Текст книги "Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 52 страниц)

– А ты сомневался?

– Конечно! Вдруг тебе не нужен шут, а нужен мальчик для битья или хуже того – нянька? А в моем возрасте менять работу уже непросто.

– Иди, Бифи, и спи спокойно. Я пришел взбаламутить этот мир, но не могу выгнать с работы даже простого шута. Какой из меня владыка?

Утро началось с почтительного стука в дверь.

– Доброе утро, Ваше Величество! Я Элиот, я принес вам воду!

Да, королем быть всё-таки приятно.

Умываться теплой водой, вытираться чистым полотенцем. А главное ? не забалуешь. Не скажешь "Я сегодня лучше ещё пять минут полежу, принеси воду завтра".

– Во дворе вас ждет мастер Стэнли. Пойдемте, я провожу вас!

Это уже что-то интересное. Нет, понятно, что уже солнце давно встало, и куры кукарекают, и вообще за окном шум... Но, предполагается, что коронованные персоны спят до полудня?

Во дворе его ждал пожилой, очень мускулистый и подвижный мужчина, одетый в просторную рубаху и простые штаны. Он был босиком.

– Доброе утро, Марк. Мое к тебе отношение не имеет значения, и как бы я ни относился к тебе сейчас или в будущем – утро каждого дня принадлежит мне. Я буду заниматься твоим телом, потому что правитель должен быть силен и здоров. Мы будем заниматься здесь по утрам или позже, если ты захочешь. И будем изучать фехтование, борьбу, приемы кулачного боя и кое-какие другие мелочи. Раздевайся до пояса.

Мужчина бегло и внимательно оглядел грудь Марка, от чего тот почувствовал себя крайне неловко. Но ничего не сказал.

– Сначала разминка. Пять кругов по двору. Хорошо. Наклоняемся вперед, назад... Разминаем плечи... Шею. Отлично. Попробуем немного с оружием. Я так понимаю, что меч ты держать не умеешь?

– Я же разбойник!

– Да? Ну, давай, тогда, бери. Покажи что-нибудь. Ладно, сойдет. Выпад? Хорошо. Защита? Основную позицию ты тоже не знаешь? Хорошо, я понял. А теперь займемся настоящим делом.

Бадья холодной воды после тренировки очень освежает. Элиот подает чистую одежду и забирает старую.

Другой паж проводит его к столовой. Кормят с утра – на убой. Жареное мясо, свежий поджаренный хлеб с маслом, пять видов вина на выбор...

– Нет уж, – заявил Марк. – Вино с утра – это перебор будет. Мне молока, пожалуйста.

Пожалуйста! Тут же кувшин прохладного и вкусного молока. Желание короля – закон!

После завтрака его ждет цирюльник. Всё-таки королевский ритуал – это очень, очень полезная вещь! И крайне удобная. Пока королевскую морду намыливают и бреют, церемониймейстер докладывает:

– Я царь и бог в вашем дворце, Марк. Я знаю здесь всех, и все знают меня. Конечно, вы тут правитель, и не подумайте плохого, но здесь, во дворце, все распоряжения исходят от меня. Просто потому, что если вы постараетесь управлять всей этой толпой бездельников, то у вас не останется времени на государственные дела.

Над ухом тихо хихикает брадобрей. Видимо, и правда не останется.

– Сегодня у вас будет много встреч с самыми разными людьми. С вами будут знакомиться те, кто, по сути, и составляет государство. Желаю удачи, Марк, так как эти люди не слишком церемонны и выпотрошат вас, как рыбку. Но все это нужно пройти. Мы же с вами обсудим где и когда будет проходить праздник по случаю вашей коронации, кого мы пригласим, какие перемены блюд вы желаете видеть, и так далее. Вопрос о том, кто где будет сидеть, я полагаю, не встанет.

– Почему?

– Вряд ли вы, Марк, настолько хорошо знаете дворцовый этикет, что сможете разумно распорядиться. А начинать правление со своеволия и посмешища я бы вам не рекомендовал.

И оно начинается, это знакомство со многими людьми. И с людьми, и со всей внутренней кухней сложнейшего организма, называемого "дворцом".

