Текст книги "Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 52 страниц)

Кади, взойдя на ступеньки, встал рядом с оппонентом, и перебил гул толпы надтреснутым, но очень звучным голосом.

– Конечно, господин Марк желает, чтобы его заведение было признано лучшим. Я его понимаю. Но, разве это так?

Волнение в толпе повторилось. Раздавались крики и "за" и "против" и вообще ни о чем.

– А ты, значит, считаешь, что это не так? – обратился Марк к кади.

– Что считаю я – это не важно, – ответил тот. – А как ты можешь доказать, что ты выиграл спор?

– А у меня лучший ресторан в городе! – объявил Марк на всю площадь.

– У меня – тоже! – откликнулись из толпы.

– И у меня! – раздался другой голос.

Люди засмеялись.

"Вот и началось самое интересное в этом шоу" – подумал Марк, пытаясь унять дрожь в коленках.

Сначала он пытался делать упор на оформлении. Мол, самый красивый. Но кто-то из владельцев трактиров не согласился. Мол, дешевка, фуфло. Зато у него – самый старый и многолюдный.

– Иди, иди сюда, – помахал рукой Марк.

А когда тот поднялся на ступеньки, сказал:

– Говоришь, самый многолюдный? Сколько народу ты кормишь ежедневно?

– Да несчитано!

– А у меня – считано! – Марк предъявил пухлую книжку с записями. – Все сосчитано и записано. Любой день.

– Двадцать восьмого октября! – крикнул из толпы кто-то.

Марк быстро перелистал страницы.

– Ни одного посетителя! – сообщил он.

В толпе засмеялись.

– Зато, скажем, тринадцатого февраля – сто семнадцать человек за день.

– А у меня каждый день места все заняты, – сказал трактирщик.

– А сколько у тебя столов? Девять? И за каждым может уместиться максимум шесть человек. Но обычно – три, четыре. Не так? Итого, от пятидесяти до семидесяти человек. А у меня за день проходит от ста и выше клиентов. Еще аргументы?

– Это вы, Марк, должны предъявлять аргументы – сказал кади.

– Нет уж! Я аргумент предъявил. У меня – самый лучший ресторан. Вот и оспорьте это.

Потом разобрали меню. Марк брал оригинальностью и вычурностью кушаний. Тут уже собравшиеся на площади высказали свое "фи" – мол, некоторые вещи жрать невозможно. Хотя салат "оливье" все признали достойным восхищения. Но зато в других заведениях города можно поесть самые обычные, привычные вещи. И пиво хорошо – в одном месте, вино – в другом, а в третьем – дешевле. По поводу "дешевле" Марк проигрывал практически всем трактирам города.

– Зато у меня играл свадьбу сам градоправитель!

– А у меня он ужинает каждый день! – сказал еще кто-то.

Марк вопросительно посмотрел на балкон.

– Ну, не каждый день, но часто. Сюда ходить ближе, – ответил с балкона градоправитель.

– Зато свадьбу заказал именно у меня! – настаивал Марк.

– Это еще не повод называться самым лучшим, – ответствовал кади. – А я бы у тебя не заказал ни за что. Дорого очень.

– Хорошее стоит дорого, – убежденно сказал Марк, и спор чуть не перерос в потасовку на площади.

– А у меня, зато, самый широкий выбор вин! – сказал очередной трактирщик.

– Зато ты вышибал меняешь, как перчатки, – раздался знакомый голос.

– И что?

– А господин Марк, пока я болел, лично ко мне приезжал, проведывал, и даже деньгами помогал. А ты хоть раз кому из прислуги доброе слово сказал?

Марк узнал голос. Надо же, какой неожиданный аргумент. Он-то ездил вовсе не для того, чтобы показаться добреньким.

– Личные качества господина Марка вне всяких сомнений, – подал с балкона голос градоправитель. – И его хорошее отношение к прислуге, и его патологическая честность, и стремление вывести обычную еду в ранг искусства. Но личные качества – это еще не ресторан. А мы обсуждаем не самого Марка, а его ресторан.

Марк мысленно выругался. Половину аргументов градоправитель зарезал на корню. Ладно.

– Вот вы говорите – дорого, дорого! Зато у меня – самый доходный ресторан в городе. Можете опровергнуть? У меня – все записано. Когда, сколько, сколько заплачено в казну города. Кто может еще предоставить свои данные?

