Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 55 страниц)

Государственное И здательство ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Министерства Просвещения РСФСР Москва 1963

Джеймс Фенимор КУПЕР ИЗБРАННЫЕ СОЧИНЕНИЯ В ШЕСТИ ТОМАХ том 6 Государственное Издательство ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Министерства Просвещения РСФСР Москва 1963

ДЖЕЙМС ФЕНИМОР КУПЕР МЕРСЕДЕС ИЗ КАСТИЛИИ КРАСНЫЙ КОРСАР Государственное Издательство ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Министерства Просвещения РСФСР Москва 1963

И (Амер) К 92 Издание выходит под наблюдением А. А. Аникста Оформление художника Л. П. 3 у с м ан а

МЕРСЕДЕС ИЗ КАСТИЛИИ, или Путешествие в Катай

Перевод с английского Ф. Мендельсона Редактор М. Черневич Рисунки И. Кускова

Глав а I От стука в ворота дрогнул весь двор, И клич, прозвучал в тишине: «Здесь Сид Руи Диас Кампеадор 1 В доспехах и на коне!» X ё м а н с 2 то ни возьми – творения несравненного Сервантеса или другого, менее знаме¬ нитого автора, вдохновившего Лесажа3 на его бессмертный роман, глубокомысленные историче¬ ские предания или рассказы современных путешественни¬ ков, – все говорят одно: постоялые дворы в Испании никогда не были хороши, а дороги – безопасны. Эти два блага цивилизации, видимо, останутся навсегда недоступ¬ ными для жителей Пиренейского полуострова, ибо мы все время только и слышим о неприятностях, причиняе¬ мых путникам испанскими разбойниками и кабатчиками. Если так обстоят дела даже сегодня, вряд * ли они шли лучше в середине пятнадцатого столетия, куда мы при¬ глашаем читателя перенестись силой воображения. 1 Сид Руи Дйас де В й в а р – кастильский рыцарь, про¬ славившийся в битвах с маврами во второй половине XI века. За свои подвиги был прозван Сидом Кампеадором, то есть Воите¬ лем. Подвиги Сида воспеты в многочисленных народных романсах. 2 Хеманс Фелиция Доротея (1793—1835) – английская поэтесса. Все стихотворные эпиграфы – в переводе Ф. Мендель¬ сона. 3 Л е с а ж Ален Рене (1668—1747) – французский писатель, автор романов «Хромой бес» и «Приключения Жиля Б лаза из Сантильяны». Действие последнего происходит в Испании, «...автора, вдохновившего Лесажа» – имеется в виду испанский писатель Матео Алеман (1548—1609), оставивший «Жизнеописание плута Гусмана де Альфараче». 7

В начале октября 1469 года государь Арагона Хуан де Трастамара пребывал со своим двором в Сарагосе на реке Эбро. Название этого города, видимо, произошло от иска¬ женного имени Цезаря Августа. В наши дни он просла¬ вился благодаря мужеству своих горожан1. Хуан де Трастамара, или Хуан И, как его чаще называют, был одним из наиболее проницательных правителей своего времени, цо сильно обнищал из-за бесконечных смут мя¬ тежных, или, вежливо говоря, свободолюбивых каталон¬ цев. Ему стоило немалых трудов усидеть на троне. Владе¬ ния его были довольно пестры: помимо родного Арагона, он правил Валенсией и Каталонией, Сицилией и Балеар¬ скими островами, а также предъявлял довольно сомни¬ тельные права на Наварру. К этому списку можно было бы еще прибавить Неаполитанское королевство, если бы предшественник Хуана II, его старший брат, не завещал Неаполь своему незаконному сыну. Правление короля Арагонского было долгим и беспо¬ койным. .Он почти полностью опустошил свою казну, пы¬ таясь усмирить неуемных каталонцев, и ко времени на¬ чала нашего рассказа даже не помышлял скоро добиться успеха. На деле же успех пришел к Хуану II уже через два месяца, когда внезапно скончался его соперник, гер¬ цог Лотарингский. Но человеку не дано провидеть буду¬ щее, и 9-го числа вышеупомянутого октября месяца коро¬ левский казначей был в тягчайшем затруднении: солдаты требовали жалованья, грозя разбежаться по дорогам, а в государственной сокровищнице оставалась весьма скром¬ ная сумма – всего триста энрикес, или Генрихов2, как на¬ зывали по имени предыдущего монарха золотые монеты. Это затруднение было настолько серьезным, что по сравне¬ нию с ним даже военные дела отошли на второй план. Король созывал совет за советом, банкиров и ростовщиков задабривали и запугивали, все приближенные двора пре¬ бывали в состоянии величайшей тревоги и неуверенности. 1 Сарагоса – в 27 году н. э. римский император Август основал на месте древнего поселения колонию Цезаря Августа; от латинского Саеяага^^а и произошло современное название го¬ рода, жители которого в 1809 году мужественно защищались про¬ тив войск Наполеона, на что и намекает автор. 2 Энрикес, или Генрихи, – золотые монеты, которые че¬ канились не в Арагоне, а в Кастилии и назывались так по имени кастильского короля Генриха IV (1454—1474). 8

