Текст книги "Сквозь тернии"

Автор книги: Александр Юрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 51 страниц)

– «Сто десятый»... Я спускаемый модуль. Я нашёл их гнездо! Оно под водой. Район Коннемарского хаоса. Глубина – девяносто тысяч!

– Какое ещё гнездо? – не понял Аверин.

– Почему он сказал: я нашёл? – прошептала испуганная Женя.

Александр Сергеевич скользнул к передатчику.

– Почему вы сказали: я нашёл?

С минуту все сидели в тишине. Потом всё же пришёл ответ:

– Рыжов ушёл к Ним. Они позвали его...

ПОВЕРХНОСТЬ.

Последний толчок оказался самым мощным. Со стен спускаемого модуля полетели даже закреплённые вещи: стационарные блоки, огнетушители, элементы обшивки. Титов клацнул зубами, да так, что на языке сразу же обозначился привкус эмали. Свет погас, а над сигнальным табло взвился рой красных светлячков.

«Нет, не может быть! – пронеслось в голове. – Только не сейчас, когда осталось совершить всего один крохотный шажок!»

Из люка в полу командного отсека показалась голова Рыжова. В глазах – безумие, бритая голова – рассечена чуть выше лба, с подбородка тонкой струйкой стекает что-то густое и тёмное.

Титов отстегнул ремни безопасности, привстал с кресла.

Вновь тряхнуло. Однако эта, последняя, «луна» оказалась несравнимой с теми, что они уже пережили. А пережили – кромешный ад. Казалось, внутренности Европы сотрясает сухой кашель. Кашель рвущейся наружу проказы. Ещё чуть-чуть и та бы прорвалась, но организм выдержал. Надолго ли...

Титов ухватился стёсанными в кровь пальцами за крышку пульта. Попытался собраться с мыслями.

– Ты в норме? – спросил он у озирающегося по сторонам Рыжова. – Посмотри на меня!

Взгляд Рыжова принялся неуклюже перебираться с места на место, от люка к стене, от пульта к креслу. Потом замер у ног Титова и, с неимоверным трудом, вскарабкался вверх по телу до уровня груди.

– У нас вертикаль сбита, – прохрипел Рыжов, опираясь руками о края люка.

– Да чёрт с ней! – крикнул Титов. – Ты меня понимаешь?! Как сам?

Рыжов тряхнул головой, словно в попытке избавиться от ненужных вопросов командира, но на вопрос так и не ответил.

– Взлететь не сможем.

Титов отмахнулся.

– Не до взлётов сейчас! – Он помог Рыжову подняться в отсек. – Ты точно в норме?

Рыжов непутёво кивнул.

– У тебя сотрясение, – заключил Титов, заглядывая в зрачки Рыжова.

– И что дальше? Пропишешь постельный режим? Бред. Выбираться надо.

Титов отрицательно мотнул головой.

– Нет. Пока нельзя. Нужно дождаться сигнала с «Валькирии».

Рыжов безумно улыбнулся. Кое-как добрался до кресла, опираясь на плечо Титова.

– А ты вообще уверен, что с дроном ничего не случилось? Толчки могли повредить канал, а с ним и оптоволокно. Даже если бот продолжает функционировать, он заперт подо льдом до скончания времён.

Титов напряжённо сопел.

– Нет. Сперва нужно всё проверить. Ошибки должны быть исключены.

– Да что проверять-то?! Ещё повезло, что мы не провалились целиком, – Рыжов мрачно улыбнулся.

– Что с радио?

– А хрен его знает... Все «автоматы» оплавились. Ещё эта радиация...

Титов потёр подбородок.

– Сможешь активировать дециметровый передатчик?

– Он снаружи.

– Я сам смогу?

Рыжов задумался.

– Нет.

– Тогда нужно чинить внутреннее оборудование, – Титов с досады грохнул кулаком по пульту; пара сигнальных ламп погасла.

Рыжов вытянул шею. Усмехнулся.

– Маневровые двигатели... На кой чёрт они, когда мы даже взлететь не можем!

– Так что с внутренним оборудованием? – спросил Титов.

– Ничего. Нужно возвращаться на челнок. Своими силами не обойдёмся, – Рыжов посмотрел на дрожащие руки. – Я, конечно, могу попытаться развернуть антенну вручную...

Титов без оптимизма глянул на пилота.

– В таком состоянии?

