Текст книги "Сквозь тернии"

Автор книги: Александр Юрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 51 страниц)

Аверин кивнул.

– Иначе и не скажешь. Тогда я понятия не имею, что именно там произошло. Ведь Рыжов никогда не верил в мои рассказы. Оно не могло прийти именно к нему.

– Ты даже толком не знаешь, что Это такое, – проронила Женя.

Аверин отмахнулся.

– Я, кажется, знаю, что всему виной, – нерешительно произнесла Светлана, обнимая себя руками за плечи.

Аверин с Женей переглянулись. Женя поднесла указательный палец к губам, призывая к тишине.

Светлана закусила губу.

– Однажды мальчишка сказал, что иногда Он заходит в него.

– Кто – он? – не сдержался Аверин.

Девочка сжалась в трепещущий комочек.

– Запертый Внутри.

Женя, по привычке, закусила фалангу указательного пальца. Боль слегка привела в чувства.

– Кто он такой? – спросил Аверин, подходя ближе.

Светлана заломила кисти рук.

– Я точно не знаю... Мальчишка сказал, что он один из тех, Кто Наблюдают. Только почему-то Он здесь один. Его либо бросили, либо Он пожелал остаться сам.

Женя поёжилась.

– И ты хочешь сказать, что это существо может проникать в чужие тела? – спросила она, силясь преодолеть нестерпимую дрожь.

Светлана робко кивнула.

– А разве на этот счёт есть сомнения? – спросил Аверин. – Мы уже видели, как Он приходил к Светлане. Причём не раз.

Девочка вздрогнула.

– Скорее всего, Он может приходить и к мальчишке, – сказала она. – Тогда всё встаёт на свои места.

– Кроме одного, – заметил Аверин.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Женя.

Аверин медлил.

– Непонятно откуда взялся этот самый мальчишка, и кто он такой.

Светлана виновато пожала плечами.

– Он не говорил.

– Может быть, он прилетел на том самом корабле, что отыскал дрон? – предположила Женя. – Ну, естественно, не один. Просто оказался единственным выжившим.

– Он не живой, – без выражения сказала Светлана. – Его потушили. Иначе бы он ничего не знал из того, что рассказывал.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – сокрушённо вздохнула Женя.

– Нет, на корабле прилетел кто-то ещё, – задумчиво произнёс Аверин. – Или что-то. Скорее всего, это именно оно уничтожило суббот.

– Почему ты так решил? – спросила Женя.

– Потому что Запертый Внутри заинтересован в нашем присутствии. Иначе ничего этого просто бы не было. А то, что уничтожило суббот, явно не желало подпускать нас к кораблю, или чем там является эта штука...

Женя вздрогнула.

– А что если это был молох?

Светлана сжалась.

– Стражник глубин? – Аверин задумался. – А что, как вариант... Ведь что-то они там и впрямь охраняют. Да и выжить подо льдом, в столь немыслимых условиях, не так-то просто. Смущает то, что дрон провёл сканирование на предмет жизни и получил положительный результат. Не смотря ни на что, на глубине есть что-то живое. И вот это-то, как раз и занимательно.

Женя молчала. Потом всё же спросила:

– Титов больше не намерен возвращаться в этот район?

Аверин усмехнулся.

– Думаю, его теперь за уши не оттащишь от находки. Лишь бы не потерять «Валькирию» раньше времени. Без дрона у нас не останется шансов.

– Останутся, – прошептала Светлана, переплетая пальцы рук.

Аверин глянул на девочку. Отрицательно качнул головой.

– Нет, Светлана. Даже не начинай! Это очень опасно. Я не могу позволить тебе пойти на столь неоправданный риск.

– На что, простите? – спросила Женя, смотря то на зардевшуюся Светлану, то на играющего желваками Аверина.

Девочка повела плечом.

– Ему больше негде находиться, – прошептала она. – Поверхность – пуста. Я уверена, что он уходит именно туда. Я могла бы проследить.

– Светлана, нет! – Аверин напрягся, заходил из угла в угол, потом замер в центре комнаты и сказал: – Понимаешь, там может поджидать всё что угодно. Вспомни Яську и его друзей. Вспомни, как они заглянули в замочную скважину! Как решились на необдуманный шаг... Вспомни, чем всё закончилось! А теперь скажи мне честно: ты всё ещё считаешь, что ступать на Путь неподготовленным – это правильно?

