Текст книги "Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 52 страниц)

Генерал раздувал ноздри и молчал.

– Приказываю начать военные действия против роммов. Скажем, через две недели. Хватит вам?

– Просто так?

– А просто как? Как надо начинать войну? Что для этого требуется?

– Требуется причина!

– Мой приказ для вас основательная причина?

– А тебе зачем?

– А вот это, генерал, не ваше дело.

– Вы не можете принимать такие решения в одиночку!

– Хорошо. Что для этого требуется? Собрать общегородское собрание? Бить в колокол и спрашивать народ? Так это, вроде бы, для защиты. А что до войны – то эта война будет тоже учебная. Тренировочная.

– А на том конце об этом знают?

– А зачем им об этом знать? Если у нас хорошая армия – мы повоюем, победим и вернёмся. А если плохая – то зачем мне армия, а? Вот и решите, готова у меня армия через две недели выступать на войну? Идите, генерал, я разговариваю с людьми. А кто у вас там виноват с этим складом – разберитесь, будьте столь любезны, и доложите мне.

– А что это? – с любопытством спросил Марк, наблюдая, как слуга заливает в лампу густую желто-зеленую жидкость.

– Ворвань.

– Как интересно...

– Что ж тут интересного?

– А где ее берут?

– Покупаем в Хландии.

– Огромное спасибо! – с чувством сказал Марк недоумевающему слуге. – Ты навёл меня на некоторые мысли...

Назавтра слуга понял, что действительно навёл Владыку на некоторые мысли. Но благоразумно не стал афишировать собственное участие в делах королевства.

– Где берут ворвань? – спросил Марк на очередном малом заседании.

– Ну, где?.. – ответили ему. – В Хландии покупаем.

– А они где берут?

– Хландия имеет самый развитый китобойный промысел, поэтому у них с ворванью проблем нет.

– Я понимаю, что у них – нет. А у китов?

– А киты тут причем?

– А их, господа, убивают. Сотнями.

– Ну и что?

– А то, господа, что киты – кончаются.

– Пока что не кончились.

– Пока что. Но я надеюсь, вы хотите, чтобы ваши дети могли полюбоваться этими прекрасными существами?

– Тоже мне, прекрасные существа!

– Вы когда-нибудь видели живого кита?

– Нет, Бог миловал.

– Понятно. И поэтому вы поставили себе цель истребить их с лица Земли, чтобы (не дай Бог!) кто-нибудь другой не увидел?

– Владыка, да мы тут причем? Охота на китов – древнейшее занятие, и пока что они не перевелись!

– Да, но с древнейших времен на китов охотились с лодок! Добывали одного-двух исполинов в год, и этого хватало на прокорм всей деревне, а то и двух! Не было "развитого китобойного флота"! Не было продажи ворвани по всему миру!

– И что вы предлагаете? Запретить охоту на китов?

– Вообще-то – да. Пока они ещё остались, и пока есть надежда, что их популяция восстановится, а не исчезнет бесследно в ближайшие сто-двести лет. Но просто запретить охоту на китов я не смогу – в нашем королевстве нет выхода к морю. Зато могу запретить продавать ворвань. Мы не будем пользоваться китовым жиром для освещения комнат.

– Но, Владыка! Вы же не хотите скатиться в средние века? Не будете же освещать дома факелами?

– А что, других вариантов нет?

– Лучше ворвани – нет! Она долго не портится, легко перевозится, горит почти без копоти, ровно. Подумайте, ну, что вам до тех китов?

– Мне? А кому дело до тех китов? Преподобному? Он, небось, и сам ворванью пользуется. Поэтому я запрещаю продажу ворвани на территории нашего государства. Все!

– Марк! – вмешался другой придворный. – Даже если так – то телегу пальцем не остановишь! Вместо того, чтобы добиться запрета на ворвань и спасения милых твоему сердцу китов, ты добьешься прямо противоположного. Будут покупать исподтишка. Втридорога. А значит, поток контрабанды увеличится и продавать её к нам будет выгодно. Бесполезно! Только хуже сделаешь!

Марк на две минуты задумался. Все правильно говорят. Так же в его мире пытались бороться с наркотиками. А это мысль!

