Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й (ЛП)"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 55 страниц)

Возбуждение, вызванное речью Магуа, постепенно улеглось. Воины заняли свои места, и облака дыма снова наполнили хижину. Прошло с полчаса. Никто не произнес ни слова, почти никто не повернул головы. Царило важное, сосредоточенное молчание, всегда наступающее после бур¬ ной сцены среди этих людей, которые были так пылки и в то же время отличались большим самообладанием. Когда вождь, просивший помощи Дункана, выкурил свою трубку, он сделал окончательную и на этот раз успеш¬ ную попытку уйти из хижины, пригласив молчаливым же¬ стом мнимого лекаря следовать за ним. Пройдя сквозь клубы дыма, Дункан с радостью вдохнул свежий воздух прохладного летнего вечера. Вместо того чтобы пойти между хижинами, где Хейворд производил свои безуспешные поиски, спутник его свернул в сторону и пошел прямо к подошве горы, господствовав¬ шей над поселком; подниматься на гору приходилось по извилистой узкой тропинке. На прогалине мальчики возоб¬ новили свои игры. Пламя костров осветило путь вождя и Дункана, придавая еще более мрачный характер суровому пейзажу. Они вошли в расселину, поросшую, кустарником. Как раз в этот момент вспыхнувшее могучее йламя костра ярко осветило всю окрестность, и какое-то темное, таинст¬ венное существо неожиданно встало на их пути. Индеец остановился. Большой черный шар начал двигаться совершенно не¬ объяснимо для Дункана. Пламя снова усилилось, его свет упал на таинственное существо. Теперь даже Дункан узнал его по беспокойным и неуклюжим телодвижениям. Это был медведь. Он громко и свирепо завыл, но не выказывал дру¬ гих признаков враждебности. Гурон был, по-видимому, уверен в мирных намерениях странного пришельца; вни¬ мательно посмотрев на него, он спокойно продолжал свой путь. Дункан знал, что ручные медведи часто живут у индей¬ цев, и тоже спокойно следовал за своим спутником, пред¬ полагая, что этот медведь – любимец племени. Гурон про¬ шел мимо зверя, не теряя времени на дальнейшие наблюде¬ ния. Но Хейворд невольно оглядывался на медведя, боясь нападения сзади. Его беспокойство нисколько не уменьши¬ лось, когда он увидел, что медведь бежит за ними по тро¬ пинке. Он хотел заговорить, но в эту минуту индеец, отво¬ 746

рив дверь из древесной коры, вошел в пещеру, находив¬ шуюся в глубине горы. Дункан шагнул вслед за ним, радуясь возможности по¬ ставить хотя бы легкую преграду между собой и медведем, как вдруг почувствовал, что дверь вырывают из его рук; и опять увидел косматую фигуру. Они находились теперь в узкой длинной галерее среди двух скал; уйти оттуда, не встретившись с животным, было невозможно. Молодой че¬ ловек быстро шел вперед, стараясь держаться как можно ближе к своему проводнику. Медведь ревел время от вре¬ мени, идя за ним, и раза два клал ему на плечи свои гро¬ мадные лапы. Трудно сказать, как долго выдержали бы нервы Хей¬ ворда, попавшего в такое необыкновенное положение, но, к счастью, перед глазами его замерцал слабый свет, и вско¬ ре они дошли до места, откуда он исходил. Огромная пещера в глубине скалы была кое-как приспо¬ соблена для жилья. Перегородки были сделаны из камней, ветвей и древесной коры. Отверстия наверху помещений давали доступ дневному свету, а ночью жилища освеща¬ лись кострами и факелами, которые сменяли дневной свет. Сюда гуроны складывали большую часть своих ценных ве¬ щей, общее достояние всего племени. Сюда же, как оказа¬ лось, была перенесена и больная женщина, которую счи^ тали жертвой сверхъестественных сил. Думали, что мучив¬ шему ее бесу будет труднее совершать свои нападения на нее через каменные стены, чем через крыши хижин, сделанные из ветвей. Помещение, в которое попали Дункан и его проводник, было целиком отведено для больной. Проводник подошел к ложу больной; около нее стояло несколько женщин. Среди них Хейворд с удивлением уви¬ дел Давида. Одного взгляда на больную было достаточно для мни¬ мого врача, чтобы убедиться, что ее болезнь требует на¬ стоящих медицинских познаний. Она лежала как бы в па¬ раличе, равнодушная ко всему окружающему. Хейворд не испытывал чувства стыда, так как видел, что жизнь боль¬ ной нисколько не зависит от успеха или неудачи его ле¬ чения. Легкие угрызения совести, которые он чувствовал раньше, сразу утихли, и он стал подготавливаться к выпол¬ нению своей роли. Однако Дункан заметил, что его 747

