Текст книги "Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 52 страниц)

Мужчина взял кинжал, и тот исчез в широком рукаве плаща.

– А так вы не будете бояться?

– Так я не смогу сделать необдуманных глупостей. Оставлю их вам.

– Я не делаю необдуманных глупостей, молодой человек. Пойдемте дальше.

Они прошли. Через весь дворец. Вышли мимо охраны, спустились по ступенькам. Сели в карету.

– Ты можешь не ехать с нами? – спросил король.

– Не могу, Ваше Величество. Настанет момент, когда ваш друг покинет вас. И вы останетесь один.

– Иногда так хочется побыть одному....

– Я обещаю устроить вам поездку к нему в гости. Но, смотри, – обратился он к Марку когда карета поехала. – Там за его безопасность придется отвечать уже тебе.

Марк промолчал.

Он до сих пор не верил, что эта авантюра закончится без трупов. Хотя бы без его трупа.

Неужели Дракон Судьбы сегодня настолько милостив?

Перед тем, как выскочить на ходу, Марк еще раз напомнил:

– И, пожалуйста, не забудь про дракона. Я обещал ему, что на него не будут охотиться.

Провожая взглядом карету, Марк пытался понять, добился ли он хоть что-то?

Насколько это мальчишка, навсегда лишенный детских игр и обычных друзей способен услышать правду про реальный мир?

Есть ли для него реальный мир? Или вся реальность заключена в лицах придворных, а все, что их спинами – сплошная сказка?

Марк огляделся. Ночь. Время вампиров. Сзади остался королевский дворец, сейчас гудящий, словно улей. Вперед уехал несчастный король, под охраной своего удивительно честного пса. Слева лежал знакомый лес, в котором его ждали Роберт и остальные разбойники.

Марк шагнул вправо, и растворился в темноте, вливаясь в нее, легко вызвав позабытую апатию.

Дон Руадан говорил, что полезно менять привычки. А жизнь разбойника уже вошла в привычку.

8

Бывает в жизни так, что не везет. Вот не везет во всем! Причем, ладно бы – в каких-нибудь глобальных вещах. Ну, не получилось взять королевский дворец штурмом – бывает! Или охота на дракона провалилась – и так случается. Каждому ясно: не судьба. И королю, и дракону на роду написано что-то другое, а тебе, стало быть, кукиш с маслом.

Но когда идешь, идешь, и вдруг пузом в грязь – ну, причем тут судьба? Чья судьба? Грязи? Да ее по сто раз в день месят. Пуза? Да что тому пузу-то? Ну, отряхнулся, ну, выругался, и что с того?

И дальше идешь, только настроение испорчено. Идешь, и отряхиваешься постоянно...

Бывает так, что все вокруг против тебя. Казалось бы – ну, что ты сделал этой ветке? Зачем она хлестнула тебя по щеке, да еще так больно!

А самое странное – идешь после этого, и самому стыдно: зачем ты ее сломал? Росла она, и горя не знала. Нет, прошел ты под ней, ударился ею, да еще и сломал! Не одна тысяча веток сломана в жизни, почему же стыдно перед этой?

Бывает так, что посреди бела дня, прямо из-за дерева выходит тебе навстречу тот, кого меньше всего ожидаешь встретить, и сразу же понимаешь, что вот теперь – все.

Вот теперь – точно все.

Потому что если бы это были обычные какие-нибудь темные маги, то еще оставалась бы надежда вернуться, или что Учитель спасет....

А когда перед тобой стоит сам дон Руадан – то никакого возвращения не будет.

Выпьет ненавистный учитель всю твою силу – и не хватит ее на возвращение.

А выпьет, ибо куда тебе с ним тягаться, недоучка?

Марк вдохнул, прокляв тот миг, когда поддался порыву чувств, и отдал кинжал королевскому прислужнику. Сейчас было бы хоть какое-то оружие....

– Ты готов? – спросил его дон Руадан.

– Нет, – помотал головой Марк.

Хоть он был и не во сне, но все равно по-привычке не лгал учителю.

– Тем лучше, – дон Руадан поудобнее перехватил посох. – Вот теперь ты точно никуда не денешься. Слишком ты везучий.

Посох? Почему – посох? Это же просто палка! Он что, собирается его палкой забить? Ну, тогда долго ему придется стараться.

