Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 55 страниц)

– В первый раз я действительно встревожился, ваша милость, не стану от вас скрывать – вы же насквозь ви¬ дите каждого и сами обо всем догадываетесь! А потому скажу лучше прямо: в ту ночь я уже не надеялся когда– либо снова увидеть Испанию или церковь Санта-Клары Могерской, и мне было все равно, кто из нас адмирал, а кто простой рулевой! —• И ты еще будешь бахвалиться и говорить, что не струсил! Зачем же ты клялся своим приятелям, что ви¬ дел такие отклонения стрелки, да к тому же еще раз два¬ дцать? – Ваша милость, теперь вы сами видите, что можно быть весьма достойным адмиралом и вице-королем, мож¬ но знать все про далекий Катай и ничего не смыслить в самых простых вещах! Ведь я же, дон Христофор, гово¬ рил своим товарищам, что видел это раньше, то, бишь, до этой ночи, и готов был сгореть заживо, как мученик на костре, если соврал. Всем нам, грешникам, когда-нибудь придется гореть вечным огнем, но пока еще не время, и я надеюсь, ваша милость подтвердит истинность моей клятвы! – На это ты, Санчо, зря надеешься: я сам никогда не давал ложных клятв и не стану их подтверждать! – В таком случае, я призываю в свидетели дона Луи¬ са де Бобадилья, он же Педро де Муньос, —■ невозмутимо заявил Санчо. – Потому что, когда на человека возводят напраслину, он имеет право защищаться. Пусть ваша ми¬ лость соизволит вспомнить, что впервые я заметил, как гуляют стрелки, и сообщил об этом в ночь на четверг три¬ надцатого числа, а сейчас у нас что? Понедельник семна¬ дцатого сентября! Клянусь, что за последние четыре дня я наблюдал это явление, как вы его называете, по край¬ ней мере раз двадцать, если уж держаться ближе к исти¬ не! Святая Мария! Да я только этим и занимался, особен¬ но первые часы! – Ну, довольно, довольно, Санчо! Я вижу, совесть у тебя имеет свои широты и долготы, которыми ты и поль¬ зуешься. Что и говорить, изворачиваться ты мастер. А теперь, раз уж ты знаешь причину отклонения компаса, постарайся ободрить своих друзей да и сам не падай духом. – Я не спрашиваю вашу милость, почему движется Полярная звезда, – заметил Санчо. – Только мне пришло 255

в голову, что, может быть, мы намного ближе к Катаю, чем думали, и какой-нибудь злой дух старается сбить нас с пути? – Ступай-ка лучше спать, хитрец, и подумай о соб¬ ственных грехах, а отыскивать причины таинственных явлений предоставь людям более сведущим. Вот тебе твоя добла, и держи язык за зубами! Наутро -матросы всех трех каравелл с нетерпением ожидали результатов новых наблюдений. Ветер держался хоть и не сильный, но попутный, течение начало повора¬ чивать на запад, и за последние сутки каравеллы прошли более ста пятидесяти миль, что сделало отклонение ком¬ пасных стрелок более заметным, подтвердив тем самым предположения Колумба. А так как невежественные люди охотнее всего верят тому, что имеет видимость истины, сомнения до поры до времени улеглись, и все решили, что передвигается Полярная звезда, а стрелки компасов по– прежнему указывают правильное направление. Трудно сказать, верил ли в это сам Колумб. Известно, что он не стеснялся прибегать к обману, когда считал его безобидным и необходимым для поддержания мужества своих спутников, но у нас нет доказательств, что и в дан¬ ном случае он пустился на хитрость. Даже в те времена, когда магнитное склонение еще не было известно, ни один ученый не думал, будто стрелка компаса обращена имен¬ но к Полярной звезде; это считалось случайным совпаде¬ нием, а потому можно предположить, что адмирал, у ко¬ торого было несколько вполне исправных компасов, мог поверить в перемещение звезды, возложив окончательное решение этой загадки на будущие поколения. На этот счет существует два мнения: одни утвер¬ ждают, что прославленный мореплаватель верил в свою теорию, другие это отрицают. Но последние не слишком убедительно ссылаются на то? что такой человек, как Ко¬ лумб, якобы не мог совершить столь грубую ошибку, хотя в те времена подобные явления были/ науке совершенно неизвестны. Впрочем, возможно, что адмирал не был вполне убежден в своей правоте, а только старался поды¬ скать непонятному явлению правдоподобное объяснение. Ибо в тот век, когда географические и астрономические знания были еще слабы, этот необыкновенный мореход выдвинул немало смелых и точных предположений, 256

