Текст книги "Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 52 страниц)

2

К воротам дворца Марк подошел в радостном возбуждении, так и не придумав, что там будет делать, но уже почти уверенный в том, что что-то – будет.

У ворот стояла стража. Все, как тогда.

– Куда? – равнодушно спросил стражник.

– В короли, – честно ответил Марк.

Стражник недоуменно оглядел Марка – полоумный или шутник? Но Марк не отвел взгляда.

– А ты кто таков?

– Марк Аврельев. Кровный брат покойного короля.

Может, ответ и был идиотским, но стража не рискнула решать это самостоятельно.

Пока вертелась машина внутренней безопасности, пока новость передавалась от низов к верхам, Марк ещё и ещё раз обдумывал: а что он им, собственно, скажет? Сам-то он в это "кровное братство" не верил ни капельки. Ну, может, самую чуточку. Но разве эта чуточка может иметь хоть какой-то вес на самом верху? Ткнут его в печень железкой и тихо бросят гнить в подвале. Как зарезали предыдущего короля. Чтобы и капли крови его не осталось.

А всё-таки, что же он им скажет?

Встречать его вышла целая делегация. И стража, и слуги, и, естественно, вершители судеб мира.

Марк оглядывал лица и чувствовал, как "прыгает" его восприятие. Как животный страх от неизведанности будущего сменяется хозяйским взглядом на будущих вассалов.

Они ведь его будущие вассалы. Те, кто будет выполнять его приказы и указы.

– Это ты, оборванец, брат нашего короля? – в голосе не только насмешка, но и угроза.

– Именно так. И тебе это прекрасно известно.

– Неужели? Что-то я не припомню, чтобы у короля были братья.

– И поэтому мы стоим тут, в воротах, как оборванцы? Чтобы я мог сбежать, если вдруг что? Так?

– А ты хочешь убедить меня...

– Я предлагаю пройти внутрь. В зал, где я был совсем недавно и где, надеюсь, буду ещё долго. Поскольку убегать я не собираюсь, то и поговорим, как достойные люди, а не как оборванцы.

Никто не возразил. Поэтому вельможа, который вел переговоры, отступил, когда Марк нагло сделал шаг через ворота.

Тогда, во главе банды разбойников, Марк и не обратил внимания, что королевский дворец хоть и не чета Петергофу, но всё-таки – королевский дворец. Вокруг обширного плаца – парк, цветники. Пасущиеся в этих цветниках лошади ничуть не портят пейзажа. И трёх этажное здание самого дворца посредине увенчано башней ещё этажа на три. Более декоративного характера, чем жилого, но кто его знает?

Камни двора надежно ложились под ноги, и как-то так получилось, что Марк оказался во главе всей процессии, подойдя к парадному входу. Взглянул на стражу испытывающе: ну? Будете что-то спрашивать?

Стражники стояли неподвижно, устремив глаза вдаль. Марк чуть хмыкнул и вошел в двери.

Тронный зал был тих, и темную пустоту пересекали лучи из открытых сегодня окон. Марк оглядел помещение и сразу же направился к столу, занимавшему большую часть помещения.

– Прошу, господа, садитесь.

– Хорошо, хоть не сразу на трон, – усмехнулся кто-то сзади.

– Это никуда от меня не денется, – с уверенностью ответил Марк. – Но прежде, чем я его займу, следует хотя бы познакомиться. Ведь вы видели меня не с самой лучшей стороны.

– Так когда же мы вас видели, юный нахал? – спросил другой голос.

– А не так давно. Присаживайтесь, господа, разговор предстоит долгий и серьезный. Около двух месяцев назад на вас было совершено разбойное нападение...

Половина присутствующих ахнуло, вглядываясь в лицо Марка.

– ... и если кто-нибудь из вас был в тот момент в зале, господа... То вы могли бы меня запомнить. И то, что мы тогда обменялись с моим братом кровью. Вот доказательство.

И Марк поднял ладонь, на которой ещё можно было бы различить шрам от того пореза. Может быть, и можно было бы. Но не в полутемном помещении и не с противоположного края стола. Судя по тому, что никто не кинулся проверять и рассматривать ладонь – ему поверили.