Светлана насупилась. Прошептала себе под нос:

– Раз Путь есть, значит нужно идти. Тем более, это уже не кольцо. Мы преодолели его. Именно сейчас нельзя останавливаться – иначе быть беде! Нужно двигаться либо вперёд, либо назад. Другого – не дано.

Аверин вздохнул.

– Будь осторожна.

Светлана улыбнулась.

– Спасибо.

Мальчишка долго не решался подойти. Он стоял на заснеженном утёсе и ковырял большим пальцем правой ноги лёд – будто ожившая статуя. Над ним навис Юпитер – огромный, невосприимчивый, надменный. На полюсах гиганта изредка полыхали фиолетовые вспышки. Джеты расплылись, утратив чёткость структуры газового гиганта. Красный глаз медленно вращался, подёрнутый бельмом – внутри него темнела катаракта.

Над головой царила бездна, усеянная светлячками. Последним было просто некуда деться. Их словно прикололи булавкой, оставив на растерзание хищникам, которые рано или поздно придут.

Светлана помахала рукой. Улыбнулась.

Мальчишка повесил голову и не спеша слез с утёса. Затем засунул руки в карманы штанишек и двинулся к Светлане походкой нашкодившего школьника.

Светлана терпеливо ждала, оставаясь на месте.

Мальчишка замер в метре от неё. Насупился. Шмыгнул носом.

– Думаешь, это всё я?

Светлана улыбнулась шире. Протянула руку ладонью вверх.

– Ничего я не думаю. Привет!

Мальчишка недоверчиво глянул на протянутую ладонь.

– Шутишь, да?

Светлана посерьёзнела.

– Разве с подобными вещами шутят? – сухо спросила она, и добавила уже более человечным тоном: – Тем более, человек погиб.

Мальчишка отвёл взор.

– Я не могу Ему сопротивляться. Раньше бы смог. Но не теперь.

– Почему? – спросила Светлана, совершая шаг навстречу мальчишке; тот попятился, снова зашмыгал носом.

– Потому что всё поменялось, – быстро ответил он. – Во мне нет больше искорки.

– Так куда же она подевалась?

Мальчишка окончательно сник.

Светлана осторожно коснулась его руки. Провела пальцами по холодной коже сверху-вниз, замедляясь на царапинах и рубцах от засохших болячек. Мальчишка был будто живой, только замёрзший! Но в том-то и дело, что будто... Он ничего не чувствовал. А оправдывался и грустил только потому, что так было задумано изначально. Это был шаблон. Точнее выработка, лишённая света. Причём целиком. Отчаявшаяся душа, обречённая на вечное скитание по замёрзшему миру. Сохранились лишь повадки, присущие мальчишечьему виду, а всё остальное куда-то подевалось. Словно его пропустили через конвейер, где утратилась человеческая сущность и замерли судьбоносные часы.

«Его стёрли ластиком, как человечка, нарисованного на полях школьной тетрадки, или просто провели ладонью по запотевшему стеклу, на котором он тоже был!»

– Что Он с тобой сделал? – спросила Светлана, отступая назад; её рука безвольно опала.

Мальчишка поднял голову.

– Это не Он. Всё дело в Придумщиках.

– Почему ты не хочешь объяснить? – с мольбой в голосе спросила Светлана.

– А что это даст? Думаешь, с этим станет легче жить? – Мальчишка взлохматил волосы на макушке. – Вот я в этом нисколечко не уверен. Жизнь, именно здесь, просто утратит смысл. А смысл тогда жить вообще? – Он вздохнул. – Вам нужно уйти. Пока истина ниже озвученной правды. Иначе будет плохо. Очень. С этим уже не свыкнуться.

– Что за корабль на дне? – в лоб спросила Светлана.

Мальчишка отшатнулся. Покачал головой.

– Нет.

Светлана взглянула в его расширившиеся зрачки.

Мальчишка пятился прочь, спотыкаясь о куски льда под ногами.

– Нет. Это мёртвый корабль! Ни за что не ходите внутрь! Он укутан в ночь. Он сам – ночь! Он не летает. Он просто настаёт из ничего, как мрак!

– Это межпространственный корабль? – спросила Светлана.

Мальчишка замер.

– Что это такое? – спросил он, недоверчиво глядя на Светлану.

– Корабль, который может «плыть», как душа «искорки».

