Текст книги "Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 52 страниц)

9

Зима выдалась на редкость хлопотная. Сразу три проекта: дороги, граммофон и Палата Мер и Весов. С последним все оказалось проще всего. Стоило Марку высказать идею о стандартизации единиц измерений, как его дружно поддержали. И теперь иногда только прибегали с тем или иным предложением по поводу очередной единицы, способа её представления и возможного эталона. Пока что Марк все отвергал. А про температуру прямо сказал: взять чистую воду, заморозить – ноль. Вскипятить – сто. И получившийся промежуток в одну сотую считать градусом. А остальное – пусть ищут. Что именно надо внести в палату эталонов, и какими именно они должны быть. Учёные думали.

С граммофонами тоже было все просто. Завод исправно поставлял почти три десятка механизмов в месяц, которые упаковывались в резные изукрашенные ящики, и выставлялись на продажу. Пока что цена кусалась – по десять рулонов за приборчик! Но Марк не расстраивался, продав уже три штуки и только этим окупив все затраты на производство. Ну, почти все. В общем, процесс шел.

Плюс ко всему Марк задумал линию правительственной связи. Абсолютно секретную (просто потому, что никто не додумается ее здесь искать), высокоскоростную и надежную. Для этого надо было протянуть вдоль строящихся дорог провода. Где брать провода (точнее, изоляцию для них) – Марк пока не знал. Надо было прикинуть, как все это делать и возможно ли воплотить здесь тени родного мира? Тем не менее, он приказал делать тонкие медные жилы, лакировать их (вроде бы так делали изоляцию на трансформаторах?), заматывать в тряпки разных цветов и укладывать по шестнадцать штук. Почему "шестнадцать" – ну... Двоичная система счисления ещё не скоро будет в этом мире. Но будет, обязательно. В это Марк верил твёрдо. А когда потребуется – всё уже будет.

– А поехали-ка, проверим наши строительные работы, – вдруг сказал однажды Марк.

– Прикажете закладывать карету? – спросил Артур.

– Какую карету?! Я возьму десять ребят охраны. Никому об этом ни слова. Я уезжаю куда-то, и куда – тебе не сказал. Нам потребуются: две подводы, у селян у каких-нибудь возьмёшь. Тёплая одежда – полушубки, штаны, смена белья... На всех одиннадцать. Одеяла тёплые, вдруг придётся в пути ночевать. Инструмент какой – кирки там, лопаты... Рукавицы. Неохота, чтобы на мои королевские ручки глазели, да и сбивать их в кровь тоже неохота.

– И всё?

– Да. И всё. Оружие, пожалуй, тоже возьмём. Положим в подводы вместе с инструментами. Маскировка маскировкой, а если вдруг действительно придётся драться – неудобно будет ребят подставлять. Мне-то что, а им – всё. Навсегда. Ну, это я ними сам обговорю. Иди, готовься.

– Я тоже еду?

– Нет, от тебя, пожалуй, здесь больше пользы. Будешь меня заменять пока.

И Марк отправился выбирать себе охрану. Призвав их на непонятный, но очень ответственный подвиг, вызвал добровольцев и потом ещё долго выбирал, ибо ехать готовы были все.

Велел переодеваться в мужиков, никому ничего не говорить о цели путешествия и вызвал цирюльника. Велел приготовить хорошую бороду на рыбьем клею. Сходил на всякий случай в церковь. Не помешает, а людям приятно.

И к вечеру выехали. На уговоры перенести это дело до утра, Марк резонно ответил, что всё равно ночевать где-то придётся, так как за день добраться до гор не успеют. А какая разница, когда ночевать – сейчас или завтра?

Утром одиннадцать мужиков самой простецкой наружности вышли из дворца, провожаемые равнодушными взглядами, в которых нет-нет, да и мелькало удивление узнавания, погрузились на телеги и выехали со двора.

– Владыка! – немедленно обратился к нему один из охранников. – Но сейчас-то вы можете нам сказать, куда мы едем?

– Как зовут?

– Вольдемар, Владыка!

– Так вот, Вольдемар. Отныне и до возвращения я – просто Марк. Никаких тебе "Владык" и так далее. Едем мы на героический трудовой подвиг. Будем инспектировать выполнение моего приказа о постройке дорог.

– Так зачем же... – начал было другой солдат, но Марк его перебил.