предвосхитили и желают испробовать на больной могуще¬ ство музыки. Гамут в ту минуту, как вошли посетители, готовился излить свою душу в пении; подождав немного, он начал петь гимн, который мог бы произвести чудо, если бы толь¬ ко вера имела в данном случае какое-нибудь значение. Ему позволили допеть до конца, так как индейцы относи¬ лись с уважением к его воображаемой помощи. Хейворд был очень рад этой отсрочке. Когда замирающие звуки гимна донеслись до слуха Хейворда, он невольно отскочил, услышав, что кто-то сзади него повторяет их замогильным голосом. Оглянувшись, он увидел, что косматое чудовище, сидя в тени пещеры, беспокойно и неуклюже раскачивает¬ ся и повторяет тихим рычанием звуки гимна. Трудно описать впечатление, произведенное на Дави¬ да таким странным эхом. Глаза его широко раскрылись, голос внезапно пресекся от изумления... Под влиянием чувства, скорее похожего на страх, чем на удивление, он громко крикнул Хейворду: «Она близко и ждет вас!» – и стремительно выбежал из пещеры. Глава XXV Миляга. А у вас роль Льва переписана? Вы мне теперь же ее дайте, а то у меня память очень туга на ученье. П иг в а. Тут и учить-то нечего, и так сы¬ граешь, тебе придется только рычать. Шекспир, «Сон в летнюю ночь» Эта сцена представляла собой странную смесь смешно¬ го с торжественным. Животное продолжало раскачивать¬ ся, по-видимому нисколько не уставая; но его смешные по¬ пытки подражать мелодии, напеваемой Давидом, прекра¬ тились, лишь только последний покинул поле действия. Слова Гамута, брошенные им на его родном языке, как по¬ казалось Дункану, имели тайный смысл, хотя ничто из окружающего не помогало обнаружить предмет его поист ков. К ложу больной подошел вождь и дал знак удалиться женщинам, собравшимся толпой, чтобы посмотреть на ис– 748

кусство незнакомца. Женщины послушались безропотно, но неохотно. Когда замолкло эхо, разбуженное хлопнувшей в отдалении дверью, вождь указал на больную, кото¬ рая была его дочерью, как оказалось впоследствии, и сказал: – Пусть брат мой покажет свою силу. Призванный так повелительно к исполнению принятой на себя роли, Хейворд с тревогой подумал, что малейшее колебание может оказаться опасным. Он постарался при¬ помнить те своеобразные заклинания и странные обряды, которыми индейские колдуны прикрывают обыкновенно свое невежество и бессилие. Более чем вероятно, что в том состоянии смятения, в котором был Дункан, он мог тут же сделать какую-нибудь роковую ошибку, если бы грозный рев четвероногого не остановил его в самом начале. Три раза он возобновлял свои попытки и всякий раз встречал то же непонятное сопротивление, причем при каждом пе¬ рерыве рев животного казался все более диким и гроз¬ ным. – Демоны ревнуют, – сказал гурон, – я ухожу. Брат, эта женщина – жена одного из моих самых храбрых вои¬ нов, поступи с ней справедливо... Тише, – сказал он раз¬ драженному зверю, – я ухожу. Дункан остался в странном, пустынном помещении на¬ едине с беспомощной больной и опасным зверем. Послед¬ ний прислушивался к движениям индейца с тем смышле¬ ным видом, которым отличаются медведи, пока новый звук эха не возвестил, что вождь вышел из пещеры. Тогда мед¬ ведь повернулся, подошел, переваливаясь, к Дункану и сел против него в своей обычной позе. Молодой человек оглянулся вокруг, ища орудия, что¬ бы отразить нападение, которого он ожидал. Но настроение животного, по-видимому, внезапно из¬ менилось. Он уже не ворчал, не выражал никаких других признаков гнева; все его громадное косматое тело тряслось как бы от какого-то странного внутреннего волнения, не¬ уклюжими передними лапами он тер свою словно ухмы¬ ляющуюся морду. Хейворд не сводил глаз с медведя и вдруг увидел, как страшная голова упала набок и на ее месте по¬ явилось добродушное лицо разведчика. – Тсс! – сказал осторожный житель лесов, прерывая восклицание Хейворда. – Негодяи бродят вокруг. 749

