Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й (ЛП)"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 55 страниц)

– Магуа крепко спал в вигваме англичан, и прутья оставили следы на его спине, ответил индеец и засмеялся глухим смехом, не скрывая душившей его свирепой злобы. Однако он скоро овладел собой и надменно добавил: – Иди и скажи твоим солдатам, что наступил мир. Хитрая же Лисица знает, как говорить с воинами гуронов. Не дожидаясь ответа Монкальма, краснокожий взял свое ружье под мышку и медленно пошел к лесу, в котором притаились его соплеменники. В лагере его на каждом шагу окликали часовые, но он мрачно шагал вперед, не обращая никакого внимания на опросы солдат, которые щадили его жизнь только потому, что знали его походку, фигуру и непоколебимую смелость. Долго стоял Монкальм на том месте, где его покинул краснокожий, печально размышляя о непокорном характе¬ ре, обнаружившемся в его диком союзнике. Наконец, отогнав от себя думы, казавшиеся ему слабо¬ стью в минуту такого торжества, он направился обратно к своей палатке и мимоходом приказал караульным разбу¬ дить лагерь обычным сигналом. Раздались первые звуки французских барабанов, лесное эхо повторило их. Вся долина мгновенно наполнилась воен¬ ной музыкой, звуки которой заглушали аккомпанемент барабанной дроби. Трубы победителей весело и бодро огла¬ шали французский лагерь, пока самый нерадивый солдат не занял своего поста. Но, как только прозвучал пронзи¬ тельный сигнал британцев, французские трубы смолкли. Скоро французы выстроились, готовясь встретить гене¬ рала, и, когда Монкальм осматривал ряды своего войска, лучи яркого солнца блистали на оружии его солдат. Он официально объявил им о тех успехах, которые уже были хорошо известны всем. Тотчас же отделили почетный отряд для охраны форта, и он промаршировал перед своим начальником. Потом прозвучал сигнал, возвестивший англичанам о приближении французов. Совершенно другие сцены разыгрывались в англо-аме¬ риканской крепости. Едва замолк сигнал, предупреждаю¬ щий о приближении победителей, как там начались приго¬ товления к быстрому выступлению. Солдаты угрюмо вски¬ дывали на плечи незаряженные ружья и становились по местам с видом людей, кровь которых еще не остыла от недавней борьбы; казалось, они жаждали возможности ото¬ 665

мстить за обиду, нанесенную их самолюбию. Тем не менее выступление англичан сопровождалось строгим выполне¬ нием военного этикета. Женщины и дети перебегали с ме¬ ста на место; многие собирали остатки своего скудного имущества или отыскивали взглядом своих мужей и отцов. Солдаты стояли молчаливо, когда перед ними явился твердый, но печальный Мунро. Неожиданный удар, очевид¬ но, поразил его в самое сердце, хотя он силился мужествен¬ но вынести обрушившееся на него несчастье. Спокойное и величавое горе старика тронуло Дункана. Исполнив возложенную на него обязанность, он подошел к полковнику и спросил его, чем он мог бы послужить ему лично. – Мои дочери, —= лаконично, но выразительно ответил Мунро. – Благое небо! Да разве не сделано все, чтобы облег¬ чить их положение? Сегодня я только военный, майор Хейворд, – сказал ветеран. – Все, кто тут есть, имеют одинаковое право счи¬ таться моими детьми. Этого было достаточно для Дункана. Не теряя ни одной драгоценной минуты, он побежал к помещению Мунро, что¬ бы отыскать Кору и Алису. Но Дункан застал их уже на пороге низкого дома полковника. Они были готовы к отъ¬ езду; вокруг них теснились плачущие женщины. Кора была бледна, и в ее чертах выражалась тревога, но она не утра¬ тила ни доли своей твердости; глаза же Алисы покраснели, и это доказывало, как долго и горько она плакала. Обе де¬ вушки встретили Дункана с нескрываемым удовольствием, и, против обыкновения, первой заговорила Кора. – Форт погиб, – сказала она, и грустная улыбка тро¬ нула ее губы, – но, я надеюсь, наша честь не затронута. – Она сияет ярче, чем когда бы то ни было. Однако, дорогая мисс Мунро, теперь вам следует меньше думать о других и больше заботиться о самих себе. Военные обычаи требуют, чтобы ваш отец и я некоторое время оставались с солдатами. Скажите же, где мы найдем верного покрови¬ теля для вас во время смятения и различных случайностей, которые могут сопровождать выступление? – Нам никого не нужно, – ответила Кора. – Кто в подобную минуту осмелится оскорбить или обидеть дочерей такого отца, как наш! 666

