  Зажать, закрыть. Теперь перебинтовать – так, чтобы было одновременно и туго, и не слишком давило…  Ещё пара витков, закрепить конец. Фух-х. Всё…

Под пристальными взглядами множества людей, держащихся толпой, но на почтительном расстоянии от стола, я устало вздохнула, прежде чем начать собирать разбросанные склянки и пузырьки. Отчаянно работая локтями, ко мне из глубины горницы протолкалась давешняя старуха, уже, по-видимому, закончив с лечением своего подопечного…  Я не стала ожидать, пока на меня набросятся с расспросами.

– Если дотянет до утра – будет жить…  Перенесите его в постель, только аккуратно. – Кивнула на оставшийся на столе увесистый мешочек. – Этим будете отпаивать, когда придёт в себя. Им же пропитывать бинты, когда будете менять повязки. Да…  Если есть при нём какие амулеты, обереги – попрячьте. И это – пусть пока побудет дальше от него…

Я потянулась к шее Варды, аккуратно подцепила за ниточку висящий на ней крошечный Светоч и разрезала нить ножом. Преодолевая отвращение, подхватила второй конец нити, не давая куску агмарилла упасть, и вытянула руку с качнувшейся в воздухе звёздочкой вперёд. Дюжий охотник – тот, который заслонил меня от жреца, поколебавшись, сделал шаг мне навстречу, протягивая ладонь, в которую я с видимым облегчением и поспешила опустить звезду…

– Будь! Ты! Проклята!!!

За неимением лучшего варианта, Брат Витин попытался испепелить меня взглядом, полным злобы и ненависти. Когда не получилось, резко развернулся и исчез за порогом, успев бросить:

– Богомерзкая ведьма! Ты за это поплатишься!…

Громко хлопнула дверь и на мгновение стало совсем тихо – так, что слышно было бы муху, вздумай она пролететь…  Затем замершие было в нерешительности люди вдруг резко вспомнили, чем они до того занимались, и в избе опять возобновилась суета. У стола, на котором лежал Варда, моё место заняла громкоголосая старуха и теперь, повинуясь её указаниям, трое мужчин осторожно перекладывали лежащего без сознания охотника на широкую грубую простыню – видимо, готовясь-таки его перенести.

Я постояла у стенки, прикрыв глаза и постаравшись отрешиться от всего вокруг. Это было нетрудно – теперь, когда я перестала быть нужна, на меня просто больше не обращали внимания…  Когда силы немного восстановились, я застегнула кожух поплотнее, накинула сумку на плечо и, никем незамеченная, вышла в ночь, оставив за спиной залитую светом избу с кровью на полу и людским галдежом.

Толпа во дворе заметно поредела – во-первых, больше нечего было ждать новостей, ну, а во-вторых, прошло уже довольно много времени – за полночь давно перевалило, и морозец крепчал…  Но самые стойкие мужики – а таких всё же было немало – остались. Собрались по неравным кучкам в разных концах двора и негромко переговаривались, поглядывая на светящиеся окна – с беспокойством, но без прежней суеты. Когда скрипнула дверь, те, кто стоял ближе всего к крыльцу, обернулись.

– Ну что, ельфа? – спросил один, нещадно дымя самокруткой.

О состоянии охотников им уже было известно, и вопрос был дежурный.

Я пожала плечами.

– Сделала, что смогла.

Как я и ожидала, интерес ко мне тут же потеряли. До меня то и дело доносились обрывки фраз. Я не вслушивалась, но поневоле складывала в голове недостающие фрагменты мозаики.

«Дейарис…».  «… в церкви» «… всеночное».

Ну, разумеется…  Кроме четверых раненых были и убитые, по которым сейчас правится всеночное бдение. И правит, разумеется, Младший Жрец – псоглавцы практически не колдуют, они не могут использовать агмарилл подобно людям, хоть он и не опасен для них так, как для всех остальных разумных рас. Помощь Дейариса раненым была бы бесполезна…

«… у Гнилого Болотца…». , «разошлись на две группы…». , «… напал внезапно…».

