Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 55 страниц)

крестилась. Наконец, справившись со смущением, она взволнованно спросила Колумба: – Это правда, сеньор? Вы в самом деле пускаетесь в путь, чтобы послужить богу? – Конечно, добрая женщина! – вмешался в разговор Луис. – И если не сам бог поведет нас, то уж наверняка один из его ангелов! – Ты тоже так думаешь, Пепе? Неужели нас обманы¬ вали и возводили на сеньора адмирала напраслину? – А что ты обо мне слышала? – спокойно. спросил Колумб. – Не бойся, говори все, как есть, я не буду сер¬ диться. – Сеньор, у вас, как у всех людей, есть враги. Вы сами знаете, что могут думать о вас жены, матери и неве¬ сты моряков Палоса! Они говорят, вы нищий... – Да, я беден, и от этого никуда не денешься. Но раз¬ ве бедность считается в Палосе преступлением? – Бедняков нигде не уважают, сеньор. Почему, я и сама не знаю, только мы даже себя и то не уважаем! Еще говорят, вы не кастилец, а генуэзец. – И это правда. Но с каких пор моряки Могера пере¬ стали ценить граждан Генуэзской республики, прославив¬ шихся своими подвигами на всех морях? – Не знаю, сеньор, только многие говорят, что, если человек не кастилец, как наша донья Изабелла, хорошего от него не жди. Во всяком случае, быть генуэзцем не так почетно, как быть испанцем. Я бы охотнее отпустила мо¬ его Пепе в плавание с настоящим испанцем, особенно если он родом из Палоса! – Да, доводы у тебя любопытные, хотя и не слишком убедительные, – проговорил Колумб, выдавая свои чув¬ ства только натянутой улыбкой. – Но разве бедняк и ге¬ нуэзец не может служить богу, как всякий христианин? – Наверно, может, сеньор. Теперь и я думаю об этом плавании не так, как раньше. Потому что теперь я сама видела вас, говорила с вами и знаю, куда и зачем вы плывете. И все-таки тяжко молодой женщине отпускать в такую даль мужа, отца ее единственного ребенка! – Взгляни, женщина! – сказал Колумб, указывая на Луиса. – Вот перед тобой знатный юноша, единственный наследник целого рода, настоящий кастилец, достаточно прославленный и богатый, чтобы идти куда хочет и де¬ лать что хочет. А между тем он по доброй воле отправ– 177

лястся со мной, покидая свою возлюбленную, которая не только не стала его удерживать, а, напротив, благословила в далекий путь! – Неужто это правда, сеньор? – с живостью спросила Луиса женщина. – Разумеется! – ответил тот. – Все мои надежды я возлагаю на это плавание! Разве я не сказал, что нас по¬ ведет прекрасный ангел? – О, эти знатные сеньоры кого хочешь заговорят! Но, сеньор адмирал – вас ведь так надо величать? – расска¬ зывают еще, что от этого путешествия только вам будет прок – и почести и богатства, – а простым морякам до¬ станется нищета и смерть! Еще недавно вы были бедны и безвестны, а сейчас – уже королевский адмирал, хотя, го¬ ворят, если вы встретитесь в открытом море с венециан¬ скими галерами, они на это не посмотрят! – Но какое до всего этого дело твоему мужу? Я от¬ правляюсь туда же, куда и он, меня ждут те же опасно¬ сти, и я тоже рискую своей жизнью. Если мы добудем зо¬ лото, он получит свою долю! Если нам улыбнется удача и мы доплывем до цели, твой Пене только выиграет. А перед богом мы все равны, и он не станет спрашивать, кто был беден и кто богат, кто был генуэзцем и кто кастильцем. – Все это так, сеньор, и все же молодой жене нелег¬ ко расстаться с мужем! Ну, а ты, Пепе, ты в самом деле хочешь отправиться вместе с адмиралом? – А мне-то что, Моника! Мне приказано служить ко¬ ролеве, вот я и служу. Нам, морякам, рассуждать не при¬ ходится! Только теперь, послушав его милость, я уже не так опасаюсь этого плавания. – Если ваше путешествие и впрямь может послужить славе божьей, тебе, мой муженек, не след отставать от других! Сеньор! – прибавила она, обращаясь к Колум¬ бу. – Разрешите моему Пепе переночевать дома. К утру он непременно вернется на «Санта-Марию»! – А кто поручится, что он выполнит свое обещание? – Сеньор, мы ведь тоже христиане! – Что ж, это верно, – согласился Колумб. – Пепе, у нас и без тебя хватит гребцов. Иди сейчас к жене и сыну, но только смотри, поутру ты должен быть на своем месте! Моника рассыпалась в благодарностях, и Колумб по¬ думал, чю этой славной испанке с добрыми глазами, по^ жалуй, можно доверять. 178