Мальчишка неоднозначно мотнул головой.

– Но как? – продолжала напирать Светлана. – Откуда взять столько энергии?!

Мальчишка схватился за голову. Прокричал:

– Отстань! Чего тебе от меня нужно?!

Светлана вздрогнула, но устояла на месте.

– Я хочу помочь, – прошептала она. – Ты там, на корабле?

Мальчишка сорвался с места и побежал прочь. Его шатало из стороны в сторону, но он всё равно заставлял непослушные ноги нести раскачивающееся тело вперёд. Это уже больше походило не на бег, а на гигантские скачки, какие совершает кузнечик, перепрыгивая с цветка на цветок, когда за ним гонится прожорливая лягушка.

Светлана какое-то время стояла на месте. Потом сорвалась вслед за мальчишкой. На душе было мерзко. Она не хотела вот так, обманом. Но другого выхода просто не было. Мальчишка не пожелал идти на контакт, значит необходимо вернуться к первоначальному плану действий. Она ни в чём не виновата. Хотя... Виновата, да ещё как!

Занятая мыслями, Светлана не заметила, как мальчишка скакнул за ледяной утёс и исчез из поля зрения.

«И впрямь, как кузнечик!»

Светлана издала возглас изумления и прибавила ход.

Бежать по ледяной крошке было неимоверно трудно. Стопы то и дело подворачивались, коленки подгибались, а от жутких мыслей в голове – и вовсе, хоть стой, хоть падай. Но Светлана гнала себя вперёд, понимая, что мальчишка больше не придёт. Это был последний шанс, который нельзя упускать. Ни за что на свете! А она вот-вот упустит, как и мальчишку.

Светлана кое-как добралась до утёса. Обогнула и замерла, силясь отдышаться. Горизонт был пуст. Мальчишки и след простыл. Светлана, в отчаянии, заломила кисти рук. Попыталась собрать в кучу разбежавшиеся мысли.

«Это ещё не конец. Должны остаться следы! Хоть что-нибудь!»

Светлана принялась бродить по обширной равнине, смотря под ноги. Она прекрасно понимала, что ищет иголку в стоге сена, но сознание всё равно гнало вперёд. Это был какой-то слепой инстинкт, направленный на обретение смысла. Раз мальчишка был, значит, он не мог исчезнуть бесследно. Ничто в этом мире не может исчезнуть просто так. Это – парадокс. Но... Мальчишка больше не принадлежал этому миру, а значит... значит... Значит, что он и впрямь мог просто кануть, как в сказке.

«Или его всё же слопала лягушка!»

Светлана уже просто брела без сил. Она не смогла, как ни пыталась. Она всех подвела. Дрону ни за что не проникнуть внутрь корабля. Всё сводится к мальчишке. А он просто убежал. Убежал, потому что она снова полезла с расспросами. Разве можно так обходиться с запуганным ребёнком, коему нужна твоя помощь? Ведь он наверняка хотел просто поиграть.

Светлана замерла, как вкопанная.

Глянула себе под ноги.

Упала на колени и протянула руки к воде.

Посреди ледяной равнины была прорублена прорубь. Как раз такая, чтобы в неё мог сигануть беспечный мальчишка, в попытке уйти от преследования школьной шпаны!

Светлана коснулась ледяной воды. По коже тут же рассыпались мурашки. В горле застыл снежный ком. Лёгкие сдавило. Светлана поняла, что задыхается. Она попыталась открыть рот, чтобы вдохнуть полной грудью, но вовремя сообразила, что этого лучше не делать. Над головой сомкнулись волны. Светлячков на чёрном небе раздавил каблук Господина – от них остались кляксы. Светлана дёрнулась к дрожащей кромке, но некая могучая сила утягивала её всё глубже и глубже... Светлана не совладала с ужасом и закричала. В рот хлынула ледяная вода. Девочка камнем пошла на дно.

Водная гладь успокоилась. Заблестели искорки инея. Через пару минут от проруби не осталось и следа.

Юпитер властно осматривал свои владения.

На орбите, Аверин тщетно пыталась растормошить бьющуюся в конвульсиях Светлану ото сна. Девочка задыхалась. Она умирала.

Женя выгнулась в углу каюты трамвайной дугой, ухватилась руками за голову – внутри был мрак. Внутри был Славик. Он ухмылялся, обнимая Тьму.