истинность которых впоследствии подтвердилась, что сви¬ детельствует о проницательности и трезвости его ума. К счастью, когда рассвело, матросы смогли убедиться не только в том, что отклонение магнитных стрелок уве¬ личилось, но и в том, что вокруг каравелл по-прежнему простирается море водорослей. Были и другие обнадежи¬ вающие признаки, которые указывали на очевидную близость земли. Ветер теперь дул в ту же сторону, куда шло течение, океан был гладок, как зеркало, и каравеллы могли спо¬ койно двигаться на самом близком расстоянии друг от друга. —"■ Сеньор адмирал! – окликнул Колумба с «Пинты» старший Пинсон. – Эти водоросли похожи на те, что обычно растут на отмелях. Я думаю, где-то неподалеку должно быть устье какой-то большой реки! – Все может быть, – отозвался адмирал. – Но, чтобы в этом убедиться, надо попробовать воду на вкус. Эй, Пе– пе, – приказал он, – зачерпни-ка ведро воды за бортом! Пепе немного замешкался, выжидая, пока «Санта-Ма¬ рия» подойдет к более густым зарослям, и в эту минуту острый глаз Колумба заметил краба, который взобрался на одну из особенно свежих по виду водорослей. Адмирал тотчас приказал рулевому свернуть чуть в сторону, и Пе¬ пе подхватил краба ведром. – Смотрите, какая драгоценная добыча, добрый Мар¬ тин Алонсо! —крикнул Колумб, держа краба двумя паль¬ цами, чтобы Пинсон мог его разглядеть. – Эти животные, как известно, никогда не уходят от берега далее чем на восемьдесят лиг! А вон там видите, сеньор, белую тропи¬ ческую птицу? Говорят, они не могут ночевать на воде! Но особенно меня радует, что все эти добрые приметы и признаки появляются с запада, непостижимого, неведо¬ мого запада! Радостными криками встретили на каравеллах эти признаки близости земли. Забыв о недавних страхах, ма¬ тросы преисполнились такой уверенности, что готовы бы¬ ли видеть благоприятные приметы в самых обыкновенных явлениях. На всех судах зачерпнули забортной воды, и каждый хотел попробовать ее сам. И такова была сила самовнушения, что все единодушно объявили, будто эта вода гораздо менее солона, чем обычная, морская. Даже Колумб при всей его рассудительности, осторожности и 9 Ф* Купер, том VI 257

хладнокровии забыл на мгновение о своих высоких за-* мыслах и поддался общему настроению. Он поверил, что где-то неподалеку находится обширный остров, располо¬ женный на полпути от Европы к Азии. Обнаружить его было бы тоже немалой честью, хотя она и не могла срав¬ ниться с тем, что ожидало их впереди. – Действительно, друг мой Мартин Алонсо,– сказал он, – у этой воды не такой вкус, какой бывает в откры¬ том морс, вдали'от большой земли. – Мне тоже так кажется, сеньор адмирал! – ото¬ звался старший Пинсон. – А вот и еще одна примета: на «Нинье» загарпунили второго тунца й сейчас втаскивают на борт! Ликующие возгласы сопровождали появление каждой такой приметы. Уступая горячим просьбам команды, ад¬ мирал приказал поставить все паруса и идти полным хо¬ дом, чтобы честь открытия досталась тому, кто первым •увидит неведомый остров. Впрочем, гонка продолжалась недолго: «Пинта» легко ушла вперед, а «Санта-Мария» и «Нинья» гораздо медленнее двигались за ней, с почти одинаковой скоростью. Весь этот долгий день на каравел¬ лах царили радость и веселье. Такие счастливые Дни вы¬ падают редко на долю тех, кто плывет посреди Атлантиче¬ ского океана, где всюду, куда ни глянь, виден все тот же горизонт, замыкающий все ту же неизменную водную ширь, а в центре этого гигантского круга движется кро¬ хотная точка – одинокое судно. Глава XIX Наполнив парус, прочь от берегов Попутный ветер гнал корабль, играях И вскоре среди пенистых валов Сокрылись скалы, словно чаек стая^ И, может быть, о родине вздыхая, Он о своем решенье пожалел, Но затаилась в сердце боль немая* Кругом рыдали, свой кляня удел, Лишь он пред мощью волн склониться Не хотел* Байрон, «Странствия Чайльд-Гарольда» С наступлением сумерек на «Пинте» убавили паруса, чтобы остальные каравеллы могли ее догнать. Все взоры были обращены на запад, где матросы еще надеялись уви¬ 258

