Текст книги "Сквозь тернии"

Автор книги: Александр Юрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 51 страниц)

Девочка изредка всхлипывала, но не на показ, а потому что и впрямь было страшно.

Колька шагал впереди. Изредка он останавливался и, как казалось самому Яське, к чему-то прислушивался. Пару раз Яська даже замер на пару с другом, попытался вслушаться в царящую кругом вакханалию, но так ничего и не услышал – лишь опостылевшие шлепки и непонятный звуковой сумбур, что нёсся из стен. Однако Колька явно выслушивал что-то ещё. Обдумывал и продолжал шагать вперёд.

Яська старался не выдать той самой спрутообразной паники, что оплела каждый нерв. Но получалось как-то не очень: ноги сделались ватными, а тело неповоротливым. К тому же и стены напирали, словно жернова: то с одной стороны по плечу чиркнет, то с другой. Занятый борьбой с собственным телом, Яська то и дело натыкался на Тимкину спину. От девочки, несмотря на сырость, по-прежнему пахло детством. Детством, которое вот-вот закончится, как и всё вокруг.

Затем возник тот самый ледяной сквозняк. Сразу же замаячила призрачная надежда: не замурованы! А ведь поначалу и впрямь казалось, что всё – конец.

На сей раз первой замерла Тимка. Яська уткнулся в её затылок и принялся чесать отбитый нос.

– Ты чего? – спросил он.

Тимка обернулась – она была бледнее смерти. Это настолько поразило Яську, отчего он даже не сразу сообразил, что под сводами пещеры сделалось ощутимо светлее: проступили контуры неровных стен, а над головой навис низкий потолок.

– Чувствуешь? – Тимка брезгливо подставила под сквозняк собственный профиль.

Яська понаблюдал за тем, как дрогнули волосы девочки. Кивнул.

– Ага. Дует.

Тимка вновь глянула в его глаза.

– Холодный.

– И что?

Тимка сжалась в бесформенный комочек страха.

– Он не с поверхности дует.

– Как это, не с поверхности? Тогда откуда же?

– Да какая вам разница?! – вмешался подошедший Колька. – Идём.

– Куда?! – Тимка в отчаянии огляделась по сторонам. – Мне страшно. Ещё этот свет...

Яська вздрогнул – действительно, свет был необычным. Ни лампочек, ни факелов, ни иных светильников или фонарей видно не было. Как не было ни окон, ни отдушин, ни просто щелей, в которые мог бы проникать дневной свет с поверхности. Яська почесал затылок – странно, если не сказать страшно. Такое ощущение, что свет излучают сами стены.

Яська попытался припомнить, где он мог видеть нечто подобное раньше. Ну, конечно! Папины часы – и как он только сразу не догадался!

– Похоже на фосфор.

– На фосфор? – Тимка недоверчиво посмотрела на Яську: мол, не сочиняешь ведь, чтобы успокоить?

Яська отрицательно покрутил головой.

– У моего папы часы такие есть механические. А в механических ведь сложно подсветку сделать, верно?

Тимка молчала.

Колька кивнул.

– Ну...

– Баранки гну! – фыркнул Яська. – В них ведь батарейку не засунешь как, например, в электронные! Вот и придумали покрывать стрелки фосфором! Он на свету заряжается, вроде солнечных батарей, а в темноте, наоборот, разряжается и светится.

Тимка переборола страх и осторожно прикоснулась пальцами к ближайшей стене.

– Тут ничего нет, – сказала она, косясь на Яську. – Просто глина.

– Да не может быть! – Яська повторил Тимкин жест. – Ничего не понимаю...

– А чего тут понимать? – снова влез Колька. – Не нашего ума это дело. Нам выбираться надо. Пошли, – и он направился прежним курсом, уверенный в том, что друзья последуют за ним.

Те последовали.

– Знаешь, – прошептала Тимка, осознанно замедляя шаг, чтобы отстать от Кольки, – мне этот свет кажется каким-то мёртвым, как и сквозняк. И то и то, такое ощущение, рождено глубоко под землёй.

Яська сглотнул страх.

– Почему тебе так кажется?

Тимка пожала плечами.

– Предчувствие. Хотя... Я просто уверена, что нам не нужно было уходить от завала. Нужно было попытаться расчистить проход самим.

– Вряд ли бы это у нас получилось. Только ещё сильнее засыпало бы.

