Текст книги "Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 52 страниц)

Подготовка к войне шла своим чередом, а дела в королевстве – своим.

Иногда – совершенно не тем, на которые рассчитывал молодой король.

Однажды к нему пришел какой-то ушлый дворянин, и предложил свои услуги по инспекции работы городских слжуб. Марк несколько удивился таким рвением, и даже потратил минут десять на расспросы, прежде чем до него дошло, что у него, фактически, выпрашивают жирный кусок. Понял он это потому, что данная скользкая личность решилась напрямую предложить недогадливому правителю:

– А за это, Владыка, я обещаю поступлений в казну вдвое больше прежнего! Ведь вы так нуждаетесь в деньгах?

Благотворительность уже остро сидела в печёнках и сейчас сразу же кольнула в бок. Мозги, занятые войной и бомбой, встали на место, и Марк очень натурально удивился:

– Я?! У меня денег хватает. Лично мне хватает с избытком.

И с удовольствием поглядел на просителя.

– Но, как же... Вы же постоянно по всей стране ездите в поисках денег! Ну, Владыка, несолидно так неумело врать...

– Я не вру. Повторяю, лично мне денег хватает. Более того! Бог руками не обидел, я и без денег проживу. Совсем. Мне денег не нужно.

– Тогда зачем же...

– Затем, что в деньгах нуждается моя страна. Я, хоть и какой-никакой, но всё-таки король. И деньги нужны не мне, а всему королевству. А как ты думаешь, если ты в одном месте возьмешь да оттуда отнимешь и в другое переложишь, денег больше станет или меньше?

Он был не дурак и сразу всё понял. Это было видно по лицу. Но Марк ещё пытался увещевать, объяснять:

– Для того, чтобы денег было больше – надо чтобы их у всех было больше! У каждого! У каждого крестьянина, у каждого ребёнка. Тогда и тебе много денег достанется! И мне. Поэтому тебе бы надо делать всё, чтобы богатели все вокруг, тогда и ты богат будешь!

Но это было бесполезно. Абсолютно бесполезно, и это тоже было видно по лицу. Тогда Марк пошел на крайние (для него) меры:

– Так что советую вам забыть о честолюбии, о том, что король не попался на вашу грязную игру, и думать о благосостоянии всего государства, а не о личном кармане. А если это будет не так – будут приняты соответствующие меры.

– Соответствующие меры, значит?

– Да.

– Да?

– Да.

Он ушёл. Марк несколько минут всерьез раздумывал над тем, какие меры надо принять к тому, чтобы свести урон от обиженного жадины до минимума. Уже хотел вызвать Генриха, но вдруг понял, что ему нечего сказать! Он не может отдать Генриху ни одного приказа.

И расслабился. Да и пусть его! В масштабах королевства этот один не наделает столько шуму, чтобы беспокоиться по этому поводу! Даже если он там что-то присвоит – легче будет отбирать. Как незаконное.

Зато второй посетитель был куда как занимательнее. И просьба у него была... странная.

Перед тем, как пригласить герцога Лютикова (Марк в первый миг был ошарашен подобным сочетанием, но потом подумал, что дословный перевод фамилий и в его мире ошарашивал, а волшебный переводчик не спрашивал – фамилия это или просто термин) мажордом позволил себе просветить Владыку на тему просителя.

– Владыка, герцог Лютиков – представитель давнего рода, его династии уж никак не меньше трёх веков. Они всегда были верными вассалами короны, но... Но никогда ничем не блистали. Да, в военные годы отряжали войска, но в исторических записях не значатся блистательные победы этих войн. Они исправно платят в казну, но плата настолько незначительна, что никто не воспринимает её всерьёз. В общем, это тихий древний род, не обнищавший, но постоянно находящийся на этой грани.

– Зачем ты мне всё это рассказываешь?

– Затем, Владыка, что вы не удосужились почитать историю рода Лютиковых.

Это была абсолютная правда, и Марк ею удовлетворился. Герцог Лютиков (так даже ещё смешнее!) оказался невысоким худым старичком с ужасно аристократическим лицом. Марку даже стало на миг неудобно сидеть на своём троне: перед этим воплощением высокородности хотелось вскочить и кланяться.