– Скажите, что означает этот маскарад и почему вы решились на такое отчаянное предприятие? – Ах! Бывают случаи, когда приходится отложить в сторону и благоразумие и расчет, – ответил разведчик. – Но так как всякая история должна начинаться с начала, то я расскажу вам все по порядку. После того как мы рас¬ стались, я поместил коменданта и сагамора в старой хижине бобра; там они в большей безопасности от гуронов, чем в крепости Эдвард: северо-восточные индейцы продолжают почитать бобров, так как среди индейцев еще не завелись торговцы. Потом мы с Ункасом, как было уговорено, по¬ шли к индейскому лагерю. Вы не видели Ункаса? – Видел, к великому своему огорчению. Он взят в плен и приговорен к смерти. Казнь должна совершиться на рас¬ свете. – Я предвидел, что такова будет его судьба, – прого¬ ворил разведчик уже не таким веселым тоном, как прежде. Но вскоре голос его приобрел обычную твердость, и он про¬ должал: – Его несчастье, собственно, и привело меня сю¬ да, потому что нельзя оставить в жертву гуронам такого чудесного малого. Вот обрадовались бы негодяи, если бы могли привязать сразу к одному столбу Быстроногого Оле¬ ня и Длинного Карабина, как они называют меня! Хотя я никогда не мог понять, почему они назвали меня так, по¬ тому что между выстрелом из «оленебоя» и выстрелами из канадских карабинов такая же разница, как между мелом и кремнем... – Рассказывайте по порядку, – нетерпеливо прогово¬ рил Хейворд, – ведь мы не знаем, когда могут вернуться гуроны. – Нечего бояться их. Они знают, что «исцелителю» надо дать время. У нас не будет никакой помехи, как у проповедника в начале двухчасовой беседы... Итак, мы с Ункасом встретились с плутами, которые возвращались в селение. Мальчик зашел слишком далеко для разведки. Впрочем, его нельзя и осуждать за это, так как кровь у не¬ го горячая, к тому же один из гуронов оказался трусом, бежал и таким образом завел его в засаду. – Но этот гурон дорого поплатился за свою слабость! Разведчик многозначительно провел рукой по горлу и кивнул головой, как бы говоря: «Я понимаю смысл ваших слов». 750

Затем он продолжал: – После исчезновения мальчика я, как вы можете су¬ дить, бросился на гуронов. Между мной и двумя из отставших произошла стычка; но это не относится к делу. Итак, после того как я застрелил этих чертей, я подошел без всякого затруднения к хижине. Счастье благоприятст¬ вовало мне и привело как раз к тому месту, где один из самых знаменитых колдунов этого племени одевался, как мне хорошо известно, для серьезной борьбы с сатаной. Лов¬ кий удар по голове ошеломил обманщика. Потом я набил ему рот орехами, чтобы он не вздумал кричать, привязал его между двумя молодыми деревцами, воспользовался его вещами и принял на себя роль медведя, чтобы иметь воз¬ можность продолжать дело. – И вы сыграли роль удивительно: сам медведь был бы посрамлен вашей игрой. – Боже мой, майор, – возразил польщенный житель лесов, – плохой бы я был охотник, если бы, изучая так долго в пустыне повадки и нравы животных, не сумел их изобразить! Будь это дикая кошка или настоящая панте¬ ра, я устроил бы вам представление, на которое стоило бы посмотреть. А такое неуклюжее животное изобразить п во¬ все нетрудно... Но где же девушка? – Бог знает! Я побывал во всех хижинах поселения и не нашел ни малейшего следа. , – Вы слышали, что сказал певец, покидая нас: она близко! Простофиля испугался и спутал поручение, но его слова имеют глубокий смысл. Медведь должен уметь ла¬ зить – поэтому я загляну через стены. Может быть, в этих скалах скрыты горшки с медом, а я, как известно, живот¬ ное, любящее покушать сладенького. Разведчик оглянулся, смеясь над своей собственной шуткой, и стал влезать на перегородку, подражая неуклю¬ жим движениям медведя. Но едва он добрался до верха, как сделал знак Хейворду, чтобы тот молчал, и спустился вниз чрезвычайно поспешно. – Она здесь, – шепнул он, – и вы найдете ее за этой дверью. Я сказал бы несколько слов утешения бедняжке, да боюсь, чтобы она не сошла с ума при виде такого чудо¬ вища, хотя следует признаться, что и вы, майор, не очень– то привлекательны в этой разрисовке. Дункан, стремительно бросившийся было к двери, оста¬ 751