– Потому, что я так сказал. Логично?

Все притихли.

– А чтобы вам было понятнее, я еду смотреть, как там дела обстоят НА САМОМ ДЕЛЕ, – Марк нажал голосом на каждое слово. – Если туда приедет король, как ты думаешь, что мы увидим? Все тут же возьмутся во славу короля совершать невозможное, хвалить еду, начальство и вообще делать вид, что всё хорошо. Не потому, что они хотят меня обмануть, а просто они так привыкли. А я хочу увидеть, как там все взаправду. Поэтому мы туда едем работать. Ручками. Как все. И вы будете работать тоже. Можете особо не стараться, но хотя бы делать вид – надо. Поэтому я – не король Марк, а просто мужик с выселок. Меня можно хлопать по спине, ржать, шутить надо мной и так далее. Мне с того ничего не будет. Поэтому и вам запрещается ограждать меня от подобных шуточек со стороны работяг. И сами терпите. Терпите, ребята. Вы будете нужны только в том случае, если вдруг что-то пойдет не так. Разбойники нападут или звери какие.

– Без оружия?

– Оружие здесь, поглядите на дне. Посмотрите, где что лежит, договоритесь, кто что будет делать в случае нападения, и забудьте про него. Мы – простые мужики. Голодные! Едем работать за казенные харчи.

– Так хоть от ветра укройтесь, а, Марк?

– Неа. Померзнуть – полезно.

Хотя, через полчаса мерзнуть надоело всем. Лошадки бодро, но не слишком быстро тащили подводы по промерзлой земле, ветер обдувал со всех сторон, особенно когда выезжали из леса на открытое пространство.

Но куда деваться? Марк сознательно создал такие условия. Простой люд жил в них всю жизнь, может быть, и страдая, но страдая привычно. Хорошо, хоть одежды было много, и одеял захватили вдосталь. Укутавшись и улегшись рядом, травили байки.

До самого вечера, пока не въехали в деревеньку, которую наметили для ночлега.

Устроиться на ночлег в деревне – дело хлопотное. В нем не спасают даже деньги, которые в селе имеют номинальное значение, а спокойствие хозяев – первостепенное. Но в конце концов – устроились, расположились – сказали честно, что король послал на спецзадание, поэтому, мол, в таком виде, не при параде. Марк с некоторой ностальгией лежал на лавке в скрипучей избе, рядом с горячей печью, ощущая, как по щекам иногда скользит прохладный сквознячок. К утру изба выстудится до уличной температуры, но его это не беспокоило. Он наслаждался этим полузабытым ощущением жестких досок, скрипучих полов, запахов крестьянского быта, и сам не мог понять, почему так сжимает сердце. Неужели он тосковал по дому? Тому дому, который остался в далекой Москве? Это через пять лет? Неужели не привык, не вытравил ещё память? Нет, не вытравил. Не привык.

Но почему ностальгия вдруг взялась за него здесь, в крестьянской избе? Ведь и до этого он ночевал в них не раз. А именно сейчас.

Что он потерял, став королём?

Охрана, привычная к местным условиям жизни, поглядывала вверх и первой заметила опасность.

– Дракооон! – раздалось слева, и Марк тоже поднял голову.

Он летел целенаправленно к ним. Стремительно увеличиваясь в размерах.

– Слезай! – Марка дернули за ногу.

Король послушно спрыгнул с телеги и оказался последним спешившимся. Охрана быстро разнуздывала лошадей, которые под резкий свист охранников разбежались в разные стороны. Но дракона эта уловка не смутила, он летел именно к людям. Тяжело бухнулся шагах в двадцати перед ними. Сложил крылья и направился к отряду.

Охрана выхватила мечи, натянула луки собираясь защищать Владыку, но тот властно отодвинул охранников и вышел навстречу дракону.

– И чего тебе надобно?

– Ахха, это ты...

– Я.

– Бесссволосая лягушшшка...

– Да, очень приятно. И это всё, что ты хотел сказать?

– Осссстаф горы в покое!

– Не трогаю я твои горы. Они как были вашими, так и останутся.

– Фффот и свали нахрен.

– А ты не жадничай. То, что под горами, драконов все равно не интересует.

– Ррррраздавлю! – дракон сделал выпад, и Марк непроизвольно отшатнулся.

