Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 55 страниц)

матросов. Но вы дворянин и рыцарь, известный своим мужеством. Вам я могу сказать правду, зная, что вы не поддадитесь недостойному малодушию. Наше плавание, Луис, никогда не имело себе подобных ни по дальности расстояния, ни по совершенной безлюдности пути! – Как же вы, сеньор, пустились в путь с такой уве¬ ренностью, словно мы плывем к знакомой гавани? – Да, Луис, я в себе уверен. А что касается всяких разговоров о том, что надо будет плыть куда-то вниз или вверх, о том, что невозможно будет вернуться, о крае света, с которого можно свалиться в пространство, и прочих ужасах, то ведь ни я, ни вы в эти басни не ве¬ рим? – Клянусь святым Яго, сеньор дон Христофор, в этих делах я не слишком разбираюсь! Правда, я до сих пор не слышал, чтобы кто-нибудь свалился с земли в воздух, и не очень-то верю, что такая судьба ждет кого-нибудь из нас или наши корабли. Но, с другой стороны, единственный способ доказать, что земля круглая, – это отправиться на восток западным путем. Здесь я воздерживаюсь от сужде¬ ний. Но, если уж нам придется падать на луну, Луис де Бобадилья полетит вслед за вами! – Вы хотите казаться невежественнее и сумасброд¬ нее, чем есть на самом деле. К чему это, юный мой сеньор? Впрочем, не стоит сейчас об этом говорить. У нас еще бу¬ дет предостаточно времени, и я успею познакомить вас со всеми своими сложными соображениями и самыми убеди¬ тельными доказательствами. Подумайте о другом. Разве это не милость судьбы, что вот наконец я в открытом океане, удостоенный высокого доверия двух монархов, облеченный званием адмирала и вице-короля? И под моим командованием королевский флот, который должен– рас¬ пространить власть Испании и нашей церкви до самых дальних пределов земли! Все это было сказано спокойно, однако с горячей убе¬ жденностью, отличавшей великого мореплавателя, с той убежденностью, которая у одних вызывала насмешливое недоверие, а у других – глубокое уважение. Что касается Луиса, то на него, как и на всех, кто был близко знаком с Колумбом и мог по достоинству оценить здравость его суждений, такие речи всегда производили большое впе¬ чатление, и даже сама Мерседес вряд ли могла бы здесь что-либо изменить. Искра такого же высокого восторга 192

теплилась и в душе юноши, а потому ему было нетрудно попять благородные побуждения родственного сердца. Луис ответил, как думал, и слова его не противоречили мыслям адмирала. Еще долгое время стояли они на юте и поверяли друг другу свои надежды, однако беседа их вскоре стала настолько выспренней и отвлеченной, что пересказывать ее невозможно да и вряд ли необхо¬ димо. Каравеллы вышли из реки около восьми часов утра. С тех пор прошло много времени. Далеко позади растаяли холмы Палоса и очертания знакомых берегов. Эскадра шла курсом прямо на юг. В ту эпоху рангоут 1 на судах был куда беднее, они несли гораздо меньше парусов, чем современные быстро¬ ходные корабли, поэтому и двигались сравнительно мед¬ ленно. Плавание, которому, как многие полагали, вообще не будет конца, во всяком случае обещало быть долгим. Две морские лиги в час считалось тогда отменной скоро¬ стью даже при свежем попутном ветре. Было, правда, несколько дней, когда каравеллы, судя по записям самого Колумба, проходили за сутки до ста шестидесяти миль, и такие дни мореплаватели отмечали с законной гордостью. Но просвещенному читателю, конечно, известно, что в наше время и при наших скоростях хороший парусный корабль прошел бы точно такое же расстояние в два-три раза быстрее! Солнце первого дня этого достопамятного плавания клонилось к закату. Каравеллы шли уже одиннадцать "ча¬ сов, подгоняемые «сильным ветром», как отметил сам Колумб. К этому времени они уже удалились от своего порта на добрых пятьдесят миль, следуя прежним курсом на юг. Палое окончательно скрылся из глаз, и лишь кое– где на востоке над гладью океана еще проступали неясные вершины гор, которые мог различить только опытный глаз моряка. Но вот сияющий диск солнца исчез за западной кромкой океана, и наступила ночь. Как раз в эту минуту Колумб и Луис снова поднялись на полуют, чтобы бросить последний прощальный взгляд на исчезающие берега Испании. Неподалеку от них два матроса сращивали перетершийся трос. Они сидели прямо 1 Р а н г о у т – деревянные детали, служившие для несения парусов: мачты, реи и т. п. 7 Ф. Купер, том VI 193