Марк очень хотел убежать. Очень-очень! Но его остановил даже не стыд, а простой житейский опыт. Он всем нутром понимал, что убежать – не получится. А погибать так глупо – просто... Просто глупо.

Да, будет больно, но придется потерпеть.

Поняв это, и приняв, он бросился вперед. Вампир ударил его посохом совсем легонько, как будто хотел остановить .Это даже не удар был, а так, толчок. Марк отбил его предплечьем, и бросился дальше. И этим ошарашил бывшего учителя больше, чем в свое время – огненной стрелой. В тот же миг шансы поединщиков уравнялись. Марк лез напролом, пытаясь не обращать внимания на удары палкой, а дон Руадан отбивался, что не приносило ощутимого эффекта. В конце-концов ему удалось подбил ноги, и Марк грохнулся, но тут же крутнулся на спине, зацепив носком вампира, и уронив уже его.

За посох схватились оба. И оба застыли, тяжело дыша, и глядя друг на друга.

– Как? – первым спросил дон Руадан.

– Что именно? – спросил Марк, выигрывая секунды отдыха.

– Как ты защищаешься? Я еще мог поверить, что твои необычайные способности помогают во сне. Но сейчас?

– А что должно было произойти? – Марк попытался ухватить посох и выдернуть их рук противника. Дон Руадан потянул на себя, и через сорок секунд Марк проиграл.

– А ты остался тем же самым... Все хочешь знать, любопытство тебя все-таки погубит...

– Любопытство. Но не вы! – Марк кинулся снова.

На этот раз вампир действовал посохом так, как надо. И буквально в три взмаха уложил Марка.

– И все-таки – я. Уж прости, конечно, но песок твоей жизни просыпался до конца.

– Ой, ладно, – Марк сел, не смотря на гудящую голову. – Вот хоть сейчас-то не надо про песок, а?

– Что "не надо"? – резко посерьезневший дон Руадан прекратил попытки убийства, и присел напротив. – Что "не надо"?

– Не надо заливать про песок! Я же видел, он не сыпется!

– Как "не сыпется"? Так Джонни не ошибся? Он сказал, будто ты ему говорил, что в часах песок не сыплется. Ты серьезно?

– А что, сыплется? – удивился Марк. – Я думал, все знают, что он не сыплется, и только прикалываются...

– Что делают?

– Ну, смеются, издеваются... В общем, шутят.

– Не сыплется... Тогда все понятно. Старый я олух... Вот почему....

Старый вампир поднялся, повернулся и пошел куда-то.

– Эй! – окликнул его Марк, вставая. – А что это было-то? Почему?

– Все ты хочешь, знать... – дон Руадан остановился. – Но я же добренький... скажу. Повезло тебе, дурачку. Я не властен над тобой, ты не принадлежишь этому миру. Отсюда и вся твоя сила... Не твоя она! Просто чужой ты... Несъедобный.

И ушел.

Марк взъерошил волосы и сел обратно на траву.

Вот так.

Чужой.

Несъедобный.

Имунная система мира в лице вампиров. Разумеется, в его мире подобного и быть не могло: раз нету магов, нету и магических паразитов. Точнее, возможно, когда-то были, раз сохранились легенды и о тех, и о других. А потом, возможно, взаимоуничтожились. Причем, возможно, маги кончились раньше, а вампиры еще некоторое время пытались паразитировать на родственных видах, но тоже долго не выдержали.

Вот и конец всем его ночным кошмарам. Конец многомесячному ужасу, доводившему до нервной дрожи, до желания пустить стрелу в ближайшие кусты. И как он кончился? Да так же, как и тогда с Лианой. Достаточно было пойти и встретиться с опасностью лицом к лицу. И оказалось, что проблема – надуманная, и самым серьезным противником был страх. Его страх. Придуманный страх. И будь дон Руадан хоть чуть попрофессиональнее – он бы выпил его страх, ибо страх универсален в любом мире, в любой вселенной.

Хотя, что он, Марк, знает о тонкостях бытия магического вампира? Дон Руадан – далеко не дурак, и опыт имеет вековой... Возможно, страх не так съедобен, как кажется. Ведь трусливых крестьян – навалом, да и среди благородного сословия трусов немало. А ищут только магов. Тех, кто умеет желать, и добиваться желаемого.

