Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 55 страниц)

вы сами видите, а для юноши добрый пример лучше вся¬ кого наставления. Во-вторых, я сам питаю некоторое при¬ страстие к бродяжничеству, и мне будет полезно узнать, как другие справляются с этим недостатком. И, наконец, сердце мое успокоится, если... Впрочем, достаточно и двух причин, а какая вам больше нравится, выбирайте сами! Хуан Перес был добрым христианином, образованным священником и ученым с, широкими взглядами, но в мир¬ ских делах и страстях человеческих он разбирался не луч¬ ше наивного ребенка. Однако он был все же не настолько прост, чтобы не заметить странного поведения своего со¬ беседника и не уловить некоторых необычных подробно¬ стей. Первое подозрение возникло у него, когда Луис упо¬ мянул полное имя нашей героини. Затем настоятель сам направил разговор по избранному им руслу, и вскоре за¬ гадка начала проясняться. – Послушайте, юный сеньор! – воскликнул настоя¬ тель. – А вы... вы не дон Луис де Бобадилья? – Раз уж вы догадались, святой отец, я не стану от¬ пираться! Да, я тот, чье имя вы назвали, и я решился от¬ правиться в это плавание, чтобы завоевать любовь Мерсе¬ дес де Вальверде. – Я так и думал. И потому, сеньор, мне прискорбно, что вы можете подумать о нашем бедном монастыре хуже, чем он того заслуживает. Разрешите мне приказать по¬ слушникам, чтобы они подали вам хоть какое-нибудь уго¬ щение и освежающее питье! – Простите меня, святой отец, Педро де Муньос, или, если угодно, Педро Гутьерес, не голоден. Но теперь, когда вы меня знаете, у вас нет причин не говорить со мной о донье Мерседес? – Именно теперь, когда я вас узнал, сеньор граф, у меня для этого еще больше причин, чем раньше,– с улыб¬ кой возразил Хуан Перес. – Ваша уважаемая и доброде¬ тельная тетка, маркиза де Мойя, сама могла бы предоста¬ вить вам полную возможность добиваться руки очарова¬ тельной девушки, но раз она проявляет в этом деле осмотрительность, священнику вмешиваться не при¬ стало. Это объяснение послужило началом долгой и откро¬ венной беседы, но теперь достойный настоятель был на¬ стороже и больше не выдал никаких тайн; он только 6 Ф. Купер, том VI 161

старался внушить юноше уверенность в себе и всячески одобрял его решение связать свою судьбу с судьбой Ко¬ лумба. Тем временем великий мореплаватель продолжал об¬ суждать договор со своим новым соратником. И когда на¬ конец они вышли из кельи, где велись переговоры, Луис и настоятель узнали, что Мартин Алонсо Пинсон присо¬ единяется к экспедиции и даже согласен взять на себя командование одной из каравелл. Глава XII Лишь тот, кому сражений пыл знаком, Кому свирепый хаос – отчий дом, Вперед стремится и идет с отвагой Там, где другой не сделал бы и шага. Абенсеррах Слух о том, что Мартин Алонсо Пинсон решил отпра¬ виться вместе с Колумбом, мгновенно облетел весь Палое. Теперь желающих принять участие в плавании было бо¬ лее чем достаточно: пример одного известного и уважае¬ мого в округе человека подействовал на местных моряков куда вернее всех приказов королевы и ученых объясне¬ ний Колумба. Мартина Алонсо они знали давно и при¬ выкли считаться с его словами. За ним они шли слепо, целиком полагаясь на его опыт, в то время как сухие при¬ казы пусть даже почитаемой, но незримой государыни вызывали у них мысль не о выгодном предприятии, а о суровых наказаниях. Что же касается Колумба, то, хотя его достойный вид и серьезность производили на матросов благоприятное впечатление, за спиной о нем судачили в Палосе точно так (же, как раньше при королевском дворе в Санта-Фе. Семья Пинсонов принялась за снаряжение экспедиции с усердием людей, привыкших скорее исполнять, чем рас¬ суждать. Многие из них приняли в этом деле самое непо¬ средственное участие; один из братьев Мартина Алонсо, Висенте Яньес, тоже бывалый моряк, принял на себя командование каравеллой, другой согласился плыть корм^ 162