на палубе, чуть в стороне, как бы из уважения к адми¬ ралу, и сначала тот их не заметил. – Вот и солнце скрылось за волнами необозримого океана, сеньор Гутьерес, – заметил Колумб, который из осторожности всегда пользовался одним из вымышленных имен Луиса, когда кто-либо находился поблизости. – Солнце покинуло нас, друг мой Педро, но оно продолжает свой путь, и в этом я вижу доказательство шарообразной формы земли, а также того, что, плывя на запад, мы не¬ пременно достигнем берегов Катая. – Я всегда охотно склоняюсь перед мудростью ваших планов, предположений и помыслов, сеньор дон Христо¬ фор, – ответил Луис де Бобадилья, строго соблюдавший почтительность в обращении к адмиралу. – Но, при¬ знаться, я не вижу никакой связи между круговоротом солнца и местоположением Катая или дорогой, по которой следует к нему плыть. Мы знаем, что великое светило нескончаемо совершает свой путь по небесам, что утром оно поднимается из моря и уходит на ночь в свою водя¬ ную постель. Если мы это видим в Кастилии, то же самое, наверное, увидим и в Катае. Только почему круговорот солнца должен предвещать нам успех или неудачу? Не¬ понятно! При этих словах оба моряка прекратили работу и с любопытством уставились на адмирала, ожидая его от¬ вета. Заметив их, Луис узнал в одном Пепе и кивнул ему; другого он, кажется, встречал впервые. До виду это был заправский моряк того времени, или, как сейчас говорят в Европе, настоящий морской волк. В это понятие обычно вкладывается представление о че¬ ловеке, полностью слившемся со своей морской профес¬ сией, которая наложила отпечаток на все его привычки, внешность, мысли, язык и даже мораль. Ему можно было дать лет пятьдесят. Приземистый, широкоплечий, муску¬ листый и в то же время очень подвижной, он был, как го¬ ворится, грубо скроен, да крепко сшит; его простое лицо с угловатыми, тяжелыми чертами светилось лукавством, за которым угадывались природный юмор и сильная воля. Колумб сразу признал в нём первоклассного матроса, и не только по виду, но и по делу, которым тот был занят, по¬ тому что сращивание, или, по-морскому, сплеснивание, канатов доверяют лишь самым умелым и опытным членам команды. 194

– Непонятно? – переспросил адмирал, тоже бросив взгляд на двух моряков. – Что ж, я объясню вам, сеньор. Солнце ведь не зря и не без толку ежедневно обходит землю. Трудно вообразить, что такое благодатное и щедрое светило растрачивает свое тепло и свет понапрасну. И, на¬ оборот, если мы представим —а я в этом уверен!—что день вслед за ночью все время движется на запад, что солнце всегда изливает свои живительные лучи на землю и покидает одну страну лишь для того, чтобы осветить другую, тогда вся система обретет законченность и гар¬ монию. То самое солнце, что уже ушло от нас, еще осве¬ щает Азорские острова. А поутру его увидят где-нибудь на востоке, в Смирне или в Греции, на час с лишним раньше, чем оно взойдет над нами. В природе нет ничего бесполезного или неразумного, а потому я уверен, что солнце, покинувшее нас, вскоре будет светить над Катаем, за ночь пройдет над всем обширным Азиатским материком и, обойдя кругом землю, снова пошлет нам свой утренний привет. Короче говоря, друг мой Педро, мы на своих кара¬ веллах совершаем тот же самый путь, что солнце в небе¬ сах, только помедленнее да поскромнее. И, если бы у нас было довольно времени, мы бы обошли вокруг всего зем¬ ного шара и вернулись в Испанию с востока, через земли персов и татар. – Значит, залог нашего успеха в шарообразной форме земли? – спросил Луис. – Я правильно вас понял? – Совершенно правильно, сеньор де Муньос! – отве¬ тил адмирал. – Ия буду весьма огорчен, если хоть один человек на борту моих каравелл в этом еще сомневается. Да вот, кстати, два матроса, они, наверно, слышали наш разговор! Давайте их спросим: мнение опытных моряков всегда полезно знать... Это с тобой я разговаривал на бе¬ регу вчрра вечером? – обратился Колумб к более моло¬ дому матросу. – Тебя, кажется, зовут Пене? – Так точно, сеньор адмирал! Для меня великая честь, что ваша милость меня заметили и запомнили... – Как же не запомнить такое честное лицо! Видно, и сердце у тебя столь же честное, и я уверен, что в случае чего смогу на тебя положиться. – Не сомневайтесь, ваша милость! Вы для меня не просто сеньор адмирал! Человек, который сумел уговорить мою Монику, для меня все равно что король! 7* 195