– Хорошо. Ладно. Тогда я не запрещаю продавать ворвань. Пусть продают, сколько хотят. Я запрещаю ее покупать.

Вельможа аж крякнул.

– Это как?

– А так. С любого, покупающего ворвань – содрать кожу и вытопить жир!

– А не круто берешь, Владыка?

– А почему с кита – можно, а с тебя – нет? Я не думаю, что кит всю жизнь мечтал, чтобы приплыли китобои, забили его и пустили на ворвань и мясо.

– Может, ещё и торговлю говядиной запретить? И курятиной? И вообще охоту на дичь?

– Ни в коем случае! – Марк сделал вид, что не заметил подначки. – Про охоту тут все понятно: она и так частенько запрещена. Для большинства. В частности – в королевских лесах. Иначе бы дичи не осталось. Коров, кур и так далее люди разводят сами. Вот! Пожалуйста! Разводите китов, и этих можете забивать.

Раздались сдержанные смешки.

– Ну, раз вам самим смешно, то вопрос закрыт. Итак, объявить народу, что вступает в силу запрет на покупку ворвани в любых количествах. Для всех слоев населения. Нарушителю...

– А чем лампы заправлять будем?

– А придумайте! Вот и... Ага... Тогда так. Объявите, что запрет на покупку ворвани будет, скажем, с весенних праздников. А до этого времени объявляется конкурс на лучший ее заменитель. Кто найдет заменитель без моей подсказки – получит сто рулонов золотом. Кто с моей подсказкой – десять рулонов. Если мне чей-то проект ещё понравится – тоже без приза не оставлю. И к весне чтобы мне была технология получения заменителя и первые опытные образцы. Кстати, обмануть меня не удастся. Я знаю, что такой – есть, и сделать его несложно. Если чуть-чуть подумать и напрячься. Все свободны, господа.

7

Она появилась в его жизни внезапно. Как банально звучит эта фраза и как банально она соответствует действительности!

К балу готовились заранее. Мажордом очень извинялся и говорил, что осенний бал – это традиция, и если остальные балы можно как-нибудь перенести или реорганизовать, то Осенний Королевский Бал – это многолетняя традиция, и его знают все в Аргеаде и далеко за пределами.

К счастью, организация Бала за эти десятилетия так же была отлажена, и поэтому от короля ничего особенного не требовалось. Кроме, разумеется, участия.

И балетмейстер очень старался.

– Ножку вперед, трам-па-па, по-во-рот, трам-па-па, полегче, Марк, полегче, и вот тут чуть присесть, спину, спину ровнее! И... И коленки чуть раздвиньте, а то жаба жабой получается!

Он даже не ругался. Но было совершенно ясно, что ни одного танца к октябрю Марк так и не выучит.

Когда балетмейстер уяснил, что Марк и не стремится именно танцевать на балу, к нему вернулся нормальный цвет лица. Кажется, учитель танцев всерьёз опасался за свою карьеру и тёплое место.

Зато для Марка королевский бал стал грандиозным испытанием. Булгаковская Маргарита хотя бы знала, за что страдает. Ну, хотя бы догадывалась.

Марк же страдал по обязанности.

– Баронесса Анжю с дочерьми Викторией и Александрой! В сопровождении кавалергарда Румпштурмфюля!

Звучит музыка, они обязательно сделают реверанс, кавалергард отдаст честь, им надо кивнуть, улыбнуться, иногда – сказать пару слов.

– Граф удельного графства Рыбацкого, кавалер ордена синицы, дважды лауреат чемпионского титула, сэр Арчибальд Рыбацкий! С женой Анастасией, дочерью Агнессой и сыновьями Карлом и Рюком!

Улыбнуться, кивнуть, сказать пару слов.

И так – почти час! Бедная Маргарита! Хотя, что на Дракона пенять – всё-таки это какой-то час. Потом можно отойти, попить водички, и заботливые слуги тут же сотрут пот со лба и быстро-быстро напудрят, чтобы не блестело.

Потом мажордом объявляет танец, играет оркестр, и пары сходятся и расходятся, а тебе можно немного посидеть. Правда, на троне, на виду у всех, но рядом присаживается балетмейстер, и ты уже не выглядишь пугалом. А выглядишь вполне себе занятым королем, который обсуждает гостей, и это уже они, сколько бы их ни было, чувствуют себя неудобно.