Его водят по зданию. Показывают и рассказывают назначение комнат. В пустом тронном зале тренируют выход и посадку на трон. Трон, кстати, неудобный. Но на этом троне сидело уже пять поколений правителей, поэтому придется терпеть. Итак, ещё раз – выход. Остановка. Оглядеть зал и не спеша сесть. Главное – не споткнуться и не упасть, а то результат будет в сто раз хуже, чем если он перепутает гостей на пиру. Кстати, список гостей ещё надо если не вызубрить, то хотя бы ознакомиться.

За день Марк успел увидать половину двора. Королевский двор – чрезвычайно огромен! Начиная от генерала и капитанов дворцовой стражи и заканчивая фрейлинами. Пока – ничьими, так как Генри не успел жениться, да и Марк в этом отношении тоже подкачал. Ему представили Главного Судью, казначея, провели мимо выстроившихся перед дворцом гвардейцами, познакомили с глашатаями, королевский писарь пытался поразить будущего короля скоростным письмом, камердинер представил ему пажей.

Потом было посещение церкви. Преподобный настоятель храма Святой Великомученицы Тамары, официального христианского храма на территории дворца, потребовал с него крещение. Узнав, что крещен – затребовал исповедь. Крестила Марка прабабушка, чуть ли не в младенчестве, и узнал он об этом в достаточно позднем возрасте, так что о церковных правилах поведения не имел ни малейшего представления. Тем не менее, постарался искренне рассказать Преподобному о своих грехах, чем немало того удивил. Выслушав исповедь и задав наводящие вопросы, тот поинтересовался:

– И это все? Ты точно ничего не скрываешь? Я-то поверю, но Бог все видит, грех обманывать Всевышнего! Подумай, все ли ты сказал?

– Про то, что в детстве боялся пацанов в нашем дворе надо рассказывать?

– Не надо. Все мальчишки одинаковы во всех мирах, и все вырастают. А вот что крестик не носишь – плохо! Вера тебя не охраняет, от того грехи и соблазны имеют власть над тобой! Надо это срочно исправить!

Получив крест нательный и помазание от Преподобного, Марк вдруг вспомнил, что ничего не рассказал про вампиров. Даже не вспомнил! Как будто этого эпизода вообще не было у него в жизни!

Но кидаться с оправданиями "А, вот! А еще!" – не стал.

Когда Марк встретил в коридоре этого человека, то вздрогнул и покраснел. Он помнил его в лицо и знал, что в данную секунду его жизнь висит на волоске. Что бы там ни говорили или не думали все остальные, а этот вполне мог одним движением прирезать наглеца прямо при всех, и ничего ему за это не будет.

– Здравствуйте, Марк, – спокойно сказал мужчина, даже не поклонившись. – Ваш кинжал у меня. Храню.

– Пожалуй, я не заберу его сегодня, – промямлил Марк. – Надеюсь, охрана этой реликвии не сильно обременяет вас...

– Не сильно, – мужчина всё-таки чуть склонил голову, и... отошел.

Марк вздохнул облегченно. Наивный, быть тебе студентом всю жизнь! Особенно теперь...

Лекарь внимательно ощупал его многострадальную грудь и поинтересовался, как так получилось, что столь многочисленные ранения Владыки не оказались для него смертельными? Особенно – вот это?

Вдаваться в подробности Марк не стал, но честно перечислил источники ранений и ещё предупредил, что бессмертие повелителя не означает легкой и беззаботной жизни для самого лекаря. Поэтому придется ему вдвое больше заботиться о здоровье Владыки – не дай Бог помрёт! А если помрёт – то не сносить потом уважаемому доктору головы!

Посмеялись и разошлись.

Последним на сегодня был ну совершенно особенный посетитель.

Начнем с того, что он ждал Марка, и кандидат в короли пришел к нему, а не наоборот. Зайдя в комнату и увидев ожидающего в ней, Марк в первую секунду чуть не выскочил обратно.

Белый монах усмехнулся и поманил его рукой.

– Заходи, заходи. Вот ты какой...

– Я пойду, да? – спросил Марк с интонациями своего шута. Но остался.

– И чего ты испугался? Ты же, вроде, правитель...

– Вроде. Вроде правитель. А кто будет править на самом деле – пока неясно.