Или это было неважно.

– Насколько я знаю ваши законы, кровное братство равно братству по крови. Значит, сейчас совершенно официально в моих жилах течет кровь королей. Посему я – особа королевской крови, имеющая все законные основания наследовать трон.

– Вот прямо таки...

– Ваши возражения?

Возражения были. Возражения были бурные. Не оспаривая впрямую кровное братство с королем, ему привели два десятка вполне здравых аргументов, почему и обычное родство-то тут не пойдет. Не то что такое, эдакое...

– Господа! – сказал Марк, хлопнув ладонью по столу. – В конце-концов, у меня есть ещё один аргумент. Я могу повторить события того времени. И просто захватить трон силой. Правда, в результате вспыхнет гражданская война, и барон пойдет на барона, а брат – на брата. Лично для меня этот вариант тяжел тем, что после захвата власти придется как-то править. А я не умею.

– А как же вы собираетесь тогда править сейчас?

– Я надеялся, господа, что вы мне поможете. Вы – люди опытные, знающие, понимающие ситуацию и в целом, и в частностях. Я очень надеялся, что некоторое время я могу поучиться на вашем опыте, не принимая самостоятельных решений, но опираясь на ваши. А там – посмотрим.

В комнате наступила многозначительная тишина. Все собравшиеся обдумывали то, что было сказано, и то, что было не сказано. Марк даже приблизительно не мог прикинуть, сколько из них думает, будто кость брошена голодным псам. Но саму кость рассмотрели все.

Принимать решения за короля, не имея практически никакой ответственности. Иметь на троне наглого юнца, которому надо только поклониться – ничего, небось, спина не отсохнет! – и дальше делай, что хочешь!

Причем, этот юнец никому из них не родственник, не сват, не брат – и не будет поддерживать кого-то одного. Значит, заодно можно попробовать подложить свинью всем остальным.

Заманчиво?

– Я так понимаю, господа, что вы получили пищу для размышлений, и размышления ваши будут тяжкими. Я почти уверен, что вам надо посоветоваться друг с другом, да желательно так, чтобы я об этом не слышал. Вот и прекрасно. Сделаем перерыв до... Давайте до утра. Утром здесь же, в этом же зале. Никто не возражает?

Марк был поражен, как методика работает в реальности. У них должно было быть чувство опасности! Они были прожженными интриганами, и они должны были почувствовать хоть что-то! Они должны были возразить просто из чувства противоречия!

Но никто не возразил.

И так получилось, что Марк, ещё никто и ничто, даже ещё не претендент на корону, уже приказывал этим людям, а они – подчинялись.

Марк смотрел на это и не понимал.

– Скажите, Марк! – подхватил его под локоть на выходе из зала некрупный дядечка с круглым лицом и лысиной. – А зачем вы так рветесь в короли?

– Из чувства долга, – развел руками Марк, попутно вырывая локоть из объятий.

– А вы кому-то должны?

– Да. Брату. Мы расстались тогда не очень приятно, и мне стыдно перед ним.

– Вы действительно испытываете к нему братские чувства? – спросил шедший справа.

– Обязательно. И вовсе не потому, что он был королем. Он был... несчастным в этом дворце. И я был невольным виновником того, что он умер. А я не хотел этого.

– Вот и хорошо, коли вы заговорили о себе... Вы уже придумали себе план раздела королевства?

– План? Раздела? Я что, похож на идиота?

– Не сочтите за дерзость, но очень похожи. Вам же придется как-то поддерживать разбойников, которые обеспечат вам путь на трон?

– Поддерживать? Разбойников? Я, может быть, не имею королевского воспитания, но я не полный идиот. Власть, опирающаяся на разбойников, кончит на виселице. Я не хочу умереть столь банальным способом, поэтому ни о какой поддержке разбойников не может быть и речи. Более того, я всеми силами поспособствую тому, чтобы они исчезли.

– А вы знаете способ? – спросил идущий справа.

В этот момент они вышли из дворца, Марк глубоко вдохнул чистый воздух и честно ответил.