Пока гребцы готовили шлюпки, адмирал и Луис про¬ хаживались по песчаному берегу и вели серьезный раз¬ говор. – Вы видите, что мне приходится выносить, какие трудности преодолевать, чтобы добиться даже такой ме¬ лочи!—грустно, хотя и без горечи заметил Колумб.– Быть генуэзцем – преступление, бедняком – вдвойне, а говорить и думать не то, что думают другие, – смертный грех. Но настанет день, граф де Льера, когда Генуя будет гордиться тем, что была родиной Христофора Колумба, и когда ваша надменная Кастилия будет оспаривать у нее эту честь! Вы богаты и знатны от рождения, юный мой сеньор, и вы не торопитесь вступать на путь великих дел, которые приведут вас к славе. Но я отягощен годами, го¬ лова моя поседела от времени и страданий, и мне больно думать, что я только приступил к осуществлению того, что заставит людей помнить мое имя. – Что делать, сеньор, так уж ведется на этом свете! Люди способные, но незнатные стараются возвыситься до положения, которое бы соответствовало их достоинствам, а те, кто всё имеет от рождения, часто довольствуются по¬ четом и славой, завоеванными их предками. Чему же тут удивляться? Так уже заведено, и такова человеческая на¬ тура. – Вы правы, Луис, но одно дело – философия, а дру¬ гое – действительность. Вы прямой и бесстрашный юно¬ ша, Луис, вас не пугали ни мечи мавров, ни насмешки испанцев – и тем и другим вы отвечали с одинаковым мужеством. Скажите же мне сейчас, неужели вы, касти¬ лец, считаете меня хуже ваших соотечественников только потому, что я родился в Генуе? . – Наоборот, сеньор, если Геную представляет Хри¬ стофор Колумб, а Кастилию – всего лишь Луис де Боба– дилья! – со смехом ответил юноша. – Добро бы так! Но вы слышали, что думает обо мне жена этого матроса Пепе? Вы держитесь того же мне¬ ния? – А что вы хотите, сеньор Христофор? Люди всюду одинаковы, и у нас, и в Италии, и в Англии. Каждый во¬ ображает, что он лучше своих соседей! От этого никуда не уйдешь. – Я задал вам прямой вопрос, Луис, и не годится отвечать на него отговорками. 179

– Не надо смешивать честный, но вежливый ответ с уклончивым. Мы, кастильцы, считаем себя смиренными и преданными слугами божьими и потому воображаем, будто одни мы безупречны, а все остальные погрязли в пороках. Но клянусь святым Яго, одной такой королевы, как донья Изабелла, и одной такой девушки, как Мерсе¬ дес де Вальверде, вполне достаточно, чтобы возгордиться своей нацией! – Такая преданность своей королеве и своей возлюб¬ ленной вдвойне похвальна, – с грустной усмешкой заме¬ тил Колумб. – Видно, этим мне и придется удовлетво¬ риться вместо ответа. Но пусть я не кастилец! Сам Гус¬ ман не отважился отправиться в Катай, и королевский дом Трастамары вынужден был прибегнуть к услугам ге¬ нуэзца! Провидение выбирает своих слуг, не считаясь с их родом и племенем. Посмотрим, посмотрим, юный мой сеньор, что скажет восхищенное человечество через ка¬ кие-нибудь три месяца! – Сеньор адмирал, я от души надеюсь, что мы до¬ стигнем острова Сипанго и царства великого хана! А если нет... Мы не отступали перед трудностями и невзгодами, хватит у нас сил и на то, чтобы пережить разочаро¬ вание! – Разочарования не будет, дон Луис! – возразил адмирал. – Тем более сейчас, когда нас поддерживает ко¬ ролева и когда у меня есть три добрые каравеллы! Я так же уверен, что мы дрстигнем Катая, как капитан, какого^ нибудь парусника, идущего с Мадейры в Лиссабон. – Я не сомневаюсь, сеньор Колумб, что вы соверши¬ те все, что только под силу опытному мореплавателю. Од¬ нако разочарование – наш общий удел, и разумнее зара¬ нее готовиться к худшему. – Я вижу путь в Индию так же ясно, как солнце, заходящее вон за те холмы! Семнадцать лет, Луис, он представлялся мне столь же отчетливо, как суда на реке, как Полярная звезда на небе, и у меня нет сомнений. Ко¬ нечно, разумнее готовиться к худшему, ибо от разочарова¬ ний не убережешься, в этом я убедился за долгие годы, когда все мои надежды рушились одна за другой. Порой мне внимали государи, сановники и князья церкви, а потом снова все отворачивались от меня, называли пус¬ тым мечтателем, у которого нет ни разума, ни доказа¬ тельств... 180