– На борту – чужой, – равнодушно констатировал Малыш, но всем было всё равно.

Рыжов размял скованные льдом пальцы. Уставился пустыми глазницами на усмехающийся Юпитер. Приподнялся, кроша иней. Выпрямился во весь рост. Развернулся в сторону спускаемого модуля. Улыбнулся окровавленными губами. Прохрипел:

– Not liberate inferis.

Внутри спускаемого модуля Титов вздрогнул у монитора.

«Валькирия» передавал человеческий геном.

– Деда...

Александр Сергеевич резко крутанулся в кресле пилота на сто восемьдесят градусов.

Перед ним застыл синюшный Алька. В форменных брючках и гимнастёрке. Внук кривил голову набок и протягивал к деду длинную руку.

«Как клешня у богомола!»

– Алька?.. – Александр Сергеевич привстал с кресла. – Что это?..

Алька безумно улыбнулся. Развернул кисть, чтобы деду было видно.

Александр Сергеевич осел назад в кресло. Внук сжимал в кулачке боевую гранату – РГО. Чека отсутствовала.

– Они сказали, что так не правильно, – прохрипел Алька. – Программу нужно свернуть. Всё слишком далеко зашло.

– Алька, но почему?

Внук усмехнулся.

– Они и не предполагали, что один из Наблюдающих остался. Юпитер обманул Их – Он не стал Звездой. И теперь Они больше не смеются, потому что всё взаправду. Кольца – нет. Зато есть это... – Пальцы рук разжались.

Светлана кое-как отхаркнула ледяную воду: та была солоноватой на вкус. Понимание данности поверхностно скользнуло по сознанию, тут же растворившись за мраком очевидности. Светлана завизжала. Потом закашлялась. Зажмурилась и поползла прочь – так было естественнее, по крайней мере, для неё. Сердце бешено колотилось в груди. Мысли скакали одна через другую, не позволяя сосредоточиться на чём-то одном.

Светлана замерла. Всё же сообразила:

«Это не люди!»

Девочка резко оглянулась и открыла глаза.

Круглая площадка, на которую сверху оседает конусообразный луч света. Под потолком, над площадкой, повисла мерцающая серебром сфера. Точнее это было не серебро, а некая пористая масса, похожая на тело медузы, слабо подсвеченная изнутри. Светлана не знала, откуда взялась эта ассоциация – она в жизни не видела медуз. Она вообще ничего не видела. Только спасительный мрак. И теперь он рассеялся, породив вселенскую жуть. Однако поверхность сферы, именно что походила на хлябкие тела обитателей глубин.

Эфемерный свет медленно угасал.

Угасала и жуть.

Светлана закусила губу. Совладала с непослушными ногами, привстала. Пол оказался пружинящим, чуть тёплым, податливым на ощупь. На нём было приятно стоять босыми ступнями. Светлана нерешительно шагнула обратно к площадке. Замерла, не в силах заставить себя ступить за грань. Точнее, в блеклый конус света, потому что там... внутри...

В луже переливающейся жидкости были разбросаны искромсанные тела. Чужие тела. Не человеческие. Поначалу Светлана решила, что это тела животных. Но потом пригляделась и поняла, что ошиблась. Тела принадлежали чему-то ещё. Это были останки гибридов животного и рыбы. Когтистые лапы с перепонками между четырёх пальцев. Длинные, горбатые, тела с плавником в районе холки. Передние конечности оканчивались всё теми же перепонками и когтями. Большой палец отведён в сторону, напоминая человеческую кисть. Оставшиеся три имеют две лишние фаланги и просто неимоверно длиннющие. Ну просто очень!

«Такими только хватать и утаскивать во тьму! Или рваться изнутри на белый свет!»

Светлана поёжилась. Невольно переступила с ноги на ногу. Обхватила худенькие плечики руками. Комбинезон был мокрым – девочка это только что заметила. Но холодно не было. Трясло разве что от страха.

У ближнего существа оказалась разорвана грудная клетка. Так, словно изнутри что-то вырвалось: сквозь кости, мышцы и наружные ткани! Головы не было, как не было и шеи. Лишь уродливая дыра с торчащими наружу позвонками.