– Я? Конечно!

Раздавать предвыборные обещания оказалось нелегким делом. Группы подходили по очереди и по очереди разговаривали с будущим королем. Темы были разные. Начиная от того, сколько разбойников Марк может единовременно поставить «под копье», и заканчивая угрозами и прямыми пожеланиями свалить сразу и не путаться под ногами.

Но Марк чувствовал необыкновенный подъем. Все эти угрозы воспринимались как должное, без малейших следов страха. Просто надо было отвечать учтиво, вежливо, твердо и по возможности – остроумно. Марк так и делал.

Вроде бы – получалось.

А потом они как-то все кончились. Последние доброжелатели дали Марку свои добрые пожелания и ушли, не забыв откланяться.

Марк ответил им, уже неплохо повторив движение. С тридцатого раза и обезьяна научится, подумал он.

Теперь оставалось понять, что делать самому?

Уехать или остаться? Оставаться во дворце было определенной наглостью. Но...

Марк ещё раз обдумал мысль о том, что король – он король не по наличию короны, а по делам. Раз он – король... То как бы поступил на его месте настоящий король?

И пошел на поиски мажордома.

– Нет, нет, нет, и речи быть не может! – тут же наотрез отказался этот пожилой, но благородный до платка в кармане джентльмен.

– Милейший! – сказал ему Марк. – Я собираюсь жить в этом дворце и общаться в нем каждый день с вами.

– Вот когда будете – тогда и поговорим.

– А сейчас вы выставите меня, как котенка, и пнете сапогом под зад?

– Вот уж не знаю, где вы будете ночевать, а здесь – нельзя!

– Почему? Замок обеднеет, если на одну ночь примет брата короля?

– Ты не брат ему!

– Он считал иначе, – Марк потер запястье. – Если я правильно помню ваши законы, то кровный брат – он кровный брат и есть. А мы смешали с ним кровь при всех. И он этого не стыдился.

– И все равно...

– Скажите, милейший! – не стал спорить Марк. – Вам будет приятно, если послезавтра на трон сядет король, который ещё вчера спал в дешевой забегаловке?

– А то тебе это непривычно!

– Тогда я не собирался в короли. А сейчас – другое дело. Лично я себя уважать перестану, если окажется, что я – все ещё шавка подзаборная. А вы, милейший, будете уважать такого короля?

Марк обратил внимание, как замер обращенный в сторону взгляд.

– Я надеюсь, в этом дворце найдется место, где может переночевать завтрашний король? Может быть, эти стены имеют хоть малейшее уважение к тем, кто завтра, возможно, будет их хозяином?

– Ну, и где? – заколебался мажордом. – У слуг вы тоже не захотите ночевать...

– Конечно. И в гостевой – тоже. Кстати, слуги во дворце остались?

– Конечно!

– Тогда, надеюсь, перестелить постель в королевской опочивальне для них не составит особого труда? – Марк сделал нажим на слове "особого".

– Но пустить вас туда...

– А почему нет? Это святотатство? Если все увенчается успехом – то вы всего лишь поспешили, и никто не осудит вас за эту ошибку, наоборот, в историю вы попадете как прозорливый вельможа, первым признавший истинного короля. Если все пойдет иначе – меня все равно либо вздернут, либо иначе казнят. Туда же пойдет и ночь в королевской опочивальне. Но я хотя бы хоть раз в жизни посплю, как король!

Королевская опочивальня находилась в глубине дворца. Туда вел длинный и широкий коридор, потом – резкий тупиковый поворот. В нормальное время, видимо, возле дверей стояла стража, сейчас никого не было. Мажордом распахнул створки.

– Ну что же, Марк, вот ваша комната. Будем надеяться, что ваши притязания на трон – не пустой звук, и мне не придется краснеть за свое решение.

– Благодарю вас. Если меня завтра утром кто-нибудь разбудит с рассветом – я ему буду очень благодарен.

Мажордом поклонился.

А Марк, оставшись один в огромной спальне, даже закрутил шеей, пытаясь если не разглядеть, то хоть почувствовать этого невидимого, но невероятно сильного помощника. В реальности которого в данный момент не сомневался.