– Доход – это не показатель лучшести! – ответил кади.

Спор затягивался. На каждый из аргументов Марка кади находил ответ. При этом он ловко уходил от самого принципа спора, не указывая на тот единственный параметр, по которому ресторан может быть признан самым лучшим в городе, но и отвергая любой, предложенный Марком. Тот уже стал тихо беситься, понимая, что кади именно к этому и ведет, когда в толпе сзади раздался хохот.

Спорщики повернулись туда. Толпа потихоньку раздвигалась, и чем ближе приближались те, кто пробирался сквозь людское месиво – тем громче раздавался смех.

И передние быстрее расступались в стороны, давая дорогу необычному отряду.

К самым ступенькам городской ратуши нестройной колонной маршировали нищие. В обносках, в рванье, но с самым решительным видом.

Засмеялись все, исключая кади. Тот почему-то скривился так, как будто съел лимон.

– Ну, что? – со смехом обратился к нему Марк. – Разве это – не доказательство? Покажи мне еще хоть один ресторан, за честь и славу которого вступились даже нищие? И мне говорят, что у меня – дорого! Да последний нищий нашего города может у меня отобедать! Ну? Скажи, что это – не показатель, покажи еще хоть одного, за которого нищие выйдут на площадь, за которого вступятся все, от градоправителя до последнего нищего?

– Градоправитель не вступался! – язвительно ответил кади.

– Вступался, вступался, – ответили ему с балкона. – Все уже, сколько можно юлить? Признавай уже, что проиграл.

– Расписки! – повелительно сказал Марк, протягивая руку.

Тот с величайшей неохотой выдал свитки, явно запасенные по другому поводу.

– Купец первой гильдии Пабло Коэльо! Есть такой? Нету??? Прям таки нету, не пришел? Ладно!

Марк демонстративно порвал расписку, и пустил ее по ветру.

– Сеньор Кристомато де ла Ваэнсо! Что, тоже нету??? Ну, Бог ему судья!

Марк называл фамилии тех, с кем спорил, и толпа, радостно гомоня, оглядывалась в поисках спорщиков. Никого.

– Значит, и впрямь мой ресторан лучший! – кричал Марк, разрывая очередную расписку. – Ибо не ради денег все это затевалось, а ради престижа! Так, что осталось? Менес Дубощит! Тоже нету?

– Это почему это меня нету?

Холеный красавчик с тем же презрительно наглым выражением на лице взошел на ступеньки.

– Меня пока никто не мог упрекнуть в лицемерии или бесчестии. Не сможешь и ты. Поэтому мне плевать, что там думают какие-то нищие. И тогда я не верил, и сейчас не верю тебе, пришлый оборванец. Хотя признаю, что ресторан ты отгрохал шикарный. Но скажи перед всеми людьми, сам-то ты как думаешь? Создал ли ты лучший ресторан?

И замолчал, глядя на Марка с эдакой хитрецой.

– Нет! – помолчав, сказал Марк. – Я не создал лучший ресторан. Я создал лучший ресторан в городе. На сегодня. Но я знаю, что он будет еще лучше. Я уже делаю еще кое-что, чтобы и простые работники могли поесть, быстро, вкусно, и недорого. Чтобы нашлось у меня для каждого чем накормить, и чем удивить. Но пока что этого нет.

Менес легко бросил на стол звякнувший мешочек, и сказал:

– Я в проигрыше в любом случае. Я сказал тогда, что через год у тебя не будет никакого ресторана. А ты – самый лучший.

И спустился со ступенек.

Обалдевший Марк развернул пергамент, пытаясь разобраться в почерке кади. Он совершенно упустил из виду именно эту расписку. Действительно, так и было.

– Бывают же такие люди! – восхищенно сказал он толпе.

– А я предлагаю, – встал на балконе градоправитель. – Чтобы нашего дорого Марка не называли проходимцем и оборванцем, за заслуги перед городом и достойное поведение присвоить ему звание купца третьей гильдии. Как вы думаете, достоин?

Единогласное "да" толпы был ему ответом.

Чего ты хочешь? Часть 2

1

Костер потрескивал, разгоняя чернильную ночь. Марк сидел, и ворошил палочкой угли.

– Лиана! Хинтер далеко?