– Нарываешься...

– А шшшто ты мошешь бессс своей охраны, маляффка?

Нос дракона был в полуметре от растерянного Марка. А, действительно, что он может без охраны? Но это была не мысль, это было мимолетное ощущение. За две секунды внутри Марка пронеслась гамма чувств: ярость, страх, неуверенность, гнев, холодное отрешение... И словно что-то сорвалось и рухнуло.

Марк четко, как на тренировке, шарахнул кулаком прямо в нос дракону. Причем, тело всё сделало само, вспомнив ощущение и утренних занятий, и уроки прошлого: шаг вперёд, разворот корпуса, большой палец прижат к кулаку, костяшки пальцев направлены вперед...

Удар получился на славу. Как будто в дерево врезался, аж рука заныла. Дракон взвизгнул и отшатнулся. Тут же кинулся вперёд – Марк только и успел отпрыгнуть в сторону. И пнул дракона ногой в челюсть. Тот попытался раздавить человека лапой, но Марк снова отпрыгнул, а когда дракон попытался прихлопнуть его сверху – бросился вниз, перекувырнулся через спину и ещё умудрился пнуть его обоими ногами вверх. Вскочил и вовремя перепрыгнул хвост. Уклонился ещё от двух ударов хвоста, счастливо миновал удар лапой и сам кинулся в атаку, попытавшись достать до ушибленного носа. Тут уже шарахнулся дракон, тяжело балансируя крыльями. Вот это он зря. Марк прыгнул на слишком низко опущенное крыло всем своим весом и тут же упал назад. Под ногами хрустнуло, а дракон, завизжав, как побитая собака, рванулся в сторону, тяжело и неровно взлетел. Марк сел на замерзшую грязь, наблюдая за улетающим драконом, потом обернулся к охране.

Мужики только что в голос не ржали.

– Вы чего? – удивился Марк.

Всё ещё сдерживая приступы смеха, ему ответили:

– Видел бы ты себя со стороны, как ты тут прыгал козлом...

– Ну, и прыгал, – поднялся Марк. – Зато вломил этой ящерице...

– Вломил, – согласились с ним, пряча улыбки в усах. – Марк Драконоборец. Поехали дальше!

На призывный свист начали возвращаться лошади.

– Кто будете такие? – рослый бородатый мужик оказался распорядителем работ.

– Да вот! – начал Марк на правах старшего. – Слыхали мы, что король тут кормит всех, и приехали. У нас-то разве тараканов жрать осталось, да и те разбежались.

Его обступили охранники, за двое суток сжившиеся с тулупами, и выглядящие вполне по-мужицки.

– А откуда вы?

– Та с Выселок?

– С каких Выселок?

– А шо на запад от столицы.

– И что, сильный неурожай?

– Та не... Не сильно. Но ща жрать есть чо, а по весне шо, Богу душу задарма отдавать? Так мы жинкам усё оставили и сюда. Найдётся для нас местечко?

– Есть какой нструмент?

– Ага!

Охранники показали инструмент.

– Ну, тогда так. У нас еду только за работу дают. Вы трое – вон туда, к тому, он скажет, что делать. Вы пятеро... Ну, пусть будет – в штольни. Кирки берите и вооон туда.

– Марк, не ходи, – шепнули ему сзади.

– Почему? – тихо ответил Марк.

– Там сдохнешь. Забой – это непредсказуемо.

– Ладно, – подумав, ответил Марк. Помирать под завалом, под ним же оживая – нет, он не бессмертный, которые у Олдей были описаны. Тем хоть не больно было, только звуки и вспышки в глазах. А тут после второго раза не захочешь возвращаться.

– Да я это... – сказал он. – Я лучше вон, на дорогу пойду, мостить. Не в мои годы камень крушить!

– Это сколько же тебе? – заинтересовался распорядитель.

– А почти тридцать.

– У нас и старики крушат, и ничего! – засмеялся распорядитель.

Один из выделенной им троицы ни слова не говоря перешел в пятерку камнеломов, и на этом спор угас.