Но вот период колебаний, видимо, кончился, и настало время действовать. Сгоравшие от нетерпения жители Са¬ рагосы наконец узнали, что их король, чтобы разрядить напряженное положение, решил отправить с важной мис¬ сией посла к своему соседу и союзнику королю Кастилии. В 1469 году на троне Кастильского королевства воссе¬ дал Генрих IV, тоже из рода Трастамары. Он был внуком дяди Хуана II по мужской линии и, следовательно, до¬ вольно близким родственником арагонского короля. Не¬ смотря на родство и общие семейные интересы, которые, казалось бы, должны были объединить обоих монархов, лишь постоянный обмен дружественными миссиями по¬ зволял сохранять между королевствами мирные отноше¬ ния. Поэтому объявление о новом посольстве, правда, вы¬ звало одобрение горожан, но никого не удивило. У Генриха IV Кастильского были в то время свои за¬ боты и затруднения, хотя он правил более обширным и более богатым королевством, нежели Арагон. Он развелся со своей первой женой, Бланкой Арагонской, чтобы соче¬ таться вторым браком с Хуаной Португальской, которая отличалась столь легкомысленным нравом, что не только стала притчей во языцех всего двора, но даже заставила усомниться в происхождении ее единственной дочери. Недовольство короля своей новой супругой вскоре пере¬ росло в отвращение, и в конце концов он лишил инфанту права престолонаследия. Отец Генриха тоже был женат дважды. От второго брака у него осталось двое детей: сын Альфонс и дочь Изабелла, которая впоследствии просла¬ вилась под двумя именами: Изабеллы Кастильской и Иза¬ беллы Католической. Расточительная беспомощность Генриха как правите¬ ля довела до того, что часть его подданных открыто вос¬ стала. За три года до описываемого нами времени коро¬ лем Кастилии был провозглашен сводный брат Генри¬ ха IV, Альфонс, и в стране разразилась опустошительная междоусобная война. Война эта только что окончилась смертью Альфонса. Мир в королевстве был временно вос¬ становлен, но Генриху IV пришлось по договору отка¬ заться от своей дочери, вернее, дочери Хуаны Порту¬ гальской—и признать законной наследницей трона свою сводную сестру Изабеллу. Последняя уступка была сугубо вынужденной и, как и следовало ожидать, вызвала тайное и яростное сопротивление. Среди прочих интриг, затеянных 9

королем, вернее, его фавдритами, ибо беспечность и леность слабовольного монарха могли бы войти в пого¬ ворку, – были различные планы ограничения власти Изабеллы на тот случай, если она все-таки взойдет на престол. Для этого сначала предполагалось предложить ей в мужья одного из подданных короля, чтобы уменьшить ее влияние, а позднее – какого-нибудь подходящего ино¬ странного принца. Таким образом, будущая свадьба прин¬ цессы была делом весьма деликатным и весьма важным для всей Испании. Среди т^ех, кто домогался руки Изабеллы, был и сын арагонского короля. Поэтому, когда стало известно о пред¬ стоящем посольстве, многие не без основания решили, что оно связано с событием, имеющим для судьбы Арагона величайшее значение. Помимо того, что Изабелла была наследницей столь за¬ видной короны, она славилась ученостью, скромностью, благочестием и красотой; поэтому претендентов на ее ру¬ ку нашлось немало. Кроме принца Арагонского, о котором мы только что упоминали, в их числе были сыновья ко¬ ролей Португалии, Англии и Франции. Все они при под¬ держке различных фаворитов Генриха IV соперничали между собой, пуская в ход обычные в придворных кругах интриги, в то время как сама принцесса, предмет всей этой борьбы и соперничества, вела себя с предельной скромностью, готовая принести в жертву долгу самые до¬ рогие свои чувства. Пока ее царственный брат развле¬ кался в южных рровинциях, сызмальства привыкшая к одиночеству Изабелла как могла старалась устроить свою судьбу наилучшим образом. Она уже не раз попадалась в расставленные ей ловушки, из которых ускользала толь¬ ко благодаря помощи друзей, и под конец укрылась в Леоне. Ее временным убежищем стал Вальядолид, сто¬ лица этой провинции, или королевства, как иногда назы¬ вали Леон1. Но поскольку Генрих Кастильский в те дни находился неподалеку от Гранады, то обратим сначала взор туда, куда направлялись арагонские послы. Занимался великолепный осенний день, когда торже¬ ственная процессия выехала из Сарагосы через южные ворота. Она состояла из обычного по тем беспокойным 1 Леон – до XIII века самостоятельное королевство на се¬ веро-западе Испании; с начала XIII века вошло в состав Кастилии. 10