– Благодарю, честный Пепе, я тебя не забуду. А ты, приятель, – продолжал Колумб, обращаясь ко второму моряку, – как твое имя? Похоже, тебя никакая буря не испугает! – Ваша правда, благородный адмирал, волны мне нипочем, и имя у меня тоже есть! ответил моряк с ви¬ дом человека, который за словом в карман не полезет. – Правда, я обхожусь без «дон» или «сеньор», – ничего не попишешь! А зовут меня по-разному. Приятели, когда торопятся, зовут просто Санчо; а когда у них есть время для церемоний, прибавляют еще Мундо *, так что полное мое имя Санчо Мундо. – Довольно высокое имя для такого коротышки! – улыбаясь, заметил Колумб; он знал, что верные друзья среди команды могут ему еще очень пригодиться, а по¬ тому, не теряя достоинства и не опускаясь до ненужной фамильярности, иногда снисходил до грубоватых шуток, которые нравились морякам. – Удивляюсь, как у тебя хватает смелости называться так громко! – А я и то говорю своим приятелям, что Мундо – это не имя, а мой титул, который превыше всех королев¬ ских титулов. Ведь мир куда больше любого королев¬ ства! – Твои родители тоже звались Мундо? Или ты сам придумал себе такое имя, чтобы дерзить, когда с тобой разговаривает адмирал? – Что до почтенных моих родителей, то вы их лучше сами спросите, сеньор дон адмирал, потому что я не знаю, как они звались и было ли у них имя вообще. Говорят, что, когда мне стукнуло всего несколько часов от рожде¬ ния, меня нашли в старой корзине у ворот корабельной верфи нашего старого... – Это уже неважно, друг мой Санчо, – прервал его Колумб. – Тебя нашли, и корзина служила тебе колы¬ белью, – вот и весь сказ! – Нет, ваша милость, для меня как раз очень важно, где меня нашли. Ну, да будь по-вашему! Раз уж никто толком не знает, куда мы плывем сейчас, то не все ли равно, откуда мы приплыли когда-то? Те, кто назвал меня Мундо, дали мне весь широкий мир в наследство, вот я и стараюсь оправдать свое имя. 1 Мундо – по-испански означает: вся земля, весь мир: 196

– А ты давно сделался моряком, Санчо Мундо, если уж ты хочешь так называться? – Так давно, что теперь на суше меня просто тошнит и кусок не идет в горло! От ворот корабельной верфи до пристани всего три шага, так что, наверное, меня прямо в корзине отнесли на какую-нибудь каравеллу. Как и когда это случилось, никто точно не помнит. С тех пор я покорился своей судьбе и едва приду в порт, как опять спешу выйти в море. – А какими счастливыми судьбами ты очутился на моей каравелле, добрый Санчо? – По приказу наших могерских властей во исполне¬ ние королевской воли, ваша милость! Они рассудили, что такое путешествие, наверное, никогда не кончится, а по¬ тому будет мне больше всего по вкусу. – Значит, ты отправился в это великое путешествие по принуждению? – Совсем нет, сеньор дон адмирал, хотя наши мо– герцы думают, что да. Разве не естественно для человека желать хоть раз в жизни осмотреть все свои владения? Мне сказали, что вы собираетесь на ту сторону света, – мог ли я упустить такой случай? – Ты христианин, Санчо, и, наверное, тоже хочешь донести до язычников свет истинной веры. – Ваша милость сеньор дон адмирал! Какое Санчо дело до того, чем нагружено судно? Мне главное – чтобы воды в трюме было поменьше, а чесноку в похлебке по¬ больше! Если я не такой уж ревностный христианин, то в этом виноваты те, кто меня нашел, потому что церковь и пристань от ворот корабельной верфи на одинаковом расстоянии. Вот Пепе, я знаю, христианин: я сам видел его в купели. Но во всем Могере вряд ли найдется хоть один старик, который бы видел, как крестили меня. Смею, однако, заметить, благородный сеньор адмирал, что я все же не мусульманин. – Ну что ж, Санчо, зато.ты должен быть смелым и опытным моряком. – Об этом, сеньор дон Колумб, пусть вам скажут дру¬ гие. А когда налетит буря, вы сами увидите, что не ошиб¬ лись. И, если наши каравеллы доплывут до того места, где, как многие думают, земля кончается, у вас будет хо¬ роший случай убедиться, кто сможет стать на самый край и, не дрогнув, взглянуть вниз! 197