Вот расскажи ему кто-нибудь ещё вчера: "Приходишь во дворец. Говоришь: "Я ваш будущий владыка и повелитель". И тебя почти без разговоров впускают, и даже выдают ключи (ну, фигурально выражаясь) от королевских апартаментов." Не поверил бы! В морду плюнул! Рассмеялся бы в лицо!

Марк разглядывал помещение, распахивал и выглядывал в окна, брал и трогал предметы на столе, полочках, стенах... И не верил. Не верил тому, что это – случилось. Он – здесь! Как? Почему?

Неужели только потому, что он пошел – и сделал? Неужели это так просто? Неужели и все остальное делается точно так же? Просто идешь и – делаешь?

Главное – не сворачивать! – говорил Чеширский Кот. Ох, как же был прав математик Чарлз Лутвидж Доджсон!

"Интересно, а покормят меня или нет?" – вяло подумал Марк и отправился на кухню.

Которую для начала надо было найти.

А потом у него было много времени для размышления и анализа собственных ощущений. В чем именно состояла разница – в том что у него не было и тени сомнения? Или в том, что он об этих сомнениях не задумывался? Или в том, что ночевка для него была так важна, а еда – не так?

Кормить его не стали. Со скандалом, с киданием блюд об пол. Нет, и все. Хоть увольняй, хоть казни. Повар наотрез отказался хоть ломоть уделить проходимцу, пусть он даже и брат короля. Вот по приказу от короля или хотя бы от мажордома – сколько угодно. А он тут не святой, чтобы каждого кормить, и если на кухню будут толпами ломиться всякие прохиндеи – то никакого порядка не будет. Нет, и все!

Марк ушел, обалдело крутя головой. Такая наглость и принципиальность заслуживали уважения. Тем более, что святость кухни была для него не пустым звуком.

А брюхо... Переживет! Не первый раз, действительно.

Спать в королевской кровати оказалось неудобно и непривычно. всё-таки лесной комфорт впечатался в бока и спину, и в середине ночи Марк принял разумное решение перебазироваться на пол. Где и проспал, если не сладко, то хотя бы привычно. На стук в дверь бодренько вскочив и крикнув, что уже проснулся.

Королевская жизнь начинала ему нравиться. Молодой слуга принес тазик, кувшин теплой воды и полотенце. Удобно!

Завтрак ему подали, видимо, мажордом тоже был наслышан о вчерашнем скандале и сделал свой вывод из этого. Марку он не сказал ни единого слова. Но сам факт наличия завтрака наводил на размышления.

Выходя из королевской спальни и направляясь в зал для переговоров с правящей оппозицией, Марк наткнулся на кого-то из вчерашних лиц. Тот застыл, глядя на выходящего Марка, а потом накинулся на него чуть ли не с кулаками.

– Как ты посмел! Да кто тебя пустил!

Марк посмотрел на пышущего праведным гневом вельможу.

– А, собственно, почему вы так разгневаны?

– Ты не имеешь права сюда даже заходить?

– Это какой-то закон? Есть закон, запрещающий кандидату в короли ночевать во дворце?

– Нет, но ты не имеешь права!

– Почему? Если только потому, что это не нравится лично вам – так можете и оставаться со своим мнением. А мне – нравится!

И пошел дальше.

Зайдя в тронный зал Марк понял, что входит в него последний раз в жизни. Он не смог бы внятно описать причины подобных ощущений, но уверенность была такая, что живот скрутило спазмом.

Умирать не хотелось.

Посмотрев на тронный зал, он вспомнил собственное участие в его захвате и все то, что сопровождало тогда столь знаменательное и наглое событие.

И то, что тронный зал чрезвычайно незащищен. Неужели Дракон Судьбы, вчера силком затащивший его в это приключение, сегодня прикрывает крылом от возможных неприятностей?

Надеяться на эту метафору Марк не собирался, но и отнекиваться от мистических ощущений тоже не стал.

Явно шла игра на два-три порядка круче, чем ему было доступно. Он не подряжался играть в судьбы мира.