Тут ничего нового. Разве что одно – непонятная тварь проявила себя гораздо ближе к деревне, чем в первый раз.

«… никто не видел…». , «… пошли искать, когда не вернулись…». , «… только раненые и убитые…».

Я вздохнула. Всё понятно.

Что и говорить, на «почётный эскорт», с которым меня препроводили сюда, в обратную дорогу я могла не рассчитывать. Но, если честно, я даже была рада этому. Люди мне уже успели изрядно надоесть, а до своей избушки я вернее доберусь без приключений, если буду одна.

Я пересекла двор, вышла за калитку, аккуратно притворив её за собой, и медленно зашагала по знакомой дороге в лес, только сейчас каждой клеточкой ощутив, насколько сильно устала.

Готова поспорить, никто даже не обернулся мне вслед…

* * *

Ночь за окном понемногу бледнела, стыдливо пряча лунный взгляд за туманной дымкой вуали – казалось, её очень смущали скромные объятия серенького зимнего рассвета, которые, впрочем, с каждым мгновением становились всё смелее и настойчивей…

Вернувшись в избушку целая и невредимая, я не стала тратить время и силы на доступную мне простенькую охранную магию для своего жилища. Поборола глупое искушение придвинуть ко входной двери стол…  или сундук…  или и то и другое. Это всё равно было бы бесполезно…  Только слазала на чердак, чтобы достать меч, и теперь он лежал посреди стола – смутно различимыми в темноте комнаты очертаниями напоминая действительно хорошее оружие.

Меч бы мне тоже не помог. Но мне хотелось, чтобы он, как когда-то раньше, просто был рядом…

Я даже не зажгла свечу. Сбросила верхнюю одежду, быстренько ополоснула руки в тазу у входа, плеснула студёной водой в лицо. А потом забралась на постель, которую так и не удосужилась разложить. Села, обхватила руками колени – и принялась думать…

Что я знала о существе, невесть откуда объявившемся вдруг в лесу? О монстре, так жестоко растерзавшем одинокого охотника? О твари, что без труда расправилась с целой группой сильных вооружённых людей, вышедших на её поиски, и исчезла практически бесследно?

Да почти ничего.

Только то, что совершить подобное не могло ни одно из известных Миру живых существ.

Ответ был на первый взгляд, очевиден.

Нежить.

Но…

И вот тут начинались странности.

Во-первых – за исключением того слабого магического «эха» неясной мне природы, которое я засекла в заимке, я совершенно не чувствовала тварь, как это было бы, появись в лесу внезапно любая нежить, обладающая подобной силой. Лес бы не принял её – выдавал, как нечто чуждое, грубо вторгшееся в многосложную природную гармонию, разбившее естественный порядок. Для Говорящего-с-лесом это существо было бы подобно тёмному камню, брошенному на песчаное дно прозрачного как слеза пруда. Не заметить его было бы невозможно. Однако в этот раз «пруд» для меня был «кристально-чист»…  Весь обратный путь от деревеньки до Сибиллиной избушки я пыталась Говорить, но сколько ни силилась услышать хоть что-нибудь непривычное, особенное – всё было бесполезно. Ничего настораживающего. Кроме того, что лес упорно не желал выдавать свою тайну…

Во-вторых, было ещё то, что успел сказать мне маленький Кари…

«Магия?» – «Да!» – «Нежить?» – «Да! Нет!» – «Откуда оно пришло?» – «Лес» – «Откуда оно в лесу?» – «Родилось…  Его дитя».

Смысл полученных образов ускользал от меня тем дальше, чем сильнее я старалась его разобрать. Как существо может быть и не быть нежитью одновременно?! Что за нелепица?…  И потом, нежить – дитя Леса?! Первое само по себе противоречит второму, ведь нежить – порождение магии, но никак не природы…

Что это?