– Я не согласился бы оставить вас одних, – продол¬ жал молодой человек, торопливо оглядываясь кругом, не¬ хотя бы за то мне сулили командование лучшим королев¬ ским полком! Вспомните, наша Алиса не одарена такой твердостью, как вы, Кора, и один господь знает, что ей предстоит пережить... Может быть, вы правы, – ответила Кора, улыбаясь еще печальнее, чем прежде. – Слышите? Случайность уже нам посылает друга в такую минуту, когда мы особенно нуждаемся в нем. Дункан прислушался и тотчас же понял, что она хотела сказать. До его слуха долетела спокойная, торжественная мело¬ дия священного гимна. Хейворд вошел в соседний дом, уже покинутый его прежними обитателями, и там застал Дави¬ да, который изливал свои благочестивые чувства пением – единственным способом, в котором отражались его пережи¬ вания. Дункан подождал до той минуты, когда по движе¬ нию руки Гамута ему показалось, что гимн окончен, и, тро¬ нув певца за плечо, кратко высказал ему свою просьбу. – Вот именно, – ответил простосердечный последо¬ ватель царя Давида, – в этих девушках много привлека¬ тельного, гармонического. Мы, связанные пережитыми опасностями, должны теперь, в минуты мира, держаться друг друга. К моим утренним хвалам нужно прибавить только славословие, и я пойду к ним. Не угодно ли тебе, друг, исполнить второй голос? Размер очень прост, а на¬ пев всем известен. Протянув маленькую книжку и дав тон камертоном, Гамут снова начал гимн с такой решительностью, которая не допускала помехи. Хейворду пришлось выждать оконча¬ ния священной песни. Наконец, увидев, что Давид снимает очки и снова прячет книжку в карман, Дункан сказал: – Ваш долг заботиться о том, чтобы никто не осмелил¬ ся подходить к девушкам, желая оскорбить их или по¬ смеяться над несчастьями их отважного отца. Их слуги по¬ могут вам выполнять эту задачу. – Вот именно! – Но все же, может быть, индейцы или какие-нибудь проходимцы из неприятельского войска прорвутся к вам; в таком случае, напомните им об условиях капитуляции и пригрозите донести об их поведении Монкальму. Я уверен, 667

что одного вашего слова будет достаточно, чтобы сми¬ рить их. – В нротивпом случае я сумею подействовать на буя¬ нов, – самоуверенно ответил Давид, показывая свою кни¬ гу. – Если произнести, вернее, прогреметь известный стия с надлежащим увлечением и в соответствующий момент, он успокоит самый буйный нрав. Вот эти слова: «Почему так свирепо бушуют язычники?» – Довольно, – сказал Хейворд, прерывая Гамута. – Мы понимаем друг друга, и теперь каждому из нас пора заняться выполнением своих обязанностей. Гамут с готовностью согласился с Хейвордом, и они вместе отправились к сестрам. Кора встретила своего ново¬ го и довольно странного покровителя если не радостно, то любезно. И даже бледное личико Алисы снова осветил от¬ блеск ее обычной веселости, когда она благодарила Хейвор¬ да за его заботливость. Дункан уверил их, что сделано все для обеспечения душевного спокойствия, опасность же, по его словам, не грозила. Затем он сказал, что намерен при¬ соединиться к ним, едва пройдет несколько миль с передо¬ вым отрядом, и наконец простился с Алисой и Корой. В это время раздался сигнал к выступлению, и передо¬ вая часть английской колонны двинулась. Трубный звук заставил вздрогнуть сестер; они огляделись кругом и уви¬ дели белые мундиры французских гренадеров, уже заняв¬ ших ворота крепости. Над их головой пронеслось как бы громадное облако, и, взглянув вверх, они заметили, что остановились под широкими складками французского зна¬ мени. – Идем, – сказала Кора. – Дочерям английского сол¬ дата не годится оставаться в этом месте. Алиса прижалась к сестре, и, окруженные густой тол¬ пой, обе покинули плац крепости. Когда девушки выходили из ворот, французские офице¬ ры низко кланялись им, однако не предлагали никаких услуг, которые, как они понимали, могли быть только неприятны для дочерей Мунро. Все экипажи, все вьючные животные были заняты больными и ранеными, и Кора предпочла испытать все трудности пешего перехода, но не отнимать места у более слабых. Действительно, вследствие недостатка в необходимых средствах передвижения многие изувеченные и больные солдаты принуждены были 668