там1. Короче говоря, за месяц, истекший после встречи Колумба с Пинсоном, для экспедиции практически было сделано гораздо больше, чем сам мореплаватель сумел сде¬ лать за семнадцать долгих лет, хотя отдавал этому пред¬ приятию все свое время, силы и мысли. И все же, несмотря на помощь Пинсонов, снаряжение судов экспедиции встречало уцорное противодействие. У этой семьи были не только друзья, но и враги, и вскоре, как это часто бывает, население маленького городка раз¬ делилось на две партии, одна из которых трудилась ради осуществления планов великого мореплавателя, а другая всячески им препятствовала. По приказу двора была конфискована для Колумба каравелла, и владельцы ее возглавили враждебную пар¬ тию. Многие матросы, по обычаю тех времен, тоже были завербованы насильно для участия в необычайном и та¬ инственном путешествии, и, разумеется, все их друзья тотчас примкнули к числу недовольных. С каждым днем на судах обнаруживалось все больше упущений и значи¬ тельных недоделок, а когда вызывали рабочих, чтобы их устранить, те отказывались что-либо делать. Чем ближе подходил день отплытия, тем яростнее разгоралась эта скрытая борьба. Пинсоны с горечью убеждались, что даже те, кто добровольно изъявил желание испытать свое сча¬ стье, начали колебаться, а некоторые попросту сбежали. Так шли дела до конца июля. В один из последних дней этого месяца Мартин Алонсо Пинсон снова приехал в монастырь Ла Рабида, где Колумб проводил все свое время, свободное от непосредственного наблюдения за сна¬ ряжением судов и подготовкой к плаванию, и где Луис де Бобадилья изнывал от безделья, не находя себе иного занятия, кроме размышлений о красоте, преданно¬ сти и прочих добродетелях Мерседес де Вальверде. Даже 1 На кораблях флотилии Колумба, помимо капитанов, команд¬ ные обязанности выполняли «маэстре» и кормчие, которые опре¬ деляли курс корабля и прокладывали его на карте. Колумб, Мар¬ тин Алонсо Пинсон и его брат Висенте Яньес Пинсон были соот¬ ветственно капитанами «Санта-Марии», «Пипты» и «Ниньи». Кормчими были: на «Санта-Марии» – Пералонсо (или Педро Алонсо) Нйньо, на «Пинте» – галисийский моряк Гарсиа Сармьёнто, на «Нинье» Санчо Руис де Гама. Франсйско (а не Бартоломе) Ролдан был, очевидно, помощником кормчего на «Санта-Марии». Впоследствии Ролдан стал злейшим врагом Колумба и причинил адмиралу немало неприятностей. 6* 163

настоятель Хуан Перес и тот старался всемерно помочь своим друзьям. Ему удалось почти полностью подавить ропот невежественной монастырской братии; во всяком случае, они больше не поносили Колумба на всех пере¬ крестках, а если и высказывали свои сомнения, то много тише и осторожнее. Когда Колумбу и настоятелю сообщили, что их хочет видеть сеньор Пинсон, оба тотчас поспешили его принять. Час отплытия приближался, и значение Пинсона все бо¬ лее возрастало; мореплаватель и монах прекрасно пони¬ мали, что в такой момент даже покровительство самой Изабеллы не могло заменить влияние и энергию бывалого моряка. Поэтому сеньору Пинсону не пришлось долго ждать: почти сразу же его провели в келью, где ревност¬ ный францисканец обычно принимал гостей. – Добро пожаловать, достойный Мартин Алонсо! – воскликнул настоятель, едва его старый друг появился в дверях. – Что нового в Палосе? Когда наконец вы смо¬ жете приступить к исполнению ваших благих замыслов? – Клянусь святым Франциском, этого вам никто не сможет сказать! – угрюмо отозвался Мартин Алонсо. – Я уже раз десять готовился поставить паруса, и каждый раз возникали всё новые препятствия. «Санта-Мария», на которой поплывут адмирал и сеньор Гутьерес, или де Муньос, – не знаю, что ему больше нравится, – уже сна¬ ряжена. Судно доброе, грузоподъемностью более ста тонн, и адмиралу со всеми его благородными спутниками будет на нем не хуже, чем святым отцам в монастыре Ла Раби– да, тем более что на этой каравелле есть палуба! – Славная весть! – воскликнул настоятель, радостно потирая руки. – Неужто судно палубное? Сеньор адмирал, может быть, эта каравелла и недостойна вашего высокого предназначения, но раз она с палубой, вам будет на ней удобно и безопасно. – Стоит ли говорить о моих удобствах и безопасности, друг мой Хуан Перес, когда речь идет о гораздо более важных вещах! – заметил Колумб. – Я рад, что вы на¬ вестили нас сегодня, сеньор Мартин Алонсо, потому что как раз этим утром я собирался отправить ко двору гонца с письмами и хотел бы знать, как обстоят дела. Сможет ли «Санта-Мария» к концу месяца выйти в море? – Да, сеньор. Судно хорошо подготовлено к плава¬ нию и может спокойно принять на борт человек шестьде¬ 164