Как же! Ведь сейчас сам король с самим балетмейстером обсуждают, как кто танцует!

– А вот эта парочка, обратите внимание, ваше величество, как они двигаются! И вот видите, он так ещё придерживает ее за ручку. А вон та корова думает, что поворачивается просто изящно, и хотя к технике нет никаких претензий, но выглядит уморительно! А вот ещё гляньте, Ваше Величество, на эту девчушку. Видно, что занималась старательно, и преподаватель попался хороший, но ещё стесняется, поэтому некоторая неловкость – она даже придает эдакий шарм. Трам-па-ра-ру-рам, и... поклон.

Марк тоже аплодирует.

После танца можно спуститься со своего насеста и принять участие в общих разговорах. О чём может разговаривать новоявленный король со знатью, про которую и знать ничего не знает? И вежливые и заботливые подданные, щадящие нервы своего встрепанного короля не выходят в своих беседах дальше выражения своих восторгов и чудесной осенней погоды.

Она появилась внезапно. Без объявления. Но при этом вызвав маленький бурунчик людского внимания. К ней поворачивались, её обсуждали, хотя она шла сквозь людской муравейник рассеяно, иногда замедляя шаг, чтобы кивнуть или ответить.

Красное с черным.

Хотя нет, скорее, малиновое или бордовое. Не слишком яркое, и на фоне остальных нарядов вообще казалось, что женщина облачена в траур. Но вот эти темно-багровые тона платья, просвечивающие сквозь черную паутину, наброшенную сверху – исключали всякую мысль о попытке испортить чужой праздник своим нелепым нарядом.

Наряд был тщательно и аккуратно подобран – как по тонам и оттенкам, так и по воздействию на окружающих.

Она посмотрела на Марка и...

И скользнула взглядом дальше. Кому-то улыбнулась и направилась туда.

– Кто это? – спросил Марк стоящего рядом старичка.

– Не могу знать, Ваше Величество! – ответил тот. – Но, согласитесь, очень эффектная женщина!

Пока Марк разыскивал глазами мажордома и собирался пробираться к нему с вопросом "Почему без объявления?", тот объявил мазурку.

Можно было не влезать на свой трон, и Марк прислонился к колонне, глядя на танцующих.

– Ваше Величество предпочитает наблюдать со стороны?

Ах, этот тон! Голос не слащавый, но и не издевательский. Легчайшая доля иронии, замешанная на участливом интересе.

Вблизи незнакомка оказалась ещё прекраснее. Причем, красота эта была кукольной. Тщательно оштукатуренное лицо, подведенные брови, а губы только чуть тронуты краской, так, что и непонятно, настоящий цвет или всё-таки усиленный? Внимательный взгляд тёмных глаз оттеняется тщательно уложенной прической. В ушах – малюсенькие сережки, на щеке – то ли родинка, то ли "мушка".

Ни единого изъяна.

– Да... – не нашелся, что сказать Марк.

– Разумно для правителя. Но не слишком рационально для мужчины. В конце концов, многие из этих девушек ехали в такую даль именно для того, чтобы хоть раз в жизни станцевать с королем! Об этом будут потом внукам рассказывать. А вы лишаете их такого удовольствия!

– Король танцует, как корова под седлом, – нашел в себе силы признаться Марк. – Не думаю, что им будет приятно танцевать с таким кавалером.

Дама посмотрела на Марка очень заинтересованно, ничуть не уязвленная или ошарашенная таким замечанием.

– Вот оно как... А знаете ли, сколько некоторые из них тратят на учителей?

– Я тоже мог бы потратить на учителей, но у меня и так хороший учитель. Будь у меня чуть больше времени – и я бы научился танцевать не хуже них.

– Ах, вот оно что... Ваше Величество мечтает быть лучше всех?

– При чем тут это?

– При том, что если для Вашего Величества это не критично – то разве это серьёзная травма мужскому самолюбию, если окажется, что девушка, потратившая годы и годы на обучение – танцует лучше короля? Как вы думаете, что доставит ей большее наслаждение – убедиться, какой прекрасный танцор король, или понять, что она умеет лучше?

– Не знаю, – Марк ошарашенно смотрел на пары совершенно другими глазами. – Я никогда не задумывался об этом.