тащиться на своих слабых ногах позади отряда. Раненые стонали; их товарищи шагали молчаливо и угрюмо; жен¬ щины и дети дрожали от ужаса перед неизвестностью. Когда робкая толпа вышла из ворот форта на открытую низменность, перед ьей открылась печальная картина: невдалеке, с правой стороны, стояла французская армия, так как, едва солдаты Монкальма заняли укрепление, ге¬ нерал стянул к форту все свои отряды. Французы молчали¬ во, но внимательно наблюдали за движением побежденных, отдавая им установленные воинские почести; никто из победителей в сознании своего успеха не бросил врагам ни насмешки, ни оскорбления. Отряды англичан, численностью около трех тысяч чело¬ век, медленно двигались через низменность, стекаясь к оборонному пункту в том месте, где дорога к Гудзону сво¬ рачивала в лес. На густой опушке леса показались индей¬ цы. Краснокожие пристально смотрели на своих врагов; некоторые, точно коршуны, двигались вслед за ними и, ка¬ залось, не смели броситься на добычу только потому, что присутствие многочисленного французского войска сдер¬ живало их. Некоторые гуроны все-таки замешались в ряды побежденных и с мрачными и недовольными лицами вни¬ мательно наблюдали за движущейся толпой, хотя и не сме¬ ли открыто проявить свою враждебность. Авангард под предводительством Хейворда дошел до ущелья и постепенно исчез из виду. Вдруг Кора услышала звуки перебранки и повернулась в сторону раздраженных голосов. Один из солдат отстал от своего отряда и был на¬ казан за свое непослушание тем, что кто-то отнял у него подобранные им пожитки. Это был очень рослый малый, достаточно алчный, для того чтобы не уступить без борьбы захваченное им добро. В дело вмешались посторонние: одни стали на сторону сол¬ дата, другие – на сторону его обидчика. Голоса делались все громче, озлобленней. Явилось около сотни дикарей; они, точно по волшебству, выросли там, где за минуту перед тем было человек двенадцать гуронов. Вскоре Кора заметила, что Магуа скользнул в толпу своих соотечественников к обратился к ним, пользуясь всеми приемами своего злове¬ щего красноречия. Женщины и дети остановились, сбив¬ шись вместе, словно стая испуганных птиц. Магуа приложил руки к губам: раздался зловещий и 669

устрашающий вопль. Индейцы, рассеянные по лесу, вздрог¬ нули при звуках этого хорошо знакомого им клича. Тотчас же по всей равнине пронесся дикий вой; раздался он и под сводами леса. Это был крик, какой не часто вырывается из человеческого горла. Он послужил страшным сигналом: более двух тысяч ди¬ карей высыпало из лесу; все они мигом усеяли роковую равнину. Началась страшнейшая кровопролитная резня. Повсюду царила смерть в самом ужасном, отталкивающем виде. Сопротивление только распаляло убийц; дикари про¬ должали наносить удары даже мертвым. Кровь текла пото¬ ками. Гуроны все больше и больше воспламенялись видом этой крови... Дисциплинированные отряды быстро выстроились в сомкнутые ряды и старались остановить нападающих ди¬ карей внушительным видом военного фронта. Это до изве¬ стной степени удалось им. Многие солдаты, надеясь усми¬ рить обезумевших дикарей, бросались на них, размахивая прикладами своих незаряженных ружей, однако индейцы выхватывали у них ружья и тем самым лишали их возмож¬ ности обороняться. Как всегда, во время таких событий никто не мог дать себе отчета, сколько времени прошло с начала резни. Мо¬ жет быть, страшная сцена продолжалась десять минут, но они показались столетием. Пораженные ужасом, обессилев¬ шие от страха, Кора и Алиса стояли, словно прикованные к одному месту. Толпа женщин, окружавшая сестер, лиша¬ ла их возможности бежать; потом страх и смерть рассеяли толпу; однако бежать было некуда – девушки попали бы прямо под томагавки своих врагов. Повсюду раздавались крики, стоны, мольбы и проклятия. Но вот Алиса увидела высокую фигуру своего отца. Мунро быстро двигался через низину и, казалось, направлялся к французскому лагерю. Не обращая внимания на опасность, он спешил к веролом¬ ному Монкальму, чтобы потребовать от него обещанного и запоздавшего эскорта для женщин. Множество блистаю¬ щих топоров и украшенных перьями копий были готовы отнять у него жизнь, однако, даже охваченные бешенством, дикари останавливались, видя спокойствие его лица. Все еще энергичная рука ветерана хладнокровно отстраняла от себя страшное оружие, иногда же и сами гуроны, пригрозив ему смертью, казалось, не имели достаточного мужества, 670