сят, если наберется столько охотников. Эти тупоголовые болваны из Палоса опять перетрусили и все разбегаются! Надеюсь, святые на небесах видят наши муки и не оста¬ вят нас своими милостями, когда мы завершим это бес¬ примерное в истории мореплавания предприятие! – Высшую милость, честный Мартин Алонсо, вы най¬ дете в распространении веры и в прославлении имени божьего! – многозначительно произнес настоятель. – Разумеется, святой отец, однако простым морякам, кроме целей возвышенных, не мешает позаботиться и о своих семьях! Вряд ли я ошибусь, если скажу, что сеньор Колумб тоже подумывал о золоте, когда замышлял свое путешествие в Катай. – Вы не ошиблись, честный Мартин Алонсо, – невоз¬ мутимо ответил Колумб. – Я действительно надеюсь, что после этого путешествия сокровища Индии хлынут пото¬ ком в кастильскую казну. И вообще я считаю, святой отец, что от успеха нашего предприятия зависит прежде всего освобождение гроба господня, а уж потом – наше мирское благополучие. – Все это превосходно, сеньор адмирал! – довольно резко прервал его Мартин Алонсо. – Такие намерения мо¬ гут снискать нам расположение всех добрых христиан, особенно монахов Ла Рабиды. Но попробуйте сказать матросам, которые и без того неохотно выполняют при¬ каз королевы и свои обязательства перед нами, что им предстоит истратить заработанные потом и кровью гроши на крестовый поход, – увидите, что тогда будет! Достой¬ ные кормчие Франсиско Мартин Пинсон, мой брат, Сан– чо Руис, Педро Алонсо Ниньо и Бартоломе Ролдан свя¬ заны с нами узами договора и закона. Но, если они узнают, что в конце путешествия их еще ждет поход на Иерусалим, все святые не удержат их на судах! – Я никого не неволю и говорю только за себя, – спокойно возразил Колумб. – Каждого из нас, друг мой Мартин Алонсо, будут судить по его деяниям и спраши¬ вать с него только то, что он сам обещал. С того, кто не давал никаких обетов, ничто и не спросится, но и награды ему тоже не будет. Однако скажите лучше, как идут де¬ ла у вас на «Пинте». Пригодна она для океанского пла¬ вания? – Сами знаете, сеньор, как бывает на судах, конфис¬ кованных для королевской службы! Все делается со скри¬ 165

пом, да и люди работают совсем не так, как бывает, когда они трудятся по доброй воле и ради хорошего заработка. – Эти нерадивые моряки просто не понимают, что трудятся для собственного блага! – заметил Колумб. – Долг людей необразованных – подчиняться более про¬ свещенным и благодарить их за те выгоды, которые они получат благодаря чужим знаниям, хотя бы и против собственной вЪли! – Поистине это так! – подхватил настоятель. – Ина¬ че нам, священникам, нечего было бы делать. Вера, вера в церковь – вот первая и последняя добродетель христиа¬ нина! – Все, что вы тут говорите, разумно, однако невеждам трудно согласиться с тем, чего они не могут понять, – возразил Мартин Алонсо. – Когда человек воображает, что его приговорили к страшной смерти, он не думает о благах загробной жизни. Но как бы там ни было, «Пин¬ та» будет готова к плаванию раньше других судов. Вся моя команда набрана до последнего человека и на таких жестких условиях, что с нотариусами больше не придется иметь дело. – Значит, остается только «Нинья», – заметил Ко¬ лумб. – Когда ее снарядят, можно будет наконец присту¬ пить к осуществлению наших планов? – Да, сеньор. Мой брат Висенте Яньес все-таки согла¬ сился взять это маленькое суденышко под свою команду, а если Пинсон за что-нибудь берется, он свое дело сде¬ лает! «Нинья» будет готова к отплытию одновременно с «Пинтой» и «Санта-Марией», и поистине Катай должен находиться на Краю света, если мы не доберемся до него на одном из наших судов! – Это звучит обнадеживающе, сосед мой Мартин Алонсо, – проговорил настоятель, весело потирая руки. – Надеюсь, вы обогнете землю и вернетесь в Палое с другой стороны! Кстати, что сейчас говорят могерские сплетницы и досужие болтуны относительно формы земли и возмож¬ ности доплыть до Индии? – Болтают разное, отец мой Хуан Перес, бездельни¬ ков и невежд по-прежнему хоть отбавляй! О том, что над горизонтом сначала появляются самые верхние, хотя и самые маленькие паруса, знают все моряки в любой га¬ вани, но только они говорят, что это происходит не из-за формы земли, а из-за движения вод! 166