– А что ты предлагаешь?.. – Ответа не последовало. – Потом займёмся опорами. Скорее всего, под одной из них треснул лёд. Так или иначе, взлетать с подобным креном себе же дороже. Может так развернуть, что мало не покажется!

– Я в курсе, – Титов кивнул. – Жду в шлюзе. Но учти: снаружи у тебя будет очень мало времени. При последних замерах фона, там было далеко за штуку...

Наружный люк шлюза подался лишь с третьей попытки. С мрачного неба глянули яркие звёзды. Заклубились, улетучиваясь, остатки водорода. Рыжов посмотрел на плывущие в пустоте руки. Шагнул в бездну. К идеальной тишине прибавился идеальный мрак – тень от спускаемого модуля. Рыжов щёлкнул переключателем на груди скафандра. Вспыхнул фонарь, закреплённый на шлеме. Поток фотонов пронизал пространство, выхватив из тьмы российский триколлор. Рыжов усмехнулся. Под подошвами что-то дрогнуло.

«Поверхность...»

Она состояла из разломанных глыб льда. Те раскидало в разные стороны, будто из неизведанных глубин поднялось свирепое реликтовое существо. Разбило массивный панцирь, раскурочило лёд, погнуло металл, после чего унеслось прочь, навстречу новым мирам, сея за собой хаос. Под некоторыми глыбами угадывались пустоты. Они походили на норы, внутри которых даже сейчас могло что-то таиться...

Рыжов мотнул головой. Поморщился. Принятые таблетки противостояли ноющей боли так себе. А вот рассудок заметно потускнел – наводнился всякой мракобесией.

Лёд под ногами крошился в мелкую пыль. Та расслаивалась буквально на глазах, превращалась в молочный туман и поднималась над головой сферическими облачками – как пушинки от гигантского одуванчика.

– Электролиз, – растянуто проговорил Рыжов, обращаясь к самому себе. – Интересно, что там с фоном? – Он глянул на экранчик закреплённого на рукаве дозиметра. Прибор зашкалило – пятьсот рентген. – Тебя-то за ногу! – выругался Рыжов, замедленно переступая на месте.

Ничего вроде бы не изменилось, но в груди поселился страх.

Рыжов старался заставить непослушные конечности двигаться быстрее. В висках надсадно бухало. Явно ощущался недостаток кислорода. Рыжов расправил плечи. Закрыл глаза и выдохнул что есть мочи. Пульс сбился. В голове слегка прояснилось. Рыжов медленно вдохнул смесь воздуха.

– Спокойно... Единственное, что может тебя тут убить – помимо радиации, – это ты сам. Спокойнее.

Самовнушение подействовало буквально сразу же, и Рыжов продолжил поиски в темноте. Однако те не привели ни к чему хорошему. Одна из опор модуля провалилась в трещину. Сбоку на неё надавил слой слежавшегося льда – этакий айсберг в миниатюре. Стальная конструкция не выдержала приложенного напряжения и деформировалась.

– Вот теперь есть от чего впасть в отчаяние, – Рыжов просто стоял на одном месте, светил на неисправимую в условиях открытого космоса поломку и размышлял.

«Даже если удастся извлечь опору из трещины, как править? Тут не поможет ни молоток, ни кувалда, ни происки небесных сил – гравитация не на нашей стороне. Можно молиться вечно, всё равно без толку. А взлетать наобум... Хм... Ещё не факт, что удастся так просто освободиться, а, в этом случае, элементарно грохнет о поверхность. Тогда уж точно поминай, как звали! Да даже если взлетим, не тот угол, плюс корректировка курса, расход топлива на то, чтобы догнать орбитальный аппарат! Или сразу к «Бурану»? Нет. Всё равно не хватит топлива. Замкнутый круг какой-то получается... Кольцо».

В голове с новой силой заворочался страх.

Рыжов не обратил на него внимания. Но шорох сделался громче, навязчивее и, спустя пару секунд, заговорил голосом Титова:

– Рыжов, как ты там? Долго собираешься ёрзать впотьмах? Пора дело делать!

Рыжов качнул головой.

– Дело – труба. Одну из опор зажало глыбой льда. Ещё погнуло основательно.

Какое-то время Титов ничего не говорил. Потом сухо сказал:

– Двигай к передатчику. У тебя очень мало времени.

– Понял. А по этому каналу не удастся связаться с шатллом?