чтобы исполнить свою угрозу, и опускали копья и тома¬ гавки. К счастью, Магуа искал свою жертву там, где ее уже не было. – Отец, отец! Мы здесь, здесь! воскликнула Алиса, когда Мунро проходил недалеко от дочерей, по-видимому не заметив их. К нам, отец, или мы погибнем! Она повторяла это восклицание таким тоном, что самое каменное сердце могло бы растаять; но ответа не последо¬ вало. Наконец старик, как бы уловив звуки ее голоса, оста¬ новился и прислушался; но в эту минуту Алиса без чувств опустилась на землю, а Кора стала подле нее на колени и с нежностью наклонилась над ее безжизненным телом. Мунро с отчаянием покачал головой и пошел дальше, спе¬ ша выполнить высокие обязанности командира. – Леди... – сказал Гамут; беспомощный и бесполез¬ ный в эту минуту, он все же не подумал покинуть вверен¬ ных его попечению девушек. – Леди, это праздник дьяво¬ лов, и христианам не годится оставаться в этом месте. Идемте, бежим! – Идите, – ответила Кора, не спуская глаз со своей сестры, – спасайтесь, вы мне не можете помочь. И простое, но выразительное движение руки де¬ вушки, сопровождавшее эти слова, доказало Давиду непо¬ колебимость ее решения. Несколько мгновений он смот¬ рел на темные фигуры гуронов, которые совершали свое страшное дело; его стан выпрямился, он глубоко вздохнул, все черты оживились от волнения, красноречиво говоря о чувствах, наполнивших его душу. – В библии сказано, что слабый мальчик Давид усми¬ рил царя Саула звуками арфы и словами своих песнопе¬ ний, ^ сказал он. – И я тоже постараюсь в эту страшную минуту испытать могущество музыки. И вот, возвысив свой голос, он запел во всю силу с та¬ ким напряжением, что священный гимн был слышен даже среди шума и гама, наполнявших кровавое поле. Многие дикари кидались к певцу и девушкам, надеясь ограбить без¬ защитных и унести с собой их скальпы, но при виде стран¬ ной неподвижной фигуры вдохновенного певца они остана¬ вливались. Их изумление вскоре превращалось в восхище¬ ние, и они устремлялись к менее мужественным жертвам, восхваляя твердость, с которой белый воин пел свою предсмертную песню. Ободренный и обманутый этим успе¬ 671