– Неужели никто из них не видел тень, которую зем¬ ля отбрасывает на луну в конце месяца и в новолуние?—* спокойно спросил Колумб с легкой улыбкой человека, ко¬ торый глубоко проник в суть явлений и шутя излагает очевидные для него истины тем, кто способен усвоить лишь самые поверхностные понятия. – Разве они не за¬ мечали, что эта тень круглая, и разве им не ясно, что круглую тень может отбрасывать только круглое тело? – Да что говорить, это ясно каждому! – подхватил настоятель. – Теперь даже самые заядлые сплетники по¬ бережья должны будут умолкнуть! Скажите людям, доб¬ рый Мартин Алонсо, пусть попробуют обойти свой соб¬ ственный дом – они .сами увидят, что когда идешь вдоль стены направо, то к тому же месту возвращаешься слева. – Преподобный отец, – отозвался моряк, – если бы можно было все свести к таким простым и знакомым при¬ мерам, любая старуха в Могере и любой придворный в Севилье проникли бы в эту тайну! Да, видно, не так все просто. Недавно стал я говорить об этом с нашим альгва– силом 1 в Палосе, и вдруг сей почтенный сеньор спраши¬ вает, не намереваюсь ли я вернуться из путешествия че¬ рез недавно отвоеванный город Гранаду! Нет, мне кажет¬ ся, самый простой и надежный способ убедить добрых людей, что до Катая можно доплыть западным путем, – это доплыть туда и вернуться! Так мы и сделаем в самое ближайшее время! – уверенно проговорил Колумб. – Но до отплытия уже не¬ далеко, и надо, чтобы каждый исполнил свой религиозный долг. Прежде чем взойти на суда, в порту отслужат тор¬ жественную мессу и отец настоятель благословит нас в путь! Упомянув об этом обряде, которым редко пренебрега¬ ли в те дни, Колумб задал еще несколько вопросов отно¬ сительно снаряжения судов, а затем Мартин Алонсо от¬ кланялся. Последующие дни прошли в лихорадочной спешке приготовлений к отплытию. 2 августа 1492 года в монастырской церкви отслужили торжественную мессу, на которой присутствовали почти все участники экспедиции. После службы Колумб и Луис вместе вышли из церкви. 1 Альгвасйл – полицейский чин в Испании. 167