деть долгожданный остров. Однако небо постепенно тем¬ нело, скоро ночь опустилась на океан, а никаких призна¬ ков земли так и не было замечено. По-прежнему дул ров¬ ный юго-восточный ветер и волнение было не больше, чем в устье широкой реки. Стрелки компасов едва приметно продолжали отклоняться к западу от Полярной звезды; теперь уже никто не сомневался, что этот небесный маяк сошел со своего места. Все это время каравеллы сносило на юг, и они шли, курсом на запад один румб южнее, хотя Колумб думал, что движется прямо на запад. Именно это обстоятельство помешало мореплавателю сразу достичь побережья штата Джоржия или Каролины, потому что если бы он прошел мимо Бермудских островов, его подхватил бы Гольфстрим и неизбежно отнес далеко на север, к континенту. Ночь на 18 сентября прошла как обычно, и к полудню, когда, по традиции, оканчиваются морские сутки, между эскадрой Колумба и Старым Светом пролег еще один зна¬ чительный отрезок бесконечного пути через океан. Водоросли исчезли, а вместе с ними и стаи тунцов, которые действительно кормятся на отмелях и держатся в тех местах потому, что здесь океанское дно расположено на много тысяч футов ближе к поверхности, чем в других районах Атлантики. Каравеллы в полдень, как обычно, начали сближаться, чтобы кормчие могли сравнить резуль¬ таты своих наблюдений. Быстроходной «Пинте» снова пришлось лечь в дрейф, дожидаясь остальных судов. Пока «Санта-Мария» к ней подходила, Мартин Алонсо стоял, держа шляпу в руке, и ждал, когда адмиральское судно приблизится настолько, чтобы можно было говорить. – Сеньор дон Христофор! – радостно окликнул он Колумба, пока на «Пинте» выбирали шкоты1, принорав¬ ливаясь к ходу «Санта-Марии». – Благоприятных примет становится все больше, земля должна быть где-то поблизо¬ сти! Мы видели впереди целые стаи птиц, да и тучи на севере кажутся такими тяжелыми, словно клубятся над каким-нибудь островом или даже материком! – Все это, конечно, добрые признаки, достойный Мар¬ тин Алонсо, – отозвался адмирал. Однако хочу вам на¬ помнить, что на этой долготе я не рассчитывал встретить 1 Шкоты —снасть для постановки парусов в нужное поло-’ жение. 9* 259

ничего, кроме группы маленьких цветущих островов, ибо до Азии еще много дней пути. К вечеру очертания этих облаков еще больше начнут походить на далекие горы, и, наверно, мы будем их видеть со всех сторон. Но главная наша цель – Катай, и, когда впереди нас ждет такое великое открытие, мы не можем сворачивать с пути ради каких-то островов! – Разрешите.мне на «Пинте» уйти вперед, доблестный адмирал, чтобы мы первыми увидели берега Азии. Я не сомневаюсь – к утру они предстанут перед нами! – Плывите с богом, достойный капитан, если вы в этом так уверены, но я вас предупредил, что азиатских берегов вы так скоро не увидите. Однако, если вам по¬ счастливится найти хотя бы остров в этих отдаленных и неисследованных водах, даже такое открытие сделает честь Кастилии. Тот, кто первый увидит землю, получит награду! И вам и всем остальным я даю разрешение от¬ крыть хоть сотни островов и даже материков! Все посмеялись этой шутке, потому что, когда у людей легко на сердце, любое доброе слово их веселит, а затем «Пинта» устремилась вперед. Лишь к вечеру она опять легла в дрейф, дожидаясь остальных, и казалась издали черным пятном на фоне великолепного закатного неба. На горизонте на севере собирались густые тучи, которые легко можно было принять за вершины крутых гор со скрытыми между ними долинами и мысами, неясными из-за большого расстояния. На следующий день, впервые с тех пор, как каравеллы попали в полосу пассатов, ветер сделался слабым и пере¬ менчивым, небо покрылось тучами и начал накрапывать дождь. Суда сблизились, от одного к другому засновали шлюпки, завязался общий разговор. – Я пришел к вам, сеньор адмирал, – объявил стар¬ ший Пинсон, едва ступив на борт «Санта-Марии», – по единодушной просьбе моей команды. Разрешите нам по¬ вернуть на север: там несомненно должна быть какая– нибудь земля – остров или материк! Такое открытие увен¬ чает наше предприятие, прославит наших государей и воз¬ даст должное вашей прозорливости. – Похвальное желание, добрый Мартин Алонсо, и высказано оно в подобающих выражениях, – ответил Ко¬ лумб. – Однако согласиться с вами я не могу. Весьма маловероятно, что мы найдем в северном направлении 260