– Рядом, – отозвалась Лиана, и перевернулась на бок, подставляя теплу брюхо.

– Рядом, рядом, – подтвердил маг, появляясь из темноты, и бросая возле Марка мешочек.

– Надо было тебе обдирать ни в чем не повинные растения? – пробормотал Марк, высыпая принесенный улов.

Похожего – много. Но ничего конкретного. Все-таки он не художник, и прекрасно представлял себе нужный куст только на грядке. Точнее, легко мог представить себе лет пять назад. Сейчас он был не уверен в собственных воспоминаниях. Вроде бы, листья были изрезаны. Но насколько глубоко? Или просто бахромка возникала за счет формы листа? Сколько было листьев на одном черешке – три? Пять? Не так, как у акации, это Марк помнил. А точнее?

– Конечно, я обделил местных червяков, лишил приюта десятка два бабочек, да еще какой-нибудь местный житель сорвет для своей жопы не этот конкретный лист, а другой.

– А жопа тут причем? – Марк даже не оторвался от рассматривания коллекции листьев.

– Подтирать.

За эту неделю он успел привыкнуть к спутникам, и разнузданность и вульгарность Хинтера его уже не шокировала.

Хотя, она никогда его не шокировала. Просто у Марка до сих пор не вязалось в голове, как можно быть таким раздолбаем, пофигистом и матерщинником при такой должности.

Хинтер был магом. Магом настоящим, без всяких там. Со всеми атрибутами.

Включая собственного дракона.

Когда во дворе его ресторана приземлился дракон....

Сначала у Марка зачесалась грудь. Только потом – любопытство. Визгу и суматохи дракон вызывал не меньше, чем, наверное, вызывал бы в его родном мире. Хотя местные, по логике. должны были бы драконов знать получше.

А на драконе сидел маг. Слез с загривка, съехал по подставленной лапе на землю, и огляделся.

– Не покормят ли здесь усталых путников?

– Посетители в меню не входят! – твердо сказал Марк.

Чем заработал удивленный взгляд.

– Я что, заказывал посетителей?

– Ты – нет. Но зверя своего предупреди, что людей здесь не подают, поэтому пусть не облизывается.

– А она что, облизывалась?

– Нет, но лучше заранее предупредить, чем потом вынимать у дракона из пасти чужие руки-ноги.

Посетителей днем было немного, и Марк мог уделить время хозяину живого дракона лично. Хорошо, что драконам мясо жарить было не обязательно, поэтому его кормление обошлось кухне очень дешево. Сам маг заказал много и вкусно. Марк принес ему заказ, уставил стол тарелками и бокалами, и спросил:

– Не помешаю?

– Нет, присаживайся. Можешь даже пожрать со мной.

– Благодарствую, едой не обделен, благо, весь этот ресторан мой.

– А, твой? Ничо так. Нормально. Жрачка вкусная.

– А куда путь держите, господин маг?

– Да так, шляюсь по свету, мням-мням, буль-буль, себя показать, на других нассать.

Показная развязность мага задела, но мысль, зреющая в нем, была важнее.

– И как, часто ли попадаете?

Маг оторвал голову от бокала, и удивленно уставился на Марка.

– Да ты, я смотрю, шутник! Молодец!

И снова погрузился в еду.

– А подработать не хотите, господин маг?

Обращение тоном, которым к нему обращались селяне, было каким-то фальшивым, натянутым. Но маг то ли привык, то ли не заметил.

– А чо за работа? Клопов не гоняю, сразу предупреждаю.

– Да сущие пустяки, – натянуто улыбнулся Марк. – Смотаться на ту сторону Земли, и привезти оттудова мешок-другой... Кое чего.

Маг допил компот и только потом поднял на него удивленный взгляд.

–На кой хрен?

– Видите ли... Там растет одно растение... Я знаю, как приготовить из него полсотни вкусных блюд. А здесь оно не растет.

Маг задумчиво поковырялся в тарелке.

– Надо с Лианой посоветоваться. В конце концов, если мы согласимся – ей тащить.

Марк так до сих пор и не разобрался в отношениях драконицы и мага. Они вели себя сдержано-вежливо, общаясь дружески, и даже заботясь друг о друге.