– Неясно, – согласился представитель Ордена.

Заодно Марк рассмотрел одного из самых страшных людей в королевстве. Монах Белого Ордена. Пожалуй, было бы странно, если бы Темное Братство не имело своего антипода и противника. Хотя, тут вот какая закавыка: антиподом Белый Орден был, а вот противником – не был.

– Присаживайся.

– Хорошо, тогда начнем, пожалуй, сначала, – Марк попытался унять предательскую дрожь. – Как мне к вам обращаться?

– Как хочешь, – чуть пожал плечами монах. – Не о том и не так спрашиваешь.

– Да, я не великий святой, знающий неведомое, я обычный пацан...

– Неправда, – спокойно перебил его собеседник. – Ты необычный пацан. Да и неведомое ты тоже знаешь. Ты же умирал?

– Умирал, – Марка передернуло.

– И... Прости за глупый вопрос... Как?

– Не понравилось.

– Это понятно. А что там?

– Там... – Марк пытался передать словами абсолютную тьму, ветер и понял, что рассказать это невозможно. – Я не смогу рассказать. Там тьма.

– Странно. Очень странно. А ты говоришь "обычный". Я вижу, что ты не врешь, но там должен быть свет.

– Видимо, свет для тех, кто верит в него!

– Нет, свету наплевать на нашу веру или неверие.

– Ого! – оживился Марк. – Впервые вижу священника, который бы так говорил.

– Я говорю правду, Марк. Свету действительно наплевать. Но это не значит, что тебе можно неверовать.

– Мне – можно. А как вы чувствуете правду или неправду?

– Как ты можешь отличить спелый плод от зеленого?

– Ну... Он... Я просто вижу!

– Вот и я так же. Просто вижу, точнее, слышу. И точно так же не смогу тебе этого объяснить.

– А я смогу этому научиться?

– Зачем? Для того, чтобы этому научиться, ты должен будешь перестать быть королем, поэтому – нет.

– А что, королю такое искусство недоступно?

– Абсолютно. Вот об этом надо спрашивать. Ты в короли зачем полез?

– Я... – Марк несколько секунд крутил в голове возможные варианты ответа и решил выдать самый дальний. – Я слишком много знаю.

Монах кивнул, соглашаясь или просто побуждая продолжать.

– У меня все знания моего мира. И я знаю, что из них полезно этому миру, точнее, может быть полезно, а что – вредно. К сожалению, чтобы реализовать хотя бы малую часть мне нужны слаженные усилия множества людей. А меня никто не хочет слушать! Оно никому не нужно!

– И ты решил дать их насильно.

– Да не насильно, нет! Ну, как объяснить? Вот раньше люди жили в домах с земляным полом и топили по-чёрному. Это лучше, чем жить вообще без дома, но гораздо хуже, чем жить в теплом, чистом, светлом доме. Говоришь человеку: вот, посмотри! Это же лучше! А он цепляется за старое: предки так жили и нам велели. А потом поживёт он, пусть даже насильно в таком доме... Или не насильно, или сосед его хороший дом построит... Ну, и он тоже!

– И ты решил показать этому миру своё неведомое...

– Да нет же! Я ничего не решал! Просто... Просто так получилось!

– Получилось у него... – хмыкнул монах. – Но ты будешь своё неведомое творить здесь?

– Обязательно буду! Мне ещё спасибо скажут.

– Хорошо, Владыка Марк. У тебя есть, что дать этому миру. А что ты будешь у него брать?

– Всё.

– Не лопнешь?

– А зачем? Я же не отбирать это всё у мира буду, а только использовать. Я думаю, ему и самому приятно, если им пользуются.

– Откуда ты знаешь? – монах вдруг подался вперед, хищно водя глазом и разглядывая что-то на Марке.

– Я так думаю.

– Думаешь или чувствуешь?

– Не знаю. Не могу разобраться.

Монах откинулся обратно в кресло.

– Значит, будешь брать всё... Зато – честно. И, может быть, справедливо...

– А какую функцию будете при мне исполнять вы?