Но кланяться, смешно и жалко, начал сам герцог:

– Приветствую вас, дорогой Владыка Марк, да продлит Всевышний ваши годы, да будут славны деяния ваши, о, Повелитель, отсюда и до дальних морей...

Марк был поражён! Он никогда до этого не видел подобного и был неприятно удивлён собственному открытию. До этого он изучал ритуалы и видел их снаружи – то есть, как проявления отдельных элементов. Шагов, слов, пауз, поз. Возможно, потому, что все окружающие так к этому и относились – пусть доведя до автоматизма, но не придавая смысла ничему из того, что делают.

А этот старичок вкладывал в каждый жест душу. Поклоны были преисполнены не просто грации, но смысла. Он преклонял спину перед Королём! Слова не были заученными этикетками, он действительно всей душой желал здравия, деяний и так далее.

Но как же смешно и странно это выглядело! Марк смотрел, слушал, отвечал в положенные моменты положенными фразами, но никак не мог понять, почему? Почему отточенность жестов и безупречность манер вызывает такое ощущение?

– Я готов выслушать вашу просьбу, герцог. И если в моих силах её исполнить – я её исполню.

– Владыка! Я обращаюсь с этой просьбой уже к третьему поколению правителей Аргеады, но они глухи. И я надеюсь, что вы, Владыка, ещё не успели оглохнуть, ведь все говорят, что Владыка Марк не чужд проблемам трудового народа!

Это было что-то новенькое. Обычно речь шла о деньгах, а тут вдруг трудовой народ! Интересно, а этот герцог к трудовому народу каким боком относится? Сам землю пашет, как граф Толстой, или как?

– Род наш служит владыкам Аргеады уже пятнадцать поколений, и ни разу, слышите, Владыка? – ни разу не был замечен в предательстве, недостойном поведении или хоть чем-то осквернил честь короны. Даже сейчас наши воины присоединились к победоносной армии моего повелителя. Пусть всего два десятка, но больше просто не нашлось достойных...

Марк подобрался, как тигр перед прыжком. Он чувствовал, как его закутывает паутина. Что хочет этот дядька, что ему надо? Зачем столько ненужных слов произнесенных этим жалостным тоном? В какой момент из паутины высунутся ядовитые жальца и чуть куснут открывшего рот Владыку?

– И ни разу наш род не был удостоен награды, ни разу правители не снизошли к честным и простым людям, пусть не составляющим основу трона, но зато всегда поддерживающим его в меру наших скромных сил...

– Так чем корона в моём лице может помочь вам, уважаемый Лютиков?

– Я прошу даже не для себя, Владыка! Мне уже недолго осталось на этой земле. Но я честно признаюсь вам – я бы хотел застать хотя бы краешек славы рода Лютиковых...

– Так всё-таки, уважаемый? Что я могу сделать?

Старичок набрал воздуха, и впервые из его голоса исчезли жалостливые нотки. А Марк вдруг понял, что его раздражает и поражает. Благородный герцог говорил с ним тоном попрошайки на площади. Он вымаливал себе подачку.

– Владыка, если это не противоречит вашим моральным принципом, я прошу наградить наш род, нет, не меня! – но весь наш род знаком Креста и символом Розы.

Марк был несколько ошарашен. Это не ядовитые жальца! Это... Это прямой и честный удар мизерикордом. Вот так. Не меньше, но и не больше! Знаком Креста и символом Розы. Розенкрейцеры – это же рыцарский орден. Его, Марка, просят посвятить древний, но захудалый род в рыцари! Вот это да...

А он имеет право?

– Но, простите, – осторожно начал Марк. – Разве символом вашего рода не являются лютики?

– Нет, Владыка, – печально покачал головой герцог. – Фамилия наша древняя, но сей цветок не стал её символом. До сих пор у нашего рода нет символа, только герб, и я прошу Владыку Марка...