– Клянусь моим новым покровителем, святым Пед¬ ро, – прервал его Луис, – поистиие у вас была не слад¬ кая жизнь, сеньор адмирал, во всяком случае последние годы! Представляю, с каким чувством вы ждете начала плавания! – Если вы думаете, что в этот решительный час я тревожусь и сомневаюсь, значит, вы не знаете, что такое вера и убежденность, Луис, – возразил Колумб. – Сегод¬ ня самый счастливый день моей жизни после стольких мучительных лет! Пусть силы наши невелики, пусть наши суда – всего лишь хрупкие и легкие скорлупки, – с их помощью мы откроем дорогу к тому светочу, который до сих пор был от нас сокрыт. И тогда слава Кастилии за¬ тмит славу всех королевств! – Вы должны сожалеть, сеньор Колумб, что вся эта грядущая слава достанется Кастилии, а не вашей родной Генуе, которая отвергла ваш великодушный дар и не под¬ держала столь благородный замысел. – Да, это меня печалит, Луис. Ведь не так-то просто на склоне лет покинуть родину и искать пристанища где– то на чужбине! Тяжко это даже для нас, моряков, которые не столь привязаны к своему дому, как те, кто никогда не покидает суши. Но о Генуе я не хочу думать! Если дети должны любить и уважать своих родителей, то и родители обязаны защищать и пестовать своих детей. Когда же мать забывает о своих обязанностях, детям остается одно: искать защиты и пропитания у чужих людей. Генуя была для меня неласковой матерью. Ничто не заставит меня поднять на нее меч, но я ей больше ничего не должен! Впрочем, когда речь идет о столь великой цели, не все ли равно, кто тебе поможет в ее достижении? Трудно возне¬ навидеть свою родину, но, когда она к тебе несправедлива, можно ее разлюбить. Это чувство взаимно. Если страна тебя не защищает, если она не уважает твои мысли и твои права, тем самым она освобождает своего подданно¬ го от его обязанностей. Что посеешь, то и пожнешь! По¬ этому отныне моя государыня – донья Изабелла, а моя родина – Кастилия! В это время со шлюпки крикнули, что все готово, и оба "путешественника поспешили занять свои места. Нужно было обладать всей глубиной убежденности Колумба и его пылким характером, чтобы с восторгом 181