– Тебя ещё поди пойми. Функцию исполнять... Хорошо, хоть не параболу танцевать! Я буду тем камнем, об который ты либо сломаешься, либо заточишься до состояния хорошего меча. Если твоё правление будет угодно Богу – то я буду полностью и всецело тебе помогать. Как только ты начнешь склоняться ко Тьме – я буду тебе мешать.

– Слишком двусмысленно. А куда я буду склоняться – это вы сами будете решать?

– Всё сам увидишь, Марк. Всё сам увидишь. Ты попросил меня сказать словами – я сказал. А дальше видно будет. А сейчас устраивайся поудобнее, мы поговорим с тобой о Боге.

3

День коронации Марк запомнил на всю жизнь. Кроме того, что это действительно великий день для любого короля, да и для страны в целом, это ещё и гигантская сценическая подготовка. Это расписанные по секундам шаги, это меры безопасности, это приглашенные гости и официальные участники. Это белые лошади, заранее заготовленные цветы и мешки с мелочью, это официальные речи и прочие тонкости, которые, видимо, знает каждый урождённый принц и которые совершенно недоступны давно уже не студенту Марку Аврельеву. А распорядитель все сыплет и сыплет указаниями:

– Только после этого вы сможете взять корону, но ни в коем случае пока не надевайте! Сначала надо обернуться, поклониться народу, потом налево, потом направо, не перепутайте! Лево – это сюда, право – вот сюда. Отдадите корону Преподобному, он будет от вас слева, преклоните колена, и тогда уже он обвенчает вас. Осторожно, не трясите головой. Если венец сразу же спадет с вас – это смеху не оберешься, да и знак дурной..

А заранее он все это не мог сказать? Марк и сам понимал, что ворчит. Что сколько бы ни готовься заранее – все равно в день коронации будет кутерьма и суета. На утренний завтрак ему принесли маленькую горбушку хлеба и стакан воды. Намекнув, что лучше бы заранее посетить красивый домик с сердечком на двери, дабы потом не мучиться, как бы отойти на минутку, пока подданные внимают речам поздравляющих...

В общем, нельзя сказать, что совет был таким уж лишним. Но ближе к полудню голод уже основательно подавал голос изнутри.

На открытой повозке надо было проехать по улице от церкви к площади, где будет установлен помост и уже ожидали все заинтересованные лица. Четверка белых лошадей била копытами и мотала головами в нетерпении. Марк вышел из церкви на свежий воздух, несколько ошалевший от обряда помазания, но пока ещё держащийся на ногах. Хотя, после почти двухчасового стояния они заметно дрожали. Влез в повозку, встал, держась за столбик. Рядом уселись двое неприметных в простых одеждах, кучер дернул поводья, и повозка покатилась по улице. Неспешно, дабы все могли посмотреть на будущего короля. Марк, чувствуя себя последним идиотом и киногероем, улыбался толпе. Внутри него ехидный, но настойчивый голос бубнил: "Держись! Держись, идиот! Улыбайся!".

И Марк держался.

Уже почти подъехав к трону, окруженному тесной людской толпой, сдерживаемой редкой цепочкой стражников, он услышал звонкий, но не юношеский голос:

– Вот Владыка едет новый, он работник нехреновый! Он и повар, и разбойник, и без пяти минут покойник!

В толпе засмеялись. Но не все.

Пожалуй, самое простое было бы гордо отвернуть нос и сделать вид, что такие подначки выше него. Пожалуй, это было бы самое правильное. Будь у него классическое королевское воспитание, он бы все провел по этикету, а с шибко наглым провокатором разобрались бы те, кому по должности положено.

Вот только не было у него классического воспитания. А тот, кто выкрикивал все это – был прав, по сути.

И Марк остановил повозку.

– Ну, коли ты такой смелый – выйди сюда! Выйди и скажи мне все это прямо в лицо!

Народ зашумел: такого шоу никто не ожидал. А если наглец собирался спрятаться, то это он зря. Оставь Марк выпад без внимания – может, и удалось бы. А так – вызов был принят, и людское месиво зашевелилось, выплевывая несколько ошалевшего провокатора.

– Залезай сюда, друг. Повернись к людям, пусть на тебя посмотрят все. А теперь давай, повтори то, что ты там сказал?