Нет, ну, все-таки! Как интересна устроена жизнь. Боишься, боишься... А оказывается, что боялся собственной страшилки! Интересно, он сбросил очередные цепи?

Марк встал, и отправился искать речку. В которой можно отстирать одежду, и смыть липкий пот недавнего ужаса.

Он присматривался на рынке к домотканым рубашкам, когда за спиной раздался знакомо недовольный голос:

– Вот ты где. Умаял же ты меня!

– Я? – обернулся Марк. – Меньше всего я хотел кого-то маять. Что на этот раз я не так сотворил?

– А это ты мне расскажи. Твой дракоша орал на всю вселенную так, будто тебя опять резали.

– Мой дракоша?

– Ну, да. Твой дракон Судьбы. Упирался, как мог, и орал. Что ты такого натворил?

– Учитель, поверишь ли – ничего! Кроме как... Ну, правда, да.

– Что "да"?

– Да встретил тут второго своего учителя....

– Которого из?

– Да этого... Ну... Дона Руадана.

– Ну, встретил. И что? Сдается мне, что ты его частенько встречаешь.

– А вы его знаете?

– Разумеется, знаю! И что?

– Ну, и он собирался меня убить.

– Аааааа! Ну... Надо же... Да, серьезно. Действительно, тут взвоешь... А почему не убил?

– Я оказался... несъедобным.

– Вот как? – маг удивленно поднял брови. – Интересно... Сам Руадан тебя сожрать не смог... Да.... Да, брат, своеобразно получается... И пока не проверишь, не узнаешь. Ладно, учту. А пока, раз уж ты мне попался.... Будешь экзамены сдавать!

– Я? Опять? А... А время на подготовку?

– Слушай, трус ты несчастный! Ты только что послал по адресу серьезнейшего в твоей жизни противника. С которым не каждый маг справится. И боишься каких-то жалких экзаменов!

– Да я это... – стушевался Марк, отодвигаясь подальше от лотков. – Я по привычке.

– Вот именно. А что там твой учитель по поводу привычек говорил? Поэтому хватит трусить, и приступай-ка, мил друг, к заданиям практическим. Щас пойдешь и стыришь кошелек.

– Что? – Марк чуть не упал от такого задания.

– Повторяю. Будешь выполнять задание на безупречность. Сейчас пойдешь, и украдешь кошелек. Как – меня не волнует. Жду тебя до захода солнца в трактире по выходу с рынка.

Вот это задание! Нет, понятное дело, что после жизни в лесном братстве проблема совести уходила на второй план. Принципиальных возражений от нее не последовало. Но вот техническое воплощение! Он же не карманник! Этому же годами учатся!

"Опять страшилка" – сказал ему внутренний голос. Неужели?

Конечно, – согласился сам с собой Марк. Учитель прямо сказал: Это задание на безупречность. Значит, он может это. Может? Может. Ну, и давай....

Как интересно меняется восприятие человека после принятия решения! Вот только что некая вещь казалась безумно сложной, почти невозможной. И сразу после этого – идешь, и делаешь. Марк и пошел. Пошел по рынку, примеряясь. Начал с малого. Там из корзины у тетки вытащил пару яиц, там с воза стащил рыбину... Примеривался и к карманам. Один раз чуть не попался, но сделал морду кирпичом, и хозяин, смерив презрительным взглядом незадачливого воришку, отошел подальше.

А потом понял.

Понял, потому что уже ощущал это состояние раньше. Понял, причем тут и безупречность, и экзамены.

Потому что внутри возникла цель. И тот человек, который двигался через толпу – он был обречен. Уже. Все уже свершилось, и Марк сейчас бы не вором, а простым исполнителем Судьбы. Это не оправдывало, не облегчало задачу, просто было фактом. И Марк никуда бы не делся, точнее, мог бы деться, но птица удачи пролетает всего один раз.

В чем состояла его удача – Марк не знал. И не собирался знать. Он пристроился за выбранным человеком, и когда тот сунул кошелек в карман, и нагнулся за товаром, просто сунул руку и достал кошелек.

Так же спокойно, как сделал бы это со своим.

И в этот момент понял, как выглядит безупречность изнутри.