Светлана почувствовала, как под ямочкой, в груди, что-то шевелится. Она резко прижала ладони к солнечному сплетению и посмотрела на плотно сомкнутые пальцы. Девочка была уверена, что внутри неё тоже что-то сидит. Что-то, что она ни за что не выпустит, потому что иначе – смерть. Жуткая смерть, от которой стынет кровь в жилах и утрачивается самосознание!

«Это всего лишь страх. Подлый страх, от которого лучше поскорее избавиться, пока он не успел завладеть всем телом. Потому что тогда – точно смерть!»

Тяжесть в груди тут же исчезла, и Светлана опустила руки. Вскрикнула и отступила. Она увидела голову. Дельфинью голову, которой и принадлежало выпотрошенное тело. Фиолетовый язык свесился между приоткрытыми челюстями. Повсюду – тёмная слизь. Глаза без век поглотила бездна. Она не остановилась на достигнутом – девочка была многократно нужнее. Светлане показалось, что мрак транслируется прямиком внутрь неё, пытаясь растормошить ото сна то, что затаилось в груди...

«Спокойствие! – приказала сама себе девочка. – Иначе точно всё! Это всего лишь животное. Мёртвое животное. Пускай оно и прибыло с другой звезды – это ничего не меняет. В других мирах тоже есть жизнь. Как и в самой жизни, тоже что-то есть. Иначе – никак! Просто нужно смириться. Или бороться, как со страхом. В противном случае, «плыть».

Светлана шагнула ближе и вновь завизжала.

Останки принадлежали вовсе не животной твари, а разумному существу. Логика девочки была простой: раз есть одежда, значит – уже не животное. Но если не животное, тогда что же?

Вариантов ответов не было, и Светлана принялась разглядывать других существ, облачённых в облегающие комбинезоны с непонятными нашивками на спинах, в виде бесконечной россыпи чёрных звёзд.

Она насчитала с десяток изуродованных тел. Характер травм оказался схожим: у всех проломлена грудная клетка. Изнутри. Остальные дефекты – частного характера. У некоторых, так же отсутствуют головы – в редких случаях стёсана черепная коробка, так что наружу торчат остатки бугристых мозгов, а глаза свесились на тонюсеньких ниточках. У части просто оторваны руки, ноги. Одно существо с вырванным тазом. Последний валяется в стороне, изорванный в клочья, словно его трепала свора голодных собака.

Светлана бродила по кладбищу покалеченных тел до тех пор, пока свет не погас окончательно. После этого, просто присела на корточки и принялась раскачиваться. Она шептала одну и ту же фразу много раз:

– Мамочка, прошу, забери меня отсюда. Мамочка, прошу, забери меня отсюда. Мамочка, прошу...

Мамочка всё же услышала. А, возможно, услышало что-то ещё.

За спиной прошуршало.

Светлана умолкла. Душа ушла в пятки, а сердце металось, порождая сумасшедший грохот! Светлана знала, что этот стук слышен в каждом углу ужасного места, в которое завёл пресловутый Путь. А это значит одно: её непременно найдут! Вот только непонятно, хочет ли она сама этого...

Светлана заплакала.

А шорох повторился. И он был ближе – буквально за спиной.

Плеча коснулось что-то холодное.

Светлана заорала, да так, что заложило уши. А потом просто отключилась.

Она не знала, сколько была без сознания. Тело не затекло, руки и ноги двигались, значит – не долго. Однако в голове – полнейшая белиберда. Из последней медленно всплывают воспоминания. Воспоминания кромешного ужаса, что царил до...

Светлана резко обернулась.

Сфера над головой снова мерцала тусклым серебристым светом. Из-за пляски теней казалось, что бока существ сокращаются. Дышат. Медленно и тяжело. В предсмертной агонии.

Светлана поёжилась, гоня прочь бредовые мысли. Подобрала под себя ноги, села. Огляделась по сторонам. Она находилась в огромной зале с куполообразным потолком. От стен так же исходил сероватый свет. Ни окон, ни дверей. Более того, стены по всему периметру огораживает сеть решёток.

Светлана поднялась. Пошла на свет, осторожно переступая через фрагменты существ. Пару раз всё же споткнулась, но сохранила самообладание. Она замерла у решётки, ощупала холодную поверхность трясущимися пальцами. Подёргала. Конструкция не поддалась. Тогда Светлана глянула вверх. Металл закруглялся у потолка, повторяя очертания купола. Что было за сферой – не разглядеть. Но и без того понятно: не выбраться.