Но, как говаривал дон Руадан... Тьфу... И, тем не менее!

Птица удачи пролетает только один раз. Его не спрашивали, хочет ли он родиться, вырасти, быть мужиком или попасть в этот мир! Не спрашивали, но он каждый раз принимал эти дары, и пока что не пришлось разочароваться.

Чертов вампир!

Марк ещё раз вздохнул и вышел из тронного зала. Воспоминания о доне Руадане всегда были двойственны. Но всегда – неприятны.

– Чем он тебе не нравится? – спрашивал его тогда летом Учитель.

– А чем он должен мне нравиться? – отвечал Марк. – Он вывернул меня наизнанку, отняв все то, что у меня было, и насильно впихнув свои извращенные взгляды на жизнь!

– А чем они хуже тех извращенных взглядов, которые были у тебя до этого?

– Ну, Учитель! В конце-концов, это была моя жизнь! И ты сам говорил...

– Что я говорил?

– Что я сам выбираю эту жизнь!

– А в чем я ошибся?

– Так ведь здесь не я выбираю, а он! Он хотел сделать из меня... Вампира!

– И что? Чем это плохо?

Марк тогда потратил почти полчаса на то, чтобы доказать, что дон Руадан – само исчадье ада.

И не преуспел, разумеется. Причем, настолько, что уже сам начал сомневаться, что его бегство из обители было выдающимся по мудрости и дальновидности поступком.

– Дон Руадан – высочайший профессионал! – объяснял маг. – Пойди, найди в окрестностях хоть вполовину столь же чистое существо!

– Чистое? А то, что он... Убивает...

– А ты не убиваешь? Зачем убиваешь ты? Ты убиваешь комара только за то, что он зудит у тебя над ухом! Муху – потому, что села тебе на коленку! Кошку – за то, что насрала в углу, льва – за красивую шкуру и роскошную гриву, соседа...

– Да я не убиваю соседа!

– Да ну? Точно никого и никогда не убил?

– Ну... Тогда было такое время и такое место...

– Вот и у Руадана такое же место и время. Но он хотя бы жестко связан правилами, которые соблюдает! А ты? Скажи, что лучше – злодей, играющий по правилам и их соблюдающий, или добряк, творящий добро налево и направо?

– Уговорил ты меня! Ладно, я был неправ!

– Ну, а раз неправ, то что следует сделать?

– Не пойду я к нему извиняться! Он же меня...

– Боишься? Да, ты трус. Но ты – неблагодарный трус. Я столько учил тебя, дон Руадан учил тебя, все окружающие учили тебя... Включая любимых тобой драконов!

Марк поежился, и почесал грудь.

– ...а ты как был идиотом, так и остался! Да, Руадан высосал из тебя твое гнилое и тупое нутро! Да, он сменил твои ложные цели и дурацкие оценки на возможности и мастерство. Он научил тебя быть самим собой, то, чего не смог сделать даже я! А ты? Ты испугался! Только не говори мне, что ты испугался, будто тебя заставят пить кровь! Ты испугался, что придется нести ответственность за свои поступки!

– Нет! – горячо возразил Марк. – Я испугался... Я испугался, что придется нести ответственность за его поступки! За его! Что я стану послушным орудием в его руках!

– Марк... – покачал головой маг. – Ты общаешься со мной столько лет. Ты почувствовал на себе силу желаний и даже почти научился ею пользоваться. И что я слышу? Ты по-прежнему рассуждаешь, как полный неуч! Как будто ты только что встал со студенческой скамьи, ещё ничего не узнав. Самоуверен до дрожи! Ты думаешь, Руадан действительно не смог тебя пришибить?

– Ну, мне так показалось...

– Показалось ему! Руадан – величайший маг современности! Он мог бы убить тебя в мгновенье ока! В любой момент! Если он тебя не убил – то это исключительно потому, что и не хотел! Значит, единственный путь для достижения его цели был именно таков. А ты сбежал! И чего ты добился? Только того, что потерял все то, что он тебе давал. Оно тебе было нужно! Жизненно необходимо! Он постарался выпить из тебя то дерьмо, которое в тебя много лет и много поколений вливали окружающее. Он мог освободить в тебе место для чего-то более ценного и хорошего! Кто, кроме него мог сделать это, а? Тем более, что ты САМ выбрал эту дорогу, этот путь и это учение! А ты?