Но дракон тогда говорил, что если дракон магу служит, то за чешуйки. Получалось, что Хинтер прямо таки ходячая благодать. Большая часть огромного тела была уже покрыта чешуей. Но, с другой стороны, те же маги чешую у драконов отбирали. Марк пока не видел этого процесса, но подозревал, что одним транспортом тут дело не ограничивается.

Тогда, почти неделю назад, Марк даже не представлял, в какую авантюру он ввязывается. На утро Хинтер заломил цену – пятьсот рулонов. Такие деньги у Марка были. Пока – были. Но это были огромные деньги! Это была половина долга. Отдать их за пару мешков картошки... Было очень соблазнительно. Тем более, приключение мнилось очень простым и быстрым: перелететь океан, накопать картошки, и обратно.

Оказалось, что перелететь океан и на "Боинге"-то непросто. А уж на драконе...

Перед отправкой Марк был жутко озабочен. Надо было отдать приказания и составить планы. Назначить себе замену, договориться о поставках, о сменах поваров и официантов, о возможных спорах, хранении денег и еще уйме мелочей.

Неожиданно в предстоящее мероприятие вмешался Кесеф.

– Марк, вы собрались дать деру не отдав мне долга?

– Что вы, господин Кесеф! Всего лишь в командировку за товаром!

– Нет, нет, нет. Пока вы не вернете всего долга – никаких командировок.

– Но позвольте!

– Не позволю.

– Я что, заложник?

– А вы думали, что вы свободный человек? Пожалуйте, возвращайте мои деньги, и чувствуйте себя свободным.

– Но я же и еду зарабатывать для вас деньги!

– А если с вами что-нибудь случится?

– У вас записано, что ресторан, фактически ваш.

– Я не ресторатор, поэтому запрещаю вам это сумасбродство. Вот отработаете свой долг – и на здоровье.

– У меня записано, – холодно сказал Марк, – что вы не будете мне мешать возвращать вам долг любым способом.

– Это что, возврат долга?

– Именно. Да, странным способом, но у меня записано "любым".

– Это не возврат долга. Это бегство от него.

– Не докажете.

– Докажу!

– Вот когда вернусь, будем разбираться, было ли это бегство, или нет.

– Тогда процент увеличивается! За риск!

– Ничего подобного! Никакого риска, и никаких процентов!

Пришлось отдавать дополнительные распоряжения по безопасности: Кесефа гнать, не обслуживать, на его провокации не поддаваться, и вообще.

Вечером заглянул губернатор.

– Вы не политик, Марк.

– Да. Не политик. А что?

– Нельзя так с Кесефом. Он же вас с говном сожрет.

– С какой стати? Я что, делаю...

– Марк...Вы же понимаете, что Кесеф – это мешок с деньгами. А вы жадничаете.

– Я не просто жадничаю. Я согласен платить за работу. Когда он ссудил меня деньгами – мы договорились об оплате, и я честно выполняю свои обязательства. А тут он только мешает! У меня сбывается мечта всей жизни!

– И все-таки, он прав. И я вынужден запретить вам это путешествие. Пусть едет кто-нибудь из ваших слуг. Наймите профессионала, пусть летит он. Заплатите, в конце концов, этому магу. Зачем самому лететь?

– Послушайте... Вот как вы отнесетесь к заданию "Пойди туда, не знаю, куда, принеси мне то, не скажу тебе что"?

– А вы скажите.

– Да не могу я сказать! Сам я знаю, как оно выглядит. А описать – не могу. А если мне привезут не то? Привезут мне гору не того, я выложу сумасшедшие деньги, и что мне потом делать? Нет, если хочешь сделать что-нибудь хорошо – сделай это сам. И еще. Помните, как вы просили у меня рецепт салатика? Вот я лечу за тем самым овощем, которого и не хватает.

– Ох, Марк... Хоть вы и не политик, но переспорите и самого Кесефа. Это так важно?

– Важно? Да этот старый хрыч трясется над этой жалкой тыщей, как будто она у него последняя!

– Марк, я человек не бедный, даже очень... Но и я не выброшу тысячу рулонов просто так.

– Через десять лет этой картошкой будут засажены поля половины континента. От голода будут спасены тысячи и тысячи голодных людей. А он тут над тыщей золотых кружочков трясется! Нет, я – лечу.

Утром Марк вышел одетый в толстые штаны, две куртки, шапку, и с перевязанным шарфом лицом. Хинтер оглядел его, и спросил:

– Что, уже летал на драконе?