– Что-то наши матросы приуныли!—заметил Луис.– По правде говоря, в таком плавании хотелось бы видеть, вокруг себя веселые лица людей с храбрым сердцем! – Уж не думаете ли вы, юный граф, что только улыбки свидетельствуют о твердости духа и что суровые люди не могут быть храбрецами? – насмешливо спросил Колумб. – Эти честные моряки размышляют о своих гре¬ хах, опасаясь^что окажутся недостойными столь возвы¬ шенного и святого дела, а потому стремятся очистить свои души и укрепить сердца. Надеюсь, Луис, вы тоже подумали об этом? Этот вопрос он задал с чисто отцовским беспокойством, не считаясь с неравенством их положения. – Клянусь святым Педро, моим новым покровителем, я больше думал о Мерседес де Вальверде, сеньор адми¬ рал, чем обо всех этих высоких материях. Она – моя пу¬ теводная звезда, моя вера и мой Катай. Вы можете с богом отправляться куда угодно, хоть в Индию, хоть на Сипан– го, – я покорно последую за вами, не вынимая меча из ножен и опустив копье, однако повторяя всем и каждому, что никто не сравнится с прекрасной кастильянкой. Мне и восток-то хочется повидать лишь для того, чтобы дока¬ зать всему свету, что Мерседес прекраснее всех прочих девушек, из какой бы страны они ни явились! Суровые черты Колумба смягчились, однако он счел необходимым остановить юношу и умерить его легкомыс¬ ленные восторги. – Мне жаль, юный мой друг, – сказал он, – что ва¬ ши чувства не соответствуют величию поставленной перед нами цели. Неужто вы не видите, какие славные события и дела последуют за нашим путешествием: распростране¬ ние истинной веры через посредство церкви, подчинение Кастилии отдаленных империй, решение целого ряда на¬ учных и философских воцросов, неистощимый поток со¬ кровищ и, как самое важное и конечное следствие все¬ го, – освобождение гроба господня от власти неверных! – Разумеется, сеньор Колумб, разумеется, я все это вижу, но прежде всего я вижу Мерседес. Что мне до зо¬ лота, которого у меня скоро будет более чем достаточно? Что мне до новых завоеваний – королем Кастилии мне все равно не быть! А что касается гроба господня, то дай¬ те мне Мерседес, и я готов, подобно нашим предкам, при первой же возможности вступить в единоборство с самым 168

доблестным из неверных! Одним словом, сеньор адмирал, указывайте дорогу, и, хотя мы отправляемся в путь с раз¬ ными помыслами и надеждами, он несомненно приведет нас к одной цели. Ваш благородный и возвышенный за¬ мысел мне по душе, а какая причина заставила меня по¬ следовать за вами, это уже неважно! – Вы слишком взбалмошный, Луис! Вам надо испра¬ вить свой характер хотя бы ради той нежной и чистой девушки, которой заняты все ваши мысли. – Вы ее сами видели, сеньор! Разве она не достойна занимать мысли всех юношей Испании? – Она, конечно, прелестна, добродетельна и благо¬ родна, а главное – она ревностная защитница нашего пу¬ тешествия. Это редкое сочетание, поэтому ваши восторги можно понять и извинить. Но не забывайте: чтобы завое¬ вать Мерседес, вам надо сначала увидеть Катай! – Вы, должно быть, хотели сказать: «увидеть наяву», сеньор адмирал, потому что во сне и в мечтах я только его и вижу да еще Мерседес, которая с улыбкой ждет меня на том далеком берегу... О господи, эта ее улыбка! Иной раз она мне душу опаляет, словно огнем, а иной раз смиряет страсть своей кротостью... Святая Мария! Пошли' нам попутного ветра, чтобы мы могли покинуть эту до смерти надоевшую бухту и этот унылый монастырь! Колумб промолчал; при всем сочувствии Луису у него было много дел, гораздо более важных, чем раздумья о причудах влюбленного юноши. Глава XIII Не только Зейда плачет: О нем скорбят без слов Все, кто в Альгамбре гордой жил, В тени ее садов. Из переводов Б р а й н т а 1 Наконец наступил день отплытия. Благословенный час, которого так долго ожидал Колумб, приблизился, и он позабыл о годах нищеты, обид и унижений, а если и 1 Брайнт Уильям Кален (1794—1878) – известный аме¬ риканский поэт. 169