временам эскорта копейщиков, группы бородатых дворян в добрых доспехах – ибо те, кто представлял хоть какой– то соблазн для грабителей, редко пускались в путь без этой предосторожности—'и длинного каравана навьючен¬ ных мулов, погонщики которых походили скорее на сол¬ дат. Пышное зрелище привлекло толпу. Вслед процессии вместе с пожеланиями успеха неслись непристойные и грубые шуточки невежественной и болтливой черни, стро¬ ившей самые нелепые предположения о целях и резуль¬ татах посольства. Но даже любопытству есть предел, и даже сплетни надоедают: к заходу солнца большинство забыло обо всем этом и думать, а не то что говорить. Лишь двое солдат, стоявших на страже у западных ворот, откуда начинается дорога на Бургос1, все еще обсуждали одно утреннее происшествие, хотя уже приближалась ночь. Чтобы как-нибудь убить время, оба достославных воина, подобно многим нерадивым часовым, придирчиво и по¬ дробно перебирали дела и события дня. – Если дон Алонсо де Карвахаль собирается уехать далеко, – заметил старший из двух досужих болтунов, – ему придется смотреть за своими спутниками в оба! Охра¬ на, что сегодня выехала с ним из южных ворот, – самый ненадежный отряд во всей арагонской армии, сколько бы они ни трубили в тр^бы и ни кичились блеском сбруи своих коней. Говорю тебе, Диего, в Валенсии нашлись бы копья, более достойные королевского посольства, и копье¬ носцы, более отважные, чем эти арагонцы, но раз король доволен, простым солдатам, как мы с тобой, негоже вор¬ чать. – Не один ты так думаешь, Родриго. Многие говорят, что лучше бы все денежки, истраченные на придворных грамотеев, отдать храбрым воинам, которые щедро про¬ ливали кровь, усмиряя мятежных барселонцев. – Э, сынок, с кредиторами и должниками всегда одна и та же песня! Король дон Хуан задолжал тебе десяток мараведи2, так ты теперь готов упрекать его за каждый истраченный им генрих! Я вот старый солдат и давно на¬ учился вознаграждать себя сам, если казна слишком бед¬ на, чтобы мне платить. 1 Бургос – древняя столица Кастильского королевства. 2 Мараведи – мелкая монета; в одном Генрихе было 400^ 450 мараведи. И