Всего через час Марк расстегнул тулуп. Вчерашний ветер стих, сквозь облака иногда проглядывало солнце, а укладка и утрамбовка камней быстро согрели. Ещё через час Марк искренно мечтал об обеде. Но обеда не предвиделось ещё часа два. Иногда прерывались, когда кончался привезённый камень, тогда шли помогать передним, с лопатами ровнявшим дорогу, засыпающим ямины и делавшим насыпь. "Всё вручную, – думал Марк. – Сюда бы бульдозер и экскаватор, и работа пошла бы втрое быстрее. Да нет, вдесятеро! Во что я ввязался? Я сам не знал, каково это. Пока сидишь во дворце, кажется так просто – согнал сотню-другую мужиков, кормишь их, они тебе дорогу делают. И правда делают – вон, сколько уже отмахали. Километра четыре будет. Но это только четыре километра! А сколько их, тех километров? Мы ехали сюда почти двое суток. С приличной скоростью, и дорога мерзлая, твердая. Сколько мы будем те дороги делать? Всю жизнь? Десять поколений? Двадцать? Нет, надо срочно что-то менять. Какую-нибудь тяжелую строительную технику. Без этого – труба".

Когда раздался долгожданный звук ударов половником по железке, Марк думал, что скоро свалится от усталости. Непривычно так долго и непрерывно работать. А долго отдыхать – тоже не получается. Замерзнешь!

Еда была... Мдя. Горячей – это всё, что можно было про неё сказать. Пустая похлебка со следами жира и каша. Хорошо, хоть хлеб был хороший, но хлеба в одни руки давали два кусочка, и ни ломтём больше. Марк пытался поупрямиться, но его быстро спровадили. За обедом Марк удивился, как медленно и неохотно двигаются деревянные ложки его спутников. Сам он ел тоже без аппетита, но прекрасно понимал, что без еды он через час ножки протянет.

– Ну, как вам?

– Отвратительно! – с чувством сказал охранник, тихо оглядываясь. – Как они это едят?

– Всю жизнь! – ответил ему другой, не такой привередливый. – Привык на королевских-то харчах.

– Брррр... – и охранник снова принялся за еду.

– А ещё?

– Остальное – как и ожидалось, – ответил один из камнеломов. – В забой ты правильно не пошёл. Там, конечно, не каждый день обвалы, но завалить может в любой момент.

– А зачем вообще забой-то? Неужели нельзя камень снаружи брать?

– А я откуда знаю? Нам там сказал этот, местный, мы и пошли, куда все.

– Отлично. Что ещё?

– Тачки у них тут отвратительные, – заметил ещё один охранник. – Пока выкатишь – умаешься. И катишь же по камням, не по дороге. Потом пока на телегу закидаешь камни – упаришься.

– Понял. Всё? У меня тоже – долго телеги идут. Вы там часто отдыхаете?

– Там особенно не поотдыхаешь. Там надсмотрщик с кнутом.

– Погоди. У меня что, рабы работают?

– Не знаю, рабы или нет, но кнут сквозь тулуп пробивает. Так что самая тяжелая работа была не телеги таскать, а ему в рыло не дать.

Неожиданно засмеялись остальные камнеломы. Видимо, у них были такие же проблемы.

Хорошо, что темнеет зимой быстро. Ужинали уже в наспех выстроенном лагере возле гор. Частично каменные, частично бревенчатые лачуги и скорее навес, чем столовая. Здесь, правда, и слова такого не знали, "столовая", но с легкой руки Марка оно мгновенно прижилось. И впрямь – столы под крышей и длинные скамьи вдоль. Подходишь со своей миской, туда плюхают порцию горячей пшеничной каши, чуть сдобренной постным маслом, два куска хлеба, и иди, ешь. Воды – сколько хочешь.

Марк вздохнул и решил при первой возможности отправить десяток кораблей в Китай. За чаем.

Хорошо, хоть каша не пшенная. Пшено Марк с детства не переносил.

Ночь была холодная. Марк удивился, почему барак не топится, но прикинув несколько вариантов, понял, почему. Делать печку было долго и хлопотно. А они здесь всё равно пробудут неделю, не более. Дальше дорога утянется, и вместе с ней переедут строители. Делать печку на неделю – никто и не подумал. Тем более, что делать придётся им же, а платят, в смысле – кормят, только за постройку дороги.

Это тоже было неправильно. Уснул он поздно, несмотря на усталость, особенно потому, что кто-то очень громко храпел, а кто-то посвистывал носом ему не в такт. Проснулся, когда все уже неохотно вылезали с нагретых за ночь лежаков. Пришлось вылезать и королю. Об умывании речь даже не шла. Горячего с утра не подвали, кусок хлеба – и вперед. Работать.