вспоминал о них, то уже без чувства горечи. Теперь у мореплавателя было все необходимое для осуществления первой части своего великого замысла, которому были от¬ даны семнадцать лет жизни, а что касается второй его ча¬ сти – освобождения Иерусалима, – то она целиком зави¬ села от удачи первого предприятия. И в то время как окружающие с изумлением взирали на скудные средства, с помощью которых он собирался добиться столь многого, или ужасались дерзости этого плавания, якобы против¬ ного всем земным и небесным законам, Колумб по мере приближения минуты отплытия становился все спокойнее, а если что и испытывал, то лишь глубокую, всепоглоща¬ ющую, хотя и сдержанную радость. Глядя на него, Хуан Перес шепнул Луису, что адмирал похож на доброго хри¬ стианина, готового покинуть грешный мир с уверенно¬ стью, что за гробом ему суждено вкушать неосязаемые, но сладостные плоды бессмертия. Но далеко не все разделяли радость Колумба. Посадка на суда была закончена, и кормчие намеревались отвести каравеллы к городку Уэльве, откуда выходить в море было гораздо удобнее, чем с рейда Палоса. Расстояние до Уэльвы ничтожное, но все-таки это было уже началом плавания, и многим казалось, что даже такое незначитель¬ ное передвижение обрывает последние нити, связывающие их с жизнью. Колумба задержали в монастыре письма, которые он должен был отослать ко двору, и прочие важные дела. На¬ конец, покончив со всем этим, мореплаватель в сопрово¬ ждении Луиса и настоятеля отправился к каравеллам, уже запаздывая к отплытию. Всю дорогу до берега они ехали молча, каждый раздумывал о своем. Доброму фран¬ цисканцу великое предприятие никогда еще не казалось столь опасным и сомнительным, как в этот последний час; Колумб старался припомнить,, не забыл ли он чего– нибудь в спешке, а Луис,, как всегда, думал о Мерседес, или прекрасной кастильянке, как он, ее называл, и о том, сколько длинных и скучных дней пройдет, прежде чем он ее снова увидит. В ожидании высланной за ними шлюпки они остано¬ вились на берегу, вдали от крайних домов городка. Здесь Хуан Перес простился с двумя смельчаками, уходившими навстречу опасностям и приключениям. Все трое долго 170

молчали, и это молчание было выразительнее всяких слов. Но надо было его прервать. Настоятель был так взволнован, что сначала не мог произнести ни звука и лишь с трудом наконец заговорил: – Сеньор Христофор, прошло уже немало лет с того дня, когда вы впервые постучали в ворота монастыря Ла Рабида, и все эти годы благодаря знакомству с вами были для меня годами радости! – Да, мой брат Хуан Перес, с тех пор прошло целых семь лет, – отозвался Колумб. – И, хотя для меня это были тяжкие годы скитаний и разочарований, их скраши¬ вала ваша добрая дружба. Не думайте, что я смогу за¬ быть тот день, когда бездомным нищим странником при¬ шел к вам, ведя за руку моего Диего, и попросил мона¬ стырской милости. Будущее в руках судьбы, но прошлое запечатлено здесь, – Колумб положил руку на сердце, – и я его не забуду. Вы были мне верным другом, святой отец, и не отвернулись от меня даже тогда, когда еще никто не верил безвестному генуэзцу. И что бы ни дума¬ ли обо мне люди.., – Они уже изменили свое мнение о вас, – живо пре¬ рвал его настоятель. – Теперь вы пользуетесь покрови¬ тельством королевы и поддержкой дона Фердинанда, и с вами, кроме этого юного сеньора, отправляются в плава¬ ние самые добрые надежды и пожелания всех просвещен¬ ных людей! – Вы говорите о себе, дорогой мой Хуан Перес, и вам я верю: вы желаете мне удачи и будете за меня'мо– литься. Однако лишь очень немногие в Испании будут вспоминать о нас с надеждой й уважением, пока мы бу¬ дем странствовать по неведомому и пустынному океану. Боюсь, что даже сейчас, когда мы стоим на пороге вели¬ ких научных открытий, когда мы готовимся распахнуть ворота, за которыми нас ждут сокровища всей Индии, – боюсь, что даже в это мгновение почти никто не верит в наше дело и наш успех! – На вашей стороне, сеньор, донья Изабелла! – ска¬ зал монах. – И донья Мерседес! – добавил Луис. – Я уж не го¬ ворю о моей тетке – она вам верна до конца! – Мне нужно всего несколько месяцев, чтобы разре¬ шить все сомнения! – воскликнул Колумб, возводя к не¬ бесам горящий взор и подставляя ветру непокрытую 171