Тимка вздохнула.

– Может и так.

Яська немного помолчал, после чего набрался смелости и решительно спросил:

– Тимка, а ты ничего не почувствовала там, в овраге, когда лезла в пещеру?

Тимка вздрогнула.

– Я... Я не помню. Страшно было.

– И всё?

– Я когда чего-то очень сильно боюсь, неповоротливой становлюсь – голова кружится. Так и тогда было. Я чуть, как и ты, кубарем не покатилась – спасибо, Колька удержал, – Тимка глянула на шагающего рядом Яську. – А ты почему спрашиваешь? Ты что-то почувствовал?

Яська пожал плечами.

– Не могу толком объяснить... У меня было такое ощущение, будто я сквозь слоёный пирог пролез. Точнее как через мембрану в барабане. Только не насквозь, а именно – через.

– И что бы это может значить?

Яська развёл руками.

– Кто его знает... Наверное, тоже от страха.

– Эй, ну чего плетётесь как неживые! – Колька замер посереди прохода и размахивал руками. – Смотрите, что я нашёл!

Яська и Тимка устремились к другу.

Сделалось ещё светлее, и все по достоинству оценили Колькину находку.

– А откуда она здесь? – поинтересовалась Тимка, хлопая длинными ресницами.

– По рельсам прикатила, – ухмыльнулся Колька, ставя ногу на вагонетку, как на какой-нибудь боевой трофей.

– А рельсам-то тут откуда взяться? – спросил Яська, балансируя на скользком металле.

– Среди деревенских хаживали слухи, что ещё в царские времена здесь открыли рудник какого-то помещика. Злобный был тип и жадный до жути. От него даже собственные крестьяне, и те бежать пытались, но разве от такого убежишь... Потом случилась война, бунт, много народу погибло, а как всё закончилось, работать-то на руднике кому-то надо... Тем более, времена не лёгкие наступили, послевоенные. Решено было использовать в качестве рабочей силы военнопленных. А до последних разве есть кому дело? Так и трудились они под землёй неделями, ничего не получая взамен. Случалось даже, хлеба не видели с водой день, а то и два.

– Ужасно... – Тимка смотрела на вагонетку, как на элемент чего-то потустороннего, что на какой-то миг вынырнул из-под пластов слежавшегося времени.

– И что потом? – спросил Яська. – Этого помещика всё же наказали?

– Наказали, говоришь?.. – Колька постучал носком галоши по ржавому колесу. – В те времена за это не наказывали.

– Но ведь это неправильно, – развёл Руками Яська.

– Неправильно, – кивнул Колька. – Потому-то и воевали. А на счастье пленников, случилось несчастье – осенние ливни растопили глину, случился оползень, шахту завалило.

– А как же люди? – одними губами спросила Тимка.

– Никак, – сухо ответил Колька. – Шахту пытались откопать, чтобы хоть инструмент какой-никакой извлечь, но ничего не вышло. Очередные дожди, оползни, человеческие смерти. Решили ждать до следующего года, а там... А там рукой на всё махнули.

На какое-то время повисла гнетущая тишина.

– А почему ты раньше ничего об этом не рассказывал? – спросил Яська.

Колька пожал плечами.

– Так ты не спрашивал, вот я и не говорил. К тому же меньше знаешь – крепче спишь.

Яська надулся – тоже, друг ещё называется!

– Это что же получается... – Тимка испуганно смотрела по сторонам. – Мы сейчас именно в эту шахту попали, где людей засыпало заживо?

До Яськи это только что дошло – да так, будто молотом по темени шандарахнули!

– Ты куда нас завёл?! – бросил он в лицо Кольке, точно тот был вражеский диверсант. – Только не говори, что ты ничего не знал!

Колька отстранился. Спокойно сказал:

– Конечно же не знал.

– Но ведь ты сам эту историю рассказал! – наседал Яська.

– И чего теперь? Да, рассказал, когда понятно стало, что это один из уровней шахты. А когда нас только засыпало, почём мне было знать, куда ведёт ход?

– К чему ты прислушивался? – спросил в лоб Яська.

– Чего?

– Когда мы шли в темноте, ты останавливался и к чему-то прислушивался!

Колька рассмеялся.

Яська буквально побагровел, а Тимка прошептала:

– Ребята, а ведь эха нет...