Но при всём при этом – дорога строилась. Со вчерашнего дня она удлинилась шагов на двадцать. Марк прикинул объём работ, и решил, что долговато получится. Но что делать – он не знал.

Охрана проявила максимум такта и выдержки, осведомившись у повелителя – всё ли в порядке? Марк махнул рукой и пошёл к концу дороги – копать и утрамбовывать. Через полчаса ему опять стало жарко. Всё-таки в холодрыгу работать куда приятнее, чем валяться в телеге. Тем более, что их телеги тоже использовали для транспортировки камня с каменоломни и Марк только диву давался – куда ушлые охраннички девали оружие? Через пару часов он не выдержал, и решил, что всё, что он хотел – увидел. Пора и честь знать. Поэтому, разгрузив очередную телегу с битым щебнем, запрыгнул на бортик. Так как возница был его охранником.

– Куда? – спросил бдительный надсмотрщик.

– По камни съезжу! – махнул рукой Марк.

Тот хотел было что-то сказать, но промолчал. И правильно.

Поглядев, как выглядит каменоломня, Марк поразился отсутствию технической мысли у своих подданных. Они поднимали (!!!) телегу к самому выходу из штольни и нагружали (!!!) камни на неё! Это было ужасно непроизводительно. Посмотрев внутрь, он спросил подошедшего надсмотрщика.

– А почему камни берутся изнутри? Снаружи что, другой камень?

– Ты чо, деревенщина? – взъярился вдруг тот. – Учить меня вздумал?

И вытянул Марка кнутом. Точнее, попытался, так как Марк отшатнулся и удар получился больше гулкий, чем сильный. Но Марк отметил, как шатнулся к ним возница, как чуть не бросил телегу с камнями второй охранник. Отметил это и надсмотрщик.

– Вы, мужики, без обеда остаться хотите?

Марк поднял ладонь, останавливая свою охрану.

– Почто бьешь, барин? За спрос, говорят, не бьют в нос. А ты меня сразу – по спиняке. Неужто спросил дурное?

– Иди, работай!

– Дык, и пойду. Ты токма ответь, часто ли люди там гибнут?

– А тебе какое дело? Людей много, ещё придут. А кормить меньше, если завалит.

– Я что-то не припомню, чтобы я приказывал уменьшать количество работников, да ещё таким способом, – нахмурился Марк.

И тут же понял, что выдал себя. Надсмотрщик затравлено огляделся (вокруг них уже собрались все шестеро) и затравленно спросил:

– Кому приказывал?

– Да когда приказывал стройку эту затевать. Наоборот, приказывал кормить всех работников. И никому в работе не отказывать. А ты что же, народ тут гнобишь, в штольне заваливаешь?

– Да, это... А ты кто?

– Я? Марк. Первый.

– Владыка! – бухнулся на колени надсмотрщик. – Да вы что! Помилуйте, как можно? Я же не знал, вы бы хоть сказали, мы бы вам и домик организовали бы, и баньку...

– Потому и не сказал. Сколько людей погибло?

– Четверо! И то не со зла – балка не выдержала! Да вы гляньте, крепим, как не крепить? То не нарочно, я же так сказал... Думал, что мужик простой! А ему другого знать не надо!

– Почему тогда снаружи камень не берешь?

– Да то приезжал со столицы ваш инжанер, он велел такой камень класть. Вот мы и кладем. Что же я сделаю, если он внутрь горы-то уходит?

– Ладно, вставай. Уж коли я здесь, смотри. Сделайте здесь насыпь, – Марк указал, где. – И укрепите бревнами, чтобы ровный был край. А телеги пусть под него подъезжают.

Марк припомнил устройство забоя на руднике.

– Или даже сделай сюда край, чтобы доски нависали. Тогда люди будут просто выворачивать тачки, и сразу их в телеги засыпать. Всё быстрее будет.

– Можно не таиться? – спросил охранник.

– Всё. Можно. Кончаем ломать комедию.

У охраны как по волшебству появились и мечи, и луки. Надсмотрщик явно струхнул не на шутку.