– Ну, всё, всё, застыдил ты меня!

После Марк неоднократно обдумывал этот разговор. Но что-то не давало ему признать правоту Учителя, которому во всех остальных вопросах верил безоговорочно. Собственно, и тут придраться было не к чему. Но...

И вот, в который раз пришлось признать его правоту. Да, он ненавидел и боялся бывшего учителя до дрожи в коленках...

Но в который уже раз придется применять его искусство!

А что делать?

Марк вышел, поймал какого-то слугу и приказал стоять у входа в тронный зал. И всех приходящих отправлять в обеденный зал.

Вошел, по-хозяйски оценил обстановку и внимательно выбрал самое лучшее место. Сел на него и стал ждать остальных, изгоняя из себя беспокойство о результатах, страх неудачи и все остальные волнения, открываясь грядущему.

Чему быть, того не миновать. Главное, на этот раз не сбежать.

Наверное, собрание столь высокого совещания в обеденном зале могло бы показаться смешным. Вся ситуация была комична до неприличия! Собравшиеся, однако, не высказали никакого удивления столь необычным местом сбора.

– Итак, расскажите, Марк. Кем вы были в своем мире?

– Студентом.

– Студиозусом? И все?

– Да, представьте – и все! Я с четвертого курса переместился в ваш мир, поэтому не успел получить ни достойную профессию, ни запятнать себя какими-то противоправными деяниями.

– Это вы успели у нас!

– Да, это я успел у вас. Правда, почти сразу после перемещения я попал на рудник...

– На какой рудник? – сразу оживились собравшиеся.

– Да, на тот самый. На королевский.

– Сразу? Только попали в этот мир и сразу – на рудник?

– Истинно так. Король тогдашний, папа Аристарха, предложил мне шанс, и я не упустил его. Так и попал на рудник.

– То есть, – сказал кто-то, – можно Аристарху прислать приглашение на коронацию?

Сказано было с ехидцей, но Марк вдруг подумал, что это действительно хорошая идея.

– А это хорошая идея. Действительно, надо бы прислать. Может, он и не обидится, если не приглашу, но, думаю, ему будет приятно.

И на мгновенье все затихли.

– А вы знаете, что рудник давным-давно закрыт?

– Закрыт? – неподдельно удивился Марк. – Хотя, да, иначе и не скажешь. Я просто удивился, что рудник можно закрыть, как ларец или комнату. Ну, закрыт, и что?

– А когда же вы там были?

– Ой, давно... Первым ушел, кажется, Шарль, потом – я. И первое, что я сделал после этого – познакомился с драконами.

Марк потер грудь, и все засмеялись.

– Да, знакомство не принесло удовольствия.

– А как вы выжили?

– Меня спас один маг. У него же я и продолжил обучение.

– Вам не кажется, Марк, что все как-то уж очень...

– Нет... – удивленно ответил Марк. – А что тут такого?

– Как то уж очень все складно получается? И братство с покойным Генри – но полученное несколько нечестным путем. И только мы хотели предложить вам отработать в знаменитом руднике – как оказалось, что вы уже его прошли. И дальнейшее обучение у мага, и даже знакомство с драконами... Ни одного из этих фактов не достаточно для положительного решения, но все вместе, в сумме... Не кажется ли вам, что это все как-то попахивает?..

– Нет, не кажется. Разве что кто-то очень могущественный, куда могущественнее меня, готовил меня на эту должность.

– И кто же это? Бог?

– Я не думаю, что кто-то, кроме него, мог все так хорошо подготовить и сделать.

– А не слишком ли...

– Нет, не слишком. В конце-концов, король всегда был божий помазанник. Так почему я должен быть исключением? Пусть не знамениями, не гласом с небес, но зато другим неоспоримым методом: всей моей жизнью. Она подтверждает, что именно меня он готов видеть здесь у вас.

– Вы так уверены в своем божественном избрании?