что-либо стоящее, зато от главной своей цели отклонимся наверняка. Катай и царство великого хана находятся на западе, и мы отправились в это плавание не для того, чтобы открыть еще одну группу островов, подобных Ка¬ нарским или Азорским, а для того, чтобы обойти вокруг земли и проложить путь истинной вере в исконные пре¬ делы язычества! – Сеньор Муньос, неужели вы не поддержите нашу просьбу? – воззвал Мартин Алонсо к Луису. – Адмирал к вам благоволит и, может быть, ради вас окажет нам эту маленькую милость! – По правде говоря, добрый Мартин Алонсо, я так жажду обратить великого хана в нашу веру, что ни за что не соглашусь свернуть ни направо, ни налево, пока не достигну этой великой цели, – насмешливо ответил дон Луис, выказывая скорее безразличие дворянина к про¬ стому капитану, нежели почтение скромного секретаря к первому после адмирала человеку в экспедиции. – Я давно заметил, что сатане бывает нелегко совратить того, кто идет прямой дорогой, зато со всеми, кто ищет окольных путей, он справляется без труда и уже набил ими ад до отказа! – Неужели нам придется оставить всякую надежду, сеньор адмирал? – настаивал Мартин Алонсо. – Неужели мы пренебрежем всеми этими благоприятными приметами, даже не попытавшись открыть новую землю? – Я не вижу иного выхода, мой достойный друг. Дождь как будто указывает на близость земли, это за¬ тишье – тоже, а вон еще один, самый достоверный вест¬ ник – видите? Похоже, он собирается отдохнуть на ва¬ шей «Пинте»! Пинсон и все остальные, кто был поблизости, огляну¬ лись и увидели огромного белого пеликана, который тяжело летел над самой водой по направлению к «Пинте». Однако величавая птица, крылья которой достигали в размахе десяти футов, презрительно миновала неболь¬ шое судно и опустилась на мачту адмиральской кара¬ веллы. – Если это еще и не признак близости земли, – серьезно заметил Колумб, – то самый верный знак мило¬ сти судьбы. Она ободряет нас и призывает идти, не свора-г чивая, к великой цели! Никогда еще, Мартин Алонсо, я 261

не видел птиц этой породы далее чем на расстоянии од¬ ного дня плавания от берегов. – Я тоже, доблестный адмирал, и я с вами согласен: эта птица сулит нам удачу! Но, может быть, она указы– вает, что нам следует свернуть на север, что удача ждет нас именно в том направлении? – Нет, это явное знамение, что нам следует продол^ жать плавание на запад, – возразил адмирал. – На об¬ ратном пути мы сможем более обстоятельно и не спеша обследовать эту часть океана, но, пока мы не доплывем до Индии, наша задача останется невыполненной, а до Ин¬ дии еще не одна сотня лиг. Воспользуемся лучше за– тишьем, чтобы собрать всех кормчих и посмотреть, как они определяют свое положение на карте! Вскоре все кормчие собрались на адмиральской кара¬ велле, и каждый, согласно своим расчетам, воткнул бу¬ лавку в грубую карту Атлантического океана, составлен¬ ную адмиралом, – грубую в смысле точности, зато с виду очень красивую. Кормчие Висенте Яньеса с «Ниньи» воткнули свои булавки дальше всех, отмерйв от Гомеры четыреста сорок морских лиг. Мартин Алонсо поместил свою «Пинту» лиг на двадцать восточнее. Когда подошла очередь Колумба, он воткнул свою булавку еще на два¬ дцать лиг к востоку по сравнению с Мартином Алонсо. Условившись о том, что следует говорить матросам, капи¬ таны и кормчие вернулись на свои каравеллы. Видимо, Колумб действительно верил, что проходил в это время между островами, и его биограф Лас-Касас утверждает, будто мореплаватель в своем предположении не ошибался. Но, если в этой части океана и были когда-то острова, они давно уже исчезли – такое явление воз¬ можно, хотя и не слишком вероятно. Говорят, даже в на¬ шем столетии в этом районе еще видели буруны, и, может быть, здесь существуют обширные отмели. Но, с другой стороны, Колумб сам делал промеры глубины до двухсот морских саженей 1 и не достал дна. Большое скопление водорослей в этом районе было отмечено давно, еще первыми мореплавателями; скорее всего, их приносит сюда течение. Что касается птиц, то они прилетают сюда в поисках пищи, которую легче найти там, где изобилуют водоросли, а следовательно, и рыба* 1 Морская сажень равна шести футам, или 182 сантиметрам. 262