– Всё. Следи за людьми, не только за работами. Чем больше у тебя работников останется в живых, тем быстрее дорогу построите. Чем быстрее дорогу построите – тем быстрее я тебя награжу. А я иногда заглядывать буду, посматривать, как вы тут...

И Марк с наслаждением оторвал бороду, свернул ее и спрятал в карман.

– Ну, пошли с кухней разбираться.

Корней долбил смерзшуюся землю с упорством дятла. Его зять, молодой и прыткий Кузьма, отгребал ее, разравнивал, подготавливая к следующей порции камней. Камни сначала насыпались кучей, потом разравнивались, а потом специальными деревянными колотушками утрамбовывались и выравнивались. Весной, когда все это растает и потечет грязью – надо будет второй раз пройтись, а сейчас и так сойдёт. Край дороги обкладывался особо крупными кусками, призванными сдерживать дорогу, не давая ей расползаться. Каждый камень крепился вбитой в мерзлую землю щепой. Забивать щепу считалось работой лёгкой, но недостойной, поэтому туда посылали либо редких девок, либо увечных.

– Чего это там случилось? – разогнул спину Корней.

– А король приехал, – отозвался Кузьма, прикладывая ладонь к глазам и прислушиваясь к гомону.

– Надо же... Пожаловал, поглядеть, как мы тут корячимся... У, бестолочь, сам бы тут повкалывал... А как же это он приехал-то? – спохватился вдруг Корней. – Мимо никто не проезжал! Неужто через горы?

– А хрен его знает. Ща узнаем. Пойдем, посмотрим?

Народ бросал работу и собирался к какому-то центру, пока невидимому, но очень заметному.

– Мужики! – вещал приехавший вчера новенький. Только почему-то без бороды. – Так же нельзя жить, как вы живете! Ну, я понимаю, кормят только тех, кто строит. Но вы же сдохнете так! Почему бараки не топятся?

– Так чего, печку класть, что ли? – спросил кто-то.

– А почему нет? Для себя же стараетесь, не для меня. Ни умыться с утра, ни ночью отдохнуть. Нет, так нельзя. Я приказываю сначала наладить быт, а потом дорогу строить. Зима длинная, успеете. А весной как будете? Вы же здесь запаршивеете и передохнете, нафига я вас тогда кормил? Короче. Приказываю завтра и послезавтра отложить дорогу и сделать нормальные лежанки, и печку сложить. Есть тут печники?

– Да я могу, вроде...

– Вот и отлично. Ты будешь говорить, где и что делать, остальные тебе будут помогать.

– А как уедем отсюда, что, бросать все?

– А зачем вам отсюда уезжать? Ну, сделаете вы десять вёрст дороги – там тоже построите какую-нибудь столовую. А жить можно и сюда приезжать. По дороге-то – полчаса, ну, час, и вы тут. А тут и тепло, и сытно. Если жалко ездить в такую даль – ну, выделите вы три-пять человек, сами решите, кого, и пусть строят дом дальше. С печкой. И каждый день строителей менять. Ну, или не менять – опять же, сами решите, я думаю. Не маленькие. Приказываю раз в неделю, не реже – выходной. С баней. С девками, уж извините, это вы тоже сами...

Мужики засмеялись.

– В выходной – кормить! Всех, кроме новоприбывших. Кому домой съездить надо – не проблема, главное, чтобы процесс не останавливался. Можно и лошадей даже брать, если свои. Но чтоб назавтра – туточки. Ещё проблемы какие есть?

– Да малек с одежонкой бы подсобить.

– Точнее. Какой одежды не хватает?

– А какой? Какая на нас – та и есть! Другой нету! – раздалось с разных сторон.

– Хорошо. Сделаем. И инженера ещё раз пришлю, пусть посмотрит, может, что посоветует.

Кузьма с Корнеем переглянулись. Вот этот мужик, который с ними вчера и сегодня камни ложил и землю копал – король? Не может быть. Хотя, с охраной, видать, важный...

– Ну, вы пока работайте, а я схожу посмотрю, чем вас кормят.

Мужики почесали затылки.

– Не! – уверенно сказал Корней. – Не король!

– Ты тоже так думаешь? – спросил его Петро, мужик огромный, но в скудоумии пока не замеченный.

– А то. Чтобы король камни таскал да землю копал? Не бывает такого!

– В древние времена, говорят, было! – подал голос другой работник.