– Если только кто-нибудь из них догадается залезть в скафандр. Или включит радиоприёмник.

– Значит, была, не была, – Рыжов в последний раз глянул на покорёженный металл.

В голове возникла отчаянная мысль – тоже последняя:

«Может, удастся открутить?.. Нет, не удастся. Завалимся, а тогда точно всё».

Он принялся осторожно продвигаться вдоль корпуса спускаемого модуля. Нагромождение ледяных глыб впечатляло. Казалось неясным, как аппарату удалось уцелеть во всём этом хаотичном скоплении. Повезло? Куда уж там! Огромные блоки с ровными краями возвышались словно колоссы. Острые пики, так похожие на торчащие из подушечки иглы для шитья, метили в бесконечность неба. Бездонные провалы, с крошащимися краями пугали своей чернотой. Вьющиеся среди глыб трещины, были сродни ленточным червям. Вздутости и неровности, как злокачественные опухоли.

Рыжов отвернулся от угрюмого ландшафта.

Внешние модули криобота оказались не тронутыми, как и трубы направляющих штанг. Рыжов проверил оптоволокно – то вилось среди глыб, на первый взгляд, неповреждённым, – сверился с показаниями датчиков и вызвал Титова.

Тот откликнулся буквально сразу же:

– Как там? Норма?

– Да. Аппаратура исправна. Оптоволокно – тоже. Дрон запрашивает «ай-пи» шлюза – видимо, сбились настройки или произошла перезагрузка системы. Похоже, для нас есть информация.

– Надо было взять с собой хоть какой-нибудь съёмный носитель!

– Толку-то. При таком фоне ничто не уцелеет. Тут понадобится свинцовая флешка.

Титов ответил спустя короткую паузу:

– Хорошо, сейчас всё настрою вручную.

Рыжов кивнул.

– Попробую добраться до резервной антенны. Думаю, в условиях пониженной гравитации это окажется не слишком сложно.

– Главное, смотри под ноги.

– Стараюсь, – Рыжов вновь принялся карабкаться по льду.

Ему повезло. Если можно так сказать. Модуль дал крен в сторону торчащей из поверхности спутника ледяной скалы – причём нужным боком. Оставалось лишь вскарабкаться по скользкой поверхности, открыть нишу в корпусе модуля и запустить механизм ручного разворота вспомогательной параболической антенны. При этом положиться на то, что та исправна.

– Похоже, управлюсь раньше срока, – сказал Рыжов, ступая на покатую поверхность.

– Не зарекайся.

Рыжов протянул над головой руки.

– Почти дотянулся...

В этот момент из-за горизонта показался гигантский Юпитер. Рыжов невольно вскинул руку к лицу, словно в попытке защититься от неведомого врага. Поскользнулся на ледяной крошке. Чуть было не полетел вниз головой.

«Наверное, комично бы выглядело... Если бы ещё заорал со страху. Интересно, одного вдоха хватило бы до поверхности?»

На горизонте что-то шевельнулось. Маленькая, еле различимая точка. Подвигалась туда-сюда и снова замерла.

«Присматривается...»

Рыжов зажмурился. Потом заново открыл глаза. Тряхнул головой, силясь избавиться от «мошкары». Глянул вдоль горизонта.

Вновь движение. Только на этот раз чуть в стороне. У торчащей из поверхности глыбы льда.

«Что это? Никак прячется...»

В наушнике раздался встревоженный голос Титова.

– У меня на датчиках движения что-то... Как раз с твоей стороны. Полтора километра на северо-восток. Движется вдоль горизонта. Ближе не подходит.

– Что это может быть?

– Я у тебя хотел спросить. Можешь что-нибудь разглядеть?

Рыжов глубоко вздохнул.

– Ты в норме? – спросил Титов.

– Душно только.

– Каков уровень кислорода?

– Да под завязку. Переутомился просто.

– Так что с горизонтом?

Рыжов присмотрелся.

– Господи!

– Что?

– Это ребёнок! Босиком!.. Он метрах в десяти от меня! Смотри в иллюминатор!

– Рыжов, ты уверен? Мы же на другой планете! Откуда тут взяться ребёнку?! – Голос Титова нервно дрожал.

– Да откуда мне знать?!

– Проверь амуницию. Ты теряешь кислород!