Кроме того, водоплавающие птицы могут отдыхать па воде. Летят они со скоростью до тридцати, а некоторые – до пятидесяти миль в час, и, если такая птица достаточно сильна, она может пересечь весь Атлантический океан всего за четверо суток. Несмотря на благоприятные приметы, матросы вскоре снова пали духом. Санчо, все время доносивший тайком адмиралу о настроениях команды, сообщил ему, что люди ропщут больше обычного и что после недавних ра¬ дужных надежд и восторгов наступила реакция, близ¬ кая к отчаянию. Об этом Колумб узнал на закате 20 сен¬ тября, то есть на одиннадцатый день после того, как земля скрылась из виду. Люди жалуются, что море уж больно гладкое, – говорил Санчо, занимаясь для виду какой-то работой на юте, где адмирал производил свои вычисления. – Они го¬ ворят, что здесь дуют только восточные ветры, а штиль означает, будто мы дошли до такого места, где вовсе не бывает ветров, и что восточный ветер пригнал нас сюда в наказание за нечестивое любопытство. – Постарайся их ободрить, Санчо, – отвечал Ко¬ лумб. – Напомни этим бедным парням, что штиль бы¬ вает на всех морях. А что касается восточного ветра, то в низких широтах он почти круглый год дует со стороны Африки, следуя за солнцем, – разве это не ясно? Надеюсь, у тебя самого нет этих глупых страхов? – Я стараюсь не поддаваться, сеньор адмирал. Впереди меня никто не ждет с попреками, а позади никого не оста¬ лось, чтобы меня оплакивать, так что мне все равно! Но я был бы не прочь еще послушать о богатствах той дале¬ кой земли, ибо при мысли о золоте и драгоценных кам¬ нях я становлюсь столь ревностным католиком, что пере¬ стаю тосковать по Могере и жирной баранине с добрым вином! – Поди прочь, болтун! Твою жадность никакое золото не удовлетворит! Впрочем, возьми еще одну доблу и во¬ ображай, на нее глядя, что это монета великого хана. Будь уверен, у такого правителя золота предостаточно, хотя он, возможно, и не захочет с ним расстаться. Санчо ловко поймал монету и спустился с полуюта, оставив Колумба наедине с Луисом. – Сегодня – восторги, завтра – отчаяние и ропот. Пора положить этому конец! – раздраженно воскликнул 263