– Так то – в древние! Но этот хоть и не король, а всё равно, наш мужик. С пониманием!

И пошли копать землю и класть камни. Поэтому не видели того, что вытворял Марк в столовой.

– Нет, это – не еда! – ярился король на кухне. – Это бурда! Этим свиней кормить, а не людей!

– А что можно с этого приготовить? – ярилась в ответ повариха, толстая баба. – Мясо жилистое, промерзшее, везут его редко. Капуста мороженная, да крупа. Что тут сделаешь?

– Да с этого можно сотню блюд приготовить! – не сдавался Марк. – А что тебе ещё надо? Морковка есть? Лук есть? Ну, масло хотя бы есть? А тогда можно приготовить всё, и вкусно!

– Вот и не буду тогда готовить! – уперлась баба. – Раз не нравится – сам готовь!

И сложила руки на необъятной груди.

Марк задумался. Да, проблема поваров – это отдельная тема.

– Ты и мужу так дома готовишь? Вот и вали отсюда. Пусть твою бурду муж ест.

Он повернулся к охране.

– Простите, ребята, придется задержаться на денёк. Не бросать же рабочих в такое время совсем без еды! Ты и ты, гоните, пожалуй, в столицу. Заодно карету пришлёте, что-то мне неохота обратно мерзнуть. Ну, и поваров надо поискать.

– А чего в столице? – подал голос надсмотрщик, стараясь выслужиться. – Да мы в любом селе найдем!

– А почему не нашёл до сих пор?

– Да как-то...

– Тогда – бегом. Бегом я сказал! Искать. И чтобы готовила хорошо, и чтобы раздавала правильно, и мужиков не боялась. Лучше двух. А я пока молодость вспомню.

Марк сбросил тулуп, разделся до рубахи и окунулся в полузабытый процесс приготовления пищи. Повариха постояла, постояла, плюнула, да и пошла, поняв, что король не шутит и впрямь не собирается упрашивать ее остаться. А то и действительно будет сам готовить.

На обед мужики окончательно уверились, что кем бы ни был этот деятельный парнишка, но королем он быть никак не может.

Ибо он лично стоял на раздаче, разливая горячие щи, выдавая свежий хлеб и накладывая рассыпчатую кашу, приятно пахнущую жареным луком.

Мужики брали еду с некоторой опаской, но ели с удовольствием, нахваливая.

– А ещё можно? – подошел кто-то за добавкой.

– А не знаю пока, – ответил Марк. – Вот как все поедят, если останется – пожалуйста. А пока всех не накормлю – жди.

– Дык, тогда не останется! – ответил работник, оглядываясь на остальных за поддержкой.

Там засмеялись.

– Ну, нет – так нет. Надеюсь, ты сам не хотел бы остаться голодным?

На ужин пришлось изгаляться, но Марк мелко-мелко покрошил остатки мяса в кашу, и получилось вкусно. Ну, лучше, чем было раньше.

Потом приехала подвода с продуктового склада. Привезли муки, немного мяса, репу, лука.

– А где масло? – набросился на возницу Марк.

– Да я ипу? – ответил он. – Шо загрузили, то я и привез.

– Как зовут тебя?

– Тимохой. А тебе то что?

– Да вот, съезжу завтра на склад, и спрошу, что тебе клали, и что ты довез.

– А езжай! – равнодушно махнул возница.

С чем и был отпущен.

К вечеру явился надсмотрщик, привез молодую девку и тетку в годах. Они подтвердили готовность варить и кормить, хотя и запросили еды для семьи. На что Марк распорядился: везти семью сюда, благо, дома завтра-послезавтра уже будут отапливаемы, а для ребятишек всегда найдётся работа. Дрова в печку подкидывать, столы прибирать, по мелочи – сбегать куда-нибудь, принести...

Все согласились, что если кормить будут хорошо, то и пущай бегают. Всё в радость, а то кроме работы ничего не видят!

А там и карета подъехала. Марк вышел из столовой, отдал последние распоряжения и пошёл к транспорту, на ходу оглядывая людей хозяйским взглядом.

Но даже он не ожидал, что все собравшиеся дружно бухнутся на колени, уперевшись лбами в землю.

– Вы чего, мужики? – ошалело спросил Марк, обозревая согнутые спины. – Не на кого молиться? Так я вам и попа пришлю, если надо!