– Это хорошо, когда воюешь в чужой стране, – ска¬ жем, с маврами, – а здесь.., Ведь и каталонцы – христиа¬ не, как мы, а иные из них такие же добрые подданные короля. Легко ли грабить своих? Это тебе не то что не¬ христи! – Как раз наоборот, своих грабить в десять раз лег¬ че! Потому что у тех, кого постоянно грабят, редко остается что-либо стоящее, а те, кто этого не ждет, сами открывают перед тобой свою душу и кладовые... Погоди– ка! Кто это подъезжает к воротам в столь поздний час? – Голодранцы, делающие вид, что на самом деле они богачи. Но поверь мне, Родриго, у всех этих плутов едва ли достанет денег, чтобы заплатить в харчевне даже за вареное яйцо к ужину. Всадник, ехавший только с одним своим спутником не¬ много впереди и, видимо избегавший особой близости с остальными, весело рассмеялся, услышав эти слова. – Клянусь святым Яго, моим покровителем, – про¬ бормотал он, этот бродяга угадал! Он даже ближе к истине, чем мне бы хотелось. Правда, на олью-подриду1 и на услуги харчевника мы наскребем, но я весьма сомне¬ ваюсь, чтобы к концу путешествия у нас осталась хоть одна добла2. Спутник тихо, но строго упрекнул своего товарища за неуместную веселость, а тем временем вся группа остано¬ вилась у ворот. Она состояла из купцов или, вернее, бро¬ дячих торговцев – в те дни принадлежность к тому или другому сословию было нетрудно определить по одежде. Разрешение на выезд из города у них оказалось в поряд¬ ке, и заспанный, а следовательно, надежный страж не спеша приоткрыл ворота, чтобы выпустить путешествен¬ ников. Оба солдата,, стоя чуть поодаль, презрительно рас¬ сматривали караван. Только испанская надменность удерживала их от насмешек над двумя-тремя евре¬ ями, которых они заприметили среди купцов. Впрочем, эти торговцы, судя по тому, что каждого сопровождали один или два спутника в одежде слуг, видимо, принадле¬ жали к высшему сословию. Пока хозяева одаривали стра¬ 1 Олья-подрйда – испанское блюдо, нечто вроде горячего винегрета с мясом, горохом и салом. 2 Добла – золотая монета, по весу равная Генриху. 12

жу небольшими суммами, как это было принято, когда путники выезжали за городские ворота после заката, слуги держались позади, на почтительном расстоянии. Один из них, крепко сидевший на высоком горячем муле, случайно оказался во время этой короткой остановки так близко от Диего, что болтливый от природы солдат под конец не выдержал. – Послушай, Пепе! – обратился он к слуге, схватив его за колено с чисто солдатской бесцеремонностью. – Сколько сотен добл получаешь ты за свою службу в год и как часто хозяева меняют твою красивую кожаную куртку? Слуга, или спутник купца, был еще очень молод, хотя могучая фигура и загорелое лицо говорили о том, что ему одинаково привычны суровые труды и жестокие испыта¬ ния. Услышав дерзкий вопрос, сопровождаемый фамиль¬ ярным шлепком по колену, он вздрогнул и весь напрягся. К счастью, смех Диего, видимо, смягчил его внезапный гнев, потому что солдат был одним из тех безобидных шутников, на которых трудно сердиться. – Хватка у тебя свойская, только руки длинноваты, приятель, – спокойно ответил молодой слуга. – Хочешь дружеский совет? Никогда не давай им воли, иначе по¬ платишься разбитой башкой за излишнюю смелость. – Клянусь святым Педро! Хотел бы я... Но договорить он не успел: купцы уже проехали ворота, молодой слуга яростно пришпорил мула, и сильное животное рванулось вперед, едва не опрокинув Диего, уцепившегося было за луку седла. – Ну и горячий мальчик! – воскликнул добродушный вояка, с трудом восстанавливая равновесие. – Я уж ду¬ мал, что он вот-вот почтит меня прикосновением своей железной руки! – Сам виноват, – отозвался его товарищ. – Ты, Дие¬ го, слишком неосторожен, и я бы не удивился, если бы этот парень сбил тебя с ног за такую наглость. —' Вот еще! Какой-то наемный слуга какого-то пар¬ шивого иудея! Посмел бы он поднять руку на солдата короля! – А может быть, он сам солдат короля. Или будет им. В наше время с таким сложением и такими мускулами только и носить доспехи. Мне кажется, я уже однажды 13