хом, Давид повысил голос, чтобы усилить, как он думал, воздействие святого гимна. Но случилось как раз обратное. Звуки его песни обратили на себя внимание пробегавшего мимо индейца. Это был Магуа. Поняв, что его бывшие плен¬ ницы снова могут очутиться в его руках, Хитрая Лисица с диким и радостным воплем кинулся к ним. – Пойдем! – сказал он, хватая окровавленной рукой платье Коры, – Вигвам гурона все еще открыт для тебя. Разве его жилище не лучше этого места? – Прочь! – крикнула Кора и закрыла рукой глаза, чтобы не видеть свирепого лица. Индеец, смеясь, поднял свою окровавленную руку: – На этой руке кровь красная, но она из тела белых! – Чудовище! Это ты устроил резню! – Магуа – великий вождь, – самодовольно ответил дикарь. – Пойдет ли темноволосая к его племени? – Ни за что! Лучше убей меня сразу! Мгновение. Магуа колебался, потом, подхватив, как пу¬ шинку, бесчувственную Алису, быстро двинулся к лесу. – Стой! – пронзительно вскрикнула Кора, бросаясь за ним. – Оставь дитя, злодей! Что ты делаешь? Но Магуа, казалось, не слышал ее голоса. – Стойте, леди, стойте! – звал Гамут Кору, не обра¬ щавшую на него внимания. – Язычники почувствовали святость песни, и скоро дикое смятение окончится! Однако, заметив, что Кора не останавливается, верный Давид побежал за нею и снова запел священную песню, отбивая такт своей худой рукой. Таким образом они пере¬ секли долину, минуя бегущих, раненых и мертвых. Свире¬ пый гурон мог отлично защитить себя и свою жертву, лежавшую в его руках. Кора же, конечно, пала бы под ударами дикарей, если бы не странный человек, который шагал позади нее и казался безумным; а безумие, возбуж¬ дая чувство страха и почтения в индейцах, служило охра¬ ной Гамуту. Магуа, умевший избегать опасностей и ускользать от преследования, спустился в узкую ложбину и по ней вошел в лес; там он быстро отыскал нарраганзетов, с которыми так недавно расстались путники. Их сторожил такой же свирепый краснокожий, как он сам. Перебросив Алису че¬ рез седло одной из лошадей, Лисица приказал Коре сесть на другую. 672

Девушка испытывала ужас при виде своего похитителя, но все же чувствовала некоторое облегчение при мысли, что она скоро будет вдали от места страшного кровопролития. Она вскочила на лошадь и протянула руки к сестре; в этом движении выразилось столько любви и мольбы, что даже свирепый гурон не мог отказать ей. Он перенес Алису на лошадь Коры, схватил нарраганзета за повод и двинулся в путь, погружаясь в глубину леса. Когда Давид увидел, 673

что его бросили, вероятно считая слишком ничтожным да¬ же для того, чтобы убить, он перекинул свою длинную ногу, через спину неоседланной лошади, которую оставили ин¬ дейцы, и поскакал вслед за пленницами. Скоро дорога пошла в гору. От движения Алиса стала приходить в себя, но Кора была слишком озабочена состоя¬ нием сестры, а также воплями, доносившимися с равнины, чтобы заметить путь, по которому они ехали. Но, когда они достигли плоской вершины холма и подвинулись к его восточному краю, Кора узнала то место, где она некогда уже побывала в более дружеском обществе охотника. Здесь Магуа приказал девушкам слезть с лошадей. Страх не по¬ давил в девушках любопытства, и, несмотря на свое поло¬ жение пленниц, они осмелились взглянуть вниз, где им открылась страшная картина. Жестокая резня все еще продолжалась. Пленники ме¬ тались по всей равнине перед своими безжалостными вра¬ гами, в то время как солдаты французской армии стояли в бездействии, которое никогда не было объяснено и которое оставило несмываемое пятно на блестящей репутации Мон¬ кальма. Меч смерти не был остановлен, пока алчность не одоле¬ ла месть. Только тогда крики раненых и вопли убийц стали стихать, когда ужасные звуки потонули в громком долгом и пронзительном вопле торжествующих дикарей. Глава XVIII Все, что угодно. Скорей всего, что я убийца честный, Я действовал из чести, не из злобы. Шек с п и р, «Отелло» Третий день после взятия форта подходил уже к концу« На берегах Хорикэна царили тишина и смерть. Запятнан¬ ные кровью победители ушли. На месте лагеря, в котором так недавно кипело шумное веселье победоносной армии, виднелся безмолвный ряд покинутых хижин. Крепость представляла собой дымящиеся развалины. Обуглившиеся балки, осколки взорванных артиллерийских снарядов и 674