– А вот и проверим! – сказал Марк. – Если я приму корону, то это и будет знаком, что даже Бог не против моего царствования.

– Но вы же совершенный тупица в вопросах управления государством.

– Не совершенный. Я жил в мире, который отстоит от вашего примерно на триста-четыреста лет в будущее...

– Вы уверены, что в будущее?

– Уверен. Просто потому, что подобный уровень развития торговли, средств производства, отношения между людьми и так далее в нашем мире как раз и был лет триста-четыреста назад. Потом мы много чему научились и много что прошли. В том государстве, в котором жил я, государством могла управлять любая кухарка. Нас специально учили всех так, что любой из нас мог занять правящее место и управлять. Но к этому был подготовлен весь механизм управления государством. Поэтому кое-что я знаю, кое-что – умею. Не так, как это требуется здесь, но и не настолько, чтобы совсем уж не представлять себе, что такое "валовый продукт" или "инфляция".

– А что такое "валовый продукт"? – удивленно спросил кто-то.

– Валовый продукт – это сумма всего-всего-всего, что только производится в государстве. Чем больше величина валового продукта к населению, тем богаче страна.

– А как его измеряют?

И обсуждение перетекло из абстрактного интереса к личности будущего короля к вполне конкретным вопросам управления государством, и Марку пришлось потеть, вспоминая полузабытые определения из учебников экономики.

В который раз Марк готов был драть волосы от той злости, которая его охватывала. Зажравшийся тупой баран! Тебе давали все! Тебе давали экономику, право, историю, гражданский кодекс, химию, физику – только бери! Бери и – будь королем!

Король получится – загляденье!

А ты?

Вот кто бы пришел к нему, второкурснику, и сказал бы: "Здесь, в этих книгах, хранятся знания Человечества! И тебе их будет очень не хватать всего лет через пять-шесть!". Ну, почему никто не пришел и не сказал? А сам Марк искренне думал, что всегда будут библиотеки, всегда можно будет спросить у преподов или хотя бы коллег по курсу...

Да и просто веры в то, что это кому-нибудь может когда-нибудь пригодиться – не было.

А сейчас отдал бы сундук золота за какой-нибудь учебник по соционике или хотя бы – макроэкономике...

Сундук золота у него скоро будет. Учебника – нет.

Обсуждение кандидатуры короля как-то незаметно увяло.

– Как вы предполагаете, Марк, как можно точно определить, готовы мы вас поддержать или нет?

– О, это как раз решается элементарно. Вам раздаются одинаковые бумажки, в которых есть только два пункта. "Согласен" и "не согласен". Каждый отмечает один пункт. Один и только один. Потом все складывают бумажки в один ящик, и никто не знает, какая из них – чья. Потом...

– Понятно. То есть, вы предлагаете систему закрытого голосования.

– Да. Я думаю, это будет честнее, чем кричать в лицо свое согласие или несогласие, боясь уронить себя в чужих глазах. Я думаю, организовать все это несложно, чем быстрее мы приступим, тем быстрее пообедаем.

Организовать все оказалось чуть сложнее, а сам подсчет голосов занял менее минуты, и оказалось, что "против" из трёх десятков присутствующих оказались всего семеро.

Марк поднял голову и оглядел присутствующих.

– Благодарю вас, господа, за оказанное мне доверие. Я пока не буду в этом клясться, но обещаю вам, что постараюсь во много раз превысить ваши надежды на счастливое будущее. В частности, даю голову на отсечение, что настолько счастливого вы не ожидали в самых смелых мечтах. Пока все свободны.

Вышел, чуть не выбежал из столовой. Промчался через весь дворец, на задний двор. Забрался в конюшню, залез в какой-то угол, сел на тряпку, брошенную на сено, и постарался унять сердце.

Он – король. Пусть ещё не коронованный, но уже – выбранный. А это тоже не мало.

Свершилось.

Почему тогда так страшно, как будто он прошел самую легкую часть пути?

До этого все, что творилось с ним в странном и необычном мире, не вызывало особых душевных терзаний. Ни обучение у магов, ни встреча с драконами, ни разбойная банда Роберта – ничто из этого не было слишком странным или неправильным. А чаще всего – даже интересным.