Светлана двинулась вдоль стены, продолжая чертить пальцами по решётке. Иногда она смотрела на сияние стен. Поверхность была гладкой и мутной – словно запотевшее стекло. Девочка замерла и попыталась просунуть меж прутьев руку. Получилось. Однако пальцам не хватило каких-то сантиметров, чтобы дотронуться до непонятного сияния. Светлана разочарованно вздохнула и продолжила путь.

Она обошла помещение по периметру, так ни на что и не наткнувшись. Её встречали лишь углы. Замерла в исходной точке. Снова огляделась.

– Но ведь это не круг. Тогда что же? Клетка?

Странно, но страх на сей раз так и не явился.

– Но тогда, кто же меня коснулся? Мальчишка?..

Ответом была тишина.

Светлана помедлила. Затем решительно устремилась к центру залы. Ступила ногой на платформу. Пристроилась с краю, изредка косясь на изуродованное существо.

«И что дальше?» – подумала девочка, устремляя взор к сфере.

Пористая поверхность дрогнула, словно уловив мысли. Вниз ударил конус ослепительного света. Светлана машинально заслонила рукой глаза.

– Помоги мне выбраться, – прошептала девочка, вставая на носочки. – Пожалуйста!

Ничего не произошло.

Светлана вздохнула глубже. Она ничего не знала про это место. Хотя... Кое-что всё же знала. Точнее догадывалась.

И Светлана представила именно это.

Голова закружилась. Сделалось дурно, к горлу подкатил вязкий ком. Светлана прижала ладони к подбородку, чувствуя, как её куда-то засасывает. Платформа выскользнула из-под ног. Всё завертелось в немыслимом водовороте. Светлана зажмурилась, борясь с приступом тошноты. В висках что-то противно щёлкнуло. В коленях возникла адская боль. Затем в правом плече и, наконец, в затылке.

Светлана резко перевернулась на здоровый бок. Содрогнулась в конвульсии. Желудок вывернуло наизнанку, с подбородка закапала желчь. Девочка насилу отплевалась. Разлепила веки, смахнула со щёк выступившие слёзы, отдышалась. Она уже толком и не понимала, что именно происходит. Но помнила, с чего всё началось.

«С искорки!»

Новое помещение оказалось больше прежнего. Всё те же зарешечённые стены, испускающие завораживающий свет. Сфера под куполообразным потолком. Площадка.

Светлана приподнялась на локотках. Спешно огляделась, страшась повторения давешней картины. Но искромсанных существ не оказалось, и девочка облегченно выдохнула. Она ощупала отбитый затылок, саднящее плечо, потёрла ноющие колени – чужие технологии оказались опасными. Но она нашла способ ими управлять!

Взгляд, сам собой, отыскал в полумраке потухающую сферу. Та поёжилась, спустив к ногам девочки очередной луч.

Светлана неловко соскочила с платформы – ей уже хватило двух раз!

Сфера ждала.

Девочка огляделась. Ближняя стена её не заинтересовала: пространство возле неё было пустым. Тогда Светлана развернулась и медленно пошла вглубь залы. У противоположной стены что-то высилось. И это сразу же заняло сознание целиком.

По мере приближения к странному предмету, Светлана начала догадываться, что в реальность воплощаются её самые страшные догадки. Это было оно, вне сомнений. Внеземное, гадкое и подлое, умопомрачительное творение цивилизации, считающей себя высокоразвитой.

– Вы ничем не отличны от тварей, – прошептала девочка, сжимая кулачки. – Вы охотитесь на нас, подобно хищникам.

Светлана замерла у сооружения и заплакала.

На трёх цепях, прикреплённых к решётчатому потолку, были подвешены три вдетых друг в дружку обруча, диаметром метра три-четыре. Внутри них находилась колыбель, а в колыбели сидел мальчишка – тот самый. Точнее не сидел, а лежал, причудливо свесив голову на бок. Он спал, вне сомнений, и Светлана на минуту уверовала в данность. Она разжала кулачки, поднесла пальцы к глазам и смахнула с ресниц слёзы. Потом улыбнулась. Опустила ладони до уровня груди и сложила их ковшиком.

– Просыпайся, соня. Я пришла за тобой.