обломки разрушенных каменных построек в беспорядке покрывали землю. Погода также сильно изменилась. Солнце, унося с собой тепло, скрылось в тумане, и сотни человеческих тел, почер¬ невших от страшной августовской жары, застывали под по¬ рывами холодного, точно ноябрьского, ветра. Волнистые прозрачные туманы, несшиеся прежде над холмами по на¬ правлению к северу, возвращались теперь в виде мрачной завесы, гонимой бешеной бурей. Исчезла зеркальная гладь Хорикэна. Зеленые сердитые волны бились о берега, север¬ ный ветер ревел над озером. Одинокие, еле заметные чахлые былинки колыхались под порывами ветра. Резкие очертания его выделялись сво¬ ей обнаженностью. Глаз напрасно старался проникнуть в безграничную пустоту небес, закрытых от взора серой заве¬ сой тумана. Ветер дул неровно: он то льнул к земле, как будто на¬ шептывая что-то, то разражался пронзительным печаль¬ ным свистом и врывался в лес, наполняя воздух срываемы¬ ми на пути листьями и ветвями. Несколько воронов боро¬ лись с сильными порывами бури. Миновав простиравшийся над ними зеленый океан лесов, они с радостью опускались где попало и принимались за свой отвратительный пир. Все вокруг было дико и пустынно; казалось, всякого, кто появлялся здесь, внезапно поражала безжалостная ру¬ ка смерти. Но теперь владычеству ее как будто пришел ко¬ нец, и в первый раз, с тех пор как удалились виновники преступлений, человек решился приблизиться к этому месту. За час до заката солнца пять человек вышли из узкой прогалины между деревьями, где тропинка к Гудзону убе¬ гала в лес, и пошли по направлению к развалинам крепо¬ сти. Сначала они подвигались медленно и осторожно. Впе¬ реди двигалась легкая фигура; по настороженности и по¬ движности ее было видно, что это туземец. Он всходил на каждый холмик, тщательно осматривал каждую кочку и затем жестом указывал своим спутникам путь, по которому следовало идти. Спутники не уступали ему в осмотритель¬ ности, необходимой при войне в лесу. Один из них, тоже индеец, отошел немного в сторону и наблюдал за краем ле¬ са; его глаза давно привыкли замечать малейший признак опасности. Остальные трое были белые. 675

Страшные картины, постоянно встречавшиеся по пути к берегу озера, действовали на членов отряда так же раз¬ лично, как различны были их характеры. Юноша, идущий впереди, бросал украдкой угрюмые взгляды на обезобра¬ женные жертвы. Он боялся выразить охватившие его силь¬ ные чувства, но был еще слишком неопытен, чтобы пода¬ вить их вполне. Его старший краснокожий товарищ был чужд подобной слабости. Он прошел мимо мертвецов с та¬ ким спокойствием, какое может быть приобретено только долгой привычкой. Чувства белых – печальные у всех – также были раз¬ личны. Человек с седыми кудрями и морщинистым лицом, воинственный вид и походка которого, несмотря на одежду жителя лесов, говорили о том, что этот человек давно при¬ вык к военным ужасам, не стеснялся, однако, выражать свои чувства громким стоном при виде какого-нибудь осо¬ бенно тяжелого зрелища. Шедший рядом с ним молодой человек вздрагивал, но старался подавить свое чувство, по– видимому щадя своего спутника. Только тот, который шел позади всех, громко выражал свои мысли, не боясь, что его услышат, не страшась последствий. Читатель, конечно, сразу узнал в путниках могикан, их белого друга – разведчика, а также Мунро и Хейворда. Ункас шел впереди; дойдя до центра равнины, он испу¬ стил крик, на который сбежались все его товарищи. Моло¬ дой индеец остановился у группы мертвых женских тел, лежавших беспорядочной грудой. Несмотря на весь ужас, вызываемый этим зрелищем, Мунро и Хейворд в порыве любви, которую ничто не могло удержать, бросились туда, чтобы посмотреть, не найдут ли они тех, кого искали. За¬ думчиво, безмолвно стояли они вокруг тел, когда к ним подошел разведчик. Смелый обитатель лесов взглянул на грустное зрелище; его лицо выражало гнев. – Я бывал на многих полях битвы, мне приходилось идти по кровавому следу в продолжение долгих часов, – сказал он, – но я нигде не видел так ясно руки дьявола, как она видна здесь... Мстить – это свойство индейцев. А я – белый человек, но я хочу сказать здесь, перед лицом небес: если когда-нибудь эти французы окажутся на рас¬ стоянии выстрела, найдется такое ружье, которое до тех пор будет выполнять свой долг, пока порох горит, а кре¬ мень высекает искру! Томагавк и нож я оставлю тем, кому 676