– Погодите, а я разве имею отношение к рыцарскому ордену? Насколько я помню, а помнить я могу и неправильно – посвящение в рыцари может производить только рыцарь и ...

– Владыка! Я рад, что вы так хорошо знаете традиции, но вспомните! Откуда пошло посвящение в рыцари вообще? Это дело начал король Артур, легендарный рыцарь, ученик самого Мерлина! Он ввёл эту традицию, которая и распространилась потом по всему белому свету! Но, Владыка! Вы тоже король и тоже ученик мага! Я не просил вас посвятить меня в рыцари! Орден розенкрейцеров пусть и стоит себе, где они там сейчас... В Аргеаде их нет и слава Богу! Но никто же не запрещает вам лично организовать новый орден?

Марк был сражён! Вот это да! Это вам не "дай денег". Это поступок, со всех сторон благородный! Имел ли он право организовать новый орден? Да имел, конечно! Кто же, как не он? Имел ли он право назначить этого старичка первым рыцарем нового ордена? Конечно! А почему нет? Было бы это для короны накладно? Да ничуть! Ну, на стоимость пергамента и чернил.

Тогда что же? Что же не даёт ему возможности радостно воскликнуть "Да! Назначаю! Организую! Дарую!".

Возможно, именно просительный тон. Такая мелочь! Этот старичок желал, всей душой желал того, о чем говорил. Но он желал получить это в подарок, в милость.

А рыцарем не становятся из милости.

Мелочь, но как объяснить её? Да и получится?

– Я не дам вам рыцарского звания. Вы не будете первым рыцарем в своём роде. При всём моём к вам уважении – я не пойду на ложь. Организация нового ордена и присвоение этого звания вам – это ложь. Да вы сами будете ли уважать себя, рыцарь Лютиков?

Старичок склонил голову. Он всё понимал... Понимал, и раз за разом шёл к королям, выпрашивая себе высокое звание и считая правителей глухими.

Возможно, подумал Марк, они и правда глухи. Они не видят того, что видит он.

Этот человек искренне желает получить высокое звание.

Но кто сказал, что желание должно исполняться сразу и буквально? Сразу же на ум пришли индейцы с луками. Да уж, желание исполнилось, но таким образом, что и представить нельзя!

– Что касается вашего вопроса – то сейчас для его решения не время и не место. Сейчас у меня война. Но я не отказываю вам. В нужное время я извещу вас о своём решении. Пока что – до свидания.

– Ну, как? – поинтересовался мажордом со скучающим видом. – Дали ему звание?

– Не дал.

В глазах мажордома вспыхнул интерес и уважение. Впервые старик, ничуть не менее высокородный и манерный, чем Лютиков, посмотрел на Марка именно так. С нескрываемым уважением. Он вдруг разглядел, что на троне сидит не разбойник, не пацан, играющий роль короля, а самый настоящий король.

У которого даже пустого звания просто так не выпросишь.

– Правильное решение, Владыка. Хотя и жаль старика, уже ходит и ходит... Но я полностью одобряю ваш вердикт, Владыка.

Даже мажордому его жалко, подумал Марк. Нет, эту задачу тоже придется решать. Но – позже.

Сейчас – война.

В замке, разумеется, подготовились. В замке его ждали. Марк посмотрел на свои войска, красиво выстроившиеся на этом берегу реки, и сделал последнюю попытку. Подъехал в полном доспехе, но с оруженосцем, который вёз белый флаг, к мосту, и крикнул:

– Я желаю разговаривать с господином Термесом! Пусть он выйдет и хотя бы поговорит!

– Не о чем нам разговаривать! – ответили из-за стены. – Возьмёшь замок, тогда и поговорим.

Вернувшись, Марк вздохнул и скомандовал штурм. "Хоть посмотрю" – подумал он тоскливо.

Штурм и впрямь получился смехотворный. Хотя погибло меньше десяти процентов солдат, результативность штурма замка пехотой, кажется, насмешила всех. Включая и штурмующих.

Генерал в ярости кусал усы, а Марку даже не за что было его ругать.