Мальчишка никак не отреагировал. Тогда Светлана протянула руку. Миг... И её отбросила некая чудовищная сила! Как злобный мальчишка тряпичную куклу своей мелкой сестры. Светлана больно приложилась спиной о пол, тут же попыталась сгруппироваться, или хотя бы укрыть голову руками. Но её всё тащило и тащило, вплоть до противоположной стены.

Светлана выдохнула и, не чувствуя боли, вскочила на ноги. Сделала пару шагов обратно к колыбели и лишь только тут оступилась, ощутив, как нестерпимо ноет всё тело.

– За что?! – не поняла Светлана, упорно продвигаясь к цели. – Я всего лишь хотела помочь!

Мальчишка в колыбели молчал в той же позе. Он словно не был ни к чему причастен. Да так и было. Светлана замерла у обручей. Наклонилась. Осторожно дунула. Тут же боязливо отпрянула, уловив еле заметное свечение между дужками. Потом собралась с мыслями и дунула снова. Пространство исказилось. Это походило на оболочку мыльного пузыря или на плёнку бензина в воде.

Светлана закусила губу.

– Как же быть?..

Она опустила взор ниже и осела.

Мальчишка сжимал в руках прыгалки, а в сознании Светланы звучали весёлые строчки:

«Раз, два, три, четыре,

Кто у нас живёт в квартире...»

– Колька?.. – Светлана с неимоверным трудом устояла на ногах; руки, сами собой, потянулись к прыгалкам. – Но как?

– Откуда ты меня знаешь? – донеслось из темного угла.

Светлана замерла. Глупо посмотрела на протянутую к обручам руку. Тут же отдёрнула и обернулась на голос.

Говорившего не было видно. Лишь ледяной взор на стыке двух стен – но, судя по голосу, явно тоже ребёнок.

– Кто ты? – ответила вопросом на вопрос Светлана, глубоко в подсознании понимая, что именно скрывается во тьме – это была она, заблудшая душа потухшей «искорки»!

Взгляд во мраке сверкнул, обдав потоками негатива.

– Сама же только что назвала по имени.

Светлана, в замешательстве, посмотрела на спящего мальчишку, потом снова перевела взгляд на темень.

– Я... не тебя, – сбивчиво сказала она. – А его. Ведь это и есть тот самый Колька, что бросился на поиски Тимки?

– Откуда ты знаешь?

– Я... Я... Мне друг рассказал!

– Что за друг?

– Один из тех, с кем я прилетела с Земли.

Голос молчал. Потом всё же спросил:

– А он откуда знает?

Светлана пожала плечами.

– Просто они в детстве дружили.

– Дружили? – Пауза. – Уходите!

– Тебе не интересно, как его зовут?

– Нет. Летите домой, пока целы.

Светлана осталась невозмутимой. Сухо спросила:

– Что ты? И как разбудить его?

Во тьме усмехнулись.

– Ты хочешь знать именно это?

Светлана кивнула.

– Так знай: он – это я, а я – это Он. И все мы – во мраке!

Светлана обернулась к Кольке. Пригляделась тщательнее. И впрямь, не дышит. Щёки – запали. Кожа на кистях рук покрылась трупными пятнами. Да и всё тело какое-то неестественное, вытянутое, дряблое – как у тряпичной куклы. Если бы не поза, Светлана и сама бы обо всём догадалась. Но вот поза...

Девочка обречённо опустила глаза.

– Как они могли?.. Ведь он же ребёнок, – она виновато посмотрела на вышедшего из тени мальчишку. – Прости. Ты же ещё ребёнок. Был...

Колька по-взрослому мотнул головой.

– Уже нет. Теперь я – нечто, обречённое на вечное скитание вдоль Пути. Я так и не вспыхнул. Тьма завладела мной, и теперь – я слеп.

– Не говори так! – воскликнула Светлана. – Наверняка существует способ помочь тебе!

Колька отрицательно качнул головой.

– Светлана, оттуда, где я побывал, ещё никто не возвращался. Это пресловутая смерть, которая смешивает краски, – он холодно улыбнулся. – А ты ведь, как никто другой знаешь, что происходит, если их все смешать.

Светлана опустила голову.

– Да, знаю, – она всем телом подалась к Кольке. – Но ведь я её победила! Каким-то усилием мысли!

Колька застыл на месте.

– Победила. Но какой ценой?

Светлана молчала.

Колька повёл плечом.