– Неужто? Ваше Величество, а вы вообще бывали счастливы?

– Конечно. А почему вы об этом спрашиваете?

– Ох, не напрягайтесь так! – она тепло рассмеялась и похлопала Марка по руке своей мягкой черно-красной перчаткой. – Я люблю быть счастливой, и мне будет чрезвычайно обидно, если король этой державы окажется несчастным. В конце концов, если правитель несчастен – чем он может поделиться со страной, кроме несчастий?

– Много чем! – твердо ответил Марк. – Опять же, минус на минус дает плюс.

– Не всегда, – мурлыкнула она. – Если выкопать яму в яме – станет ли она горкой?

– Ого! – изумился Марк. – До такого я бы не додумался.

– Ваше Величество быстро ориентируется. Но со мной эти мелкие трюки проворачивать не обязательно. Разве что в учебных целях.

– Я ничего не проворачивал! – смутился Марк. – Я сказал правду. Я действительно не думал, что яма в яме – это как раз и есть минус на минус.

– Значит, не всё потеряно! – решительно сказала дама. – Я покину вас ненадолго, ибо танец кончился. И всё-таки рекомендую вам хоть один танец сегодня да станцевать. Как умеете.

Несмотря на разумность слов странной посетительницы, Марк так и не решился. Как представит, что выходит сейчас и все глаза смотрят на него...

Нет уж. Переживут они без счастья.

Потом было угощение. И после него гости начали разъезжаться. Не все, но многие. Объявили очередной танец. Марк заметил краем глаза приближающуюся тень.

– Всё-таки не стали...

– Не стал.

– Марк... Да вы боитесь!

– Да, боюсь! – тряхнул головой Марк. – Выглядеть посмешищем среди своих гостей – не самый большой повод для счастья.

– Да, пожалуй, – нельзя было сказать, смеется она или серьезна. – Но счастье правителя – первостепенный долг его подданных. Да и для остальных – тоже. Марк, могу я попросить вас проводить меня?

– Куда?

– Я покажу.

– Что я должен для этого сделать? – отлип Марк от колонны. Отказать было даже сложнее, чем согласиться.

– Возьмите меня под локоток. Вот так.

Дама крепко прижала ладонь Марка к своему боку и плавным шагом направилась через весь зал к выходу.

А там повернула направо, и парочка элегантно поднялась по лестнице на второй этаж.

Поворот, проход по коридору, ещё поворот.

– И куда мы идём? – остановился Марк, осознав, куда его ведут.

– Марк, а ты красавчик! – хихикнула дама, тоже остановившись. – Тебе никто не говорил об этом?

– Говорили. Многие. И всё-таки, при чем тут моя спальня?

– Я не думаю, что Ваше Величество предпочтет уютной спальне холодный коридор. Мы так и будем стоять, или вы проведете меня внутрь?

Марк стиснул зубы, но довёл её до двери, кивнув страже, вошёл и закрыл дверь.

– Мне кажется, или вы напрашиваетесь на ночь со мной?

– Причём не скрываю этого! И еще, красавчик, ты знаешь, как тебе повезло? Нет, ты не знаешь, но, к сожалению, ты такой охламон, что если я даже скажу тебе, то ты не поймёшь!

И она танцующим шагом пошла по спальне, зажигая свечи, опуская гардины на окнах – как у себя дома.

– И всё-таки, сударыня, скажите, не мучьте меня.

– Меня зовут Хелена.

– Хелена? Хмм...

– Но можешь звать меня Коко, или Зизи...

– Фу, какой кошмар!

– Согласна. Эти дурацкие прозвища из великосветских будуаров тебе совершенно не пойдут, Марк.

– Как-то быстро вы перешли на "ты".

– И тебе советую сделать то же самое! – она остановилась рядом с ним.

– Так что же вы... Ты... Хотела мне сказать? В чём мне повезло?

Она хихикнула, чуть отвернувшись и прикрыв рот рукой в перчатке.

– Мне не нужна твоя корона! Представляешь? Девять из десяти тех теток, что приехали сегодня к тебе на бал, мечтали бы бросить своих мужей, женихов, суженных – и отдаться тебе за такую мелочь! За корону они готовы были бы сносить любые твои капризы, недостатки, тем более, что стирать и готовить придётся не им. И тут – я! Понимаешь? И мне не нужна твоя корона. Поэтому не бойся меня, владыка земель, я не буду докучать тебе слишком долго.