Утром Марк сделал вторую попытку. Послал к воротам парламентёра, и тот прокричал:

– Сейчас Владыка Марк будет применять страшное оружие. Которое разнесет замок целиком. Владыка предлагает спастись женщинам, детям, старикам и вообще всем, кто желает.

– Ага, размечтался! – ответили ему.

– Ну, как хотите! Но в смерти женщин и детей будете виновны уже вы!

– А так они их перебьет там!

– А смысл? Убить вас всех могут в замке, хотите верьте, хотите – нет. Владыка Марк извещает: два часа мост и дорога будут свободны. Кто желает – уходите. Никого не будут ни останавливать, ни нападать. Слово короля! Потом начинаем атаку на замок.

Пока же шли приготовления к испытанию чудо-бомбы. Велел заправить снаряд водой, уложить внутрь весь имеющийся натрий и все собрать и свинтить так, как получилось в предпоследний раз. После чего на катапульту закатили первый из трёх камней-болванок, примерно по весу готовой бомбы. Удар, и камень пролетел над стенами, рухнув где-то во дворе.

– Мазила! – радостно заорали со стен.

– Нормально пошёл, – ответил Марк. – Чуть-чуть ближе. К центру двора.

Второй камень улетел уже лучше. Марк прикинул траекторию и решил, что так всё и оставит.

Отправив войско обедать.

Минут за двадцать до назначенного срока мост опустился, и маленькая колонна, человек тридцать, выехала оттуда, проскакала по деревянным доскам и направилась по дороге к далеким холмам.

– Ну, с Богом! – сказал Марк, провожая глазами удаляющуюся вереницу и возвращаясь взглядом к поднимающемуся мосту. Сердце бешено стучало. Замок дал трещину! Впервые он имел свидетельство того, что ему – верят. Первым в "Гнездо дракона" вошёл страх. Ну или хотя бы вера в то, что Марк – может. – Дальше делаем так. Приготовить лестницы. Если всё получится – перекидываем лестницы на стены, лезем, опускаем мост и спокойно входим.

Рядом скептически кусал усы генерал Трей, и нервно подпрыгивал высокородный отпрыск с личной охраной.

Трое лучников послали по его команде горящие стрелы внутрь замкового двора. Просто чтобы проверить и убедиться, что – долетают.

Взмах царственной рукой.

Уууууух!

Снаряд улетел в небо, и Марк стиснул кулаки, провожая его взглядом.

Сейчас туда улетал не просто снаряд, запущенный местной допотопной катапультой. В небо взмыл кусочек его мира. На который он, Марк, надеялся и рассчитывал. В который вложено куда больше надежд, чем знаний и умений.

Что думает по этому поводу окружающий мир? Смирится, прогнётся или гордо раздавит наглеца?

Секунды текли и Владыка Марк заметно волновался. Внутренний контролёр это отметил. Волнуются люди, напомнил себе Марк. Он не должен волноваться. Всё получится. Потому что он так решил. И вдруг Марк ощутил, как вместе с полётом маленькой тёмной точки улетучивается изнутри волнение и тревога. Ему вдруг в единый миг стало абсолютно безразлично, что там дальше произойдёт. Если ничего – он был готов повернуться и валить нафиг, бросив всё. Так, вроде бы – бумкнуло? Или показалось?

– И это – всё? – донеслось со стены.

– Огонь! – махнул рукой Марк.

Три огненные стрелы улетели за стену. И – тишина.

– Ещё огонь!

И снова три дымных росчерка. И – ничего.

– Тьфу ты. Ну-ка, ещё раз!

Ещё не завершились дымные параболы, как оно грохнуло.

На таком расстоянии грохнуло, в общем, не очень. Но сразу заложило уши, и в затылок ударил ветер. Над замком встал столб белого дыма и пыли.

– Вот и всё. Вперёд, – тихо сказал Марк. И уже заорал: – Вперёд!

– Вперёооооод! – раскатилось волной. Три заготовленные лестницы толпой закинули на стены. Солдаты муравьями полезли по ним. Со стен не вылетело ни одной стрелы.

Марк направился к мосту, попутно отдавая приказы.