видел его лицо, и, знаешь, в таком месте, где трусов не встретишь. – Что ты! Ведь это просто слуга, да к тому же щенок, только что от маменькиного подола. – А я тебе говорю, что при всей его молодости он уже, наверно, повидал лицом к лицу и каталонцев и мав¬ ров! Ты ведь знаешь, что дворяне приучают своих сыно¬ вей к сражениям с ранних лет, чтобы сделать из них на¬ стоящих рыцарей. – «Дворяне»! – со смехом передразнил его Диего.– Какого черта, Родриго, о чем ты говоришь? Неужели ты принял этого раба за знатного юношу? При чем здесь рыцарство? Может, ты думаешь, что это переодетый Гус¬ ман или Мендоса? 1 – Конечно, тебе это покажется странным, а все-таки я видел это нахмуренное лицо в сражении и слышал этот резкий, ясный голос перед строем... Вспомнил! Клянусь святым Яго Компостёльским, вспомнил! Иди-ка сюда, Ди¬ его, я тебе кое-что шепну... Старый солдат отвел своего младшего товарища в сто¬ ронку, хотя поблизости никого не было, и, оглядевшись, чтобы увериться, что его никто не подслушивает, прошеп¬ тал несколько слов Диего на ухо. – Святая матерь божья! – воскликнул тот в ужасе и изумлении, отскочив шага на три. – Нет, Родриго, не мо¬ жет этого быть! – Готов поклясться душой, – уверенно ответил Род¬ риго. Вспомни, сколько раз я видел его с поднятым за¬ бралом, сколько раз мчался за ним в атаку! – Как же он стал слугою торговца?.. Нет, не верю..* Превратиться в прислужника еврея!.. – Наше дело, Диего, бить, не ввязываясь в драку, ви¬ деть все, ничего не замечая, слушать и не слышать. Хоть у дона Хуана в сундуках не густо, он добрый хозяин и наш король, а потому нам надлежит быть скромными сол¬ датами. – Но ведь он никогда не простит мне этого шлепка по колену и моих глупых слов! Я теперь никогда не осме¬ люсь с ним встретиться! 1 Гусман, Мендоса^фамилии крупнейших кастильских феодалов, могущество и богатство которых соперничало с коро¬ левским. 14

– Хм! За королевским столом ты вряд ли с ним встре¬ тишься, а на поле боя он всегда рвется вперед и, навер¬ но, не станет оборачиваться, чтобы тебя разглядеть. – Думаешь, он меня не узнает? – Если даже и так, не стоит огорчаться, мальчик. Таким, как он, трудно всех упомнить. – Благослови тебя святая Мария за такие слова! Если бы он меня запомнил, я бы уже никогда не осмелился встать в строй. Так что единственное, о чем я молюсь, – это чтобы он меня позабыл. Но боюсь, он меня вспомнит: неприятное всегда долго держится в памяти. Продолжая переговариваться, солдаты отошли от во¬ рот, однако старший долго еще укорял своего не в меру болтливого приятеля, разъясняя ему все выгоды и досто¬ инства скромности. Тем временем путешественники упорно продолжали свой путь, словно стремились поскорее оставить позади небезопасные места. Они ехали всю ночь, не сбавляя хода, пока не взошло солнце и навстречу им не начали попа¬ даться любопытные путники, среди которых могли быть шпионы Генриха Кастильского, державшие под неусып¬ ным надзором все дороги между Арагоном и Вальядоли¬ дом, где совсем недавно укрылась его царственная сестра. Впрочем, пока ничто не мешало этому путешествию, столь обычному по тем временам. Вскоре караван достиг границ старокастильской провинции Сории, где все пути охраня¬ ли отряды короля Генриха, но и здесь вид купцов и их слуг не привлек внимания солдат; обыкновенных же раз¬ бойников присутствие королевских войск заставило на время убраться с большой дороги. Молодой слуга, вызвавший столько разговоров между двумя дозорными, спокойно трусил позади своего госпо¬ дина, пока тот оставался в седле, или же хлопотал вместе с остальными слугами во время коротких привалов. Впрочем, к вечеру второго дня случилось одно проис¬ шествие. Примерно через час после того, как путники отъехали от харчевни, где утоляли голод и жажду олья– подридой и довольно кислым вином, веселый молодой купец, по-прежнему ехавший со своим старшим товари¬ щем впереди, вдруг разразился громким смехом и, при¬ держав мула, пропустил мимо себя всю кавалькаду, пока с ним не поравнялся уже описанный нами слуга. Когда они очутились рядом, слуга бросил на своего мнимого 15