– Дяденька, дяденька! – какой-то пацан теребил его жертву за руку. – А вот он у вас кошелек украл.

Доля секунды! Пока обворованный оборчивался, Марк шагнул назад, повернулся, и с независимым видом пошел меж рядом. Сделав небольшой круг, вернулся к тому же месту. На глазастого карманника, таким методом решившего избавиться от конкурента, не было и тени обиды. Но раз это событие произошло, то оно зачем-то было нужно.

Может, им нужно познакомиться?

А, собственно... Ведь не ради денег ему в руки попал этот кошелек?

– Случилось что-то, уважаемый? – подошел Марк к растерянному молодому человеку, обшаривающему толпу глазами, и непроизвольно шарящему в пустом кармане.

– Да обокрали, – со растерянной злобой ответил тот. – Вытащили кошелек прямо тут, и ведь только что тут был, да куда-то делся...

– Да, сочувствую... А как тебя звать, нищий?

– Я нищий? Ну, да, уже нищий... Хотя, не такой уж я нищий, – он вымучено улыбнулся. – Зовут меня Таркелом. Да зачем тебе это?

– Хочу тебя угостить, раз такая беда у тебя приключилась.

– Да не беда это, хотя и обидно... Нет, спасибо тебе, но отвечу отказом.

– Зря, – сказал Марк, отворачиваясь.

– Это почему это? – кинулся за ним Таркел, хватая за рукав.

– А вдруг я тот, кого ты ищешь?

– Ты? – Таркел, не выпуская рукава, зашел вперед, и оглядел Марка с ног до головы. – Не может быть! Ну, не верю я!

– Вот я и говорю, зря! – ответил недоумевающий Марк, пытаясь обойти препятствие.

– Ладно! Хорошо, идем!

"Что же я такого сказал?" – думал Марк, направляясь к указанному трактиру.

Войдя, он оглядел помещение, но Учителя не обнаружил. Еще раз огляделся, и еще раз...

Никаких следов. На миг Марк даже усомнился, в тот ли трактир зашел? Но возле рынка на углу был только этот.

Сзади грубо толкнули застывшего на пороге раззяву, и Марк отправился искать свободное место. Что же произошло? Ведь маг четко указал ему... Что-то случилось? Марк даже мысли не допускал, что Учитель мог его обмануть.

И тут же тяжело опустился на лавку, придавленный осознанием простой истины.

Не только мог, но и просто обязан был это сделать!

Ведь маг сколько раз ему объяснял, что обман – это величайшая магия. А то, что до этого ему удавалось обходиться без низкой лжи – так только потому, что кристальная правда являлась высшей формой обмана.

Что он там сказал? "Идешь учиться безупречности"? В чем эта безупречность будет состоять – не сказал. Правда, когда-то говорил, что маг всегда несет ответственность за свои действия. И за их результаты.

Вот они, результаты. Садятся напротив, и смотрят в глаза.

– Чо расселись? – раздался голос рядом. – Не баре, подавать никто не будет! А не хотите жрать – так валите отсюда.

– А и правда, – сказал Марк, вставая. – Не лучший это ресторан, пойдем отсюда.

И вышел, провожаемый взглядами.

Таркел последовал за ним. Ни слова не говоря.

На улице молчать стало уже в тягость, и Марк спросил спутника:

– А кого ты ищешь?

– Для начала того, кто спер мой кошелек.

– На, – Марк эффектно вытащил из кармана упомянутый предмет, и протянул Таркелу.

Глаза того надо было видеть.

– Ты....

– Я, я. Первого нашел. Дальше?

– Но зачем?!

– Тебе какое дело? Ты меня зачем-то искал? Вот, нашел.

– Да ты знаешь, каким трудом мне удалось... – Таркел замолчал.

– Раздобыть эти деньги? – ничуть не смутился Марк. – Так покажи, кому они достаются легко? И сейчас трудно, и через двести лет будет не легче.

– Чтоб бы еще понимал, – горько ответил Таркел. – Когда тебя от каторги отделяет всего лишь шаг, и вдруг тебя лишают последнего шанса....

Каторги? Он украл у человека последние шиши, и без них тот угодил бы на каторгу? Да уж... Развлечение ему устроил...

Кто?