граф. – Я бы живо успокоил этих бездельников рукоятью меча, а если понадобится – и острием! – Нельзя, мой юный друг. По крайней мере, сейчас, пока у нас нет достаточного повода для таких суровых мер. Не думайте только, что я долгие годы добивался осуществления своего замысла и прошел столько сотен лиг через океан, чтобы сейчас так легко отказаться от великой цели! Но не все люди созданы по одному подо¬ бию, и крестьянину труднее усвоить то, что доступно гранду. В свое время мне пришлось положить столько трудов, чтобы внушить самые очевидные истины ученым и знатным сеньорам, что я готов быть снисходительным к невежеству простых матросов. Попробуйте представить, в каком ужасе были бы все мудрецы Саламанки, если бы мне пришлось с ними спорить здесь, посреди Атлантиче¬ ского океана, где еще не бывал ни один человек и где только с помощью логики и науки можно отыскать вер¬ ный путь! – Насчет мудрецов вы правы, сеньор адмирал, но я не думаю, чтобы рыцари, даже не согласные с вами, поте¬ ряли здесь голову от страха. Чего нам бояться? Конечно, кругом океан и до ближайшего берега не одна сотня лиг, но ведь мы в безопасности! Клянусь святым Педро, в од¬ ной схватке с маврами я видел больше убитых, чем их поместилось бы на всех наших трех каравеллах, и столько крови, что по ней можно было бы плыть на всех парусах, как по озеру! – Конечно, опасности, угрожающие морякам, не столь кровавы, как нападение мавров, дон Луис, но от этого они не менее страшны. Откуда мы возьмем воду, чтобы смо¬ чить пересохшие губы, когда наши запасы иссякнут? От¬ куда мы добудем хлеб и пищу? Нет ничего ужаснее смерти от голода и жажды поср'еди безбрежного океана, когда агония длится день за днем и нет никакой надежды даже на пристойное погребение. Вот что сейчас на душе у матросов, поэтому прибегать к крайним средствам можно только в крайних обстоятельствах. – Мне кажется, дон Христофор, их душами мы успеем заняться, когда осушим последний бочонок воды и съедим последний сухарь. А пока я прошу позволения обработать головы этих каналий снаружи, оставив в покое то, что внутри, хотя вряд ли там может быть что-либо доброе! 264

Колумб слишком хорошо знал горячий нрав юного графа, чтобы придавать значение его словам, а потому даже не ответил ему. Некоторое время они стояли молча, прислонившись к бизань-мачте, смотрели прямо перед собой и раздумывали о том, что их ждет впереди. Уже стемнело, фигуры вахтенных внизу на палубе казались смутными тенями, и лица невозможно было раз¬ личить. Матросы собрались в кучу и, судя по взволнован¬ ным, приглушенным голосам, опять заговорили про штиль и прочие подстерегающие их опасности. Силуэты «Пинты» и «Ниньи» четко вырисовывались на фоне усыпанного яр¬ кими звездами неба; паруса обвисли складками, а черные корпуса каравелл казались совершенно недвижимыми, словно они стояли на якорях в затоне какой-нибудь реки. Ночь была теплой и тихой; глубокое спокойствие дремлю¬ щего океана и поскрипывание мачт, напоминавшее по временам о судах, затерянных в необъятных пустынных просторах, придавали ей возвышенную торжественность. – Луис, вы не слышите – словно что-то трепещет там, на реях? – осторожно спросил Колумб. – Либо слух меня обманывает, либо это шелест крыльев. Но шелест такой легкий, что если это и птицы, то, вероятно, очень маленькие! – Вы не ошиблись, дон Христофор, – отозвался Луис. – Какие-то пичужки устроились на верхних реях, и размером они не более самых маленьких певчих птах, ка¬ кие бывают у нас... – Тш-ш-ш! – прервал его адмирал. – Слышите? Ка¬ кие веселые, звонкие голоса! Можно подумать, что мы с вами в апельсиновых рощах Севильи! Вот новое доказа¬ тельство обширности и единства нашего мира. Земля должна быть недалеко, иначе такие слабые и нежные со¬ здания не смогли бы сюда прилететь. Вскоре птичек заметили на палубе, и их радостный щебет успокоил простых матросов вернее самых точных математических расчетов, основанных на последних дости¬ жениях науки. – Говорил я тебе, что земля близко? – воскликнул Санчо, с торжеством обращаясь к своему постоянному противнику, Мартину Мартинесу. – А вот и доказатель¬ ство, которого не увидит разве что слепой! Слышишь, как заливаются эти лесные пташки? Разве усталые птицы могут так петь? Кажется, будто эти маленькие пернатые 265