– А что? – поняв, что терять ему уже нечего, парень заломил шапку, оперся о бортик повозки и обратился к народу:

– Вот король нам достался, о таком мы мечтали! Из болота к нам вылез, чтоб развеять все печали! Радуйтесь люди, а кто не рад – того вздернем! Он могучий волшебник, и всех своим хреном накормит!

Но толпа не засмеялась в ответ. Люди смотрели серьёзно – что будет? Как ответит на оскорбление прилюдно бывший разбойник, которого везут короноваться?

А Марк чувствовал, что эта пауза дала ему возможность оклематься. Что расслабляется тугая жила, скрутившая живот, что отливает кровь от щек, и дыхание, кажется, выравнивается. Приступ гнева и страха миновал, и он удержался. Удержался на грани. Значит, надо держаться дальше.

– Все? Закончил, стихоплет? Скажи-ка, всем, прилюдно, может, плох тот король, который сам умеет готовить и знает, как накормить страну? Молчишь? Может, плох тот король, который знает, кого надо грабить, а кого – кормить? Что, стихи повылетали из башки? Может, ты желаешь другого короля, чтобы не знал он, почем кусок хлеба и каким потом он достается?

– Не пахано, не жато, но съето и просрато!

– А вот всего две недели назад я в Куряках сено косил, да коровам возил. Люди! Скажите, запятнал ли я честь королевскую, что для скотины сена накосил?

– Неееет, – выдохнула толпа.

– А что людей кормил, плохо это? Стыдно ли?

– Неееет, – выдохнула толпа.

– А что разбойник? – попытался ещё трепыхаться провокатор.

– А ты со мной бок о бок в разбойной шайке стоял? Видел, как я кого граблю, или как? Или просто сказать больше нечего, а очень хочется? Эх ты, трепло!

Вокруг закричали, и толпа дружно подняла головы. Марк тоже посмотрел вверх – над площадью, совсем рядом, пролетел дракон. Пролетел и скрылся за домами.

На какой-то миг толпа отвлеклась. Как вовремя!

Вовремя? Ну, теперь, если верить Штирлицу, надо сказать то самое, что и запомнят.

– Ну, парень, свезло тебе! В такой день радостный постоял рядом с самим королем, стихи народу почитал! Так не позорься прилюдно, беги себе.

Подождав, пока парень спрыгнет с повозки, обратился к толпе, напрягая легкие:

– А что до еды – то буду делать я все возможное, чтобы люди были сыты. А могу я много! Помните это, люди!

И повозка поехала дальше.

– Однако, Марк, – сказал один из неприметных людей. И больше ничего не добавил.

По выходу из кареты Бифи подергал Марка за камзол.

– Владыка! Не отбирай у меня мою хлебную должность! Если ты будешь так смешить окружающих, то я останусь без работы!

Ну, а дальше все было по этикету. Взойдя на помост, Марк поклонился на три стороны, прочитал положенную клятву, опустился на одно колено, и старичок-Преподобный возложил на него корону, перекрестил и отступил в сторону.

Марк мимолетно посетовал, что неудобная железная фигня на голове совсем не тяготит и вообще торжественность момента никак не ощущается, поднялся под звуки фанфар и барабанов и начал усиленно махать торжествующей толпе. После чего из мешков стали рассыпать деньги.

В общем, коронация удалась.

Уже в карете он понял, как же трясутся коленки!

Возле дворца было особенно многолюдно. То есть, такое столпотворение Марк видел в этом мире впервые в жизни. Ему даже показалось, что на площади было меньше народу. Все подъезды ко дворцу и сама дворцовая площадь были заставлены каретами, повозками, телегами, лошадьми, и огромное количество народу ходило туда-сюда.

– Ой, а вон и король! – раздался девичий голосок, и все дружно повернулись.

К счастью, все это скопище людей никак не повлияло на продвижение королевской повозки. Почти не снижая скорости, она въехала в ворота, остановилась у крыльца. Вокруг начала собираться толпа, и Марк чуток струхнул. Выходить из кареты резко перехотелось, наоборот, захотелось повернуть ее и быстро умчаться отсюда, спрятаться в лесу и больше не выходить. Марк сжал в себе страх, отодвинул его куда-то назад, нацепил горделивую улыбку и вышел из кареты

И чуть не упал в обморок. На ступеньках дворца (его дворца!) стоял принц Аристарх. Тоже повзрослевший, в нарядных одеждах кремовых цветов, хорошо причесанный, побритый... И улыбающийся.