Дракон Судьбы? Или Учитель? Ну, это если только они в сговоре... Однако, зачем ему попался этот парень? Какой урок он должен вынести из этой встречи?

Хотя, почему – он?

– Нам сюда, – сказал Марк, направляясь в подходящую, на его взгляд, забегаловку.

По дороге лихорадочно соображая, что делать? Что он должен сделать?

Сказать, что дальше все произошло помимо его воли – это соврать. Нет, Марк делал все сам. Но почему он делал именно так, и с чего в голову ему приходили именно эти идеи – он не знал.

Он вошел в едальный зал с такой наглостью и с такой важностью, что хозяин выскочил из-за своей стойки, устремившись навстречу гостям. Но Марк сделал эдакий вальяжный жест головой, и хозяин остановился.

Заняв свободный столик, Марк небрежно вынул золотой рулон, бросил его на стол, и приказал:

– Еды и вина.

И отвернулся.

По современным ценам на эту монетку можно было накормить всех, кто сейчас находился в зале. Разумеется, если это обычный трактир, а не ресторан "У Марка".

Золотого было жаль. Но не сильно – разбойничий опыт научил относиться к деньгам легко. Зато сейчас им принесут действительно вкусные вещи, и действительно хорошее вино.

В глазах Таркела плескалось непонимание.

– Ты... Или это тоже краденое?

– Почему обязательно "краденое"? Разве я вор?

– А мой кошелек...

– А разве я его у тебя украл?

– Но ведь попытался!

– А если бы это был не я, а кто-нибудь другой?

Таркел открыл рот, и закрыл его. Снова что-то хотел сказать, и снова не смог.

Принесли вино. Вино было очень хорошим – пилось легко, аромат был насыщенный, терпкий.

– Ты не так прост, как кажешься на первый взгляд.

– Вот и он так думает! – кивнул Марк на трактирщика.

– Так ты... Специально притворялся? Но, подожди... А деньги..

– Деньги – мелочи. Ерунда. Деньги вернутся – не сейчас, так потом. Зато трактирщик еще долго будет думать, что его посетил представитель королевской фамилии.

– Королевской?

– Ну, я не знаю, что он подумал, но судя по этому (Марк поднял кружку) – по меньшей мере. Я думаю, такое вино тут простым посетителям не наливают.

Таркел отпил, и посмаковал.

– Так ты – принц?

– Я? Нет, конечно! Я только притворяюсь.

– Притворяешься... Раскидываешь рулонами, к тебе трактирщик бегом бежит... А ко мне полчаса звать надо! Это – притворяешься?

– Конечно.

– А если вдруг он...

– Что?

– Ну, не поверит....

– И что?

– А вдруг он...

– Выдаст меня или начнет проверять? Да ну... Он же себя дураком не считает, правильно? Значит, считает себя умным. Такой умный – принца увидел, который замаскировался. Да ему и в голову не придет испортить мне маскарад! Так что мы ничем не рискуем.

Отдав должное мясу, Марк вернулся к обсуждаемой теме.

– Вообще, я не очень верю, чтобы ты так уж рисковал оказаться на каторге.

– Это почему? – обиделся вдруг Таркел.

– Слишком легко скинуть цепи, и очень много труда надо, чтобы в них попасть.

– Ты перепутал! Ты хотел сказать...

– Я не настолько пьян, чтобы путать такие вещи. Я сказал то, что хотел.

Марк отрезал еще кусочек мяса, и отправил в рот. Конечно, у него в ресторане готовили и получше. Но как давно он не питался хорошо приготовленной едой! Забытое блаженство....

Размышления прервал Таркел.

– Тебе хорошо рассуждать. Ты никогда не испытывал тягот, никогда не носил цепей... Не сгибался от свиста бича, сжимаясь, и облегченно вздыхая, когда удар достается соседу...

– С чего ты решил? – непритворно удивился Марк.

– А это видно. Это не вытравишь. Это въедается, я знаю это... И сколько лет учусь скрывать, а от взмаха все равно съеживаюсь....

Марк подумал. Вот оно что! Бывший каторжник. Возможно, беглый. Может, нет. Хотя, какая ему разница? Он сам-то.... Учитель содрал с него цепи властной и безжалостной рукой. И с тех пор лю

Оглядевшись, Марк сдвинул скамью назад, и облокотился на соседа сзади. Тот недовольно дернул плечами, но Марк сделал вид, что не заметил.