– Я уверен в этом, – серьёзно сказал Марк.

– В чем?

– В том, что если буде... шь докучать – то через недельку-другую с тобой случится какое-нибудь несчастье.

– Я примерно так и предполагала. А я люблю жить, и поэтому такая дурацкая кончина совершенно меня не устраивает. Но полчаса ты можешь мне уделить?

– А надо?

– Обязательно.

– А я хочу этого?

– Обязательно.

– Не уверен.

– Марк... Если ты хочешь что-нибудь потрогать, то это несложно сделать. Смотри!

Она взяла его ладонь и положила себе на грудь. Декольте у платья было неглубоким, но под тканью хорошо ощущалась упругость женской плоти.

– Отлично. А другую руку можно положить вот сюда. Руки мужчинам всегда мешаются, поэтому лучше их чем-нибудь занять.

– И можно хватать ближайшую сиську, лишь бы занять руки?

– Но этим всегда можно оправдаться! – серьёзно ответила Хелена. – И если дама вдруг воспылает неправедным гневом, то это даст ей возможность передумать.

– Неправедным?

– Конечно. Ибо любая дама мечтает, чтобы ее грудей коснулись руки короля. Хотя и не всегда. Кстати, если протянуть руки дальше, вот так, то меня можно обнять.

– И?

– И не надо себя бояться, Марк. И меня – тоже. Я ничего тебе не сделаю.

– Точно?

– Ничего плохого. Да, прижми меня к себе, это тоже приятно. А если потянуть вот здесь, то бантик развяжется, и шнуровка поползет. А дальше можно снять платье и посмотреть на то, что ты хочешь.

– А я хочу?

– А это не важно, красавчик. Ты мужчина, поэтому сам не знаешь, чего ты хочешь. Но сегодня за тебя хочу я. Это так приятно, когда мужские руки снимают с тебя платье, когда взгляд его скользит по тебе, и я не в силах описать, какое это наслаждение – чувствовать его возбуждение от тебя.

Платье миновало естественные преграды и соскользнуло на пол. Разумеется, никаких лифчиков. Но то, что не было и трусов...

Тело было под стать всему остальному. В мигающем, переливающемся свете свечей тени становились резче, подчеркивая контуры и выпуклости.

– Вот, – проворковала она. – А теперь если ты разрешишь себе не стесняться, и согласишься с тем, что я тебе нравлюсь, тогда то, что происходит здесь (она провела рукой) – окажется естественным и даже желанным. Ты не поверишь, сколько мужчин поменялись бы с тобой сейчас.

Марк полностью согласился с ней, подхватил, увлек на постель. Раздеваться не стал, и всё закончилось быстро.

Быстро и неинтересно.

Почему-то сейчас Марк чувствовал что угодно, только не удовольствие. Было раскаяние, опустошение, легкая брезгливость...

– Мммммм, – оценивающе сказала Хелена и села рядом. – Иногда можно и так. Так иногда даже интересно. Бурно, неожиданно. Быстро. Но – не слишком часто. И – под настроение.

Внутри все сразу же расслабилось, и раскаяние испарилось.

– А сейчас, Ваше Величество, я вас покину, – Хелена подняла с пола платье. – Не потому, что вы мне надоели или я мечтаю удовлетвориться с другим, а просто для того, чтобы оставить вас наедине с вашими мыслями. Я думаю, вам куда проще будет разобраться с ними без меня.

– А куда пойдешь ты?

– О, это совершенно не проблема! Если бы я, подобно уличным девкам, хотела бы получить удовольствие, то спустилась бы сейчас в конюшню к конюхам или в казарму к солдатам. Но не волнуйся, красавчик, после такого сомнительного удовольствия приходится долго приводить себя в порядок, а я слежу за своей гигиеной. Поэтому короне не грозит получить уличную потаскушку со всеми вытекающими и втекающими проблемами, и я лучше уделю внимание той самой гигиене. Чего и вам советую, Ваше Величество. Надеюсь, мы ещё увидимся.