новился мгновенно, услышав такие обескураживающие слова. – Разве я уж так отвратителен? – спросил он с пе¬ чальным видом. – Волка вы не напугаете и английским гвардейцам не помешаете дать залп, но я видел вас более красивым. Ва¬ ше лицо, разукрашенное разноцветными полосами, может, пожалуй, показаться недурным индейским женщинам, но белокожие девушки отдают предпочтение людям одинако¬ вого цвета с ними. Смотрите, – прибавил он, указывая на трещину в скале, откуда вытекала вода, образуя малень¬ кий источник кристальной чистоты, – вы легко можете избавиться от мазпи сагамора, а когда возвратитесь, я по¬ пробую разукрасить вас по-новому. Колдуну так же при¬ вычно изменять свою окраску, как щеголю менять свою одежду. Осторожному охотнику не пришлось слишком долго убеждать Хейворда. Он еще говорил, а Дункан уже при¬ ступил к умыванию. В одну минуту с лица его исчезли все страшные и комические черты, и юноша снова появился в том виде, каким одарила его природа. Приготовившись ;га^ ким образом к свиданию с любимой, он поспешно простил¬ ся с товарищем и исчез в указанном ему направлении. Разведчик снисходительно смотрел ему вслед, покачивая головой и бормоча всякие пожелания; потом он очень хлад¬ нокровно занялся исследованием состояния кладовой г-уро– нов. Пещера, между прочим, употреблялась и для храпе¬ ния охотничьей добычи. У Дункана не было иного проводника, кроме слабого света, мерцавшего вдали, но этот свет служил полярной звездой для влюбленного. При помощи этого света он до¬ брался до цели своих стремлений – другого отделения пе¬ щеры, предназначенного для содержания такой важной пленницы, какой была дочь коменданта крепости Уильям– Генри. Помещение было заставлено многочисленными ве¬ щами, добытыми при разгроме злосчастной крепости. Сре¬ ди всего этого хаоса Дункан нашел ту, которую искал, – бледную, встревоженную, перепуганную, по прекрасную. Давид уже подготовил ее к его посещению. – Дункан!.. – вскрикнула она голосом, который дрожал, словно испуганный своими собственными звуками. 752 24

– Алиса!.. – ответил он, перепрыгивая через супдукп, ящики, оружие и мебель. – Я знала, что вы не покинете меня, – сказала она, взглянув на него, и румянец показался на мгновение на ее печальном лице. – Но вы один! Как ни благодарна я вам за память, мне все же хотелось бы, чтобы вы были не один. Дункан, заметив, что она дрожит так, что не в состоя¬ нии держаться на ногах, ласково заставил ее сесть и рас¬ сказал ей все главные события, уже известные читателю. Алиса слушал ¡а его, задыхаясь от волнения; когда молодой человек упомянул о горе несчастного отца, слезы потекли по щекам дочери в таком изобилии, словно она никогда не плакала прежде. Но нежность Дункана скоро успокоила взрыв ее чувств, и она выслушала его до конца вниматель¬ но, хотя и не совсем спокойно. – А теперь, Алиса, – прибавил молодой человек, – многое зависит только от вас. С помощью нашего опытно¬ го, неоценимого друга, разведчика, мы можем уйти от это¬ го дикого племени, но для этого потребуется все ваше му¬ жество. Помните, что вы возвратитесь в объятия вашего отца, помните, что его счастье, так же как и ваше, зави¬ сит от усилий, которые вы сделаете! – Я на все готова ради отца, который так много сде¬ лал для меня! – И ради меня также, – продолжал молодой человек, •нежно пожимая руку, которую держал в своих руках. Невинный, полный удивления взгляд, брошенный на Дункана, убедил его в необходимости объясниться. -г Здесь не место и не время, для того чтобы задержи¬ вать вас сердечными признаниями, – проговорил он, – но чье сердце, переполненное, как мое, не пожелало бы сбро¬ сить тяжесть? Говорят, несчастье связывает людей боль¬ ше, чем что-либо другое; наше общее страдание из-за вас оставило мало невыясненного между вашим отцом и мною. – А дорогая Кора, Дункан? Ведь правда, Кора не бы¬ ла забыта? – Не забыта, нет! О ней сожалеют, ее оплакивают, как редко оплакивают женщину. Ваш отец не делает разницы в своих детях, но я, Алиса... вы не обидитесь, если я ска¬ жу, что ее достоинства были несколько затемнены... 25 Фенимор Купер. Том 1 753