хозяина строгий, укоризненный взгляд и проговорил с суровостью, совершенно не подходившей к его роли: – Что это значит, сеньор? Что вас заставило покинуть свое место впереди и оказаться в неподобающем окруже¬ нии слуг? – Приношу тысячу извинений, доблестный Хуан! – ответил купец, продолжая смеяться, хотя и видно было, что он всячески пытается сдержать смех из почтения к со¬ беседнику. – Тысячу извинений! Но дело в том, что на нас свалилась еще одна напасть, прямо как в волшебных сказках и легендах о странствующих рыцарях. Наш до¬ стойный сеньор Феррера, столь опытный в обращении с золотом, потому что всю жизнь занимался покупкой и продажей ячменя и овса, только что потерял свой коше¬ лек. Видцо, он позабыл его в харчевне, когда расплачи¬ вался за черствый хлеб и прогорклое масло. Так что те¬ перь у нас на всех едва ли наберется двадцать реалов! – Что же здесь смешного? – возразил слуга, хотя легкая улыбка на его губах указывала, что он тоже не прочь посмеяться. – Мы ведь остались без гроша! Слава богу, что до Бурго де Осма уже недалеко и особой нужды в деньгах у нас не будет. А теперь, сударь мой, возвра¬ щайтесь-ка на свое место впереди и больше не допускай¬ те такой фамильярности, как болтовня со слугами. Я вас не задерживаю. Поспешите догнать сеньора Ферреру и передайте ему мои сожаления и соболезнования. Молодой человек улыбнулся, открыто и преданно гля¬ дя на мнимого слугу, в то время как последний отвел глаза, словно для того, чтобы придать своим словам долж¬ ный вес. Через минуту все были на прежних местах, и путешествие продолжалось. Быстро темнело. В такое время люди и животные обычно уже чувствуют усталость, но наши путники толь¬ ко сильнее пришпоривали и нахлестывали мулов и лишь к полуночи остановились у главных ворот небольшого укрепленного городка Осмы, расположенного в пределах провинции Сории, недалеко от границы с Бургосом. Ехав¬ ший впереди молодой купец тотчас забарабанил по воро¬ там дубинкой, громко извещая стражу о своем прибытии. Тем, кто был в хвосте кавалькады, ничего не стоило оса¬ дить своих мулов, однако мнимый слуга проехал вперед и уже собирался занять место среди важных особ у самых ворот, как вдруг сброшенный со стены тяжелый камень 16

просвистел так близко от его головы, что любой другой вспоминал бы потом всю жизнь это путешествие, едва не завершившееся на том свете. Сообразив, что их спутник просто чудом избежал гибели, все разразились крика¬ ми, проклиная того, кто швырнул камень. Сам же юноша, казалось, был взволнован меньше других, и, хотя голос его прозвучал резко и повелительно, в нем не было ни гнева, ни страха. – Эй, вы! – крикнул он. – Так-то у вас встречают путников, мирных торговцев, которые просят убежища и ночлега? – «Торговцы, путники»! – проворчал голос со сте¬ ны. – Знаем мы вас! Скажите лучше: шпионы и согля¬ датаи Генриха! Кто вы? Говорите скорей, а не то попро¬ буете кое-чего поострее камня! – Скажи, кто правит этим городом? – проговорил юноша, оставив без внимания заданный ему вопрос. – Не благородный ли граф де Тревйньо? – Он самый, сеньор, – ответил голос сверху уже бо¬ лее миролюбиво. – Но что может знать о его светлости шайка бродячих торговцев? И кто ты сам, что говоришь так громко и гордо, словно гранд Испании? – Я Фердинанд де Трастамара, принц Арагона, ко¬ роль Сицилии. Ступай извести своего хозяина! Пусть по¬ спешит к воротам. Это внезапное заявление, высказанное надменным то¬ ном человека, привыкшего к беспрекословному повинове¬ нию, сразу изменило ход событий. Кавалькада у ворот пришла в движение: двое знатных господ, державшихся впереди, уступили первое место молодому королю, а все остальные теперь, когда нужда в маскировке миновала, быстро перестроились в соответствии с истинным положе¬ нием каждого. Внимательного и скептического наблюда¬ теля, наверно, насмешила бы поспешность, с какой всад¬ ники, особенно молодые, сбросили личину смиренных торговцев и гордо выпрямились в седлах, чтобы стать теми, кем они были на самом деле, – воинами, испытан¬ ными на турнирах и в сражениях. Перемена на городской стене была столь же мгновен¬ ной и разительной. От сонливости стражи не осталось и следа; солдаты спешно совещались приглушенными голо¬ сами; шум удаляющихся шагов говорил о том, что во все стороны побежали гонцы. Так прошло минут десять, во 17