– Нет, – честно ответил Марк. – На драконе – нет.

Марк подавал тюки, которые маг крепил на спине Лианы. Тюков было много. Одежда, палатки, еда, посуда, оружие. Еда для дракона. Питье для дракона. Марк поглядывал на драконицу, лежащую пластом, и закрывшую глаза. Что работники, что посетители, что просто окрестные жители смотрели на все это, но близко не подходили. Ни у одного даже не было поползновения потрогать или погладить огромного зверя. В конце концов маг все упаковал, привязал, и уложил. Лиана открыла глаза, поднатужилась, и встала. Проверила лапы, подергала спиной. Подставила лапу Марку. Тот с замиранием сердца поднялся по этому трапу, ухватившись за руку Хинтера. Сел за его спиной, упершись спиной в тюки. Помахал своим, посмотрел, как машут ему, провожая.

Лиана с трудом, неторопливо вышла на дорогу, и потрусила к тракту. Марк в это время осваивался с седлом. Это было совершенным чудом – седло на дракона. С ремешками креплений для ног, и даже подобием спинки. На тракте драконица перешла в галоп, и развернула крылья, забила самыми кончиками, а потом резко прянула вверх.

Взлет, конечно, был резкий. Марк еще подумал, что о детях надо было бы позаботиться раньше, а теперь неизвестно, будут ли.

А потом был просто полет. Кончики сапог задевали бока дракона, мерно бьющего воздух за спиной. Потоки воздуха в лицо смешивались с движениями крыльев, качало так, что Марк даже усомнился, а вдруг у него есть морская болезнь? Но за первый день его так ни разу и не вырвало.

Часа через три, когда Марк отсидел себе все, что можно, первый раз приземлились.

– Ну, как тебе первый полет на драконе? – усмехнулся Хинтер, помогая страдальцу слезть на землю.

– Лиана! Ты – герой! Тащить всю эту гору и даже не пикнуть ни разу!

– Спасибо, – ответила драконица, и пошла пить. Пила долго. Потом упала, и осталась лежать, тяжело дыша.

– Вообще-то, – делился впечатлениями Марк, – мне казалось, что мы ей мешаем.

– Еще бы! – хохотнул Хинтер. – Все-таки драконы не приспособлены для перевозки пассажиров.

– Нет, я не про это. Ей не груз мешался. А мы.

– Вот и я про то же.

– Не знаю, как объяснить. Я подумаю.

И подумал. Вечером они ночевали в какой-то деревне, где мага принимали так же подобострастно и робко, как поначалу к нему относился и сам Марк. А корова для Лианы обошлась в сущие пустяки. Сам процесс выдачи еды прошел на редкость просто. Мычашую и упирающуюся корову вытащили из коровника, после чего драконица дернула головой, и корова перестала мычать. Лиана оттащила тушку в кусты, и занялась ужином, а люди пошли в хату.

На утро груз по-новой укладывали на спину.

– Здесь не давит? – спрашивал Марк.

– Нет, – равнодушно отвечала Лиана.

– А здесь?

– Нет.

– А тут не перекашивает?

– Перекашивает.

Марк передвигал сверток в другое место, помогая Хинтеру привязывать. Как ни странно, тот не возражал против его общения со своим драконом.

А потом Марк раскатал палатку, и накрыл весь груз, привязав растяжки палатки везде, где только можно было.

И снова – разбег и тяжелый взлет. Груза пока не уменьшилось ничуть.

– Убирай нахрен ты сссвою тряпку, – первое, что сказала Лиана на следующем привале.

– Мешает?

– Не то ссслово! Она сссадолбала меня хлессстать по боку!

– А что же ты раньше не сказала?

– Ты полетай, и похоффори, я поссмотрю.

Марк пожал плечами, и собрал палатку.

Океан показался к обеду, и Лиана опустилась на берег. Размяла лапы, подождала, пока ее разгрузят. И отправилась купаться.

– А мы что будем делать?

– Отдыхать. И дрыхнуть. Завтра нам лететь через океан, тут Лиане карты в руки.

– Мы с пути не собьемся?

– Если ты не сильно забыл карту, и если здесь она совпадает с тем, что ты помнишь – то все будет нормально.