говорить о том, что наконец-то он получил средства для осуществления своего великого замысла. Особенно, если рассудить здраво, что это были за средства! Мы уже упрминали названия трех его кораблей – «Пинта», «Санта-Мария» и «Нинья» – и вкратце о них говорили. Но, чтобы читатель составил себе более полное представление о славном подвиге Колумба, не лишним будет описать эти суда подробнее, особенно то, на кото¬ ром должны были плыть сам адмирал и Луис де Боба– дилья. Разумеется, это была «Санта-Мария», превосходившая следующую за ней по грузоподъемности «Пинту» почти вдвое. Ее подготовили лучше других из уважения к адми^ ралу и позаботились создать на ней все возможные удоб¬ ства. Судно было палубное, каюта адмирала, или, как бы мы сейчас сказали, ‘полуют1, находилась на корме, «Санта-Мария» нисколько не походила на современные суда, легкие и гармоничные, с высокими мачтами и низ¬ кой кормой. Кроме кормовой двухъярусной надстройки, на ней была еще одна, носовая, или полубак2, но и та и другая отличались нелепой громоздкостью. Каюта называ¬ лась «замком», она и в самом деле напоминала средневе¬ ковую крепость; полубак, где ютилась большая часть команды, был несоразмерно велик, он занимал чуть ли не треть каравеллы. Тем, кто никогда не видел кораблей, на которых евро¬ пейцы плавали всего каких-нибудь сто лет назад, трудно себе представить, чтобы столь маленькое суденышко мог¬ ло благополучно пересечь океан. Однако это объяснимо. Мпогие помнят очень старые парусники, отличавшиеся такими же особенностями, а некоторые нам довелось ви¬ деть собственными глазами. Борта их корпусов в верхней части имели уклон внутрь, вследствие чего корабли вверху были почти на четверть уже, чем в средней по высоте, самой широкой части. Благодаря такой предосторожности высокая надводная часть не представляла особой опасно¬ сти, а так как каравеллы были по большей части коротки¬ ми судами, легко всходившими на волну, то они вполне 1 Полуют – надстройка на кормовой палубе, то есть на юте. 2 Полубак – надстройка на носовой палубе, то есть на баке* 182

основательно считались хоть и не быстроходными, зато надежными судами. Хотя их и называют кораблями*, их вооружение не походило на парусное вооружение современных кораблей, к тому же корабли XV столетия не обязательно имели то же число мачт, что и корабли XIX столетия. Слово «кара¬ велла» обозначало судно вообще, независимо от его кон¬ струкции или парусного вооружения. Поэтому она была кораблем не в том смысле, который мы обнаружим, когда обратимся к более точной классификации моряков. Многие недоумевают, почему два остальных судна, участвовавших в этом удивительном плавании, были бес¬ палубными. Однако не следует забывать, что в те вре¬ мена плавали главным образом вдоль побережья, а если и нужно было добраться до какого-либо острова, то все равно судно удалялось от берегов всего на несколько дней. Поэтому тогда, как и сейчас на юге Европы, моря¬ ки при первых же признаках непогоды укрывались в бли¬ жайшем порту. Никто не собирался бороться с бурями в открытом океане, и в палубах не было никакой нужды ни для безопасности судна, ни для защиты груза, ни для осо¬ бых удобств команды. Впрочем, пусть читатель не думает, будто на беспа¬ лубных судах вовсе не было никаких укрытий для груза и команды. На морских каравеллах тоже имелись кормо¬ вые и носовые надстройки, соединявшиеся переходами, а груз, чтобы предохранить его от воды, закрывали пару¬ синой. После всего сказанного даже неискушенному «сухо¬ путному» читателю должно быть ясно, с какими скудны¬ ми средствами собирался Колумб осуществить свое вели¬ кое предприятие. А опытного моряка их ничтожность и полное несоответствие с целью и возможными опасностя¬ ми должны просто поразить! Однако не следует думать, будто моряки тех времен считали эти средства совершен¬ но недостаточными. Если бы такие старые морские волки, как Пинсоны, не рассчитывали на благополучный исход плавания, они не стали бы добровольно рисковать соб¬ ственным судном, деньгами и жизнью. 1 «К о р а б л е м» в XIX веке называли суда, имевшие три мачты с прямыми (четырехугольными, устанавливавшимися попе¬ рек судна) парусами. 183