И она выплыла из комнаты. Даже шнуровку за спиной завязала сама.

Марк сидел в полном обалдении. Да уж... Если бы такая женщина захотела бы стать королевой...

Собственно, она уже была бы ею.

Так что права по всем пунктам – не так это и страшно, ему повезло...

Значит, рекомендации к гигиене тоже обязательны к исполнению.

И срочно проверить завтра – не колдунья ли? А то, может, он уже попался, и хоть спать не ложись?

– Просыпайся, соня!

Марк открыл глаза, готовый вскочить, и вставать сразу расхотелось.

Хотелось валяться на чистых, хрустящих простынях под шелковым одеялом и млеть от того, что волосы ерошит женская рука.

– Стража у дверей совсем распустилась, – пробормотал Марк.

– Ну, что ты, такие вещи во дворце распространяются быстрее пожара. Я вчера вошла с тобой, а вышла одна. Не сразу. Ну, что ты хочешь от людей? Или тебе неприятно, что я пришла без вызова?

– Мне приятно! – Марк поймал ее руку, и прижал к щеке. – Но мало ли...

– Стража, не пускающая женщин к своему повелителю по утрам и вечерам должна быть примерно наказана. Долгое воздержание и потакание своим страхам приводит правителей в угнетенное состояние духа, а без своевременного лечения ипохондрия может принять тяжелые формы мужеложства или хуже того, получится маньяк. Я скажу тебе, что маньяк – это особо желанная добыча для опытной женщины, но вот именно с опытными они как раз и не желают иметь дела. Так что и тут никакой взаимности. Однако, пора вставать! Тут вот тебе умывание принесли, я помогу тебе.

– Эй, эй! Я не одет?

– Правда? – она откинула одеяло. – Действительно. Так это же здорово!

– Погоди! Ой, что ты делаешь! – Марк задыхался от смеха. – Я ещё не сходил в туалет!

– А вот с этим придется подождать, – промурлыкала она.

Такое роскошное утро просто обязано было закончиться какой-нибудь великой гадостью. Марк уже внутренне смирился с этим, но, видимо, лень и раздолбайство свойственны не только людям, но и Дракону Судьбы, и пока что все было хорошо. Ожидавший его на площадке мастер Стэнли не сказал ни слова упрека, сразу перейдя к разминке и упражнениям. Правда, после такого утра заниматься было лень...

Но, возможно, Хелена была права, и такие слухи разносятся по замку быстрее света, так что строгий учитель был вполне осведомлен о причинах расхлябанности своего ученика и делал на это поправку.

Почему-то это совершенно не трогало. всё-таки королевская жизнь имеет свои недостатки. И один из них – это постоянная открытость. Все о тебе всё знают, от того, что ты ел на завтрак, и до того, как ты пукнул.

К такой открытости жизни тоже ещё надо привыкнуть. Наверное, у потомственных королей она не вызывает никакой тяжести, привыкли с детства, а Марку было тяжеловато.

Постоянный самоконтроль "на публику". А то потом стыда не оберешься.

А все мысли направлены на вчерашнее. Как бы там ни было, а Марк действительно был благодарен Хелене за то, что она с ним сотворила.

Наверное, это был лучший выход из ситуации. То есть, возможно, когда-нибудь Марк встретил бы свою любовь. И, может быть, как об этом писалось в многочисленных любовных историях, у влюбленных настолько бы "сорвало крышу", что такие мелочи как положение, опытность и мнение окружающих перестали бы что-то значить.

Но до сего дня Марк не испытывал подобных чувств, и что-то подсказывало ему, что чем дальше – тем больше недоверия он будет ощущать к любой женщине, подспудно ожидая того, что вчера прямо озвучила Хелена.

Что женщина будет терпеть его, улыбаясь и шепча ласковые слова, так как бриллиантовая корона на голове – достаточная плата за любые бытовые неудобства.

Сейчас же это внутреннее напряжение спало. Гнойник был вскрыт с минимальными проблемами для больного.

Поэтому сразу после завтрака Марк вызвал Генриха.

– Очень мало информации, Марк, – сразу же приступил к делу глава спецслужб. – Но вся для вас интересная. Не является шпионкой, так как и наши, и не наши ребята пытались ее завербовать. Некоторым удалось переспать с ней, и остались в полном восторге. Но информация о ее сексуальных привычках разнится, что может свидетельствовать либо о широте взглядов...