Яська ошарашено глянул на девочку.

– Что, совсем? – Это была глупость, но что-то путное на ум попросту не шло.

– Эх вы, следопыты, – усмехнулся Колька. – Его не стало сразу же, как только произошёл обвал.

– Но разве так бывает? – спросил Яська.

– Только при определённых условиях.

– При каких? – не удержалась Тимка.

Колька помедлил.

– Если есть поглотитель. Например, что-нибудь пористое, вроде губки.

Тимка снова оглядела стены.

– Куда же мы попали?

– В царство мёртвых, – прошептал Яська.

– Что??? – Тимка еле устояла на ногах.

Яська пожал плечами.

– А как ещё это назвать?

– Смотрите! – Колька указывал на ближнюю стену. – Рельсы ведут прямо из неё! Скорее всего, там ещё один туннель – его просто засыпало!

– Или осознанно замуровали, – Тимка указала на ровную кладку.

– Но зачем? – спросил Яська.

Колька присел. Поковырял пальцем ржавый рельс. Постучал по нему пальцем.

– Это конец.

– С чего ты взял? – не понял Яська.

– Сам посмотри.

Яська наклонился. Посмотрел туда, куда указывал Колька: у самого основания кирпичной кладки оба рельса и впрямь обрывались. Они были отпилены, причём настолько ровно, что складывалось впечатление, будто резавший металл орудовал мощным лазером.

– Куда же они вели? – шёпотом спросил Яська.

– Наверное, основной ход ведёт именно туда, за кладку, – Колька потерял к рельсам всяческий интерес и теперь с не меньшим усердием ковырялся в кирпичах. – Оттого-то тут и светлее, чем там, откуда мы пришли. Зачем же они его заложили?

– Заложили, значит, так было нужно, – сухо сказала Тимка. – Я не собираюсь лезть за вами ещё и туда. И одна тут не останусь!

Колька улыбнулся.

Они двигались дальше. Шли вдоль ровной ленты рельс, отмечая про себя, что с каждым новым шагом страх и тревога медленно отступают прочь, а их место занимает самое обыкновенное любопытство.

Свет лился от стен молочной пеленой. У пола он закручивался в кудряшки, которые лениво оседали вдоль горизонтальной поверхности. В какой-то момент пола не стало видно вообще, как пропали из виду и странные рельсы.

Тимка остановилась.

– Ребята, я так не могу.

– Чего ещё? – спросил Колька.

Тимка прижала руки к груди.

– Не знаю. Мне постоянно кажется, что там яма, какая, или капкан!

– Какой ещё капкан? – Колька махнул ногой, разгоняя пелену. Что-то звякнуло, отлетев к стене.

Тимка взвизгнула.

Яська почувствовал, как медленно оседает вдоль противоположной стены.

Колька тоже явно испугался, однако быстро взял себя в руки и двинул к тому месту, куда отскочил неизвестный предмет.

– Стой, – прошептал Яська. – Вдруг он не сработал ещё...

Колька оглянулся.

– Кто не сработал?

– Капкан.

– Да идите вы со своими бреднями! – Колька отмахнулся и снова брыкнул ногой.

Тимка зажмурилась.

Яська наблюдал за действиями друга, пребывая в некоем заторможенном состоянии. Всё происходило здесь и сейчас, а казалось, что далеко и за гранью.

Колька наклонился. Принялся шарить руками в молочной пелене.

– Есть! – выдохнул он, подняв что-то с пола.

Тимка тут же открыла глаза.

– Что это?

– Вот, получите свой капкан, – и Колька протянул обычный гвоздодёр. – Только осторожнее, а то сработает.

– Не смешно, – сухо ответит Яська, пододвигаясь ближе. – Интересно, сколько он тут пролежал?

– Думаю, не так долго, как кажется, – прикинул Колька на глаз. – Вон, даже клеймо завода-изготовителя ещё не затёрлось.

Яська почесал затылок.

– То есть, получается, этим туннелем пользуются до сих пор?

Колька пожал плечами.

– Выходит, что так. Кто-то же эту штукенцию тут «посеял».

Яська беспокойно огляделся по сторонам. Ничего нового. Те же слоистые стены, тот же нависающий потолок, молочный туман под ногами.

– Слушай, Колька, а как ты думаешь, мы сейчас на своей стороне или уже за речкой?