разбойники слетелись на сладкую винную ягоду или на спелый виноград где-нибудь у нас в Испании, и пируют, и веселятся вовсю! – Санчо верно говорит!—поддержали его матросы. – И в воздухе пахнет землей! И море такое, словно мы в заливе! Слава нашему королю и милостивой • королеве, донье Изабелле! С этой минуты на каравеллах снова воцарились на¬ дежда и радость. Даже адмирал, глядя на крошечных и с виду таких слабых птичек, подумал, что земля близка. Позднейшие исследования показали, что, несмотря на столь веские соображения, Колумб в данном случае оши¬ бался. Люди часто недооценивают силу маленьких су¬ ществ или, наоборот, переоценивают мудрость их ин¬ стинкта. В действительности же маленьким легким птич¬ кам в океане, особенно в южных широтах, почти ничего не угрожает, в отличие от крупных, если только те не из породы водоплавающих. Скопления водорослей всегда служат местом отдыха, а то и кормежки для множества мелких птиц. Лесные птицы, конечно, не улетают так да¬ леко в океан, но иногда ураганные ветры и бури уносят за сотни миль от берегов даже могучих филинов. Кроме того, инстинкт частенько подводит животных: киты не¬ редко застревают на мелководье и птицы залетают го¬ раздо дальше, чем позволяют их силы. Но, каковы бы ни были причины появления пернатых обитателей рощ на мачтах «Санта-Марии», матросы успо¬ коились и развеселились. Ни один самый блестящий ор¬ кестр не смог бы доставить знатокам музыки такую глу¬ бокую и полную радость, какую испытывали простые моряки, прислушиваясь к щебету маленьких певцов. А когда они уснули, благодарные люди старались ничем не тревожить их покой. С восходом солнца пичужки защебетали еще веселее, а потом разом снялись с мачт и полетели на юго-запад. В тот день с утра был полный штиль, затем подул ве¬ тер, но такой слабый, что каравеллы с трудом продвига¬ лись через сплошные скопления водорослей, придававших океану сходство с заливным лугом. Появилось встречное западное течение, а к вечеру Санчо пробрался к адми¬ ралу с новым тревожным известием. – Матросы вбили себе в голову еще одну дурь, сеньор адмирал! – докладывал он. – Да такую чудную, что сразу 266

видно – они больше верят в чудеса, чем в самого бога! Мартин Мартинес, философ непревзойденный, когда хо¬ чет нагнать на себя и на других людей страх, теперь ходит и трезвонит, будто на дне этого моря полным^ полно затонувших островов, будто водорослей, которых, по правде говоря, и так хоть отбавляй, дальше начнет по¬ падаться еще больше, пока каравеллы совсем не застря¬ нут в них и уж тогда не смогут двинуться ни назад, ни вперед! – И люди этим глупостям верят? – сцросил Колумб. – Верят, сеньор дон адмирал, потому что гораздо легче найти таких, кто готов уверовать в любую неле¬ пицу, чем хотя бы одного, кто верит только в истину. К тому же матросы удручены: последние дни нам не ве¬ зет. Они думают, что это козни нечистого, который, надо полагать, не желает, чтобы ваша милость насаждала хри¬ стианскую веру во владениях великого хана, а потому преграждает нам путь в Катай. Безветрие тревожит мо¬ ряков, и даже про бедных птичек они говорят, будто их послал сам дьявол, чтобы завести нас туда, откуда мы уже не выберемся. Некоторые говорят, что скоро мы ся¬ дем на мель, да так и останемся навсегда посреди океана! – Ступай и прикажи готовиться к промерам глубины. Я докажу им, что они ошибаются. И пусть все соберутся на палубе, чтобы каждый сам убедился в своей глупости! Колумб повторил свой приказ кормчим, и за борт спу¬ стили лот1. Сажень за саженью лот-линь2 убегал под воду, увлекаемый в глубину свинцовым грузом, пока его не осталось ровно столько, чтобы можно было вытащить лот обратно. – Ну, видите, друзья? – спросил Колумб. – До ме¬ лей, которых вы так опасаетесь, более двухсот саженей, линя не хватило; значит, море здесь еще глубже! А вон – глядите! Видите кита? Он только что выбросил фонтан воды! Вы же знаете, что эти животные появ¬ ляются только вблизи больших островов или материков! Колумб не выдумывал – в те времена действительно так полагали. Появление кита пришлось весьма кстати: матросы охотно поверили адмиралу, сославшемуся на зна¬ комую им примету. 1 Л о т – грузило для измерения глубины. 2 Лох-линь=– тонкий, но прочный трос, на котором опус¬ кают лот. 267