– Спасибо, я не про это. Меня интересует – не ведьма ли?

– Неизвестно. К официальным магическим родам не принадлежит. Содержанка.

– В смысле?

– В смысле, что ездит по разным городам и живет у того или иного богатого человека от нескольких дней до полугода. После чего уезжает к следующему.

– Ага, понятно. Но – не ведьма, не колдунья, не замечена в тайных обществах?

– В тайных обществах не замечена. На счет всего остального ручаться не могу.

Белый монах тоже не сказал большего.

– Могу только поздравить вас, Ваше Величество.

– С чем?

– Эта женщина умудряется не врать. Редчайший для женщины талант.

– Хм... Спасибо, это интересная информация. Я подумаю.

Вечера Марк ждал с тоской и дрожью. Что будет? Придет сама или придется ждать ее? Как вести себя? Сразу "занимать руки" или сначала побеседовать? А как ее целовать? А как вообще что-то с ней делать?

Такие житейские вопросы, которые с каждой женщиной будут актуальны по-новому.

Глупый Марк! Вроде бы достаточно уже пообщался с людьми вообще и с этим человеком в частности.

– Добрый вечер, красавчик!

– Почему ты называешь меня красавчиком?

– А почему бы и нет? Ты мне нравишься.

– Тогда я буду называть тебя Зизи.

Она засмеялась.

– Придумай для меня какое-нибудь свое прозвище.

– А почему не звать тебя по имени?

– Оно мне не нравится. Да, его дали мне родители, но это не значит, что я должна им восхищаться.

– Тогда будешь просто Лена.

– Лена... Короче и проще, да... Это что-то значит для тебя?

– В моем мире Лена было простое и обычное имя.

– Разумно. Марк, что ты так боишься? Ведь я не укушу тебя! Ты можешь потрогать меня в любом месте.

– Ну, не знаю. Как-то оно...

– Ты не уверен в себе? В чём именно? У тебя же всё работает прекрасно!

– Я боюсь, – честно признался Марк. – Что сделаю что-то не так.

– Запросто, – согласилась девушка. – Если ты будешь делать что-нибудь не так.

– А как делать "так"?

– Да просто делай! – она пожала плечами. – Делай то, что ты хочешь, и всё.

– И всё?

– Конечно!

Марк некоторое время ещё раздумывал.

Потом задрал на ней платье и опустился на колени.

– Что-то не так? – спросила она спокойно через некоторое время.

– Видимо, да, – ответил Марк, вставая.

– Значит, это не то, что ты хочешь.

– Видимо, да.

– Но и процесс проб и ошибок может доставлять массу удовольствия. Можно я тебя пощекочу?

– Ай! Ой, Хелена... Лена... Ленка, прекрати, твою мать!

– Тогда повернись на живот. Сейчас, подожди, расстегну... А так – приятно?

– Да.

– А так?

Марк ощутил легчайшее дуновение, прокатившееся по спине. Потом вдоль лопаток прошелся холодный ветерок и сразу после этого – горячая волна.

– Так очень приятно.

– Вот видишь. Можно делать что-нибудь, не зная заранее, но сам процесс узнавания может доставлять удовольствие. Попробуй ещё раз. Я здесь, рядом с тобой, и никуда не денусь.

На этот раз Марк отпустил себя, позволив не торопясь и без метаний просто осмотреть то, что ему хотелось.

Гладкость кожи ее плеч. Форму и ощущение грудей под ладонями. А заодно – как на ней сидит платье? Почему не скатывается, не обнажает груди? Не давит ли?

– И нечего этого стыдиться, – вдруг сказала Хелена. – В конце-концов, женская одежда для того и делается, чтобы привлекать вас, мужиков. Конечно, смотри! Заодно поучишься снимать.

– И надевать.

– И надевать, если тебе это приятно и интересно.

Дальнейшие полчаса прошли в приятной возне, которая хотя и не имеет прямого отношения к сексуальным утехам, но доставляет обоим особое удовольствие – общение и взаимопонимание.

Хелена лежала перед ним – открытая, доступная и без малейших следов стеснения. Марк вдруг ощутил, что и сам давно уже не стесняется – ни ее тела, ни своего.