– Всех встреченных – добивать. Без жалости. Точнее, именно от жалости. Человек может ещё дышать или не дышать, но быть живым. Поэтому – всех, всех без исключения. Или ударом в сердце, или перерезать горло, если в доспехе. Чтобы люди не мучились. Вылечить их уже невозможно, поэтому милосерднее убить.

Заскрипели канаты, опуская мост. Раздвинулись створки ворот. Трей повторял приказ, и он разносился между людьми.

По мосту побежали уже молча.

Марк вошёл в поверженный замок и лично убедился в качественном исполнении своих приказов. Желудок ударился о затылок и с трудом опустился обратно.

– Не смотрите, Владыка! – сочувственно сказал начальник охраны.

– Ага, барышня кисельная, – ответил справившийся с собой Марк.

И сдвинул сознание. Как будто это не людей убивают по его личному приказу, а просто заканчивается зачистка. Как в компьютерной игре. Не люди, но только персонажи.

Такого ничтожного самовнушения хватило.

Марк убедился, что молодой повеса Леон рядом, и уже собирался отдать ему во владение новый замок, но тут со стен заорали:

– Владыкааааа! Сюдаааааа!

Марк добежал туда и увидел Термеса. То, что это был владелец замка, было понятно даже не по богатым доспехам и плюмажу. Не по шёлковому белому плащу. А по лицу. Лицо это не потеряло ни силы, ни властности, даже залитое кровью и с вытаращенными красными глазами.

Но хозяин замка был жив.

– Вот скажи, не проще было бы просто поговорить? – спросил его Марк.

Непонятно было, услышал его тот или нет, но качнулся на удерживающих его руках и поднял средний палец.

Марк махнул рукой, и солдат с отработанным автоматизмом прервал чудом удержавшуюся жизнь.

Выбравшись во двор, где уже скапливалась груда бывших защитников замка, Марк официально назначил нового хозяина, картинно обвел двор рукой и закончил речь:

– Надеюсь, с тобой у меня не возникнет неприятностей?

После чего вернулся в карету и поехал домой.

По дороге нагнали кавалькаду беженцев из замка. Те посторонились, пропуская карету, лишь бросая взгляды, полные ненависти. Марк велел кучеру остановиться.

– Всё! Можете возвращаться.

– Что, Ваше Величество, неужто передумали воевать?

– Если бы меня хоть раз назвали Величеством, – не удержался Марк. – То никакой войны вообще бы не было.

– Назваться королем – это ещё не все! – ответила ему старуха, выходя вперед. – До короля дорасти надо!

– Дорос, – мрачно ответил ей король. – Всё, замок взят. Все защитники убиты. Вам не обязательно идти дальше. Можете возвращаться.

– И что там делать теперь?

– Ну... Может, попрощаться захотите... Или погребение как-нибудь организовать... А то всех в общую могилу свалят, как-то не по-людски получится. Впрочем, не заставляю. Не хотите, как хотите.

И карета поехала дальше. Но Марк заметил, как тетки заоглядывались в нерешительности.

Ну и пусть их.

Сейчас, когда самое страшное оружие его мира было столь блистательно применено, стало казаться, что не так уж оно и тяжело было. И нервное напряжение последних дней стало отпускать.

Марк разлегся на диванчике и задремал.

Взятие «Драконьего гнезда» произвело эффект... разорвавшейся бомбы. Пока Марк был занят подготовкой к штурму он не особенно задумывался о том, что будет делать после того, как победит. Больше думал о том, как быть, если проиграет.

А вот – победил. Первый день прошёл спокойно, вернувшегося короля не то чтобы не трогали, а просто суеты и возврата к мирной жизни хватило, чтобы не обращать внимания на окружающее.

А вот на следующий день началось. Первым был преподобный. Который затребовал покаяние от государя за убийство такого количества безвинных людей. Марк не стал отказываться, ибо чувствовал за собой вину, о чем потом часто жалел. Покаяние вылилось в длинный список предписаний, обязательных к исполнению, и сперва Марк их пытался выслушать и запомнить, а потом, осознав к чему идет дело – мало-мало не послал преподобного ко всем чертям.