– Превосходно! – воскликнул Колумб. – Значит, на тебя и на Пепе я могу рассчитывать как на самых надеж¬ ных товарищей. С этими словами адмирал отошел от матросов с серьез¬ ным и достойным видом, который немало помогал ему поддерживать свой авторитет и внушал окружающим глу¬ бокое, уважение. Луис последовал за ним, и через не¬ сколько минут они удалились в свою-каюту. – Дивлюсь я тебе, Санчо, – сказал Пепе, едва матросы остались на корме одни. – Как это ты не боишься так смело разговаривать с адмиралом, посланцем самой королевы! А вдруг он разгневается? – Вот что значит иметь жену и ребенка! – насмеш¬ ливо воскликнул Санчо. – Теперь тебе понятна разница между людьми, у которых есть предки и потомки, и теми, у кого нет ничего на свете, кроме собственного имени? А что до нашего сеньора дона адмирала, то он либо, по– истине великий человек – и тогда ему суждено открыть неведомые моря и земли, – либо просто изголодавшийся генуэзец, готовый плыть куда глаза глядят, лишь бы пить и есть досыта, быть в чести и спать вволю, пока мы тут надрываемся. Так всегда бывает: рысак налегке, а терпе¬ ливые мулы – под вьюком! Но в любом случае мне бояться нечего. Если он великий человек, что ему досужая болтовня какого-то матроса? А если просто плут, нечего ему чваниться перед настоящим кастильцем! – С каких это пор ты сделался кастильцем? Тебя вроде нашли в корзине, корзину у ворот корабельной верфи, верфь была в Могере, а Могер до сих. пор подвла¬ стен Севилье!1 – Слушай, Пепе, разве королева Кастильская не наша государыня? И разве ее подданные – я говорю об истинно преданных подданных, таких, как мы с тобой, – недо¬ стойны считаться ее земляками? Никогда не унижай себя сам, Пепе, потому что всегда найдутся добрые люди, кото¬ рые об этом позаботятся и без тебя. А что до генуэзца, то для Санчо он будет либо другом, либо врагом. В первом случае я буду только рад, во втором – пусть его ищет свой Катай хоть до скончания века, ему его не видать, как своих ушей! 1 Севилья и ее округ входили в границы Кастилии, но счита¬ лись особым владением, а не исконно кастильским городом. 198

– Ладно, Санчо, если бы удача или неудача плавания зависели от твоего языка, быть бы тебе первым моряком на свете! Ты хоть кого заговоришь! Закончив свою работу, оба матроса сошли с юта и присоединились к остальным. Колумб рассчитал верно: его дружеские слова произ¬ вели на Санчо Мундо, как мы его будем отныне называть, самое благоприятное впечатление, а завоевать союзника с таким ловко подвешенным языком дело немалое. Порой один какой-нибудь поступок или один человек определяют успех всего предприятия. И вполне возможно, что откры¬ тие Нового Света до известной степени зависело от су¬ ждений людей еще менее приметных, чем наш Санчо Мундо. Глава XV Ты храпишь самозабвенно, А бессонная измена Бродит у дверей. Если жить тебе охота, Сбрось беспечную дремоту, Пробудись скорей! Ариэль Ветер держался ровный, и все три каравеллы довольно быстро продвигались по направлению к Канарским остро¬ вам. Особенно удачным было воскресенье: за двадцать четыре часа эскадра Колумба прошла сто двадцать миль! И ветер по-прежнему оставался благоприятным. Утром в понедельник 6 августа Колумб весело беседо¬ вал на полуюте с Луисом и еще несколькими спутниками, как вдруг он заметил, что на «Пинте» убрали паруса и торопливо, чтобы не сказать неумело, приводятся к ветру: такой маневр указывал, что случилось что-то неладное. Пользуясь преимуществом в ветре, «Санта-Мария» тотчас поспешила на помощь. ^ Что там у вас, сеньор Мартин Алонсо? – закричал Колумб, как только каравеллы оказались достаточно близко одна от другой. Почему вы так внезапно остано¬ вились? – Видно, от судьбы не уйдешь, сеньор дон Христо¬ фор, – ответил капитан «Пинты». – Такая добрая кара¬ 199