седую голову. – Счастливые этих месяцев даже не заме¬ тят, несчастные как-нибудь их протянут, а нам они будут казаться годами! Отец мой, я часто уходил в плавание, зная, как грозен океан, равно готовый к смерти и к благо¬ получному возвращению, но в этот радостный миг я уве¬ рен в себе. Бог сохранит нам жизнь и пошлет удачу! – Такая уверенность необходима в столь серьезном деле, и я искренне надеюсь, что она оправдается... Но вон за вами уже идет лодка, сеньоры! Пора прощаться. Сын мой, – обратился монах к Колумбу, – душа моя всегда будет с вами в этом славном плавании! – Поминайте нас в своих молитвах, святой отец, и пусть ваша братия тоже о нас не забывает! Вы отслужите за нас несколько месс? – Не сомневайтесь, сын мой, мы будем ежедневно мо¬ лить деву Марию и всех святых о ниспослании вам удачи. Но пути господни неисповедимы, и, хотя мы уверены в успехе вашего предприятия, надо быть готовым ко всему. – Неудачи быть не может, святой отец! – возразил мореплаватель. – Как знать, сеньор Колумб! Разум человеческий по сравнению с мудростью творца все равно что горчичное семя, затерянное в песках побережья. Но я это говорю лишь для того, чтобы вы знали: если ваши надежды не сбудутся и вы вернетесь ни с чем, ворота нашего мона¬ стыря всегда перед вами открыты! Ибо мы считаем, что уже сама попытка осуществить столь возвышенный за¬ мысел заслуживает не меньшего уважения, чем его во¬ площение. – Я понимаю вас, святой отец! Для меня такое дока¬ зательство дружбы едва ли не дороже той чашки воды и того куска хлеба, которые вы подали моему голодному сыну. Благословите меня в путь! – Станьте на колени, сеньор! Ибо сейчас с вами бу¬ дет говорить не Хуан Перес де Марочена, а служитель церкви. И неважно, что под ногами у вас не церковные плиты, а морской песок! В глазах Колумба и священника стояли слезы, оба бы¬ ли глубоко взволнованы в эту торжественную минуту. Мореплаватель искренне любил францисканца за то, что тот оказался преданным другом в самые тяжелые време¬ на; а достойный настоятель был привязан к Колумбу всем сердцем, как к младшему брату. Кроме того, каждый из 172

них умел ценить и уважать убеждения другого, даже ко¬ гда они расходились с его собственными. Колумб опустился на колени прямо на песок и принял благословение своего друга с глубоким смирением, как сын, принимающий напутствие от родного отца. – Прощайте, святой отец! – воскликнул Колумб, го¬ рячо пожимая руку старого друга. – Вы поддерживали меня, когда я был оставлен всеми, но я знаю, скоро на¬ станет день, когда те немногие, кто верил в мои предска¬ зания, перестанут краснеть при упоминании моего имени! Не забывайте молиться о нас эти несколько месяцев, и вы услышите весть, которая потрясет всю Кастилию. Тогда даже завоевание Гранады покажется лишь незначитель¬ ным и преходящим событием славного царствования Фер¬ динанда и Изабеллы! Эти слова могли бы показаться похвальбой, если бы не глубокая убежденность Колумба, говорившего как чело¬ век, ясно видящий будущее, сокрытое от остальных. Уверенность его заражала всех, словно он не пророчест¬ вовал, а говорил о чем-то вполне очевидном. Смирен¬ ный францисканец запомнил слова Колумба; все долгие месяцы его отсутствия они служили ему немалым утеше¬ нием. Наконец друзья обнялись и расстались. Настоятель от¬ правился в свой монастырь, а Колумб и Луис медленно двинулись к тому месту, где пристала высланная за ними шлюпка. Когда они уже подходили к ней, их внезапно обогнала молодая женщина. Не обращая ни на кого вни¬ мания, она бросилась на шею молодому матросу, сошед¬ шему с шлюпки, в страстном порыве приникла к нему и забилась в неудержимых рыданиях. – Пойдем, Пепе! – наконец заговорила она торопли¬ во и таким тоном, словно была уверена, что не встретит отказа. – Пойдем домой! Твой сын плачет и зовет тебя. Пойдем! Пора с этим кончать. – Не могу, Моника, – отозвался муж, взглянув на Колумба, который подошел уже достаточно близко, чтобы его слышать. – Ты ведь знаешь, я не по своей воле от¬ правляюсь в это неведомое плавание. Если б можно было, я бы давно ушел с корабля, да нельзя – приказ королевы! Разве смеет бедный моряк ослушаться? – Не будь глупцом, Пепе! – воскликнула молодая женщина и, схватив его за отвороты куртки, потянула 173