Колька на секунду задумался.

– Вряд ли так далеко зашли. Да и глубина туннеля, как мне кажется, маловата, чтобы под речкой пройти. К тому же глина кругом.

– А что глина? – не поняла Тимка?

Колька было собирался сызнова отчитать за безграмотность, но увидев в каком и без того полуобморочном состоянии пребывает девочка лишь тихо ответил:

– Глина размокает быстро. Под речкой туннель просто обрушится.

Тимка кивнула. Медленно двинулась вперёд, стараясь, по возможности, разгонять туман руками.

Метров через пятьсот туннель стал явно углубляться. Идти сделалось легче, но туман доходил уже до пояса.

Яська попытался представить момент, когда пелена укроет их с головой... Зря. По телу, сверху-вниз, пронеслась нездоровая конвульсия, а дыхание и вовсе перехватило! Яська сглотнул. Тут же наклонился и сделал то, что уже давно собирался сделать, но как-то всё не решался, опасаясь насмешек друзей, – он вдохнул молочную субстанцию. Затем быстро выпрямился и задержал дыхание. Ничего. Даже не пахнет.

Сзади нагнала Тимка.

– Тебе тоже не по себе?

Яська просто кивнул.

Тимка отвела взор.

– Как думаешь, что это такое?

– Похоже на обычный туман. Только непонятно, откуда ему тут взяться. Разве что и впрямь река близко...

Тимка оглядела свод.

– Не похоже. Тут всё сухое уже. Непонятно вообще, как такое возможно.

Яська собрался что-то ответить, но не успел – туннель внезапно закончился.

Колька замер. Яська и Тимка нагнали его с разных сторон. Остановились немного позади.

– Ничего себе!.. – не смогла сдержать восторга Тимка. – Кто же всё это сделал?!

Колька лишь повёл плечом: мол, мне почём знать?

Туннель вывел в огромную залу, разделённую на две части ферменным мостом. Тропинка с рельсами вела именно к нему. По обе стороны от моста раскинулась бездна. В ней повисли массивные железобетонные колонны. Именно что повисли, потому что из-за тумана было невозможно разглядеть, на что именно они опираются и что поддерживают. Кое-где бетонная крошка осыпалась – то ли от старости, то ли от неимоверной нагрузки, – а сами опоры ощетинились волосками погнутой арматуры. Яське показалось, что он видит не обычную колонну, а сломанную человеческую конечность с торчащей наружу костью.

«Я это уже видел! Я видел этот мост! И не только видел...»

Повсюду стелился туман. Он застилал пол, клубился под потолком – там, где в него врезались колонны, – спадал вниз по стенам флегматичными волнами, навсегда исчезая за кромкой обрыва.

Яська переступил с ноги на ногу – те походили на разваренные макаронины: такие же мягкие и неподатливые. Вытянул шею и попытался глянуть с обрыва. Голова закружилась от разверзшейся бесконечности. Внизу ничего не было видно. Вообще! Самая настоящая бездна: сорвись в такую, так и будешь падать до скончания времён! Ну, или до тех пор, пока не сойдёшь с ума.

Яська почувствовал, что соскальзывает – его словно потянули за взгляд туда, в вечность.

– Чего опять начинаешь!

– Я... ничего... – Яська хлопал ресницами, посматривая на Колькино лицо, покрытое тенью недовольства. – А ты чего?

Колька быстро отвёл глаза. Ему тоже было страшно.

«Ну, наконец-то!»

– Фокусничать хорош, – сухо сказал Колька, осматриваясь по сторонам. – Я уж было подумал, что ты сиганёшь сейчас!

– Я? Сигану?! – Яська покрутил пальцем у виска. – Совсем что ли, того?

Колька нахмурился.

– Знаешь, со стороны очень было похоже.

Яська хотел уже вспылить, но вновь отчётливо представил, как его взгляд буквально вязнет в молочной массе, что клубится внизу. Нет, там разверзлась вовсе не бездна, там – что-то ещё. И Яська знал, что именно!

– Там что-то есть, – слова сами слетели с языка; Яська просто не успел его вовремя прикусить. Прикусил, но было уже поздно. Рот обильно наполнился вязкой слюной.

– Чего? – На сей раз Колька глянул на него, как на душевнобольного. – Совсем что ли со страху винтики растерял?