велла, и вдруг руль сорвало с места! Надо его укрепить; прежде чем снова довериться ветру. Суровые морщины прорезали лоб великого мореплава¬ теля, брови его нахмурились. Приказав Мартину Алонсо немедля исправить повреждение, он принялся молча рас¬ хаживать по юту. Видно было, что Колумб сильно взвол¬ нован и что эта задержка ему весьма не по душе. Не решаясь его тревожить, все предпочли спуститься на па¬ лубу, оставив адмирала наедине с Луисом, которого счи¬ тали доверенным лицом короля. Помолчав немного из ува– женйя к Колумбу, Луис сказал: – Надеюсь, сеньор, поломка незначительная и нас не остановит! Я знаю Мартина Алонсо, это бывалый и чест¬ ный моряк. Он найдет способ как-нибудь добраться до Канарских островов, а там можно будет исправить и не такое повреждение. – Конечно, Луис, будем надеяться на лучшее. Жаль, что море разгулялось и мы не можем помочь «Пинте», но Мартин Алонсо и в самом деле моряк опытный: поло¬ жимся на его сообразительность. Но меня тревожит не это, хотя потерять управление в океане дело тоже не шуточное. Тут все много серьезнее! Вы знаете, что «Пинта» была реквизирована для нас по приказу коро¬ левы за какие-то провинности жителей Палоса, и, уж ко¬ нечно, против воли ее владельцев? Так вот, хозяева «Пинты», Гомес Раскон и Кристоваль Кинтеро, находятся на своей каравелле. Для меня ясно: эта поломка не слу¬ чайная. Они и раньше, еще в Палосе, делали все возмож¬ ное, чтобы задержать наше отплытие, и, как видно, про¬ должают нам вредить даже в открытом океане. – Клянусь верностью королеве, сеньор дон Христо¬ фор, поручите это дело мне, и я живо расправлюсь с из¬ менниками! Позвольте мне сесть в шлюпку и отправиться на «Пинту»! Я только скажу этим господам Раскону и Кинтеро, что, если у них опять сорвет руль или случится еще что-нибудь подобное, первый будет повешен на рее его собственной каравеллы, а второй выброшен за борт, чтобы исследовать ее киль и всю подводную часть вместе с тем же рулей! – Не стоит прибегать к таким крутым мерам без крайней необходимости, особенно когда мы не можем до¬ казать их вину, – возразил Колумб. – Разумнее будет подыскать на Канарских островах другую каравеллу.; 200