дано от природы владеть ими... Что ты скажешь, Чингач¬ гук? – прибавил он на делаварском наречии. – Дума¬ ешь ли ты, что гуроны станут хвастаться этим поступком перед своими женщинами в дни, когда снега покроют холмы? Негодование мелькнуло на смуглом лице вождя моги¬ кан; он вынул нож из ножен и затем задумчиво отвернулся от ужасного зрелища; лицо его приняло выражение такого глубокого покоя, словно ему были вовсе незнакомы силь¬ ные чувства. – У-у-ух! – вскрикнул молодой могиканин, припод¬ нявшись на цыпочках и внимательно вглядываясь вперед. Звук его голоса и движение спугнули воронов, сидевших неподалеку; они полетели искать другой добычи. – Что такое, мальчик? – спросил разведчик, приги¬ баясь, словно пантера, готовая сделать прыжок. Ункас, ничего не ответив, быстро убежал и через не¬ сколько минут так же быстро появился из чащи, с триум¬ фом размахивая куском зеленой вуали со шляпы Коры. Его движения, вид развевающейся вуали и новый крик, вырвавшийся из уст молодого могиканина, немедленно собрали вокруг него всех остальных. – Мальчик мой!—голосом, полным отчаяния, восклик¬ нул Мунро. – Верните мне мое дитя! – Ункас попытается, – послышался короткий трога¬ тельный ответ. Простые, но многозначительные слова молодого индей¬ ца не дошли до сознания отца. Он схватил обрывок материи и сжал его в руке. Глаза его со страхом блуждали по ку¬ стам, как будто он в одно и то же время и боялся и надеял¬ ся проникнуть в их тайну. – Здесь нет мертных, – сказал Хейворд. – По-види¬ мому, буря прошла мимо. – Это ясно, как небо над вашей головой, – заметил невозмутимый разведчик, – но или она, или тот, кто ограбил ее, проходили через эту чащу, потому что я помню ткань, закрывавшую лицо, на которое все так любили смот¬ реть... Ты прав, Ункас: темноволосая была здесь, и она убежала в лес, как испуганная лань, – никто из умеющих бегать не стал бы дожидаться, чтобы его убили. Будем искать следы, оставленные ею. Я иногда думаю, что глаза индейца подмечают даже след колибри в воздухе. 677

При этом предположении молодой могиканин полетел, словно стрела; не успел разведчик договорить свои слова, как с опушки леса раздался его победный крик. Спутни¬ ки молодого человека тревожно бросились к лесу и уви¬ дели другую часть вуали, развевавшуюся на нижней ветви бука. – Тише, тише! – сказал разведчик, загораживая своим длинным ружьем дорогу нетерпеливому Хейворду, чтобы удержать его. – Мы знаем теперь, что нам делать, не за¬ таптывайте только следов. Один преждевременный шаг может повлечь за собой долгие часы тревоги. Но мы напали на их след – этого никак нельзя отрицать. – Да благословит вас бог, достойный человек, да бла¬ гословит вас бог! – воскликнул Мунро. – Куда же бежали они, мои дети? – Путь, который они избрали, зависит от многих при¬ чин. Если они отправились одни, то могли пойти как по кругу, так и по прямой и, возможно, находятся от нас ми¬ лях в двенадцати. Если же их захватили гуроны или какие– нибудь другие французские индейцы, то, по всей вероят¬ ности, они находятся вблизи границ Канады. Но что ж из этого? – продолжал решительный разведчик, заметив тре¬ вогу и разочарование слушателей. – Могикане и я на одном конце следа – значит, мы найдем другой, хотя бы он был на расстоянии сотни миль!.. Тише, тише, Ункас! Ты нетерпелив, словно житель селения: забываешь, что легкая походка оставляет слабые следы. – У-у-ух! – крикнул Чингачгук, который все время внимательно рассматривал проделанный кем-то небольшой проход в низком кустарнике, соприкасавшемся с лесом. Те¬ перь он выпрямился и указывал вниз с видом человека, увидавшего отвратительную змею. – Здесь ясный след ноги человека! – сообщил Хей¬ ворд, наклоняясь над указанным дикарем местом. – Он шел по краю этой лужи, и в следе нельзя ошибиться. Они взяты в плен. – Это лучше, чем умирать от голода в пустыне, – от^ ветил разведчик. – След станет яснее. Я готов спорить на пятьдесят бобровых шкур против такого же количества кремней, что мы с могиканами войдем в их вигвамы!.. На¬ клонись-ка, Ункас, и посмотри, не узнаем ли чего по мока¬ сину, так как это, без сомнения, мокасин, а не сапог. 678

Ункас быстро вышел из чащи, с триумфом размахивая куском зеленой вуали со шляпы Коры.