– Так, значит, вы не знаете достоинств моей сестры,– сказала Алиса, отнимая руку. – О вас она всегда говорит, как о самом своем дорогом друге. – Я с радостью буду считать ее своим другом, – по¬ спешно проговорил Дункан, – но относительно вас, Алиса, ваш отец дал мне позволение надеяться на еще более близ¬ кие и дорогие узы. Алиса сильно вздрогнула и отвернула на мгновение ли¬ цо, поддавшись волнению; но она овладела собой настоль¬ ко, чтобы не выказать его. – Хейворд, – сказала она, смотря ему прямо в лицо с трогательным выражением невинности и мольбы, – не настаивайте, прежде чем я не повидаюсь с отцом и не по¬ лучу от него благословение! «Я не должен говорить больше, но меньше не мог», – хотел сказать молодой человек, но легкий удар по плечу прервал эти слова. Он вскочил на ноги, обернулся, и взгляд его упал на темную фигуру и злобное лицо Магуа. Глубо¬ кий гортанный смех дикаря звучал в эту минуту для Дун¬ кана адской насмешкой демона. Последуй он внезапному порыву бешенства, он бросился бы на гурона и нашел бы выход в смертельной борьбе. Но без оружия, не зная, ка¬ кую помощь может призвать его враг, принужденный обе¬ регать ту, которая стала более чем когда-либо дорогой его сердцу, молодой человек тотчас же оставил это отчаянное намерение. – Что вам нужно? – спросила Алиса, кротко склады-» вая на груди руки. Стараясь скрыть свой смертельный страх за Хейворда, она приняла холодный, надменный вид, с которым обыкновенно встречала своего похитителя. Торжествующий индеец принял снова строгий вид, но осторожно попятился перед грозным взглядом молодого человека. Одно мгновение он пристально смотрел на обоих своих пленников, потом отошел в сторону и загородил бревном дверь, но не ту, в которую вошел Дункан. Моло-* дой человек понял теперь, почему дикарь мог застать его врасплох, и, считая себя безвозвратно погибшим, прижал к груди Алису, готовясь встретить участь, о которой он почти не сожалел, так как должен был ожидать ее в об¬ ществе своей любимой. Но Магуа, очевидно, не намеревал¬ ся прибегать к немедленному насилию. Его первые меры были предприняты, для того чтобы задержать нового плен¬ 754