Марк пошевелил мозгами и понял, что перед ним стоит король Аристарх. Честное слово, в первую секунду захотелось упасть перед ним на колено и склонить голову!

– Не ожидал? – улыбался Аристарх.

– Ой... – и Марк, поддавшись порыву, бросился вперед обниматься. Бывший коллега по цепям тепло и дружески обнял свежекоронованного Владыку, похлопал по спине.

– Ты какими судьбами здесь?

– Да вот, исправляю дипломатический казус.

– Это какой?

– Прослышал я, что какой-то гном безбородый собирается на трон. И зовут его Марком. Ну, думаю, этот заморыш ни за что не догадается меня пригласить! Придется потом ему войну объявлять. А так не хочется воевать! Вот я и приехал сам. Без приглашения!

Марк повторно обнял Аристарха.

– Ты прости меня, дурака, я вроде бы говорил, чтобы тебя пригласили, но...

– Без обид, Марк! Я же шучу. И приглашение мне, конечно, прислали. Я ещё помню собственную коронацию, так что успокойся, всё будет хорошо. Пока у тебя есть полчаса до начала всех этих официальных дел и положенного пира – пойдём, пообщаемся. Расскажешь, где был, что видел и что про тебя болтают, а что – правда.

– Хорошо, пойдём, – не стал спорить Марк. – Только сейчас...

Он махнул рукой кому-то и приказал:

– Принеси мне стакан воды. Да, и гостю моему (поежившись от мысли, что король Аристарх – его гость!) тоже что-нибудь.

– Мне не надо, – махнул рукой Аристарх. – Я подожду до пира. Пойдём!

Давным-давно, когда Марк был ещё маленький и жил в совсем другом мире, у себя дома, он очень удивился, когда мама сказала однажды по поводу богатой свадьбы: «Не завидую я этой невесте. На таком пиру сидеть, и даже не поесть нормально!».

Конечно, в Советском Союзе под пиром подразумевалось немножко другое... Но Марк тогда не понял маминого горького замечания, а вот, запомнил же!

И вспомнил сегодня. На настоящем королевском пиру в честь собственной коронации.

Конечно, описание стола ни в какое сравнение не шло ни с третьей главой "Мастера и Маргариты", ни с "Москва и Москвичи" Гиляровского, но это был всё-таки настоящий праздничный стол, красиво сервированный, с настоящими серебряными (у самого Марка – золотыми) столовыми приборами, коваными чеканными кубками (тяжелая, однако, штука!) и многочисленными слугами, которые блюда приносят, уносят, подливают...

Только Марку положили на дорогущую тарелку из чистого (ну, может, не чистого, но всё равно блестит!) золота тарелку понемногу всего и...

И больше не беспокоили государя.

А Марк на своей шкуре понял – почему.

Во-первых, набивать брюхо просто некогда. Один за другим гости встают и произносят здравицы новому королю. Надо выслушивать! Да с лицом внимательным и заинтересованным. То, что в кованном кубке оказалось вино, разбавленное до состояния воды – оказалось только к лучшему.

Таким не напьешься даже за много тостов.

Во-вторых, поддержание светской беседы. Конечно, застольные разговорчики это совсем не то же самое, что приём послов или международная встреча, однако, гости неприкрыто пытаются оказать на свежекорованного Владыку какое-то влияние. Кто – положительное, кто – отрицательное, а кто – хоть какое-нибудь.

Так что Марк чувствовал себя невестой на выданье – все на тебя смотрят оценивающе, ловят каждый твой взгляд, каждое слово...

И хотя разум внутри кричит, что молчание – золото и надо молчать, но не получается же никак! А самое обидное, что пир – тот редкий случай, когда искусство ненавистного дона Руадана никак не применить.

Не закроешься, не спрячешься – приходится самому, самому!

Когда гости начали по одному клясться в верности, Марк сначала отнес это к излишней патетике и ретивости, и только чуть позже до него дошло, что дело-то нешуточное!

К счастью, дошло быстро, а то стыда было бы значительно больше!