– Ничего я не растерял! Говорю что видел!

– И что ты там увидел? – спросила Тимка. – Только не ври, прошу!

Яська насупился. Открыл было рот, но тут же понял, что сказать нечего: ведь, по сути, он ничего и не видел. Скорее пригрезилось. Ещё тогда, зимой. А разве кто-нибудь поверит в нафантазированную нежить? Конечно, нет. Колька рассмеётся, а Тимка... Тимка и без того, вон, уже еле на ногах держится. К тому же, если бы в действительности что-то было, тогда друзья ощутили бы присутствие Тьмы ещё в самом начале, вместе с ним, когда только лезли в пещеру. А так...

«А раз так, чего лишний раз ворошить прошлое?..»

Яська, в отчаянии, выдохнул.

– Ничего. Глубоко там просто. Голова закружилась.

Колька деловито хмыкнул. Поманил за собой. На всякий случай, вытащил из-за пояса найденный гвоздодёр.

– А это ещё зачем? – спросил Яська.

Колька шикнул:

– Мало ли что... – Он опасливо огляделся по сторонам. – Кто-то же ведь его тут и впрямь обронил.

Яська почувствовал в своей ладони чьи-то липкие пальцы. Тут же обернулся. Чуть было не уткнулся носом в Тимкин подбородок. Обдало прерывистым дыханием девочки. Яська что-то почувствовал... Какой-то ни с чем несравнимый дурман, что закачивается в мозг сногсшибающими дозами! Тимка сглотнула. Отвела глаза. Прошептала:

– Извини. Страшно просто.

Яська отвернулся. Только сейчас понял, что красный с головы до ног, будто переваренный рак.

«Тимка заметила! Наверняка заметила, потому и извинилась».

И они пошли. Колька, по обыкновению, чуть впереди. Яська с Тимкой – позади, держась за руки.

Яська старался идти по центру колеи. Из-за тумана кромка тропы казалась расплывчатой. Двинь чуть в сторону и того... прощай беззаботное детство. Тимка шагала буквально след в след. Сопела, всхлипывала, временами просто вздыхала, но упорно двигалась вперёд, вслед за Яськиной рукой, не желая быть обузой. Ладонь друга нужна была просто для уверенности, что не одна и есть кому позаботиться, случись что.

Яська старался гнать из головы гниловатые мысли на счёт «мало ли что...» Но окончательно избавиться от них казалось невозможным.

Вверху вращалась пелена. Справа и слева медленно дефилировали исполинские колонны – Яське показалось, что на одной из них отчётливо виднеется некий знак. Он поднапрягся, силясь рассмотреть, что именно начертано на крошащемся бетоне, однако пелена тут же сгустилась, не желая выдавать собственных тайн.

«И что с того? Я их и без того уже знаю! Просто смутно помню».

Сваи моста постепенно увеличивались в размерах – на пути возрос гигантский колосс, что не спеша отходил от многовекового сна, расправляя свои могучие плечи.

Яська задрал голову. На миг в пелене образовалась небольшая брешь. Яська вскрикнул.

Колька тут же обернулся.

– Что?

Яська медленно сфокусировался на встревоженном друге. Указал пальцем вверх. Зачем-то глянул на испуганную Тимку.

– Там! Туман рассеялся, и я... Там – звёзды.

Тимка вздрогнула.

Колька недоверчиво глянул вверх.

– Ты уверен?

Яська кивнул.

– Конечно. Их было много, как земляники в лесу!

– Может, померещилось снова?

Яська проглотил и это.

– Тебе виднее.

Колька развёл руками.

– Ну нет там ничего. Сам посмотри!

Яська обиженно мотнул головой.

Тимка прошептала:

– Но ведь мы под землёй. К тому же прошло не так много времени. На поверхности должен быть день.

Колька снова запрокинул голову. Принялся пристально изучать волнующуюся мглу.

– Ничего не могу понять. Откуда этот мост, река? Где мы, вообще, очутились?..

Яська ничего не говоря двинулся вперёд.

– Мне кажется, немного ещё осталось. Я даже знаю, куда мы, скорее всего, выйдем, – Яська не мог сказать точно, когда именно у него появилась эта уверенность, но друзья так ничего и не спросили в ответ.

На середине моста послышалось болотное хлюпанье.