Разбили палатку, и переночевали в ней. А когда утром Марк начал ее сворачивать, драконица неожиданно сказала:

– Не убирррай. Просссто привяшешь ее полушше.

У мага на мгновенье отвисла челюсть.

В общем, на этот раз с погрузкой затянули. Оказалось, что теперь важно, где что лежит. Важно, чтобы можно было дотянуться до еды, воды, и прочих мелочей. При этом палатку надо было привязать так, чтобы она весь груз укрывала, не терла, не болталась, а Лиана встряхивалась, и говорила, где что исправить.

В результате получилась не совсем аэродинамически совершенная укладка, но все-таки торчало значительно меньше.

Ведь доступ к указанным предметам должен был остаться.

А потом Марк окунулся в сказку, да не в ту.

Лиана старательно хлопала крыльями, под ними медленно тянулись однообразные ряды волн. Где-то через часа два она первый раз выгнула голову назад, немного сбив полет, и Марк понял, почему об этом были сложены сказки.

Хинтер выхватил кусок мяса, и вложил своему транспорту в пасть. Дальше драконица летела, на ходу жуя мясо. Через полчаса она затребовала другой кусок. Еще минут через двадцать выгнула шею в другую сторону, и Марк впервые увидел поилку для дракона в действии.

И так – целый день. Ветер, еда, вода. Иногда Лиана минут на пятнадцать-двадцать переходила в планирующий полет, и снова била крыльями.

К вечеру Марк испугался. Бежать целый день не сможет даже очень тренированная лошадь. А Лиана мчалась вперед и вперед. И под ними – вода, садиться некуда, отдохнуть негде. Оставалось надеяться, что драконица правильно рассчитывает свои силы. Сами люди тоже несколько раз ели и пили, но Марку надоело все это до невозможности. Однообразные волны внизу, ветер, неудобная поза, даже невозможность вытянуть ноги. Про туалет лучше не рассказывать.

Дважды Лиана отдыхала на каких-то вулканических островках. Садилась на вершину, свешивала крылья, и висела так. Тогда можно было слезть, размяться. Даже привычному магу путешествие давалось нелегко. На втором и переночевали.

И снова – размерено бьющие воздух крылья, ветер в лицо, и голодная Лиана только иногда поворачивается, чтобы попить.

Земля показалась, когда уже почти стемнело. Раскинулась отсюда и до горизонта.

Все-таки долетели.

И вот теперь оказалось, что местный аналог Америки еще не освоен европейцами, а поэтому вожделенная картошка затерялась в тысячах других растений.

И найти ее – совсем не просто. Картофельных полей здесь нет.

Утром Марк вдруг обнаружил, что остался один. Ни Лианы, ни Хинтера не было. Встал, разжег костер, позавтракал. Вспомнил вот такие вот утренние процедуры еще во времена ученичества, когда он знакомился со своим телом. И отстраненно подумал, что вообще-то никто не отменял этих занятий. И, вообще-то, он и сейчас такой же пентюх, как и был до встречи с магом. Не с этим, а с Учителем.

Задумавшись об этом, Марк вдруг понял, что Хинтер ему не нравится. Какой-то он был маг... Странный. Хотя то, что маг – не отрицалось. Например, когда Марк выложил ему все подробности планируемого путешествия, он кивнул, вынул мешочек с черными пластинками, на которых были вырезаны белые знаки, разложил на столе, и начал спрашивать. Глядит на свои пластинки, и вопросы задает такие, как будто просматривает страницы в книге. В конце-концов сказал, что эта авантюра закончится удачно, стало быть, он согласен.

Марк впервые в жизни видел, чтобы гадатель не требовал с клиента деньги за свои предсказания, а сам принимал решения на их основе. Это внушало уважение и доверие.

После завтрака Марк занялся привычным уже делом. Осмотром местной флоры. Он пытался представить себе, где мог расти картофель в диких условиях? Под деревьями? В принципе, может быть. Почему нет? Конечно, он-то видел его на полях, но в диких условиях полей картофеля не бывает. Мог ли он расти на лугу? Мог! Запросто! Хотя лугов с картофелем Марк тоже не видел. В общем, единственно, где не мог встретиться картофель по его понятиям – это в горах и в пустыне.

Надо же было связаться с задачей, которая имеет массу возможных решений? Оттуда, из ресторана, казалось все так просто! Слетал, накопал, и вернулся.