ника; он даже не взглянул вторично на неподвижные фи¬ гуры в центре пещеры, пока не лишил их всякой надежды ускользнуть через вход, которым он сам воспользовался. Хейворд следил за каждым его движением. Он оставался твердым, продолжая прижимать к сердцу хрупкую фигуру Алисы, слишком гордый, чтобы просить пощады у врага. Когда Магуа закончил свою работу, он подошел к пленни¬ кам и сказал по-английски: – Бледнолицые ловят в западню умных бобров, но краснокожие умеют ловить ингизов. – Гурон, делай же свое гнусное дело! – крикнул в волнении Хейворд, забывая, что дело идет о жизни двух людей. – И ты и твое мщение одинаково презренны! – Скажет ли эти слова белый человек, когда будет стоять у столба пыток? – спросил Магуа. Насмешливая улыбка, сопровождавшая эти слова, ясно показывала, как мало он доверяет решимости молодого человека. – Как здесь, в лицо тебе, так и перед всем твоим на¬ родом! – Хитрая Лисица – великий вождь! —= ответил инде¬ ец. – Он пойдет и приведет своих воинов смотреть, как бесстрашно может смеяться бледнолицый над своими муками. С этими словами он повернулся и хотел идти по прохо¬ ду, которым шел Дункан, когда раздавшийся рев заставил его поколебаться. В дверях появилась фигура медведя. Он стоял, покачиваясь, по обыкновению, из стороны в сторо¬ ну. Магуа несколько времени внимательно смотрел на не¬ го. Он стоял гораздо выше предрассудков своего племени и хотел пройти мимо с холодным презрением, как только узнал хорошо знакомое одеяние колдуна. Но новый, более громкий и грозный рев заставил его остановиться. Потом он внезапно, как бы решив не шутить далее, уверенно по¬ шел вперед. Животное медленно отступило и, дойдя до прохода, стало бить лапами по воздуху. – Глупец! *– крикнул вождь на наречии гуронов. – Ступай играть с детьми и женщинами! Он еще раз попробовал пройти мимо воображаемого шарлатана, не думая даже пригрозить, что пустит в дело нож; или томагавк, который висел на его поясе. Внезапно животное вытянуло руки или, вернее, лапы и заключило его в объятия, которые по силе могли сравниться с объя¬ 755

тиями медведя. Хейворд, еле дыша, схватил кожаный ре¬ мень, которым был завязан какой-то узел, и, когда увидал, что разведчик словно приковал своими железными муску¬ лами руки врага к туловищу, бросился на дикаря и связал ему руки и ноги ремнем быстрее, чем мы успели расска¬ зать об этом. Когда гурон был окончательно связан, развед¬ чик перестал держать его, и Дункан положил своего врага на спину в совершенно беспомощном положении. Магуа боролся отчаянно, пока не убедился, что он в ру¬ ках человека гораздо более сильного. Во время борьбы он не издал ни одного звука. Но, когда Соколиный Глаз, же¬ лая вкратце объяснить свое поведение, Снял косматую го¬ лову животного и перед взором гурона появилось суровое, грозное лицо разведчика, спокойствие Магуа пропало, и он изумленно произнес обычное индейское «у-у-ух». – Ага! Язык вернулся к тебе! – усмехнулся победи¬ тель. – Ну, для того чтобы ты не употреблял его во вред нам, я заткну тебе рот. – Откуда вошел этот дьявол? – спросил разведчик, покончив с делом, которым занимался с большим усерди¬ ем. – Ни одна душа не проходила мимо с тех пор, как вы ушли. Дункан показал на дверь, через которую вошел Магуа. – Ну так выводите девушку, – продолжал его друг, – мы должны выбраться в лес. – Это невозможно! – сказал Дункан. – От страха она лишилась сил... Алиса! Моя милая Алиса, придите в себя!.. Все напрасно! Она слышит меня, но не в силах следовать за мной. Идите, благородный друг, спасайтесь и предо¬ ставьте нас своей участи. – Всякий след имеет конец, и всякое несчастье служит уроком! – возразил разведчик. – Вот, заверните ее в эту индейскую одежду. Спрячьте всю ее маленькую фигурку, а то в пустыне не найдется другой такой ножки – она вы¬ даст ее. Укутайте ее со всех сторон. Ну, теперь возьмите ее на руки и идите за мной. Остальное предоставьте мне. Дункан поспешно исполнял все его приказания, и не успел тот кончить своих слов, как он поднял на руки Али¬ су и пошел вслед за разведчиком к выходу по устроенной самой природой галерее. Они быстро прошли мимо боль¬ ной женщины, которая лежала в таком же положении, как они ее оставили, и совершенно одна. Когда они подошли 756