– В тебе тоже «искорка», которой лишился я сам. Именно поэтому ты тут. Ты нужна Запертому, потому что от меня нет больше проку. Или ты ещё не познала свою истину?

– Истину?

Светлана хотела было шагнуть к Кольке, но оступилась. Рухнула на пол, попыталась поднять тяжёлую голову. Пространство медленно вращалось. Внутрь по носоглотке скользило что-то обжигающее. Оно прожигало сознание насквозь, в попытке сломить волю.

– Что с тобой?! – испугался Колька.

– Не знаю... – Картинка перед глазами плыла. – Что-то не так!

С потолка спустилась бездна.

– Ну же, милая, очнись! Не подводи меня! – Аверин склонился над притихшей Светланой; поднёс к носу девочки флакон с нашатырным спиртом.

Светлана отдёрнулась. Попыталась отпихнуть руку Аверина прочь. Тот не позволил.

– Отойди от неё!

Аверин резко обернулся.

Женя застыла в метре от него, неестественно склонив голову набок.

– Чёрт! – Аверин невольно попятился.

Женя надвинулась. В её глазах царила бездна.

– Она нужна мне.

– Зачем?

– Тебя это не касается. Прочь от мелкой.

Аверин отрицательно качнул головой.

– Не знаю, что ты за тварь, но девочку ты не получишь! Пока я жив, она останется тут, со мной!

Женя жутко улыбнулась.

– Это легко поправимо.

– Не думаю, – Аверин размахнулся и, сам не понимая, что делает, ударил Женю кулаком по лицу.

Женя отлетела к противоположной стене. Осела.

Аверин вновь развернулся к Светлане. Сунул ей под нос флакон. Девочка скорчила рожицу. Застонала.

– Нет, – шептали её пересохшие губы. – Нет. Я не могу. Нельзя его тут оставлять. Ему нужна помощь!

– Кому? – спросил Аверин.

Светлана открыла пустые глаза.

– Кольке.

– Что? – Аверин опешил и пропустил удар огнетушителем по голове; реальность померкла, но лишь на миг.

Аверин обернулся, присел, поставил блок. Вовремя. Второй удар метил в солнечное сплетение – тварь неплохо разбиралась в человеческой анатомии; ещё бы, ведь она являлась творцом всего живого по эту грань.

Аверин отмахнулся от данности. Укрыл голову руками. Опять вовремя. Костяшки осушило. Между локтей скользнула вёрткая кисть с маникюром на пальцах. Пошарила в поисках горла и вцепилась в плоть. Аверин опешил: ещё ни разу в жизни его не душила женщина!

Женя улыбнулась, словно прочла мысли противника.

– Я тебе яйца оторву, сучёныш, и в жопу засуну! Или думаете, что только вы можете меня трахать?!

Аверин попытался оттолкнуть напирающую Женю. Не получилось. Та оказалась неимоверно сильной. А от мертвецкой хватки зазвенело в ушах.

– Что происходит?! – взвизгнула Светлана, ощупывая руками пространство перед собой.

– Светлана, беги, – прохрипел Аверин. – Он здесь!

Девочка испуганно моргнула. Прижала руки к груди. Сжалась в трепещущий комочек страха.

– Я... Я... Я не могу, – прошептала она.

– Можешь! – Аверин бил свободной рукой по Жениному запястью, но всё так же безрезультатно – девушка не ощущала боли; а ногти всё глубже впивались в плоть.

– Сейчас у тебя глаза на лоб полезут, – улыбнулась Женя, протягивая к шее Аверина вторую руку.

– Женя, это ты? – спросила Светлана. – Зачем ты слушаешь Его? Нужно противостоять!

– Противостоять – глупо. И ты сейчас в этом убедишься, – Женя принялась гнуть шею Аверина на бок; захрустели позвонки.

Аверин почувствовал, как немеют руки. В пятках защекотало, а глаза и впрямь полезли из орбит.

– Женя, вспомни дом, детство, маму! – продолжала сбивчиво говорить Светлана. – Вспомни, какими красками было овеяно счастье! Тьма – ничто по сравнению с самым прекрасным, что доступно по эту грань. Она может только ослеплять, когда мы сами позволим Ей смешать цвета нашей жизни в грязь. Без нас – Она ничто! Просто букашка, засевшая в глубинах подсознания. Она бессильна против доброго сердца и чистой души, а оттого так зла. Ну же, Женя, услышь меня! И возвращайся.