Теперь-то мы знаем, что киты заходят в эту часть океана, потому что здесь, среди водорослей, они могут сытно кормиться; недаром лучшим местом для китобой– 11 ОГО промысла до последнего времени считалась так называемая ложнобразильская отмель, расположенная почти посредине Атлантики. Короче говоря, все эти свя¬ занные с привычками птиц и животных приметы, в кото¬ рые свято верили не только простые участники великого плавания, но и сам Колумб, на самом деле означали очень мало! Но что было спрашивать с мореплавателей той эпохи, только-только начинавших удаляться от берегов и совершенно не знакомых с тайнами открытого океана! Несмотря на мимолетные вспышки радости и надежды, моряков продолжали томить сомнение и страх. Те, кто возмущался с первых дней плавания, теперь пользова¬ лись малейшей возможностью, чтобы разжечь всеобщее недовольство. Поэтому утром в субботу 22 сентября, когда солнце снова взошло над неподвижными, застывшими водами, многие матросы собрались на палубе и решили еще раз потребовать от адмирала, чтобы он повернул каравеллы назад, на восток. – Сотни лиг мы шли попутным ветром, не зная до¬ роги!– кричали они. – А теперь зашли в, такое место, где ветра совсем не бывает! Здесь мы навеки застрянем среди морской травы или сядем на какой-нибудь затонув¬ ший остров и все погибнем от голода и жажды! Такого рода рассуждения были весьма характерны для той эпохи, когда даже самым образованным людям прихо¬ дилось с огромным трудом продираться сквозь заросли дремучего невежества, суеверий и предрассудков. Во что только люди не верили! В бога и в чудеса, в дьявола и в его козни, и любое явление объясняли вмешательством добрых сил – если дела шли хорошо, или пакостями не¬ чистого – если их преследовали неудачи. Но, к счастью для экспедиции, как раз в это время с юго-запада подул свежий ветерок, позволивший кара¬ веллам двинуться вперед сквозь скопления водорослей, которые внушали ужас матросам. Прежде всего надо было выбраться на чистую воду, поэтому флотилия свер¬ нула в первый же достаточно широкий просвет между нескончаемыми полями морских трав, и, лишь когда они остались позади, суда легли на желаемый курс, на¬ сколько это позволял ветер. 268

Колумб считал, что они идут на запад-северо-запад, хотя в действительности сейчас каравеллы держались гораздо. ближе к тому курсу, которым он хотел идти, когда вел их по компасу, и с которого сбился из-за откло¬ нения магнитной стрелки. Одно это обстоятельство уже доказывает, что Колумб верил в свою теорию смещения Полярной звезды, ибо вряд ли он вел бы свои каравеллы в течение многих дней при попутном ветре курсом на за¬ пад полтора румба к югу, если бы знал, куда идет. Но он именно так и сделал и продолжал вести свою флотилию по компасу, не доверяя Полярной звезде, хотя самым сильным его желанием было плыть прямо на запад. Те¬ перь же ветер заставил его взять па полрумба севернее и двигаться в направлении, близком к западному, одна¬ ко сам Колумб и все его спутники думали, что откло¬ нились от желаемого курса к северу почти на два румба. Впрочем, что значили все эти изменения по сравнению с той властью, которую адмирал вновь обрел над своими людьми, когда ветер переменился и каравеллы вышли наконец из моря плавучих трав! Во-первых, матросы убе¬ дились, что и здесь ветер меняет направление, а во-вто¬ рых, – что, несмотря на водоросли, океан остается вполне проходимым для судов. Поэтому, хотя ветер был вполне благоприятным для возвращения к Канарским островам, об этом никто больше даже не заикался. Но все мы та¬ ковы: из кожи лезем вон, чтобы добиться недостижимого, и с пренебрежением отворачиваемся от того, что само дается в руки. Словом, настроение команды было так же непостоянно и переменчиво, как ветер. Так миновала суббота, и на закате каравеллы снова очутились среди густых водорослей. С рассветом следую¬ щего дня ветер заставил их отклониться по компасу на северо-запад, хотя в действительности они шли курсом на северо-запад от полутора до полрумба западнее. Снова прилетали многочисленные птицы, в том числе одна горлица, а на водорослях матросы то и дело замечали крабов. Но все эти приметы столько раз обманы¬ вали мореплавателей, что уже не вызывали никакой радости. – Сепьор! – обратился к Колумбу Мартин Мартинес, когда адмирал спустился на палубу, чтобы ободрить матросов. Мы уж не знаем, что и думать! Целыми 269