к маленькой двери из коры, голоса за нею показали им, что там собрались друзья и родные больной, терпеливо ожи¬ давшие позволения войти в пещеру. – Если я открою рот, чтобы заговорить, – прошептал Соколиный Глаз, – мой английский язык покажет плу¬ там, что среди них находится враг. Вы должны поговорить с ними на французском наречии, майор. Скажите, что мы заперли злого духа в пещере, а женщину несем в леса, чтобы поискать там целебных кореньев. Пустите в дело всю вашу хитрость. Дверь приотворилась, как будто кто-то прислушивался снаружи к тому, что делалось внутри, и разведчику при¬ шлось прекратить свои наставления. Яростный рев про¬ гнал подслушивавшего, и разведчик, смело распахнув дверь, вышел из пещеры, продолжая разыгрывать роль медведя. Дункан шел за ним по пятам и вскоре очутился в центре группы встревоженных родственников и друзей больной. Толпа, расступившись, дала дорогу отцу и, по-ви¬ димому, мужу больной. – Прогнал брат мой злого духа? – спросил отец. – Кто это на руках у него? – Твое дитя! – торжественно ответил Дункан. – Злой дух вышел из нее, он заперт в горах. Я отнесу жеп– щину на некоторое расстояние, чтобы укрепить ее на слу¬ чай других припадков. Она будет в вигваме воина, когда взойдет солнце. Когда отец перевел слова чужеземца на язык гуронов, среди дикарей послышался сдержанный шепот, выражаю¬ щий удовлетворение. Сам вождь сделал Дункану знак ид¬ ти дальше и проговорил громким, твердым голосом, с вели¬ чественным жестом: – Иди... Я мужчина, я войду в пещеру, чтобы сразить¬ ся со злым духом. Хейворд с радостью повиновался и уже прошел мимо маленькой группы, когда его поразили эти слова. – Разве мой брат сошел с ума, – воскликнул он, —» что так говорит? Он встретится со злым .духом, и тот вой¬ дет в него! А может быть, брат мой выгонит злого духа и он помчится за дочерью моего брата в леса! Нет, пусть де¬ ти мои ждут у пещеры и, если покажется дух, бьют его дубинами. Он хитер и укроется в горах, когда увидит, сколько людей готово сразиться с ним. 757

Это странное предложение возымело желанное действ вие. Вместо того чтобы войти в пещеру, муж и отец боль-« ной вынули томагавки и стали у входа, готовые излить свой гнев на воображаемого мучителя больной. Женщины и дети наломали ветвей и набрали камней для той же це¬ ли. Мнимые колдуны воспользовались этой минутой, чтобы исчезнуть. Соколиный Глаз, хотя и решился воспользоваться пред¬ рассудками индейцев, знал, что умнейшие из вождей не разделяют их, а относятся к ним только терпимо. Знал он и цену времени в подобных случаях. Как бы ни обманыва¬ ли себя индейцы и как бы их самообман ни помогал его планам, достаточно было малейшего повода для подозре¬ ния, запавшего в душу хитрого индейца, чтобы предприя¬ тие оказалось роковым. Поэтому он пошел тропинкой, по которой менее всего можно было ожидать преследования, п обошел поселение, не входя в него. Вдали, при свете ко¬ стров, видны были еще воины, переходившие от хижины к хижине. Но дети уже бросили свои игры, и ночная тиши¬ на понемногу начинала сменять шум и возбуждение хло¬ потливого и полного событий вечера. Алиса ожила под влиянием свежего воздуха, и так как ей изменили физические силы, а не память, то не потребо¬ валось объяснять все случившееся. – Дайте я попробую идти сама, – сказала она, крас^ нея оттого, что не могла раньше покинуть объятий Дун¬ кана. – Мне, право, лучше. – Нет, Алиса, вы еще слишком слабы. Девушка старалась освободиться, и Хейворд был вы¬ нужден расстаться со своей драгоценной ношей. Человек, принявший на себя личину медведя, конечно, не испыты¬ вал восхитительных ощущений влюбленного, несущего свою любимую на руках; может бытьг ему было неизвест¬ но и чувство невинного стыда, охватившего дрожавшую Алису. Когда он очутился на приличном расстоянии от хи¬ жины, он остановился и заговорил о предмете, который знал в совершенстве. – Эта дорога приведет вас к ручью, – сказал он. —» Идите по его левому берегу, пока не дойдете до водопада. Поднимитесь на холм направо, и вы увидите огни другого племени. Подите туда и просите защиты. Если это настоя¬ щие делавары, то вы будете в безопасности. Бежать далеко 758