– Если ты хочешь сделать со мной что-нибудь, сейчас самое время.

– А что? – он провел пальцем у нее по животу.

– Что хочешь.

– А если я захочу вскрыть тебе пузо, выпустив наружу все кишки?

– Если бы это действительно доставило тебе удовольствие – можно было бы и попробовать.

– серьёзно? – изумился Марк.

– Да, хотя такое удовольствие и смертельно опасно, но, как я уже сказала – опытной женщине маньяк только в радость. Только надо, чтобы ты действительно этого хотел. Разве ты не замечал, что взаимное удовольствие позволяет получать наслаждение от чего угодно? Если приятно обоим – то радость доставит всё, от совместной конной прогулки и простых поцелуев до вскрытия живота. Но ведь тебе это совершенно неинтересно, красавчик. Я же знаю, что у тебя гораздо более простые желания.

После исполнения простых желаний Марк лежал, обнимая ее, и думал.

– Ты удивительно честна. Как тебе это удаётся?

– О, Марк! Женщина может быть сколь угодно честной. Это совершенно не мешает ей обманывать.

Марк засмеялся.

– Ты не колдунья?

– Ведьма? Нет, не больше, чем любая другая женщина. Ты знаешь, в чем наша сила?

– Знаю. В вашей слабости, которой вы пользуетесь лучше, чем кто бы то ни было. Но как ты решилась на то, чтобы залезть в постель к королю?

– Ах, эти условности... Король такой же мужчина, как и конюх. И в постели ещё неизвестно, кто кому даст фору. Не расстраивайся...

– Я не расстраиваюсь. Я согласен.

– Поэтому мне неважно, король этот конкретный мужчина, или купец, или повеса.

– Тогда – почему?

– Всё тебе надо знать. Ну, хорошо, я отвечу. Только положи руку вот сюда и вот так делай. Хотя, не знаю, насколько это то, чего ты ждешь. Мне просто нравится.

– И всё?

– Ага. Правда, простой секрет? Я делаю то, что мне нравится, и поскольку мне это нравится, то остальным ничего не остается делать, как тоже радоваться.

– Но почему – со мной? Ведь в зале было, наверное, уйма других кавалеров, которые могли бы доставить тебе и большее удовольствие!

– Потому, что я – не единоличница. Мне неинтересно получать удовольствие одной. Ведь один всегда меньше двух! А когда получают удовольствие двое – это же вдвое приятнее! Те, кто были там, в зале, максимум могли бы подергать попкой, лапая меня повсюду и говоря стандартные комплименты. Даже на одно удовольствие не тянет. А ты – совсем другое дело. С тобой интересно и вполне даже приятно.

– А как ты узнала, что со мной будет приятно?

– Конечно, я не знала... Ааа... Да... Но почему бы и не попробовать? А как видно? Не могу это объяснить. Я просто вижу. Наверное... просто... опыт...

Потом они опять лежали.

– Мой учитель, – разоткровенничался Марк, – учил меня, что все вокруг вертится вокруг наших желаний. Ты желаешь сексуальных утех и, наверное, тебя бы назвали потаскушкой, если бы ты не делала все так безупречно.

– Не расслабляйся, красавчик! – Хелена провела пальцем по его носу и губам. – Ты сейчас похож на всех остальных мужчин. Я никогда не могла понять, почему после такого простого действия вас тянет на откровенность? Если бы у тебя было бы хотя бы десяток таких, как я – ты мог бы выгнать всех своих палачей.

– Я не о том откровенничаю, – попытался вывернуться уличенный и пристыженный Марк. – Это я могу рассказывать кому угодно и когда угодно.

– Тогда рассказывай, – она прижалась щекой к его груди.

– Нет, не знаю... Это было такое чувство... Я всё никак не могу поверить, что ты не колдунья.

– А тебе так хочется этого? Ты жаждешь свалить на мое колдовство собственную похоть?

– Похоть? Нет. Я прекрасно знаю, что я мужик, и как все мужики желаю женщину. Это понятно и естественно. Но меня тянет к тебе изнутри! Мне не хочется, чтобы ты уходила. Всё моё тело жаждет, чтобы ты была рядом. Чтобы была рядом всегда.