Я уверен, что мы не избавимся от неприятностей, пока не отделаемся от обоих судовладельцев и их судна. Кроме того, сейчас спускать шлюпку опасно, иначе я бы сам отправился на «Пинту». Так что пока нам остается только положиться на Мартина Алонсо и его умение. Колумб ободрил издали экипаж «Пинты», и матросы принялись за дело. Часа через два повреждение было ис¬ правлено, и каравеллы на всех парусах вновь двинулись к Канарским островам. Несмотря на остановку, в течение этого дня и ночи удалось пройти добрых девяносто миль. Но на следующее утро руль снова сорвало с места, и так как на сей раз повреждение оказалось более серьезным, то, чтобы устра¬ нить его, потребовалась гораздо больше времени. Эти повторяющиеся поломки привели адмирала в негодование. Они ясно свидетельствовали о чьем-то злом умысле, и Колумб окончательно решил отделаться от «Пинты», если только на островах удастся подыскать другое подходящее судно. Из-за долгой задержки каравеллы прошли в тот день всего каких-нибудь шестьдесят миль, хотя попутный ветер не утихал. Утром все три каравеллы сблизились, чтобы капитаны и кормчие могли сравнить свои наблю¬ дения и совместно определить местоположение эскадры. Одним из достоинств Колумба было его умение точно определяться, несмотря на несовершенство приборов того времени. Правда, все мореплаватели уже более столетия пользовались компасом, однако о магнитном склонении знание которого в дальних плаваниях не менее важно, чем знание самого инструмента, никто не знал. Моряки тогда не осмеливались отходить далеко от берегов и не имели понятия об этом таинственном явлении природы, да и во¬ обще, прокладывая путь, они больше полагались на солнце и звезды, чем на свои вычисления. Колумб был редчай¬ шим исключением среди этих людей. Он досконально изучил все, что могла дать мореплаванию наука той эпохи, чтобы применить эти знания для достижения вели¬ кой цели, ради которой, казалось, он только и жил. Как и следовало ожидать, точно определить местополо¬ жение каравелл сумел один адмирал, и кормчие вскоре 1 Склонение – угол между направлением стрелки компаса, или магнитным меридианом, и географическим, или истинным, меридианом. 201

убедйлись в его правоте, когда в предсказанное им время на горизонте в юго-западном направлении появились вер¬ шины Канарских островов, похожие на четко очерченные темные тучи, встающие над океаном. Но, поскольку с моря да еще в ясную погоду горы видны на очень большом рас¬ стоянии, каравеллы достигли главного острова Гран-Ка¬ нария только 8 августа, то есть почти через неделю после выхода из Палоса. Суда вошли в порт и стали на якорь. Колумб немед¬ ленно принялся за поиски новой каравеллы, но, потерпев неудачу, отправился на остров Гомеру, полагая, что там скорее отыщет необходимое ему судно. Пока «Санта-Мария» и «Нинья» находились на Го¬ мере, Мартин Алонсо оставался на Гран-Канарии, так как «Пинта» нуждалась в ремонте. Но поиски Колумба ока¬ зались безрезультатными, и он тоже вскоре вернулся на Гран-Канарию. Здесь выяснилось, что, помимо всего про¬ чего, «Пинта» была плохо проконопачена, видимо, тоже для того, чтобы сделать ее непригодной к плаванию. Все эти недоделки пришлось устранять сейчас. Наконец эска¬ дра двинулась к Гомере, откуда Колумб намеревался пус¬ титься в неведомый океан. Тем временем среди матросов нарастало глухое недо¬ вольство, да и те, кто командовал ими, тоже начинали смотреть на будущее все более и более мрачно. Во время плавания от Гран-Канарии к Гомере Колумб со своими постоянными собеседниками, среди которых: был и Луис, стоял, как обычно, на юте, когда вдруг до него донесся разговор матросов, собравшихся внизу у грот– мачты. Была уже ночь, ветер затих, и голоса разносились гораздо дальше, чем полагали возбужденные спор¬ щики. Говорю тебе, Пене, наша судьба непрогляднее этой ночи! – яростно доказывал какой-то горластый матрос. —* Посмотри на запад – что ты там видишь? Ничего! Никто и не слышал, чтобы за Азорскими островами была еще какая-нибудь земля. Материк окружен бесконечным океа¬ ном лишь с редкими островами, чтобы никто и не думал из любопытства соваться в недоступные людям просторы. Надо быть последним дураком, чтобы этого не понимать! – Ладно, Пэро, говори что хочешь, – ответил Пене, – но я знаю – и моя Моника думает так же, – что наш адмирал выполняет волю божью. А с божьей помощью мы 202