– Да ни черта я не теряю! Лучше оторви свой зад от кресла и посмотри в иллюминатор!

– Уже...

Пауза.

– Ты видишь его?!

– Кого я должен видеть, Рыжов?

– Мальчишку!

– Ты же говорил, что это ребёнок...

– Да какая разница!

Последовала долгая пауза.

– Нет. Я ничего не вижу. Горизонт пуст.

Рыжов, в бессилии, попытался долбануть кулаком по обшивке. Не вышло.

– Тогда что я видел?!

«Поиграем?»

Рыжов замер.

– Что?.. Титов, это ты?

– Ну а кто ещё?

«Я давно здесь один. Мне очень скучно. Давай играть в догонялки? Ты – сала. Догоняй!..»

Мальчишка сорвался с места и помчался прочь, сверкая босыми пятками.

– Погоди... Стой! Слышишь?! Не так быстро!

– С кем ты разговариваешь?

Рыжов откинул прочь крышку аварийного передатчика. Спешно привёл в действие механизм ручного запуска системы. Потом спрыгнул со скалы.

Мальчишка скользил жёлтой льдинкой у самого горизонта.

Рыжов поглубже вдохнул и побежал.

Чем дальше от модуля, тем ровнее становилась поверхность. Ледяные массивы встречались всё реже. Лишь в некоторых местах сохранились хаотические области с торчащими вверх пиками. Провалов так же заметно поубавилось. Впереди царила заснеженная равнина, да чернота неба над головой. И то и другое казалось бескрайним, явившимся с другой стороны рациональности. К реальности возвращала лишь гигантская корона Юпитера. Сейчас она была красно-оранжевой, зловещей, усмехающейся.

Рыжов замедлил шаг.

Бежать было неудобно. Низкая гравитация всё время напоминала о себе. Каждый очередной шаг сопровождался дикими метаниями. Тело подбрасывало вверх, при этом корпус так и норовил завалиться вперёд, так что ноги оказывались вытянутыми вдоль поверхности, словно у застывшего в пространстве ныряльщика с трамплина. Получался вовсе не шаг, а что-то сродни кувырку через голову. При этом было совершенно бессмысленно махать руками, силясь сохранить равновесие. Местная физика была против... как и чужой мир, вращающийся под ногами.

Рыжов в очередной раз приземлился на подогнутые колени. Коснулся перчатками голубого льда. Попытался отдышаться. Не вышло. Сердце громыхало в висках, точно кузнечный молот. Кислорода не хватало, а оттого силы неизбежно таяли.

Рыжов вновь попытался задержать дыхание, чтобы хоть как-то избавить сознание от дурмана, что сковывал буквально по рукам и ногам.

«Слишком часто дышу. Углекислый газ не успевает покинуть маску! Нужно собраться с силами. Иначе конец!»

Датчик уровня дыхательной смеси показывал чуть больше четверти – всё из-за треклятой погони. Необходимо возвращаться, пока не стало слишком поздно!

Рыжов упорно мотнул головой.

«Интересно, что там сейчас творится с Титовым? Он наверняка в шоке. Ещё бы... Вряд ли подобное развитие событий предполагал хоть кто-нибудь из экипажа. Если только эта слепая индиго... Остальные испытывали лишь страх. А я? Что такое творю я сам?..»

Рыжов резко оглянулся.

Спускаемый модуль превратился в еле различимую точку, поблескивающую алюминиевыми боками далеко на горизонте.

– Титов... – Ответом была тишина.

Рыжов глянул на грудь. Переключатель радио застыл в положении выкл.

– Чёрт! – Рыжов не помнил момента, когда сделал это... как и не знал причины содеянного.

«Ну же, догоняй!»

Рыжов резко отвернулся от модуля.

Мальчишка сидел на корточках в каких-то десяти метрах от космонавта и пытался слепить снежок. Его впалые щёки раскраснелись. Нос то и дело шмыгал, пытаясь справиться с соплями – ещё бы, после таких гонок должно литься как из рога изобилия! Засаленные волосы растрепались. Курточка расстёгнута. Штанишки закатаны по колено. Босые пятки пестреют засохшей коростой – видимо от жёсткого наста.

Мальчишка склонил голову набок, озорно улыбнулся, демонстрируя кроличьи зубы. Один был сломан. Чуть-чуть. Откололся. Либо упал, либо что-то грыз.