Дождался рывка за плечо, и уже в падении вызвал это ощущение.

Слабый свет факела, свист бича... Конечно, он никогда не был настоящим каторжником.

– Господин! Не бейте! Я не нарошно!

Интонации были те самые. Побитой собаки. Неизвестно, что там собирался делать этот детина с обидевшим его пьяницей, но он остановился. А Марк хватал его за руку, стоя на коленях, смотрел в глаза, и умоляюще приговаривал:

– Пожалуйста, не бейте! Не надо! Не бейте....

Все тише и тише. И так жалостливо...

– Пшел вон, ублюдок!

Марк встал, поддернул штаны, и сел на свое место. Подмигнув растерявшемуся Таркелу.

– Ну, как? Не вытравить?

– И это... Ты тоже... Притворялся?

– Как тебе сказать... Наверное, нет. Я не притворяюсь. Я живу. Когда я раб – я раб до такой степени, что нет такого дела, за которое я не умру ради хозяина. Когда я принц – я готов расшвыриваться золотом и приказывать – и мои приказы выполняются. Я могу быть даже карманником, как ты помнишь....

– Так здорово.... Вот бы и мне так же!

– Легко. Сейчас ты встанешь, пойдешь к нему (Марк кивнул себе за спину), и скажешь ему, кто я такой.

– Что сказать?

– Кто. Я. Такой. Ты понял? Встал и пошел!

– Я...

– Не думай! Не размышляй! Встал и пошел! Ну?!

На Таркела смотрел принц. Властное лицо, уверенный прищур.

– Ну?

Марк посмотрел, как Таркел обходит его, и хлебнул вина. Что он творит? Зачем?

И прислушался к тому, что происходит сзади.

– Любезный, – донеслось сзади, но тихо-тихо. – Как вы относитесь к подземельям и палачам?

Потом раздался шум, возня, и тихий голос Таркела:

– А вы знаете, кто сидит у вас за спиной?

Марк мельком оглядел зал: после его душевного выступления на них поглядывали, и сейчас некоторое количество едоков замерло, глядя на происходящее. Марк сделал рукой успокаивающий жест, и часть вернулась к своим тарелкам.

Впрочем, это могло быть на руку.

Все могло быть на руку, главное – правильно этим воспользоваться. Сегодня Марк чувствовал кураж. Поэтому перегнулся, и хлопнул соседа сзади, перед которым только что прилюдно унижался, по плечу.

– Иди сюда.

Тот пересел. Вернулся и Таркел.

– Спасибо тебе, – проникновенно сказал Марк.

– Да за что? – в голосе парня не осталось и следа гнева. Теперь там было смущение и растерянность.

– Ты очень помог короне, – серьезно и внушительно сказал Марк. – К сожалению, никак нельзя раскрывать, кто я такой, поэтому пришлось вот так изображать... А ты мне подыграл. Хвалю. Нет, стой! Никаких поклонов и так далее. Просто сидим, разговариваем... Почему бы благородным донам не поговорить, так?

Детина утвердительно кивнул, совсем растерявшись.

– Ну, и отлично. Сейчас ты спокойно пересядешь на свое место... И будешь охранять мне спину. Чтобы с той стороны никто не подошел. Возможно, что все будет хорошо, и мы разойдемся тихо-мирно. А пока – иди.

И Марк спокойно повернулся к Таркелу.

– Понял, как это работает?

– По... Понял... А что же я...

– А ты должен запомнить вот то ощущение, с которым шел туда. Когда ты не знал, что делать, как делать.... Но знал, что должно получиться. Каждый раз, когда ты не знаешь, что делать, делай что-нибудь. Главное – видеть цель, верить в себя, и... И не замечать препятствий!

Расставаясь с Таркелом и мысленно проживая все то, что с ним только что приключилось, Марк невольно вспомнил преподавателя по математике еще там, в Москве. Который частенько говорил: «Лучший способ понять самому – объяснить другому».

Он был абсолютно прав. Сейчас Марк гораздо лучше осознавал то, чему пытался научить его Учитель. Действительно, вот оно как! Просто берешь, и делаешь. А оно получается.

Так просто!