совершим великое открытие и принесем язычникам истин¬ ную веру! – Вечно ты со своей Моникой! Уж такая она ученая, умная да благоразумная, так мудро решает все за себя и за тебя, что быть бы ей не Моникой, а доньей Изабеллой! Впрочем, для тебя она и есть королева, весь Могер это знает. Дай ей волю, она всем городом будет вертеть, как вертит тобой! Не зря говорят... – Не смей говорить ничего плохого о матери моего сына! – сердито прервал его Пене. – Я еще могу снести твою глупую болтовню, пока ты ведешь речь обо мне, но, если ты заденешь Монику, берегись! Даром тебе это не пройдет! – Уж больно ты смел на словах, дружище Пэро! – вмешался кто-то третий (Колумб и Луис тотчас узнали голос Санчо Мундо). – Особенно когда удалишься миль за сто от своей собственной дражайшей половины, которая сойдет за все девять десятых! Вольно же тебе высмеивать Пепе! Мы-то знаем, кто командует у тебя на борту: в своей семейной каюте ты кроток, как дельфин, попавший на крючок, а здесь хорохоришься. Но довольно болтать о ба¬ бах! Если хотите говорить, поговорим, как подобает моря¬ кам. Вместо того чтобы-спрашивать Пепе – он еще слиш¬ ком молод и мало видел, – спрашивайте лучше меня, я готов ответить! – А что скажешь ты об этой неведомой земле, кото^ рая будто бы лежит за океаном и которой никто никогда не видел да и не увидит? -т– Скажу, что у тебя язык без костей: ты, Пэро, сам не знаешь, что мелешь. А еще скажу, что было время, когда Канарских островов тоже никто не видел, когда моряки вообще боялись отходить от берегов, когда португальцы даже не слышали о такой земле, как Гвинея, и, уж ко¬ нечно, не знали, что у них там будут владения и рудники. А теперь я сам побывал в Гвинее, и благородный дон Христофор тоже —я его видел там собственными глазами! – При чем здесь Гвинея и португальские рудники, когда мы говорим о путешествии на запад! Все знают, что есть такая страна Африка, и нет ничего удивитель¬ ного, если португальские моряки доплыли до земли, о ко¬ торой давно знали. Но кто поручится, что за океаном есть другие материки? Это все равно, что говорить, будто есть другая земля на небесах! 203

– Хорошо сказано, Пэро! – поддержал матроса один из его единомышленников. – Придется Санчо пошевелить мозгами, чтобы на это ответить! – Хорошо для болтливой бабы, которая не думает, о чем говорит, – холодно заметил Санчо. – А вот коро¬ лева и наш адмирал рассудили по-другому! Слушай, Пэро; ты, видно, знаешь только одну дорожку – между Палосом и Могером, а потому считаешь, что от Севильи до Гра¬ нады и пути нет! В каждом деле бывает начало, и наше плавание, конечно, проложит дорогу в Катай. А плывем мы на запад, а не на восток потому, что, во-первых, так ближе, а во-вторых, – это единственный водный путь. Ответьте, друзья, может каравелла или любая другая по¬ судина с любой оснасткой пройти под парусами через горы и долины целого материка? – Нет, конечно, не может!—последовал единодушный ответ. – В таком случае, взгляните утром на карту адми¬ рала, когда он ее развернет у себя на юте! – с торжест¬ вом продолжал Санчо. – Вы там сами увидите, что земля тянется от полюса к полюсу по обеим сторонам Атланти¬ ческого океана. Значит, плыть можно только на запад, куда мы и поплывем! Так что Пэро просто болтает невесть что! – Верно, Санчо!—послышался еще один голос.– А ты, Пэро, лучше укороти свой язык! Но язык Пэро было не так-то легко укоротить, и, воз¬ можно, он сумел бы ответить Санчо столь же язвительно и неопровержимо, если бы ему не помешал крик ужаса и смятения. Ночь была довольно светлая, и с каравелл можно было ясно различить вершины гор на острове Тенерифе. Вне¬ запно над самой высокой из них взметнулся гигантский столб пламени, которое то озаряло всю гору, то снова меркло, погружая окрестности в жуткую и таинственную мглу1. Многие матросы упали на колени, шепча молитвы, остальные торопливо крестились. Затем поднялся всеоб¬ щий ропот, и через несколько минут даже те, кто спал, были разбужены и высыпали на палубу,' растерянные и ошеломленные небывалым зрелищем. Не зная, что думать, 1 Это был вулкан Пико-де-Тейде, один из высочайших в мире. Высота его 3716 метров. 204