Заодно выслушал, какой изверг и убийца воссел на трон Аргеады.

Вторым был Генрих. С ним все прошло на редкость просто: глава спецслужб затребовал полное описание применённого оружия, а получив категорический отказ – перешёл к практическим вопросам на тему того, как от него защищаться. Убедившись, что методов адекватной защиты не существует (при текущем техническом положении вещей), затребовал с Владыки план его применения.

Наверное, в этом разговоре Марк и понял глубину того болота, в которое он влез.

Потому что выведать секрет нового страшного оружия, способного в единый миг с помощью трёх стрел разнести целый замок кинулись многие.

Но Владыка уже был готов. Поэтому он всем честно (почти честно) отвечал, что секрета никакого нет. Секрет – это он сам. Только он может из воды и всякой фигни соорудить страшное и разрушительное оружие, а никто больше сделать этого не сможет.

Пожалуйста, пробуйте! Вот вам метод получения натрия, вот конструкция использованной оболочки... Пробуйте!

Потом был герцог Пеннелаг. Он вообще завернул такое, что Марк сначала даже не понял происходящее.

– Хоть ты и носишь корону, Марк, но особенно нос-то не задирай! Помни своё место!

– Не понял? А причём тут моё место?

– Хоть ты и вершина государства и всё такое, а мы составляем его костяк. Мы!

– "Вы", это кто?

– Мы – это те люди, которые кормят тебя и которые платят тебе деньги, в конце концов.

– И что? Я про вас забываю?

– Если ты король, это не значит, что мы согласны терпеть любые твои капризы. И нас не запугать так просто!

– Граф, простите моё скудоумие, но нельзя ли прямо сказать мне, что вы хотите от меня? Или, возможно, вы просто хотите сказать, что больше не будете платить подати?

– Ты догадлив... когда не надо!

– Я не понял! – начал свирепеть Марк, как всегда, когда дело доходило до финансовых вопросов. – Вы что, хотите сказать что не будете платить государству? А раньше, можно подумать, платили всё до нитки? А сейчас, типа, моя рожа не устраивает?

– Да рожа твоя меня не волнует, – спокойно сообщил граф Пеннелаг, осмотрев упомянутую часть Владыки. – А денег тебе и впрямь лучше не давать.

– Это почему это?

– Потому что тратишь ты их на войну!

И, пока Марк хватал ртом воздух, пытаясь найти достойный ответ, продолжил:

– И не думай, что можешь нас так легко запугать. Тебе придётся всех убить, как Термеса, но не сломить нас!

Это отрезвило. Пока обвинения были разумные – Марк серьёзно испугался. Потому что он сам в них верил! Но как только напыщенный пафос перекрыл разумные границы – и предыдущие обвинения сразу же увяли, потеряли в цене.

Марк ещё пару секунд подумал, но уже более выбирая варианты ответа, чем страдая. И нашёл ответ достаточно удачный, как ему показалось.

– Если вы хотите слабого короля – то у вас уже был такой. Ну, как, понравилось? Да, я трачу деньги на войну. Не ваши деньги, не бойтесь! Из ваших туда не попало ни нитки! Зато теперь я уверен в своей силе.

– Ну, что ж, если ты хочешь войну...

– Не заставляйте меня думать о вас хуже, чем надо бы. Я не собираюсь воевать с вами.

– С Термесом тоже не собирался?

– И с Термесом не собирался. И если бы он пришёл так же, как вы, поговорить и высказать – то и жил бы до сих пор. Но оправдываться перед вами я не собираюсь! Не хотите такого короля? Придётся потерпеть. И вопрос с податями будет решаться по мере их поступления.

Разумеется, мудрее всего к вопросу подошли Тёмные. Ни одного вопроса Владыке Аргеады. Ни разу они даже не появились в поле зрения короля. Но Генрих докладывал о том, кого (и о чём) они спрашивали.

Он просто докладывал, а у Марка складывалась картинка.