Может, я просто неверно поняла Снежного Духа? Но – нет, образы были хоть и быстрыми, хаотическими, однако достаточно чёткими. Исключено…

Чем больше я размышляла, тем сильнее во мне крепчало досадное предчувствие: относительному покою ставшей уже привычной для меня полуотшельнической жизни неумолимо наступает конец. И уже наверняка было ясно, что ни я, ни жители Рогачика больше не могли считать себя в безопасности…  Единственную возможность хоть в какой-то мере защититься дала бы правда о существе, и нужно было постараться найти её как можно быстрее.

Я спрыгнула с кровати, быстрым шагом пересекла светёлку и откинула крышку старого сундука. Кое-что из его содержимого сейчас могло пригодиться.

Пора было действовать.

* * *

Самое основное место в моих планах занимало заклятье Призыва, уже единожды пришедшее мне на помощь. Я потратила уйму времени, терпения и сил – и была жутко разочарована, потерпев в результате полную неудачу…

Кари упорно не желали говорить со мной. Не имея возможности не явиться на зов, они при этом попросту «увиливали» от общения под видом того, что меня не понимают. Получалось у них мастерски…  Битый час любуясь на безмятежные пляски снежных малюток внутри пентаграммы – единственный ответ на любые мои расспросы – я окончательно убедилась в том, что бессильна заставить Духов поведать мне больше, чем они уже сказали…

Практически то же было и с другой призванной мною к «разговору» мелкой нежитью. Суровые, похожие на ожившие грибы, Болотники, проворные Лесовички, крошки-Ховрашки, обитающие под корнями деревьев – все они либо отмалчивались, либо утверждали, что ничего не знают. Так, сморщенная сухонькая Еловая Матушка с готовностью выбралась из ближайшего заснеженного дупла со мной «поболтать» – не так уж много у неё находилось в лесу собеседников. Однако когда я спросила, не случалось ли в этих краях в последнее время чего-нибудь странного, страшного, неправильного, не появлялись ли необычные существа – лишь долго качала похожей на прошлогоднюю шишку головой…  На вопрос, не родился ли недавно кто-то особенный в её владениях, скрипучим голосом принялась перечислять все прибавления в звериных, птичьих и насекомьих семействах…  Когда же я прямо поинтересовалась, знает ли она, кто напал на охотников у Гнилого Болотца, изрекла совсем уже непонятную фразу: «Коль посеяны снежинки, не диво, что всходит вьюга». И заторопилась обратно в дупло…

День, потраченный впустую, плавно перетекал в вечер, когда я – усталая, голодная и злая – наконец сдалась…  Ввалилась в комнату, почти не почувствовав её уютного тепла, сунула греться в печку чугунок с супом и, стащив с полки сухарь, плюхнулась на лавку, на ходу откусывая половину.

Приближалась ночь, и ничего хорошего она не сулила. Кто знает, как надолго затаилась тварь и где в следующий раз она проявит себя? Думать о том, что одинокая лесная избушка с единственной жилицей для неведомого монстра будет привлекательнее многолюдной деревеньки, упорно не хотелось…  А я ведь так ничего и не узнала.

У меня оставалась только одна идея, и я упорно пыталась её прогнать. Потому что она мне очень не нравилась. И тем не менее, чем дальше, тем больше становилось понятно, что ничего другого мне не остаётся.

Нужна была вылазка на Гнилое Болотце – разыскать место, на котором охотники пересеклись с тварью, внимательно там осмотреться и поискать то, что сможет мне помочь. Хотя бы какую-нибудь зацепку…  И самое печальное, что заняться этим надо было не откладывая.

Я заставила себя подняться, чтобы вытащить из печки суп. Отлила немного в тарелку, помешала, хлебнула пару ложек, даже не различая вкуса…

Конечно, отправиться с утра было бы куда предпочтительней. Однако вряд ли я располагала этим временем. Человек в заимке погиб, когда устроился на ночлег, а на охотников у Болотца напали средь белого дня…  Судя по всему, для твари что день, что ночь были в одну цену.