время которых младший офицер приносил извинения за задержку, ссылаясь на устав и необходимость приготовле¬ ний к достойной встрече. Наконец суетня на стене и свет многочисленных фонарей возвестили о приближении гу¬ бернатора, что было весьма вовремя, так как юноша у во¬ рот от нетерпения уже бормотал невнятные проклятия и с трудом сохранял подобающую случаю сдержанность. – Можно ли верить радостной вести, которую при¬ несли мои слуги? – прокричал со стены голос. – Правда ли, что сам дон Фердинанд Арагонский почтил меня своим посещением в столь необычный час? Сверху начал спускаться фонарь, чтобы получше осве¬ тить всю группу всадников у ворот. – Скажите своему парню – пусть придвинет фонарь поближе к моему лицу! – ответил король. – Тогда вы увидите меня сами, и я охотно прощу вам эту смелость, граф де Тревиньо, лишь бы нас поскорее впустили! – Это он! – воскликнул граф. – Я узнаю это цар¬ ственное лицо: в нем слились черты его многочисленных предков-королей; я узнаю этот голос, не раз увлекавший арагонских рыцарей на полчища мавров! Пусть же тру¬ бят трубы, возвещая о счастливом прибытии! Немедля от¬ крыть ворота! Приказ был тотчас исполнен, и юный король под зву¬ ки труб вступил в Осму, сопровождаемый усиленным от¬ рядом почетной стражи и толпами еще полусонных и мало что понимающих горожан. —■ Просто счастье, господин мой король, что мы на¬ шли этот бесплатный ночлег! – проговорил уже знакомый нам молодой человек, дон Андрес де Кабрера, смело по¬ равнявшись с доном Фердинандом. – После того как сеньор Феррера по небрежности потерял единственный наш кошелек – а это, к сожалению, печальная истина, – нам было бы трудно играть роль прижимистых купцов, потому что, когда люди торгуются из-за каждой мелочи, их обычно просят показать сначала деньги. – Раз уж мы добрались до твоей родной Кастилии, дон Андрес, – улыбаясь, заметил король, – мы положим¬ ся на* твое гостеприимство. Нам ведь известно, что два несравненных алмаза всегда в твоем распоряжении. *– Господин мой король! Вашему высочеству 1 угодно 1 До 1517 года короли Испании титуловались не «величеством», а «высочеством». 18

надо мной смеяться, хотя, по правде говоря, ничего дру¬ гого я сейчас и не заслуживаю. Моя преданность прин¬ цессе Изабелле лишила меня всех моих поместий, и те¬ перь я беднее самого захудалого всадника из арагонской армии. Какими же алмазами могу я располагать? – А я слышал немало весьма лестных слов о двух бриллиантах, сверкающих на лице доньи Беатрисы де Бобадйлья, и знаю, что они по-прежнему принадлежат тебе, насколько это допускает благосклонность благород¬ ной дамы к своему верному рыцарю. – Ах, господин мой король! Если наше приключение кончится так же благополучно, как началось, я, наверно, и' вправду буду просить вашу милость помочь мне в этом деле. Губы короля чуть тронула обычная спокойная усмеш¬ ка, но в это время к ним вплотную подъехал граф де Тре– виньо и прервал их разговор. Ночь Фердинанд Арагонский проспал как убитый, а едва рассвело, снова был в седле. Отъезд королевского кортежа из Осмы совсем не походил на его скромное при¬ бытие. Фердинанд в рыцарском одеянии ехал на благо¬ родном андалузском скакуне; роскошные наряды его при¬ ближенных еще яснее свидетельствовали о том, кто они такие. Их сопровождал усиленный эскорт копейщиков, во главе которых встал сам граф де Тревиньо. Так они дви¬ нулись в путь и 9 октября достигли города Дуэньяса в Леоне, расположенного по соседству с Вальядолидом. Не¬ довольная Генрихом местная знать поспешила изъявить свою преданность арагонскому принцу; ему были оказаны почести, соответствующие его высокому звайию и еще бо¬ лее высокому предназначению. Многим изнеженным в роскоши кастильцам предста¬ вился случай убедиться, каким суровым воздержанием дон Фердинанд уже в столь юном возрасте – ибо ему едва минуло восемнадцать – закалял свое тело и дух, чтобы никому не уступать в бою. Самые трудные воинские упражнения были его утехой, и, пожалуй, во всем Ара¬ гоне не нашлось бы рыцаря, который мог бы превзойти его на турнире или на поле битвы. При этом природная красота дона Фердинанда нисколько не пострадала; он был истинным принцем, а потому палящее солнце, охот¬ ничьи забавы и ратные подвиги не оставили на его лице никаких следов, кроме легкого загара. 19