Тёмные копали куда надо. Единственное, на что надеялся Марк, так это на теорию. Ему самому теория вакуумного взрыва была неизвестна. Он знал принцип, и то очень и очень поверхностно.

То, что оно всё-таки рвануло – явно было совпадение множества причин. Сюда, скорее всего, относились и размер заряда, и количество воды, и объем замкового двора, и время прилета стрел...

Возможно, и траектория.

Вообще, то, что вакуумная бомба рванула в... ну, пусть будет в 18-м веке – это было Чудо. Это было невозможно.

Но это – было.

Значит? Значит, это была магия. Поэтому Марк почти не волновался. Почти. А "почти" потому, что он знал: если долго копать, то можно докопаться. Они будут думать, эти Тёмные маги, пробовать, экспериментировать....

И додумаются!

Единственное, на что остается уповать – это на силу их веры. И на ту открытость, с которой Владыка всем чуть ли не навязывал рабочие чертежи и методики.

Раз ему нечего скрывать, значит, говорит правду.

А как там говорил Учитель? Величайший обман – это и есть кристально чистая правда!

Раз Дракон Судьбы помог ему с этой бомбой, значит, поможет и сокрыть оружие от излишне любопытных.

Однако, победа над Термесом имела огромный психологический эффект в самом ближайшем окружении. Марк не сразу это понял, но когда заметил – то даже восхитился, как легко можно запугать окружающих!

Подобострастия прибавилось втрое. Пожалуй, скрытого страха перед Владыкой не выказывали только двое. Это Генрих и Артур. Незаменимый зам даже не сомневался в результатах похода и воспринял всё как должное. А Генрих, видимо, просто разучился бояться.

Остальные, даже Преподобный – разве что не срывались в истерику. На волне эйфории Марк организовал две давно откладываемых акции.

Во-первых, он собрал купцов, и затребовал с них пожеланий и критику собственного правления. Выслушав мямли и невнятные попытки критики – потребовал немедленных пожеланий к улучшению оного. Убедившись, что вот так, с налету, купцы к конкретным предложениям не готовы – взял быка за рога.

И пообещал продавать купцам граммофоны по полрулона за штуку, при условии, что нигде, ни в одной стране цена на них не будет выше трёх рулонов (в пересчёте), и что купцы будут честно сдавать налоги в тридцать процентов от дохода.

А так же взял с купеческой гильдии согласие на то, что если выявятся случаи обмана – то и этот, и прочие другие будущие договора с торгашами теряют силу, и тогда Марк сам начнёт продавать граммофоны (и прочие грядущие чудеса) почти по себестоимости. Тогда пусть сосут лапу.

Запугав купцов, взялся за ростовщиков. Те, правда, пришли куда более спокойными – то ли подготовились на примере коллег, то ли просто изначально ждали подобного поворота дел.

Правда, Владыку они недооценили. Марк чувствовал душевный подъем, и все задуманное давалось необычайно легко. Мысли и слова приходили сами, непонятно откуда.

Поэтому Марк сначала описал им идею банка. То есть – государственной структуры, которую он собирается организовывать. Которая будет подчиняться ему лично и будет устанавливать единые ставки на кредиты, размен и прочие финансовые операции. И которые будут одинаковы на всей территории государства для всех слоёв общества. Потом пообещал поднять налог на ростовщическую деятельность. Рассказал, какие требования будут предъявляться к операциям, к бумагам, и что судам будет выдана дополнительная свобода не принимать к исполнению иски, если договора не будут соответствовать установленным им нормам. Доведя собрание до унылого состояния, поинтересовался, почему ему не предлагают взятку? И согласился взять взятку телегой картошки. На недоуменные переглядывания ответил, что ему плевать, где и по какой цене они эту самую картошку найдут. Что это такое – он знает, поэтому обмануть не удастся. Телега тоже должна быть... полная. В общем, захотят избежать грядущих проблем или иметь в банковской структуре достойное место – пусть везут телегу.

А нет – ну, не очень-то и хотелось.

Вообще, победы в жизни бывают двух типов. В первом случае, достигнув заветного рубежа, победитель недоуменно оглядывается и разводит руками. Ну, бывает ещё, что вгрызается в победный результат, надолго (если не навсегда) в нём увязая.