Молодой могиканин нагнулся над следом и, отбросив листья, рассыпанные вокруг этого места, принялся рас¬ сматривать его со вниманием, похожим на то, с каким в паши дни банкир рассматривал бы подозрительный чек. Наконец он поднялся с колен, довольный результатом сво¬ их исследований. – Ну, мальчик, – спросил разведчик, – что? Можно узнать что-нибудь по этому следу? – Это Хитрая Лисица. – Ага! Опять этот свирепый дьявол! Не будет конца его преступлениям, пока «оленебой» не скажет ему ласко¬ вое словечко! Хейворд выразил скорее свои надежды, чем сомнения, сказав: – Все мокасины так схожи между собой – может быть, вы ошибаетесь. – Вы еще скажете, что и все ноги похожи друг на дру¬ га! А ведь мы все отлично знаем, что одни ноги велики, другие малы; одни широки, другие узки; у одних высокий подъем, у других низкий; одни люди ходят носками внутрь, другие – наружу. Один мокасин похож на другой не более, чем одна книга на другую... Дай-ка я посмотрю, Ункас. Ни книга, ни мокасины не пострадают, если о них будет высказано два мнения вместо одного. Разведчик немедленно приступил к делу. – Ты прав, мой мальчик, – тотчас же сказал он. – Пыощий индеец всегда приучается больше опираться на носки, чем непьющий; пьяница всегда ходит, раздвинув ноги, будь он белый или краснокожий. И именно такова ширина и длина следов! Взгляни, сагамор, ты не раз изме¬ рял эти следы. Чингачгук согласился исполнить желание разведчика; после короткого осмотра он встал и спокойно проговорил только одно слово: – Магуа. – Ну, значит, дело решенное: тут прошли темноволо¬ сая и Магуа. – А Алисы не было с ними? – спросил Хейворд. – Мы еще не видели никаких знаков ее присутствия,– ответил разведчик, пристально оглядывая кусты, деревья и почву. – Что это там такое? Ункас, принеси то, что бол¬ тается там, на терновом кусте. 680

Индеец исполнил просьбу разведчика и передал ему странный предмет. Тот поднял его высоко и рассмеялся своим беззвучным искренним смехом. – Это инструмент певца! Ункас, поищи следы сапога, достаточно большого, чтобы поддержать шесть футов и два дюйма человеческого мяса, – сказал он. – Я начинаю пи¬ тать надежды насчет этого малого; кажется, он бросил орать и занялся чем-то лучшим. – По крайней мере, – сказал Хейворд, – у Коры и Алисы есть хоть какой-нибудь друг. – Да, – с презрительной усмешкой сказал Соколиный Глаз, – он займется пением! Может ли он убить оленя на обед, найти дорогу по тому, с какой стороны па де¬ ревьях растет мох, или перерезать горло гурону? Если нет, то любая певчая птица умнее его... Ну что же, мальчик, есть какие-нибудь доказательства нашего предполо¬ жения? – Вот тут нечто вроде следа человека в башмаках. Уж не наш ли это друг? – Осторожнее дотрагивайся до листьев, не то можно стереть очертания следа. Это отпечаток ноги темноволосой. Певец покрыл бы этот след одной пяткой. – Где? Дайте мне взглянуть на следы ног моей девоч¬ ки! – сказал Мунро, раздвигая кусты и наклоняясь над еле видными следами. Прикосновение ноги к земле, хотя легкое и непродол¬ жительное, все же оставило след, ясно видимый и теперь. Старый воин рассматривал его, и глаза его затуманились слезами. Желая отвлечь старика, Хейворд сказал развед¬ чику: – Так как у нас есть теперь следы, то пустимся сейчас лее в путь. В такое время каждая минута кажется веком для пленника. – Не того оленя, который быстра бегает, труднее пой¬ мать, – возразил Соколиный Глаз, продолжая разгляды¬ вать следы. – Мы знаем, что здесь прошли разбойник-гу– рон, темноволосая и певец. Но где же та, у которой золотые локоны и голубые глаза? Хотя и маленького роста и дале¬ ко не так смела, как ее сестра, она все же красива и приятна в разговоре. Разве у нее нет друзей и никого, кто позаботился бы о ней? 681