Глава XIV Там, где безбрежна моря синева, Свободен разум и душа жива; Где ветер свищет, пену с волн срывая, Владенья наши без конца и края. Байрон Едва ступив на палубу «Санта-Марии», Колумб ушел к себе, и в тот вечер Луису больше не довелось с ним по¬ говорить. Правда, в качестве адмиральского секретаря юный граф занимал часть той же самой каюты, однако великий мореплаватель был так занят последними приго¬ товлениями к отплытию, что ему нельзя было мешать. Почти до полуночи Луис расхаживал по палубе, мечтая о Мерседес, а когда вернулся к своей койке, то увидел, что Колумб уже спит крепким сном. Назавтра была пятница. Не мешает заметить, что са¬ мое великое и успешное плавание в истории человечества началось в пятницу, хотя моряки давно уже считают ее несчастливым днем и даже часто откладывают отплытие, опасаясь каких-то неведомых роковых последствий. Утром Луис вышел на палубу одним из первых, одна¬ ко, подняв глаза, увидел, что адмирал уже стоит на полу¬ юте, который играл роль запретного для всех остальных капитанского мостика. Отсюда адмирал наблюдал за хо¬ дом своей эскадры, управляя движением судов и отдавая приказы, здесь же он производил астрономические наблю¬ дения или просто прогуливался в часы досуга. Капитан¬ ский мостик «Санта-Марии» был невелик, всего футов одиннадцать в ширину и чуть поменьше в длину, зато он был обособлен и оттуда открывался хороший обзор. Как только адмирал – или дон Христофор, как его от¬ ныне называли, ибо назначение на эту высокую долж¬ ность давало ему права и привилегии дворянина, – как только дон Христофор заметил Луиса, он кивком пригла¬ сил юношу подняться наверх и стать рядом с ним. Хотя все силы малочисленной экспедиции в общей сложности уступали мощи одного небольшого современ¬ ного военного корабля, покровительство королевы, серьез¬ ность и достоинство самого Колумба и большинства его соратников, а также таинственность неведомой цели с са¬ мого начала придали всему предприятию характер особой 184.

значительно ста, никак не отвечавшей его весьма скром¬ ным средствам. Чтобы усилить свое влияние на склонных к недовольству матросов и внушить им уважение к сво¬ ему высокому званию, Колумб не допускал малейшей бли¬ зости между собой и экипажем. Он предвидел, что наста¬ нет день, и ему понадобится весь его авторитет, а потому уже сейчас отдавал приказы только через Пинсонов или своих кормчих. Опыт подсказывал Колумбу, что, когда люди на долгие месяцы заключены в тесное пространство корабля, заставить их выполнять свой долг и удерживать в повиновении можно, только строго соблюдая суборди¬ нацию. Поэтому он придавал особое значение тому, как к нему обращаются и как исполняют его приказы, зная, что от этого зависит его власть. В этом и заключается один из секретов корабельной дисциплины. Даже мятежникам можно внушить к себе уважение, а когда оно завоевано, никто уже не решится ослушаться человека, который на голову выше остальных на борту. Мы знаем множество случаев, когда просьба или поручение такого человека выполнялись безоговорочно, в то время как даже приказ капитана, не обладающего столь высоким авторитетом, ни на кого не действовал. – Сеньор Гутьерес, постарайтесь быть поблизости от меня! – громко сказал Колумб, называя Луиса тем име¬ нем, которое тот якобы скрывал как свое настоящее, на¬ зываясь просто Педро де Муньосом. Колумб знал, что на корабле всегда найдутся любите¬ ли подслушивать чужие разговоры, и хотел, чтобы юношу считали одним из приближенных короля. – Ваше место здесь! – продолжал он.– И здесь мы оба будем проводить большую часть времени, пока не до¬ плывем до Катая и не проникнем во владения великого хана. Отныне наш путь лежит только вперед, через океан¬ ский простор, и мы с него не свернем! С этими словами Колумб показал на развернутую на оружейном ящике карту и уверенно провел пальцем по проложенному курсу 1. На карте были изображены очертания Европы со все¬ ми известными тогда географическими подробностями и часть Африки примерно до берегов Гвинеи, за которой на¬ чинались неведомые земли – terra incognita для ученых 1 Курс корабля – его путь, нанесенный на карту. 185