А на деле?

– Фьюить! – сказал кто-то над ухом.

Марк оглянулся, и обалдел.

На него смотрело строгое, чисто выбритое лицо, раскрашенное в полоски. Полоски были из яркой краски и сажи. В руках лицо держало копье.

Поодаль стояло второе краснорожее лицо, с луком.

Связывать его не стали. Но под бдительным надзором стражей направили в сторону стоянки. Как они могли пропустить эту стоянку – было уму непостижимо. Несколько десятков вигвамов (Марк надеялся, что название правильное), женщины, дети, воины...

Костры.

Как можно было пропустить это скопище местного населения? Да с высоты Лиана должна была увидеть это за десять километров!

Черт побери, да где же она сама?

Пока Марк шел по селению индейцев (настоящему селению настоящих индейцев!) у него засосало под ложечкой. В голову полезли нехорошие мысли. В конце концов, или Хинтеру, или драконице могло просто надоесть таскаться за ним, копаясь в листьях и земле, и они могли его просто кинуть.

Во всех смыслах.

Половину денег Хинтер уже получил, и непонятно было, почему не сделал этого раньше. От жадности? Возможно. Но любая жадность имеет предел. Так что оставалось надеяться только на себя.

Когда его привязывали к столбу посреди деревни, под насмешки юного населения и вполне конкретное внимание местных красоток, Марк неожиданно подумал, что ему, собственно, абсолютно все равно, где жить. Там его ждал ресторан? Да, но и долг с Кесефом впридачу. Здесь не было ни долгов, ни ресторана. Но если только правы книги Фенимора Купера (или хотя бы Сат Ока) – то всерьез над врагами здесь издеваются только в том случае, если враг очень постарался. А поначалу больше пугают. Значит, можно привыкнуть, научиться жить и этой жизнью...

В конце концов, может же так случиться, что...

И тут Марк обалдел вторично.

До него дошла простая истина, что сейчас у него есть реальный шанс воплотить в жизнь свою детскую мечту. Как все подростки после упомянутых книг он мечтал попасть в подобный лагерь, и вместе с краснокожими воинами участвовать во всех опасностях, боях и сражениях, радоваться победам или скорбеть при поражении, проявляя чудеса выносливости и твердости духа!

И вот, пожалуйста. Получите и распишитесь. Ваша мечта выполнена, юноша. Да, через много лет, да, в другой обстановке. Но – оно?

Оно.

Мимо просвистел топор (томагавк?) и хрястнул в бревно над левым глазом. Крошки дерева осыпались по щеке. Марк посмотрел вперед – перед ним стояли несколько молодых воинов. Молодых? Он огляделся: ни у кого из мужчин не было бороды. Так что кроме краснокожих их смело можно было называть безбородыми. Когда метнули второй томагавк, было очень сложно не закрывать глаза. Марк все-таки моргнул – на большее его боевого духа не хватило. Зато моргнул в момент удара о столб, что можно было списать на естественные слабости организма.

Даже зная, что метят не в тебя – очень тяжело стоять у столба под обстрелом....

Под обстрелом?

Марк рассердился на себя. И скомандовал телу подтянуться. Тело выпрямилось гордо. Он не был мишенью. Он проходил тест на... Пусть, на красоту. Пусть эти несмышленыши таким способом оценивают его красоту. Красоту его бороды. Вот.

Индейцы загомонили, обсуждая перемену позы своей жертвы. Еще два томагавка были восприняты абсолютно спокойно. Тем более, что метали их явно не новички – все топоры ложились точно туда, куда посылала их краснокожий воин, хотя один больно ударил рукояткой по плечу, прижав его к столбу. Судя по реакции зрителей, это не планировалось, хотя по лицу воина этого сказать было нельзя.

Потом вышли воины с луками. И тут...

И тут Марк увидел скользнувшую по холму тень. Тень была знакомая, только бы понять, куда она двигается? Так, если холм – перед ним, то...

Он не успел додумать мысль, потому что вдруг изогнулся в веревках, и, разгибаясь, выдал низкий, протяжный вопль:

– Лииииииаааааанааааааааа!

Именно низкий. Как завывание зверя или ветра в трубе. Марк вдруг понял, что в нормальном состоянии у него такое бы просто не получилось. Голос обязательно сорвался бы на визг. Лучники отшатнулись, и все селение уставилось на него, не понимая.