Поняв происходящее, Марк начал отвечать на заверения в верности туманно, но благосклонно.

Опять же, надо было познакомиться с будущими подданными... А то кто это такие и как с ними общаться – чёрт... Точнее, Бог его знает!

Мы теперь господа благородные, нам чертыхаться теперь неприлично! Здесь это низкое поведение.

Конечно, очень выручали Аристарх с Бифи. Шут носился по залу, приставая к гостям, а заодно спускал на тормозах остренькие вопросики. Аристарх легко и непринужденно нейтрализовал не замеченные Марком ловушки.

То, что это ловушки, Марк понимал только после комментариев коллеги.

Впрочем, даже король и шут не всесильны.

Славословия до этого текли обыденно, почти скучно. Когда поднялся этот человек, то даже шум за столом как бы утих. Марк невольно напрягся, хотя ничего опасного в нём не было – не слишком высокий, с клиновидной бородкой Тёмных волос, с изящными усиками, он негромко и без особого напряжения опустил короля ниже плинтуса:

– Есть традиции, Марк, и есть люди. Люди смертны. Традиции, конечно, тоже смертны, но гораздо реже. Когда допьешь свое вино и протрезвеешь – подумай, что предпочительнее? Традиции обязывают меня поднять кубок за здоровье короля, даже если мне не нравится то дерьмо, что влезло на трон. Поэтому я поднимаю кубок за твое здоровье, разбойник, хотя не желаю тебе ни долгих лет жизни, ни счастья. Но будь хотя бы здоров.

И в полной тишине припал к кубку.

– А чего ж ты, такой идейный, пришёл сюда? – спросил Аристарх.

– А я, Ваше Величество, верный сын своего отечества. И должен знать, что происходит с ним и кто лично будет виноват.

– Чтобы потом карать виноватых, так что ли?

– Вы так прозорливы, Ваше Величество!

– Но пока вины не наблюдается, вроде бы?

– За исключением безродности, бедности, наглости и глупости? Пока не наблюдается, да.

Мужчина сел, а Марк сидел, как оплеванный.

– Кстати, Марк, – обратился к нему Аристарх, не отрывая взгляда от тарелки. – Ты, как профессионал, скажи, оливкам надо добавлять уксус перед засолом или лучше не надо?

– Я и так, и так пробовал, – услышал Марк собственный голос. И присоединился к нему: – И, скажу тебе, что без уксуса мне нравится больше.

– Вот и я так же думаю, – покивал Аристарх. – А турки сплошь уксус добавляют! Пожалуй, буду я у тебя оливки брать. Сможешь поставлять мне хорошие?

– Давай попробуем, – поддержал спасительный диалог Марк. – Вот я тебе с десяток бочек пошлю, а ты выберешь, какая больше нравится.

Как бы ты там себя ни чувствовал, а праздничный пир продолжается, и надо улыбаться, слушать, отвечать, обещать, обдумывать – в общем, пора переходить в рабочий режим короля.

Теперь тебя всё волнует – от мнения герцога Ивинского до способа приготовления оливок.

Поздним вечером Марк отдыхал в своем рабочем кабинете. Ходил по комнате, присматривался к вещам и мебели. Они все имели своё предназначение, были зачем-то нужны. Герцог Ивинский неправ. Есть не только люди и традиции. Есть вещи, есть дома, есть окружающий мир... Почему-то хотелось, чтобы он был неправ. Так было бы легче не замечать его правды. Но внутренний контролёр сразу же отметил это желание, и Марк тут же его отбросил.

Он не желал спасительной лжи. Тем более – сейчас.

Сейчас предстоял особенный разговор.

Этого разговора Марк ждал и опасался. Наверное – больше, чем любого другого. Конечно, особых грехов он за собой не чувствовал. Но всё-таки... Почувствовать себя на месте Понтия Пилата... Нет, никогда в жизни, даже в самых своих смелых мечтах он не рассчитывал занять это место. И пусть прокуратор Иудеи был не королем, а всего лишь мелким представителем власти, но у него был доверенный – Афраний. Был ли? Неважно. Возможно, Михаил Афанасьич все придумал. А вот ему сейчас придется с этим могущественным, почти всесильным персонажем общаться вживую.