И так сложно....

Потому что постоянно мешаешься сам себе. Постоянно пытаешься сделать так, как велит неуклюжий разум, и получается соответственно...

Ну, что ж! Пойдем жить дальше, по собственным заветам!

А вокруг лежал целый мир. И не смотря на множество событий, произошедших с ним, Марк почувствовал, что по-прежнему не знает, что ему делать дальше?

Полная свобода равна абсолютной ненужности. Когда тебе доступны все пути разом – то ты не можешь выбрать ни один из них, так как выбор немедленно перечеркнет свободу. Выбрав любой из путей, ты автоматически отказываешься от всех остальных. Бедный Проводник, несладкая у него работа.

А что делать ему, Марку? Дон Руадан (опять он!) рекомендовал менять привычки. Как ни странно, ненавистный вампир въелся очень глубоко, постоянно всплывая со своими наставлениями, которые, к тому же, оказываются правильными.

Будем менять привычки. На что?

А чем живет основное население страны? Даже не так – воообще этого мира? Основное население добывает себе пропитание. Пока что Марку везло, и кормили его другие (или он сам кормил других). Почему бы и не попробовать себя простым сельским работником?

Очень простая, немудреная жизнь. Без магов, вампиров, королей. Зато надежно, всегда есть что пожрать, с кем пообщаться.... Девки, опять же, сельские не слишком отягощены нравами, и сказывают, что на летние праздники по селам вообще разврат творится...

Он ничего не умеет? Ну, неправда. Не может маг его уровня, прошедший обучение у вампиров, ничего не уметь.

Остается мелкий-мелкий вопрос.

Что скажет на это Дракон Судьбы?

Дракон ничего не сказал. Вообще. То ли все происходящее его устраивало, то ли очередной выбор Марка полностью ложился на его ответственность.

И маг-вампир окунулся в сельскую жизнь.

Которая тоже оказалась очень и очень непростой.

Никто не спешил нанимать бродягу на работу, доверяя ему, фактически, собственную жизнь. Оставишь такого ночевать – а утром проснешься с перерезанным горлом. Ну его! Лучше прогнать от ворот, оно спокойнее будет.

Марк не расстраивался, привычно окунувшись в отрешенность. Дважды совершенно неожиданно везло, и его пускали к себе на ночь вдовушки. Марк с благодарностью вспоминал единственный урок Мартына, и пользовался случаем на все сто. Но жить у вдовы ему совершенно не улыбалось (почему – он и сам не мог объяснить), и шел дальше.

Бывало, что его нанимали разово на спешные работы – починить ворота, привезти песку, накосить сена, расплачиваясь только едой. Марка это устраивало. Он вообще поражался тому, как отрешившись от любых желаний, можно получать удовольствие от текущего состояния дел.

Когда ничего не хочешь, то устраивает все. Можно с равным удовольствием спать на роскошной постели с крестьянкой, на сеновале, или под деревом. Можно поесть хлеба с молоком, борща, или жаркого с кашей – или остаться голодным. Когда нет критериев – все происходящее может доставлять равное удовольствие.

Это было очень счастливое время. Марк непроизвольно вспоминал самые первые дни обучения у Учителя: он заставлял его описывать все ощущения, которые только испытывал. Сейчас это получалось автоматически. Точнее, что-то внутри просто отслеживало текущее состояние, без напоминания. Прекрасный внутренний контролер. Тот самый, наверное, который и пытался разбудить Учитель, когда заставлял знакомиться со своим телом.

Сейчас знакомство вышло на новый, принципиально новый уровень. Сейчас Марк видел. Обонял. Чувствовал. Он знал, что запахи вокруг – настоящие, и учился ими пользоваться. Если пахло грозой – надо было искать укрытие. Если пахло цветами – надо было ловить наслаждение. Если пахло бедой – надо было просто встать, и пойти дальше. Сейчас косьба из нудной и унылой обязанности превращалась в пару часов восторга, а вечерняя еда из стремления заткнуть голод становилась тончайшим наслаждением.

Мир нравился Марку, и было очень похоже, что это взаимно.

В один из дней бродяга-разнорабочий наткнулся на зрелище необычное, и явно не предназначенное для чужих глаз.