«Ну ты чего нос повесил? Весело же! Только в этой штуке тебе меня не догнать, – мальчишка с сожалением кивнул на скафандр. – Вот если бы снять...

Рыжов осторожно шагнул вперёд. Не рассчитал сил и в очередной раз приземлился на грудь.

Мальчишка фыркнул.

«Ну, а я чего говорил!»

Рыжов кое-как вернул потерянное равновесие. Присел на корточки, так что оказался на одном уровне со смеющимся мальчишкой.

– Но как?..

«Что как?» – спросил мальчишка, не раскрывая рта.

– Как ты тут выжил?

Мальчишка насупился.

«Зачем тебе знать это? Давай лучше поиграем! Просто давно никого не было. Скучно».

– Откуда ты взялся?

Мальчишка в конец расстроился.

«Слишком много вопросов. Давай играть! Иначе Ему не понравится».

Рыжов невольно оглядел пустынный горизонт.

– Кому? Здесь есть кто-нибудь ещё, кроме тебя?

Мальчишка испуганно стрельнул глазами по сторонам.

«Он отпустил поиграть. В противном случае, тебя бы тут не было. Побежали! Иначе – смерть».

Рыжов приподнялся.

– Да кто ты такой, чёрт тебя дери?!

Мальчишка насторожился. Попятился.

«Я – звезда. Да, я потух, но это ничего не значит! Ты слишком любопытный! Почему не пришла девочка?»

– Какая девочка?

«Та, что прилетела на корабле».

– Светлана?

Мальчишка пожал плечами. Кивнул.

Рыжов замялся, не зная, что ответить.

«Почему?» – надавил мальчишка.

– Это опасно, – Рыжов, не оборачиваясь, указал рукой на спускаемый модуль. – Видишь что приключилось?

Мальчишка безразлично кивнул.

– Теперь мы не можем улететь. Понимаешь? Опоры сдавило льдом. Представь, что стало бы с девочкой, спустись она с нами...

Мальчишка по-взрослому повёл плечом.

«Она бы осталась тут навечно».

– Что?

Мальчишка холодно улыбнулся, обнажив чёрные зубы.

«Это Он так сделал. Чтобы мне не было скучно. Он заботится обо мне».

– Так кто же он?

Мальчишка отрицательно покачал головой.

«Ты не тот, кого я хотел увидеть. Ты не хочешь играть! Ты только задаёшь глупые вопросы! Какая разница, что Я? Разве это что-то изменит?! Ты всё равно умрёшь, как и все твои друзья! Особенно, если не пожелаете играть по Моим правилам».

Рыжов почувствовал, как заныло сердце. Это было предчувствие беды.

Поверхность Европы вздрогнула.

Рыжов не удержался и сел.

Мальчишка безумно улыбнулся.

«Это Я. И Я – зол. Это ты разгневал меня своими пустыми вопросами. Так что принимай расплату», – мальчишка сверкнул глазами, развернулся на носке правой ноги и неспешно зашагал прочь по застывшей корке льда.

– Эй, погоди! – Рыжов неуклюже выпрямился во весь рост. – Слышишь?! Да ты просто наглый мальчишка! Даже не мальчишка, а фантом! Да тебя и нету вовсе! Это всё из-за углекислого газа. Привидится же...

Мальчишка замер. Медленно повернул голову со светящимися синевой глазами.

Рыжов застыл на месте, не в силах пошевелиться. Это был уже не мальчишка. Это был мрак... самый настоящий, какими на земле пугают настоящих мальчишек.

Сухое, сгорбленное тело, ростом метров в шесть. Продолговатая голова без растительности. Огромные глаза, излучающие бездну. Тонкая прорезь рта. Руки-хлысты, свисающие вдоль тела. Серая кожа, сквозь которую проступают зеленоватые внутренности. Сведённые тонкие ноги. Гениталии – отсутствуют.

Рыжов пополз задом наперёд, но ничего не вышло. Он вроде бы передвигался – пусть и неимоверно медленно, – однако существо не удалялось и не приближалось. Оно словно застыло в пространстве, подчинив себе вечность. Или просто парило над заснеженной поверхностью. Блеснули глаза, и Рыжов почувствовал внутри себя мрак. Тот был ледяным. Настолько, что обжигал сознание. Грудную клетку сдавило. Казалось, что в лёгкие опрокинули куль с кусками льда. Дыхание прервалось, а перед взором замаячили чёрные точки.