того времени. Открытые несколькими поколениями ранее Канарские и Азорские острова тоже находились на своих местах. Зато вся западная часть Атлантического океана была украшена совершенно фантастическими контурами, которые должны были изображать восточное побережье Индии, а может быть, и Катая. Тут же был остров Сипан– го, или Япония, и еще группа каких-то островов, начер¬ танных главным образом по описаниям Марко Поло и его спутников. Благодаря любопытной случайности остров Сипанго на этой карте оказался примерно на той же долготе, что го¬ род Вашингтон, то есть тысячи на две лиг восточнее, чем на самом деле. Но, может быть, именно этот просчет Ко¬ лумба, неправильно определившего земную окружность, и спас его смелую экспедицию от неминуемого провала. Впервые с тех пор, как Луис решил отправиться вме¬ сте с Колумбом, в нем пробудился настоящий интерес к великому предприятию. Он живо склонился над незнако¬ мой картой. Только сейчас предстала перед ним вся гран¬ диозность цели генуэзца, только сейчас он понял, сколько тайн природы может быть раскрыто и какие огромные ре¬ зультаты могут быть достигнуты в случае успеха. – Клянусь святым Дженнаро Неаполитанским, – вскричал он (одним из недостатков графа Луиса была при¬ вычка к месту и ие к месту поминать иноземных святых, словно для того, чтобы показать людям, где он побывал и чему научился в своих странствиях), – клянусь святым Дженнаро, дон Христофор, будет великой заслугой, если мы найдем дорогу через столь обширное водное простран¬ ство, но еще большей – если мы когда-нибудь сумеем вернуться! – Большинство людей на борту только и думают, что о возвращении, – тихо ответил Колумб. – Вы заметили, дон Луис, какие угрюмые и печальные лица у наших ма¬ тросов? А слышите, какой стоит крик и плач? Эти слова заставили юношу оторваться от карты и взглянуть вокруг. Маленькая «Нинья» – в сущности, про¬ стая легкая фелюга под латинским парусом1 – догоняла «Санта-Марию». Со всех сторон ее окружали лодки, пере¬ полненные женщинами и детьми; все плакали, многие с воплями отчаяния воздевали руки к небесам. То же самое 1 Латинский парус – треугольный парус на рейке. 186

происходило вокруг «Пинты», на которой поднимали па¬ руса, хотя авторитет Мартина Алонсо Пинсона и мешал слишком громким изъявлениям горя. Множество лодок окружило и «Санта-Марию», однако страх и уважение к адмиралу удерживали провожающих на почтительном расстоянии. Видно было по всему, что они полагали, будто видят своих близких в последний раз, да и сами матросы по большей части тоже думали, что уже никогда не вер¬ нутся в Испанию. – Вы сегодня виделиПепе среди команды?—спросил Колумб, впервые вспомнив о молодом матросе. – Если он не сдержал слова/ это дурной признак. Это значит, что нам придется не спускать глаз с остальных, пока у них есть хоть какая-то возможность бежать на берег! – Если его отсутствие – дурной знак, значит, возвра¬ щение славного парня должно быть хорошей приметой. Вон он, на рее, над нашими головами, сеньор адмирал, от¬ дает парус! Колумб поднял глаза и действительно увидел молодого матроса на самом кончике рейка латинского паруса бизань– мачты1: раскачиваясь на ветру, он отдавал концы, удер¬ живающие парус. Время от времени Пепе с тревогой по¬ глядывал вниз, чтобы узнать, замечено его возвращение или нет, и, несмотря на свою обычную ловкость, даже не¬ много замешкался, чем и привлек к себе всеобщее внима¬ ние.'Колумб сделал знак, что узнал его, и обрадованный юноша тотчас отдал парус. Адмирал вместе с Луисом подошли к гакаборту2, что¬ бы взглянуть, не осталось ли какой-нибудь лодки вблизи каравеллы «Санта-Мария». И действительно, возле самого судна плыл ялик, где на веслах сидела одна Моника, – только поэтому ей и позволили подойти так близко. Увидев адмирала, Моника всплеснула руками, словно хотела что-то сказать, но не решалась. Колумб понял, что жена Пепе растерялась от воплей, толпы, множества лю¬ бопытных глаз и необычной близости каравеллы, которая возвышалась над ней, как стена. – Я вижу, твой муж сдержал свое слово, добрая женщина, – заговорил он первым так мягко и с такой 1 Бизань-мачта – задняя мачта, расположенная ближе всего к корме судна. 2 Гакаборт – самая верхняя часть борта у оконечности кормы. 187