И не мельком, не случайно, как тогда, а как старшему с младшим.

Придется приказывать и, возможно, выслушивать о себе нечто не слишком приятное.

Когда дверь скрипнула, открываясь, Марк даже дернулся.

Генрих Севесский, начальник тайных служб, сегодня пришёл в самом обычном камзоле, ничем не отличающем его от любого другого дворянина. В меру украшенный, в меру потертый – ясно, что это вельможа, но неясно, какого уровня. Таких в столице десятки, если не сотни.

Но Марк слишком хорошо помнил тот вечер, когда этот крупный мужчина заходил к ним с Генри, предлагал вина, а потом провожал его из дворца в лес.

И тот страх, который он испытывал рядом с ним.

– Добрый вечер, Владыка. Звали?

– Добрый день, Генрих. Звал. Проходи, садись... Ничего, что я на "ты"?

– Конечно, Владыка. Как вам будет угодно. Даже более – мне будет совестно, если вы вдруг будете обращаться ко мне на "вы". Как будто не по возрасту, а согласно истинным масштабам власти в стране.

– Я рад, что ты заговорил об этом, Генрих. Вина?

– Нет, благодарю вас. Не пью, особенно на работе.

– Удивительно. А как же ты тогда отдыхаешь, Генрих?

– Никак, Владыка.

– Не напрягаешься? – с улыбкой спросил Марк, вспомнив этот анекдот.

– Наоборот. Обязательно напрягаюсь. В моей работе иначе нельзя. Стоит только хоть чуть-чуть расслабиться...

– Ужас! Как же можно так жить?

– А иначе жить уже скучно.

– Надо же... Какие всё-таки люди разные, и насколько это здорово. А я себе налью.

– Конечно, Владыка. Для этого и существует наша служба, чтобы вы могли спокойно выпить вина вечерком.

Марк налил себе бокал вина из резной стеклянной бутылки, размышляя, сколько в этих подначках от истинного отношения главы спецслужб к будущему королю. И, пригубив терпкий напиток, решил, что если бы было иначе – то было бы как-то подозрительно. А так все понятно.

– Да, выпить вечером вина – это приятно. Но бухал я и тогда, когда был простым трактирщиком. Не стоило надевать корону только для того, чтобы спокойно выпить.

– Не скажите, Владыка. Некоторые ваши подданные готовы рискнуть головой, только чтобы посидеть в уютном кресле с бокалом вина в руке... Разумеется, если кресло стоит в тронном зале. А вы даже вино себе сами наливаете. Сразу видна предыдущая профессия.

Марк тяжело вздохнул.

– Мне, Генрих, и хорошо, и плохо. Мне-то корона досталась чисто случайно. Ты-то знаешь.

Службист покивал. Что там в его голове творилось – Марк даже предполагать не мог. Не мог, но это было необходимо. В конце концов, тот не зря намекнул на полноту власти. Действительно, у этого человека она была не игрушечная.

– Но при этом я собираюсь ее немного почистить и обновить.

– Собираетесь немного прошерстить наше уважаемое дворянство? – усмехнулся Генрих. – Ну-ну. Герцог Ивинский один доставит вам хлопот столько, что я откровенно не завидую. При этом в его окружении, как ни странно, практически нет никого, кто мог бы достать этого пройдоху.

– Нет, я не хочу прямо сразу пачкать руки и корону кровью. Да, дворянство мы прошерстим, но чуть попозже. И не так прямолинейно. К сожалению, я абсолютный дуб в политике, Генрих. И поэтому я рассчитываю на крайне честный ответ от вас. Вы давно уже работаете в тени, и выходить на свет для вас будет чем-то непривычным... Но мне – надо. Пожалуйста, скажите честно. Насколько я могу вам доверять?

– Настолько, насколько сами этого захотите, Владыка, – из под мощных бровей на Марка глядели спокойные карие глаза. – Я верно служил короне много лет и не собираюсь отступать от своих правил только потому, что на трон сел очередной мальчишка.

– Вот про это я и спрашиваю, – Марк выдержал взгляд. – Иногда мальчишек надо шлепать. Для их же блага. Могу я рассчитывать, что вы будете шлепать мальчишку, но не короля?