В течение четырех-пяти следующих дней благодарные кастильцы с восторгом внимали словам короля, не зная, чему отдать предпочтение: его непринужденному красно¬ речию или осторожности в выражении мыслей. Последнее качество можно было расценить как признак преждевре¬ менной холодной расчетливости, однако у того, кому пред¬ стояло укрощать противоречивые страсти и эгоистические желания людей, это свойство было немалым достоинством. Глава II Пусть соловей, в тиши ночной звеня. Поет один, – ему внимает лес; Тебе же петь в сиянье ярком дня И славить всю гармонию небес; Но мудрецу в его паренье близко И небо и очаг в лачуге низкой. Вордсворт1 Если вспомнить, к какому мудреному способу при¬ шлось прибегнуть Хуану Арагонскому, чтобы уберечь сво¬ его сына от вездесущих и безжалостных слуг кастильского короля, то станет понятно, с каким нетерпением и стра¬ хом ожидали завершения этого рискованного предприятия в самом Вальядолиде. Однако пора представить читателю тех, кто с особым вниманием следил за приближением Фердинанда Арагонского и его спутников. Хотя в те дни Вальядолид еще не достиг столь полного расцвета, как при Карле V2, превратившем его в свою столицу, это был город древний и по тем временам вели¬ колепный, с богатыми домами и роскошными дворцами. Перенесемся же мысленно в один из таких дворцов, едва ли не самый лучший. Здесь, в резиденции знатнейшего кастильского дворянина Хуана де Вивёро, две особы, еще более взволнованные, чем путники, которых мы только что оставили, с нетерпением ожидали гонца из Дуэньяса. Покои, куда мы вас приглашаем заглянуть, обставлены с суровой пышностью того века и вместе с тем носят от¬ Вордсворт Уильям (1770—1850) – английский поэт, современник Байрона. 2 Карл V – внук Фердинанда и Изабеллы, король Испании (1516—1556) и германский император. 20

печаток изящества и уюта, который женщины обычно придают любому отведенному для них помещению. В 1469 году Испания уже приближалась к завершению великой борьбы, продолжавшейся семь столетий, – борь¬ бы христиан и мусульман за господство над Пиреней¬ ским полуостровом. Арабы долгое время владели югом Леона, и во дворцах Вальядолида осталось немало следов их варварской роскоши. Высокий резной потолок описы¬ ваемого нами покоя, правда, не мог соперничать с потол¬ ками мавританских дворцов, но и он явно говорил о том, что мавры здесь побывали; вцрочем, и само название города, Вальядолид – искаженное «Велед-Алид», слово чисто арабского происхождения. Сейчас в этом покое главной резиденции Хуана де Ви– веро в древнем городе Вальядолиде две женщины вели серьезный и, видимо, глубоко волновавший их разговор. Обе были юны и каждая по-своему красива той красотой, которая покоряет везде и во все времена. Одна была по¬ разительно хороша. Ей шел всего девятнадцатый год – возраст, когда женщина под щедрым солнцем Испании достигает полного расцвета, – и совершенством форм она не разочаровала бы даже самого придирчивого испанского поэта, привыкшего к прославленной красоте своих сооте¬ чественниц. Рука, ножка, грудь, каждая линия были ис¬ полнены женственной прелести, в то время как рост, для мужчины, может быть, и не высокий, был вполне доста¬ точным, чтобы придать всему ее облику спокойную, цар¬ ственную величавость. Со стороны трудно было решить сразу, что производило в ней большее впечатление: физи¬ ческое совершенство или одухотворенность, светившаяся в каждой черточке ее красивого лица. Она родилась под солнцем Испании, однако длинный ряд ее предков коро¬ левской крови восходил к готским властителям. Это, а так¬ же многочисленные браки дедов и прадедов с принцесса¬ ми иных стран привело к тому, что в ней смешались се¬ верный блеск с южным очарованием, что, видимо, и соот¬ ветствует идеалу женской красоты. Наряд принцессы был прост, ибо мода того времени, к счастью, позволяла не скрадывать природные достоин¬ ства, и лишь ткани платья отличались богатством, подоба¬ ющим ее высокому положению. На белоснежной груди принцессы сверкал бриллиантовый крестик на короткой жемчужной нитке, а на пальцах, скорее отягощая их, чем 21