лаской, что Луис даже удивился. Наверно, это ты ска¬ зала ему, что лучше честно послужить королеве, чем сде¬ латься всеми гонимым беглецом? – Да, сеньор! – ответила Моника. – Раз надо послу¬ жить господу, я отдаю королеве мужа без ропота, хотя и против своей воли. Теперь я вижу, что была виновата. Я буду молиться, чтобы мой Пепе всегда был впереди! – Вот слова, достойные верной жены и доброй като¬ лички! Молись за нас и будь уверена, что твой Пене уви¬ дит Катай, получит свою долю сокровищ и вернется домой целым и невредимым. – Ах, сеньор, но когда?– воскликнула Моника, кото¬ рая, несмотря на всю свою религиозность и кажущуюся решимость, не могла совладать со своим женским горем. – Это уж как богу будет угодно, добрая... Как твое имя, женщина? – Моника, сеньор адмирал! А моего мужа зовут Пе¬ пе, а нашего бедного сына, который остался теперь без отца, окрестили Хуаном. Мы настоящие испанцы, в нас нет ни капли мавританской крови. Вспомните об этом, сеньор адмирал, когда вам понадобится человек на опас¬ ное дело! – Можешь быть спокойна, я позабочусь об отце тво¬ его Хуана, – с улыбкой проговорил Колумб, хотя слезы застилали ему глаза. – Я ведь тоже оставляю на берегу тех, кто дорог моему сердцу, и среди них – своего сына, у которого нет матери. Если что-нибудь случится с на¬ шими судами, мой Диего останется круглым сиротой, а у твоего Хуана все же будет ласка и заботы матери! – Простите меня, сеньор, тысячу раз простите! – воскликнула Моника, растроганная горем, которое слы¬ шалось в голосе адмирала. – Мы все думаем только о себе! Когда у нас своя большая беда, мы забываем о чу¬ жих страданиях. Плывите же с богом, и пусть мой муж будет всегда при вас! Бели бы мой Хуан не был так мал, я бы и его отпустила вместе с вами... Голос Моники прервался, она взялась за весла и на¬ чала медленно отгребать в сторону; казалось, сам ялик не хотел удаляться и сопротивлялся веслам, направляв¬ шим его к берегу. Разговор этот происходил довольно громко, так что, когда Колумб обернулся, он увидел, что находившиеся поблизости матросы замерли на своих местах, боясь про– 188

ронить хоть слово. В эту минуту якорь «Санта-Марии» отделился от дна, и она стала уклоняться под ветер. В следующее мгновение большой квадратный фок 1 кара¬ веллы начал наполняться ветром, и вскоре все три судна медленно вышли из бокового рукава реки Одьёля, где сто¬ яли на якоре, и уверенно двинулись вниз по течению к устью реки. Солнце еще не взошло или, вернее, только восходило над холмами, как сияющий волшебный шар. На судах поставили все паруса. В то великолепное утро многие с грустью смотрели на удаляющиеся берега Испании, слов¬ но предчувствуя, что уже не увидят их никогда. Большая часть лодок следовала за «Пинтой» и «Нинь– ей» до устья реки, а некоторые плыли за ними еще часа два, высоко взлетая на пологих волнах пробуждающегося океана. Лишь когда поднялся свежий ветер с запада, они мало-помалу отстали, провожая моряков последними го¬ рестными воплями и прощальными взмахами рук. Слов¬ но освободившись от пут, каравеллы устремились в голу¬ бые просторы Атлантики, подобно людям, влекомым неве¬ домой судьбой, которой они не в силах ни предвидеть, ни избежать. День был прекрасный, ветер ровный и сильный. Ка¬ залось, все благоприятствовало плаванию, однако будущее было скрыто во мраке неизвестности, и эта неизвестность пугала большинство моряков, покинувших все, что было им близко и дорого. Они только знали, что адмирал наме¬ ревался как можно скорее достичь Канарских островов, а оттуда двинуться в неведомые просторы океана, где еще не побывало ни одно судно. Поэтому все считали, что за Канарскими островами и начнется самое страшное, и мно¬ гие с ужасом ожидали их появления на горизонте, как приговоренные к смерти ждут утра казни. Однако/не все были столь трусливы. Многие заранее подготовились душой и разумом ко всевозможным опас¬ ностям, но даже и те колебались. Бывали часы, когда вся команда вдруг проникалась надеждой на успех и матросы начинали обсуждать выгоды, которые сулило это плава¬ ние, затем так же внезапно всех охватывали безотчетная тревога и неуверенность, близкая к отчаянию. 1 Ф о к – нижыий парус на передней мачте, то есть на фок– мачте. 189