До замка, поднявшего свои шпили над деревьями, было еще очень далеко. И вдруг возле самого края леса – заборчик. Низенький, затейливо изукрашенный – явно не от врагов, а исключительно удовольствия ради. Хозяин замка был не просто богат, а сказочно богат, раз позволял себе такую роскошь.

За заборчиком была лужайка с несколькими далеко отстоящими друг от друга деревьями. Посреди ровной, густо застеленной травой лужайки учитель наставлял нерадивого ученика.

Марк не слышал отсюда слов, но того, что было видно – вполне хватало. Сухонький пожилой наставник полусидел, опираясь на какую-то высокую подставку, а перед ним длинный юнец, с едва пробившимися усиками, осваивал нелегкое искусство фехтования мечом.

Он раз за разом повторял движение, и даже издалека было видно, как ему скучно, неохота, и вообще надоело все.

А вот отпускающий редкие комментарии наставник был неощущаем. Настолько, что Марк непроизвольно напряг вампирские способности. Если бы не редкие движения головой и губами, то можно было бы спутать его со статуей. Но не потому, что он был каменно неподвижен, а только потому, что у него не было никаких эмоций по поводу своего ученика.

Эмоций?

Марк вызвал внутреннего инспектора. Он чувствует чужие эмоции? Нет, если закрыть глаза, то никаких внешних раздражителей не появляется. Если стоять, закрыв глаза, то вообще непонятно – есть там кто-то на полянке, или нет? И что делают?

Зато если открыть...

Глядя глазами Марк явно видел больше, чем раньше. Просто потому, что увидел, как изменилось настроение ученика, переходя в гневное, и что его учителя это забавляет.

Чуть-чуть.

Ровно настолько, что бы высказать что-то неприятное, так как юноша вдруг махнул своим мечом, и....

Нет, не бросил. Но вогнал в ножны. И чуть отвернулся.

Марк перескочил через заборчик, и направился к ним.

– Добрый день, уважаемые... – он зачем-то на восточный манер сложил руки перед грудью, и поклонился.

И немало удивился, когда абсолютно равнодушное изваяние наставника вскочило, и поклонилось ему в ответ.

Особенно удивился тому, что обратил внимание на качество этого поклона. Старичок поклонился мастерски. Идеально. Марк не нашел бы слов для описания, но точно был уверен, что поклон получился отточенным, выверенным, и что он это заметил.

– Я прошу у вас прощения, мастер, я случайно подсмотрел за тренировкой, я не должен был... Позвольте мне попробовать, мастер?

– Попробуйте, юноша, – ответил наставник доброжелательно, делая широкий жест.

Марк повернулся к ученику, и отметил, как напряглись у него губы, когда он протягивал ему ножны, подавая меч.

Рукоятка удобно легла в ладонь. Все-таки хороший меч от плохого отличается всем: и весом, и ощущением, и даже тем, как он лежит в руке. Вот просто чувствуется, насколько этот меч – хорош. И явно, что это всего лишь тренировочный, кто бы ему дал коснуться прославленного или просто боевого меча!

Внутри все холодно сжалось. Дыхание автоматически стало правильным, ровным. Внутри потекли осязаемые ручейки, раздвигая плечи, сгибая колени.

Марк взял меч так, как ему казалось со стороны.

– Локти ближе, – бросил наставник. – Чуть вперед.

Марк поправил стойку, покачался, пытаясь поймать ощущение. Вроде бы – поймал.

– Не центр, но самый кончик, – сказал наставник.

А Марк понял. Не разумом – ибо сказано было не разуму. Тело чуть качнуло локтями, проверяя баланс клинка. И неловко взмахнуло руками, пытаясь начертить дугу самым кончиком меча.

– Выше и резче, – прозвучала команда. – И зад не отклячивай, ты не лошадь.

Зад? Марк попробовал взмахнуть мечом еще раз, и понял, что имелось ввиду. Действительно, задница вихляет. А почему? Слишком вперед наклонился? Чуть присесть, и еще один взмах...

Сзади раздался смех. Обидный, издевательский... Это смеялся пацан, у которого получалось ничуть не лучше.

– Скажите, мастер, – обратился Марк к наставнику. – А что предполагается делать этим ударом?

– Ты можешь разрубить горло под шлемом. Или выбить чужой клинок. Или вернуть равновесие.