Колька долго стоял в раздумьях у самого края, вглядываясь в бездну. Потом зачем-то сел и свесил ноги вниз. Принялся ими болтать, словно сидел на берегу обычной лесной речки.

Яська подошёл к другу.

– Ты чего?

Колька оглянулся. Пожал плечами.

– Знаешь, мне кажется, там и впрямь ничего нет.

– Но ведь что-то же хлюпает.

– Хлюпает. Но это и есть ничто. Оно как бесконечный поток, что течёт между мирами. Свались в него – и тебя тут больше не станет. Унесёт течением неведомо куда!

Яська сглотнул.

– Хватит, а? Вставай, давай, а то мне и так уже не по себе.

Колька улыбнулся. Протянул руку. Затем как-то странно округлил глаза и прошептал:

– Меня за ногу что-то держит...

Яська буквально обомлел. Глянул вниз – ничего! Туман клубился на уровне Колькиных коленок, так что нельзя было хоть что-то рассмотреть.

Колька вскрикнул и всем телом дёрнулся вниз. Яська, что есть сил, вцепился в руку друга. Потянул на себя. Из-за спины тут же возникла бледная Тимка – тоже вцепилась в Кольку. Так они и тянули на пару, страшась даже представить, что всплыло из хлюпающей бездны. Тянули, а Колька почему-то закатывался во всё горло, точно припадочный. Поначалу Яська и впрямь подумал, что друг сбрендил от страха. Но потом всё же сообразил, что умалишённые так не смеются, – он откинул Колькину руку и молча пошёл прочь, не желая даже объясняться с этим дураком. Боковым зрением Яська заметил, как внизу, под мостом, что-то промелькнуло. Возможно, именно это и уберегло Кольку от заслуженных тумаков – пока беспечный друг болтал ногами, из глубины и впрямь что-то всплыло.

«Не что-то, а Стражник глубин. Это был Он, вне сомнений».

Мост упёрся в стену. Сначала Яська подумал, что это конец пути. Однако, подойдя ближе, понял, что вновь ошибся. В стене была сделана самая обыкновенная дверь с круглой ручкой и замочной скважиной, в которую пробивался луч света.

Яська был ребёнком, – хотя, думается, на его месте точно так же поступил и любой взрослый, – он просто заглянул в щёлку.

Снаружи – или внутри? – была поздняя осень. Деревья скинули листву и стыдливо клонились к земле, пытаясь прикрыть собственную наготу. Пестрели ржавые прутья металлических оградок. То тут, то там, из-под земли, торчали пеньки от полусгнивших скамеек. Косились посеребренные кресты. На некоторых из них восседали перепончатокрылые твари. Они недобро поглядывали на незваных гостей, а когда те неосмотрительно приближались, издавали противный хрип, будто люди, больные туберкулёзом. Однако это было ещё не самым страшным. Ужасало багровое небо и разрытые могилы. Первое раскинулось над головой крылом кровавого безумия. Вторые зияли чёрными провалами вывороченной земли. Повсюду валялись почерневшие кости и разломанные гробы.

Колька указал на следы.

– Похоже на кирзачи Макара. По крайней мере, в деревне больше ни у кого нет такого размера.

– А эти?.. – Яська указал на то, что не давало ему покоя с той самой поры, как они открыли наружную дверь.

Колька как-то нездорово изогнул шею.

– Не знаю. По-моему, это и не человек вовсе.

– Тогда кто?

Колька пожал плечами. Присел. Коснулся дрожащими пальцами примятой почвы.

– Похоже на зверя какого-то. Но я такого ни разу не видел. Может эти наследили?.. – И Колька кивком головы указал на жутких созданий. – Хотя, скорее всего, медведь.

– Ребята, мне страшно! Пойдёмте обратно! – Тимка стояла у беседки, не в силах шелохнуться.