В тс времена даже путешествие к Канарским или Азорским островам считалось среди моряков чуть ли не подвигом. Расстояние, правда, не превышало обычного, и, следуя почти в том же направлении, многие доходили до самого Зеленого Мыса. Однако во всех дальних плаваниях европейские мореходы держались в виду берегов, а если и пересекали, скажем, Средиземное море, то все время знали, что находятся в знакомых водах, давно изученных многими поколениями. И, наоборот, стоило им выйти на просторы Атлантики, как они оказывались в положении аэронавта, увлекаемого верхними воздушными течениями, когда знакомая и близкая ему земля исчезает где-то внизу и он остается один среди безбрежного неведомого голубого пространства. Канарские острова были известны еще древним. Гово¬ рят, уже мавританский царь Юба, современник Юлия Це¬ заря, довольно подробно описал их под названием «Счаст¬ ливых островов». Это описание было утрачено, однако све¬ дения о «Счастливых островах» сохранились в трудах других авторов. В частности, из них мы узнаем, что и в те отдаленные времена на этих островах было многочислен¬ ное население, обладавшее довольно развитой культурой. Но затем в смутный период, последовавший за падением Римской империи, европейцы забыли даже местоположе¬ ние этих островов. Об их существовании вспомнили только в первой половине XIV столетия, когда несколько испан¬ цев, спасаясь от мавров, совершенно случайно открыли их заново. После этого португальцы, самые отважные мореплава¬ тели той эпохи, захватили один-два острова и сделали их как бы форпостом для своих морских экспедиций вдоль берегов Гвинеи. В свою очередь, испанцы, сломив могу¬ щество мавров и отвоевав у них большую часть своих старых владений, устремили взоры к тем же островам. К тому времени, о котором идет речь, часть их принадле¬ жала португальцам, а часть – испанцам, покорившим местное население. Луис де Бобадилья, избороздивший все Средиземное море и много странствовавший по северным морям, о Ка¬ нарских островах знал только понаслышке. Стоя на корме с картой в руках, Колумб сейчас знакомил его с местопо¬ ложением и особенностями каждого острова. Он говорил об их будущем, о припасах, которые можно там получить, 190

и о значении Канарских островов как отправного пункта для новых открытий. – Португальцам эти острова служат хорошую служ¬ бу, – говорил адмирал. – Здесь они набирают топливо, воду и прочие припасы, и я не вижу, почему бы кастиль¬ цам не последовать их примеру и не извлекать из своих островов такую же выгоду. Смотрите, как далеко на юг проникли наши соседи! Торговля их процветает, богатства вновь открытых земель текут в Лиссабон рекой, хотя по сравнению с сокровищами Катая и тем, что принесет наша экспедиция, это, конечно, не более чем капля воды в океане. —. Разве по вашим расчетам, дон Христофор, до вла¬ дений великого хана не дальше, чем до самых южных зе¬ мель, захваченных португальцами? – спросил Луис. Мореплаватель опасливо оглянулся, но, даже убедив¬ шись, что поблизости никого нет, понизил голос, чтобы никто их не услышал. Зато ответ его польстил юноше, до¬ казав, что адмирал относится к нему с полным дружеским доверием. – Вы знаете, дон Луис, с какими людьми нам прихо¬ дится иметь дело, – начал Колумб. – Я ни в чем не могу быть уверен, пока мы не удалимся от берегов Европы! Ведь нет ничего легче для любой из наших малых каравелл, как ночью покинуть нас и укрыться в зна¬ комой гавани под каким-нибудь выдуманным пред¬ логом! – Мартин Алонсо не из тех, кто способен на такой недостойный и низкий поступок! – прервал его Луис. – Из трусости, пожалуй, и нет, – возразил Колумб с задумчивой улыбкой, которая показывала, как верно и быстро распознал он характер своих спутников. – Мартин Алонсо смелый и умный мореплаватель, он полон решимо¬ сти и осмотрительности – в этом на него вполне можно положиться. Но один Алонсо не в силах за всем уследить, а с обезумевшей от страха, взбунтовавшейся командой не справиться ни одному мудрецу на свете. Пока остается надежда на быстрое возвращение, я не уверен даже в на¬ ших собственных матросах, а в тех, что находятся на дру¬ гих судах, и того менее. Поэтому при людях я не смог бы откровенно ответить на ваш вопрос, Луис. Мой ответ о расстоянии, которое нам предстоит пройти, напугал бы 191