Для меня, пожалуй, тоже – в лесу я одинаково хорошо ориентировалась и под солнцем, и при луне. Шансы избежать встречи с монстром были одинаковыми. Равно как и наткнуться на него. При этом я прекрасно понимала, что в последнем случае мало мне не покажется…

Странный скрежещущий звук привлёк моё внимание, и я опустила глаза на стол. А суп, оказывается, кончился, и теперь я усердно помешивала ложкой в пустой миске…

М-да. Очень мне не нравилась эта затея…  Тем паче, что как не привлечь к себе внимание твари, я не имела ни малейшего понятия.

«Равнодушником» тут явно не обойтись…  Более того, если эта сущность сродни высшей нежити, то нужно ещё знать, какая магия её отвадит, а какая – только насторожит и послужит «приманкой». Придётся рассчитывать только на собственные силы и, Ashratt забери, интуицию – ох, негусто…

Я невесело хмыкнула. Интуиция хороша в бою, да когда нужно споро выбирать из кажущегося равноценным, то делать или это…  Но поручить ей решать, за какое дерево завернуть или в какие кусты вломиться – рано или поздно как пить дать, нарвёшься на неприятность, проводник как раз из неё неважный…

Проводник?

Погоди-ка…

Я со стуком отбросила ложку на стол.

Ну почему я сразу об этом не подумала?!

Сундук всё ещё стоял с открытой крышкой. Я рухнула рядом на колени, принялась усердно рыться в содержимом, пробираясь к самому дну. Где же, где же она?! Ага, вот!…

Перед моими глазами замелькал пёстрый край старенького вязаного платка, принадлежавшего ещё Сибилле. То, что было завёрнуто в платок, тоже досталось мне от неё в наследство…  Я аккуратно развернула ветхую ткань, доставая свечу.

Толстая – три пальца, не меньше; грязно-серого цвета – она почти не горела, судя по тому, что воск у фитиля едва оплыл…  И то верно: людям это заклятье даётся с большим трудом – как, впрочем, и вся магия Земли, самой бескомпромиссной и упрямой из пяти стихий. А вот народу Rocca, к счастью, способности к ней дарованы по праву рождения…

Я выскочила на двор как и была, в безрукавке. Снаружи уже вовсю сгущались сумерки и стремительно темнело, однако всё, что меня интересовало, можно было найти прямо у крыльца.

Разгрести снег ладонью не составило труда, а вот мёрзлую землю под ним пришлось подрыть ножом…  Я кое-как наскребла горсть в прихваченный с собой мешочек и поспешила вернуться в светёлку, пока ещё не замёрзла сама.

Третий нужный мне компонент тоже нашёлся довольно быстро. Достаточно было бегло осмотреть коврик у входа, тёплый уголок у печки, кровать – и в руке у меня оказались несколько коротких пепельных шерстинок.

Можно было начинать.

…  Свечу я зажгла прямо от печки. Подождала чуть-чуть, пока разгорится фитиль, а потом укрепила её в плошке на столе. Откупорила маленький пузырёк с едко пахнущим эликсиром и, внутренне поморщившись, отпила пару глотков.

Всё внутри как будто опалило огнём. Голова закружилась, перед глазами быстро-быстро замелькали пятна: красные, синие…  Я пошатнулась, но на ногах устояла. Тем более, неприятные ощущения довольно скоро пропали, заодно забирая с собой усталость и жажду сна. Чувствуя, как с каждым мгновением прибывают силы и проясняются мысли, я пожалела только об одном: что «Tearr'd Bliss» – «Благословение Теарра» – нельзя использовать чаще, чем раз в луну…  Жалко было тратить возможность, которую я заботливо берегла на самый крайний случай, но в этот раз без помощи эликсира мне было не обойтись.

Вызвать из памяти нужный образ и сосредоточиться на нём не составило труда. Прости, парень, что вторгаюсь в твоё личное пространство…  Но ты действительно мне очень нужен сейчас.