Дверь в скале вывела именно сюда: в беседку, заваленную всевозможным хламом. Прежде чем сунуться наружу, Яська досконально изучил внутреннее пространство. Гнилые полы, отзывающиеся на каждый шаг томным скрипом. Запылённые лавки, что тянулись вдоль четырёх стен, на вроде нар душной темницы. На них набухли бесформенные кучи прелых мешков – внутрь Яська заглядывать не решился: кто знает, что там может оказаться... В углу, у внешней двери, сгрудился рабочий инвентарь: две лопаты, кирка, небольшая тачанка, вымазанный в глине лом. Всё это – под пледом вязкой паутины. С потолка свешивались металлические крючки, подвешенные на цепях. Поначалу они вели себя тихо-мирно, но как только Яська принялся шарить по углам – всё кардинально поменялось. Беседка наполнилась вакханалией металлических звуков, а каждый из крючков так и норовил подцепить за шиворот. Не найдя ничего интересного, Яська пробрался к зарешечённому окну и выглянул наружу. Первый шок от увиденного сгладили друзья. Яська толком и не успел понять, что именно открылось его взору, как в дверной проём осторожно протиснулись Колька и Тимка. Колька, естественно, сразу же принялся командовать:

– Отойди, засветишься! – прошипел он, отмахиваясь от приставучих крючков.

Рядом взвизгнула Тимка – на её плечо свалился дохлый паук.

Колька никак не отреагировал, продолжив буравить взором Яську.

– Отойди, говорю же!

– Да там нет никого сроду! – отмахнулся Яська.

– А тебе почём знать?

Яська разозлился. Вот понятно же, что Колька совсем недавно сам свалял дурака, когда прикидывался, будто его что-то схватило за ногу, а теперь, полюбуйтесь на него: сама сознательность! Тьфу! Смотреть противно. И как только таких земля носит?!

Яська предпочёл не выяснять отношения прямо сейчас и лишь сказал:

– Там осень.

– Какая ещё осень? – не понял Колька и решительно двинулся к другу.

Яська посторонился.

Колька выглянул наружу.

– Ничего себе... Мы и впрямь на другой стороне! Только я понятия не имею, как это вышло. Смотри!

Яська вытянул шею.

На невысокую металлическую оградку, что огораживала беседку по периметру, спикировало странное создание с птичьей головой, перепончатыми крыльями и лапками грызуна. Оно безошибочно определило местоположение ребят, развернулось в их сторону и противно зашипело, показывая чёрный язык.

Яська открыл рот.

– Это чего, мышь летучая?

– Сам ты мышь! На голову посмотри, – прошептал Колька. – Видишь?

Яська сглотнул. Он хотел кивнуть, но мышцы шеи отказывались подчиняться. Ещё бы, ведь у твари были рожки. Маленькие, еле различимые бугорки, чуть выше красных глаз.

– Что же это за твари такие? – снова прошептал Колька, ни к кому толком не обращаясь.

– Что там? – спросила Тимка, не зная как быть: то ли подойти к ребятам и в очередной раз столкнуться с чем-то необъяснимым, то ли остаться на месте в неведении, что ещё страшнее. Вряд ли девочка сама могла сказать, чего страшиться в большей степени: забвения или суровой действительности.

Яська испуганно глянул на Тимку. Пожал плечами.

– Ты только не пугайся. Они вроде не агрессивные.

– Может тогда выйдешь и проверишь? – тут же подначил Колька.

Яська гневно сверкнул глазами.

– Может и проверю! – Он спрыгнул со скамьи и решительно шагнул к внешней двери.

– Яська, нет! – вскрикнула Тимка, но было уже поздно.

Сам не понимая, что такое творит, Яська толкнул дверь и шагнул за порог.

Пахло гарью. Точнее даже не гарью, а смогом, как от огромного пепелища. Было свежо, но не сказать, чтобы холодно. Яська поёжился, зыркнул в ту сторону, где, как ему казалось, должна была находиться тварь. Той и след простыл. Сзади напёр Колька.

Яська злобно отбрыкнулся.

– Чего толкаешься?!

Колька крякнул. Выглянул из-за Яськиного плеча. Присвистнул.

– Ничего себе, местечко!

– Что, нравится? – подначил, в свою очередь, Яська. – Можешь оставаться.

Колька пропустил колкость мимо ушей.

– А эта бестия смылась, как только ты дверь открыл. Прикинь, у неё ещё хвост крысиный есть! Вот такенный!.. – И Колька попытался отмерить по собственной руке.

– Да иди ты! – отмахнулся Яська, не желая вдаваться в подробности анатомии противного гада.