Во всех многочисленных вариантах такого вида победа является финишной чертой и далее за ней ничего не следует.

Остальные победы служат основанием для следующего броска, следующего достижения.

Победа над Термесом наполнила Марка фантастическим энтузиазмом. Впервые за время своего правления он мог хотя бы временно забыть о дворцовых интригах и постоянном волнении за собственный зад.

Двор притих, стараясь не попадаться под тяжелую руку победителя "Драконьего гнезда". Только Преподобный на своих проповедях рассказывал прихожанам, какое исчадие ада сидит на троне. Марку докладывали, ибо при нынешнем Преподобном его в церковь было и арканом не затянуть. А так, если не считать этой досадной, но вполне заслуженной мелочи – победа мягким перышком щекотала самомнение.

Правда, Марк никак не мог избавиться от двух видений. От неприличного жеста оглохшего Термеса и взгляда женщин, которым они провожали победителя.

Любая победа несет в себе зародыш поражения.

Марк старался не вспоминать эти две вещи, и от этого трудовой энтузиазм короля только усиливался.

А, как это часто бывает, направить его в нужное русло помогла случайность.

Королю недосуг следить за мелочами – у него на это слуги есть. Но мелочи от этого никуда не деваются, отравляя жизнь всем по очереди.

Дошла очередь и до Марка. Началось всё с мелочи – с вопроса о том, почему на любимом королевском предприятии по изготовлению дисков такое ужасающее качество продукции. Посмотрев на принесенную продукцию и послушав её на тестовом граммофоне, Марк был не просто поражён. Диски часто получались кривыми ещё на стадии печати, а уж про всяческие наклейки с названиями и речи не шло! Поскольку никто внятно ответить на этот вопрос не мог (все же думали что так и надо и лучше нельзя!) – пришлось владыке самому разбираться. А увяз коготок – и всей птичке пропасть!

Мелочей оказалось столько, что Марк просто взвыл. В прямом смысле этого слова! Вой Владыки был негромкий и леденящий, так что присутствующие предпочли опустить головы и не встречаться с разъярённым королем взглядами.

Проколы были везде. Начиная от технологии изготовления мастер-дисков и заканчивая каталогизацией записанных произведений. Не было отработано ничего! Вообще! Никакого ОТК – получилось, и ладно! Никто не думал о том, что изготовленные пластинки будут слушать. О том, что делаются они для удовольствия, и о том, что удовольствие должно быть хотя бы минимальным. Никому не нужно было ничего.

Оно и понятно, в общем-то: король приказал – они сделали. Что приказал – то и сделали. Зачем, почему – про то король лучше знает!

А то, что на пластинки положено клеить этикетки с названиями – так где их взять? Сделать печатный станок? А как их делают? А клей какой – древесный или рыбный? А бумага – это что?

Слава Дракону, ему попался тот печатник, так что книги книгами, а теперь для него точно найдётся и работа, и место в столице, и почёт, и уважение. Да, но остальное?

Сокрушался и думал Марк недолго. Почему-то вспомнилась история, рассказанная ему кем-то в институте – о становлении фирмы Хьюллет Паккард. И о том, что два ушлых американца выставили на ближайшей выставке свое творение, сделанное "на коленке" в гараже (кажется, это был какой-то синтезатор), и его купил посетивший выставку Уолт Дисней. Назавтра была организована фирма по производству этих самых синтезаторов с вывеской на двери "Нашу продукцию покупает сам Дисней".

ВДНХ вспомнилось только потом. Видимо, потому, что Выставка Достижений Народного Хозяйства была для Марка всегда только выставкой. То есть, музеем, куда можно прийти с друзьями в выходные, но никак не практической площадкой для выбора этих самых достижений.

Поэтому, собирая очередное совещание, Владыка уже примерно представлял, чего хочет.

– Я ещё плохо разбираюсь в тонкостях современного товарооборота, – начал Марк. – Расскажите мне, как люди узнают о новых товарах?