Существо вскинуло левую руку. Указало крючковатым пальцем на голову Рыжова. По мозгу полоснуло:

«Сними это. Немедленно!»

Рыжов безвольно скользнул руками к шлему. Сорвал пластиковые пломбы. Нащупал защитные скобы. Немного помедлил и откинул те прочь...

В ушах засвистело. Потом щёлкнуло, породив нестерпимую боль.

Рыжов беззвучно взревел. Откинул шлем прочь. Прижал ладони к ушам.

Глаза полезли из орбит. На языке обозначился вкус крови. Всё тело жгло.

Со звёзд спустился ад.

Последнее, что увидел Рыжов, это смеющегося мальчишку. Существа нигде не было, как не было ничего. Только мрак.

Титов установил последнюю перемычку. Вытер тыльной стороной руки со лба выступивший пот. Вернул на место боковую панель пульта и глянул на наручные часы. С момента потери связи с Рыжовым прошёл час. Час сплошного неведения и непрерывных метаний. Жуткие мысли лезли в голову стаями, так и норовя сожрать здравый рассудок с потрохами и косточками. Временами казалось, что вокруг модуля кто-то ходит, изредка постукивая чем-то тяжёлым по хлипкой обшивке. Всякий раз замирает у задраенного шлюза, не решаясь войти.

Титов облазил все уровни, смотрел во все иллюминаторы, следил за показаниями датчиков и камер наружного наблюдения. Ничего. Всё тщетно. Кругом одно единое ледяное безмолвие. Застывший арт-хаус, смысл которого просто невозможно постичь.

Потом принялся звать по радио Рыжова, в надежде, что это именно он издаёт странные звуки, силясь привлечь к себе внимание. Однако и это не принесло результата. В отчаянии, Титов пробрался за внутреннюю дверь шлюза и какое-то время просто сидел на корточках в абсолютной тишине, прислушиваясь к малейшим шорохам. Казалось невероятным услышать хоть что-то на поверхности обледенелого спутника. Но он всё же услышал.

Детский смех.

Звук, который просто не мог долететь сквозь пустоту до его ушной раковины, проникнуть внутрь и коснуться поверхности барабанной перепонки, дабы спровоцировать нейронный импульс.

Но смех был. Где-то далеко-далеко... Как будто по солнечной поляне носится свора озорной ребятни, не зная, как ещё расходовать накопленную за ночь энергию. Однако совсем скоро смех стих, и Титов поднялся обратно в командный отсек.

Он не знал, что произошло и как быть дальше. Трезвая логика казалась опрокинутой на лопатки. Происходящее напоминало сюжет фантастического фильма, и было неясно, во что выльется творящееся безумие. Разве что тоже выйти на поверхность, как это сделал Рыжов, и убежать прочь? Подальше ото всего этого кромешного ужаса! Но что поджидает там, в вечной ночи? Спасение или что-то ещё более жуткое?

«А что может быть страшнее смерти?..»

В конце концов, Титов соотнёс шорохи на счёт перепада температур – по крайней мере, заставил собственное сознание уверовать в это – и взялся за поломанное оборудование. Работа тут же отвлекла ото всего, а сигнал с «Валькирии», запросившего адрес шлюза, и вовсе породил безудержную эйфорию.

Титов стучал по клавишам, не в силах остановиться. Он вбивал адреса прокси-серверов и пароли по памяти. Просчитывал варианты развития событий с тем или иным исходом. Просто размышлял на счёт того, как получить информацию с наименьшей затратой энергоресурсов. Сознание сделалось кристально чистым. Его словно перезагрузили, отведя оперативной памяти необъятный простор! Тот самый простор, что царил за стеклом иллюминатора.

Изображение на мониторе дрогнуло.

В правом нижнем углу экрана вспыхнула иконка «сети».

Сразу же открылись многочисленные окна, буквально заваливая с головой ворохами всё новой и новой информацией.

Титов ухватился за голову.

– Бог ты мой! – только и мог выдавить из себя он, скача взором по графикам, отчётам и фотографиям.