И вот – король. Угнетатель бедных, защитник правящего класса, финансовый воротила – все то, чему его учили в школе и в институте – вспенилось, взбунтовалось, заставляя сердце настойчиво ломиться в ребра. Пионерское детство, комсомольские клятвы стучали ему в такт: как? Неужели ты предал идеалы, отдавшись за мягкую постель и красивый костюмчик? Марку пришлось объяснять самому себе, что пока он никого не предал, что формальная должность короля не делает его угнетателем. Объяснял, но сам с собой не соглашался. Потому как понимал нутром: король из него будет именно формальный. А сама система, структура государства – обяжет, навяжет и заставит.

А переделать всю структуру – не по его, Марка, плечам. Это нужен кто-то действительно умный, на самом деле сильный, а главное – решительный. Тот, кто захочет.

А чего хочет он?

Поздним вечером к нему зашел карлик. Дверь открылась без стука, и в проеме возник чей-то невысокий силуэт.

– Я не помешаю, Марк? – спросил он надтреснутым странным голосом.

– Еще не знаю. А вы кто?

Дверь закрылась, и фигурка приблизилась, дав Марку возможность рассмотреть вошедшего. Карлик был уже пожилым, и сейчас, без рабочего костюма, в домашнем, смотрелся даже жалко. Но должность наложила на него несмываемый отпечаток.

– Не бойся меня, будущий властитель земель отсюда и до самых дальних запределов. Я не убийца и не шпион, присланный украсть твою ночную вазу, я лишь никчемный человечишко...

– Шут! – с восторгом догадался Марк.

– Да, Марк, всего лишь шут. Но чему ты рад?

– Я никогда даже не надеялся, что у меня будет свой личный шут.

– А хотел бы?

– А не знаю. Как-то для меня все это слишком ново... Я всю жизнь сам был шутом. Когда – невольным, когда – по прихоти. Иметь же человека, над которым будут смеяться официально...

– ...очень удобно, – закончил шут, присаживаясь на кровать. – Я правда отвратительный?

– При чем тут это? Я знаю... – и Марк вдруг оборвал фразу. Которая получилась двусмысленной.

– Что?

– Почему ты такой. Почему ты вырос таким, и что отличает тебя от обычного человека.

– И что же?

– Ага, "почему" – тебя не интересует... Ничего. Вообще ничего.

– Но я же ниже ростом, и лицо мое уродливо. И голос мой не вызывает ничего, кроме смеха. И вдруг – ничего! Хотя, говорят, Владыка Марк общается даже с драконами?

– Общаюсь. И что в этом такого?

– Я шут, и моя работа – смешить людей. Чаще всего для того, чтобы можно было безнаказанно сказать правду. Но мне важно знать, что именно я охраняю в государе.

– Охраняешь?

– Конечно! Ведь люди смеются надо мной, а не над государем. А смех – страшное оружие. Если ты был шутом, то должен был заметить. И если владыка Марк может общаться с драконами, то может общаться и с Бифи. Я не требую общения – куда мне! Но мне достаточно знать, будет ли оно, или мне лучше вертеться поодаль, как верная собачка, которая вовремя лижет руку, но ожидает лишь пинка?

– А с другими правителями у тебя было общение, Бифи?

– А по-разному, Владыка Марк. По-разному.

– Почему ты зовешь меня владыкой? Ведь я ещё не коронован.

– Дело времени. Уж если повар сегодня хмурился, кусал свои толстые губки, но кормил тебя – значит, и он признал. А если тебя признали повар, привратник и шут – то куда денутся все остальные? Признают, приползут и будут тоже ручку лизать. До первого пинка.

– А после?

– А смотря, как пинать будешь. Будешь ласково – ещё вернее лизаться станут. Будешь слишком сильно – укусят в ответ.

– Интересный взгляд. Наше общение уже началось, Бифи. Но я всё-таки лягу спать.

– Как пожелаешь, владыка. Значит, я завтра смогу приступить к своим обязанностям?