Одну за другой я сожгла в пламени свечи найденные шерстинки. Прищурив глаза, подождала, пока огненный язычок сменит цвет с жёлтого на алый.

Оставалось позвать.

«Где же ты? Где? Отзовись!…».

Ага…

Отклик вернулся ко мне практически сразу, и он был довольно силён. Тот, кого я искала, находился поблизости. Хотя на глаза мне не попадался уже несколько дней…

Скорее всего, он почувствовал магический «интерес» к собственной персоне и наверняка насторожился. Однако вряд ли сразу понял, что я его ищу…  Лишь бы только дал мне чуточку времени и не поспешил уйти подальше.

Я поспешно схватила со стола нож, ткнула остриём палец. Две капли моей крови алыми бусинками скатились в подставленный мешочек, в котором лежала принесённая со двора горсть земли. Следом я наклонила над мешочком свечу, щедро накапала внутрь воска, внимательно следя за тем, чтобы он не загасил огонь – иначе связь попросту оборвётся…  Затянула шнурок на мешке и крепко сжала в ладони.

«Фукнула» на свечу – она больше не была нужна. Теперь – только схватить со стола меч и выскочить за дверь в чёрно-белую зимнюю ночь, ведь я точно знала, куда нужно идти…

* * *

Слепленный на скорую руку «искатель» уверенно вывел меня на лысый холмик, окруженный невысокими кустами и одиночными деревьями. Даже в сумерках отсюда хорошо просматривалась моя избушка – до неё было не больше полёта стрелы.

Полянка выглядела пустой и заброшенной; снег, укрывающий её, был девственно чист. Было темно и совершенно тихо, казалось, кроме меня, здесь никого нет…  Однако я отчётливо ощущала взгляд, пристально следящий за мной откуда-то совсем неподалёку.

– Кис…  – негромко позвала я, осторожно оглядываясь по сторонам. – Послушай, я знаю – ты здесь. Пожалуйста…  помоги мне.

Я прислушалась, стараясь не делать резких движений. Молчание было мне ответом, но ощущение наблюдающего за мной взгляда не пропадало.

– Кис, – я облизнула заветрившиеся губы. – Я действительно не знаю, почему ты тогда исчез…  Я не знаю, что могло тебя напугать. Но догадываюсь, хотя ума не приложу, как это связано со мной и моим домом…

Мне показалось, или…  Чужое напряжённое внимание, поначалу так чётко направленное на меня, внезапно стало «таять», расплываться…  Нет!

– Кис, ну пожалуйста!…  – в отчаянии взмолилась я. – Не уходи! Ты ведь не один день знаешь меня, мы не раз делили пищу и кров…  Ты помогал мне охотиться, я залечивала твои раны и всегда берегла для тебя место у огня…  Я никогда не делала тебе ничего плохого!…  Разве не так?! Почему же сейчас ты решил, что что-то могло поменяться?

Я совсем не была уверена, но, по-моему, Кис всё-таки остался…  Отошёл ещё дальше, однако из виду меня не потерял. Сейчас я больше всего на свете хотела бы знать, о чём он думает…

– Я прошу – просто помоги мне понять, что происходит! Что в лесу не так? Я слепа и глуха, лес молчит и не хочет отвечать на мои вопросы…  Но ты ведь что-то видел. Видел, верно? Что?? Мне нужно знать, чтобы понять, что с этим делать…

Я помолчала и, пересилив себя, добавила, уже совсем тихо:

– Потому что…  Мне тоже страшно, Кис.

Я уже не обращала внимания на амулет. Связь давно порвалась – её нужно было поддерживать, я же полностью переключилась на то, чтобы убедить моего хирата поверить мне. Я почти смирилась с тем, что он предпочёл уйти, когда ветки кустов на противоположной стороне полянки вдруг дрогнули, осыпая снег…

Знакомая поджарая фигура выбралась на поляну и, неслышно ступая мягкими лапами по белому ковру, остановилась в нескольких шагах от меня.