«Валькирия» исследовал подлёдный океан. Первое что проделал дрон, выйдя из чрева криобота, это произвёл детальный химический анализ воды. В целом, та по своему составу не отличалась от земной. Незначительно выше концентрация солей, в частности, сульфата магния. Так же повышенное содержание железа и серы. В остальном, никаких существенных отклонений, которые бы противоречили зарождению жизни. Температура – в пределах от одного до пяти градусов выше нуля по Цельсию. «Валькирия» предположил, что где-то рядом происходит извержение вулкана или гейзера. Скорее последнее, потому что в случае с вулканом присутствовала бы сажа, а последней – не обнаружено. Зато зарегистрированы молекулярные соединения, сведения о которых не содержатся в базе данных.

Титов помассировал виски. Сверился с результатами отчёта. Соединения и впрямь оказались не идентифицированными. Однако представляли собой углеродосодержащую структуру. Но было всё равно не понятно, животного она происхождения или нет.

Титов с нетерпением ждал загрузки флеш-плеера, чтобы появилась возможность подключиться к камерам дрона. Он полностью отключился от реальности, а потому не заметил, как включились камеры наружного наблюдения.

У шлюза сидел мальчишка и показывал камере язык. В руках он сжимал шлем от скафандра. Шлем со следами крови.

Плеер наконец загрузился, и на экране монитора вспыхнула голубоватая картинка, переданная дроном. Мигал значок «on-line», подразумевая действительность всего происходящего. Хотя задержка всё равно была, и Титов это прекрасно понимал.

«Валькирия» скользил непосредственно под кромкой льда, освещая прожекторами девственную стихию. Многочисленные трещины переливались бирюзой. Застывшие метеориты казались чёрными дырами. Кое-где виднелись тёмные проходы, уходящие вверх. Титов набрал нужную команду, и дрон послушно направил к одному из таких проходов маленького суббота. Тот, словно шпион, скользнул в темень, не страшась ни опасности быть зажатым льдом, ни мрачной неизвестности. Ловко протиснулся в узкую щель и принялся осторожно подниматься вверх, помогая себе манипуляторами. Однако в конце пути ждало разочарование – тупик. Возможно, когда-то давным-давно щель вела на поверхность или в ледяной грот, однако тысячелетия сделали своё дело: проход застыл, навечно похоронив тайну океана под десятками километров непреступного льда.

Суббот вернулся на борт, и «Валькирия» продолжил своё исследование.

Встроенные датчики фиксировали медленное нарастание температуры воды. Затем обозначился незначительный радиоактивный фон. «Валькирия» остановился. Принялся ощупывать окружающие слои воды сонаром.

Титов забеспокоился: откуда подо льдом взяться источнику радиоактивного излучения? Это невозможно. На Европе нет урановых, плутониевых, да и прочих радиоактивных руд. Полям Юпитера так глубоко тоже не пробиться. Тогда что же это? Очередная тайна, которую невозможно постичь?

Титов вытер со лба испарину.

«Валькирия» по-прежнему оставался на месте, сыпля потоками информации. Датчики обнаружили под дроном мощный источник радиоактивного излучения. Лазерный дальномер обозначил цифры: пятьсот шестьдесят метров. По всему, объект или аномалия находится на дне. На экране выскочила рамка: «Исследовать?» И два варианта действий: «Да». – «Нет».

Титов медлил. Его сознанием завладела дилемма: приказать дрону спуститься на глубину в пятьсот шестьдесят метров, к непонятному источнику радиоактивного излучения, – тем самым, подвергнуть миссию неоправданному риску, – или продолжить исследовать верхние слои подлёдного океана, согласно штатной программы. Первый вариант увлекал с головой. Второй назидательно поучал: излучение мощное, а это значит, что никуда оно не денется. Можно исследовать позже. Хотя... Это другая планета, так что возможно всякое.

Титов подул на взмокшие ладони.

В этот самый момент «Валькирия» передал знакомый сигнал – смех дельфина. Снова, снова и снова...

Титов почувствовал на спине выводок лягушат. Пальцы сами собой набрали команду. Маленький суббот скользнул во мрак. Тут же включил прожектор, осветив мутную бездну. Титов, не шевелясь, наблюдал за цифрами, отмеряющими глубину. Сознанием завладел какой-то трясун. Истина была тут, прямиком под «Валькирией», только вот на что она была похожа – вопрос.

Мальчишка у шлюза откинул прочь шлем. Подался всем телом в сторону камеры. Неестественно склонил голову набок.

Ожил радиопередатчик:

– Спускаемый модуль. Говорит «сто десятый». Как слышите меня? Приём...