с девушкой невозможно, – гуроны догонят нас и завладе¬ ют нашими скальпами, прежде чем мы пройдем десяток миль. Ступайте! Да хранит вас бог! – А вы? – с удивлением спросил Хейворд. – Ведь мы же не расстаемся с вами? – Гуроны держат в плену гордость делаваров: послед¬ ний отпрыск могикан в их власти. Я пойду разведаю, что можно сделать для его спасения. Если бы они сняли ваш скальп, майор, за каждый его волосок пало бы по плуту, как я обещал вам, но если к столбу поведут молодого са– гамора, то индейцы увидят также, как может умирать бе¬ лый друг могикан. Дункан, нисколько не обиженный тем, что житель ле¬ сов оказывал предпочтение Ункасу, стал убеждать его отказаться от такого отчаянного предприятия. Ему помога¬ ла Алиса: она присоединила свою просьбу к просьбам Хейворда, умоляя разведчика отказаться от намерения, сулившего столько опасностей и так мало надежды на успех. Все их красноречие было напрасно. Разведчик слушал их нетерпеливо и закончил разговор, сказав тоном, который сейчас же заставил замолчать Алису и доказал Хейворду, как бесполезны будут все дальнейшие возражения: – Я слыхал, что в молодости бывает чувство, привя¬ зывающее мужчину к женщине больше, чем отца к сыну. Может быть. Вот вы рисковали жизнью и всем, что дорого вам, чтоб освободить милую девушку, и я думаю, что по¬ добное же чувство лежит в основе вашеш поступка. Что касается меня, то я учил юношу обращаться с ружьем, и он щедро заплатил мне за это. Я сражался рядом с ним во многих кровавых схватках и, пока слышал треск его ружья с одной стороны и треск ружья сагамора с другой, я знал, что сзади меня нет врага. Зимой и летом, ночью и днем бродили мы вместе по пустыне, ели из одной посуды. Один из нас спал, пока караулил другой. И чтобы Ункаса пове¬ ли на муки, когда я рядом!.. Да раньше чем юноша погиб¬ нет из-за отсутствия друга, верность исчезнет на земле и «оленебой» станет безвредным, как свисток певца... Дункан выпустил руку разведчика. Тот повернулся и пошел твердыми шагами назад, к хижинам гуронов. Хей¬ ворд и Алиса, печальные, несмотря на счастье свидания, некоторое время смотрели ему вслед, потом пошли к отда¬ ленному селению делаваров. 759

Глава XXVI Основа. Дайте и мне сыграть Льва. III е к с п и р, «Сон в летнюю ночь» Несмотря на полную решимость выполнить свое наме¬ рение, Соколиный Глаз отлично понимал предстоящие ему затруднения и опасности. По возвращении в лагерь он на¬ пряг все силы своего острого ума, чтобы придумать, как обмануть бдительность и подозрительность врагов. Магуа и колдун, конечно, стали бы первыми жертвами, которые Соколиный Глаз принес бы ради своей личной безопасно¬ сти, если бы он не считал подобного поступка совершенно недостойным белого человека. Поэтому он отправился пря¬ мо к центру стана, надеясь на прочность веревок, которы¬ ми он связал индейца и колдуна. Шаги его становились все осторожнее, по мере того как он подходил к жилищам, и от его бдительного взора не ускользал ни один признак враждебных или дружеских на¬ мерений индейцев. Впереди других стояла маленькая хи¬ жина; казалось, она была брошена наполовину готовой, не приспособленной для жизни в ней. Однако сквозь щели проникал слабый свет, показывая, что хижина, хотя и не¬ достроенная, обитаема. Разведчик направился туда, как осторожный генерал, который знакомится с авангардом вражеской армии, прежде чем произвести атаку. Соколиный Глаз принял свойственное медведю поло¬ жение – встал на четвереньки – и пошел к небольшому отверстию, сквозь которое можно было видеть внутрен¬ ность хижины. Она оказалась жилищем Давида Гамута. Здесь учитель пения уединился со всеми своими печалями и страхами. Как ни слепа была вера Давида в чудеса, совершавшие¬ ся в древности, он отрицал возможность прямого вмеша¬ тельства сверхъестественной силы в современный мир. Он безусловно верил в то, что ослица Валаама могла за¬ говорить, но относился несколько скептически к возмож¬ ности услышать пение медведя, а между тем он убедился в этом, к великому своему удивлению. Бросив взгляд на певца, Соколиный Глаз сразу увидел, что в уме у него царит полное смятение. Давид сидел в печальном раз– 760