Однако пришлось вдаться уже совсем скоро. За каких-нибудь минут пять-десять перепончатокрылых заметно прибавилось. Они неуклюже носились над головой, шипели, будто вода на сковородке, а когда приземлялись, смотрели на ребят то одни, то другим глазом, при этом смешно вертя головами и изгибая шеи под невероятными углами. Колька заметил, что повадки явно птичьи, чего нельзя однозначно утверждать, говоря о строении тела. Яська посоветовал послать все домыслы куда подальше – ведь ясно же, что перед ними что-то бесовское.

Тимка всё же решилась выйти наружу. Однако ей хватило всего лишь один раз обойти беседку по периметру, чтобы впасть в полнейшее отчаяние. С обратной стороны, где с постройкой вроде как должен был соединяться подземный грот, ничего не было. Абсолютно. Лишь ровная стена, да небольшой пустырь, заросший непроходимым кустарником, отдалённо напоминающим «волчью ягоду». Увидев всё это, Тимка закрыла уши ладонями и какое-то время попросту не воспринимала своих товарищей, которые пытались её хоть как-то успокоить. Да и смысл успокаивать, когда сам находишься на грани, а истина элементарно утеряна.

Тимка немного собралась, но сразу же заявила, что не отойдёт от беседки ни на шаг. Чего бы ей не говорили или не обещали!

Колька поднялся с корточек. Ещё раз глянул на следы. Потом на перепончатокрылых.

– Думаешь всё же их? – с надеждой спросил Яська.

– Вряд ли. Эти маленькие слишком. Тут явно бегал кто-то покрупнее.

Яська оглядел унылое скопление гробов, крестов, могил, оград.

– Зачем разрывать столько могил?

– Может, зомби.

– Сам ты зомби! – Яська осторожно подошёл к одному из холмиков. – Вон, видно же что снаружи копали. Да и следы этого Макара повсюду!

Колька согласился.

– И что толку? Всё равно нам ни за что не понять, что тут произошло.

– Может спросить кого?

– Кого? – Колька развёл руками по сторонам. – Этих что ли?

– Но ведь здесь должен ещё кто-нибудь быть! Раз есть человеческие могилы, и тот, кто их раскапывает, то резонно предположить, что поблизости находится деревня или посёлок.

– Определённо, – Колька пристально изучал одну из могил. – Видно, что чем-то острым копали. Наверняка лопатой. Смотри!

Яська глянул в том направлении, куда указывал Колька. В нескольких шагах от могилы из земли торчала прямоугольная деревяшка. Яська присмотрелся – бог мой, да ведь это же самый настоящий гроб! Яська нерешительно сглотнул.

Колька, недолго думая, сорвался с места и уже топтался рядом с жуткой находкой.

– Не заколочен. Может, посмотрим? – И он глянул на Яську, словно всё зависело именно от того, какое тот примет решение.

Яська серьёзно спросил:

– Оно тебе надо?

Колька пожал плечами.

– Надо хотя бы попытаться понять, что тут происходит.

Яська махнул рукой: будь, что будет. В конце концов, можно помочь Кольке откинуть крышку, а на то, что окажется внутри не смотреть – просто отойти, пускай друг сам разбирается, раз так этого хочет. И это вовсе не трусость.

Яська так и сделал. Вдвоём они вытянули гроб на свободное пространство. Колька зачем-то засыпал образовавшуюся в земле дыру – на Яськин вопрос ответил, что так спокойнее, а то так и кажется, что оттуда вот-вот что-то полезет. Затем они встали по разные стороны гроба и попытались снять крышку. Та поддалась раза с третьего. Яська сразу же зажмурился. В нос пахнуло прелостью, точно они возились в осоке на дне знакомого оврага. Однако на этом сравнения резко оборвались.

Колька сдавленно произнёс:

– Ничего себе...

И Яська зачем-то открыл глаза. Лучше бы он этого не делал. В гробу лежал полуразложившийся труп с раскуроченной грудной клеткой. Рёбра, позвоночник, сухожилия – всё было словно провёрнуто через гигантскую мясорубку, после чего возвращено на прежнее место.

– Ну и гадость, – кое-как выговорил Яська, стараясь сдержать рвотный позыв.

Затем они просто сидели друг напротив друга и молчали. Слов не было, как не было и эмоций. Ребята не могли ничего объяснить. Как попали сюда? Куда именно попали? Свидетелями чего стали? Что здесь, вообще, произошло? И, опять же, где всё это произошло? Ни одного ответа, зато масса вопросов, которые и любого взрослого в тупик поставят.