матросы решили обратиться к адмиралу и выбрали для переговоров Пэро. Колумб со своими приближенными все время оста¬ вался на юте и, конечно, одним из первых заметил, это редкое явление природы. Спутники его были людьми достаточно просвещенными и наблюдали за извержением вулкана без всякого страха, когда на мостик поднялся Пэро в сопровождении чуть ли не всей команды. Заставив своих друзей замолчать, Пэро обратился к Колумбу. – Сеньор адмирал! – заговорил он испуганно и в то же вцемя дерзко. – Мы пришли обратить внимание вашей милости на вершину острова Тенерифе. Это дурное знаме¬ ние! Оно предостерегает нас, чтобы мы не пускались в не¬ ведомые просторы Атлантики! Поистине пришло время вспомнить о слабости сил человеческих. Можно ли дальше испытывать терпение судьбы, когда даже горы извергают дым и пламя! – Кто из вас плавал по Средиземному морю и побы¬ вал на острове Сицилия? – спокойно спросил Колумб. – Я, сеньор дон адмирал! – поспешно ответил Сан– чо. – Мне, недостойному, выпала такая честь. Я видел Кипр, Александрию и даже Стамбул! – Ну что ж, значит, ты видел и гору Этну, постоянно извергающую такое же пламя, хотя она расположена на цветущем острове, которому судьба явно покровитель¬ ствует, а вовсе не гневается на него, как вы вообра¬ зили. Затем Колумб принялся подробно объяснять матросам, что такое вулканы, ссылаясь на своих приближенных, с охотой подтверждавших каждое его слово. Он сказал, что это небольшое извержение – явление обычное, и если уж считать его за предзнаменование, то лишь за доброе: видно, сама природа решила осветить им путь в ночи! После этого все, кто был на полуюте, спустились на палубу, чтобы своим примером и разумными речами пре¬ дотвратить готовую вспыхнуть панику. В какой-то сте¬ пени это удалось – во всяком случае, вулкан уже не пугал так матросов, – и главную роль здесь сыграли не офицеры, а Санчо и еще несколько моряков, уже пови¬ давших подобные огнедышащие горы. Вот с какими трудностями приходилось сталкиваться великому мореплавателю даже тогда, когда после долгих 205

лет безуспешных ходатайств и просьб он получил наконец три жалкие каравеллы и приступил к выполнению своего грандиозного замысла, не имевшего себе равных во всей истории человечества. Суда подошли к Гомере 2 сентября и простояли здесь несколько дней, устраняя последние неполадки и запа¬ саясь всем необходимым, прежде чем окончательно поки¬ нуть пределы цивилизованного мира и пуститься на¬ встречу неизвестности. Прибытие эскадры Колумба производило большое впе¬ чатление на жителей островов, куда заходили каравеллы: в те времена судов было мало, и приход каждого из них становился настоящим событием. Колумбу всюду оказывали высокие почести, и не только потому, что он был представителем двух монархов, а главным образом из-за поразительного и таинственного плавания, в которое он отправлялся. На всех близлежащих островах, включая Мадейру, Ка¬ нарские и Азорские, было распространено мнение, будто где-то на западе находится материк. Острови¬ тяне твердо верили в его существование, в чем Колумб не преминул убедиться во время своего второго посещения Гомеры. Пожалуй, самой интересной личностью на Гомере была донья Инеса Пераса, мать графа Гомеры. Она охотно при¬ нимала и своих соседей, и важных особ с других островов, являвшихся засвидетельствовать ей свое почтение. По слу¬ чаю прибытия Колумба донья Инеса устроила пышный прием, на который пригласила не только адмирала, но и всех, кого он сам счел достойным этой чести. Мнимый Педро де Муньос, или Педро Гутьерес, – теперь Луиса называли то одним, то другим именем, – разумеется, ока¬ зался в их числе, да и остальных спутников Колумб подо¬ брал с таким расчетом, чтобы они в изысканном обществе графини не ударили в грязь лицом. – Я рада, дон Христофор, – обратилась Инеса Перака к адмиралу, что их высочества согласились наконец по¬ мочь вам в разгадке великой тайны, рада за нашу святую церковь, которая, судя по вашим словам, весьма заинтере¬ сована в успехе экспедиции, и за наших государей, и за всю Испанию... Но, если оставить в стороне высокие со¬ ображения, затронутые в нашей беседе, больше всего я радуюсь за дорогих мне обитателей наших Счастливых 206