Титов никак не отреагировал на вызов, прильнув к экрану монитора. Суббот спустился на глубину девять тысяч девятьсот метров и продолжал нестись в неизвестность.

Динамики хищно захрипели.

– Спускаемый модуль. Говорит «сто десятый». Как слышите меня? Приём...

Титов хрустнул затёкшей шеей.

Радиационный фон застыл на уровне триста микрорентген в час.

«Остаточный фон... – пронеслось в голове. – Тут и впрямь что-то есть!»

Температура поднялась до десяти градусов выше нуля по Цельсию.

Суббот преодолевал последние метры.

– Спускаемый модуль. На связи «сто десятый». Как слышите меня? Приём... Если слышите, но не можете ответить, подайте хоть какой-нибудь сигнал. Наш курс – двести семьдесят и три. Скорость – шестьдесят километров в секунду. Пройдём над вами через сорок девять минут пятнадцать секунд. Время тринадцать часов двадцать две минуты шестнадцать секунд.

Из-за тёмной мути показалось дно.

Титов почувствовал озноб. Волосы на голове встали дыбом. Сердце замерло в груди. Казалось, из тьмы выглянула вечность, остановив время. Всё было сопутствующим и маловажным. Смысл сохраняло лишь то, что выхватил из вечного мрака луч прожектора суббота.

На скалистом дне покоился объект, отдалённо напоминающий наконечник стрелы. Разобрать детали оказалось невозможным. Элементы конструкции словно поглощали свет. На какой-то миг Титову показалось, что он видит лишь тень, оставленную чем-то, чего больше нет... однако чем глубже спускался кроха-суббот, тем всё объёмнее, не смотря ни на что, становились грани наконечника.

Пришла информация с «Валькирии»: инородное тело!

Титов на ощупь отыскал клавишу радиопередатчика. Сказал:

– «Сто десятый», я спускаемый модуль. Я нашёл их гнездо. Оно под водой. Район Коннемарского хаоса. Глубина – девяносто тысяч!

На экране что-то стремительно промелькнуло... Титов вгляделся в картинку. Вновь, только в другую сторону – как тёмно-синяя клякса.

Суббот вертелся над странным объектом, сканируя пространство на предмет жизни.

– Да кто вы такие?.. – прошептал Титов себе под нос.

Внезапно всё замерло.

«Зарегистрирована жизнь на основе углерода», – очередной сигнал с «Валькирии».

Титов потерял способность нормально мыслить.

– Почему вы сказали: «я нашёл»?

Из глубины экрана – от наконечника – что-то скользнуло наперерез субботу. Да так быстро, что Титов невольно отпрянул от монитора.

Окно проигрывателя мерцало чернотой. Рядом зажглась подсказка: «Связь с субботом прервана. Послать другой?»

Титов прохрипел:

– Рыжов ушёл к ним... Они позвали его.

Мальчишка снаружи безумно улыбался. Он медленно развернулся на носке правой ноги и побрёл прочь от спускаемого модуля, пиная перед собой шлем.

Горизонт заслонил мрачный Юпитер.

НА ДНЕ.

– Нет, он не мог этого сделать! – Светлана мотала головой, сидя на кровати в своей каюте. – Он ведь, наоборот, пытался нас предупредить, что находиться здесь опасно!

– Милая, почему ты сразу нам ничего не рассказала? – спросила Женя, обнимая девочку за плечи.

Светлана замерла.

– Я... Я... Я побоялась, что в этом случае, мы улетим обратно. А мне нельзя. Я должна взглянуть на то, что отняло у меня родителей!

Женя прижала всхлипывающую девочку к груди.

– Так или иначе, но шлем Рыжова к спускаемому модулю принёс именно мальчишка, – Аверин смотрел прямо перед собой.

– Может Титов ошибся? – предположила Женя.

– Как он мог ошибиться, если пришельца зарегистрировали камеры видеонаблюдения?

Женя не нашлась, что ответить.

– Но ведь мы не видели запись, – чуть слышно прошептала Светлана.

– Смысл Титову врать? – Аверин глянул на девочку.

Та ёрзала, словно ощущала этот пристальный взгляд.

– Возможно, он просто не в себе, – сказала Женя, чтобы хоть как-то совладать со сложившейся ситуацией. – Представь себя на его месте. Особенно когда с одним из членов экипажа случается нечто подобное. Жуть.