прочь от воды. – Пойдем! Довольно я намучилась, у меня и так сердце разрывается. Пойдем к нашему сыну! – Моника, адмирал тебя слышит, а ты говоришь та¬ кое! Привычное уважение к высоким титулам заставило женщину умолкнуть. Она умоляюще взглянула на Ко¬ лумба полными слез глазами и, не выдержав, сама обра¬ тилась к великому мореплавателю. – Сеньор, – горячо заговорила молодая женщина, – зачем вам мой Пепе? Он вам помог довести суда до Уэль¬ вы, а теперь отпустите его домой, к жене и маленькому сыну! Колумб был тронут видом этой женщины, почти обе¬ зумевшей от горя, и ответил ей мягче, чем следовало бы в тот решительный час, когда малейшее неповиновение могло сыграть роковую роль. – Твой муж удостоился высокой чести быть моим спутником в этом славном плавании, – проговорил он. – Ты бы лучше не оплакивала его судьбу, а пожелала ему удачи, как подобает настоящей жене моряка! – Не верь ему, Пепе! – вскричала женщина. – Этот человек хочет тебя погубить! Он богохульствовал, говорил, будто земля круглая и будто можно отправиться на за¬ пад, а приплыть на восток! Дьявол внушил ему эти мыс¬ ли, и он заведет на погибель всех, кто за ним последует! – А какой мне от этого толк, добрая женщина? – возразил Колумб. – Что мне даст гибель твоего мужа или его товарищей? – Не знаю да и знать не хочу! Пепе для меня все, и я не пущу его в это безумное, страшное плавание! Доб¬ ром оно не кончится! – Каких же бед ты страшишься и почему это плава¬ ние кажется тебе таким опасным, что ты цепляешься за мужа и говоришь подобные слова адмиралу ее высочества королевы? Ты ведь знала, что твой Пепе моряк, когда шла за него замуж! Так почему ты сейчас мешаешь ему исполнять повеление королевы, хотя в этом его призвание и долг? – Пусть идет воевать против мавров, португальцев, англичан – я не скажу и слова, но в это нечестивое пла¬ вание я его не пущу! Зачем говорить, будто земля круг¬ лая, когда мы видим собственными глазами, что это не так? А если она круглая, как сможет корабль спуститься 174

– Твой муж удостоился высокой чести быть моим спутником в этом славном плавании, – сказал Колумб.

с ее бока, а потом подняться назад? Море не потечет вспять, а каравелла не сможет идти против течения, сеньор! Как отыщете вы обратный путь в пустынном океане? О сеньор, Палое такой маленький городок, что, потеряв его из виду, вы забудете к нему дорогу! – Все это кажется пустой ребяческой болтовней, – заметил Колумб, обращаясь к Луису, – но именно такие речи мне приходилось выслушивать даже от самых уче¬ ных и образованных людей все последние семнадцать лет! Когда разум погружен во мрак невежества, он цепляется за самые вздорные доводы, лишь бы не признавать явле¬ ний, которые ему кажутся невероятными. Попробую сы¬ грать на религиозных чувствах этой женщины, может быть, мне удастся превратить ее из врага в союзника... Моника! – ласково сказал адмирал. – Ты веришь в бога? – Святая Мария! Неужто сеньор адмирал мог поду¬ мать, что Пепе женился на какой-то мавританке? – Тогда слушай меня, и ты поймешь, что твое пове¬ дение педостойно доброй христианки. Мавры не един¬ ственные неверные на свете; их великое множество, и земля стонет под тяжестью их грехов! В одном королев¬ стве Катай язычников больше, чем песчинок на всем этом побережье! Лишь небольшая часть земли принадлежит христианам, и даже гроб господень до сих пор в руках не¬ христей. Так вот, я спрашиваю: неужели ты настолько маловерна, что не видишь предназначения наших госуда¬ рей? Каждому христианину должно быть ясно, что им суждено распространить истинную веру по всей земле! – Я поняла, Пепе! – воскликнула молодая женщина, бросив на мужа довольный взгляд. – Сеньор адмирал хо¬ чет сказать об изгнании мавров! Говорят, недавно мы за¬ хватили их город Гранаду, и там было великое торжество, и сама донья Изабелла первая въехала в город... – Но эта победа – лишь начало великих деяний на¬ шего времени, – продолжал Колумб. – Теперь в Гранаде есть христианские церкви, а скоро они появятся и в дале¬ ком Катае. Мы хотим послужить господу, а ты, неразум¬ ная женщина, мешаешь нам! Будь у тебя больше веры, ты бы сама благословила этого славного моряка на вели¬ кий подвиг! Моника была поражена. Она посмотрела на адмирала, потом на своего мужа, понурила голову и набожно пере¬ 176