– Не надо, Владыка! – поднял голову Корней. – И без них пока не болеем! Но тебе поклон земной, что приехал, на житье наше поглядел, да своей королевской рукой порядок навёл! Век тебя не забудем!

– Не забывайте! – кивнул Марк. – И помните, что дорогу вы не мне делаете. Себе. Самим же по ней ездить придется. Это только начало, а таких дорог по всем сёлам и весям будет. Так что делайте хорошо. Как... Как для меня.

И сел в карету.

Четверка коней резво взялась с места, и Марк, зажатый локтями набившихся охранников (двое остались транспортировать лошадей с телегами) ехал обратно.

– Ну, как вам инспекция, Владыка?

– Да, пожалуй, привыкать обратно придется, – улыбнулся Марк. – Вроде нормально. Я примерно такого и ожидал, поэтому ничего сверхъестественного.

– А представляешь, Марк, – сказал охранник напротив. – Что сейчас думают бедные начальники стройки, попав в такую катавасию?

И все дружно засмеялись.

Где-то через полчаса карета вдруг резко дернулась, возмущенно заржали лошади, и что-то гневно закричал возница. Охрана высыпала из кареты, и Марк, не дождавшись реакции, тоже вышел.

– А говорят, драконы зимой в спячку впадают, – задумчиво сказал король.

Посреди дороги, прямо перед недовольно переступающими лошадями лежала приличных размеров вонючая лепешка.

Драконы недвусмысленно показали свое отношение к строителю дорог.

Такого разочарования Марк давно не испытывал. Видимо потому, что на остальное не так сильно надеялся. А когда жаждешь чего-нибудь всей душой и при этом твёрдо уверен в достижимости цели – то и облом воспринимается особенно остро.

Оглядев лабораторию Фархада, Марк не обнаружил даже поверхностных следов химических опытов. Книжки, какие-то астролябии, карты – это всё здорово напоминало всех тех мудрецов, которых Марк только недавно исключил из своих планов.

– Очень даже занимаюсь! – бодро рапортовал Фархад. – Канешна, задача у тебя сложная, канешна! Но я решу, не бойся!

– Когда?

– Ой, как я тебе точна скажу? Вот, звезды говорят, что к лету ты получишь решение!

– Это здорово, Фархад. К лету – это очень здорово. А нельзя ли раньше?

– Как раньше? Я тебе что, волшебник? Я же всё делаю для тебя, куда гонишь?

– Вот и покажи, где ты расплавляешь соль?

– Соль расплавляю? Зачем соль плавить? Плавлю я золото и платину, вот здесь плавлю! – и Фархад показал, где. Да, действительно, плавил. Когда-то давно, ещё до приезда в Аргеаду. Видимо, когда у него были золото и платина.

– А я тебе, помнишь, что говорил? Показывал, как делать кружочки из меди и свинца...

– Владыка! – покровительственно сказал ему Фархад. – Я делал всё, как ты говоришь. Вот! – и он даже показал ему рассыпанные кружочки. И очень уверенным тоном добавил: – Это не то, что ты ищешь. Это детские игрушки. Я не стал тратить время на игры.

– Хорошо, – начал закипать Марк. – Тогда покажи мне хоть какие-то результаты! Ты уже три месяца работаешь – чего ты добился?

– Вот! – торжественно открыл книгу Фархад.

Да... Астрологи есть астрологи. Неистребимые романтики, теоретики лженауки.

– И это всё? – взъярился Марк. – Это – всё? Ты три месяца получаешь из казны полную дотацию, тебе предоставлены сумасшедшие полномочия, всё рассчитано на тебя, а ты мне картинки показываешь? Где хлор? Где результаты, я тебя спрашиваю? Где насос для сжимания газов? Где электролизная камера?

– Владыка, что ты ругаешься? Я же делаю, даже Бог не сразу сотворил Землю...

– Два дня! Два дня на то, чтобы сделать из кружочков вольтов столб! Ещё день на то, чтобы расплавить соль! Потом два месяца можно было полученный газ сжимать, сжижать, делать хоть что-то! А ты?

– А я, – степенно ответил Фархад, гордо поглаживая бороду. – А я не какой-то мальчик на побегушках! Я готовлю теоретическую базу под все, что ты сказал!