– Лиииааанаааааа! – повторно взвыл Марк, и поднял голову.

Она услышала. Услышала, увидела, и перешла в пике. И тут ее увидели остальные. Женщины среагировали первыми. С визгом, как и положено женщинам, кинулись собирать детей. и загонять их в вигвамы. Воины подняли луки, копья, но не спешили их применять.

Драконица с шумом приземлилась шагах в тридцати от последних жилищ.

– Осторожно! Они вооружены луками! – крикнул Марк.

А потом увидел действие стрел на чешую дракона. Да, пожалуй, из лука дракона не убить, и даже не поранить. Зато реакция Лианы была классическая. Резкий тяжелый выпад головы с распахнутой зубастой пастью и мощным шипением. Пожалуй, только два воина из всех не дрогнули.

– Не убивай их, если можешь. Только я привязан, меня надо отвязать, и можно уходить.

Драконица одним прыжком оказалась у столба, Марк услышал у себя за спиной свист и короткий стук. После чего веревки ослабли.

Оглянувшись, увидел, что Лиана выдернула один из томагавков, и им разрубила веревки.

Оставшиеся воины смотрели на происходящее, но не вмешивались.

– Залезай! – коротко приказала драконица, вытягивая лапу.

В принципе, она была права. Еще пару минут назад, пока Лиана спускалась к нему, Марк был с ней полностью согласен. Вскочить на привычную, знакомую спину, и дать деру.

Кто-то внутри него и сейчас вопил, что пора спасаться, бежать...

Но сам Марк неожиданно заинтересовался той шальной мыслью. Попасть в лагерь настоящих индейцев, и сразу же убраться восвояси?

Да он же потом всю жизнь будет терзаться упущенной возможностью.

– Подожди. Я схожу...

– Залезай!

– Ты снизу так же непробиваема, как сверху?

– Ты будешшшь с ними сррашшаться?

– Зачем? Это же индейцы! Это просто дети, хотя и взрослые. Их можно напугать, но тогда они будут драться, как взрослые. А можно с ними договориться.

– Не делай глупоссстей. Полетели.

– Лиана! Подожди, прошу тебя! Ну, чуть-чуть! И, прошу, не убивай их. Я постараюсь сказать им, чтобы они в тебя не стреляли!

И Марк, балдея от собственной смелости, направился к центру поселка. Лиана осторожно шагала за ним, постоянно вертя головой и осматривалась.

В центре стоял шатер вождей. Наверное. Может быть, и нет. Но Марк решил, что вождей надо искать именно здесь. Остановился у входа, и замер. Через некоторое время появились два старика в знаменитых по кино уборах из перьев, и двое юношей. Марк поклонился до земли, и махнул рукой на вход в шатер. Вожди с сопровождением приблизились, и один из них разразился длинной речью. Марк впервые слышал совершенно непонятный ему язык, и недоумевал, то ли что-то случилось с его волшебным восприятием местной реальности, то ли речь этого племени не поддавалась расшифоровке и переводу.

– Так не пойдет, – прервал он вождя. – Я слышу тебя, но не понимаю. Ты тоже не понимаешь меня. Давай так.

Он присел перед входом в шатер, взял палочку поровнее, и начал рисовать.

Волны бились о скалы, и дракон из черточек летел над ними. Две фигурки сидели на драконе. Марк ткнул в рисунок, в себя, и в Лиану. А потом представил всех. Индейцы поняли, и представились в ответ. Вождя звали Кер Ко Лет, а его спутника – Санати Све. Потом Марк нарисовал берег, обозначил его масштаб несколькими деревьями, вокруг нарисовал волны, и продолжил рассказ об их путешествии. Потом нарисовал грубо несколько вигвамов, фигурки с луками и дракона. Нарисовал летящие стрелы, ткнул пальцем в Лиану, и отрицательно покачал головой. Потом для надежности перечеркнул стрелы, а потом вообще их затер. Хозяева лагеря бурно обсудили это предупреждение, но Марк не понял, насколько они ему поверили и что решили. Тогда он усилил эффект. Стер шею дракона, нарисовал ее вытянутую, с раскрытой пастью, хватающую нарисованных лучников. И изобразил процесс поедания ладонью: